Текст книги "Она лучше, чем ты. Развод (СИ)"
Автор книги: Полина Ривера
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Глава 5.
Глава 5.
Виктория.
– Погоди, Вика. Не гони коней, – сбивчиво протягивает… Сержик. – Не все так просто.
После придуманной Жанночкой клички язык не поворачивается назвать мужа Сергеем.
– Я не собираюсь входить в ваше с Жанночкой положение. Кстати, её крохотную студию ты покупал? – складываю на груди руки, стараясь выглядеть уверенно и дерзко.
Правда, получается, плохо… Внутри-то я жалкая… И осколки разбитого сердца беспощадно ранят нутро, напоминая о ещё не пережитой боли…
– Нет. Квартиру купили для нее родители. Вернее, отец…
– То есть девочке действительно нужен ты? Ей удалось удивить меня, – изумленно распахиваю глаза.
– А меня нельзя полюбить? – рычит Сережа.
– Тебя можно, конечно. А вот меня уже нет. И все потому, что…
– Вика, я работаю с отцом Жанны. Мы партнеры, а впереди крупный контракт. Если все выгорит, я заработаю. Да так, что смогу десяток квартир купить или отремонтировать. Не пей нам кровь хотя бы месяц. Потерпи. Я разберусь с делами и все улажу.
Я не верю ни единому его слову… Интересно, кто познакомил его с Жанной? Ее папаша знал, что Сергей женат?
А, быть может она случайно познакомилась в «Сержиком» в офисе? Зачем ей понадобился стареющий и не шибко здоровый мужик? Неужели, правда, любовь?
Делаю вид, что со всем согласна.
Нет сил продолжать разговор… Ощущение, будто меня через мясорубку провернули… Разрозненность, одиночество, тоска… Все это я сейчас…
– Я подумаю. Спокойной ночи.
Убегаю в гостевую спальню и запираюсь. Он все что угодно может сказать, любую лапшу навешать… Почему я должна о какой-то сделке думать?
Решаюсь записаться на прием к адвокату завтра же. По опыту подруг знаю, что верить в мужские обещания не стоит… Сегодня провинившийся муженек одно обещает, а завтра забывает обо всем, опьяненный счастьем обладания «сахарной» писи.
Со мной точно ничего подобного не случится.
Выбираю на сайте первого попавшегося специалиста и записываюсь на прием.
Сплю плохо. Просыпаюсь по будильнику и на цыпочках бреду в кухню. Завариваю чай и готовлю кашу. Одну порцию. Теперь это не моя проблема, как будут питаться дочь и муж.
Распахиваю дверцу шкафа, цепляя взглядом использованные блистеры, валяющиеся в ведре. Сергей за ночь аж три дозы лекарства от изжоги принял!
Внутри просыпается жалость, но я душу её усилием воли…
Меня они выкинули, как бродячую псину, даже слов не выбирали – как есть обо всем сообщили…
«Проваливай, проваливай», – как наяву звучат слова Жанны.
Я-то уйду, а как ты будешь жить моей жизнью? Справишься? Сомневаюсь, что ты знаешь название суспензии от гастрита. Твой максимум – нарядиться в костюм медсестры и козочкой скакать в нашей постели…
Собираю волосы в хвост, кормлю Вилли и убегаю из дома.
Я могла бы из вредности объявить о беременности и остаться в своем доме. И никто не посмел бы выгнать меня.
Но разве игра стоит свеч? Для чего мне самой страдать, зная, как сильно меня ненавидят?
Да и малыша мне жалко… Ему настанет год, и нас вышвырнут, заменив другим, более подходящим ребенком…
Пусть лучше так, как сейчас – радикально. Раз… и все.
– Молчанова! Входите, – выкрикивает из кабинета секретарша.
– Здравствуйте, – киваю юной девушке с короткой стрижкой.
– Меня зовут Анжелика Сергеевна, я специализируюсь на семейном праве.
Ей-богу, я никогда бы не обратилась к столь легкомысленной на вид девице, увидев её фотографию на сайте коллегии адвокатов. Ей больше двадцати не дашь.
– Мне тридцать, – вздыхает она.
– Ой… Вы не подумайте, я…
– Многие так реагируют. У меня больше сотни выигранных дел. Рассказывайте, раз пришли.
Выпаливаю все как на духу…
– Хорошо, что вы не поверили мужу. Нужно оформить заявления на развод и раздел имущества. Не стоит забывать, что он уже сегодня может отправиться в банк и опустошить счета.
– Мне нужно жилье, понимаете? Я не хочу обирать мужа до нитки и лишать его бизнеса. Я жду ребенка и…
– Что? Тогда предлагаю написать заявление на алименты. Муж будет выплачивать их всю беременность или триста дней после развода. Согласны написать?
– Не знаю, – неуверенно отвечаю я. – Я хотела скрыть беременность.
– Виктория, почему вы должны испытывать трудности? Искать работу, соглашаться на непонятные условия проживания и отказываться от своего законного права на помощь? Кому вы хотите что-либо доказать? Бывшему мужу? Он все равно узнает о ребенке, когда тот родится.
– Хорошо, давайте оформим.
Вот и всё, Сержик… Тебе придется продавать дом и выплачивать мне половину стоимости.
А Жанночке стоит узнать о новой, давно существующей пилюле – губозакатин.
Хочет моего мужа – пусть селит его в своей конуре.
– Документы уже сегодня будут в суде, – рапортует Анжелика Сергеевна.
– Какие мои дальнейшие действия? – облегченно вздыхаю я.
– Я сообщу вам о дате заседания. И буду представлять ваши интересы.
– И где мне все это время жить? Дома невыносимо…
– Понимаю. Но другого варианта у вас все равно нет. Не бойтесь – выгнать вас муж не имеет права. Даже участковый не поможет.
Это понятно… Только как жить в соседстве со змеями? Видеть их, чувствовать и делать вид, что мы чужие?
– Хорошо, Анжелика Сергеевна, я потерплю.
Глава 6.
Глава 6.
Виктория.
Только как терпеть, скажите на милость? Мне покой нужен… Сомневаюсь, что Сержик и Танечка примут новость о моём вынужденном проживании в ИХ доме с достоинством.
По всему видно, что благоверному не терпится сделать Лыкову хозяйкой…
Пускай тогда суетится, варианты ищет…
Господи, как же больно… Никому мы с малышом не нужны… Мама, конечно, обрадуется… Но волновать её сейчас? Нет, нет…
Анжелика Сергеевна вручает мне копии документов и уверенно произносит:
– Можете звонить в любое время. Все будет хорошо, Виктория.
Выхожу на улицу, с наслаждением вдыхая обжигающе холодный воздух… Город пленен морозом и праздничным настроением…
Воспоминания уносят в зимний, суетливый день… Я носилась по городу в поисках новогоднего декора и… гуся… Старалась все успеть – упаковать подарки, нарезать салатики… Накормить родных повкуснее.
А им, оказывается, ничего этого не нужно…
Интересно, она уже была? Жанна…
Отпираю калитку и понуро вхожу в дом. Стараюсь не шуметь, но Вилли радостно лает при виде меня…
Стягиваю промокшие сапоги, вешаю куртку.
– А завтрака нет? – обиженно спрашивает Таня, выглядывая из дверного проема.
– Нет. И не будет. Завтрака, обеда и ужина. Теперь это не моя забота, а твоей новой мамы, – бросаю, не глядя на дочь.
Картинка, где она виснет на Лыковой, до сих пор стоит перед глазами, причиняя невыразимую боль…
– Ну и хорошо. Тогда где она? Наверное, ждёт, когда ты освободишь дом?
Из кабинета выходит Сергей… Ну, надо же… Даже на работу не пошел, бедненький. А как же важный контракт? Предновогодний аврал, в конце-то концов?
– Где ты была, Вика? – холодно спрашивает он.
Выглядит он плохо… Бледный, с темными кругами под глазами, уставший.
– Я подала на развод и раздел имущества, – бросаю я, подходя к плите.
– Что? Зачем? Я же попросил подождать? Я…
– Я не верю тебе. Ещё вчера вы были готовы вышвырнуть меня как собачонку. Мне нужны гарантии. И… На алименты я тоже подала.
Таня демонстративно закатывает глаза и со скучающим видом складывает на груди руки…
– Какие алименты? Подумываешь обогатиться за счет них? – удивлённо поднимает бровь Сержик. – Не получится, Вик.
– Я лишь прошу уважительного отношения. Неужели, не заслужила за столько лет? Сними для меня квартиру, и я покину этот дом.
– Я же сказал, что не могу этого сделать. Потерпи, – рычит он, испепеляя меня взглядом.
– В таком случае съезжайте в квартиру Жанночки.
– Очень смешно, – певуче протягивает Таня. – Почему беременная женщина должна ютиться непонятно где? Разве это справедливо? И почему мы все должны терпеть неудобства ради твоего спокойствия?
– Я тоже беременная, – выпаливаю как на духу.
– Ой, Вика… Не унижайся, прошу, – презрительно отмахивается Сержик.
– Срок шесть-семь недель. Вот заключение врача. Так что тебе, мой дорогой Сержик, придется обеспечивать меня, пока малышу не исполнится год.
– Пап, она купила эту справку, – спешит успокоить вмиг посеревшего Сергея Таня. – Мама, старые женщины не беременеют. Все это знают. Пап, она блефует.
– Мне плевать, верите вы или нет? Я не покину этот дом. И никто не сможет выгнать меня отсюда. Повторюсь: я уйду, если ты обеспечишь меня достойным жильем. Беременные же не должны ютиться, так ты выразилась, Танюша? А теперь… Покиньте, пожалуйста, кухню. И давайте составим график уборки и готовки?
– Вик, я не понял… Так это все правда? – бормочет Сержик, вперившись взглядом в бумажку с медицинским заключением.
– Правда, но ты не волнуйся так… После развода я верну девичью фамилию. А в графе отец будет стоять жирный прочерк…
Сергей выглядит сконфуженным. Ошеломленным, сломленным… Не ожидал, милый? А не нужно было спать со мной…
Таня чертыхается и пытается привести отца в чувства… Треплет его по плечу, поглаживает…
– Она теперь навечно здесь останется? А как же Жанна, пап? Я не хочу никуда переезжать. Пожалуйста, сними ей квартиру… Папочка, она специально это сделала. Наверное, узнала про Жанну и…
– Хватит уже, Тань. Не лезь во взрослые дела. Мы с мамой сами разберемся.
Бедненькие… Даже жаль их становится… Беспомощные такие, голодные… А я затеяла обед: готовлю тушенную в сметане индейку и овощи. Бойко нарезаю лук и морковь, пассерую их на сливочном масле…
Аромат стоит… Закачаешься.
– Пап, она тебя вернуть хочет. Привязать новым ребенком. Так и знай, мама, мне этот… брат или сестра даром не нужны.
– А я знаю. И прошу называть меня по имени и отчеству. Нет у тебя больше мамы. Кстати… Совсем забыла о школьных чатах. Выйду-ка, я из них… Теперь твоя успеваемость – забота папы. И новой мамочки – куда же без нее?
В груди жар растекается. Знали бы они, ЧТО я испытываю, делая вид, что мне не больно… На части разлетаюсь…
– Не смей этого делать. Ты мать, в конце концов, – оживает Сергей.
– Пап, я с вами буду жить. С тобой и Жанной. Не смей отдавать меня… ей.
Господи, как такое возможно? Где моя милая девочка? Ласковая и внимательная? Правильно, Зойка сказала – я попала в триллер… Или кошмарный сон… Только сейчас замечаю в руках Тани новенький айфон. Интересно, это подарок Сергея или новой мамы?
– Разберемся, Танюша, – беспомощно вздыхает Сергей.
Разбирайтесь. Я-то для себя все решила… И у меня сейчас время обеда – беременным нужно полноценно питаться и побольше отдыхать. Если с первым я справлюсь, то со вторым…
Нужно срочно искать работу…
Глава 7.
Глава 7.
Виктория.
Я всегда считала себя проницательной и неглупой. Выходит, ошибалась? Ума не приложу, как можно ТАК играть? Умело притворяться, скрывая под маской любви и уважения ненависть.
Обеспокоенный Сержик тягостно вздыхает и спешит ретироваться в кабинет. Таня злобно фыркает и скрывается в детской. Слышу, как остервенело она бросает в рюкзак учебники и бурчит что-то под нос…
Из кухни струится восхитительный аромат: индейка с овощами удалась на славу. С удовольствием ем и мою кастрюли. Безусловно, готовить одну порцию – хлопотно и затратно по времени, но лучше так, чем уступать предателям…
Таня, метнув на меня презрительный взгляд, уходит в школу… Надевает шапку, вертясь перед зеркалом, а потом снимает… Смотрит на меня, ожидая реакции. Прикусываю язык.
«Танюшка, не забудь взять шапку. К вечеру похолодает», – говорила я раньше.
Беспокоилась, самолично кутала ее в шарф, целовала в румяные щеки. Грудь простреливает болью… Неужели, она затаила ненависть из-за Никиты?
Полгода назад Таня призналась, что влюблена в восемнадцатилетнего парня из неблагополучной семьи… Его отец отбывал срок за разбой, а мама проходила лечение в наркологическом диспансере. Танюшка уверяла меня, что Никита хороший – умный, целеустремленный, воспитанный… Успокаивала и просила понять, дать им шанс…
Честное слово, я пыталась… Не сказав дочери ни слова, поехала в техникум, где якобы обучался Никита. Никаких данных, кроме имени и фамилии, у меня не было, но директор быстро понял, о ком речь…
И все, как на духу, рассказал мне об этом парне… Приводы в полицию, драки, пьяные дебоши оказались верхушкой айсберга…
Я запретила Тане встречаться с ним. Лишила ее шанса… Она хотела пригласить Никиту к нам в гости и доказать свою правоту, но…
Я была непреклонна и попросила не произносить его имени в нашем доме. Сержик, кстати, поддержал меня…
Может, Таня поделилась наболевшим с Жанночкой? А та… благословила их связь?
Конечно, теперь я для дочери – враг номер один. Черствая, грубая и непонимающая женщина, с мнением кого Татьяна должна считаться.
– Вика, ты не могла бы поделиться со мной едой? – вырывает меня из задумчивости Сержик.
Нет, ну это ни в какие рамки не лезет… Его наглость все границы переходит.
– Нет, милый. Я пообедала. Можешь приготовить что-то для себя. Своего решения я не изменю. С сегодняшнего дня мы питаемся раздельно.
– Я бы заплатил тебе сегодня же, – рычит он. – И Жанна бы уже сейчас угощала меня вкуснейшим, приготовленным ее заботливыми ручками, блюдом.
– Тогда подними жопу и дуй в банк. Мне плевать, где ты возьмешь деньги. Сними со счетов фирмы, придумай что-то… Любовь способна и не такие безумства. Или… Жанночка обрадуется, если ты съедешь в ее студию. Там ведь есть кухня? Почему ты торчишь здесь? Любовь ведь…
– Хватит. Я решу вопрос.
Запираю дверь гостевой спальни и ложусь на кровать. В груди будто реактивный двигатель работает вместо сердца… Противная горечь заполняет горло… Таня ведь быстро смирилась тогда… Поплакала немного и забыла. А я, дура, за чистую монету приняла ее мнимое смирение…
Может, они с этим Никитой уже и… А если она забеременеет, что тогда? Жанночка поддержит ее, поймет?
Я все сделала правильно, ведь так? Любая бы мать поступила так же – постаралась уберечь свое единственное дитя…
Моя совесть чиста. А предатели... Когда-то они горько пожалеют об ошибке, но будет поздно…
Листаю объявления в Авито. Отмечаю наиболее подходящие. Слышу, как отъезжает машина Сержика, и выхожу из комнаты. Глажу Вилечку по голове и, наконец, вздыхаю свободно…
Завариваю чай, решаясь позвонить по объявлениям. С собакой наверняка никто не гулял… Я могу совместить приятное с полезным – прогуляться на свежем воздухе и наведаться в заведения, расположенные в нашем районе.
– Алло… Я по объявлению. Вам требуется кондитер?
– Образование есть? – отвечают на том конце провода.
– Я экономист по образованию, но…
– Думаете, что справитесь с выпечкой только потому, что неплохо печете блины или бисквит?
– Вовсе нет. Я пеку на заказ. Все, что хотите смогу приготовить.
– Ох, не знаю… У нас строгий босс. Ну… Приходите, посмотрим на вас. Прописка имеется? Гражданство?
– Да, с документами все в порядке.
На всякий случай звоню в другие заведения поблизости… Договариваюсь о собеседовании. Предупреждаю, что приду с собакой. Вилли – послушный и спокойный по характеру пес. Шалить или бегать по залу он точно не станет.
Надеваю спортивный костюм и теплую, светло-сиреневую куртку, шапочку в тон. Прячу документы в рюкзак и выхожу на улицу, с наслаждением вдыхая морозный воздух…
Интересно, где я застану Новый год? Наверное, к Зойке поеду? Мы испечем торт, нарежем тазик оливье и будем всю ночь болтать и смотреть телек.
Вилли бегает по скверу, а я поглядываю на часы.
Один из ресторанов расположен неподалеку от квартиры Жанны… И он лучший… Новый, просторный, с современным дизайном. Я была в нем лишь однажды, но и тогда он мне очень понравился… Может, забить на предрассудки? Мне о себе думать нужно, а не об удобстве Жанны, Сержика и их гребаных чувствах…
Через полчаса прогулки по заснеженной дорожке сквера оказываюсь возле ресторана.
– Вилли, не волнуйся, я скоро приду. Не скучай.
Привязываю пса и вхожу в пахнущий елью и мандаринами холл.
– Здравствуйте, меня зовут Виктория Молчанова, я договаривалась о собеседовании.
– Проходите, – улыбается мне миловидная девушка. – Лилия Сергеевна вас уже ждет. Позвольте забрать ваши вещи?
Лилия Сергеевна сдержанно кивает, приглашая меня к столу.
– Рассказывайте, Виктория, – устало протягивает она, листая мои документы. – Готовы к тесту?
– Конечно. Я могу приготовить любой десерт прямо на вашей кухне.
– Знаете, сколько у нас желающих?
– Могу себе представить. Дайте мне шанс проявить себя.
– Мы не можем всем давать шансы. Но… Вы можете начать с работы техслужащей. Они нам тоже требуются.
Глава 8.
Глава 8.
Виктория.
Распахиваю глаза от неожиданности… Это у них такой ход? Или я настолько жалко выгляжу?
Придирчиво оглядываю себя и качаю головой. Может, Лилия Сергеевна – подруга Жанночки? Нет, такого точно не может быть…
– Извините, у меня не настолько тяжелое материальное положение, чтобы соглашаться на такое, – поднимаюсь с места, завидев в дверном проеме двух бородатых мужчин кавказской национальности.
– Что вы хотели, молодые люди? – чеканит Лилия Сергеевна, жестом останавливая меня.
– Так это… Вам кондитеры нужны? Мы с Вачиком в чебуречной работали, справимся. Тесто знаем, как месить.
– Я вас вызову, ожидайте своей очереди.
Парни захлопывают дверь. Шумят в коридоре, делясь впечатлениями на родном, непонятном нам языке…
– Виктория, сможете приготовить на пробу несколько десертов? Завтра генеральный директор устраивает здесь деловой ужин. Нам потребуется медовый торт со сметанным кремом и грецкими орехами, меренговый рулет с клубникой и корзиночки со сливочным кремом и голубикой. Справитесь?
– Конечно, – приосаниваюсь я. – Вы сначала хотите попробовать мою стряпню, а потом подавать ее гостям?
– Да. Желательно, чтобы вы уже утром принесли нам на пробу… образцы. Если руководителю не понравятся десерты, уволят меня. Ну… Вы же понимаете? Успеете? Безусловно, все затраты мы берем на себя. Запишите мой номер телефона и пришлите сумму.
Господи, сразу три заказа! Уму непостижимо. Лилия Сергеевна звонит администратору, уточняя количество гостей. Делает ксерокопии моих документов, записывает номер телефона.
– Не нужно экономить, Виктория. И свои услуги оцените достойно, – добавляет она, вставая с места, чтобы меня проводить.
– Спасибо вам за шанс. Я сделаю все, не волнуйтесь.
Вилли вскакивает и облизывает мои руки. Обнимаю его черную голову, едва сдерживая слезы…
Они меня возьмут… Я уверена в этом. Медовик – мое коронное блюдо. И меренга… Ничего сложного нет. Бодро шагаю по заснеженной дорожке, обсуждая с поставщиком количество продуктов. Печь придется ночью, но меня трудности никогда не пугали. Я справлюсь.
Лишь бы «родные и близкие» не испортили ничего… После их выходок я ничему не удивлюсь…
Воодушевленная предстоящей работой, вхожу в дом, ощущая витающий в воздухе запах гари…
Мою Вилли ноги и заглядываю в кухню.
– Что? – огрызается Таня. – Сейчас мое время готовить. И не нужно закатывать глаза.
– Посуду будь добра помыть за собой. И плиту.
Бросаю взгляд на пригоревшую яичницу и, не проронив ни слова, бреду в свою комнату.
Не понимаю я их… Да и поведение Жанночки вызывает вопросы. В ее студии нет условий для приготовления пищи? Другая бы стремилась задобрить падчерицу, постараться для любимого… Что-то здесь нечисто.
Или она святым духом питается?
Курьер привозит заказ. Пользуясь моим разрешением, заносит продукты в кухню.
На Таню без слез не взглянешь… Волчонок, а не человек. Озлобленная, нахмуренная, она жует смахивающую на подошву яичницу, заедая блюдо черствым хлебом.
Я-то не покупала ничего… В понимании родных все само собой появлялось в доме – свежие продукты, хлеб и фермерский творог…
А теперь пусть узнают, откуда все берется? Помогать или прогибаться я не стану.
Если все срастется, попрошу у Лилии Сергеевны аванс и сниму квартиру.
Жить в условиях войны – невыносимое для беременной женщины испытание. Ребенок мне важнее.
– Займешь кухню на полночи, я правильно поняла? – провожая курьера взглядом, спрашивает Таня. – Скоро папа придет, как ему быть?
– Я уверена, что он поужинает в городе. Или Жанночка накормит его чем-нибудь вкусным. А почему ты не у нее в гостях, Танюш? Зачем тебе сидеть дома со сварливой и все запрещающей матерью? Ты же из-за Никиты на меня взъелась?
– Дошло наконец, – фыркает она. – Мы встречаемся с ним, ясно? И всегда встречались. Думаешь, я послушала тебя? И не думала даже! Ты… Ты…Жанна меня понимает. И не осуждает. И Никита ей нравится. Так что… И, кстати... Я у нее была днем. Мы пили мохито и ели заморские сыры.
Видно, недостаточно они питательные, если дочь пихает в себя подгоревшую яичницу...
– Буду признательна, если ты освободишь кухню и позволишь мне выполнить заказ.
– Я войду сюда, когда захочу.
– Конечно. Я не против. Ты прописана в этом доме так же, как и я. И можешь пользоваться всеми помещениями. Но если ты попробуешь что-то испортить… Пеняй на себя.
