Текст книги "Звездный лис"

Автор книги: Пол Уильям Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Глава 6

Еще два дня – двадцать километров? Если бы им пришлось идти не по ровному месту – пересекая плато у подножия Лохана – им ни за что было бы не одолеть такое расстояние.

Это была мрачная усыпанная камнями местность, лишенная растительности, кроме редкого низкорослого желтоватого кустарника.

Множество ручьев сбегало вниз, к Морху, и их журчание было единственным звуком, наполнявшим воздух, если не менее безжизненны, чем пыльные пространства вокруг. Лишь горы, окаймлявшие плато с трех сторон, да великолепный уносившийся высоко ввысь снежный лик оживляли пейзаж.

В первый вечер отряд расположился на ночлег, имея в поле зрения катер. Его стекловидные стенки отсвечивали в лучах заходящего солнца красноватой чернотой, похожей на запекшуюся кровь. Вадаж заметил, указывая на кратер:

– Я считаю, что бесплодие данного района объясняется выщелачивание почвы, которое было вызвано стекавшими сверху потоками. Теперь я вижу, что все как раз наоборот.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Хейм безразличным голосом.

А то, что вся эта картина, как пить дать оставлена хорошей бомбежкой.

Должно быть, когда-то здесь находился большой индустриальный центр, который был уничтожен во время войны.

– И вы хотите, чтобы то же самое случилось на Земле! – впервые за два дня подал голос Брэгдон.

Хейм вздрогнул.

– Сколько еще можно объяснять? – сказал он, обращаясь больше к Джоселин, чем к Брэгдону. – Земля имеет космическую оборону. Ее невозможно атаковать – если только мы попадая из одного кризиса в другой, не добьемся такого ухудшения дел, при котором обе строны будут вынуждены построить флоты, достаточно больше, чтобы позволить себе потери при прорыве космической обороны. Все, чего я хочу – это устранить подобную возможность путем немедленного урегулирования конфликта между нами и алеронами. К несчастью, они не заинтересованы в разумном компромиссе. Поэтому наша задача – доказать им, что у них нет иной альтернативы.

– Бомбардировкой нельзя объяснить местного бесплодия, – прервал их Утхг-а-К-Тхакв. – Война здесь была три или четыре века назад по Земному исчислению. Радиация давно исчезла. Восстановлению природе мешало что-то другое.

– О, к черту все это, – захныкала Джоселин. – Дайте поспать.

Хейм тоже лег. С каким-то смутным беспокойством он подумал о том, что надо бы назначить часового но нет, все были так изнурены… С этой мыслью он забылся.

На следующий день люди увидели поодаль очертания двух металлических тел. Не было и речи о том, чтобы сделать крюк и рассмотреть их поближе, да вообще, им и без того было чем заняться, занять ту часть сознания, которую они еще в силах были отвлечь от все более тяжкой работы по продвижению вперед. В поле зрения уже начала появляться оконечность плато. Между его краем и очередным уходящим вверх горным склоном была крутая насыпь, при ближайшем расстоянии оказавшаяся обсидиановыми утесами. Они тянулись вправо и влево, гладкие, блестящие, не очень высокие, но совершенно неприступные в условиях местной гравитации без специального снаряжения, которым отряд не располагал. Чтобы обойти их – если вообще существовало такое место, где они были более пологими – потребовалось бы несколько дней; а медикаментов, за счет которых люди еще были живы, не хватило бы на столь длительный переход.

Сплошная линия этого неприступного вала разрывалась лишь в середине охватываемого глазом участка. От подножия крутого откоса, поднималась на несколько километров вверх над горами. Словно гигантский занавес, они закрывали местность; белые султаны, отрываясь от верхушки столба, четко выделялись на фоне голубого цвета неба, и по мере того, как люди приближались к этому месту, все явственнее стало слышно грозный рев.

– Это должен быть «Дым Гром», – сказал Вадаж. – На что все это значит?

– Район… не знаю, как это сказать по-английски, – отозвался Утхг-а-К-Тхакв, – Пшейка. Земля внизу горячая, и вода выкипает.

– Гейзеры и горячие источники, – сказал Хейм и присвистнул. – Но я никогда не видел и не слышал, чтобы они достигали таких размеров. По сравнению с этим Желтый Камень или Кузница Карлика – все равно, что булькающий чайник. Сумеем ли мы здесь пройти?

– Должны. – Утхг-а-К-Тхакв наклонил голову так, чтобы все его три глаза могли смотреть сквозь стекло шлема. Привычные к туманам его планеты, они до некоторой степени способны были видеть в инфракрасном спектре.

– Да-да. Утесы размыты. Проход идет под уклон, хотя он очень неровный и повсюду хлещет вода.

– И все же, слава богу. Высокая гравитация означает низкий угол естественного откоса. А как только мы доберемся до лугов, что находятся по ту сторону, у нас появиться шанс встретить охотников или патрульных из Рощи – Хейм даже выпрямился. – Мы прорвемся.

Чуть позже он заметил, как среди кустов блеснула третья металлическая фигура. На сей раз она была так близко к их предполагаемому пути, что Хейм слегка изменил курс, с тем, чтобы пройти мимо. К тому же им все равно не было точно известно, где лучше заходить во владения «Дым Грома».

Объект вырастал по мере того, как Хейм приближался к нему своим тяжелым шагом. Во время остановок Хейм обнаружил, что не может отвести взгляд от странного предмета. Его форма была какой-то уж особенной, но у Хейма по непонятной причине мурашки ползли по спине. Когда он наконец дотащился до того места, где стояло сооружение, ему захотелось убраться оттуда, и чем скорее, тем лучше.

– Древняя машина – Голос Вадажа был едва слышен из-за рева и шипения, раздававшегося впереди. – Ее бросили после того, как упала бомба.

Процесс коррозии в местной атмосфере был очень замедленным. Краска облезла с металла, а тот в свою очередь, заржавел, но все еще блестел в некоторых местах. Аппарат имел форму ящика около двух метров шириной и пять – высотой, верхушка которого была скошена по направлению к центральной орудийной башне. Можно было различить останки солнечной батареи вместе с радарной установкой, как показалось Хейму, другими детекторами. Несколько люков в корпусе и башне были закрыты, без всяких видимых признаков того, что их когда-либо открывали. Хейм раздвинул кусты и посмотрев на основание машины, решил, что передвигалась она на воздушной подушке.

– Ничего себе дирижабль, – сказал он. – Насколько я понимаю, после войны эта телега опустилась на землю. В течение долгого времени в район Лохана нельзя было заходить. Те шутки, которые мы видели, должно быть, то же самое.

Джоселин вцепилась ему в руку, и он сразу вспомнил о дочери, когда та была еще маленькая и ее что-нибудь пугало.

– Идем отсюда, Гуннар! – умоляющие проговорила она. – Слишком уж это напоминает мертвые кости.

– Интересно бы знать, – заметил он, как всегда желая докопаться до истины, – почему металл бросили на произвол судьбы. Даже владея атомной энергией, аборигены на планете лишенной огня, должны были бы бережно относиться к металлолому.

– Может быть, табу? – предположил Вадаж. – Вероятно, эти обломки ассоциируют в представлении местных с чем-то кошмарным.

– Вполне возможно, хотя у меня такое впечатление будто строны оглядываются на свою войну с гораздо меньшим ужасом, нежели мы, когда вспоминаем наш Обмен – а ведь Земля еще легко отделалась. – Хейм поправил давившую на плечи систему воздухоснабжения и рюкзак. – О'кей, пора двигаться дальше. Солнце уже низко, а меня что-то не привлекает перспектива ночевать среди призраков.

– Может быть, споешь нам что-нибудь, Андре? – попросила Джоселин. – Я бы тебя поддержала.

– Попробую. – Голос певца был усталым и разбитым, да к тому же нещадно искажался при попадании в атмосферу, но тем не менее он прокаркал:

Вдоль по дороге

К прекраснейшему Атти, ура, ура!

Помогая женщине идти, Хейм сначала не обратил внимания на слова. Но потом он внезапно осознал, что Вадаж поет вовсе не «Когда Джонни возвращается с победой домой», а суровую старую балладу ирландцев оригинал этой песни.

… где ноги, которые так быстро

Носили тебя,

Когда ты впервые взял ружье?

Да, теперь тебе уж больше не

Сплясать.

О, Джонни, тебя не узнать.

Враги со своими ружьями и барабанами

И барабанами, и ружьями,

Чуть не убили тебя.

О Джонни, дорогой мой,

Ты стал теперь калекой,

Тебя не узнать!

Хейм взглянул на Брэгдона. Вся его фигура выражала упрямую мысль:

– Откуда этим дьяволам знать, что такое война?

Рука, обтянутая перчаткой, сжалась в кулак, когда Хейм подумал:

– Я знаю! И я должен похоронить ее!

У тебя нет руки, у тебя нет ноги.

Ты – безглазое, безногое, бесплодное яйцо.

Останется только положить тебя в миску

На паперти

Просить милостыню.

О, Джонни, тебя не узнать.

С их ружьями, и барабанами,

И барабанами, и ружьями…

Слышать такую песню в этой мертвой местности было не очень-то приятна, но, быть может Андре не имел выбора. Какой бы призрак ни витал над адской машиной, чересчур медленно отступавшей назад, его он тоже не оставил равнодушным.

Все молча радовались изнеможению, которое заставило их уснуть этой ночью. Однако Хейму сон не принес облегчения. Его мучили тревожные сны, и несколько раз он просыпался… от какого-то шума? Может быть, в этом были повинны гейзеры? Нет, что-то металлическое – скрип, треск, жужжание…

Воображение, ничего больше. Хейм снова погрузился в тьму.

Рассвет был сырым от тумана, который ветром приносило от находившегося в каких-то четырех-трех километрах «Дыма Грома». Белые испарения стлались над землей, так что буквально в десяти шагах все тонуло в серой дымке. Небо над головой походило на аметистовую чащу, а на шапку Лохана больно было смотреть. Хейм протолкнул сквозь пищевой шлюз пригоршню концентратов и затуманенным взором огляделся вокруг. Где Джос?

– Она ушла туда, – махнул рукой Вадаж. – М-м-м… пора бы ей уже вернуться назад, э?

– Пойду поищу ее, – вскинув на плечи рюкзак, Хейм заковылял в туман.

Вскоре он нашел ее, скрючившуюся в какой-то странной позе.

– В чем дело? – спросил Хейм сквозь водяной шум и бульканье.

Джоселин чуть заметно шевельнулась.

– Я не могу, – произнесла она тонким голосом.

– Чего не можешь?

– Пошевелиться. Не могу. Боль в каждом суставе, в каждой клетке. Идти дальше без меня. Вернитесь, когда найдете помощь. Я подожду.

Хейм опустился на четвереньки, стараясь равномерно распределить тяжесть на все четыре конечности.

– Ты должна идти с нами, – сказал он. – Мы не можем оставить тебя одну.

– Но разве со мной может случиться еще что-нибудь хуже этого? Да и вообще, не все ли равно?

Хейма охватили угрызения совести. Он обнял Джоселин и сказал как можно мягче:

– Джос, я совершил ошибку, заставив тебя идти с нами. Надо было оставаться тебе, чтобы ты дождалась друзей… Но теперь поздно говорить об этом… И я не прошу у тебя прощения…

– Нет нужды, Гуннар. – Она склонила голову к нему на плечо.

– … Но я еще раз повторяю, что ты должна сделать переход. Еще три или четыре дня.

При этом Хейм мысленно добавил:

– Дольше мы просто не потянем, потому что у нас кончатся все запасы.

Вслух он продолжил:

– Потом можешь отдыхать, сколько тебе захочется.

– Отдыхать вечно, – выдохнула она. Капли стекли по стеклу ее шлема, словно слезы, но голос звучал почти безмятежно. – Когда-то я боялась смерти. Теперь она кажется мне прекрасной.

– Есть еще одна причина, вследствие которой ты не можешь оставаться здесь одна. Насколько мне известно, у тебя скоро должен начаться очередной цикл, так ведь, о'кей?

Он взял ее рюкзак и резервуар для отходов и закинул все это себе на спину.

– Гуннар! – запротестовала Джоселин. – Ты не можешь тащить еще и мою ношу!

– Да, к сожалению, твое дыхательное снаряжение я взять не могу. А остальное – какие-то несколько килограммов…

Новый вес придавил Хейма, словно глыба. Он с трудом поднялся и протянул Джоселин руки.

– Вставай! Алле оп!

Ветер сменил направление, и с севера послышался звук, который как считал Хейм, почудился ему во сне. Лязг, грохот, стон – достаточно близко, чтобы перекрыть шум ветра.

– Что это? – пронзительно вскрикнула Джоселин.

– Не знаю. Давай пока не будем выяснять.

Хейм и сам почувствовал, как екнуло у него сердце, но затем с мрачным удовлетворение увидел, что Джоселин вскарабкалась на четвереньки, с трудом выпрямилась и пошла по направлению к лагерю.

А там Вадаж и Утхг-а-К-Тхакв тоже услышали странный шум и вглядывались в туманную мглу, тщетно пытаясь разглядеть его источник.

Брэгдон уже ковылял дальше, не дожидаясь остальных, погруженный в апатию, причиной которой была не только усталость. Все последовали за ним, воздержавшись от высказывания вслух предположения по поводу странного звука.

Солнце поднялось выше, и туман начал рассеваться в его лучах. Водяные пары по-прежнему скрывали естественный проход между утесами, хотя наквс сказал, что может разглядеть некоторые детали наиболее близкой к берегу части. Люди видели только множество валунов – некоторые величиной с целый дом и скалы поменьше, усеявшие последний километр перед началом подъема.

Среди них бурлили горячие дымившиеся источники, превращая землю в грязь желтоватого (благодаря наличию серы) оттенка. В местах образования маленьких заводей этот оттенок менялся на красновато-зеленый, вероятно, здесь обитали какие-то микроорганизмы.

Грохот, преследовавший путешественников, усилился. Вадаж пытался запеть, но его никто не слушал, и вскоре он умолк. Люди пошатываясь, шли вперед, тяжело дыша, но делая остановки реже, чем им того хотелось бы.

Словно почувствовал что-то, Хейм внезапно обернулся и замер, как вкопанный.

– О, небо! – выдохнул он, пораженный. Его спутники тоже повернулись, услышав это восклицание.

Между тем местом, где поднимался туман и его собственным источником, видимость сохранялась на расстоянии около километра. И в конце этого отрезка появилась машина, подобная той, которую они обнаружили предыдущим днем. Но помятый, потрепанный бурями каркас детектора все еще возвышался на орудийной башней, а корпус двигался… медленно, неуклюже, с болтающимися сломанными деталями, с фыркающим и дергающимся воздуховодом, сотрясаясь и грохоча, он двигался за ними по пятам.

Джоселин с трудом удержалась от крика. Брэгдон буквально отпрыгнул назад. В голосе его звучал панический страх.

– Что это?

Хейм подавил вспыхнувший на мгновение и в нем самом страх.

– Брошенный вездеход, – сказал. – Какая-то разновидность робота-автомата. Еще не совсем вышел из строя. Едва ли какие-то детали еще сохранили способность двигаться.

– Но он нас преследует! – дрожащим голосом возразила Джоселин.

– Вероятно, заданная ему программа предусматривала патрулирование в пределах данной зоны, и если он засекал какое-то живое существо, он должен был… – Безумная надежда возникла в сознании Хейма, хотя здравый смысл отказался принять эту идею, как осуществимую.

– Возможно, нам представится возможность покататься.

– Сакв? – удивленно квакнул Утхг-а-К-Тхакв. – Куда прокатиться? Но тот свет?

Однако через мгновение он задумчиво протянул:

– Да-а-а, это возможно. Или по крайней мере, если поручить эти функции радио, мы могли бы…

– Нет. – Шлем чуть не свалился с плеч Вадажа – так он затряс головой.

– Я не доверяю внешности.

Хейм провел по губам вдруг одеревеневшим языком.

– Мне кажется, эта штука движется быстрее нас, – сказал он. Так что нам все же придется каким-то образом решить этот вопрос.

Внезапно решение пришло само собой.

– Подождите здесь, я вернусь назад и посмотрю.

Вадаж и Джоселин одновременно схватили его за руки. Он рывком вырвал их, проскрежетав:

– Черт побери! Я пока еще капитан. Не мешайте мне. Это приказ.

И он пошел назад. Боль в мускулах прошла, сменившись странным покалыванием и онемением. Сознание было неестественно ясным, он видел каждый сучок и каждый листок на жидких кустах вокруг, ощущал, как его ноги ударяются о грунт и как эти удары отдаются в голень и в колено, чувствовал свои собственные тошнотворные запахи, слышал, как за спиной гудят гейзеры.

Земля казалась бесконечно далекой, воспоминание о какой-то иной жизни или просто сон о чем-то нереальном. Да, несмотря на вся свою живость и очевидность, этот мир был тоже нереален – такой же пустой, как он сам.

– Я боюсь, – мелькнула мысль и словно бы повисла над пропастью, через которую невозможно было перекинуть мост. – Эта машина пугает меня больше, чем что-либо виденное мною раньше.

Он продолжал идти. Больше делать ничего не оставалось. Решетка детектора, хотя и рывками, но вращалась, сфокусировав на человеке невидимую и неощутимую энергию. Робот изменил направление с целью пойти наперехват. Несколько броневых листов оторвались и хлопали при передвижении машины. За ними сияла чернота. Все тело металлического монстра было охвачено проказой разрушения.

Сколько лет уже блуждает он по этим горам? Зачем? – подумал Хейм.

Орудийная башня повернулась. Крышка порта начала было открываться, но застряла на полпути. Внутри машины что-то заскрежетало. В передней части корпуса отрылся другой люк. Вперед выдвинулось тупое дуло оружия, заговорил пулемет.

Хейм увидел, как не долетев какую-то сотню метров, пули взбили фонтанчики серой пыли. Он резко повернулся и побежал. Чудовище зарычало.

Раскачиваясь на неустойчивой воздушной подушке, оно бросилось в погоню за человеком. Орудие бесновалось еще минуту, прежде чем остановиться.

– Машины-убийцы! – билось в голове у Хейма в такт тяжелым шагам и учащенному дыханию. – Роботы, оставшиеся для охраны чего-то что находилось на месте того катера, который мы видели. Охрана заключалась в том, чтобы убивать все движущееся. Но после того, как ракета поразила цель, остались одни роботы, выполнявшие свою программу до тех пор, пока не выходили из строя, и вот теперь их осталось всего несколько штук, но они по-прежнему бродят по этим пустошам, и сегодня один из них обнаружил нас.

Добежав до своих спутников, Хейм споткнулся и, мешком упав на землю, с минуту лежал так, полузадохшийся. Вадаж и Утхг-а-К-Тхакв помогли ему подняться.

Джоселин повисла у него на руке и заплакала.

– Я думала, что ты умер. Я думала, ты умер.

– Так и было бы, – сказал Вадаж, – но взрывчатка в снарядах испортилась… Берегись!

Открылся еще один портик, и еще одна обойма была расстреляна. Сквозь красный туман в глазах Хейма вдруг заметил катушки и лазерный прожектор, а лазеры, как известно, не стареют. Он схватил Джоселин и отдернул ее назад, заслонив собой. Сверкающий луч был ярче солнца. Он ударил значительно левее. Кусты превратились в головешки и задымились. Следуя какому-то сумасшедшему курсу, луч испарил небольшую речушку, затем выпалил в небо и, мигнув, угас.

– Механизм наведения, – произнес Утхг-а-К-Тхакв. Впервые за все время голос его слегка дрогнул. – Износился так, что стал непригоден.

– Не настолько, чтобы промахнуться с близкого расстояния, – захныкал Брэгдон. – Он или пристрелит нас, или раздавит, или…

Бежим!

Страх, охвативший Хейма в первое мгновение, прошел. Внутри он чувствовал какой-то странный холодный подъем. Это не была радость поединка с достойным противником, поскольку Хейм знал, каким мизерным был его шанс.

Это была полная боевая готовность всего организма. Решение словно бы выкристаллизовалось в его сознании, и он сказал:

– Не надо. Мы моментально выдохнемся. Эта гонка ведется шагом. Если мы сможем добраться до Дыма Грома или хотя бы до тех валунов прежде, чем туда долетят пули, у нас будет шанс спрятаться в укрытие. Нет, не сбрасывайте рюкзаки. Забрать их обратно нам не удастся. Пошли.

Они двинулись вперед.

– Может быть, спеть вам? – спросил Вадаж.

– Нет необходимости, – ответил Хейм.

– Я так и думал. Хорошо. Дыхание и в самом деле мне пригодится.

Хейм замыкал шествие. Сзади кашлял и стучал двигатель адской машины.

Вновь и вновь Хейм вынужден был останавливаться и оглядываться, хотя из всех сил пытался не делать этого, подчинить себя собственной воле. С каждым разом смерть оказывалась все ближе. Старый-престарый, разваливающийся сумасшедший, полуслепой и полупарализованный механизм, который никогда не был живым и в то же время все никак не мог умереть, трясся на остатках своей воздушной подушки чуть-чуть быстрее, чем мог передвигаться на Строне человек. Издаваемый им грохот был похож на бесконечную металлическую агонию. Один раз Хейм заметил, как на ходу от корпуса отвалился лист обшивки, в другой раз, как покосился воздуховод и чуть не свалился на громоздкий корпус. Но он все двигался дальше и дальше.

А спасительные скалы впереди росли с такой медлительностью, как в ночном кошмаре.

Джоселин начала спотыкаться. Хейм догнал ее, чтобы поддержать.

Возможно, изменение цели вызвало включение какого-то реле в испорченном компьютере – неизвестно, только пулемет выплюнул новую очередь. Несколько пуль просвистели совсем рядом.

Брэгдон последовал примеру Хейма, поддержав женщину с другой стороны.

– Давайте я помогу… – задыхаясь произнес он. Джоселин оперлась на них обоих.

– Нам… нам не успеть, – сказал Брэгдон.

– Мы должны, – сухо отозвался Хейм, боясь, как бы к Джоселин не вернулось то безразличие, которое охватило ее утром.

– Мы могли бы дойти… может быть… если бы передвигались без остановок. А вы могли бы, но не я. И не она. Нам надо отдыхать.

В воздухе повисли словно недосказанные слова Брэгдона.

– А преследователь в отдыхе не нуждается.

– Давайте все в воду, вон возле тех скал, – сказал Вадаж. – Ложитесь и пригните головы как можно ниже. Тогда, быть может этот гад не заметит нас.

Хейм посмотрел в ту сторону, куда указывал Вадаж. Чуть левее от них у мутного озерца виднелась россыпь камней. Ни одни из них не превосходил по своей величине человека, но… Над головой просвистел легкий артиллерийский снаряд, орудийный залп эхом отозвался от недостижимых утесов. Снаряд попал в большой булыжник, расколол его, но не взорвался.

– Ну что ж, давайте, попробуем, – согласился Хейм.

Шлепая по грязи, они добежали до озерца и легли животом вниз в неглубокую красноватую воду. Хейм предусмотрительно положил рядом с собой автомат, Вадаж свой лазер. Такое оружие представляло собой довольно трогательное зрелище, будучи противопоставленным вооружению и размерам монстра. Но человеку свойственно с доверием относиться к средствам собственной защиты. Порыв ветра принес с собой водяную пыль Дыма Грома и бросил ею лежащих людей. Хейм обтер стекло своего шлема и осторожно высунул голову из-за камня.

Машина стояла, не двигаясь. Изнутри раздавалось какое-то ворчание, орудия поворачивались то вправо, то влево, детекторы вращались по всей сфере.

– Боже правый, – прошептал Вадаж. – Да она и впрямь нас потеряла.

– Вода охлаждает наши скафандры, снижая интенсивность инфракрасного излучения, – так же тихо отозвался Утхг-а-К-Тхакв. – Быть может, мы находимся ниже уровня лучей ее радара, а может, оптические системы вышли из строя. Или система памяти развалилась на части.

– Если бы только… Нет. – Хейм опустил автомат.

– О чем ты подумал? – напряженно спросила Джоселин.

– Да вот, как бы нейтрализовать то, что осталось от детекторной решетки.

Это можно было бы сделать с помощью лазера – видите тот оголенный силовой провод? Только вот проблема – как подобраться достаточно близко, чтобы это чучело не засекло тебя и не пристукнуло.

Возникшая было надежда на то, что машина бросила поиск и уйдет надежда от которой замирало сердце – рухнула. Робот начал двигаться по спирали, продолжая вести наблюдение. И Хейм мысленно просчитал этот курс и пробормотал:

– Должен оказаться здесь не позднее, чем через полчаса. Однако, сначала ему придется немного удалиться в противоположную сторону. При этом мы несколько выиграем в дистанции. Будьте готовы подняться, как только я дам команду.

– Нам не удастся это сделать, – запротестовал Брэгдон.

– Не так громко, идиот вы этакий. Откуда мне знать, не сохранились ли у этой твари еще и уши.

Словно в ответ на это, робот остановился. Мгновение он медлил, словно прислушиваясь к жужжанию собственных систем. Рога детекторных решеток сделал полный оборот, наклонились, застыли… И машина продолжила свой путь по спирали.

– Видал? – с отвращением сказал Вадаж. – Давай Брэгдон, валяй дальше.

Может быть, тебе еще удастся уничтожить нас.

Тот в ответ издал какой-то приглушенный звук.

– Не надо, – умоляюще произнесла Джоселин. – Пожалуйста.

Утхг-а-К-Тхакв еле заметно пошевелился.

– Я вот тут думал, – он рыгнул. – Вообще-то, мне тоже не верится, что мы сумеем добраться до укрытия. Но вот что интересно. Умеют ли Машины-убийцы считать?

Вадаж удивленно уставился на него.

– Как это?

– По сути дела, терять нам нечего, ответил наквс. – Давайте все сразу побежим кроме одного, кто останется здесь с лазером. Если он сумеет подобраться к машине на расстояние в пределах досягаемости луча…

– Тогда этому дьяволу не составит никакого труда убить его, закончил Хейм. Но надежда снова вспыхнула в нем.

– А почему бы и нет? – подумал он. – Чтобы не случилось, лучше умереть, сражаясь. А может быть, еще удастся выжить.

– О'кей, – медленно произнес он вслух. – Давайте мне пистолет, и я преподнесу нашему другу приятный сюрприз.

– Нет, шкипер, – сказал Вадаж. – Я не герой, но…

– Разговорчики, – перебил Гуннар.

Гуннар… – вырвалось у Джоселин.

Утхг-а-К-Тхакв выхватил пистолет из руки Вадажа.

– Сейчас не время для таких игр, – выкрикнул он. – Если бы не он, мы бы здесь сейчас не торчали и к тому же пользы от него – как это у вас говориться… как напитка от какого-то животного. Поэтому – Он бросил оружие Брэгдону. – Или, может быть, ты боишься?

– Дай сюда! – Хейм потянулся за оружием.

Брэгдон быстро отодвинулся.

– Эта штуковина там, – сказал он каким-то отсутствующим голосом. Вот к чему ведет война. Подумай об этом, Хейм.

Барахтаясь в воде и иле, Вадаж попытался дотянуться до него. Хейм увидел, что робот снова остановился, прислушиваясь.

– Проваливайте отсюда! – заорал Брэгдон. – Если вы этого не сделаете, я сам покажусь ему.

Машина, ломая кусты, не обращая внимания на ручьи и камни, устремилась прямо к ним.

Спорить уже некогда. Брэгдон попрется вперед, как круглый идиот – уж это точно Хейм поднялся с громким чавканьем и всплеском.

– За мной все! – крикнул он.

Джоселин вместе с ним вынырнула из озера, и они бросились бежать.

Впереди грохотал Дым Грома. Сзади хрипло фыркал двигатель и тарахтел пулемет. Водяной туман клубился перед глазами, оседая на стекла шлемов, слепил людей. Строн притягивал их к низу, бросал им под ноги камни, месил грязь, чтобы ботинки застревали в ней. Хейм чувствовал, как бьется о ребра сердце, словно еще одна пушка. Он не мог бы сказать, кто из них кого больше поддерживал – он Джоселин или Джоселин его. Сознание исчезло остались только: грохот, тяжесть и бесконечная головная боль.

Вадаж вскрикнул.

Хейм оперся спиной о валун и вскинул свой автомат. Но машина-охотник пока не собиралась атаковать.

Она была близко, ужасающе близко крохотная по сравнению с ней фигурка Брэгдона появилась из засады. Человек подполз к железному чудищу, встал широко расставил ноги, прицелился и выстрелил.

Ослепительно сверкнул лазерный клинок. В том месте, где он прикоснулся к корпусу, раскаленный добела металл шипел и плавился. Не прекращая огня. Брэгдон повел оружием в сторону силового кабеля.

Нечто похожее на рев быка раздалось из металлических недр робота.

Брэгдон стоял на прежнем месте, похожий на карлика рядом с его громадиной, и непрерывно вел огонь. В обшивке открылись все порты, которые еще в состоянии были открываться. Их орудия высунулись. Некоторые еще действовали. Хейм швырнул Джоселин на землю и сам бросился на нее сверху, прикрывая ее своим телом. Страшный луч ударил по валуну, у которого он только что стоял, превратив камень в пыль.

Брэгдон был недосягаемый для орудий, поскольку стоял в мертвой зоне.

Машина, лязгнув, двинулась вперед. Брэгдон рассек силовую линию детектора.

– Беги, Виктор! – заорал Вадаж. – В сторону с его пути, скорее!

Брэгдон повернулся и, споткнувшись упал. Робот прошел прямо через него.

И двинулся дальше, стреляя и стреляя – целый смерч из пуль снарядов, силовых лучей, ядовитых газов – последний оргазм разрушения.

Бесчувственная, безмозглая, лишенная будущего Машина-убийца ковыляла теперь прямо на юг, поскольку судьбе было угодно, чтобы ее заклинило именно на этом направлении.

Хейм поднялся и побежал к Брэгдону.

– Может быть, с ним ничего не случилось, – с надеждой думал он. Воздушная подушка распределяет вес по большой площади равномерно. Брэгдон не шевелился. Хейм подбежал к нему и остановился.

Сквозь шум воды и грохот удаляющегося чудовища до него донесся слабый крик Джоселин:

– Я иду, Гуннар!

– Нет! – крикнул он в ответ. – Не надо!

В днище железного панциря были встроены острые лопасти. Должно быть, они двигались то вверх, то вниз, выравнивая землю на несколько сантиметров вглубь. Хейм не хотел, чтобы Джоселин увидела то, что лежало теперь перед ним.