Текст книги "Боевая машина времени"

Автор книги: Пол Уильям Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Пол Андерсон
Боевая машина времени

– Да, – сказал я, – почти все, что человек может вообразить, найдется где-нибудь в Галактике. Их чертово количество, этих планет, с таким фантастическим разнообразием поверхности и форм жизни, а также разума и цивилизаций, что можно увидеть все что угодно. Я, например, бывал на планетах, населенных огнедышащими драконами, в мирах, где карлики воюют с кем-то вроде домовых, какими нас пугали матери, и на планете, где жила раса колдуний, телепатический псевдогипноз. Да, спорю, что у каждого неправдоподобного рассказа или сказки есть аналог гденибудь во Вселенной.

– Угу, – согласился Лэрд. Он говорил удивительно медленно и со свойственной лишь ему мягкостью. – Я, например, однажды выпустил джина из бутылки.

– Вот как? И что произошло?

– Он меня убил.

Я раскрыл рот, чтобы рассмеяться, но, еще раз взглянув на него, осекся. Лэрд говорил чересчур серьезно, бесстрастно, лицо у него было застывшее, и это была не игра. В глубине его глаз внезапно появилось оскорбленное выражение, к которому примешивалась немалая доза холодного юмора.

Я не слишком хорошо знал Лэрда, да и никто его как следует не знал. Большую часть времени он проводил в поездках по поручению Галактической Инспекции, охотясь за тысячами фантастических планет, которых никогда не видели глаза человека. Он реже других, занятых этой работой, возвращался в Солнечную систему и мало что рассказывал о своих открытиях.

Он был гигант – рост метр девяносто, матовое лицо, орлиный профиль и зеленовато-серые, удивительно блестящие глаза.

Средних лет, что было заметно лишь по вискам, со всеми вежлив, но неразговорчив. Смеялся редка Старые друзья, знавшие его тридцатилетним, говорили, что он был самым веселым и беззаботным офицером в Солнечном флоте. Очевидно, во время восстания что-то изменило его, да так, что ни один психолог не смог бы себе представить. Сам он никогда ничего не рассказывал по этому поводу, а просто после войны вышел в отставку и поступил в инспекцию.

Мы сидели одни в уголке фойе. Лунный филиал Клуба Исследователей построен вне купола Лунного Центра, и мы расположились у большого окна, повивая коктейль с Ментавра и, конечно, болтая.

Лэрд сам затеял эту игру, и я подозреваю, что сделал это не ради вечера в компании, а для возможного сбора сведений.

Молчаливый зал был почти пуст. Окно выходило на суровое великолепие лунного пейзажа с чередованием белых склонов кратера и темных провалов долин. Все было залито голубым светом Земли. Над нами космос – абсолютно черный, сверкавший миллионами ледяных искр.

– Ожил? – спросил я.

Он засмеялся, но не слишком весело:

– Я могу рассказать вам эту историю. Вы не поверите, ну и ладно. Иногда она приходит мне на память – алкоголь склоняет меня предаваться воспоминаниям.

Он уселся поглубже в кресло.

– Может, это был не настоящий джин, – продолжал он. Скорее призрак. Это произошло на планете, где водятся призраки. Они господствовали там еще миллионы лет назад, до появления человека на Земле. Они путешествовали по звездам и знали такие вещи, о которых современная цивилизация даже не подозревает. А потом они исчезли. Собственное оружие вымело их в единой вспышке пламени, оставив только бесформенные развалины, пустыню и призрака, поджидавшего меня в бутылке.

Я сделал знак, чтобы нам снова подали выпивку. Я спрашивал себя, что же хочет рассказать этот крупный человек и до какой степени он еще в своем уме.

– По ту сторону этой звездной завесы я видел такое, что не пригрезится в самых безумных снах. Я видел людей, которые, вернувшись, смотрели отсутствующим взглядом и бормотали что-то невнятное. В их мозг проникала ледяная пустота космоса, разрушив непрочную преграду разума, Говорят, что космолетчики – доверчивая раса. Бог свидетель, такие они и должны быть!

– Вы говорите не о Новом Египте? – спросил я.

– Дурацкое название. Как только находят остатки большой исчезнувшей культуры, так непременно ее называют именем незначительной сельской местности. Я же говорю вам, люди Ввирдды были подобны богам, и, когда они погибли, разбуженные ими силы гасили целые солнца. Миллионы лет назад они в один день убили всех динозавров на Земле и для этого им понадобился всего один корабль.

– Откуда, к дьяволу, вы все это знаете? Не думаю, что археологи расшифровали их сообщения.

– Да, конечно. Единственное, что когда-нибудь узнают наши археологи, – это то, что ввирдданцы были гуманоидами, с высочайшей культурой межзвездного уровня, которая исчезла приблизительно миллион земных лет назад. По правде сказать, я не знаю, действительно ли они убили наших динозавров, но то, что они постоянно уничтожали больших рептилий на планетах земного типа, так как предполагали дальнейшую колонизацию этих планет, и то, что они добрались до Земли, не подлежит сомнению.

Лэрд взял бокал и продолжил:

– А теперь разрешите мне вернуться к моему рассказу.

Это случилось… Когда же? – Тридцать три года назад. Я был блестящим молодым лейтенантом с не менее блестящими молодыми идеями. Восстание шло полным ходом, дженеры держали весь этот район космоса, кроме дороги на Стрелец, как вы знаете. Все складывалось плохо для Солнечной системы, – я думаю, что никто даже не подозревал, как были мы близки к поражению. Они готовились прорвать боевыми кораблями нашу линию обороны, смять наши границы и уничтожить саму жизнь на Земле адским огнем, который уже стерилизовал полдюжины планет. Наша защита, растянутая на многие миллионы кубических световых лет, была ужасно хрупкой. Ужасно!

Ввирдда – Новый Египет – цивилизация, открытая незадолго до начала войны, являлась загадкой для нас. Мы знали о ней мало – почти столько же, сколько и сегодня. В сущности, только то, что место, названное Долиной Богов, содержит больше реликвий, чем любая другая точка на поверхности планеты. Я очень интересовался этими изысканиями, сам бывал на Ввирдде и работал с группой, которая обнаружила и привела в порядок гравитомагнитный генератор, благодаря которому мы очень многое узнали о гравитомагнитных волнах.

Я был молод, полон воображения и уверен, что в этом лабиринте найдутся другие вещи, например, оружие, имевшееся на тех звездах миллионы лет тому назад. А после изучения рапортов решил, что даже знаю, где его искать…

Планета лежала далеко за белыми порядками дженеров, но с военной точки зрения не представляла никакого интереса. Они не пожелали оставить там гарнизон, и я был уверен, что у этих полуварваров не было моих идей, тем более с такими шансами на успех. Одноместный разведывательный космолет легко мог проскочить, его совершенно невозможно блокировать в космическом пространстве – слишком он мал для этих нечеловеческих просторов. Мы ничего не теряли, кроме меня, а выигрыш мог быть огромным, так что я полетел.

Я добрался до планеты без всяких неприятностей, приземлился в Долине Богов и принялся за работу. Вот тогда и начались развлечения. – Лэрд рассмеялся все так же невесело.

Низко над холмами висела луна – громадный, как три Земли, диск, весь в трещинах. Ее белый ледяной свет наполнил долину, уничтожив цвета и тени. Выше растянулось невероятное небо района Стрельца, тысячи и тысячи солнц, сверкающих и подмигивающих в холодном воздухе. Они громоздились одно на другое и как будто двигались, группируясь в сочетания, незнакомые человеческому глазу. Свет луны был так силен, что Лэрд мог различить тонкий рисунок кожи на своих окоченевших пальцах, ощупывающих камни пирамиды. Ветер заставлял его дрожать, сыпал облака пыли, с сухим бормотанием обертывал тело ледяной коркой. Дыхание Лэрда превращалось в белые призраки, а воздух как бы расплавлялся, когда он вдыхал его.

Вокруг лежали обломки того, что когда-то было городом, осталось несколько колонн и обрушившихся стен, которые еще сохранились благодаря лаве, растекавшейся по ним и тем самым укрепившей их. Камни высоко поднимались в нереальном свете луны и, казалось, шевелились, когда облака песка пролетали мимо. Город-призрак. Планета-призрак. Остатки города представляли собой последний элемент жизни на поверхности планеты, выметенной ветром.

Но что-то, какая-то часть под этой поверхностью…

Жужжание послышалось высоко в небе. Жужжание спускалось к нему, приближалось. Исходит оно от звезд, от луны или от ветра? За несколько минут до этого, находясь в глубинах пирамиды, он заметил беспокойное движение стрелки гравиметра. Он поспешно поднялся и теперь смотрел и слушал.

Сердце его замерло.

«Нет, нет, только не дженерский корабль. Если они прибудут, это конец всему!»

Лэрд яростно выругался. Ветер разносил его слова вместе с поднятым песком и хоронил их в вечном молчании долины. Взгляд Лэрда устремился к суденышку. Его не было видно, оно сливалось с большой пирамидой. Из предосторожности он кинул на космолет несколько лопат песка, но если у них есть металлоискатель, песок не помешает. Лэрд был приговорен, почти безоружен. Они легко найдут его по следу в лабиринте.

Найдут и погреб.

Господи! Неужели он привел их сюда! Значит, и его план, и все его усилия только помогут врагу завладеть оружием, которое уничтожит Землю…

Его рука сжала рукоятку огнемета. Жалкий предмет, дурацкое устройство с кнопкой… Что он может сделать?

Решение пришло быстро. Ругаясь, он повернулся и бросился в пирамиду.

Факел Лэрда освещал бесконечные коридоры слабым, мерцающим светом. Тени плясали перед ним, карабкались по потолку, шли по бокам. Они были стары и собрались, чтобы задушить его. Его ботинки громко щелкали по камню, и эхо шумно повторяло эти звуки. В нем стал подниматься примитивный ужас, усиливший тревогу, он спускался в древнюю гробницу, в гробницу богов, и ему нужна была вся его энергия, чтобы бежать, не оглядываясь назад. Он боялся обернуться…

Ниже, еще ниже по этому петляющему туннелю, идущему вниз по склону в самое чрево планеты. Человек может блуждать тут до смерти в холоде и темноте, окруженный эхом. Любому понадобятся недели, чтобы найти дорогу к погребу, а единственным указанием были только рапорты Марчисона, которые читал только он. Теперь…

Он бросился в узкий проход. Дверь, взорванная раньше, наклонилась над черной пропастью. Она была высотой метров пятнадцать. Он проскочил, как муравей, и, попал в склад пирамиды.

Факел вновь осветил металл, стекло, какие-то вещества, которые он не мог определить и которые оставались здесь запечатанными миллионы лет до тех пор, пока он не пришел разбудить машины. Что они из себя представляют, он не знал. Ему удалось подключить питание, и загадочные устройства замурлыкали, замигали, но он не решился продолжать эксперименты. Он надеялся найти антигравитационные материалы, перенести всю эту массу на борт своего корабля и вернуться, чтобы ученые смогли всерьез заняться этой штукой. Но теперь…

Он оскалился по-волчьи и зажег большую лампу. Белый свет залил гробницу, отразился на этих чудовищных сокровищах, которые он не мог использовать и которые вобрали в себя всю мудрость расы, бороздившей межзвездное пространство и перемещавшей планеты, и это длилось пятнадцать миллионов лет. Может быть, ему и удалось бы построить приемлемую гипотезу, как пользоваться тем или иным элементом до появления врага. Может быть, он сумел бы уничтожить врагов одним красивым ударом, как это бывает в кино, или просто разрушить все, чтобы оно не попало в руки дженеров.

Надо было предвидеть и такую возможность. Надо было сделать бомбу, чтобы отправить к дьяволу всю пирамиду…

Овладев собой, он остановил яростный бег разума и огляделся вокруг. На стенах проступали рисунки, стершиеся от времени, но все еще различимые пиктограммы, предназначавшиеся, по-видимому, для тех, кто в конце концов обнаружит это помещение. Там были изображены жители Нового Египта, очень похожие на человека – высокие и величественные, с темной кожей и черными волосами, с острыми чертами лица, в яркой одежде. Он обратил особое внимание на один из рисунков: гуманоид брал предмет, похожий на стеклянный шлем, укреплял его на своей голове и манипулировал маленьким переключателем. Лэрду захотелось попробовать, но… Боже мой, а каков будет результат?

Он нашел шлем и осторожно стал натягивать его на голову. Это была последняя надежда. Холодный, гладкий, твердый, он медленно надевался на голову Лэрда, в нем было что-то странное, необычное… живое. Лэрд вздрогнул и повернулся к машинам.

Вон та штука с длинным дулом, обернутым проволочной спиралью, – излучатель? Как пустить его в ход? Черт побери, где отверстие? Он услышал звук легких шагов в бесконечных коридорах.

– Боже мой! – простонал он. – Они не теряют времени!

Однако они могли и не торопиться: детектор металлов наверняка показал, что он находится в этой пирамиде, а не в какой-нибудь другой из десятка рассеянных по долине. А счетчики энергии засекли его здесь…

Он погасил свет и присел за одной из машин, тяжело сжимая в руке свой огнемет.

С той стороны двери голос сказал:

– Сопротивление бесполезно, солнечник. Выходи!

Лэрд проглотил свой ответ и ждал, не шевелясь. Затем заговорил женский голос, как отметил некстати Лэрд, низкий, хорошо модулированный, но с металлическим оттенком. Грубый народ эти дженеры, даже их женщины командуют отрядами, водят суда и убивают мужчин.

– Тебе лучше выйти, солнечник. Ты поработал для нас. Мы предвидели подобную попытку. Археологические рапорты ускользнули от нас, поэтому мы сами не могли надеяться на успех. Но мои корабли находились поблизости от этого солнца, а на орбите самой планеты – один, с детекторами. Мы выследили тебя, дали время поработать, а теперь пришли забрать твои находки.

– Убирайтесь, – сказал он, отчаянно блефуя. Убирайтесь, или я взорву бомбу.

Раздался презрительный смех:

– Если бы ты ее сделал, мы бы об этом знали. Ты даже не снял космический комбинезон. Выходи с поднятыми руками, иначе мы пустим газ в этот погреб.

Зубы Лэрда блеснули в дерзкой улыбке.

– Отлично, – вскричал он, едва ли только наполовину сознавая, что говорит. – Отлично, вы сами этого хотели!

И тронул переключатель шлема.

В его голове словно разорвалась бомба: с грохотом и ослепительным сиянием. Обезумев от ярости, обжигающей нервы, он тяжело рухнул на пол. Тени сомкнулись над ним, ворча и покачиваясь, как живые. Ночь. Смерть Конец мира. И вдруг над всем этим взрыв смеха.

Он лежала скорчившись, за машиной и стонал. Они услышали эти стоны и медленно, осторожно вошли, наблюдая за его последними спазмами, которые должны были привести к неподвижности.

Они были высоки и хорошо сложены, эти мятежники дженеры. Триста лет назад Земля послала лучших для колонизации планет Стрельца. Им пришлось вести долгую и жестокую борьбу, завоевывать, строить, привыкать к мирам, которые не были и никогда не будут Землей. Все это изменило их тела, сделав похожими на металл, и заледенило души.

Все началось со споров по поводу таможенных тарифов, которые затем переросли в восстание Империи. В сущности, это была новая культура, желавшая как можно быстрее самоутвердиться: культура, рожденная в огне и одиночестве громадных пустых межзвездных пространств. Дикий мятеж ребенка-мутанта.

Они стояли, бесстрастно глядя на тело, и ждали, когда оно затихнет. Затем один из них наклонился и снял с Лэрда шлем.

– Он, по-видимому, принял это за инструмент, которым можно воспользоваться против нас, – сказал дженер, вертя шлем в руках, – но эта вещь не приспособлена к его биологическому типу. Древние обитатели этой планеты имели человеческий вид. Но я не думаю, что сходство шло дальше поверхности кожи.

Женщина-командир с некоторой жалостью опустила глаза.

– Он был храбрым человеком, – сказала она.

– Подождите, он еще жив. Он выпрямляется…

Дариш заставил свое дрожащее тело встать на четвереньки. Он чувствовал жуткую слабость, онемело горло, мускулы, нервы. Мозг переполняли страх и отчаяние: погибал целый мир. Но хуже всего была страшная тяжесть и полное отсутствие всех пяти чувств.

Ввирдда, Ввирдда, он был пленником в мозгу, который не содержал участка, передающего телепатические волны. Он был призраком, воплотившимся в нечто, бывшее наполовину трупом!

Сильные руки помогли ему встать.

– Глупо было пытаться, – сказал холодный женский голос.

Дариш чувствовал, как силы возвращаются к нему по мере того, как нервная и эндокринная системы находят новое равновесие. Его ум проснулся, готовый бороться с безумцем Лэрдом. Он дышал и вздрагивал: воздух в его легких! После скольких лет? Сколько времени он был мертвым?

Его глаза уставились на женщину. Она была высока и красива. Рыжие волосы выбивались из-под шлема с забралом, широко расставленные глаза прямо смотрели на него. Резкие, красивые черты лица, окрашенные свежестью и молодостью. Он на минуту вспомнил Илорну, и старая боль вспыхнула с новой силой… Он погасил ее, опять поднял глаза на женщину и улыбнулся.

Улыбка получилась оскорбительной, и женщина выпрямилась.

– Кто ты, солнечник? – спросила она.

Смысл был достаточно ясен Даришу, который располагал воспоминаниями и лексиконом хозяина тела, равно как и всеми знаниями Ввирдды. Он твердо ответил:

– Лейтенант Джон Лэрд Имперского Солнечного Флота к вашим услугам. А кто вы?

– Ты слишком далеко заходишь, – ответила она ледяным тоном, – но поскольку я намерена допросить тебя более детально… Я капитан Джоан Ростова, Дженерский Флот, так и знай.

Дариш огляделся вокруг. Все шло плохо. Он сейчас не мог рыться в глубине воспоминаний Лэрда, но и так было ясно, что перед ним враги. Что было справедливым, что нет в ссоре, затеянной века спустя после гибели Ввирдды, – его не интересовало, но необходимо было узнать больше, чтобы действовать свободно. Тем более что Лэрд, видимо, выжил и стал сопротивляться.

Знакомые машины выглядели как-то неудобно… раздражающе. Тут было чем превратить в пыль целые планеты! Культура, которая должна была унаследовать их, казалась варварской, но решение об использовании этих адских устройств принадлежало ему. Он поднял голову с бессознательным высокомерием – ЕМУ! Потому что он последний представитель Ввирдды, а эти машины строила вся Ввирдда. Это было его наследство.

И он должен был убежать.

Джоан Ростова смотрела на него со смесью любопытства, сурового подозрения, смущения и страха.

– В тебе есть что-то странное, – сказала она. – Ты совершенно не похож на человека, который только что здесь умирал. Для чего служит этот шлем?

Дариш пожал плечами.

– Это часть контролирующего механизма, – ответил он с легкостью. – Я нервничал и не мог управлять им как надо. Но это неважно. Тут есть много других машин.

– А для чего они?

– О, для многого. Например, вот эта внизу – атомный дезинтегратор, а это – защитное приспособление, а это…

– Ты лжешь. Ты не можешь знать больше нас.

– Доказать?

– Не надо. Иди сюда!

Дариш спокойно оценил расстояние. У него восстановилась вся психосоматическая координация его расы, натренированная за миллионы лет, но в этом теле, видимо, не хватало субклеточных элементов. Тем не менее… нужно избегать риска.

Он бросился на дженера, стоявшего рядом. Одной рукой он рубанул его по горлу, другой схватил за тунику и бросил на соседа. Перепрыгнув через лежащие тела, Дариш схватил чье-то атомное ружье и ударом длинного ствола включил магнитный генератор.

В полутьме засверкали выстрелы. Пули, входя в магнитное поле, взрывались. Дариш прыгнул к двери и бросился в туннель.

Через несколько секунд они кинулись за ним, но это тело было мощным, с длинными ногами, а Дариш уже начал чувствовать его реакции. Он бежал легко, дышал ровно и берег силы. Он еще не вполне мог управлять всеми функциями, нервная система была слишком непривычной, но в таком темпе он мог бежать достаточно долго.

Он протиснулся в боковой проход, о котором вспомнил. Позади щелкнуло ружье, выплюнув дождь пуль, некоторые из них попали в магнитное поле. Дженеры должны проверить каждый виток лабиринта, каждый изгиб туннеля или иметь детектор жизненной энергии, иначе им никогда не найти его. Он затеряется и будет блуждать до тех пор, пока не умрет от истощения.

Однако эта женщина умна. Она угадает, что он направится к поверхности и к их кораблям. Это его немного пугало. Он побежал дальше.

Эти замороженные веками темные и пустые коридоры. Воздух сухой и пыльный. Наверное, и на Ввирдде осталось мало влаги.

Сколько времени прошло? Сколько времени?

Джон Лэрд медленно приходил в себя. Его нейронные связи нашли знакомые пути через синапсы, комплекс, составляющий его личность, старался исправиться. Дариш вздрогнул, когда мозг стал ощупью, наугад давать приказы мускулам, выругался и пожелал, чтобы его второе «я» вернулось в небытие. Держись, Дариш, держись, еще несколько минут…

Он прыгнул через маленькое боковое отверстие и оказался в развалинах, в долине. Свежий, сухой воздух раздражал легкие, он жадно смотрел вокруг на песок, на камни, на звезды. Новые сочетания… Боже, значит, прошло очень много времени! Луна стала больше, чем он ее помнил, и заливала мертвый пейзаж серебристым светом. Видимо, она приблизилась к планете за эти неисчислимые века.

Корабль! Черт побери, где он?

Он увидел недалеко корабль дженеров, длинную торпеду, стоящую в дюнах. Его, конечно, охраняют, так что нечего и думать о захвате. Но где же корабль его второго «я»?

Ощупью пробираясь в воспоминаниях незнакомца, Дариш узнал, что захоронил корабль к востоку… Нет, это сделал не он, а Лэрд. Проклятие, надо работать быстрее. Он искал вокруг чудовищной формы пирамиды, источенной эрозией, нашел холмик и на отраженному свету луны там, где ветер смел песок, обнаружил металл. Какой непроходимый дурак этот Лэрд!

Удалив песок с пневматического шлюза, он глубоко вздохнул. Воздух раздирал ему горло и легкие. Еще секунда-другая – и враги нападут на него, а теперь, когда они уже уверены, что он знает машины…

Дверь шлюза блеснула, он почувствовал ее холод под руками и повернул внешнюю ручку, сыпя страшными проклятиями, незнакомыми старой Ввирдде, но, видимо, привычными для хозяина тела, существа без психосоматической тренировки, не эволюционирующего… Они идут!

Подняв захваченное ружье, он выпустил грохочущий разряд в группу, огибавшую пирамиду. Они спотыкались, как куклы, и вопили под смертельной белизной лунного света. Пули свистели вокруг и падали рикошетом на гребень судна.

Он открыл люк, пока дженеры отступили для новой атаки. На секунду зубы Лэрда блеснули в ледяной улыбке Дариша, воина, который правил тысячей солнц и командовал флотом Ввирдды.

– Прощайте, мои милые, – пробормотал он, и древний язык был сладок его губам.

Захлопнув дверь люка, он вбежал в рубку управления, предоставляя возможность вести себя почти бессознательным привычкам Джона Лэрда. Корабль тяжело взлетел, а набрав высоту стал быстро удаляться.

Он получил сильный удар в спину и подскочил в кресле пилота. Послышался звук разрываемого металла. Боже! Дженеры выстрелили из тяжелого орудия с борта своего судна. Они задели его космолет, и он со свистом несся обратно к планете.

Дариш прикинул, что с такой траекторией он упадет в холмы, приблизительно в ста пятидесяти километрах от долины. Но ему придется бежать, его будут преследовать, как дикого зверя, что ж, Джон Лэрд получит по заслугам. Мускулы сокращались, сухожилия напряглись, глотка изрыгала проклятия, в то время как личность Лэрда снова яростно старалась найти себя. Это сражение должно скоро закончиться!

Ну что ж… Дариш мысленно пожал плечами. В худшем случае он может сдаться дженерам, стать заодно с ними. Какая разница, кто выиграет эту маленькую идиотскую войну? У него есть другие дела.

Кошмар. Джон Лэрд скорчился в пещере, созданной ветром, и смотрел на освещенные холодным лунным светом холмы. Он видел корабль дженеров, и отблески холодного света на обломках собственного космолета, и людей, которые охотились за ним.

Но был ли он самим собой, не был ли пленником в собственном черепе? К нему приходили чужие воспоминания, а его собственные окрашивались чужими мыслями. Он убегал от врагов, но в то же время он, Лэрд, крутился в темных безднах полуосознанного безумия. Он вспоминал свою жизнь, но помнил и другую, длившуюся миллион лет. Он смотрел на эти дикие скалы, на песок, на пыль, разносимую ветром, и видел эти места такими, какими они были раньше… зелеными и прекрасными. Он вспомнил, что был Даришем из Толлога, что правил целыми планетными системами в империи Ввирдды. В то же самое время он был Джоном Лзрдом с Земли. Два потока мыслей пересекались в его мозгу, вытекали один из другого, обменивались криками в темноте его черепа…

Миллион лет!

– Кто вы? – кричал Лэрд. – Что вы со мной сделали? – И пока он задавал эти вопросы, поднимались его собственные воспоминания и отвечали ему.

Произошло восстание эроев, отцы которых приехали на Ввирдду хорошими, но с веками испортились. Они восстали против незыблемого правления бессмертных. За один век войны они объединили половину империи и ее населения. И бессмертные применили против них самое мощное, самое первоклассное оружие, способное уничтожить звезды, оружие запрещенное, миллионы лет остававшееся захороненным в самых глубоких подземельях Ввирдды, Но… эрой знали о нем. И у них тоже было такое оружие.

В конце концов Ввирдда пала, ее флот был уничтожен, армия разбежалась по десяти тысячам опустошенных планет. Торжествующие эрой бросились добивать мир, в котором родились, а в мощных имперских арсеналах не было больше ничего, что могло бы остановить их.

Их культура была нестабильна и не могла удержаться так долго, как культура Ввирдды. Через каких-нибудь десять тысяч лет эрой исчезли, и в галактике даже не сохранилось воспоминания о них. Это мало что даст нам, с горечью сказал себе Лэрд и с леденящим ужасом понял, что это была мысль Дариша.

Тон внутреннего монолога ввирдданца внезапно стал почти разговорным, и Лэрд понял, какое огромное усилие потребовалось, чтобы преодолеть одиночество, длившееся миллионы лет.

«Послушай, Лэрд, мы, видимо, обречены занимать одно и тоже тело, и ни один из нас не может избавиться от другого. К тому же, кажется, дженеры мечтают захватить это тело. Чем больше мы будем сражаться друг с другом, тем беззащитнее станет оно. Нам лучше объединиться».

«Но… Боже мой, дружище, за кого ты меня принимаешь? Неужели ты думаешь, что я горю желанием иметь в своем мозгу такого вампира?»

Ответ был ледяной и яростный:

«А я, Лэрд? Я, который был Даришем из Толлога, господином тысячи солнц и любовником прекрасной Илорны, наместником бессмертной, самой крупной империи, какую когда-нибудь знала Вселенная… А теперь я, как в ловушке, в теле недоразвитого существа с другой планеты, существа, появившегося через миллионы лет после смерти всего, что имело цену. Ты должен был присоединиться ко мне, когда оказался здесь, Лэрд. Я управлял этим оружием. Я!»

Глаза оглядели голый пейзаж, наметенные ветром холмы, и двойной разум заметил крошечные силуэты, карабкавшиеся по скалам в поисках следа.

«Что нам это теперь даст? – сказал Лэрд. – Кроме того, я могу слушать твои мысли и копаться в воспоминаниях. Солнце или Дженея – для тебя одно и то же. А если ты играешь со мной?»

Ответ был мгновенный и сопровождался неприятным смехом:

«Ну… читай в моем мозгу, Лэрд! Это ведь и твой мозг, не правда ли? По-видимому, – добавил он более спокойно, история повторяется. Восстание варваров против планеты-матери, но на более низкой ступени развития. Я не ожидаю удачных результатов для цивилизации. Но, может быть, я приму в этом более активное участие, чем тогда».

Было что-то нереальное в том, что он лежал в развалинах древнего мира, следил за движением преследователей и думал не своими мыслями. Лэрд даже сжал кулаки, борясь за равновесие.

«Так-то лучше, – сказал сардонически разум Дариша, – Но не напрягайся. Дыши медленно и глубоко, хотя бы на минуту сосредоточься только на дыхании, а затем обшарь мой мозг, который также и твой».

«Замолчи! Заткнись!»

«Боюсь, это невозможно. Мы в одном и том же мозгу, ты же знаешь, и каждый из нас должен привыкнуть к потоку сознания другого. Расслабься, дружище, успокойся. Вспомни, что с тобой произошло, и согласись, что тебе еще повезло».

Говорят, человек – это животное, порабощающее время. Но только могучая воля и горячие стремления Ввирдды могли как-то преодолеть барьеры самой смерти и ждать миллион лет, чтобы умирающий мир не исчез полностью.

Что такое личность? Это нечто неделимое и нематериальное, скорее, не схема, а процесс. Тело начинается с генотипа, и развивается под влиянием различных условий среды. А весь организм – это результат взаимодействия двух элементов. Интеллектуальная составляющая, сознание собственного «я», неотделима от тела, но в какой-то степени может быть изучена отдельно.

Наука нашла способ спасти то, что было Даришем. Пока врага изрыгали гром в пламя у ворот Ввирдды, пока вся планета ждала последнего боя и решающей ночи, ученые в лабораториях завершали молекулярные исследования, чтобы ансамбль синапсов, состоящих из памяти, привычек, рефлексов, инстинктов, непрерывности «я», можно было записать на электронной структуре некоторых кристаллов. Они взяли только схему Дариша, потому что из всех бессмертных на это согласился он один. Кто еще мог захотеть повториться спустя века после собственной смерти, спустя века после того, как мир, вся его история и все его знания исчезли? Но Дариш всегда был отважен. Илорна умерла, и теперь ему было почти безразлично все, что могло случиться.

Илорна, Илорна! Лэрд видел незабываемый образ, возникший в памяти, ее золотые глаза, улыбку, длинные черные волосы, спускающиеся вдоль очаровательного гибкого тела. Он вспомнил звук ее голоса, нежность ее губ. Он любил ее. За миллионы лет от нее осталась лишь пыль, да и та унесена ночным ветром, а он все еще любил ее той своей частью, которая была Даришем. Илорна!..

И Дариш-человек в конце концов умер вместе со своей планетой, но запись на кристалле, которая могла воспроизвести его, Дариша, находилась в подземелье, окруженная всеми самыми мощными изделиями Ввирдды. Рано или поздно в бесконечном будущем Вселенной кто-то придет, наденет на голову шлем и тронет переключатель. Схема воспроизведется, разум Дариша оживет, и Дариш заговорит от имени покойной Ввирдды и постарается возобновить традиции пятидесяти миллионов лет. Обет, данный Ввирдде, победит время…

«Но Ввирдда мертва, – резко подумал Лэрд. – Теперь новая история, и вы не можете указывать нам, что делать!»

Последовал надменно-ледяной ответ:

«Я буду делать то, что найду нужным. А тебе советую оставаться, пассивным и не спорить со мной».