Текст книги "Все круги ада (Флэндри - 8)"

Автор книги: Пол Уильям Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Доминик постоял немного, вдыхая холодный воздух. Усилием воли заставил пульс биться медленнее. Мысленно повторил формулы, которые, после курса употребления наркотиков, всегда ассоциировались у него с состоянием покоя. Академия может здорово натренировать человека, если только он будет обладать дальновидностью и твердым желанием сотрудничать. Холодный и успокоившийся, терранин выскользнул за дверь. С этого момента он был слишком занят, чтобы бояться.

Фландри быстро забежал за дом, чтобы никто из хижины Ринна не смог его увидеть. Прижимаясь к стенам строений, стремительно полетел по сверкающим улицам. Снег скрипел под ногами. Вот наконец сыромятня. Доминик выглянул из-за угла: так и есть. Аэробус стоял именно там, где ему приказали сесть. Длинная обтекаемая коробка с солнечным блеском в непрозрачных стеклах. Если кто-нибудь из находящихся внутри корабля парней заметит терранина и подымет тревогу, все будет кончено. "Все шансы за то, что никто из них не станет следить за этим направлением. Но ты же знаешь, какие они лжецы, эти шансы". Доминик вынул электрическую дубинку, нагнулся и в две секунды добежал до главного шлюза.

Прижавшись к борту корабля, он прислушался. Ничего не случилось, только щека коснулась холодной обшивки. Боль обожгла лицо. Фландри дернулся и оставил на металле кусок примерзшей кожи. Вытерев слезы, он крепко сжал зубы и подобрался к внешнему люку.

Тот оказался незаперт. Да и зачем иначе, если мерсейцам в любую минуту могло понадобиться спешно войти на корабль? Доминик проскользнул в шлюзовую камеру. Снова прислушался. Ни звука. Открыл внутренний люк и выглянул в коридор. Пусто.

"Наверняка большинство сидит возле пульта управления и переговорного устройства. Возможно, кто-то остался в главной комнате. Скоро сам все узнаю". Фландри тихо пошел вперед.

Один из мерсейцев, должно быть, услышал шум или почувствовал струю холодного воздуха в этой поразительно теплой атмосфере, пропахшей машинным маслом. Он выглянул из кабины управления. Фландри выстрелил. Вспыхнул ярко-красный луч, и мерсейца поразила сверхзвуковая волна. Не успело громадное тело упасть на пол, как Доминик оказался в кабине. На месте пилота сидел другой мерсеец.

– Гви... – только и успел пробормотать он, прежде чем замереть на панели управления.

Резко повернувшись, терранин поспешил обратно. Окна салона корабля выходили на три стороны света. Из наблюдательного отсека можно было увидеть четвертую. Там оказалось еще два мерсейца. Первый уже был обеспокоен. В руке он держал пистолет, но Фландри, который вошел, стреляя на ходу, успел свалить незадачливого воина. Обезвредить второго оказалось еще проще, поскольку тот был заперт в наблюдательной башне. Не создавая лишнего шума, мерсеец мирно затих на сиденье. Не делая передышки, терранин побежал дальше. Из громкоговорителя звучали голоса: транслятор преобразовывал басы мерсейцев в нежное мурлыканье руадратского. Доминик проверил: передатчик был установлен только на прием. Нельзя было раньше времени поднимать тревогу.

Лишь затем он позволил себе сесть и перевести дух. Голова у него кружилась. "Я сделал это. Я и вправду сделал это".

Пока на его стороне была внезапность. Но главные шаги еще предстояло сделать. Он встал и осмотрелся. Взяв необходимые вещи, вернулся к своим пленникам. Они проснутся еще очень нескоро, но зачем рисковать? Один из них был Книф. Доминик криво усмехнулся: "Кажется, у меня появилось хобби: коллекционирую Книфов".

Стащив всех мерсейцев в одно место, юноша привязал их к койкам ("Спасибо, Джана, научила") и заткнул рты кляпом. На обратном пути он позаимствовал транслятор и пару магнитофонов. В кабине пилота остановил передачу из дома Ринна.

Пора было приниматься за главное. Хотя у Фландри было много времени, чтобы порепетировать, без соответствующей аппаратуры тренировка могла мало чем помочь. Вновь и вновь он читал свой текст, прокручивал пленку назад, регулировал преобразователь, крутил ручки скорости и высоты звука. (Между пробами юноша следил за ходом переговоров. Они с Ринном договорились, что вождь будет всеми силами затягивать разговор, чтобы как можно больше выведать у мерсейцев. Однако старого ксенолога нельзя было заподозрить в наивности. Напротив, он был одним из самых коварных существ, с какими только Фландри приходилось встречаться, и в любой момент мог выкинуть неожиданный фортель. Тем не менее беседа пока продолжалась.) Наконец терранин решил, что больше ему не улучшить имитацию голоса. Он установил магнитофоны возле радиопередатчика дальнего действия. Импульсы должны были преодолеть триста занесенных снегом километров. Машина произнесла:

– Датолк Идвир вызывает дежурного по связи. Срочное сообщение. Прием.

– Вызов датолка принят меем Квиохом, вах Галлен, – ответил громкоговоритель.

Фландри нажал кнопку пуска.

– Запишите приказ и немедленно передайте его по начальству. Мои предположения оказались ошибочными. Терранин Фландри жив и находится здесь, у Кипящих Ключей, на грани смерти от плохого питания и обморожения. Необходимо попытаться его спасти, поскольку он, кажется, применил некоторую новую и адски эффективную технику уничтожения руадратов. Мы должны получить информацию о ней. Терранские медикаменты находятся в захваченном нами разведывательном корабле. Если пытаться их найти, уйдет слишком много времени. Поэтому пришлите сюда сам корабль.

– Приказание датолка принято. О нем будет доложено. Кто-нибудь знает, как управлять терранским судном?

Фландри включил второй магнитофон.

– Храйх. – Ответ на все случаи жизни.

Терранин надеялся, что в данном контексте "храйх" сойдет за презрительную насмешку. "Если пилот не способен разобраться в управлении, которое устроено на тех же самых основных принципах, его нужно сослать драить камбуз". Первый магнитофон произнес:

– Приземляйтесь на открытом круге в центре деревни. Терранин лежит в доме, расположенном поблизости. Поторопитесь! Теперь я должен вернуться к руадратам и попытаться исправить положение. Прошу не прерывать меня до приземления корабля. Передача окончена. Слава Господу, расе и ройдхуну.

Доминик дождался ответа, прекратил передачу и вновь подключился к переговорам. Обстановка там сильно накалилась.

"Да, лучше не медлить. Тем более что "Джеки" прилетит в считанные минуты. Если, конечно, план сработает.

Если.

Впрочем, в военном секторе плохо знакомы с голосом Идвира... за исключением старших офицеров, вроде Мориоха, но ему могут и не доложить об этом деле, чтобы не терять времени. Ведь на Мерсейе любят поощрять инициативу со стороны молодежи... Но даже если командующий получит сообщение, он может не заметить ничего необычного, или отнесет все странности на счет больного горла, или..."

Фландри снова влез в одежду, которую скинул, пока работал. Положил в карман моток веревки. Часы показывали, что прошло около часа. Доминик выстрелил из бластера в главный радиопередатчик. Часовой механизм остановился. На пути к выходу юноша вывел из строя двигатель. Он поднял защитный экран и расстрелял компьютер, который руководил запуском гравитационного ускорителя. Фландри надеялся, что во время побега ему не придется никого убивать. Но нельзя же позволить мерсейцам связаться с базой раньше, чем беглецы окажутся далеко в космосе. Впрочем, если у него появится необходимость убить, он убьет и в оставшейся жизни будет спокойно спать ночами. Если, конечно, она еще будет, оставшаяся жизнь.

От холодного воздуха у него заболела рана на щеке. Фландри понесся большими прыжками по скрипучему снегу к хижине Ринна. Ближе к дому стал двигаться осторожнее, а на пороге остановился, снял очки и крепко зажмурил глаза. Только полный идиот мог зайти в помещение прежде, чем зрачки привыкнут к темноте. Наконец с электрической дубинкой в правой руке и бластером в левой Доминик шагнул сквозь занавеску. Та с характерным шорохом вернулась на место у него за спиной.

И мерсейцы, и руадраты одновременно повернулись, чтобы взглянуть на незваного гостя. Они сидели друг против друга в дальнем конце комнаты. Фландри мимоходом заметил, как удивительно живо были расписаны стены у них за спиной, и пожалел, что вскоре ему предстоит потерять расположение художника.

Джана вскрикнула. Ринн зашипел. Идвир издал восклицание на языке, который терранин никогда раньше не слышал. Несколько мужчин обеих рас вскочили на ноги. Доминик погрозил им бластером и громко предупредил на эрио:

– Всем оставаться на своих местах! Эта штука установлена на широкий луч. Я могу спалить всю вашу шайку за два выстрела.

Злобно рыча, и туземцы, и ученые подчинились приказу. Джана, которая тоже вскочила вместе со всеми, во все глаза смотрела на своего спутника. Она явно пыталась что-то сказать, но не могла произнести ни звука. Идвир резко произнес несколько слов в транслятор. Ринн так же резко ответил. Терранин мог догадаться, о чем шла речь.

– Что это за вероломство?

– Он действительно пришел к нам живым. Но я не знаю, что на него нашло.

Фландри перебил их беседу:

– Сожалею, но я должен лишить вас сознания. Большого вреда это не причинит. Только голова будет болеть, когда вы очнетесь. Если кто-нибудь попытается наброситься на меня, я буду вынужден применить бластер. Выстрел, возможно, убьет и остальных. Ринн, в твоем распоряжении всего несколько мгновений. Переведи своим мужчинам то, что я сказал.

– Ты не сделаешь этого! – закричала Джана.

– С тобой ничего не случится, дорогая, – успокоил ее Фландри, пока руадраты переговаривались. – Подойди ко мне.

Девушка посерьезнела, сжала кулаки, выпрямилась и твердо ответила:

– Нет.

– Что?

– Я не собираюсь, как ты, менять своих убеждений.

– А я и не знал, что меняю убеждения. – Доминик пристально взглянул на Идвира. – Что вы с ней сделали?

– Показал истину, – ответил мерсеец. Ему удалось справиться с волнением. – Что вы собираетесь делать?

– Сами увидите, – сказал терранин и обратился к Ринну: – Ты закончил?

– Сснага! – Совсем не важно, что руад принадлежал к другой расе. Невыразимую ненависть нельзя ни с чем спутать.

Фландри вздохнул:

– Мне очень жаль. Все же мы вместе путешествовали. Желаю тебе доброй охоты на все времена.

Направленный луч разил и разил. Туземцы попытались было спрятаться, но не смогли найти укрытия. Мерсейцы приняли свою дозу с непоколебимым достоинством. Через минуту стоять оставались только Идвир и Джана.

– Теперь, – терранин кинул девушке моток веревки, – свяжи ему руки на спине, затем прикрепи к ним хвост, а оставшимся куском веревки спутай ноги.

– Нет! – закричала Джана.

– Девочка, – произнесло мрачное, потемневшее от загара, израненное лицо с заледеневшей бородой, – в этом деле ставка больше, чем моя собственная жизнь. Да и жить я тоже люблю. Мне необходим заложник. Я бы предпочел, чтобы он шел своими ногами. Но если мне все же придется лишить его сознания, я свалю вас обоих.

– Делай, как он сказал, – приказал Идвир. Он внимательно посмотрел на Фландри. – Неплохая работа. Что вы собираетесь предпринять дальше?

– Без комментариев, – последовал ответ. – Мне бы не хотелось показаться невежливым, но чем меньше вы будете знать, тем меньше у вас будет возможностей для противодействия.

– Совершенно верно. Теперь мне ясно, что все ваши прежние успехи далеко не случайны. Примите мои комплименты, Доминик Фландри.

– Думаю, датолк... Поторопись, женщина.

Джана ошарашенно смотрела на двух противников.

Ей едва удавалось не закричать.

Неумелые руки девушки не могли надежно связать мерсейца, но Фландри, который внимательно следил за ее действиями, решил, что Идвир, прежде чем выпутаться, должен будет немало потрудиться. Когда работа была закончена, Доминик поманил Джану к себе.

– Я хочу, чтобы ты держалась подальше от нашего приятеля. – Взглянув в знакомые голубые глаза, он улыбнулся. Теперь можно было на время опустить оружие. Терранин положил обе руки на грудь своей подруги. – Лучше будь поближе ко мне.

– Ники, – прошептала она, – ты сам не понимаешь, что делаешь. Пожалуйста, пожалуйста, послушай.

– Позже. – Раздался сильный грохот, от которого подпрыгнули все горшки на полке. Вопреки строгой сдержанности, которую юноша всеми силами старался удержать в себе, что-то внутри его екнуло в ответ горшкам. – Ого, кажется, я лечу домой.

Он выглянул за занавеску. Так и есть. "Якобини-Циммер", милая востроносая "Джеки", резко снизилась, зависла над площадью и села, поднимая вокруг себя клубы снега... Погоди-ка! Высоко в небе...

Фландри застонал. Похоже, появился еще один летательный аппарат. Мориох или кто-то другой решил сыграть осторожно и послал вдогонку эскорт.

Ничего, Доминик учитывал такую возможность. "Комета" может дать сто очков вперед практически любому типу кораблей. А в атмосфере, особенно такой, как на Талвине...

Люк открылся. Трап съехал на землю. В шлюзовом отсеке появился мерсеец, по всей видимости врач, поскольку он нес аптечку, которую ему удалось найти по дороге сюда. Он не надел скафандра – только зимнее военное обмундирование. Неожиданно Фландри стало невыносимо смешно при виде этого существа, озадаченно осматривающего пустынную площадь. На его хвосте был надет специальный носок. Никогда еще терранину не приходилось с таким трудом сдерживать в себе вопли радости. Стараясь как можно лучше сымитировать голос мерсейца, Доминик крикнул:

– Идите сюда! Вдвоем! Ваш пилот пусть тоже придет.

– Пилот...

– Поторопитесь!

Доктор позвал пилота. Вдвоем они спустились по трапу и пошли через площадь. Напряженный как натянутая струна Фландри следил за ними через щель между косяком и занавеской. Время от времени он оглядывался на своих пленников, которые стояли у него за спиной. Так и поворачивался: туда-сюда, туда-сюда. Если кто-то из прилетевших заподозрит неладное или Идвир с Джаной попытаются предупредить их, придется пустить в ход бластер, а затем пулей бежать к кораблю.

Мерсейцы вошли. Доминик свалил обоих.

Забрав аптечку, терранин помахал оружием:

– Пошли, Идвир, – и, помедлив, добавил: – Джана, если хочешь, ты можешь остаться.

– Нет, – ответила девушка так тихо, что ее едва было слышно. – Я тоже пойду.

– Останься, – посоветовал Идвир. – Положение очень опасное. Мы имеем дело с отчаянным человеком.

– Возможно, я смогу тебе чем-нибудь помочь, – возразила Джана.

– Твоя помощь нужна Мерсейе, – мягко упрекнул ее Идвир.

Фландри не упустил случая броситься в атаку.

– Вот он и проговорился! – воскликнул он на англике. – Ты для него только инструмент в руках его треклятой планеты. – И на эрио: – Давай двигай!

Девушка машинально покачала головой. Было неясно, на какое из двух восклицаний она пытается возразить. Совершенно разбитая, бедняжка поплелась вслед за высокой фигурой, впереди человека с оружием.

Высоко в небе глаз мог различить светлую точку: вражеский корабль по-прежнему занимал наблюдательную позицию. Фландри надеялся на удачу. Возможно, мерсейцы решат, что трех солдат послали на корабль что-нибудь принести... Трап загремел у них под ногами.

– На корму! – скомандовал Доминик.

Терранин подвел своих пленников к койкам.

– Извини, – сказал он и разрядил дубинку в Идвира. Связав веревкой неподвижного мерсейца, Фландри подтолкнул Джану вперед. Губы девушки, все ее хрупкое тело дрожали.

– Что ты собираешься делать? – умоляюще спросила она.

– Попытаюсь сбежать. А ты что думала?

Она опустилась в кресло рядом с местом пилота. Доминик пристегнул ее к креслу, стараясь скорее обезопасить себя от необдуманных, импульсивных действий своей спутницы, чем свою спутницу от внутренней гравитации. Наконец он и сам занял сиденье возле пульта управления. Джана взглянула на него невидящим взглядом.

– Ты не понимаешь, – то и дело повторяла она. – Он добрый, он мудрый. Ты совершаешь ужасающую ошибку. Пожалуйста, не делай этого.

– Значит, ты хочешь, чтобы мне прочистили мозги?

– Не знаю, не знаю. Оставь меня в покое.

Фландри начал проверять датчики и забыл о ее существовании. Ни отклонений, ни повреждений, ни ловушек, кажется, не наблюдалось. Он включил двигатель. Раздался приглушенный гул. Трап убрался, люк закрылся. "Прощай, Талвин. Прощай, жизнь? Ну, это мы еще посмотрим". Пилот коснулся панели управления. Пальцы не потеряли своих навыков. "Джеки" стала подниматься в воздух. Деревья, гейзеры, горы начали стремительно удаляться. Доминик почувствовал себя богом.

Внешнее переговорное устройство мигало и пищало. Фландри не обращал никакого внимания на вызовы до тех пор, пока не взял курс на север. Вражеский корабль развернулся и пустился в погоню. Несколько километров спустя выяснилось, что за "Джеки" гонится корвет – не слишком мощное судно, но оно могло съесть "комету", не поперхнувшись.

– "Санио" – терранскому судну. Куда вы направляетесь и с какой целью?

Доминик решил ответить:

– Терранское судно... – "А оно и вправду терранское судно..." вызывает "Санио". Слушай меня внимательно. Говорит Доминик Фландри. Да-да, тот самый Доминик Фландри, который и так далее. Я направляюсь домой. Вместе со мной летит датолк Идвир из ваха Урдиолх, племянник высокоуважаемого ройдхуна, или как там вы его называете. Если не верите, можете проверить деревню туземцев. Никакого датолка вы там не найдете. Как только он оправится от небольшого недомогания, я вам покажу его физиономию на экране. Подстрелите меня, и Идвир отправится к праотцам.

Пауза.

– Даже если это правда, Доминик Фландри, неужели вы думаете, что датолк продаст свою честь за несколько лет жизни?

– Нет. Я думаю, что вы захотите всеми способами спасти его.

– Что ж, верно. Вас догонят и возьмут на абордаж. Страшные несчастья обрушатся на вашу голову, если с датолком что-нибудь случится.

– Во-первых, меня еще нужно догнать. А во-вторых, вряд ли какое-нибудь из ваших несчастий страшнее того, что уже выпало на мою долю. Советую, прежде чем сделать необдуманный шаг, поговорите с кванрифом. А до тех пор, – здесь пилот перешел на англик, – всего хорошего! – и дал отбой.

Не снижая скорости, он пересек Смрадные горы. Внизу расстилалась пустынная равнина северных земель: светящийся лед, блистающий снег, темные пятна буранов. С помощью своих инструментов Доминик поискал в округе настоящий, сильный шторм. В это время года наверняка должен найтись хотя бы один... Так и есть!

С земли до самого неба поднималась стена мрака. Прежде чем войти в нее, Фландри почувствовал дрожание воздуха и услышал вой ураганных ветров. В следующий момент он оказался в царстве хаоса и непроницаемой тьмы.

Корвет ни за что не осмелится попасть в такую бурю. Никто, кроме метеорологических аппаратов, не испытывал необходимости проделывать подобный фокус. Гораздо проще облететь опасную зону сверху или стороной. Но маленький космический корабль с первоклассным пилотом на борту – пилотом, который начинал свою карьеру в воздушном флоте и воздушных битвах, – сможет справиться с непогодой. Справиться и уйти от детекторов, которые будут пытаться засечь судно с внешней стороны.

Фландри бросился в битву, чтобы остаться в живых.

Через полтора часа он распрощался с бураном и устремился в открытый космос.

На смотровых экранах вращался громадный шар Талвина. Возле каждого полюса сверкали зимние шапки снегового покрова. Испещренная мраморными облаками синь зажатого между айсбергами океана по сравнению с ослепительной белизной казалась черной. Терранин помахал планете рукой.

– Всего хорошего, – снова сказал он. – Удачи!

Датчики кричали о патрульных кораблях, поджидавших "Джеки". В нормальных условиях пилоты не рискуют включать гипердвигатель вблизи солнца или планеты: слишком велика плотность вещества, равно как велики шансы на то, что гравитация десинхронизирует квантовый прыжок. Но эта ситуация была далека от нормальных условий. Пальцы Фландри танцевали по панели управления.

Переход во вспомогательное состояние происходил в таком сильном поле тяготения, что оболочка звенела. Экраны переключились в режим сверхсветовой оптической компенсации. Талвин исчез, а Сикх быстро уменьшался, становясь одной из многочисленных звезд. Кабина дрожала.

Через несколько минут гудок привлек внимание Фландри к сигнальному устройству.

– Так, – сказал он, – один из тех парней решил стать героем и повторил наш фокус. Теперь ему удалось сесть нам на хвост. Иначе он бы не смог так твердо держать курс. "Джеки", конечно, быстрее, но, боюсь, мы не успеем оторваться раньше, чем он наведет своих приятелей, которые встретят нас впереди.

Джана пошевелилась. Прежде, во время полета через полярный шторм, она молчала. "Совсем потерялась", – думал о ней Доминик в те минуты, когда мог себе позволить посторонние мысли. Девушка повернула к нему лицо, обрамленное тяжелой шапкой волос.

– У тебя есть хоть какая-нибудь надежда? – безразлично спросила она.

Пилот затребовал навигационные данные.

– Погоня еще не закончена, – ответил он. – Правда, я слышал об одном пульсаре в нескольких парсеках отсюда. Думаю, он поможет нам отвязаться от наших назойливых коллег.

Джана ничего не ответила. Просто отвернулась и снова уставилась в пустое пространство. Она либо не знала, как опасны бывают пульсары, либо потеряла всякий интерес к жизни.

Глава 19

Давным-давно была во Вселенной одна гигантская звезда, и горела она в пятьдесят тысяч раз ярче, чем Сол. Так продолжалось несколько миллионов лет. А затем водородное топливо кончилось, и звезда взорвалась: в одночасье она разлетелась на целую галактику.

Огромные энергии не исчезают мгновенно. За несколько веков отнесенные взрывом верхние слои образовали изящную облачность вокруг ядра, которое теперь светилось не столько тепловыми, сколько рентгеновскими лучами. Постепенно газы рассеялись. Некоторая их часть образовала новые солнца и планеты. Оставшийся шар продолжал сжиматься под действием собственного веса до тех пор, пока его плотность не стала исчисляться в тоннах на кубический сантиметр, а спин – в секундах. Звезда светилась все слабее и слабее: белый карлик, черный карлик, нейтронная звезда...

Сжатые до последней степени, какую только могут позволить законы природы, атомы (если теперь их уместно было называть атомами) претерпели свое последнее изменение. Фотоны выплеснулись наружу, прошли сквозь причудливо искривленный пространственно-временной континуум внутри и вокруг ядра и наконец обрели свободу, чтобы разлететься со скоростью света. Подобные вспышки происходили на удивление регулярно, хотя их частота, амплитуда и скорость медленно снижались до окончательного затухания последние вздохи умирающего.

Пульсар дышал.

Джана завороженно смотрела на экран. Среди звезд периодически возникали маленькие, но постепенно увеличивающиеся красные вспышки. Она не помнила, чтобы ей приходилось раньше видеть более тягостное зрелище. Тепло и уют кабины делали внешнюю пустоту еще более черной. Биение двигателя и тихое жужжание вентилятора подчеркивали вечную тишину бесконечных пространств.

Девушка положила ладонь на руку Фландри.

– Ники...

– Спокойно.

Его глаза и не подумали оторваться от датчиков. Пальцы продолжали бегать по клавишам компьютера.

– Ники, в любую минуту мы можем умереть, а ты еще слова мне не сказал.

– Перестань меня отвлекать, а то мы и вправду умрем.

Она вернулась в свое кресло. "Будь сильной. Будь сильной".

Доминик привязал Джану к креслу почти на все время полета. Она не жаловалась. Фландри необходимо было помыться и немного поспать. Не мог же он оставить ее на свободе без присмотра. Отдохнув, пилот принес своим пленникам бутерброды (пришлось сделать самому: терранка могла подсыпать в пищу какое-нибудь зелье) и развязал девушку. Вслед за тем он немедленно вернулся к инструментам и вычислениям. Все его поведение говорило о том, что желания Джаны не оказывают на него ни малейшего влияния. Воля к свободе не желала считаться ни с чем, кроме себя самой.

Он сгорбился над панелью управления. Ему не удалось подстричься. Длинная грива волос плохо соответствовала гладко выбритому лицу, свежему комбинезону и быстрым пальцам, умело снующим по кнопкам. Поэтому, несмотря на все усилия обрести человеческий облик, терранин сейчас напоминал загнанное животное.

И он действительно был загнанным животным. Четыре мерсейских корабля наступали на пятки "Джеки". Прежде чем отправиться на отдых, Фландри рассказал своей подруге о преследовании. Расстояние между охотниками и их добычей составляло тогда двадцать пять световых лет. От Сикха до пульсара было сто семьдесят световых лет.

Вспышки следовали одна за другой, раз в 1,3275 секунды.

На встроенном в панель табло появились цифры. Фландри кивнул и повернул штурвал. С переменой курса на экране закружились звезды.

Через некоторое время, возможно обращаясь к самому себе, он произнес:

– Да. Они замедляют ход. Боятся лететь быстро.

– Что? – шепотом спросила Джана.

– Погоня. Они заметили, что мы несемся прямо к тому маяку. Подойди к нему слишком быстро – а это очень легко сделать на гиперскорости – и гравитация разнесет тебя на куски. Зачем им рисковать вместе с нами? Если фокус не удастся, все будут сожалеть о гибели Идвира и никто не вспомнит об исчезновении целого корабля с командой. А если мы выживем, они смогут схватить нас позднее.

"Корабли сблизятся, мерсейцы возьмут терранское судно на абордаж, чтобы спасти Идвира... и ее... но Ники... Ники они обязательно схватят и лишат мозга.

Так уж ли это важно? Мне будет жаль тебя, нам обоим будет жаль тебя, но Мерсейя..."

Фландри повернул голову. Его серо-зеленые глаза казались ей похожими на зарю.

"Я беспокоюсь только потому, что ты мужчина, единственный мужчина в этой Богом забытой местности. Но что мне до мужчин? Они нужны только моему телу, моему грешному телу". И она постаралась представить себе лицо Идвира.

Доминик перегнулся через ручку кресла и взял Джану за подбородок.

– Мне очень жаль, что я обошелся с тобой грубо. Еще больше мне жаль, что сейчас приходится рисковать твоей жизнью. Я должен был настоять, чтобы ты осталась на Талвине. Когда ты согласилась лететь, из всей сумятицы охвативших меня тогда мыслей я выбрал одну и решил, что тебе все же милее свобода.

– Я была свободна, – истово сказала она. – Я следовала за своим учителем.

– Странное желание. – Загудел зуммер. – Прости, работа не ждет. Некоторое время мы должны будем лететь на ручном управлении. Я запрограммировал автопилот, но в такой сложной ситуации ему нельзя доверять.

– Некоторое время? – Джану охватило отчаяние. – Да они схватят тебя прямо сейчас. – "И хорошо, что схватят. Правда ведь, хорошо?"

Звук двигателя переменился. Изображение звезд исчезло – экраны не могли приспособиться к новым условиям. Корабль перешел на действительную скорость, ограниченную скоростью света. Позади кабины раздалось надсадное гудение: машины кинетического противодействия заработали с максимальной мощностью.

Кроваво-красный маяк горел все ярче и ярче. Тем не менее Джана могла смотреть на него, не прикрывая глаз. Но сколько она ни вглядывалась, ей не удавалось увидеть никакого диска. Звезды делали звездную ночь еще более холодной. В какой стороне находится Империя?

Фландри с головой погрузился в контроль за датчиками. Дважды ему пришлось вручную поправлять курс корабля.

Прошло несколько минут, во время которых Джана молила Бога вернуть ей мерсейскую храбрость, – и шум и вибрация машин прекратились. Замороченная окружающим грохотом, девушка поначалу не заметила наступившей тишины. Затем ей пришлось сдерживаться, чтобы не произнести ни слова. Она не хотела выглядеть испуганной перед Фландри.

Когда тот начал говорить, измученная пленница задрожала.

Доминик держался спокойно. Создавалось впечатление, будто вернулись старые, добрые дни, когда они вместе летели за сокровищем.

– Кажется, я все рассчитал точно. Теперь остается расслабиться и ждать, пока Вселенная сделает свою работу.

– Ч-ч-что происходит?

– Мы находимся в свободном падении по гиперболической орбите вокруг пульсара. Мерсейцы отстали. Они попытаются блокировать весь этот регион. Они не осмелятся подойти ближе. Сама подумай, каким огромным должен быть потенциал поля, если такая невероятная масса сконцентрирована в совсем небольшом объеме. Дифференциальные силы разорвут их корабли. Нашему малышу, благодаря небольшому размеру, приходится легче. С помощью внутреннего поля, того самого, которое создает искусственную силу тяжести и уравновешивает воздействие ускорения, он может не разлететься на куски. Мерсейцы, конечно, надеются дождаться момента, когда мы снова включим гипердвигатель, и возобновить погоню.

– Что с нами будет? – "Неужели зимнее одиночество на Талвине свело его с ума?"

– Мы пройдем по краю искривленного пространства. При сильной концентрации массы деформация неизбежна. При чуть большей плотности ядра из него перестал бы вылетать даже свет. Конечно, нам подобная опасность не грозит, но зато нашим преследователям не удастся проследить за нами дальше периастра. Излучение "Джеки" будет слишком рассеянным. Лучи радара начнут искривляться под странными углами. Мерсейцы смогут лишь приблизительно вычислить, где и когда мы вышли в нормальное пространство. А до тех пор... – Фландри освободился от ремней, встал и с хрустом потянулся. – Кстати, о мерсейцах. Надо бы проверить, как там поживает старина Идвир.

Джана копалась со своими застежками.

– Я никак не пойму, Ники, – бормотала она, – что мы... что ты выигрываешь, кроме времени? Зачем ты взял нас на борт?

– Что касается первого вопроса, ответ на него будет слишком техническим. Что до второго, Идвир является единственной причиной, почему мы до сих пор целы и невредимы. Без него нас бы давно расстреляли ракетами. – Фландри встал за спиной ее кресла. – Дай-ка я тебе помогу.

– Что ты делаешь? Ты меня не расстегиваешь!

– Разве? – равнодушно спросил он и, наклонившись, ткнулся носом в то место, где должен был находиться рот девушки. Последовавший вслед за этим поцелуй вызвал сильное головокружение, которое не оставляло пилота все время, пока они шли на корму.

Идвир спокойно сидел на своем месте. Перед тем как усыпить пленника, Фландри взял небольшой кусок легкого кабеля, привязал ногу мерсейца к основанию койки, а затем снял с него веревку. Вряд ли подобная мера предосторожности была способна сдержать такое сильное существо. Поэтому, двигаясь по коридору, Доминик внутренне собрался и вынул оружие.

– Вы слышали нашу беседу? – спросил он. – Я оставил переговорное устройство включенным.

– Благодарю за любезность, – последовал ответ, – но я не понимаю англика.

– Ах! – Джана зажала себе рот ладонью. – Я забыла.

– Я тоже, – признался Фландри. – Мы, терране, привыкли считать, что любое образованное существо знает наш официальный язык. И конечно, всякий раз ошибаемся. Что ж, могу пересказать вкратце смысл разговора.