355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Пол Уильям Андерсон » Тормоз » Текст книги (страница 1)
Тормоз
  • Текст добавлен: 7 сентября 2016, 17:36

Текст книги "Тормоз"


Автор книги: Пол Уильям Андерсон



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц) [доступный отрывок для чтения: 1 страниц]

Пол Андерсон
Тормоз

Сменившись с вахты, капитан Питер Баннинг не пошел прямо в свою каюту. Ему хотелось как-то расслабиться, испытать то, что его суровый век уже не может дать (не считая, возможно, лишь сборищ Венеры, но Венера – это уж чересчур). И он вспомнил, что у Люка Девона есть Шекспир, а Баннинг так давно в последний раз читал «Укрощение строптивой»… Он решил зайти к Люку, взять книгу, может быть, слегка выпить и поболтать. Планетные инженеры обычно стоили того, чтобы иметь с ними дело.

Баннинг спустился в коридор палубы «А» и вдруг увидел, что Девон отступает к стене под направленным на него дулом пистолета.

Капитан не прожил бы так долго, – намного дольше, чем рассчитывал, – если бы проявление героизма входило в его привычку. Он скользнул назад, прижался к алюминиевым перилам лестницы и весь превратился в слух. Он осторожно вынул изо рта старую трубку и спрятал ее в карман: запах дыма мог привлечь внимание человека с чувствительным носом, а Баннинг был безоружен.

Девон говорил тихо, едва сдерживая гнев:

– Черт бы побрал тебя, психа краснорожего!

– Не торопись, – посоветовал нападавший. Это был представитель Комитета по минералам, Серж Андреев, крупный волосатый человек, слишком ярко одевавшийся и слишком громко говоривший. – Я совсем не хочу тебя убивать. Это всего лишь нидлер. Но у меня есть и пистолет для вышибания мозгов – на всякий случай.

Он по-прежнему говорил по-английски с акцентом, но тон его изменился совершенно. Никакой раздражающе-нарочитой веселости, никакой мелодрамы, он говорил холодно и спокойно.

– Мне очень не повезло, что ты узнал меня, несмотря на пластическую операцию, – продолжал он. – Тебе не повезло еще больше, так как я оказался вооружен. Давай теперь заключим разумную сделку.

– Возможно, – Девон явно успокоился.

Баннинг мог представить, как он стоит у стены, держа руки вверх; высокий человек, по-кошачьи гибкий с коротко подстриженными светлыми волосами, с крупным носом, выступающим на худом лице.

«Не хотел бы я, чтобы этот подонок сел мне на хвост», – подумал Баннинг.

– Возможно, – повторил Девон. – Но не приходило ли тебе в голову, что стюард, какой-нибудь помощник… кто угодно… может оказаться здесь в эту самую минуту?

– Тогда в моей каюте. Там поговорим подробнее.

– Но для тебя все это будет дьявольски сложно, – сказал Девон. – Разве этот мир подходит для сокрытия тайн? Или пленников, если ты об этом думаешь? Мы здесь, за Марсом, и еще через две недели, не меньше, сможем достичь Юпитера. На борту не меньше пятнадцати человек: пассажиры, команда – не так уж много для такого большого корабля, как «Повелитель Грома», но достаточно, чтобы тщательно обыскать все, если кто-нибудь исчезнет. И вышвырнуть меня за какой-нибудь из воздушных замков тебе тоже не удастся, ты же знаешь. Тебе пришлось бы для этого просить ключи у офицера. И запереть просто так ты меня не можешь: обязательно начнутся расспросы, почему я не прошу еду… Уверяю тебя, если ты сам не успел этого заметить, мой аппетит дает о себе знать. Так что, дорогой приятель…

– Обсудим это позже, – отрезал Андреев. – А теперь быстро иди в мою каюту. Я пойду за тобой. Если это будет необходимо, я выстрелю и сам затащу тебя туда.

«Девон выигрывал время, – подумал Баннинг. – Если бы этот диалог продолжался подольше, кто-нибудь мог бы появиться в коридоре. Собственно, сынок, он уже и появился».

Капитан сунул руку в карман, где лежал набор монет. Не то чтобы они могли пригодиться на Ганимеде, но ему не хотелось появляться на территории Союза, не имея даже на пиво. Он выбрал несколько монет подходящих размеров и зажал их в кулаке, так что края выступали наружу. Это был очень старый прием. Потом с быстрой осторожностью охотника – эту роль ему время от времени приходилось играть среди прочего – он соскользнул с лестницы. Андреев как раз повернулся к ней спиной, конвоируя Девона к каюте номер пять. Утяжеленный кулак Питера Баннинга опустился на основание его черепа.

Девон круто повернулся, как тигр, готовый к прыжку. Одной рукой Баннинг придавил Андреева к полу, другой извлек станнер-пистолет, и не то чтобы нацелил его на инженера, но все же следил за каждым его движением.

– Полегче, дружок, – пробормотал он.

– Вы… о! – Девон расслабился. Улыбка медленно появлялась на его лице. – Огромное спасибо.

– Что здесь происходит? – спросил капитан.

Несколько мгновений царила полная тишина. Говорил только корабль – шепотом своих вентиляторов. Но звук этот вполне мог принадлежать той ночи холодных звезд, сквозь которую они прокладывали себе путь.

– Итак? – настаивал Баннинг.

Девон помолчал еще. Он как будто оценивал силу капитана. Тот был плотным человеком среднего роста с чуть отмеченными сединой черными, коротко подстриженными волосами на удлиненной голове. Лицо его было широким с высокими скулами, а светлая кожа ничего не говорила о возрасте: две глубокие морщины тянулись от широкого носа к углам большого рта, сеть мелких морщинок окружала острые серые глаза, а в целом лицо было гладким, как у ребенка. Он не носил яркий синий жакет и белые брюки Линии Огненного Шара, предпочитая им берет в венецианском стиле и кильт, расшитые арабские туфли и сомнительную старую зеленую тунику, возможно, марсианского происхождения.

– Не знаю, – ответил наконец планетный инженер. – Просто он наставил на меня этот пистолет.

– Прошу прощения, но я слышал часть вашего разговора. Давайте-ка начистоту. Я отвечаю за этот корабль и хочу знать, что на нем происходит.

– И я – тоже, – угрюмо буркнул Девон. – Я не хочу вас обманывать, капитан, – во всяком случае, серьезно. – Он шагнул к Андрееву и склонился над распростертым телом. – Ага, есть еще один пистолет, о котором он говорил, тот, смертоносный.

– Дайте его мне! – велел Баннинг.

Металл был холодным и тяжелым. Внезапно в голову капитану пришла пугающая мысль о том, что ни у него самого, ни у экипажа нет иного оружия, чем ножи да гаечные ключи. Космический корабль – не испанская каравелла, и членам его команды не нужно вооружаться против пиратов, дикарей или…

Или нужно?

– Идите за стюардом, – отрезал Баннинг. – Возвращайтесь вместе с ним. Мистер Андреев до конца путешествия будет находиться под присмотром, в железе.

– В железе? – брови Девона взлетели от удивления.

– Цепи… что-нибудь сдерживающее… черт, мы запрем его куда-нибудь. У меня дурная привычка пользоваться анахронизмами. Ну, давайте.

Инженер быстро пошел по коридору. Баннинг смотрел ему вслед, держа палец на спуске.

Где он видел этого парня?

Он напряг свою память, ища в ней высокого блондина, который был бы атлетом, техником, любителем Шекспира и рисования красками. Возможно, он просто читал о ком-то подобном; так много всяких историй… Подождите-ка. Братство Ростомили. Конечно. Но это же было три столетия назад!

Возможно, кто-то где-то хранил несколько клеток в специальном укрытии – после того, как эти отряды экзогенных близнецов открыли в конце концов свою тайну и влили свои высшие гены в обычный поток человеческой жизни. А потом, возможно лет тридцать назад, Инженеры потихоньку вырастили такого ребенка в резервуаре. Может быть, много таких детей. Почти все, что угодно, может произойти в том тайном замке на кромке кратера Архимеда, а Солнечная система так ни о чем и не узнает, пока план не будет приведен в исполнение.

Братство было козырной картой ранних У-людей в те дни, когда мировое правительство было слабым и неспособным к решительным действиям. Возрожденное братство должно было быть достаточно важным для Порядка. Но зачем все это? Каста Инженеров, почти военная, почти религиозная, считалась стоящей выше политики; предполагалось, что она служит людям, независимым силам и ведет войну только с неодушевленным космосом.

Баннинг похолодел. При том разрушающем цивилизацию напряжении, что существовало на Земле и с каждым днем все нарастало, он мог представить себе скрытую борьбу отдельных фракций. Не все подчинялось психодинамическим, журналистским или парламентским маневрам; эпизод с Гуманистами оставил след в душе Земли, и теперь в ночи иногда сверкали ножи. Каким-то образом эта битва коснулась и его корабля.

Он вытащил трубку, выбил ее и снова набил. Андреев пошевелился, и из его горла вырвался хриплый стон.

В коридоре послышался звук легких шагов. Баннинг оглянулся, чуть было не выругавшись, но это оказалась Клеони Роджерс, и он полузабытым жестом приподнял берет.

– О! – она закрыла рот рукой.

Мгновение она выглядела испуганной, потом шагнула вперед, что очень понравилось Баннингу.

– Он ушибся? Я могу помочь?

– Держитесь лучше в стороне, миледи, – посоветовал Баннинг.

Она увидела, что в руке он держит станнер, а на его поясе висит автомат. От изумления она открыла рот. Белокурая, с мягко падавшими на обнаженные плечи волосами, в удивительно женственном, сильно декольтированном и сверкающем вечернем платье, с легкой косметикой на лице, она казалась маленьким ходячим анахронизмом.

– Что случилось? – несмотря на потрясение, в ней чувствовалась смелость.

«Молодец, – подумал мужчина, – ведь она дитя богатства, она и дня в своей жизни не работала, связанная с Джовианской республикой, как может быть с чем-то связан свободный турист».

– Именно это я и сам бы хотел узнать, – ответил Баннинг. – Вот этот тип наставил пистолет на инженера Девона. Тогда я вмешался и обезвредил его.

Он увидел, как она напряглась. Даже на борту «Повелителя Грома», который был вовсе не роскошным межпланетным лайнером, а обычным грузовым судном, чьи несколько пассажиров, кроме нее, направлялись на Ганимед по делам, даже здесь имелись тускло освещенные уголки, и музыка, и величие звезд. Баннинг замечал, как много времени она и Девон проводили вместе. Поэтому он мягко сказал:

– О, с Люком все в порядке. Я послал его за помощью. Должен сказать, что это, конечно, пощекотало ему нервы.

Она неуверенно улыбнулась:

– В чем же дело, как вы думаете? Мистер Андреев, э…

– Допустил промашку? – Баннинг нахмурился. Он совсем забыл, что психическое нездоровье на Земле стало главной темой разговоров. – Сомневаюсь. Он явился на борт с этими игрушками, вспомните. Но подумать стоит. Раз уж разговор зашел об этом, у нас действительно много странных пассажиров.

Девон – талантливый Инженер, сопровождающий великолепное оборудование, главный груз «Повелителя Грома», огромные машины, которые Порядок хотел бы использовать, чтобы сделать Европу пригодной для жилья.

А Клеони была подлинной туристкой. (Поскольку он смотрел на нее как на женщину, не принадлежащую к современному отряду существ женского рода Западных Территорий, – с коротко подстриженными волосами, плотно сжатыми губами, бедно одетых – который стал преобладающим, он мысленно всегда называл ее по имени.) С другой стороны…

Андреев не был простым бюрократом Союза, посланным, чтобы урегулировать торговое соглашение; а если и был, то одновременно он занимался чем-то еще. А тот высокий парень, Роберт Фалькен, официально техник-атомщик, которому предложили работу на Каллисто? За столом он говорил очень мало, держался особняком, но Баннинг легко распознавал твердых людей, когда встречал их. А Морган Джентри, астронавт, который сказал, что Республика наняла его пилотировать межзвездные корабли-челноки? Он явно был знающим космонавтом, но не был ли он еще кем-то? А профессор символики, маленький Гамез с куполообразной головой, действительно ли он направлялся занять предложенный ему в Университете Х-а пост?

Его размышления прервала девушка:

– Капитан Баннинг… а что может быть с пассажирами? Они все западные, не так ли?

Его все еще можно было привести в замешательство, нечасто и ненадолго. Он колебался секунду, прежде чем сообразил, что она говорит не по злому умыслу, а по полнейшей наивности.

– А при чем здесь это, мисс? – спросил он. – Не думаете же вы на самом деле, что конфликт на Земле – просто воинственность Восточного Калифа, помноженная на пуританскую технологию? – он помолчал, переводя дыхание, потом продолжил: – Но ведь люди Калифа представляют только одну ветвь Рамаркашианских Эклектиков, и есть множество азиатов, выступающих за контроль над населением и техническую цивилизацию, да и в моей команде есть пара таких; есть и американцы, приветствующие Разрушение так же страстно, как любой фермер с берегов Ганга. А мусульмане-хусейниты стоят ближе к вам, мисс Роджерс, чем вы – к новым христианам.

Он замолчал, покачивая головой. Раскол, угрожающий расщепить Землю, был гораздо сложнее, и его невозможно так просто объяснить. Баннинг мог бы сказать, что раскол этот начался с того, что технологии не удалось решить проблемы, которые она должна была решить; но он не стал этого делать.

Спасибо всем добрым богам за то, что теперь люди жили и на других планетах! Урожай, собранный всеми терпеливыми столетиями со времен Галилея, не может пропасть без пользы, что бы ни случилось с Землей.

Андреев зашевелился и приподнялся, упираясь в пол ладонями. Он помотал головой и застонал.

– Интересно, насколько это серьезно, – пробормотал Баннинг. – Мой удар был достаточно сильным. Но большого сотрясения быть не должно. – Он покосился на Клеони. – Может, лучше перенести его в каюту? Не стоит тревожить других пассажиров, ведь правда? А где они все, между прочим?

– Не знаю. Я только что вышла из своей каюты… – она замолчала.

Кто-то бежал к ним с кормы. Коридор изгибался так, что расстояние, большее сорока метров, не просматривалось. Баннинг быстро поднял пистолет.

Из-за поворота выбежал Фалькен, крупный мужчина с квадратным лицом.

– Капитан! – закричал он. Металлическая обшивка приглушала его голос и делала его каким-то нечеловеческим. – Капитан, что случилось?

– Как вы узнали об этом, сынок?

– А… э… инженер Девон… – Фалькен остановился в метре от них. – Он мне сказал…

– Сказал вам? Сейчас? – серые глаза Баннинга сузились. Внезапно нидлер оказался в его руке. – Оставьте при себе свои истории, дружок. Оставьте их при себе и держите покрепче.

Фалькен вспыхнул:

– Какого черта! Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду то, что если мне хотя бы покажется, что вы охотитесь за пистолетом, я вас усыплю, – ответил Баннинг. – А если потом выяснится, что вы всего лишь хотели предложить сэндвич с арахисовым маслом, я буду нижайше просить вас о прощении. Но чем-то здесь явно попахивает.

Фалькен отскочил:

– Ладно, ладно, я уйду, – фыркнул он. – Я просто помочь хотел.

Клеони вскрикнула.

Чувствуя, что лодыжки его стиснуты руками Андреева и падая, Баннинг на мгновение разозлился на самого себя. Он слишком цивилизован… и это сделало его чересчур беззаботным. Проклятие!

Он ударился о палубу, а Андреев навалился на него. Красное лицо горело жаждой убийства. Одна рука Сержа метнулась к пистолету, прикрепленному к кильту Баннинга, другая – к руке со станнер-пистолетом.

Баннинг ударил своим твердым лбом прямо по губам противника. Тот закричал и выпустил станнер. В это мгновение в драку ввязался Фалькен и схватил усыпляющий пистолет раньше, чем Баннинг успел воспользоваться им.

Капитан пустил в ход свои сильные пальцы. Он едва не выдавил глаз Андрееву, и тот замычал от боли и попытался вырваться. Баннинг откатился в сторону, и в этот миг Фалькен выстрелил в него. Анестезирующий дротик пролетел перед самым носом Баннинга, и он ощутил запах наркотических паров.

На мгновение, пока Вселенная вальсировала перед ним, Баннинг оказался почти беззащитным и смог лишь с трудом подняться на ноги. Фалькен обогнул плачущего Андреева, прижал капитана к стене и выхватил автомат у него из-за пояса.

Клеони подбежала сзади и вцепилась в шею Фалькена.

Он закричал, прижал голову к плечу и отшвырнул девушку. Но секунд, которые он на это потратил, оказалось достаточно. Баннинг нанес ему сильный удар в солнечное сплетение. Пистолет и автомат вылетели из рук Фалькена.

Фалькен пришел в себя достаточно быстро, чтобы прыгнуть к ближайшему оружию, но Баннинг поставил на пистолет большую ногу.

– О нет, не получишь, – прорычал он.

Фалькен прыгнул на него. Баннинг не в первый раз попадал в такую переделку и знал, что не надо зря расходовать силы. Вытянув руки, он нацелил ребро ладони прямо в гортань Фалькена. Послышался хлюпающий звук, и Фалькен повалился навзничь, прямо на Андреева, который все еще скулил, держась за поврежденный глаз.

Пуля пролетела по коридору, рикошетом отскочила от стены и просвистела возле его уха.

– Ого, – сказал Баннинг. – Игра окончена. – Он схватил Клеони и потащил ее к лестнице.

Наверх! Вес его увеличивался с каждым прыжком, так как он приближался к оси вращения корабля.

Пробегая по палубе «Ц», он столкнулся с Чарльзом Вейном, вторым помощником, которого явно разбудил шум. Он направлялся к лестнице, натягивая на ходу форменный голубой с золотом китель.

– Следуй за мной! – бросил Баннинг.

У подножья лестницы появился Джентри с автоматом в руках. Дуло автомата было нацелено на живот капитана.

– Стоять на месте! – рявкнул он. – Руки вверх!

Баннинг прыгнул в коридор палубы «Ц» и втащил за собой Клеони. Пуля резко просвистела мимо головы Вейна.

– Идем, говорю тебе! – крикнул Баннинг. – Потащим ее к мостику!

Вейн, казалось, ничего не понимал, но, как и всякий космонавт, обладал быстрой реакцией. Он поднял девушку к себе на плечо и устремился по коридору к следующей лестнице. Баннинг последовал за ним. Он слышал, как лязгают по металлу башмаки Джентри, спешащего за ним по лестнице, и на бегу он выхватил из кармана зажигалку и нажал на колесико большим пальцем.

Вдоль стены шли перила и стойки, чтобы за них можно было держаться в состоянии невесомости. Баннинг, как обезьяна, вскарабкался по ближайшей и поднес пламя к маленькому кружку в потолке. Потом снова вниз, к лестнице! Джентри ворвался в коридор и выстрелил. Сила Кориолиса отклонила пулю, и та царапнула щеку капитана. Следующая будет послана более метко.

Термочаша потолка отреагировала на жару, сработала сигнализация, и включилась система пожаротушения палубы «Ц», выбрасывающая струи пластипены. Вторая пуля Джентри никуда не полетела. Он все еще боролся с составом, когда Баннинг достиг лестницы.

Мостик представлял собой пузырь со сверкающими подпорками и огромным видеоэкраном на носу корабля, установленный точно на оси вращения. В сущности, веса здесь не было.

Клеони повисла на креплении, измученная и потрясенная случившимся, не привыкшая к состоянию невесомости. Тетсуо Токугава, первый помощник, наблюдавший за всем этим, подплыл к ней и предложил таблетку от головокружения. Вейн припал к двери, глядя на капитана дикими глазами.

– Что случилось, сэр? – спросил он надтреснутым голосом.

– Я бы сам хотел это знать, – выдохнул Баннинг. – Но ничего понять не могу.

Токугава бросил на него полный отчаяния взгляд.

– Вы не могли бы протолкнуть эту штуковину в ее горло, капитан? – жалобно попросил он. – Мне приходилось видеть, как люди вталкивали в себя при невесомости целые обеды.

– А, да, это необходимо.

Баннинг прикрепил себя к стойке, взял одной рукой голову девушки и принялся потчевать ее лекарством, одновременно рассказывая, что произошло.

Токугава присвистнул:

– Что же это такое? Мятеж?

– Если пассажиры поднимают мятеж… Интересно, что говорит об этом закон, – склонив голову, Баннинг прислушивался. Приоткрыл дверь. Из проходов не донеслось ни звука. Он закрыл ее и запер.

Вейн выглядел больным. «Он неплохой парнишка, – подумал капитан, – но воспитан в пуританских традициях сегодняшнего западного народа». Он боялся опасности меньше, чем нарушения законности в его понимании. Токугава, воспитанник Лунного города, был более гибким, ибо впитал в себя космополитизм колонистов Луны.

– Что же нам делать? – прошептал второй помощник.

– Узнать, в чем дело, – проворчал Баннинг.

Он пробрался к отделению интеркома, вошел в него и включил рубильники. Первое, что ему нужно, это информация о корабле. Если он их подведет, то возвращение домой будет долгим.

«Повелитель Грома» имел форму сфероида из стали, расположенного вдоль оси ускорительных трубок, чья скелетная система выступала из кормы, подобно древнему подъемному крану. Это был большой корабль: в самом широком месте диаметр его равнялся более чем тремстам метрам; это был мощный корабль: хотя он и не был рассчитан на плавание вдоль эллипса Хофмана, но мог двигаться со скоростью, которая вывела его на гиперболическую орбиту – от первой Земной станции до Джовианской системы – менее чем за месяц! Но и у него были свои ограничения.

Он не должен был входить в атмосферу, он оставался на орбите, а челночные лодки забирали груз или заменяли его на другой. И не столько из-за огромной массы двойной оболочки, – это не так уж важно, когда на тебя работает автоматика, – сколько из-за самой конструкции. Для того чтобы развивать свою фантастическую скорость, он должен был выбрасывать ионы почти со скоростью света; это же требовало ускорительных трубок огромной длины, открытых вакууму пространства. И если бы воздух окружил зарядные кольца, эти трубки образовали бы дугу и сгорели. На борту не было спасательных шлюпок. Маленькое судно не может иметь двигатель, способный погасить гиперболическую скорость материнского корабля. Здесь, в большой холодной тьме за Марсом, убежать с корабля было невозможно.

Баннинг включил экран, который в случае крайней необходимости обеспечивал двусторонний визуальный контакт между несколькими ключевыми точками.

– А если это не случай крайней необходимости, – проворчал он, – то тогда уж я не знаю.

Прежде всего, система жизнеобеспечения, находящаяся в сердце корабля. Он вздохнул. С такими вещами не шутят: запасы воздуха и воды нужно постоянно возобновлять.

Далее – контрольные гироскопы. Экран показал ему их убежище, напоминающее колонны в каком-нибудь языческом храме. В невесомости осевой части корабля мимо них проплыло тело мертвого человека. Медленное течение воздуха несколько раз перевернуло его. Когда на экране появилось лицо, Баннинг узнал Тьедженса, одного из двух стюардов. Он был убит выстрелом в голову, и рядом с ним плавало небольшое серо-красное облачко.

Баннинг горько поджал губы.

– Я должен был приглядеть за тобой, – пробормотал он. – Прости, Джонни.

Он переключился на аппаратную. Камера была направлена прямо на главный контрольный щит, также находящийся в осевом состоянии нулевой силы тяжести. Человек, обернувшийся к нему, оказался профессором Гомезом.

Баннинг набрал побольше воздуха.

– Что вы там делаете? – спросил он.

– О… это вы, капитан. Я ожидал, что вы покажетесь, – маленький человек осторожно подобрался поближе, но страха он не выказывал, так же как и космической болезни. – Неплохо вы поработали над Фалькеном. Он мертв.

– Очень жаль, что вас там тогда не было, – сказал Баннинг. – Как остальные мальчики? Мои, я имею в виду.

– Рыжеволосый человек, который был на вахте здесь, когда я появился… боюсь, я признал необходимым избавиться от него.

– Тьедженс и О'Фаррел, – очень медленно проговорил Баннинг. – Застрелили их, так? Еще кто?

– Пока никого. Это ваша вина, капитан. Вы вмешались в дело раньше, чем мы успели подготовиться; мы вынуждены были действовать наспех. Мы вовсе не собирались причинять вред кому-либо, – сморщенное лицо стало задумчивым. – Остальные находятся здесь, на мостике, это наши пленники. Я советую вам сдаться по-хорошему.

– Чего вы добиваетесь? – пробурчал Баннинг.

– Мы хотим захватить этот корабль.

– Вы что, с ума сошли? Вы знаете, как управлять им… вам известно, сколько кинетической энергии он потребляет хотя бы сейчас?

– Большое несчастье, что умер Фалькен, – безо всякого выражения сказал Гомез. – Техническую сторону дела должен был взять на себя он. Но, думаю, его место сможет занять Андреев при некоторой помощи с моей стороны – мне кое-что известно об атомных приборах. Джентри же, несомненно, опытный астронавигатор.

– Но кто вы? – закричал Баннинг. У него возникло ощущение, будто бы весь мир вокруг него сошел с ума. – Зачем вам все это нужно?

– Вам совсем не обязательно это знать, – ответил Гомез. – Если вы сейчас сдадитесь, с вами будут хорошо обращаться и освободят, как только это станет возможным. В противном случае нам, вероятно, придется вас застрелить. Запомните: мы все вооружены.

Баннинг объяснил ему, что бы сделал с его оружием, и прервал связь. Включив микрофон для передачи приказов по кораблю, он коротко обрисовал создавшееся положение для тех членов команды, которые могли бы быть на свободе. Потом, выбравшись из будки, торопливо объяснил остальным, как обстоят дела.

Краски начали было возвращаться на лицо Клеони, но тут же вновь покинули его. Однако Баннингу понравилось, как она спросила:

– Что мы можем сделать?

– Это зависит от обстановки, миледи, – ответил он. – Наверняка трудно сказать. Посчитаем: еще один стюард, два инженера и палубный… мы не знаем, живы ли все эти четверо, взяты они в плен или нет.

– Люк, – прошептала она. – Вы послали его…

Баннинг кивнул. Даже в такую минуту он увидел страдание в ее глазах, и ему стало ее жалко.

– Боюсь, Люка вывели из игры, – произнес он. – Не насовсем, конечно, я надеюсь.

Взгляд Вейна был растерянным и непонимающим.

– Но что они делают? – проговорил он, заикаясь. – Они… не-н-нормальные?

– Это было бы слишком хорошо, – сказал Баннинг. – Нет, это тщательно продуманный план. В нужное время они бы наставили на нас пистолеты и заперли бы нас или, возможно, застрелили бы. Люку удалось… не знаю как, но он напугал Андреева, и тот напал на него. Потом вмешался я. Я послал Люка за помощью. Не подозревая других пассажиров, он, должно быть, обратился к Тьедженсу в присутствии второго члена банды. И бедного старину Джонни застрелили, но, очевидно, Люк сумел скрыться. Тогда уже вся банда подняла тревогу, и Гомез отправился в аппаратную, чтобы взять ее под контроль, в то время как Фалькен и Джентри решили расправиться со мной, – он медленно покачал головой. – Они все сделали быстро и гладко, несмотря на то что мы смогли вывести их из равновесия. Нет, они абсолютно здоровы; у них есть совершенно определенные цели.

Он помолчал минуту, собираясь с мыслями, потом продолжил:

– Оставшиеся четыре члена команды должны находиться у себя, так как были свободны от дежурства. Наше нынешнее положение зависит от того, прекратил ли Джентри охотиться за мной настолько быстро, чтобы успеть застать их врасплох. Надеюсь, я схватился за микрофон раньше.

Внезапно он усмехнулся.

– Тетсуо, – отрезал он, – останови вращение корабля. Быстро!

Помощник мигнул, потом рассмеялся – смех этот походил на отрывистый лай – и направился к приборам.

– Прикрепиться! – сказал Баннинг.

– Что… что вы собираетесь делать, сэр? – спросил Вейн.

– Поместить всю трубку в зону нулевой силы тяжести, – ответил Баннинг. – Это немного разрядит обстановку.

– Не понимаю.

– Ты что, никогда не видел всеобщее состояние невесомости? Плохо. Это очень интересно. Человек тренированный может сделать обезьяну из вонючки-ползунка с пистолетом.

Трудно сказать, что больше шокировало Вейна – бунт или то, что капитан способен употреблять такие вульгарные выражения.

– Выше нос, сынок, – подбодрил его Баннинг. – И вы тоже, Клеони. Вы выглядите, как остатки еды в вулканизаторе.

Короткий толчок. Угловые двигатели выбросили химические пары и прекратили вращение корабля. На мгновение астроэкран сошел с ума, все еще компенсируя прекратившееся вращение, потом изображение созвездий вновь стало четким и привычным.

– О'кей, – сказал Баннинг. – Нам нужно действовать быстро. Тетсуо, пойдешь со мной. Чарли, Клеони, охраняйте мостик. Заприте за нами дверь и не открывайте ее никому, чей голос покажется вам недостаточно музыкальным. Если появятся наши мальчики, скажите им, чтобы подождали здесь.

– Куда вы пойдете? – слабым голосом спросила девушка.

– Да нужно тут кое-кого прибить, – с напускной веселостью ответил ей капитан.

Он медленно выплыл из двери. «Низ» и «верх» превратились в ничего не значащие понятия; коридоры, комнаты и лестницы, казалось, перепутались. По коже Баннинга забегали мурашки при мысли о том, что за одним из поворотов могут ждать вооруженные люди. Стояла полная тишина, и от этого его нервы были напряжены до предела. Он подтянулся, ухватившись за перила и быстро переставляя руки, и дверь за ним закрылась.

Камбуз находился на палубе «Б», как раз «над» помещениями пассажиров. Когда Баннинг заглянул туда, непривязанный чайник подплыл и стукнул его по голове. На полке лежал обычный набор ножей. Капитан заткнул несколько штук за пояс; два самых длинных он и Токугава оставили в руках.

– Теперь я уже не чувствую себя, как голый, – заметил он.

– Что дальше? – прошептал помощник.

– Если наших парней держат в плену, то, вероятно, в какой-нибудь из их кают. Давай-ка попробуем….

Каюты, где размещались космонавты, находились на этой палубе. Космонавтам не требовалась полная, земного образца, гравитация, которую обеспечивали для пассажиров на палубе «А». С необходимой осторожностью Баннинг двинулся к той части корабля, которую всегда называл про себя баком.

Особая осторожность была не так уж и нужна. Андреев ждал с пистолетом в руке у входа в каюту, но он не был готов к внезапной невесомости, и то, что он чувствовал себя не в своей тарелке, отразилось на его поведении.

Баннинг подтянулся.

Андреев был раздражен и плохо владел собой. Он оглянулся, увидел появившегося капитана, закричал, почти бессознательно поднял пистолет и выстрелил. Цель была почти перед ним, но он промазал. Он не мог не промазать при такой отдаче, которая заставила его отлететь к стене и ударила об нее.

Но он не успокоился. Отскочив от стены, он устремился к потолку. Баннинг усмехнулся, оттолкнувшись от двери, изменил курс и поплыл к Андрееву. Тот выстрелил снова. В узком проходе выстрел прозвучал, как взрыв бомбы. Пуля разорвала Баннингу рукав. Отдача отбросила Андреева к потолку. Не успел он восстановить равновесие, как капитан уже вонзил в него нож.

Токугава увернулся от потока крови.

– Зачем вы это сделали? – выдавил он.

– Тьедженс и О'Фаррел, – ответил Баннинг. Хищный блеск исчез из его глаз, и он прибавил уже обычным голосом: – Давай-ка откроем эту дверь.

Они забарабанили по двери кулаками. Тонкий металл гнулся под ударами, но держался стойко.

– Отойдите в сторону! – крикнул Токугава. – Я разнесу замок из пистолета, ключа не могу найти, времени нет…

Он поймал плывущий в воздухе пистолет Андреева, приложил дуло к замку и выстрелил. Его тоже отшвырнуло отдачей, но он был готов к этому.

Люк Девон распахнул дверь. Инженер был настолько бледен, что Баннинг изумился: он даже не представлял себе, что лицо может быть такого цвета. За Люком сгрудились остальные: Нельсон, Бахадур, Кастро, Владимирович. Поместить пятерых человек в такой тесноте уже само по себе означало деморализовать их.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю