Текст книги "В объятиях деспота"

Автор книги: Полина Ордо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Глава седьмая. Женщина против женщины

АМЕТ

Густая тёмная кровь лениво стекала в услужливо подставленную чашу. Я с некоторым отвращением смотрел, как она наполняется до самых краёв. Меня не миновала участь других. Иногда сильно завидовал Роладу: он свободен.

Когда последняя капля упала в чашу, я поднял голову и посмотрел Хонраку в морду. Дракон, занявший собой почти всё место в соборе, нетерпеливо щурился и фыркал, прожигая меня взглядом красных глаз. Чёрная шкура блестела даже в полумраке.

Сжал потеплевший металл и посмотрел на тёмную кровь. Сейчас даже нет тошноты.

Выпить. Это нужно просто выпить! До дна.

Первый глоток был самым сложным. Когда привычный горько-солёный вкус перестал выделяться, я закрыл глаза, не желая видеть дракона.

Он всегда в моей голове. В моем сознании. Контролирует каждый шаг, каждый вздох. Сейчас я его почти не чувствую – свыкся, не то, что в первые дни. Чудовищная боль разрывала голову, потому что внутри был чей-то озлобленный, громкий голос. Теперь Хонрак поутих. Он знал, что скоро договор будет выполнен.

Тяжесть в теле стала невыносимой. Сделав последний глоток, выронил чашу. Она со звоном упала на пол и укатилась куда-то в самый дальний угол. Сжимая рубашку на груди, чувствовал, как становится нечем дышать и как яростный огонь разливается по венам.

Больше я не принадлежу самому себе. И в первые минуты после этого мерзкого и гадкого ритуала я слишком сильно напоминал дракона: золотистая полупрозрачная сеть чешуи, алого цвета глаза и… злость.

Не та, что испытывал я. К себе. К Моргвату. К Леоне. Нет! Это было испепеляющее чувство! Ко всем людям. Уничтожить. Стереть. Убить! Убить их всех. Я не впадал в кровавое безумие, как другие, лишь потому, что был другим.

Разрывая рубашку на груди, пытался дышать.

Ты опять сопротивляешься, мой друг! Я чувствую, что нынче ты не так верен. Мне не нравятся твои мысли…

– А что тебе вообще нравится? – мой хриплый шёпот напоминал змеиное шипение. – Хоть что-то в этом мире?

Ты хотел мести, крови на своих руках. Ты получил это! О большем и не просил. Мы должны идти дальше, а не отсиживаться в тепле и за оградой.

– Люди устали. Им нужен отдых. Они не могут идти дальше.

Могут. Ты не хочешь. Ты хочешь спать в тёплой постели и наслаждаться женским телом. Помни о нашем договоре. Я заберу то, что ты любишь большего всего в этом мире. И не пытайся спрятать эти чувства. Твоё сердце – не сундук, замок не повесишь.

– Люди прошли полстраны. Они устали и вымотались. Даже твоя кровь не придаст им былых сил, воодушевления. Нам остались только южные земли… – едва шепча, с трудом открыл глаза. Мир перед глазами качался и плыл. – Самые непокорные и тяжелые… Когда голова короля будет красоваться на одном из кольев, тогда многие примкнут к нам. И мы завоюем последние свободные земли.

Почему я тебе не верю, мой друг? Или ты мне больше не друг, а враг? Может, мне уничтожить тебя. И ту, что теперь прочно поселилась в твоём сердце. Не пытайся злиться, я вижу, что ты её сильно любишь.

Дракон рассерженно ударил хвостом по холодному полу, подняв волну мелкой каменной крошки и пыли.

Стоит тебе убить короля, как я заберу её у тебя. Твоя ненависть и презрение – мелочны и неглубоки. Это всего лишь обида и непонимание. В глубине души ты знаешь правду, но она тебе не нравится. Ты готов пожертвовать ею?

– Я скажу людям готовится. Собираться с силами. Как только король Моргват умрёт, мы продолжим свой путь.

Хонрак привстал и, обдав меня жарким дыханием, пополз в сторону дверей, сбивая мощным хвостом последние уцелевшие колонны. Ему не понравилось, что впервые я уходил от ответа. Мне просто не хотелось говорить правду Хонраку. И не хотелось соглашаться. Нет, я не надеялся, что смогу обмануть его.

Боль в сердце стала нестерпимой.

Собор душил меня своей тишиной. Дракон уничтожил то единственное место, где люди поклонялись надежде. Это было жестоко, но действенно: молись, делай подношения богам, а мир не изменится. В нём есть только один повелитель – Хонрак. И даже когда многотысячное войско присягало мне на верность, оно клялось пролить последние капли и отдать последний вздох за Хонрака, а не за меня. Только не знали этого, не подозревали. Был могучий и сильный Амет, за спиной которого прятался настоящий ужас и кошмар людей.

Развернувшись на пятках, в ярости пнул обломки деревянной скамьи. Рыча от злости и безысходности, вцепился скрюченными пальцами в волосы.

Осторожные и тихие шаги я заметил не сразу. Почти в беспамятстве метался в опустевшем соборе, вздымая пыль.

– Амет? – Цирия подошла ко мне со спины и нерешительно коснулась моего плеча. – Что случилось?

С рыком обернулся и едва сдержался от удара. Взбешенно дыша, смотрел в перепуганное девичье лицо. Цирия нашла какое-то платье и теперь слишком напоминала любую из жительниц Фареса. Мне было куда милее видеть её в мужской одежде на коне. Может, оно и к лучшему?

Перепуганная Цирия стушевались и опустила глаза. Дёргано сняла жемчужную сетку с волос и сделала шаг назад.

– Не нужно, Цирия. Ты в этом настоящая королева… – коснулся тонкой прохладной ладони, постепенно успокаиваясь.

– Правда? – в голубых глазах девушки вспыхнул задорный огонёк.

– Правда! – притянул Цирию к себе и обнял её, чувствуя, как опять становлюсь сам собой.

Роланд был прав: свадьба с Леной будет больше похожа на похороны. Похороны меня самого.

Нет, вздорной и взбалмошной Цирии никогда не быть королевой Фареса, как и не быть королевой моего сердца. Было бы слишком жестоко обрекать её на такую жестокую участь: стать добычей дракона. Нет! Единственная, что и вправду любила меня.

С хрипом прижал Цирию к груди, лихорадочно вцепляясь пальцами в ее светлые густые волосы.

Девушка радостно обняла меня в ответ и прижалась щекой к обнажённой коже.

– Что с твоей рубашкой? И почему ты весь в крови?

– Это не моя кровь, Цирия. Это кровь Хонрака… – опустив взгляд, впервые внимательно разглядел новый наряд девушки. – Где ты это нашла? Зелёный цвет тебе идёт…

– Не ожидала от тебя такого внимания, Амет! – Цирия улыбнулась и весело посмотрела мне в глаза. Качая головой, явно задумала какую-то проказу. – Я упросила королеву подарить его мне.

Значит, это платье Леоны?!

Увидев мое смятение, Цирия помрачнела. Но затем будто что-то вспомнила и, высвободившись из моих объятий, дерзко улыбнулась и поставила руки в боки. Качнула головой, распушив длинные вьющиеся волосы, и вздернула подбородок.

– Амет, ты знаешь, этот замок очень занятный. Я таких ещё не видела…

– Да? И чем же он такой занятный? – я сделал шаг вперёд, но Цирия, будто юркий зверёк, увернулась от меня и ловко перескочила в сторону, перепрыгнув через обломки скамьи. – Чем?

– Тут есть тайные ходы. Много тайных ходов. И многие из них ведут в интересные места.

– Какие места? – меня стало вдруг раздражать хождение вокруг да около. Цирия же лишь улыбалась и прыгала как горная коза, уворачиваясь от моих рук.

– Есть ход из тронного зала в сигнальную башню. Есть ход… – девушка извернулась и белозубо улыбнулась, отпрыгивая к самой стене, – из нашей комнаты. А есть ход…

Одним гигантским шагом догнал Цирию и прижал её к стене. Расставив руки, поставил их на холодный камень. Тяжело дыша, буравил взглядом расшалившуюся девушку.

– А есть ход из спальни королевы. И я видела, с кем она разговаривала прошлой ночью.

Сердце будто разбухло и теперь медленно билось, отдавая гулкой болью в ребра. Сжав зубы, сделал протяжный вдох.

– Цирия! – грозно рыкнул, едва удержавшись, чтобы не тряхнуть и не привести в чувство эту озорницу.

– Мерзкая старуха. Она приходила к тебе… – девушка игриво водила пальцем по моей обнажённой груди. – Только ты её сразу вон выставил, а я выслушала обезумевшую ведьму. Она много чего интересного рассказала о королеве Леоне. Теперь-то я знаю самую грязную тайну королевы!

Обвив мою шею руками, Цирия привстала на цыпочки и будто случайно прижавшись ко мне грудью, жарко зашептала на ухо:

– Она убила своего мужа, Амет. Наветом. Ей нужны были лишь его земли… Чудом не погубила ныне здравствующего короля, а теперь эта женщина хочет убить и тебя. Она отравит тебя, Амет! – девушка поцеловала меня в щёку.

Левая половина лица от нежного прикосновения будто огнём вспыхнула. И онемела.

– Только не бойся, я не дам ей этого сделать…

Цирия целовала меня, а внутри всё клокотало и бурлило. Та светлая частичка, оставшаяся от давно умершего Дерека, не хотела верить в услышанное. Когда моя милая и нежная Жемчужина стала убийцей?

– Слышишь, Амет? Не позволю! Коварство одной женщины может победить только коварство другой… – Цирия набивалась на ласку. Я поцеловал её в ответ слишком грубо, но и этого оказалось достаточно. – Я уже всё устроила!

Глава восьмая. Ночь вдвоем

ЛЕОНА

Свеча тускло горела. Полупустая спальня теперь пугала меня своим эхом и длинными, жуткими тенями, появлявшимися от любого слабого отблеска. Перо громко скрипело, когда я старательно выводила слова, борясь с волнением. Вздрагивая от каждого шороха, словно воровка оборачивалась и вглядывалась в густую темноту.

«Дорогой Алеред!

В Фаресе слишком тревожно. Боюсь, что вам грозит опасность. И даже не знаю, где вы теперь найдёте кров и приют. Есть последняя надежда, что я уговорю предводителя этих захватчиков отпустить только вас. Пусть для этого я пошла на договор с сущим злом!

Надеюсь, ты ещё мой друг и дорожишь светлой памятью о моём муже. Больше мне не к кому обратиться. Жди от меня весточки к четвёртому дню. Если же нет – я надеюсь только на твоё благородство.

Леона».

Закончив писать письмо, пробежалась глазами по корявым и косым строчкам. Слишком торопилась и слишком боялась. Если эта бумага попадёт в чужие руки…

Аккуратно свернула письмо и сунула его в складку на корсете возле самой юбки. Сегодня вечером совершу самую настоящую гнусность. После смерти Дерека я… я закостенела. Только неугасающая любовь заставляла жить и надеяться. Моргват быстро охладел ко мне: не получив желаемого, он потерял интерес. Я бы никогда его не полюбила, а презрение и отвращение на моём лице вечно его выводили из себя. Ни богатые подарки, ни угрозы и уж тем более побои не могли сломить меня. Теперь же… Сама пойду, по своей воле. И где найти силы, чтобы изобразить любовь? Или хотя бы страсть или желание?

Сердце колотилось и билось будто птица в клетке. Руки и ноги слабели от одной мысли…

Никто не мог сравниться с Дереком. А теперь я будто предавала его. Впервые за семь долгих беспросветных лет! Не было ни дня, чтобы я не вспоминала о нём.

Слёзы вновь навернулись на глаза. Тихо заплакав, упала на кровать, пряча лицо в жёстком и грубо покрывале. Щёки нещадно жгло.

Я должна была умереть ещё тогда, вместе с Дереком. Я должна была пойти на Утес вместе с ним! Или набраться смелости и согласиться на предложение Марлы. Отказаться от памяти, от любви, от всего…

Округлый медальон у меня на шее, нагревшись от моего тела, вдруг стал нестерпимо горячим. Сжав его прохладной ладонью, тут же успокоилась. Если Алеред сдержит своё слово, если всё будет так, как мы задумали! То я уйду к Дереку. Я готова идти к Утесу Скорби пешком от самого Фареса. И буду рада, если в конце пути упаду замертво.

Нехотя села и провела рукой по лицу, утирая остатки слёз. Поправила волосы и постаралась улыбнуться: заплаканным и опухшим лицом не очаруешь мужчину. А мне нужно, чтобы мессир Амет захотел меня.

Поправила платье. В панике прошлась пальцами по складкам ткани, боясь, что выронила короткое письмо. Но нет, оно плотно прощупывалось на своём месте.

Догорающая свеча вдруг как-то ярко осветила комнату. Я бросила взгляд на кольцо на правой руке. Тяжелое, с крупным камнем. Там, в небольшом углублении было несколько капель зелья, способного поставить в моей жизни окончательную точку.

Словно тень самой себя, подошла к двери, открыла её и, наткнувшись взглядом на свою же охрану, твёрдо произнесла:

– Мне нужно к мессиру Амету.

***

Сколько раз я заходила в эту спальню с тяжёлым сердцем? Сколько раз переживала боль и унижение? Мне до сих пор виделась в кошмарах высокая долговязая фигура Моргвата. Он напоминал мне стервятника. Сутулые плечи, тонкие, жидкие волосы чёрного цвета и хищный нос, будто клюв. И стоило мужчине коснуться меня…

Как бы я ни хотела, но этого не забыть. Никогда. Как и той боли, что он мне причинил.

Комната встретила меня мягким светом и приятным запахом. Всё было не так. Я ожидала вовсе не этого!

Мягкие шкуры на полу, множество свечей и кровать, на которую я без дрожи не могла смотреть, теперь напоминала лежбище зверя. Покрывала и простыни, скомканные, лежащие странным беспорядком.

Я покраснела, мельком взглянула на стражу: лица мужчин ничего не выражали. Им было всё равно, кто я и зачем пришла. Подхватив юбку, бесшумно зашла в спальню. Стук закрывшейся двери напомнил мне грохот топора на плахе. Невольно схватилась за шею, будто это мне сейчас собирались отрубить голову. Чувствуя, как бьётся жилка под пальцами, тяжело дышала и смотрела на сильную и мощную фигуру захватчика.

Амет не спал. Он стоял, оперевшись на стол руками, и пристально вглядывался в бумаги. Свитки, клочки каких-то документов и карты. Много карт. Одни свисали рваными концами, другие, свёрнутые трубкой, лежали горкой возле самого края.

– Вы там так и будете стоять, леди Леона? – гулкий мужской голос пробрал до дрожи. – Вечер не вечный. Я слушаю вас.

Так и стоя ко мне спиной, мужчина лишь склонил голову вбок, отчего потемневшие волосы густой волной свесились с плеча. Белая рубашка свободно сидела на теле, но я была готова поклясться, что видела на ней мелкие бурые брызги… будто…

К горлу подкатил ком.

– Мне нужно поговорить с вами, – криво улыбнувшись, не поверила самой себе. Но если уж играть, то играть до конца! – О том подарке, что вы мне оставили.

С трудом оторвалась от двери и несмело подошла к мужчине. Мельком осмотрела себя и, выдохнув, дотронулась до плеча Амета. Видимо, я слишком крепко сжала его, потому что, когда мессир обернулся, в его глазах пылал самый настоящий огонь, мне даже показалось, что они налились кровью. Но мужчина моргнул, и я вновь очутилась в вязком тёмно-зелёном болоте. На мгновение в голове промелькнула мысль, что у Дерека тоже были зелёные глаза. Но совсем не такие. Наваждение и вовсе исчезло, когда мужчина, скользнув взглядом по моему бледному лицу, посмотрел на мою шею и грудь. Платье было слишком тесным, дышалось в нём с трудом.

– Значит ли это, что я стану вашей женой? – перебирая шнуровку на лифе, взволнованно подобралась к пышному кружеву. – Могу ли я это считать вашим окончательным решением?

Мужчина медленно выпрямился и, всё так же разглядывая мою грудь, повернулся ко мне лицом и присел на край стола. Теперь я хорошо видела лицо этого чудовища! Удивительно, насколько мерзкими могут быть красивые люди. О! Нет, тщедушному и плюгавому Моргвату было далеко до такого красавца. Только за такой обёрткой пряталась настоящая гниль.

– Вы были очень убедительны в купальне… – мужчина поднял взгляд и с какой-то едкой ухмылкой посмотрел мне в глаза. Мне показалось, что будто целая гора упала сверху, придавив моё тело к земле.

– Что с Карлом? Где он? – выдохнула и впилась ногтями в плотную ткань лифа.

– Только не говорите, что вы вновь пришли мучить мои уши своими мольбами о каком-то пустоголовом храбреце! Не начинайте…

Жар мужских рук опалил кожу, когда грубые и сильные ладони сжали мою грудь. Жалобно застонала, заскрипела ткань, уверенно сползая вниз. Шнуровка с громким хлопком порвалась, давая глубоко вздохнуть. Мечтая сжаться в комочек, я вдруг оказалась в объятиях настоящего деспота. Пылкие горячие поцелуи едва ли не разъедали кожу, когда тёплые губы касались шеи.

Закрыв глаза, старалась не морщиться. Только с облегчением выдохнула, когда платье вместе с припрятанным письмом осталось на полу.

– Значит, вместо звонкой монеты вы решили мне предложить своё тело? – едкий, вкрадчивый шёпот вынудил сжать зубы до боли и промолчать. – Больше у вас ничего не осталось? Одного мужа свели в могилу, теперь второго… Да вы леди Смерть! Что мне нужно сделать, чтобы пережить это супружество? Заточить вас в темницу? Прямо сейчас?

Щёки полыхали от стыда и гнева. Не было ни малейшей возможности выбраться из крепких объятий. Мужчина всласть гладил и трогал моё тело. И я уже была готова проклясть всё, даже ту свою дикую смелость, потому что с каждым мгновением храбрость таяла. Думала, что будет также быстро, мерзко и гадко, как с Моргватом.

– Уж лучше там, чем в ваших объятиях!

Мужчину развеселила такая дерзость, озорные, но оттого более опасные огоньки заискрились в тёмно-зелёных глазах. Перехватив мои запястья одной ладонью за моей же спиной, другой жадно вцепился в подбородок, притягивая лицо к себе. Грубый удушающий поцелуй, от которого в глазах всё потемнело. Напрасно я старалась высвободиться, напрасно захотела сбежать. Удалась ли моя хитрость или перехитрили меня, и мессир получил желаемое?

По венам будто текло расплавленное железо. Дыхание участилось, стало жарко. Чем сильнее я билась, чем отчаянней сопротивлялась, тем крепче становились объятия, тем безжалостнее казались поцелуи.

Меня смяло и растоптало. Странные ощущения, давно забытые запахи. В голове мутилось, вертелось и крутилось. Получив мгновение свободы, судорожно дышала. Мужчина подхватил меня на руки и понёс к кровати. Не успев опомниться, ещё плыла в чём-то пылком и тягучем. Шёпот. Голос. Знакомый. Из прошлого.

Я смотрела мужчине в лицо, зачарованно наблюдала за его губами, говорящими что-то. Слова. Почему я не понимала их?

Подняв взгляд, испуганно выдохнула. Алые от крови глаза. Они околдовывали меня. Словно кто-то смотрел мне в душу!

Ты любишь его… Его одного! Договор будет выполнен. Я приму эту жертву.

Вскрикнув от боли в голове, схватилась за виски и перевернулась на бок. Горячее мужское тело накрыло меня. Будто что-то навалилось. Я била кулаками по крепкой мужской груди, царапала ногтями смуглую кожу и выла от голоса в своей голове. И стоило посмотреть на Амета, как тут же меня сковывало по рукам и ногам от жуткого, пронзительного взгляда алых глаз.

От хриплого, возбужденного шёпота кожа покрылась болезненными мурашками. Тяжелая рука легла на грудь, сминая тонкую ткань нательной рубашки. Потянув на себя, мужчина безжалостно рвал её. Громкий треск и чудовищные по силе рывки. Приподнимаясь вслед за тканью, ловила жаркие поцелуи. Проведя ладонью по обнаженной коже, Амет зачарованно шептал:

– Леона…

***

АМЕТ

Колдунья! Какую власть имеет эта женщина надо мной? Рыжеволосая бестия!

Глотая ругательства, терпел из последних сил. Смотреть на любимую женщину и понимать, что она сделала, что может сделать и почему пришла. Нет, я не глупец и не дурак. Только вот Леона меня таким считала. Опять завела речь про мальчишку. Что ей дело до этого сопляка?!

Стоило только вспылить, как знакомый голос раздался в голове.

Ты хочешь отдать мне свою жену? Ты и вправду хочешь этого?

Нет! Я хочу совершенно иного!

Я так хотел Леону. Прямо здесь и сейчас. Почувствовать мягкость её волос. Вновь ощутить дыхание и прикосновения нежных губ. Понять, что в моих руках прежняя любимая Жемчужина. Что не было этих семи лет! Даже был готов простить всё… Я был готов сделать это!

Слишком много думал. Вспоминал. Мне было легче, когда Леону считал мёртвой. Была цель. И желание жить, чтобы отомстить. Теперь же, запутавшись в очевидных вещах, не понимал, что делать дальше. Увяз.

Какие же вы легковерные, людишки. Ничего не помните, прощаете смертельные обиды, а за пустячные ошибки убиваете. Ты был готов убить того мальчишку, а её желаешь и любишь?

Впервые не мог освободиться от гнёта Хонрака. Он почувствовал, что я ослаб, и решил отступить.

Жуткие ощущения. Будто кто-то влез ко мне под кожу и теперь управляет телом. Огонь желания вспыхнул так, что в голове помутилось от похоти. Стоило Леоне подойти ко мне, как от возбуждения заломило тело.

Не останавливало даже то, что на это она согласилась, поборов себя. Леона никогда не умела лгать. Все эмоции сразу читались на её милом личике. И сейчас я видел там злость, ненависть и отвращение. Не только ко мне, но и к самой себе.

Губы моей Жемчужины. Сладкие.

Не будет других женщин. Никто не сравнится с Леоной. Лаская её тело, торопливо бормотал те милые и приятные вещи, что говорил ей всегда.

– Леона…

Хонрак прав. Я слаб. Я обычный человек. И моя любовь к Леоне не исчезла, а только стала сильней. Поэтому боль и горечь от предательства такая сильная.

Ты не скажешь ей. Не скажешь, мой друг. Не время. Ты не выполнил условие. Наш договор в силе. А это значит, что у тебя нет прошлого, Амет, сын драконов. Я дал тебе жизнь, не забывай об этом.

Рубашка Леоны превратилась в лохмотья. Подстёгиваемый злостью и яростью Хонрака, понял, что бесполезно искать ответы на вопросы. Как и бороться. Мир сузился до одной только женщины, одной единственной, которую я безмерно любил и смертельно желал.

Кости захрустели. Мышцы взбугрились, а кожа будто затрещала. Сила. Ярость.

Обнажённая Леона лежала на кровати будто в беспамятстве. Затуманенные глаза, полуоткрытый рот, с покрасневшими от дерзких поцелуев губами. Тяжело дыша, она впервые не была похожа на саму себя. Почувствовав мой взгляд, выдохнула и запрокинула голову. Вцепившись хрупкими ладонями в покрывало, замерла.

Полная мягкая грудь с набухшими тёмными сосками, белая кожа с еле заметной россыпью золотистых веснушек. Время было благосклонно к Леоне. Я женился на девушке, юной и робкой. Теперь же передо мной была женщина. Соблазнительница. Искусительница.

Но даже мысль, что у сегодняшней встречи была цель, меня не отрезвила. Как и прогремевшие эхом в голове слова Цирии: Леона хочет убить меня. Опять.

– Леона! Боги…

Я едва не вгрызался в её плоть. Целовал, кусал и вновь успокаивал лаской. Губы. Шею. Грудь. Словно в дурмане, она металась подо мной, боясь даже дотронуться. Сжимала мятую простынь и отводила затуманенный взгляд. А мне так хотелось увидеть её глаза! Как они сияют от счастья и наслаждения.

Вцепившись пальцами в её подбородок, резко развернул её лицо к себе. Что с ней?

Власть Хонрака была безразмерной. Безразмерной… Всесильный змей!

Так сжал пальцы, что Леона сдавленно застонала. В голове будто что-то лопнуло с яркой вспышкой. Подминая Леону под себя, жадно целовал белую холёную кожу. Упругие бёдра, пышные, слишком манящие. Рука сама скользнула на едва увлажнившееся лоно: эта женщина меня не хотела. Она могла изображать всё, что угодно, но тело не обманешь.

Прижавшись губами к острому соску, ласкал его языком, едва задевая зубами. Мял, сжимал чувствительную грудь, но не слышал привычных стонов. Только сбившееся дыхание и бессвязный шёпот.

Раздвинув колени Леоны, опустил вторую руку ниже, торопливо и жадно гладя живот и бёдра. Стоило только коснуться самой нежной кожи, как с губ гордой королевы слетел пугливый стон. Погружаясь пальцами во влажную плоть, распалял желание.

Неожиданно вскрикнув, Леона попыталась высвободиться. Но по румянцу на её лице и учащенному дыханию понял, что не так уж всё бесполезно.

– Дерек… – вяло шепча, Леона прикрыла лицо руками и всхлипнула. – Дерек!

– Я здесь, моя… Жемчужина… – каждое слово давалось с трудом. Будто кто-то насильно сжимал мои челюсти. – Леона!

В голове всё помутилось. Страсть накрыла едкой волной. Рывком уложив Леону на подушки, закинул её ноги к себе на плечи. Первое же грубое и такое торопливое движение вырвало самое грязное ругательство. Леона вскрикнула и изогнулась, цепляясь тонкими пальцами за подушки. Каждый толчок распалял лишь сильнее. Я был готов разорвать её пополам!

От похоти стало нечем дышать. Двигаясь, как заведённый, наслаждался каждым мгновением. Запрокинув голову, с рыком выкрикнул:

– Леона!

Мутная пелена скрыла всё. Кровь пульсировала в висках. Не видел и не слышал ничего. Только мягкое и податливое тело Леоны не давало забыться. Горько-солёный вкус во рту вызвал новый приступ безумия. Приятные сладостные ощущения сменились тупой пустотой в голове.

Я уже не понимал, моя это кровь на губах или Хонрака. Или Леоны? И почему наш крик слился в единый протяжный вопль.

***

Сон не принёс успокоения. Зверь внутри буйствовал. Рычал и желал сладкого продолжения. Лениво перевернувшись на другой бок, требовательно ухватил смятые простыни: Леоны не было.

С трудом приоткрыв один глаз и маясь нудной болью как после похмелья, мельком осмотрел спальню. Зачарованный огарок дарил тусклый свет. Леона, нагая и дрожащая от холода, сидела на самом краю кровати. Вцепившись в свои длинные рыжие волосы, мерно покачивалась взад– вперёд, тихо всхлипывая и что-то бормоча. Но как бы я не напрягал слух, ничего не мог разобрать.

Леона с протяжным стоном встала и, шатаясь, подошла к своему платью, валявшегося скомканным у самого стола. Вцепившись в твёрдое и надёжное дерево, она со сдавленным всхлипом подняла одежду. Шуршание ткани и горячный, почти бредовый шёпот.

Я не хотел, чтобы Леона уходила. Я бы теперь её ни за что не отпустил. Все мысли и желания, подавленные Хонраком, теперь казались мне сущей глупостью. Кровь дракона кипела во мне, пробуждая жгучий интерес к ночному странствованию королевы.

Леона, прижимая тяжёлое платье к груди, будто почувствовала что-то и обернулась. Закрыв глаза, с утробным рыком ждал того, что будет дальше. Руки сами сжались в кулаки.

Женщина молчала. Только тихо, с тонким присвистом дышала, не сводя с меня глаз. Я ощущал это кожей. Вот ткань зашелестела вновь, затем странный скрип и… осторожный звон металла. Теперь уже, открыв глаза, с интересом наблюдал за действиями Леоны.

Она придвинула к себе резную чашу, сделала осторожный глоток. Разбавленное водой вино её удовлетворило. Облизнув губы, поставила чашу на край. Посмотрела на тлеющий огонек, вцепившись пальцами в массивное кольцо. Сейчас Леона и впрямь напоминала леди Смерть: осунувшаяся, бледная, со странным блеском в глазах. Сжав драгоценный камень, с усилием сдвинула его. Пара капель упали в чашу без единого всплеска…

Она правда хочет меня отравить?!

Не ожидал от Леоны такого глупого и безрассудного поступка. Не ожидал такой… подлости. Верить или не верить своему сердцу? Да и осталось ли что-то или кто-то… Нельзя верить даже самому себе.

Повалившись на спину, шумно дышал. Кровать чуть скрипнула, когда на прохладные простыни рядом со мной легла Леона. Она недолго колебалась, прежде чем поцеловать меня. Спокойно открыл глаза и молча посмотрел на вдруг покрасневшую под пристальным взглядом королеву. Она держала чашу и старалась выглядеть спокойной. Только хриплое дыхание выдавало волнение. Изобразив удивление, смешанное с благодарностью, взял чашу и смело выпил её до дна. Откинув её на пол, притянул к себе дрожащую от холода женщину. Или она дрожала от страха?

Томительные мгновения. Я ждал её того, как она поступит дальше, а Леона просто лежала и молчала. Нетерпеливо наматывая прядь длинных рыжих волос на свой палец, с горечью думал, что какой-то змей знает о людях больше, чем они сами.

– Амет… – Леона подала голос. – У меня есть просьба. Одна. Она вас совсем не затруднит.

Склонив голову, посмотрел Леоне в глаза. Может, я не был так уж не прав, считая свою Жемчужину мертвой? Чувства одурманили меня, лишили рассудка… Это не моя любимая женщина, не та верная спутница. Она и впрямь погибла. Безжизненные, тусклые глаза затравленного, загнанного зверя. С затаившейся злостью и тоской. Леона могла улыбаться сколько угодно, но обмануть меня у неё не вышло.

Молчаливо кивнул.

– Письмо… – Леона вкрадчиво шептала, глядя мне в глаза. – Одно маленькое письмо. И ваше великодушное решение в честь нашей грядущей свадьбы.

Я приподнялся на локте и широко улыбнулся, с некоторым наслаждение гладя пальцем щёку Леоны. Бархатная нежная кожа…

– Моя дорогая Леона… Кровь дракона делает меня не только всесильным и почти бессмертным, но и защищает от колдовства, – улыбнулся и поддел пальцем подбородок женщины, – что ты добавила в вино?

Не ожидал такой прыти от женщины. Она мгновенно оттолкнула меня и вскочила с кровати. Попытался её поймать, но Леона, увернувшись, бросилась к столу. Я одним прыжком кинулся за ней, но только с грохотом упал с кровати.

Схватив что-то со столешницы, Леона почти целиком сунула руку в пламя зачарованной свечи. Тут же запахло горелым. Я успел лишь в ещё одном коварном прыжке толкнуть женщину и упасть вместе с ней на пол. Ударив хрупкую ладонь об камень, разжал её и достал то, что уцелело.

Тяжело дыша, встал и прочитал начало письма на догорающем обрывке: «Дорогой Алеред…». Теперь все встало на свои места. Я будто понял, что же произошло семь лет назад.

Леона с криком пыталась вырвать этот кусочек обожжённой рукой, но я уже сделала два больших шага назад. Подошёл к двери и постучал кулаком в нее:

– Позовите Ролада!

Женщина завыла, прикрыв лицо руками. Она поняла, что проиграла.

Мне же было не просто больно смотреть на неё, а противно и мерзко. Алеред… Мой друг, которого я считал братом!

Когда в спальне показалась знакомая рыжая борода, мысли перестали лихорадочно метаться. С холодной решимостью я подошёл к кровати, взял простынь и накрыл ею рыдающую женщину.

Ролад молчал и смотрел и на меня с каким-то недоумением.

– Отведите королеву в её спальню и скажите, чтобы за ней смотрели круглые сутки. Пусть охрана будет внутри. Если она сбежит или если один волос упадет с её головы… Пламя Хонрака покажется милосердной смертью. Она нужна мне живой!

Леона даже не сопротивлялась, когда её, плачущую и беспомощную, вывели из моей спальни. Женщина лишь с ненавистью посмотрела на меня, бросив осторожный взгляд. Дождавшись, когда её выведут за дверь, я одним шагом приблизился к Роладу и схватил его за руку.

– Найди мне ведьму. Она хотела поговорить со мной? Теперь я желаю её видеть! Из-под земли достань.

– Мы завтра на рассвете уходим.

– Я помню. Поэтому времени у тебя немного, мой друг! И скажи, чтобы подготовили отряд. Нужно будет проверить одно место.