Текст книги "Леди встречаются разные (СИ)"

Автор книги: Полина Матыцына

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

  Леди встречаются разные

  Спокойное течение обычного вечернего променада по набережной нарушило появление нового лица. Непокрытые ярко-рыжие короткие растрёпанные волосы, тёмно-зелёное платье, открывающее щиколотки – недопустимая вольность! – и, в довершение картины, отсутствие компаньонки. Всё это привлекало всеобщее внимание, вызывая осуждающие взгляды и недовольные шепотки.

  Девушка шла, вскинув голову и словно не замечая реакции на себя. Она откровенно эпатировала общество, и Софрония позавидовала ей. Всё в незнакомке – даже цвет платья, неподходящий для молодой девушки, – бросало вызов, и она, кажется, наслаждалась этим.

  Сама Софрония – белокожая, светло-русая, со светлыми глазами, в нежно-палевом платье – выглядела бледным призраком, а не полной жизни молодой дамой.

  – Какой ужас!

  Это тётя Мэри. Сейчас она обрушится на Софронию.

  Точно:

  – Софи, неужели ты хочешь быть похожа на эту... невообразимую особу? Я понимаю твоё стремление выделяться, ведь это так модно, – перья на шляпке недовольно колыхнулись в такт движению седой головы, – однако во всём следует знать меру, Софи.

  Софрония молчала, стараясь наблюдать за рыжей девушкой не так откровенно, как большинство. Спорить с тётей Софрония не собиралась: бессмысленно. Если уж тётя за всю жизнь так и не выучила имя племянницы, какой толк стараться доказать что-то ещё?

  Девушку одолевала скука, и только появление рыжей позволяло надеяться, что очередной сезон на курорте выдастся не настолько предсказуемым, как прошлые три.

  – Куда только смотрят её родные? – продолжала возмущаться тётя Мэри. – О, Агнес! Как я рада вас видеть, милая.

  И неважно, что виделись пару часов назад, подумала Софрония. Как же раздражает вся эта показная правильность!

  Обе дамы, Мэри Стивенс и Агнес Марбен, были похожи: худые, прямые, невысокие, седые, длиннолицые, с одинаково недовольными выражениями лиц. Софрония иногда думала, что оденься женщины одинаково, и она не сумеет их отличить. Но сейчас тётя Мэри была в сером, а леди Агнес в коричневом, и это помогало девушке ориентироваться, не поднимая взгляда.

  – Мэри, душечка, я не могла отказаться от удовольствия увидеть вас. Но как вам эта невероятная дерзость?

  – Вы об этой девушке? Знаете её?

  Софрония хмыкнула про себя. Как будто главная сплетница Лантона может хоть что-то или кого-то не знать, если речь о таком небольшом курортном городке, как Бат. Особенно если речь об этом небольшом курортном городке, ведь именно сюда перебирается высший свет Лантона на лето.

  – Мартина Олбрайт, – поджала губы леди Агнес. – Паршивая овца достойного семейства Олбрайтов. Из-за неё младшим дочерям не могут найти достойную партию: мало желающих породниться с семьёй с таким отпрыском, как Мартина. Ей двадцать три, она до сих пор не замужем, и, главное, вместо того, чтобы выезжать в свет, путешествует. Представляете? В одиночестве, без компаньонки! Без компаньонки!

  – Милая Агнес, дурное влияние моды на чтение, я всегда говорила, что книги не доведут до добра, – высказала – в который раз! – тётя Мэри. – Вы же понимаете, воспитывайся молодёжь в наших прежних ценностях, такого никогда бы не случилось. Ах, если бы милая Дороти послушала меня, а не своего мужлана!

  Софрония с силой прикусила губу. Девушка не выносила манеру тёти обсуждать и осуждать родителей племянницы, негодуя на неправильный выбор сестры. Но перечить леди Стивенс Софрония не осмеливалась, чтобы не получить очередную лекцию о своём дурном воспитании. Что там, девушка даже имя своё не могла отстоять, довольствуясь «Софи», а так, между прочим, звали болонку графини Боланн. Собачья кличка, и неважно, что это модное в Фарзии имя.

  Тётя, не обращая внимания на племянницу, принялась жаловаться. В который раз? Как леди Агнес не надоест выслушивать одно и тоже в миллионный повтор? Сама Софрония уже не вслушивалась, почти наизусть зная текст, в котором говорилось, что девушкам не нужно образование, что чтение только развращает, что изучением научных работ не привлечёшь достойного мужчину и что в почти двадцать два стоит сосредоточиться на замужестве, а не на копании в библиотечных архивах. Пора бы Софронии перестать витать в облаках!

  А девушка мечтала стать историком. Точнее, мечтала она стать археологом, но это было абсолютно недостижимо. Поэтому она сосредоточилась на архивах – но и это было вызовом всему, чему учили девушку. Научная деятельность не для женщин... и потому Софрония так и не отправила в «Исторический вестник» ни одного из двух своих исследований.

  И вот теперь перед ней возникла Мартина Олбрайт, леди, открыто бросающая вызов общественному мнению. Если бы у Софронии была хоть десятая доля храбрости этой девушки!

  Восхищение смешивалось с завистью. Но Софрония понимала: у неё не хватит силы духа вынести всеобщее осуждение. Остаётся только мечтать, что однажды...

  Мартина Олбрайт уверенно прошла мимо и скрылась за спинами гуляющих. А Софрония послушно продолжила слушать, как тётя Мэри и леди Агнес ругают нравы современной молодёжи, заодно осуждая Софронию и её «неженственное» увлечение. Мартине Олбрайт можно было завидовать, но подражать? На такое Софрония никогда не решится. Скорее бы вернуться домой, подальше от тёти с её высшим светом и поближе к понимающим родителям и любимым архивам.

  На следующий день Мартина Олбрайт оставалась самой обсуждаемой персоной. Софрония немного устала от льющегося потока возмущения и осуждения. К тому же, ей это надоело. Да, девушка выделяется, но сколько можно об этом говорить? Леди Олбрайт не изменится в угоду общественному мнению, так пора смириться и принять её такой, какая она есть.

  Послезавтра – воскресный бал. Интересно, найдутся ли к нему новые темы для обсуждения? Например, можно будет поговорить о проповеди. Хоть Софрония и не любила местного пастора, считая его нечестным, это всё же будет что-то другое. Если она ещё раз услышит про недопустимое поведение Мартины Олбрайт, то с ума сойдёт.

  А всё же интересно, придёт ли леди Олбрайт на бал? Конечно, это громкое название для танцевального вечера, но так уж принято в Бате – здесь всё уменьшенная копия зимних сезонов. И если она придёт, то как поведёт себя?

  Мартина Олбрайт оправдала ожидания. Она не просто пришла на бал, она пригласила – сама! – незнакомого, только приехавшего красивого молодого человека, сопровождающего сестру. Отказать он не смог, и его сестра – миловидная шатенка лет восемнадцати – лишь ошеломлённо ахнула и захлопала длинными ресницами.

  – Теперь так принято? – спросила она у стоящей неподалёку тёти Мэри, за спиной которой скрывалась плохо танцующая Софрония.

  – Нет! – от возмущения возглас оказался более громким, чем допускали приличия. – Милая, даже не думайте! Леди Олбрайт, видимо, выросла в совсем невозможной глуши. Но ваш брат, как он-то бросил вас без сопровождения?

  – Изабелла! – к ним подошла милая полноватая дама, чей зеленоватый оттенок волос выдавал не совсем удачную попытку закрасить седину или просто сменить цвет волос. – А где Энтони? Как он мог оставить тебя?

  – Мама, его пригласили. Он же не мог отказать?

  – Мог, – недовольно сказала тётя Мэри. – Ведь у него на попечении были вы!

  – Насколько я знаю, правил для таких ситуаций нет, душечка, – вмешалась подошедшая леди Агнес. – Джентльменам ведь не принято отказывать дамам... Всё же ведь и подумать невозможно было, что дама пригласит кавалера!

  – И что это за решительная молодая особа? – поинтересовалась мать упомянутого кавалера, не отводя взгляда от сына и его партнёрши.

  На неё тут же высыпали ворох сведений о леди Олбрайт. Юная Изабелла слушала всё это, чуть приоткрыв ротик. Софрония же скучала.

  Танец закончился. Кавалер Мартины проводил её к столику с напитками и вернулся к матери и сестре. К нему поспешил хозяин вечера.

  Он представил всю небольшую компанию, столпившуюся в этом уголке зала. Новое семейство носило фамилию Стендерс и временно состояло из леди Анны и двух её отпрысков, Энтони и Изабеллы. Отец семейства пока не вернулся из колоний.

  Тётя Мэри увидела в Энтони Стендерсе подходящую пару для Софронии и буквально вынудила юношу пригласить девушку на следующий танец. Это после отлично танцующей Мартины-то! Софрония чудом не перепутала все фигуры. Порядок она знала отлично, но вот с музыкой и тактом у неё было не очень, она то двигалась быстрее, то медленнее, и, нервничая из-за этого, сбивалась ещё сильнее.

  Энтони оказался хорошо воспитан, тепло улыбался и лишь мило подшучивал, направляя и поправляя. Однако его взгляд пару раз ускользал, чтобы перевестись на танцующую ниже по колонне Мартину Олбрайт. Та явно произвела впечатление, и куда большее, чем обыкновенная Софрония Нильсен.

  Тётя Мэри предпочла этого не заметить. Энтони Стендерс был взвешен, оценен и признан подходящей партией для её племянницы. Мнение самих молодых людей леди Стивенс не интересовало: что она может понимать, эта молодёжь! А поскольку знакомство со Стендерсами сочли перспективным, тётя Мэри взяла на себя покровительство этой семье.

  Софрония испытывала огромное чувство неловкости. Тётя Мэри настаивала, что девушке следует как можно больше общаться с Изабеллой, ведь та тоже обожает читать. Верно, но Софрония любила всё, связанное с историей, и, выбирая между романом и трактатом, предпочла бы трактат. А Изабелла увлекалась новомодными историями о фейри, вампирах и демонах, причём в основе всегда лежала любовь. Девушки честно старались подружиться и обсуждать книги... но обеим было скучно слушать о любимых текстах собеседницы. Софрония считала, что искусственно дружбу не вызвать, и стыдилась попыток тёти создать «близкие друг другу семьи».

  Вот и следующее воскресенье, очередной бал. Софрония попыталась отговориться головной болью, но когда чужие проблемы останавливали тётю Мэри? Пришлось пойти и в очередной раз выслушивать щебетание тёти и леди Анны, уверенных, что всё прекрасно.

  Изабелла и Софрония обменялись понимающими страдальческими взглядами.

  И тут к ним подошла Мартина Олбрайт. Непочтительно кивнув старшим леди, она обратилась к Изабелле:

  – Привет! А где тот красивый мальчик, что был с вами в прошлый раз?

  Тётя Мэри и леди Анна задохнулись от такого неприкрытого нахальства. Но сказать ничего не успели:

  – Здравствуйте. Брат задержится сегодня. Вы хотели что-то обсудить?

  – Нет, что вы. Просто он отлично танцует, в отличие от большинства присутствующих, – дерзость Мартины не знала границ. – Хотела пригласить. А вы что стоите? Кстати, я – Мартина. А вы?

  – Изабелла.

  – Софрония, – она честно хотела отмолчаться, но взгляд Мартины однозначно говорил, что она ждёт ответа и от Софронии.

  – Леди Олбрайт! – обрела дар речи тётя Мэри. Однако Мартина не дала ей договорить.

  – Душно здесь, не находите? Может, прогуляемся?

  Отказаться было можно, но в зале действительно стояла жаркая влажная духота, от которой не помогали веера. К тому же от присутствия Мартины в Софронии пробудилась капелька дерзости.

  – С удовольствием, – решительно сказала она. – Изабелла, вы с нами?

  К удивлению Софронии, та немедленно согласилась. Наверное, решила подышать более свежим воздухом и заодно хоть на минуту вырваться из-под пригляда матери.

  – Изабелла!

  – Софи!

  Полетели им вслед недовольные возгласы, но девушки уже направились к выходу в сад.

  Лёгкий ветерок приносил облегчение. Все трое долго дышали, а потом, случайно переглянувшись, вдруг рассмеялись.

  – Леди Мартина...

  – Просто Мартина, Изабелла. Не люблю всех этих расшаркиваний.

  – Это этикет...

  – Это – расшаркивания. Им сотни лет, и они давно устарели.

  С этим Софрония не могла согласиться. Всё-таки, воспитание – важный элемент...

  Она сказала это вслух. А ведь давно отучилась от привычки думать вслух!

  – Воспитание – да, – согласилась Мартина. – А рамки – нет. Например, что невоспитанного в том, чтобы пойти прогуляться? Просто прогуляться, мы не собираемся делать ничего недостойного. Но рамки общества, которые вы называете этикетом, запрещают нам это. Потому что с нами нет престарелой матроны! Мы же не грабить магазины собираемся, зачем нам присмотр?

  – Считаете, что без престарелой матроны ограбление магазина пройдёт неудачно? – с непроницаемым лицом спросила Софрония, но тут же растеряла серьёзность и по-девчачьи хихикнула, представив себе эту картину.

  Мартина и Изабелла, похоже, тоже представили, как врываются в магазин в сопровождении кого-то из старших леди, и эти дамы чинно требуют отдать им всю выручку, иначе прозвучит лекция о правильном уважении к старшим. Во всяком случае, девушки стали вразнобой смеяться.

  Они пропустили почти весь бал, гуляя по саду и разговаривая обо всём, что только приходило им в голову. Мартина вдобавок оказалась прекрасной рассказчицей, умело сочетающей интересные детали для Софронии и увлекательные происшествия для Изабеллы.

  Увлечённые разговором, девушки и не заметили, как признались Мартине в своих мечтах. Выслушав их, она задумалась и сказала:

  – Софрония, ты должна попробовать. Отошли свои исследования! Не нужно даже брать мужской псевдоним, подпишись просто «С. Нильсен» и продолжай так до тех пор, пока не создашь репутацию. Когда раскроется, что «С.» девушка, будет уже поздно. Сенсация даже подогреет интерес к твоим работам. Изабелла, с Софронией всё ясно, но чего, всё же, хочешь ты? Представь, что твоя мечта исполнилась и ты встретила вампира, демона, фейри – неважно. Что ты станешь делать дальше?

  Изабелла об этом не задумывалась. Ей казалось главным встретить одного из волшебных созданий. Что потом – она предпочитала не загадывать.

  – Разве так уж важно, что произойдёт дальше? – удивилась она. – Приключение, разве нет? Как у тебя, Мартина.

  – У моих путешествий есть цель, – ответила та. – Я доказываю, что женщина может быть самостоятельна и не обязательно нуждается в мужчине, чтобы быть полноценной. Софрония хочет открыть женщинам путь в науку. А чего хочешь добиться ты? Просто жить можно и без присутствия в жизни фейри. Или, упаси боже, демона с вампиром.

  – Почему «упаси боже»? – не поняла Изабелла.

  Софрония тоже заинтересовалась: Мартина не показалась ей особо набожной. Скорее, наоборот.

  – Потому что они опасны. Очень опасны, Изабелла. Книги с их романтическим образом лгут.

  – Книги не могут лгать, – возмутилась Изабелла.

  – Могут, – вздохнула Софрония. – Ты не представляешь, как часто в книгах пишут ложь... и не всегда осознанно. Часто – искренне заблуждаясь и веря в собственную ложь.

  Договорить девушки не успели: их прервал Энтони, которого послали на поиски запропавших юных дам. Поэтому они решили встретиться на следующий день и продолжить беседу.

  Тётя Мэри была очень недовольна и исчезновением племянницы с бала, и её решением продолжать знакомство с Мартиной Олбрайт. Но Софрония впервые встретила того, кто понимал её устремления и не высмеивал её, поэтому отказываться от общения с новой подругой – первой, кого она могла так назвать не кривя душой, – она не пожелала даже ценой скандала с тётей.

  Впервые в жизни Софрония попыталась отстоять что-то. Родители всегда поддерживали её, хотя и считали её увлечение историей странным и неженственным, а с тётей девушке приходилось смиряться. Поэтому её внезапный отпор шокировал тётю Мэри, и та слегла на несколько дней с мигренью. Софронии было совестно, но ведь она всего лишь попросила дозволения общаться с другой девушкой, причём их же круга.

  Отважно бросив демонстративно страдающую тётю на горничную, Софрония отправилась на встречу с новыми подругами. Теперь она могла назвать так и Изабеллу: не скованная матерью и этикетом, та оказалась милой образованной девушкой, с которой о многом можно поговорить. И пусть Изабелла излишне романтична и считает магию достоинством, а не увечьем, в целом она приятная разумная особа.

  Однако через час, встретившись с подругами, Софрония несколько усомнилась в разумности Изабеллы. Это же надо придумать: не только поверить в слух о вампире, но и пожелать найти этого опаснейшего типа... которого может не существовать.

  – Это всего лишь слух, причём ничем не подкреплённый, – пыталась убедить Изабеллу Софрония. – Я не говорю, что их не существует, слишком многое ещё не изучено, особенно связанного с... с... – она никак не могла произнести запретного слова, – с магией. Но если даже он реален, почему он внезапно перестал скрываться и буквально провоцирует охоту на себя?

  – Он рассчитывает именно на то, что в него никто не верит.

  – Всё равно, его основа – скрытность. Слухи – выдумка, Изабелла. Кто-то развлекается.

  – Мартина, а что скажешь ты? – обратилась к той Изабелла. – Есть ли в Бате вампир?

  – Скорее всего, нет, – тут Мартина подмигнула. – Но что мешает нам поискать его?

  – Поискать чёрную кошку, которой нет? – съязвила Софрония.

  – Чтобы изучить всю тёмную комнату с фонариком. Кошку мы, конечно, не найдём, но вдруг найдём что-то поинтереснее?

  – Согласна! – радостно воскликнула Изабелла.

  – Хорошо, – Софронии стало любопытно. Что такого можно отыскать в скучном Бате?

  – Я слышала о катакомбах, – сказала Мартина, словно услышав её мысли. – Найти бы, где вход в них. Я изучила почти весь город, но ничего не обнаружила.

  – Карты, – сказала Софрония. – В библиотеке должны храниться старые карты.

  – Библиотека... – сморщила нос Изабелла.

  – Это я возьму на себя, – Софронию одолевал непривычный азарт. – Вы пока можете искать вход, притворяясь праздно гуляющими.

  – Хорошая идея. Но, Софрония, ты уверена, что в библиотеке есть необходимое? А если и есть, то тебе могут отказать в допуске в хранилища... – заволновалась Мартина.

  Софрония победно улыбнулась. Она в Бате уже четвёртый сезон и хорошо знает местного библиотекаря, пусть тётя и не одобряла это знакомство. Софронию Нильсен он всегда рад видеть и выдаст ей любые материалы, стоит только попросить, о чём она и сообщила.

  Прошло несколько занятых дней. За это время тётя Мэри успокоилась и развеселилась: Софрония перестала поддерживать сомнительное знакомство с Мартиной Олбрайт и вернулась к своим книжкам. Тоже не лучшее занятие для леди, но это же Софрония. На радостях тётя даже отказалась от контроля за племянницей, доверив её сопровождение своей верной служанке.

  Софрония с удовольствием погрузилась в мир старых книг и бумаг. Как же она любила такое времяпровождение! И девушка принялась изучать карты.

  Два визита Изабеллы, поддерживающей связь между Софронией и Мартиной, оказались бессмысленными. Но на третий Софрония сумела обрадовать гостью. Изабелла умчалась, окрылённая, и на следующий день девушки, словно случайно, встретились втроём у церкви. Воспользовавшись тем, что старшие леди задержались внутри, троица отправилась изучать церковное кладбище.

  Оно было довольно скучным и не слишком-то старым. Фамильных склепов на нём не насчитывалось и десятка.

  – Ты уверена? – спросила Изабелла, рассматривая один из этих склепов, на который указала Софрония. – Выглядит как-то слишком обычно.

  – Полагаю, на это и расчёт, – Мартина с непонятным выражением лица вглядывалась в приземистое строение. – Сколько у нас времени?

  – Пара минут, – углядела леди, появившихся вдали, Софрония.

  – Предлагаю сделать вылазку завтра во время обязательного утреннего променада, – торопливо сказала Мартина. – Сумеете не пойти на него и прийти сюда?

  Софрония задумалась. Изабелла уже уверяла, что легко убедит матушку в дурном самочувствии и останется дома, а вот с тётей Мэри это бы не прошло: та слишком серьёзно относилась к здоровью.

  – Софрония?

  Старшие леди были совсем близко.

  – Приду, – торопливо сказала девушка. Что-нибудь да придумает.

   Провидение оказалось на её стороне: утром доставили книгу, которую Софрония давно ждала. Желание племянницы остаться дома с этой книгой не удивило тётю Мэри, и, прочитав лекцию о вреде чтения и пользе прогулок, она удалилась, оставив Софронию одну.

  Стоило тёте пройти за перекрёсток, Софрония немедленно собралась и поспешила к склепу. Мартина уже была там. Изабелла задержалась.

  Открыть дверь девушки не сумели. Огорчённая этим Изабелла пнула чуть выступающий из кладки камень... и стена медленно и бесшумно отодвинулась, открывая ведущую вниз лестницу.

  Софронии стало страшно. Мартина же зажгла керосиновый фонарь и смело шагнула в пахнущий пылью проём. Изабелла поспешила за нею. Стена стала возвращаться на место. Стиснув кулачки, Софрония бросилась следом за подругами.

  Спуск был недолгим, лестница закончилась прежде, чем Софрония успела задуматься о возвращении. Девушки очутились в небольшом круглом помещении, откуда вели пять дверей.

  Мартина оказалась запасливой: в мешке, который она принесла с собой, среди прочего лежали клубки толстых ниток и мел.

  – Не заблудимся, – уверенно сказала она. – Главное, не разделяемся.

  И девушки отправились исследовать лабиринт катакомб.

  Дело осложнялось только одним фактором: временем. У них было не более двух часов, и приходилось торопиться, а не медленно и вдумчиво изучать бесчисленные ответвления коридоров и, главное, росписи на стенах.

  Когда Софрония увидела роспись в первый раз, она не поверила своим глазам. Но Мартина и Изабелла не заинтересовались чудесно сохранившимися рисунками, и девушке пришлось довольствоваться короткими взглядами и мечтой вернуться в это непонятно почему заброшенное место.

  Они не успели далеко уйти и многого изучить: время поджимало, и пришлось быстро возвращаться на поверхность, а затем – спешить по домам. Хотя Мартина, в отличие от подруг, не была ограничена во времени и передвижениях, она уверила их, что не собирается действовать в одиночку.

  Софрония спешила изо всех сил, но, как она ни торопилась, тётя Мэри вернулась раньше и была этим очень недовольна. Куда и зачем уходила, хотелось бы ей знать, так стремившаяся остаться дома девушка?

  Та растерялась, ведь она ничего не придумала на этот случай. Пришлось сказать, что от чтения заболела голова, вот и захотелось пройтись. Это предсказуемо спровоцировало тётю Мэри на очередную речь о вреде книг и испорченности молодежи.

  Девушка послушно кивала, не вслушиваясь и думая о другом. Слова тёти Мэри о том, что она на неделю запрещает племяннице выходить из дома, стали для Софронии полной неожиданностью.

  – Ты же не думаешь, что я поверю такой жалкой отговорке? – сурово сказала тётя Мэри. – Никаких прогулок, никаких встреч, пока ты не осознаешь недопустимость своего поведения. Впрочем, я дозволяю тебе общение с твоими обожаемыми книгами. Может, ты наконец осознаешь, что общение с людьми гораздо ценнее!

  Софрония попыталась возразить, но только сильнее разгневала тётю. Так девушка оказалась взаперти.

  На следующий день Изабелла попыталась навестить её, но тётя Мэри оставалась непреклонна и объявила, что Софрония никого не принимает. Да, даже Изабеллу. Никаких исключений!

  Софронии было совестно, что она подводит подруг, но что она могла сделать? Пойти на открытый конфликт с тётей? На такое у девушки не хватало храбрости. Да и жаль было тётю, та ведь искренне заботилась о племяннице, исходя из собственных представлений о счастье. Леди Мэри не желала Софронии зла, и огорчать её ещё сильнее девушка не хотела.

  Жаль только, Мартина и Изабелла продолжат изучать катакомбы без Софронии... даже узнать новости она пока не может.

  Так прошло четыре дня. Девушка уже начинала сходить с ума от вынужденного заточения. Как нарочно, стояла замечательная погода, манившая на прогулки, а Софрония могла только сидеть у окна.

  Вот и сейчас она сидела у окна гостиной, с тоской смотря на улицу, когда мирное течение дня нарушило появление скачущего во весь опор всадника. Точнее, всадницы. Спешившись у дома, который арендовали Стивенсы, она нервно зазвонила в дверной колокольчик.

  Стоило служанке отворить дверь, как Мартина Олбрайт, не слушая, что «хозяева не принимают», ворвалась в гостиную.

  – Леди Олбрайт! – встала возмущённая тётя Мэри, откладывая вышивание. – Что вы себе позволяете?

  – Изабелла Стендерс у вас? – Мартина обвела взглядом гостиную.

  – Нет. Мы никого, слышите – никого! – не принимаем.

  – Софрония, никакой весточки?

  – Я не видела Изабеллу несколько дней, – заволновалась девушка. – Думала, она с вами.

  – Я с ней тоже не встречалась. Мы договорились увидеться послезавтра, чтобы обсудить планы, но сегодня ко мне прислали служанку с просьбой к Изабелле как можно скорее вернуться домой. Я понадеялась, что она, сказав, будто пошла ко мне, отправилась к вам... Как мне объяснить, что я не видела её ни сегодня, ни в другие дни? Куда её могло занести? Одну!

  – Вы же появляетесь повсюду одна, – не упустила шанса уколоть её тётя Мэри.

  – Это не в характере Изабеллы, – возразила Мартина. – Она правильная. А я – нет.

  – Рада, что вы это понимаете, – заметила тётя Мэри.

  – Тётя! – воскликнула Софрония. – Изабелла пропала!

  – Полагаю, как и вы предпочла обществу семьи прогулку под лживым предлогом, не рассчитав времени, – едко напомнила о причине заточения племянницы тётя Мэри.

  – Тётя, не время сейчас! – почти простонала Софрония. И тут же спросила Мартину:

  – А там, в нашем местечке, ты её не смотрела? Могла ли она...

  – Одна? – изумилась Мартина, но тут же призадумалась: – хотя, с её романтичностью...

  – О чём вы? – прищурилась тётя Мэри.

  – Тётя, мы должны поискать Изабеллу, – решительно сказала Софрония. – Мне нужно идти.

  – Нет.

  – Тётя!

  – Нет, Софи. Ты должна подумать о своём поведении. Полагаю, Изабелла уже дома и вы, леди Олбрайт, зря поднимаете панику. Прошу вас немедленно покинуть наш дом.

  – Я иду с нею. Вернусь, когда буду уверена, что с Изабеллой всё в порядке, – вскинула голову Софрония.

  – Софи! – от возмущения тётя Мэри не могла подобрать слов.

  – Софрония, – поправила её девушка.

  – Софи, если ты сейчас уйдёшь, двери моего дома навсегда закроются для тебя.

  – Что же, я пришлю за вещами. Идём, Мартина.

  И девушка отважно покинула гостиную. Мартина одобрительно похлопала её по плечу:

  – Поживёшь пока у меня. Ты молодец, я думала, так и не решишься.

  Софрония печально посмотрела на неё, и Мартина умолкла. Оставив лошадь у дома тёти Мэри, девушки поспешили к нужному склепу. Мартина лишь прихватила мешок с необходимым – похоже, она никогда с ним не расставалась.

  Вот и склеп. Надавив нужный камень, девушки зажгли фонарь и спустились.

  – Как мы найдём её? – только теперь спохватилась Софрония. – Никаких следов.

  Вместо ответа Мартина вытянула руку, и над ладонью загорелся зеленоватый шарик.

  – Поисковик, – сказала Мартина.

  Софрония отшатнулась.

  – Мартина, это же... это же... магия?

  – Да, я одна из «прОклятых», – нетерпеливо топнула ногой та. – Но сейчас лишь это может помочь отыскать Изабеллу. И да, именно поэтому я изгой в семье. Но не афишировать же мои способности на каждом шагу, так от репутации Олбрайтов и вовсе клочка не останется. Идём или ты предпочтёшь вернуться, лишь бы не оскверниться?

  Софрония помедлила секунду. Страх перед магией воспитывался с раннего детства, тех, кто проявлял способности, называли порождениями зла...

  Они всего лишь отличались от остальных. Как и Софрония с её мечтами.

  – Я с тобой, – сказала она.

  Шарик полетел в дальнюю дверь, куда девушки в прошлый раз не дошли. Мартина и Софрония последовали за ним.

  Они то спускались, то шли вперёд. Софрония пожалела, что в спешке не прихватила часы: казалось, они идут уже очень и очень долго. Комнатки, коридоры, ступени... не к центру же земли они идут, в самом-то деле? И что завело так далеко Изабеллу?

  – Мне интереснее, «кто», а не «что», – отозвалась Мартина. Кажется, Софрония опять говорила вслух.

  – Ты думаешь...

  – Почти уверена. При всём её романтизме у Изабеллы хватает здравого смысла. Просто так она сюда бы не сунулась. А вот за кем-то...

  – Думаешь, вампиры существуют?

  – Знаю, – был ответ. – И знаю, что для них мы еда, а не друзья. Только бы успеть!

  – Успеть?

  – Изабелла не добралась бы так далеко в одиночку. И, подозреваю, что ей позволили зайти так далеко. Тихо!

  Софрония послушно замолкла. Мартина скомкала в ладони поисковик и погасила фонарь.

  – Жди здесь, – велела она. – Одна я подберусь ближе.

  И девушка растворилась во мраке, оставив Софронию одну. Той стало очень страшно, и она обхватила себя руками за плечи, стараясь не позволить страху одолеть себя.

  Кап. Кап. Кап – единственные звуки, нарушающие тишину. Но вот Софронии послышалось что-то вроде голосов. А сделав пару шагов в том направлении и свернув за угол, девушка увидела ещё и слабый лучик света вдалеке.

  Сняв туфли, Софрония осторожно, на цыпочках, направилась к нему, стараясь не шуметь.

  Получилось, и она дошла до полуприкрытого железной дверью проёма. Прячась в тени, она присмотрелась.

  Трое людей: Изабелла – слава богу, она в порядке! – и двое мужчин. Один стоит спиной, прикрывая собой девушку, но кажется чем-то знакомым, а второй, в чёрном старомодном костюме – такие уже лет двести не носят, невольно отмечает Софрония, – и белой полумаске, выглядит злодеем из оперетты. Но это ощущение быстро проходит, стоит тому легко ускользнуть от вырвавшегося откуда-то справа огненного сгустка. Опереточные злодеи не двигаются с такой нечеловеческой скоростью и не прикрываются хорошо знакомыми зрителю девушками.

  – Отпусти её!

  Да это же Энтони!

  Софрония вжалась глубже в тень. Не хватало еще стать дополнительной обузой для юного Стендерса, ему и сестры в заложницах достаточно.

  А справа появляется Мартина. В руке у неё пылающий лук с огненной стрелой.

  – Отпусти их, и ты умрёшь быстро, – выглядит она невероятно опасной. Софрония убеждается: маги действительно страшные существа. Вот как Мартина не обжигается?

  – Мартина? – испуганно удивляется Изабелла. И не ясно, чего она боится больше: острого когтя, прижатого к её горлу, или магического лука в руках подруги.

  – Мартина, – соглашается та. – Привет, Винченцо. Или как там тебя зовут на этот раз? Последний раз.

  – В прошлую нашу встречу проиграла ты, Мартина Олбрайт. Проиграешь ты и в этот раз, – хрипловатый баритон царапает слух Софронии. – И в этот раз – окончательно.

  – Разница между нами в том, что я – не играю.

  И стрела срывается в полёт. Первая, вторая, третья – и когда Мартина успевает их применять? Но стрелы летят не в Винченцо, по-прежнему цепко держащему Изабеллу, а куда-то вверх и вбок.

  – Разучилась стрелять? – усмехается он. Расслабившись, он даже не собирается уклоняться. И эта уверенность подводит его: Софрония видит, как несколько стрел, коснувшись стены, разворачиваются и летят ему в спину.