Текст книги "'Р И О' - No 37"

Автор книги: Р и О Журнал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

* * *

ul1SONIC YOUTH.ul0 заключили контракт с Geffen Records; подробности пока неизвестны. Тем временем, их старая фирма Blast First выпускает альбом "Harry Crews: Naked in Garden Hills" Б записанный басисткой SONIC YOUTH Ким Гордон, певицей Лидией Ланч и барабанщицей Сейди Мей на концертах в Вене и Лондоне.

* * *

Фирма Virgin Records выпустила второй совместный альбом. ul1Дэвида Силвиана. ul0 и. ul1Хольгера Чукая. ul0 "Flux and Mutability". В записи участвовали коллеги Чукая по группе CAN Майкл Кароли (гитары) и Йаки Либцайт (барабаны, перкуссия), а также сын Карлхайнца Штокхаузена Маркус (флюгельгорн).

* * *

ul1U2.ul0 примут участие в новой театральной постановке по книге Энтони Берджеса "A Clockwork Orange". Роль Алекса исполнит Фил Дэниелз (главные роли в «Quadrophenya», "Number One" и "Meantime"). Группа подумывает о том, чтобы написать музыку к пьесе.

* * *

ul1BIG AUDIO DYNAMITE.ul0 выпустили альбом "Megatop Phoenix" и вернулись на сцену после годового перерыва, вызванного серьезной болезнью Мика Джонса. Продюсеры – мик Джонс и работавший с CLASH Билл Прайс.

* * *

ul1THE WHO.ul0 (официальный состав группы: Пит Таунзенд, Роджер Долтри и Джон Энтуистл) закончили свое турне по США из 35 концертов, которое принесло им от 25 до 30 миллионов долларов.

* * * СТАРЫЕ ДИНОЗАВРЫ ВЫШЛИ ПОПЛЯСАТЬ

Вслед за выходом альбома "Steel Wheels" началось первое за восемь лет турне. ul1THE ROLLING STONES.ul0 – 27 трехчасовых концертов в Соединенных Штатах. Средняя цена билета – 28,5 долларов (не больше шести в одни руки!). В первом отделении выступает группа LIVING COLOR. На сцене STONES сопровождают клавишники Чак Ливелл и Мэтт Клиффорд. Исполнение сольного материала Джеггера и Ричардза не планируется. Джеггер отказался отвечать на вопросы: "Последнее ли это турне?" (впервые вопрос был задан в 1966 году, тогда ответ был "нет") и "Сколько денег они собираются получить?" (видимо, не меньше, чем THE WHO). "Я не склонен считать это ретроспективой или прощальным турне, – говорит он. – Это – STONES в 1989 году". Еще один популярный вопрос: "Не растеряли ли STONES за 25 лет свою энергию?" – "Спросите у моей жены," – отвечал недавно женившийся Билл Уаймен.

* * *

Весь август в Америке выступали. ul1RINGO AND HIS ALL-STAR BAND.ul0: Кларенс Клеммонз и Нильс Лофгрен (оба из THE E-STREET BAND), Ливон Хелм и Рик Дэнко из THE BAND, Джо Уолш (экс-EAGLES), нью-орлеанский пианист Доктор джон, Джим Келтнер и Билли Престон. Естественный вопрос, присоединятся ли к ним Пол и Джордж. "Знаете, если бы они и присоединились, то мы во всяком случае не назывались бы RINGO AND HIS ALL-STAR BAND," – отвечает Ринго.

* * *

Сентябрь 1989 года рискует стать беспрецедентным месяцем «камбэков»: после 13-летнего перерыва концертом в Осло начал свое мировое турне. ul1Пол Маккартни. ul0. Каждое шоу, включающее в себя более трех десятков песен а диапазоне от "Sgt.Pepper`s Lonely Hearts Club Band" до номеров из "Flowers In the Dirt" будет предваряться специальным 11-минутным фильмом Ричарда Лестера. В группу входят Линда, Хэмиш Стюарт (экс-AVERAGE WHITE BAND), Робби Макинтош (экс-PRETENDERS), Пол Уикенз и Крис Уиттен.

РОКВИЕМ

22 апреля 1989 г. ушел из жизни Дмитрий Селиванов – талантливый музыкант, блестящий гитарист и оригинальный мыслитель, судьба которого была неразрывно связана с судьбой сибирского рока, а смерть – горько об этом думать – послужила серьезным предупреждением всем, кто еще верит в то, что рок-н-ролл может дать ответ на любой вопрос бытия, посказать выход из всякого тупика, будто он и есть этот выход… Увы, искусство – это всегда лишь отражение жизни, но никак не сама жизнь. Жизнь и смерть Дмитрия Селиванова – еще одно подтверждение этого тезиса.

В настоящей подборке мы хотим объединить ряд материалов, как появлялвшихся на страницах РИО, так и полученных нами совсем недавно, но посвященных тому же трагическому событию, оставившему в наших душах неизгладимый след.

Дмитрий Селиванов

(25.03.64 – 22.04.89)

"Я считаю, что панк должен нести в себе очень сильный деструктивный заряд для разрушения в идейном смысле стереотипов, которые сложились у человека, у советского, в частности, человека, который запрограммирован советской моралью с детского сада. А когда он во все влетает, его стереотипы начинают разрушаться и он начинает что-то понимать."

Д.Селиванов, май 1988 г.

Уникальная стилистическая всеядность, позволяющая ассимилировать в своем творчестве практически любую музыкальную формулу, найти ей единственно верное применение, характерная более для джаза логика спонтанного музицирования, импровизационность и непосредственность, помноженные на деструктивную, саморазрушительную энергию панк-рока – такова в первом приближении сущность творческого метода Димы Селиванова, которому он был верен всю свою жизнь.

"Я начал играть лет с одиннадцати… Играл что попало. Потом играл с Наумовым немножко – тогда это еще никак не называлось, ПРХОДНОЙ ДВОР пришел уже позже. Если хронологически – это год 79-й. Потом халтурил долго, потом подвизался в группе ПРИСУТСТВИЕ. Потом надыбал Ревякина. Он меня пригласил, все чинно. Так же чинно и распались".

Это была первая пристрелка, рекогносцировка, так сказать, перед возведением КАЛИНОВА МОСТА, правда, в ту пору его концепция не была ясна ни Селиванову, ни Ревякину и группа, называвшаяся поначалу ЗДОРОВЬЕ, а потом РАВНОВЕСИЕ развалилась после единственного концерта в декабре 1984 г.

"Полгодика я, ну, совершенно ничего не делал. Потом опять собрались с Ревякиным, правда, уже как КАЛИНОВ МОСТ. Это был 1986 год. На лето все разошлись. Потом все собрались, а я не собрался и за саботаж был изгнан."

"Одна из причин, за что я был изгнан из КАЛИНОВА МОСТА – это то, что я два раза одинаково вещь не сыграю". Все так и было. Под началом Ревякина МОСТ, его ритмо-мелодическая основа очень быстро начали проявлять склонность к окостенению. Раз найденный удачный ход превращался в догму, характерное звучание становилось абсолютом. Не случайно МОСТ и в 1989 г. звучит точно так же, как, скажем, в 1986 – разве что сыгранности прибавилось. Селиванову это показалось слишком скучным.

"Был еще один интересный эксперимент с группой ШИФЕР – была такая группа в Академгородке и у нее была такая… свободная спонтанная музыка. Тексты тоже свободные были. С ШИФЕРОМ есть записи, но по качеству они очень средние, потому что писались на бытовой магнитофон."

"Одно время я работал с Катковым Николаем Павловичем. Мы с ним один альбомчик записали (под своеобразным псевдонимом ДИМАКОК ред.). Половину на фонограмму текст наложили, а половину играли сами."

Следующий этап в деятельности Селиванова связан с ортодоксально-панковской формацией ПУТТИ. "Это эпизод был. С ПУТТИ мы делали "Красный Марш" в декабре 87-го…У нас было времени мало, всего два месяца. За два месяца слепили мы программу, отыграли в Жиркомбинате, потом в Уфу съездили, здесь последний раз дали концерт (27.02.88 в ДК Чкалова – ред.) – и все. Мне Чиркин позвонил, сказал, мол, устали мы от твоего железного руководства, хотим играть свое. Ну, свое, так свое."

А затем была ОБОРОНА. "Мы с Егором познакомились весной 87-го года, в марте. Съездили в Омск, просто посессионировать." Год спустя постоянно реконструируемый состав ГО неожиданно развалился, и Летов дал поспешное сообщение о том, что группы больше не существует. Встреча с освободившимся после ПУТТИ Селивановым пришлась как нельзя кстати, и в апреле 1988 г. они с триумфом выступили на втором Новосибирском Рок-фестивале, доказав, что ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА поистине вечна. Естественно, что и этот союз оказался непродолжительным – в июне Селиванова сменил Джефф Жевтун, а Дима после нескольких недель ничегонеделанья собрал свой последний проект – ПРОМЫШЛЕННУЮ АРХИТЕКТУРУ – с которой в декабре 1988 г. выступил на комаровском «Сырке» (неудачно) и записал альбом "Любовь и технология", в котором до некоторой степени реализовал высказанную некогда Лайдоном идею «анти-рок-н-ролла». Суховатые, математически выверенные конструкции ПА были далеки от традиций сибирского рока, да и от рока вообще. Куда могла завести Диму эта неожиданно открывшаяся перед ним тропинка – нам, к сожалению, уже никогда не узнать.

(В очерке использованы фрагменты интервью с Селивановым,

взятого после Н-ского Рок-фестиваля Р.Неумоевым, которое

готовится к печати журналом «Урлайт», N7-89, а также

материалы «эн-циклопедии» "Рок-сиб" В.Мурзина,

опубликованной в журнале «Тусовка» N8-88).

Алла Миневич 3.06.89. Новосибирск, ДК Чкалова. Концерт памяти Дм. Селиванова.

Организация была не так чтобы очень – в результате все играли чуть ли не по полчаса, а к третьему отделению – где самые сильные группы – пошла гонка, минут по 10 на выступление. Не обошлось без скандалов, обид, истерик – неудивительно при такой атмосфере возбужденно-радостной в зале и напряженной за кулисами – как будто собралась большая семья, у которой горе, а пришли чужие, и думают, что это праздник. Это, наверное, неизбежно на подобного рода концертах…

Первое отделение было довольно незапоминающимся – все играют в меру стандартно, в меру прилично, в меру попсово. Ну, разве что для статистики: А`МБА – традиционная такая музыка, довольно мощная, несмотря на скрипку и акустическую гитару в составе, тексты – сначала все чего-то про Христа, потом про старую обезьяну… М-да. МУЗЕЙ ЗЛА – основным экспонатом, видно, в нем была МАШИНА ВРЕМЕНИ; 7-ОЙ ЭТАЖ – что-то совершенно безликое; СТРАХОВОЙ ПОЛИС здорово изменился, в составе появились клавиши, и играют они теперь чуть ли не арт. Но все сыро и как-то разлаженно. ГОРОД ДИТ и W (так и читается "дабл ю") – металлисты. Я, признаться, немного отвлеклась во время их выступления, но в зале был ажиотаж неописуемый, особенно когда ГОРОД ДИТ играл. Николай Гнедков с акустической гитарой после этого смотрелся очень мило. И в заключение ДЯДЯ ГО – культовая фигура барнаульского рока. Не знаю, за что уж их так превозносят – по мне, помесь АКВАРИУМА с АРИЭЛЬЮ. Инструментарий – две акустические гитарки, скрипка, контрабас, флейта; тексты – назло мягкой музыке самые кровожадные – то "бульоны с кровушкой", то "детушки с кастетами шастают наощупь"… Не хотела бы я с этим самым ДЯДЕЙ повстречаться.

Во втором отделении стало уже что-то интересное прорисовываться. НЕБЕСНОЕ ЭЛЕКТРИЧЕСТВО – новая группа Гены Пестунова, экс-бассиста ЛОМБАРДА. Первый раз они выступили в феврале, и чувствовалось, что все еще очень сыро, но материал хороший; во всяком случае, интересно наблюдать, как взятые "под залог" в ЛОМБАРДЕ хард-роковые традиции обрастают пост-панковыми идеями.

Следом за «электриками» – ПРОМЫШЛЕННАЯ АРХИТЕКТУРА. Без гитариста. С крайне короткой программой. "Как ты могла поверить в то, что я мертв"… Зал наконец-то притих.

БОМЖ был на этот раз без своего вокалиста Джоника агрессивного, сумасшедшего, злобного звереныша Джоника. Без него все было гораздо приятнее, спокойнее, уютнее, все очень клево слушалось – и тем не менее было потеряно что-то неповторимое, так нужное – пусть немногим, но зато – очень нужное. Джоник был символом – в чистом виде совершенно неприемлемым – но ведь символ и есть схема, рождающая ассоциации – эмоции – идеи. С ним тяжело. А без него – немножко скучно.

На очереди – акустика: В.Черныш – экс-вокалист ТЕХНИКИ СВЕТА, ставшей недавно ТЕХНИКОЙ ЛЮБВИ. Конечно, от света до любви недалеко, но, вопреки ожиданиям, ни то, ни другое не имеет отношения к тематике чернышевских песен. "Пьяная исповедь одного ответственного работника" – тема, набившая оскомину, плюс пошловатая приблатненная мелодия.

Ну, долго он не задержался – на смену выходит – тоже с акустической гитарой – Вадим "Черный Лукич" Кузьмин отстраненно-мрачный, заторможенно-спокойный: "Мы идем в тишине по убитой весне…" Горечь и боль вспыхивают в срывающемся голосе, и – осторожно уйти…

Время поджимает. Группа Иванова (экс-УЛИТКА) – не помню. ЗАКРЫТОЕ ПРЕДПРИЯТИЕ – ДЕПЕШ МОД, и третье отделение открывает ПУТТИ – обычно веселые, разукрашенные, игрушечно-злые и уж наверняка самые в Н-ске оттяжные, мешающие почти металлическую музыку с панковской концепцией, на сей раз они были мощны, суровы и совсем не дурашливы. Пожалуй, в первый раз за этот концерт в зал покатила живая струя энергии. Во время "Красного Марша" на сцену выскакивают Летов и Манагер – но не успела публика обрадованно вскочить на кресла, как организаторы с испугом посмотрели на часы – и выступление было урезано – к сожалению, не в том смысле, в каком употреблял это выражение кот Бегемот, а до трех песен.

Никому не изввестные КАРТИНКИ ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ из Мирного начали каким-то очень крутым лозунгом, напоминающим истерические выкрики Софии Ротару:

Картинки – это я,

Картинки – это мы,

Картинки – это крик

Изнасилованной страны!

Дальше – больше – жуткая претензия на «остросоциальность», вокал а-ля Шевчук, что-то там про Афган, про перестройку. В мегафон: "Никого из зала не выпускать, фонограмму концерта уничтожить" (на последнее искренне надеюсь). Дешевка, конечно, но все бы ничего, если б они на этом кончили. Однако дальше следует что-то такое невнятное насчет Саши Башлачева, его «текстов», своей музыки… и ребята, не смущаясь, поют. "От винта", между прочим, поют.

Я не знаю, почему так происходит. Я не знаю, где предел нашей бесчувственности, нашему равнодушию и тупости. Я не знаю, зачем устраивать "вечера памяти" для тех, кто не помнит, не знает и знать не хочет. Я понимаю – нужны деньги – памятник, книга, прочие дела. Но есть другие способы, наверное, не знаю. Я знаю только, что не хочу слышать радостные вопли в зале на этом концерте, и пьяные выкрики: "АЛИСУ давай!" на башалчевском мемориале в Ленинграде, и много, много чего еще. Я знаю, так – нельзя.

После этого всего – сразу – возникла совершенно истеричная, надрывная, безумная атмосфера – "неуклонно стервенеющая" Янка: "Продано!"; Летов, с остекленевшим, нечеловеческим взглядом, ненавидя: «Харакири»; Манагер – удивительно добрый, с милой улыбкой еще секунду назад, выскакивает на сцену и превращается в сгусток бешеной энергии, отчаянный – отчаявшийся – комок боли.

И вдруг все это сумасшествие обрывается. На сцену не спеша выходит вокалист ИНСТРУКЦИИ ПО ВЫЖИВАНИЮ – о, это то, что всем нам сейчас так необходимо. Ромыч – маленький, спокойный, бледный, в черном костюме, неохотно подходит к микрофону. Некогда настраиваться, несколько разлаженных аккордов – поехали. Русский мелос, распевный, объемный вокал в сочетании с бешеным, рваным, грязным панк-аккомпаниментом – воздействие совершенно инфернальное. "Непрерывный суицид у меня…" Это будто из другого измерения – на бумаге его тексты выглядят плоско и странно, а сейчас – Ромыч дотягивается до второго микрофона, без того мощный голос его заполняет весь мир – он внутри, и снаружи, не дает пошевелиться, мучает, сводит с ума… "Черный ворон" – все.

Но настоящая кода этого концерта случилась двумя днями позднее, в «пятерочке» – пятом университетском общежитии Академгородка, довольно известном панковском концертном зале. Узкий холл безо всяких стульев, шикарно расписанный местными сюрреалистами, 168 человек публики (концерт "в фонд бухла", поэтому такая точность), дружеская атмосфера и полная бесконтрольность. И Егор, и Янка в ударе, с лихвой за все отыгрались – большая программа, драйв, своя публика – все хорошо. Последними играют ПИЩЕВЫЕ ОТХОДЫ совершенно сумасшедшие панки "с установочкой на EXPLOITED" полуголый, с горящими глазами вокалист Федя Фомин, мрачный герой бассист Дэн, скромный маленький гитарист Сережа Зеленский, мужественно играющий в третьей команде подряд оборонский барабанщик Аркаша Климкин – и всем помогает чрезвычайно довольный Летов. Перечисленные молодые деструкторы, напрочь утратившие чувство самосохранения, с такой яростью отрывались на сцене, расплескивая вокруг нечленораздельную энергию, что поневоле согласишься с их немногочисленными поклонниками: по сравнению с ПО EXPLOITED – в жопе. Жаль только, что текстов не разобрать никогда – Федор, согнувшись над микрофоном, захлебываясь и хрипя, кидает в зал свои песни, принципиально не зоботясь о слушателях. Ключевые моменты, однако, довольно доступны: "25 лет в СССР", "Пол-Пот Берия", "Наша цель – коммунизм" – и этого вполне достаточно.

Роман Неумоев НЕКРОЛОГ ПО ОСТАВШИМСЯ В ЖИВЫХ

И вот покончил с собой еще один из сынов человеческих. Не анархист и не гитарист, и не панк, а просто – сын Божий, Селиванов Дмитрий. И где он теперь, и как ему там – про то рассуждать ни к чему. Это уже дело не наше. Но помянуть его, помолиться за него или – уж если мы столь глупы и великогорды, что додумались не верить в Господа – хотя бы подумать о нем: не это ли нам подсказывает совесть? Ведь не могли же мы дойти до той последней черты душевного безумия, за которой уже нет ни формы, ни смысла, ни веры и ни памяти, где нелепо и безвинно втоптано в грязь то единственное, что нам дано навеки и вселяет надежду, и ведет нас, и напоминает нам, и связует нас со всем миром и со всем, что было до нас, и со всем, что будет после нас. Если да, если могли, если сбылись самые злонамеренные помыслы врагов истины – тех тварей, что явились на свет божий из самых темных уголков бездны, из самой черноты и тьмы-тьмущей, о коих сказано и коим предначертано: "Из бездны Абаддона несите песнь о разгроме, что как дух ваш черна от пожара. И рассейтесь в народах, и в проклятом их доме все отравите удушьем угара. И каждый да сеет по нивам их семя распада, где ступит и станет. Если тени коснетесь чистейшей из статуй, рухнет, разбитая. И смех захватите с собой, горький, проклятый, чтоб умерщвлять все живое", – тогда, действительно, все: хана и аминь! И Армагеддон и Апокалипсис, и Удас, и самоубийство, и самый отвратительный; самый смертельный грех есть наша норма, наша обыденность, наша будущность. Значит не стоит более ждать или бояться конца света, ибо он уже произошел в нашей душе, которая, конечно же, должна была почернеть и обуглиться до такой степени, что никакое самое страшное несчастье не способно ее более тронуть ни малейшим удивлением, состраданием и раскаянием. И вот что я вам тогда скажу.

Не стоит ничего писать – ни песен, ни романов, ни статей; ничего не нужно – все бессмысленно – вот вывод, который может сделать в текущую эпоху перманентного Армагеддона человек, особенно если он умен и религиозен, и, тем более, если он русский. Эта мысль запечатлена навеки силой таланта и даром прозрения Александра Сокурова в фильме "Дни затмения". Во-первых, потому что это более не нужно челоеческой душе. Душа черна, в ней прочно и надолго поселилось горе. И, следовательно, единственным результатом всевозможных писаний, изображений и творческих актов является посеяние горя, тоски и печали в миру. И естественно, что все, что можно при этом получить в ответ и в виде результата, есть то же самое горе, тоска и печаль. Во-вторых, потому что борьба между божественным, то есть осветляющим, возвышающим, дающим свободу стремления к истине, и диавольским, то есть низводящим в миры темные, невежественные, наполненные страданием, окончилась. Окончилась парадоксально и таинственно. Никто не одержал победу. Окончилось все это тихо и незаметно, неизвестно в который день и который час и год. Окончилось все это именно с тем логическим результатом, что и усмотрел в свое время Флоренский, отметил Бердяев, выразил Розанов. Культура и цивилизация перестали существоватьсовместно. То есть суть в том, что прекратилось их существование в едином временном потоке, и, следовательно, прекратилась их борьба, взаимозависимость, взаимоважность, взаимовлияние. Культура оставила цивилизацию один на один со своим будущим кошмаром, безвыходностью и гибелью. Иначе и быть не могло. Ведь правда же, если цивилизация материальна, земна, конечна и уничтожима, точно тело, то культура – напротив, духовна, космична и вечна, как душа.

Данное обстоятельство было следствием глубинных и глобальнейших процессов. Это понятно. И расхождение, раскол между культурой и цивилизацией – сам по себе причина и следствие, имел собой явить глобальнейшие последствия для каждого из нас и для человечества в целом, наподобие цепной реакции. Вывод, напрашивающийся сам собой, требует подлинной логики и понимания происходящего. Принять его может лишь тот, кто сам способен к полнейшему трезвомыслию и правде, то есть лишь тот, кто избавил себя от причины непонимания и страха: эгоистической боязни за самое себя, от страха перед смертью.

Простой пример. Тот, кто не способен к пониманию, не поймет или не примет написанного; тот же, кто способен и готов принять, не нуждается в прочтении, ибо, если не понимает происходящего, то, по крайней мере, интуитивно чувствует и в глубине души убежден. Это ли не лучшее доказательство бессмысленности всех писаний! Литература, кино, видео, панк-рок, живопись – все возможные средства реализации, воспитания и распространения в миру духовности, как наивысшей цели истинной культуры, принятые как традиционные, не есть более ни реализаторы духовности, ни воспитатели ее, ни проводники в мир человеческий. Далее и, возможно, уже без конца они лишь молчаливые свидетели, нечаянные пособники, прямые соучастники всех ужасов и нечистот, творимых цивилизацией уже беспрепятственно и вплоть до победы Антихриста и построения последнего царства люциферовой архитектуры. И мировой сионизм, творящий целенаправленное зло и одерживающий столь впечатляющие победы, столь пугающий ими наивных и склонных предаваться унынию, тому порука и гарантия. Удивительно ли, что у иных людей все это поселяет в душе стойкое состояние суицида или, по крайней мере, непрерывное предчувствие его. Удивительно ли, что иных людей, твердо и по-прежнему отждествляющих самое себя с делом служения культуре, стремящихся к мировой животворящей истине и благодати господней, ощущение очевидной бесполезности усилий и удушающей безвыходности положения доводит до крайней степени безысходности и тупика. Литература, театр, музыка, балет и все прочее, что только было создано человечеством на пути к познанию себя, истины, закона божия, в подавляющей массе своей используется теперь лишь с целью духовного контроля над человечеством, дабы оттянуть насколько возможно неизбежное и «беспричинное» осатанение народных масс.

В добавление ко всему сказанному, я ни в коем случае не отрицаю факт целенаправленного физического устранения людей культуры. В конкретных случаях трудно определить способ расправы, да и вряд ли это для кого-нибудь важно, если ясна тенденция. Возможны разные варианты: от убийства, замаскированного под несчастный случай, до черной магии. Скорей всего, в случае с исчезновением Ордановского, прыжком из окна Башлачева, самоповешеньем Селиванова мы имеем дело с проявлением отлаженной и четко действующей системой уничтожения. Во всяком случае, только наивный может решить, что эти люди, достигшие благодаря тому же творчеству достаточной степени понимания вещей, могли в здравом уме и твердой памяти решиться на поступок, сколь бессмысленный с точки зрения здравого смысла, столь и несовместимый и с религиозным сознанием любого нормального человека. Либо остается предположить, что все они сошли с ума.

Между тем, в процессе рассмотрения возникшей ситуации явственно встает вопрос о том, как же быть. Сложность заключается в следующем. Люди культуры, лишившись всех привычных средств реализации духовности, не имеют возможности ни смириться с безлбразием, творимым цивилизацией, ни покинуть по своему усмотрению реальность, занимаемую ею в пределах земного Шаданакара. И тут людт жизнелюбивые и не склонные предаваться унынию вправе потребовать от меня (коль уж я взялся за эту писанину) хотя бы некоторых предложений. Я же могу предложить только один выход, одну самоочевидную программу. Ничего не ждать, ибо ждать больше нечего. Ничего не желать, ибо у нас отняли все. Осталось одно – .ul1действовать. ul0.

События последних дней как нельзя более явственно демонстрируют нам всю непрочность нашего положения в миру, всю его временность и шаткость. Нам, стало быть, надо отнестись с соответственной серьезностью к происходящему с нами, подвергнуть многое анализу. Оставить полностью надежду обрести где-либо Инструкцию по Выживанию, кроме как в собственном трезвомыслии, религиозности и деятельности. Энергичность и деятельность на основе трезвомыслия и религиозности – вот, стало быть, то, что я могу единственно предложить не как универсальный метод действия, а как необходимое условие возможности правильно оценить совершаемое и определить долженствующее совершить.

Тюмень. 20 июня 1989 г.

"И это все о ней" – хотели назвать мы новую рубрику нашего журнала, намереваясь посвятить ее материалы исключительно полемике с разномастными ревнителями морали, ищущими (или видящими?) в рок-н-ролле исключительно источник опасности для милой их сердцу ханжеской нравственности и стародевичьего неведения. Вот и в этом номере нам уже пришлось коснуться щекотливой темы, отвечая некой Н.Ончуровой, усмотревшей в сценическом поведении Сюзи Куатро унижение для всего женского пола! Впрочем, есть в нашей почте и информация, касающаяся представителей мужской части человечества да-да, естественно, "это все о ней", о филейной части танцора АУКЦЫОНА Володи Веселкина, которая вот уже полгода волнует советскую прессу – как будто ей писать уже просто не о чем. Ну что же, придется нам подвести итог прениям. Итак, СНОВА О ЖОПЕ:

Сергей Чернов "НЕТ ХУДА БЕЗ НАЗВАНИЯ"

Более десяти статей, две телепередачи, открытые письма, ответы или молчание в ответ – таким эхом отозвалось в СССР выступление АУКЦЫОНА на фестивале в Бурже 4.04.89. Даже не само выступление, а краткий – несколько секунд – фрагмент, а еще вернее будет сказать – фотография, распространенная агентством Reuter – или FPI (кто их теперь разберет?).

Мы, честно говоря, считали, что инцидент исчерпан, и не думали возвращаться к нему, если бы о нем не напомнили разом "Комсомольская правда" и "Российская музыкальная газета"(основанный в конце прошлого года орган Союза композиторов РСФСР).

На фоне происходящих в стране претурбаций такой всплеск общественного интереса к не столь принципиальному вопросу общественной жизни вызывает удивление, хотя к абсурду в нашей жизни мы, кажется, привыкли. Теперь мы знаем, что думают о выступлении АУКЦЫОНА никогда его не видевшие режиссер Краснодарской краевой филармонии Виктор Малов (заметка "Не уверен – не заголяй" в РМГ N9-89), и ленинградский композитор Игорь Рогалев ("Если показывать больше нечего, показывают…" – РМГ N6-89), и ознакомились с мнением обиженного на недвусмысленное противопоставление ФОРУМА и АУКЦЫОНА Сергея Рогожина в "Вечерней Казани" (20.05.89):"…Вряд ли признаком расцвета можно назвать то, что показывали артисты АУКЦЫОНА со сцены изумленной французской публике во время недавних гастролей. Эротикой это не назовешь, это просто дурной тон. Вы, наверное, читали "Комсомольскую правду" и "Советскую культуру"…".

Впрочем, когда в "Советской культуре" (8.04.89) и "Комсомольской правде" (12.04.89) появились напористые публикации (К.Молчановой и Н.Долгополова соответственно), АУКЦЫОНУ было, наверное, не слишком весело: все напоминало хорошо скоординированную кампанию (особенно после происходившего в 1987-88 гг. с АЛИСОЙ). До уголовных обвинений и милицейских акций, в отличие от "дела Кинчева", правда, не дошло (МВД перешло на хозрасчет и имеет дело с рок-н-роллом только за деньги при «охране» концертов), но Олег Гаркуша считает, что инцидент инспирирован музыкантами-профессионалами, столкнувшимися с конкуренцией со стороны «полуофициальных», и, поскольку любые заграничные поездки так или иначе связаны с официальными советскими организациями, финал для АУКЦЫОНА, который получает все больше и больше приглашений, остается открытым.

Во всяком случае, в одном различные по характеру воздействия акции истеблишмента против АЛИСЫ и АУКЦЫОНА совпадали – итогом их в обоих случаях были новые названия программ и альбомов: АЛИСА сейчас, как известно, вернулась к работе над альбомом "206 часть 2", а АУКЦЫОН занят подготовкой к премьере программы, носящей название «Жопа».

ОТДЕЛ ГЛАСНОСТИ РИО

Ну что тут поделать – остается только разводить руками и недоуменно пожимать плечами – нравы, царящие в кулуарах большой прессы, не сильно отличаются от нравов большой дороги, и если кто-то считает, что времена произвольного передергивания текстов и тенденциозного подбора цитат ушли в прошлое, ему будет интересно ознакомиться с приведенным ниже письмом, переданным в редакцию РИО искусствоведами Е.Ваулиной и М.Трофименковым. Надеемся, после этого вам станет понятно, почему один из его авторов предпослал письму столь неожиданный эпиграф.

"Когда я слышу слово "Советская культура",

я хватаюсь за пистолет"

М.Трофименков

В редакцию газеты "Советская культура", копия

в редакцию журнала "Театральная жизнь".

28 сентября 1989 года в Вашей газете помещена за нашей подписью статья "Механика-по: вчера и завтра", полный текст которой под названием "Механика поп" был 19 июня передан нами для публикации в N18 журнала "Театральная жизнь". К моменту публикации в Вашей газете журнал еще не вышел в свет. В связи с этим заявляем, что: во-первых, мы не давали согласия на публикацию нашего текста в газете "Советская культура"; во-вторых, с нами не были согласованы сокращения, уменьшившие текст в пять раз. В газете не указано, что статья публикуется с сокращениями. Не указано, где и когда публикуется полный текст статьи. Название изменено. Тексту произвольно придана диалогическая форма. В-третьих, сокращения носят тенденциозный характер. Концепция статьи искажена. Сокращены все те места, где говорится о роли Курехина в отечественной культуре, об уважении к его таланту, приводятся оценки его творчества другими авторами. В связи с вышесказанным требуем дать на страницах Вашей газеты опровержение. В противном случае будем вынуждены добиваться извинения через суд.

11.10.89

Ленинград

Е.Ваулина, М.Трофименков

СО ВСЕХ СТОРОН НАМ СООБЩАЕТ ПРЕССА

Киреева А. Дети уходят из дома. – Советская культура, 2.09.89.

"Рок стал одной из лакмусовых бумажек для тестирования проблемы отцов и детей", – пишет литературный критик, далее предлагая нечто вроде диалога с дочерью-студенткой МГУ с цитатами из М.Борзыкина, В.Коротича, Дж. Стингрей, Е.Евтушенко и Б.Гребенщикова.

Курбановский А. Джоан Стингрей: Я искренне считаю себя русской. – Молодежь Севера (Сыктывкар), 3.09.89. Интервью с Джоанной.