Текст книги "Вам письмо... (СИ)"
Автор книги: Полина Вовк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
ЭПИЛОГ
пять лет спустя…
– Мама, мама! – слышу звонкий голос дочери и бегу со всех ног в гостиную. – Смотри! Там папа! – малышка тычет своим пальчиком в телевизионный экран.
– Ну, что ты, родная, – присаживаясь рядом с малышкой, я глажу её по голове, цепляя пальцами тёмно – каштановые кудряшки её густых волос. – Ты, наверное, обозналась.
– Нет, мамочка, там был папа, – настаивает она. – Смотри – смотри!
Переведя взгляд с лица дочери на телевизионный монитор, я тут же теряю дар речи. С экрана прямо на меня смотрит Хеймдел. Это длится всего пару мгновений, но теперь я твёрдо уверена в том, что это был именно он. Взяв в руки пульт, прибавляю громкости.
Как так вышло, что телевизор воспроизвёл канал новостей, для меня остаётся загадкой, возможно Амира случайно нажала на кнопку, играя со своей куклой, но факт остаётся фактом – наша дочь только что встретилась лицом к лицу со своим родным отцом. Встретилась, конечно, очень сильно сказано, но то, что она впервые его увидела не на фотографии – являлось неоспоримой истиной.
Внимательно вслушиваясь в монотонную речь диктора, я узнаю печальную весь об отце Хеймдела, арабском шейхе Муххамете аль Мактуфе, который тремя днями ранее скончался на семьдесят шестом году своей жизни. На экране мелькают фотографии самого Муххамета аль Мактуфа, а также его семьи: жены и трёх сыновей. На последнем снимке я вижу скорбящие лица Хеймдела и двух его братьев: старшего Мухаммада ибн Муххамет бин Рашат аль Мактуф – наследного принца Эмиратов и Ахмада ибн Муххамет бин Рашат аль Мактуф – младшего из трёх братьев. Дослушав диктора до конца, тут же переключаю канал на мультфильмы и возвращаюсь в кухню, где первым делом включаю свой ноутбук.
Как я ни пыталась, но забыть о любимом мужчине у меня так и не получилось. Да и как бы я смогла это сделать, когда наша с ним дочь с каждый днём всё больше и больше становилась похожей на собственного отца. Глядя в её красивое лицо, я просто поражалась такому интересному повороту судьбы, видимо у Мактуфов действительно сильные гены. Скрывать от Амиры личность её биологического отца не было никакого смысла, именно поэтому в моём компьютере появилась папка с фотографиями Хеймдела, которая с каждым днём пополнялась новыми снимками. Зайдя в тот самый мессенджер, что связывал нас с принцем больше пяти лет назад, я вновь пролистываю нашу с ним переписку. Последним письмом в ленте висит моё сообщение о разрыве наших «отношений» в сети и просьбой больше никогда мне не писать. Удивительно, но все эти годы я была уверена, что последнее слово было как раз-таки за Хеймделом. Мне казалось, что мужчина уж точно предпринял все попытки, чтобы настоять на своём. Именно по этой причине, мне был заказан путь на эту интернет-страницу. Увы… Хеймдел выполнил мою просьбу и больше не написал мне ни строчки, кроме тех, что хранились в моём портмоне. Да-да! Я как последняя дура все эти годы бережно хранила его записку, словно именно она невидимой нитью продолжала связывать наши судьбы воедино.
«Dear, Heimdel. Please accept my sincere condolences on the untimely death of your father»(Дорогой,Хеймдел.Прими мои искренние соболезнования в связи с безвременной кончиной твоего отца),– пальцы сами ложатся на клавиатуру, передавая в напечатанных словах истинный порыв моей души. Боясь передумать, смело нажимаю «отправить» и тут же закрываю мессенджер.
Понятное дело, что Хеймделу сейчас совершенно нет дела до какой-то там интернет – переписки. Вполне возможно, что он вообще позабыл обо мне. А ведь все эти годы, что я провела в Англии, меня не покидало стойкое чувство, что наша встреча – всего лишь дело времени, тем более, что о моём местонахождении ему уж точно было известно. По крайней мере, так я считала последние пять лет, прекрасно понимая кто оплатил мою учёбу в магистратуре.
Сбежав с собственной свадьбы, я твёрдо решила воспользоваться приглашением Кембриджского университета. Поймав такси у входа в ЗАГС, первым делом заехала домой за одеждой, ноутбуком, деньгами и документами, после чего прямо в свадебном платье скрылась ото всех в той самой деревушке, где несколько недель подряд «зализывала» раны на своём разбитом сердце.
Вернувшись в город через шесть дней, я тут же наведалась в школу, чтобы написать заявление об увольнении. Узнав о причинах моего решения, удерживать меня никто не стал. Взяв обходной билет, я постаралась как можно скорее подписать его, чтобы получить на руки все необходимые документы. Помимо работы, мне необходимо было решить вопрос со своей квартирой. Так как в Кембридже для меня было зарезервировано жильё, причём оплаченное жильё, мною было принято решение о сдаче своей квартиры под найм. Здесь мне на помощь, как ни странно, пришла та самая Аделина – подруга моей юности. Возвращая ключи от дома в деревне, я случайно обмолвилась ей о своих планах, и та в течение недели нашла замечательных квартирантов, желающих заселиться в мою уютную однушку. Что же касается моей лучшей подруги и коллеги по совместительству, наша единственная встреча состоялась, когда до моего отъезда оставался всего один день.
Накануне вылета в Великобританию, я не смогла найти вкладыш от своего диплома о высшем образовании, подлинник которого у меня запросили в Кембриджском университете. Созвонившись со школьным секретариатом, выяснилось, что он по каким-то непонятным причинам так и остался лежать в моём личном деле. Заскочив в школу в послеобеденное время, когда по моим подсчётам никого из коллег уже не должно было быть на рабочем месте, я случайно столкнулась с Горской на самом пороге главного входа.
– Привет… – еле слышно пролепетала я.
– Здравствуй, – кивнула она в знак приветствия и тут же попыталась меня обойти.
– Таня, подожди, – схватив подругу за запястье, тихо промолвила я. – Мне нужно тебе кое-что сказать…
– Ты о своей учёбе в Англии, или о своей беременности? – она вновь развернулась ко мне лицом.
– Ты знаешь? – глухо выдохнула я. – Откуда…
– Андрей рассказал мне о ребёнке за два дня до вашей свадьбы, – призналась Горская, прекрасно понимая суть моего незаконченного вопроса.
– Ты знала, что он женится на мне из-за ребёнка? Из-за чужого ребёнка? – я смотрела в её глаза, не моргая.
– Знала.
– И не отговорила его? – от удивления мои брови выгнулись дугой.
– А зачем? – вопросом на вопрос ответила Таня. – Он взрослый мальчик. Сам принимает решение, пусть и такие опрометчивые.
– Как он? – всё же спросила я о том, что реально тревожило меня всё это время.
– Ничего, – небрежно бросила она. – Уехал в свой Уренгой.
– Ты прости меня за этот фарс со свадьбой…
– Не по адресу извинения, – резко оборвала она меня. – Меня ты в ЗАГСе не бросала.
– Но я не рассказала тебе всей правды, – произнесла я, стыдливо отведя взгляд.
– Здесь вынуждена согласиться. Считай, что извинения приняты, – вынесла она свой вердикт. – И раз мы с тобой вновь говорим начистоту, может расскажешь, что ты намерена делать дальше?
– Буду учиться в Кембридже. Если получится, устроюсь на работу…
– Ты же понимаешь, что появление ребёнка поставит крест и на учёбе, и на работе.
– Я понимаю, что будет трудно, – вынужденно согласилась я с подругой. – Даже созванивалась по этому поводу с администрацией Кембриджа. И знаешь, они уверили меня, что моя беременность не повод для отказа от магистратуры. Ребёнок появится на свет не раньше конца февраля – начала марта. До этого времени я буду посещать занятия в очном режиме, а потом, на время меня переведут на очно-заочное посещение. Когда же мой малыш подрастёт, я вновь приступлю к учёбе.
– Нда… – нахмурив брови, тяжело вздохнула Горская. – Та ещё авантюра. Понимаю, что отговаривать тебя бесполезно, да и скорее всего поздно…
– Вылет завтра утром, – в подтверждении её слов выдала я. – Багаж отправила ещё вчера.
– Что ж… Желаю отличного полёта, – её губ коснулась печальная улыбка. – Мой номер ты знаешь, можешь звонить хоть каждый день, – сделав шаг ко мне, Таня по-сестрински обняла меня на прощание.
Последними напутственными словами подруги была фраза: «Береги себя и своего малыша», – именно они стали для меня неким девизом к дальнейшим действиям. Правда, на этом напутствия подруги не закончились. Горская умудрялась за один телефонный разговор дать мне с десяток ценных советов. Я же, с улыбкой на губах, выслушивала её, не перебивая, радуясь тому, что наша дружба всё же смогла выстоять все перипетии судьбы. И даже находясь в тысячах километрах друг от друга, мы продолжали оставаться подругами.
* * *
Три недели, точно помешанная, я мониторила мессенджер в надежде на ответное письмо. Ничего. Даже банального «спасибо». А ведь моё сообщение в переписке числилось как прочитанное. С другой стороны, я сама настояла на том, чтобы Хеймдел мне больше не писал. Вполне возможно, что он просто выполняет мою просьбу. Или же сама судьба старательно уводит меня от новой ошибки. Да – да! Именно ошибки. Ведь Хеймдел, как и прежде, оставался женатым на другой женщине, которая подарила ему двух замечательных сыновей. Мальчики родились всего на две недели раньше Амиры, нашей с принцем дочери. Вот только в отличие от близнецов, которые росли в любви своих родителей, моя малышка довольствовалась лишь фотоснимками отца из интернета. Впрочем, другого варианта для нас с ней не существовало. И всё же… Все эти последние пять лет я нутром чувствовала Хеймдела рядом. Это трудно объяснить, но мне всегда казалось, что он где-то рядом. И всё же, это было всего лишь моим предположением.
– Людмила, вот вы где! – отвлёк меня голос Джулии, моей коллеги по работе. – Мистер Болман просил тебя зайти, как только закончатся уроки.
– Хмм… А, ты не знаешь, зачем я ему понадобилась? – хмуря брови, интересуюсь я. Вызов «на ковёр» к директору нашей небольшой школы начального образования, в которой мне посчастливилось найти работу учительницей, никогда не предвещал ничего хорошего.
– Нет. Но думаю, ругать тебя в его планы не входит, – дружелюбно заявляет девушка. – Сама же знаешь, что ты у него на хорошем счету.
– Учитывая, сколько он мне платит, ещё бы ему не держать меня на хорошем счету, – произношу я на русском языке, сетую на своего работодателя.
– Прости, я не понимаю… – удивлённо хлопает Джулия своими длинными ресницами.
– Я говорю, спасибо, что предупредила, – вновь перехожу на привычную для этой местности английскую речь. – Вот, только с программой закончу, – киваю на горящий экран компьютерного монитора.
– Конечно! Не буду мешать, – с этими словами девушка покидает аудиторию, вновь оставив меня наедине со своими мыслями.
Вот, что мне действительно нравится в англичанах, так это их ненавязчивость и тонкое понимание и принятие в какой момент нужно уйти. Вот не зря у нас в России есть такой замечательный словооборот «уйти по-английски». Погрузив компьютер в спящий режим, я покидаю аудиторию вслед за Джулией.
– Вызывали? – обращаюсь к хозяину кабинета после громкого стука и ответного «войдите».
– Да-да, конечно! – мужчина тут же поднимается с кресла и обходит свой широкий стол. – Видите ли, Людмила, – поравнявшись со мной, он закладывает свои руки за спину и пристально смотрит в моё лицо. – У нас возникли вопросы, решение которых необходимо в самые кротчайшие сроки.
– Я слушаю вас, – вытягиваюсь точно солдат по стойке смирно, не разрывая нашего с ним зрительного контакта.
– Дело в том, что у меня для вас печальные новости, – с хмурым выражением лица изрекает мистер Болман. – Пришёл ответ на ваш запрос о продлении рабочей визы, – без предисловий сообщает он. – Вам отказано.
– Но как же… – новость бьёт точно обухом по голове.
– В самое ближайшее время вам надлежит явиться в департамент, если только… – мужчина делает многозначительную паузу, чем заставляет меня нервничать ещё сильнее. – Вы когда-нибудь слышали о супружеской визе?
– Конечно, – киваю в ответ, не понимая куда клонит мой работодатель.
– Так вот, – тут же продолжает Болман. – Ваша рабочая виза действительна ещё два месяца, так что времени для манёвра вполне должно хватить. Учитывая, что у вас есть постоянное место жительства, хорошо оплачиваемая работа и великолепная репутация, власти Великобритании пойдут вам навстречу. Поэтому…
– Вы предлагаете мне выйти за вас замуж? – не дав ему договорить, озвучиваю я своё предположение.
– Что вы! Даже в мыслях такого не было, – от удивления его глаза чуть не вылезли из орбит. – Тем более такой мезальянс точно вызовет сомнения в подлинности этого брака. Вы, дорогая моя, мне не то что в дочери, во внучки годитесь.
– Вы мне льстите, мистер Борман, – глядя в глаза мужчины, разменявшего шестой десяток, хмыкаю я. – И что же вы предлагаете?
– Вы выйдете замуж за моего племянника, – смело заявляет он, удивляя меня ещё больше.
– Эмм… а вы не думаете, что ваш племянник не захочет участвовать в этом… хмм… фарсе? – чисто в порядке общего бреда интересуюсь я. – Да и какой во всём этом смысл?
– Смысл – сохранить ценного работника в моей школе, – уверенно сообщает мистер Болман. – Тем более, что ваш брак станет подспорьем не только для вас, но и для него, – напускает он ещё больше туманности.
Нда… Даже не знаю, смеяться мне в этой ситуации, или же плакать. Пять лет назад, сбежав из-под венца, я избежала свадьбы с нелюбимым человеком. Теперь же, чтобы сохранить свою устаканенную жизнь здесь, в Англии, я должна буду вновь примерить на себе образ невесты, с одной лишь разницей: сосватанного Болманом племянника, в отличие от бывшего жениха, мне не приходилось видеть ни разу в своей жизни.
Больше недели я взвешивала все «за» и «против» фиктивного брака с неизвестным английским гражданином. Чтобы мои сомнения сошли на нет, Борман предоставил экземпляр брачного договора, который предстояло подписать моему фиктивному мужу. В документе указывались условия нашего брака, исходя из которых все «плюшки» доставались именно мне. И это было более странно, ведь, как мы знаем, бесплатный сыр ожидает нас лишь в мышеловке. Впрочем, если взглянуть на ситуацию под другим углом и вспомнить слова Бормана, выходит, что его племянник нуждается в этом браке не меньше меня.
Подъехав по указанному адресу, я осмотрелась по сторонам. В глаза тут же бросились два флага во флагштоках: английский и АОЭ. По поводу последнего тут же возникли вопросы, которые отпали, стоило мне увидеть моего будущего «мужа».
– Людмила, позвольте, представить моего племянника, – обратился ко мне мистер Борман. – Максум, – кивнув в сторону высокого мужчины арабского происхождения, произнёс он.
– Можно просто Макс, – поправил Максум своего дядю, после чего подхватил мою правую ладонь и запечатлел на ней быстрый поцелуй.
– Мила, – растерянно брякнула я.
– Приятно познакомиться, – не выпуская моей ладони из своих рук, улыбнулся молодой человек. – Глядя на вас, мне хочется заключить наш брак как можно скорее, – играя бровями, произнёс он.
– Боюсь, Максум, вы немного не понимание сути фиктивного брака, – резко выдёргиваю свою руку из крепких ладоней мужчины.
– Макс. Мне так привычнее, – тут же поправляет меня Максум. – Фиктивным он будет лишь для нас двоих.
– Троих, – в свою очередь поправляет своего племянника мистер Борман.
– Конечно, дядя, – Макс переводит свой взгляд с меня на Бормана, правда ненадолго. – Предлагаю, продолжить разговор в моём кабинете. Прошу!
– Вы не говорили, что ваш племянник – араб, – звучно шепчу я, стоит нам поравняться с моим работодателем.
– Вы что-то имеете против арабов? – тихим шепотом интересуется мистер Борман.
– Что вы! – стараясь быть как можно тише, произношу я. – У меня дочь наполовину арабка, – напоминаю я.
– Именно поэтому мой выбор и пал на Максума, – откровенничает он.
Оказавшись в просторном кабинете, Макс приглашает меня занять одно из кресел, стоящих возле широкого стола. Спустя пару минут к нашей троице присоединяется ещё один джентльмен арабского происхождения. Обсудив что-то с Максумом на арабском языке, он переходит на английскую речь и обращается ко мне:
– Госпожа Дубина, – кивает он в знак приветствия. – Прошу вас пройти со мной.
– Зачем? – перевожу взгляд с мужчины на мистера Бормана, а затем на его племянника.
– Не бойтесь, Мила, – обращается ко мне Макс ровным уверенным голосом. – Вам необходимо подписать брачный договор. Чуть позже мы с дядей присоединимся к вам, чтобы поставить в нём свои подписи.
– А разве мы не должны это сделать вместе? – растерянно спрашиваю я.
– Конечно, но я хочу, чтобы вы сделали это самостоятельно, осознанно, – парирует Максум.
– Ладно, – медленно тяну я, поднимаясь с кресла. – Надеюсь, вы не заставите меня ждать слишком долго, – с этими словами я покидаю кабинет вслед за мужчиной, так и не назвавшего своего имени.
В том, что административное здание, в котором я находилась, является посольством у меня не было никаких сомнений, как и в том, что этот молчаливый джентльмен в строгом костюме, как и Максум являлся дипломатами. Загадкой оставался лишь один факт – факт женитьбы племянника мистера Бормана, точнее его причина. Такая неопределённость слегка пугала меня. Впрочем, существовал один успокаивающий момент, а именно сам брачный контракт. Изучив его вдоль и поперёк, и не обнаружив никаких подводных камней, я с девяносто девятипроцентной уверенностью была готова его подписать. Не спорю, оставался ещё один процент, но он скорее был из разряда страхов перед будущим. Усадив меня за высокий стол, мой сопровождающий разложил передо мной несколько экземпляров брачного контракта, причём один из которых был записан на арабском языке.
– Ваш жених арабский дипломат, – уточняет мужчина, видя мой растерянный взгляд, словно одно это служит объяснением происходящего. – Ваш брак должен иметь юридическую силу как в Великобритании, так и в Эмиратах.
– Понятно, – неуверенно киваю я, поднимая со стола изящную ручку.
– Если у вас имеются какие-либо сомнения, я могу пригласить переводчика, – предлагает он.
– Благодарю, не нужно, – мотаю головой, в следующую секунду моя подпись уже красуется на одном из брачных договоров. Подписав все экземпляры, я поднимаюсь из-за стола, – Что-то ещё? – вновь обращаюсь я к мужчине, имя которого до сих пор для меня остаётся неизвестным.
– Нет, госпожа, – кивает он, собирая бумаги в одну стопку.
– Значит, осталась сама церемония бракосочетания, – рассуждаю я вслух.
– Церемонии не будет, – звучит уже знакомый голос Максума. – Брак уже заключён.
– Заключён? – резко оборачиваюсь я. – То есть вы и я – законные муж и жена?
– Не совсем, – Макс продолжает стоять в паре метров от меня, прожигая меня своим пристальным взглядом.
– Но вы же сказали, что брак заключён? – наши взгляды скрещиваются точно острые клинки.
– Совершенно верно. Только вы вышли замуж не за меня, – произносит он, чем не просто удивляет, а начисто сбивает меня с толку.
Открыв рот, я тут же захлопываю его обратно. Мысли путаются в моей голове, и я не могу сформулировать ни одного мало-мальски подходящего предложения. Ситуация напоминает сюжет какой-то запутанной пьесы, героиней которой по какой-то нелепой случайности стала именно я.
– Кто? – хрипло выдыхаю я одно единственное слово.
– Ваш муж ожидает вас в соседнем кабинете, – невозмутимо сообщает Максум и тут же распахивает передо мной дверь.
«Ну, что ж, муженёк! Давай, знакомиться, – мысленно произношу я, уверенно двигаясь в сторону выхода, – только потом не обижайся, милый, что в жены тебе досталась самая настоящая мегера».
Именно с таким настроем я перешагнула порог соседнего кабинета. И вот, когда гневная тирада была готова сорваться с моих уст, мужчина в строгом светло-сером костюме, что до сих пор стоял ко мне спиной, обернулся, лишая меня способности не только связно говорить, но и думать.
– Ты… – беззвучно шепчу одними губами.
– Здравствуй, Мила. Я очень рад вновь видеть тебя. – Хеймдел нежно улыбается мне, а я как последняя влюблённая дурочка тут же залипаю на его чувственные губы.
За пять лет в облике мужчины произошли незначительные изменения: скулы стали острее, борода длиннее, а в больших тёмно-карих глазах появились отголоски то ли грусти, то ли усталости. В остальном же это был всё тот же Хеймдел, которого я влюбилась тогда и продолжала любить все эти долгие годы.
– И я… – слова даются не сразу, горло сковывает спазмом, отчего мой голос похож на скрип несмазанных дверных петель.
– Пожалуй, мне стоит объяснить свой поступок, – заходит он с самого главного. – Как ты уже поняла, наш брак является официальным. Брачный договор, который ты подписала, несёт юридическую силу. Не волнуйся, всё то, что было оговорено с тобой ранее осталось нетронутым ни в английском, ни в арабском варианте. Теперь, являясь женой арабско-английского дипломата, ты имеешь полное право продолжить свою трудовую деятельность на территории Великобритании. По поводу визы можешь даже не переживать, этот вопрос решится в самое ближайшее время. Если только ты сама не изменишь свои планы.
– Зачем тебе это? Для чего? – не отрывая взор от лица любимого мужчины, хрипло шепчу я.
– Думаю, ответ более чем очевиден, – Хеймдел делает шаг навстречу ко мне. – Я люблю тебя, – он смело произносит слова, которые я мечтала услышать от него все эти годы. – Все эти пять лет я ни разу не упускал тебя из виду. Лишь в самом начале, моя выдержка дала сбой, когда мне сообщили, что ты выходишь замуж за своего соотечественника. В тот момент, мне хотелось послать всех к дьяволу, бросить всё и приехать в Россию. Слава Аллаху, тогда ты одумалась и не сделала глупость. Лишь спустя месяцы, я понял причину твоего поступка. Своим замужеством ты хотела защитить своего ребёнка… нашего ребёнка… – взгляд принца прожигает меня насквозь, но я не чувствую исходящей от него злобы. – Я был несказанно рад, когда узнал новость о своём скором отцовстве. С тех самых пор в моей душе зажёгся огонёк надежды, который не позволил моей душе зачерстветь, подобно земле в песчаной пустыне. Вы с дочерью стали моим оазисом, пусть и таким далёким.
– Почему ты не появлялся раньше? – задаю я вопрос, что не давал мне покоя все эти пять лет.
– Потому что ни ты, ни я не были готова к этой встрече, – гипнотизируя меня чернотой своих глаз, отвечает Хеймдел.
– А сейчас?.. Сейчас мы готовы? – сглотнув вставший в горле ком, хриплю я.
– Готовы, – звучно выдыхает принц.
– Боюсь, что ты вновь делаешь неправильные выводы, – собрав всю свою волу в кулак, выпаливаю я. – То, что я попала в затруднительное положение, не даёт тебе никакого право вновь вмешиваться в мою жизнь. Женившись на мне обманным путём, ты не сможешь изменить того факта, что в твоей жизни я всего лишь вторая…
– Ошибаешься, – не дав мне договорить, заявляет Хеймдел. – В моей жизни ты – единственная.
– Хотелось бы мне знать, что обо всём этом думает твоя жена, – борясь со своими эмоциями, злобно бросаю я.
– Не вопрос! Можешь спросить её об этом сама, – мужчина складывает руки на своей широкой груди и пристально вглядывается в мои глаза.
– Хочешь сказать, что она здесь? – не моргая, сканирую я мужское лицо напротив.
– Конечно! – кивает он в ответ. – Прямо сейчас стоит передо мной.
– Это какая-то шутка? – мой голос дрожит от напряжения.
– Нисколько. Ты моя единственная жена, – чётко произносит принц и, видя полное непонимание вкупе с недоверием, отразившееся на моём лице, вносит ясность в происходящее. – Как я уже говорил тебе ранее, наш брак с шейхой является лишь политическим союзом. После рождения близнецов наша с ней связь претерпела некоторые преобразования и носила уже дружественный характер, нежели супружеский. Ни она, ни я не желали этого союза, но и отказаться от него мы с ней, увы, не могли. Тебе известно, что чуть больше месяца назад мой отец, шейх Муххамет аль Мактуф, скоропостижно скончался. Мухаммад, мой старший брат, будучи первенцем и первым наследным принцем, по закону нашей страны занял место отца, тем самым развязав мне руки. Не теряя времени, я подал прошение о разводе, которое, после тщательного рассмотрения, было удовлетворено. Сама понимаешь, что на это ушел не один день, и даже не одна неделя. Лишь после того, как наш с шейхой брак был официально расторгнут, я смог получить разрешение на брак с тобой. Получив его, я тут же прилетел в Англию. И вот, после стольких лет ожидания, ты стала моей единственной женой.
– Почему ты не рассказал мне всё это до того, как я подписала брачный договор? – после услышанного признания задаю я, кажется, самый логичный из всех произнесённых мною за сегодня вопросов.
– Не знаю… – его ответ слегка дезориентировал меня. – Посчитал, что так будет лучше для нас двоих. Не хотел больше терять ни секунды, и без того потраченного времени.
– И тем самым принял решение за нас двоих…
Напряжение, воцарившееся в комнате, можно было резать ножом. Оно давило на плечи, сковывало мои руки и ноги. Мы с Хеймделом продолжали гипнотизировать друг друга своими взглядами, не решаясь нарушить затянувшуюся тишину. И вроде всё так, как я сама хотела: любимый мужчина, официальное бракосочетание и самое главное – никаких вторых жён. И всё же… Всё это никак не хотело складываться в пазл под названием «долго и счастливо».
– Ты вольна поступать так, как пожелаешь, – Хеймдел первым нарушает гнетущую тишину. – Я не буду держать тебя против твоей воли, – по-своему расценив моё поведение, с уверенностью в голосе заявляет мужчина.
– И ты готов, вот так легко отпустить меня?
– Поверь мне, сделать это будет совсем нелегко, – из его груди вырывается грустный вздох. – Но я не стану удерживать силой тебя рядом с собой.
– Значит, ты отпускаешь меня? – еле слышно произношу я очередной вопрос.
– Если ты сама этого хочешь…
Словно двигаясь в замедленной съёмке, я разворачиваюсь на ватных ногах и медленно семеню в сторону выхода. Кусая губы, борюсь с подступившимися слезами. Перед глазами сплошная пелена, не дающая разглядеть на тёмном полотне спасительную дверную ручку. Пройдясь пальцами по гладкому дереву, натыкаюсь на холодный металл. Обхватив ручку ладонью, тяну её вниз. Щелчок и дверь плавно скользит вперёд. Следующий шаг даётся тяжелее предыдущего. Ещё шаг и я уже стою в пустом коридоре. Не прекращая движения, иду по памяти в сторону лестничного пролёта. Спуск вниз, и вот я уже не иду, а бегу со всех ног в сторону выхода из здания посольства. Свернув в какой-то проулок, по инерции двигаюсь вперёд. Лишь спустя несколько долгих минут, останавливаюсь, точно вкопанная, и, не чувствуя сил в ногах, оседаю прямо на землю и, наконец-то, даю волю своим горючим слезам.
В следующую секунду, я чувствую, как чьи-то горячие руки ложатся на мои плечи. Этот самый «кто-то» притягивает меня к своей крепкой широкой груди, ласково поглаживая по моим волосам.
– Неужели, ты и правда думала, что я так легко сдамся? – раздаётся над моей головой глухой шепот. – Пять лет ожидания закалили мой характер, и теперь ничто не заставит меня так просто отступиться от своего счастья. Если хочешь, можешь продолжать злиться на меня, прогонять, ненавидеть…
– Никогда… – звучно всхлипываю я. – Никогда в жизни я не ненавидела тебя… – подняв своё заплаканное лицо, я тут же тону в черноте его глаз. – Ты же знаешь…
– Знаю, – ласково произносит Хеймдел, после чего касается кончиками тёплых пальцев моих щёк и смахивает с них солёные капли. – Ты любишь меня так же, как и пять лет назад, – уверенно заявляет он, продолжая удерживать меня в своих объятиях.
– А ты?.. – надрывно шепчу я.
– С каждым днём всё больше и больше, – признание срывается с его чувственных губ, после чего эти самые губы накрывают мои, лишая меня всякой возможности сопротивляться напору любимого мужчины.
Поцелуи продолжаются в автомобиле, везущем нас в мою небольшую, но очень уютную квартиру. Я упиваюсь ими в объятиях Хеймдела в своей постели, в которой за все эти годы ни разу не было ни одного мужчины. Мои губы нещадно горят, но я требую ещё и ещё, пытаясь восполнить утраченное.
– Люблю… – шепчу я, растворяясь без остатка в крепких объятиях любимого человека.
– Люблю… – вторит мне хриплый голос моего мужа, уводя за край бытия и вознося меня всё выше и выше…
Ещё долгое время мы не можем оторваться друг от друга. Лишь осознание того, что происходящее является лишь отправной точкой нашей счастливой совместной жизни, мы, наконец-то выбираемся из постели. Приняв душ, я возвращаюсь в комнату и тут же замираю на месте, наблюдая за Хеймделом. Держа в руке рамку с фотографией Амиры, он ласково водит пальцем по холодному стеклу.
– Она знает, что ты её отец, – слова сами вырываются из моего рта.
– Ты ей рассказала? – его взгляд скользит по моему лицу в поисках ответа.
– С самого её рождения я показывала нашей дочери твои фотоснимки, – признаюсь я и тут же извлекаю из верхнего ящика письменного стола небольшой фотоальбом. – Эти фотографии я сделала совсем недавно. Амира не засыпает, пока не пролистает этот альбом раз пять, а то и больше.
– Знаешь, у меня тоже есть такой фотоальбом. Правда раза в четыре толще, – неожиданно сознаётся мужчина. – Глядя на ваши снимки, я каждый раз благодарю Аллаха за то, что он послал тебя на моём жизненном пути.
– Насчёт Аллаха, пожалуй, вынуждена с тобой согласиться, – задумчиво произношу я. – Я не говорила тебе раньше, но то первое письмо, что я получила от тебя, было доставлено мне по ошибке.
– Я не совсем понимаю, о чём ты, – его густые брови сходятся на переносице. – О каком письме идёт речь.
– Ты написал, что хочешь связаться со мной напрямую, чтобы обговорить вопрос, касающийся пожертвования в один из фондов Дубая, – тут же вношу уточнения. – Я даже подумала, что меня разводят какие-то интернет – мошенники. Хотела даже заблокировать твой номер в сети.
– И что же помешало тебе это сделать? – его сильные руки обхватывают мою талию, и вот я уже плавлюсь в объятиях любимого мужчины.
– Ни что, а кто, – мурлычу я, когда его губы касаются моей шеи.
– И кто же? – горячее дыхание обжигает правую ключицу.
– Ты… – хрипло выдыхаю я. – Ты был настолько настойчив, что я просто-напросто сдалась. И знаешь, сейчас я ни капли не жалею о своей капитуляции, – решительно ставлю точку, прекрасно понимая, что сейчас имею в виду не только своё прошлое, но и настоящее. – И, что бы ни ждало меня впереди, я готова это принять, если только ты будешь рядом со мной. Со мной и с нашей дочерью. Кстати, о дочери! – резко отстраняюсь я от мужа. – Пожалуй, нам не помешает ускориться.
– Как думаешь, она примет меня? – в его голосе звучит самая настоящая тревога.
– Конечно примет. По-другому и быть не может, – вновь прижимаюсь к его широкой груди. – Тем более, что этой встречи она ждёт уже несколько лет.
