Текст книги "Кладовая веков"

Автор книги: Пол Уильям Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

– Тогда лучше поскорее этому научись, – угрюмо отрезал Ленард. – Если ты не продемонстрируешь мне никаких результатов, вы все четверо будете убиты. А теперь вперед, в кладовую времени.

Глава одиннадцатая. Боги гневаются

У конского черепа всадники осадили лошадей и, сидя в седлах, разглядывали высокое серое сооружение кубической формы. Они опасливо переговаривались тихими голосами, глаза горели на суровых, потемневших от солнца лицах, руки теребили талисманы. Казалось, лошади чувствовали охватившую хозяев неуверенность и страх и беспрестанно топтались на месте. Ланны боялись древнего колдовства, вопреки гордым словам Ленарда.

– Мы войдем, – произнес северный принц. Его голос прозвучал необычно твердо в нависшей тишине.

– Эти металлы прокляты, – пробормотал воин.

– У нас свои боги, – сказал Ленард.

– Наши боги далеко на севере, – возразил воин.

– Не скажи. – Старый Доктор ланнов Кутей достал из складок своего плаща коробочку, и люди склонились над ней. – Со мной Дом Джензика, а в нем находится сам бог.

Он возвел руки кверху и неожиданно запел. Его пронзительное пение дрожащим эхом отразилось от древних развалин. Карл внимательно слушал, но смог разобрать лишь несколько слов. Песня, видимо, была на старом языке, который со времен Страшного Суда сильно изменился. Когда Кутей закончил пение, он осторожно убрал коробочку обратно в складки своего красного одеяния и как ни в чем не бывало сказал:

– Теперь мы защищены от любых проклятий. Идемте.

– Ждите на улице, – приказал Ленард воинам. – Булак и Тум, – он кивнул двум воинам, которые, казалось, не испытывают страха, – пойдемте с нами, остальным оставаться в седлах и быть настороже. Мы пробудем там не дольше захода солнца.

Он спрыгнул на землю.

– Веди нас внутрь, Ронви, – приказал он.

Медленно, временами вздрагивая, старый вождь стал пробираться сквозь колючий кустарник между грудами камней и битого стекла. За ним шли Ленард и Кутей, потом дэйлы, последними с оружием в руках – Булак и Тум.

Послышался шорох, треск, что-то промелькнуло в траве. Ленард выругался – это была гремучая змея. Ее ядовитые зубы вонзились в толстую подошву его сапога, не причинив никакого вреда, и Ленард отшвырнул ее пинком.

– А ты уверен, что проклятия сняты? – спросил Карл, безжалостно забавляясь.

Два воина вздрогнули, а Кутей побледнел. Но Ленард зло пролаял в ответ:

– Змеи бывают повсюду. А эта не причинила зла, верно? Если это самое большое, что могут сделать хранители кладовой, то мы в безопасности.

Когда они подошли к взводу, он указал на надпись над дверью:

– Что там написано? – спросил он.

– Кладовая времени, – прочитал Ронви, гордо взглянув на своих конвоиров. – Здесь само время, все призраки и силы прошлого, и они не мертвы, а только спят взаперти. Входите на свой страх и риск.

– Чушь! – прохрипел Ленард.

От толчка Ронви дверь со скрипом отворилась. Внизу было темно.

– Иди вперед, – приказал принц. – Если там смертельные ловушки, ты попадешь в них первым.

Они начали спускаться вниз по лестнице в прохладную темноту подвала. Ронви наощупь нашел стол, на котором стояли свечи, и дал одну Ленарду. Принц ланнов высек огонь при помощи кремня и стального бруска и зажег свечу. Желтый свет выхватил из темноты пыльные ящики и машины. Ленард затаил дыхание, в его глазах промелькнул лихорадочный огонь – атомный огонь, голод по мудрости.

– Так вот она, эта кладовая! – прошептал он.

Он зажег и остальные свечи, и тени отступили по углам и замерли в ожидании, огромные и угрожающие. Булак и Тум, оставшиеся стоять у лестницы, испуганно озирались по сторонам. Губы Кутея шевелились в беззвучном пении. Ленард пробирался меж стеллажей, дотрагиваясь то до модели, то до книги. Его пальцы, хоть и слабо, но дрожали. Карл подошел к бронзовой табличке и еще раз прочитал выгравированный на металле призыв. На его глаза навернулись слезы.

– Что это? – Ленард дотронулся до сооружения, состоящего из металлических пластин и рычагов. – Орудие пыток?

– Это печатный пресс, – без выражения произнес Ронви. – Они применяли его для изготовления книг, чтобы добытые однажды знания могли получить все люди.

– Ба! – По мужественному лицу Ленарда пробежали, чередуясь, свет и тени, обозначив его резкие черты. – А что мы можем использовать для войны?

– Здесь не было оружия, – ответил Ронви. – Именно война уничтожила предков, и человек, создавший кладовую, не хотел, чтобы это возродилось.

– Думаю, что ты лжешь, – сощурился Ленард. – Карл, где оружие?

– Я не знаю, – ответил Карл. – Ронви говорит правду.

– Если я засуну ваши руки в этот… печатный пресс… и размозжу их, то вы, может быть, вспомните.

– Что тебе это даст? – Ронви выпрямился, теперь он выглядел необыкновенно величественно. – Ты не можешь вытянуть из нас информацию, которой у нас нет.

– Здесь должно быть что-нибудь, что можно использовать в бою, – закричал Ленард. – Иначе Карлу не пришло бы в голову тащиться сюда.

– Здесь есть мудрость, знания – это верно, – сказал Ронви. Он почесал свою седую бороду. – Здесь нет орудий войны, но есть средства, при помощи которых можно изготовить некоторые из них.

– Что? Что ты можешь изготовить?

Старик подошел к полкам, на которых рядами стояли пыльные бутылочки. Во время прошлого посещения кладовой Карл не смог прочитать нацарапанную на стекле инструкцию. Это были буквы и цифры, из которых не складывались слова, и он подумал, что это магические знаки. Ронви объяснил ему, что это просто обозначения различных веществ и что в некоторых старинных книгах, монографиях по химии, как он их называл, объясняется, что это за вещества и что можно сделать, комбинируя их между собой.

– Я кое-что могу, – сказал вождь колдунов так тихо, что его голос едва не затерялся в тяжелом полумраке. – Например, из содержимого этих склянок я могу приготовить волшебное зелье. После того, как люди его выпьют, они становятся неуязвимыми. Ни один металл не сможет проникнуть сквозь кожу, ни один камень, нельзя будет поставить им синяк, ни один яд не сможет причинить им вреда. Этого будет достаточно?

У Ленарда загорелись глаза.

– Да, этого будет достаточно – для начала! – воскликнул он. Его голос зазвучал победно: – Армия, которой нельзя причинить вреда – да, этого будет достаточно!

Даже Булак и Тум подошли поближе, на их лицах была алчность.

– Одну минуту, – проницательно заметил Кутей. – Если это так, то почему ты не сделал неуязвимыми народ Сити или хотя бы себя?

Ронви устало улыбнулся.

– Это место и его волшебство являются для нас табу, – ответил он. – Мои люди не хотят иметь дело с этой кладовой, а если бы я использовал это для себя, они прогнали бы меня. Более того, это опасно. Могут восстать дьяволы, которые немедленно вырвутся при этом на волю. Боги злятся, когда люди таким образом получают их могущество.

Булак и Тум отпрянули назад к лестнице.

– Делайте, – холодно произнес Ленард. – Я рискну поссориться и с дьяволом, и с богами.

– Мне нужно, чтобы кто-нибудь помогал мне, – сказал Ронви. – Карл, может быть, ты?

– Нет, – ответил тот. – Нет, ты предатель!

– Иди помоги ему, – приказал Ленард. – Ты разбираешься в этом немного больше, чем любой из нас. – Он положил руку на рукоять меча. – Или я должен тебя… нет, не тебя, твоих друзей подвергнуть пытке?

Карл угрюмо подошел к вождю колдунов. Ленард и Кутей отошли к своим воинам, стоявшим у двери, подозвав к себе Тома и Аула.

Старческие руки Ронви слегка дрожали, когда он взял одну из бутылочек. Кроме химических знаков, на ней были написаны слова, но Карл не знал, что они означают: ПОРОХ (черный).

Потом он вспомнил, что похожие слова обозначают в легендах, и невольно вздрогнул.

– Это все, что есть в кладовой, – вздохнул Ронви. – Но нам придется довольствоваться этим. Карл, найди мне таз.

Карл поискал среди приборов, и наконец нашел большой таз. Когда он принес его Ронви, тот коснулся губами его уха и прошептал:

– Я попробую их одурачить.

Радость охватила Карла, но на лице его ничего не отразилось, и все же он не осмелился посмотреть на ланнов, которые внимательно следили за ними.

Ронви открыл бутыль и высыпал в таз черные крупинки. И снова улучил возможность шепнуть:

– Они могут убить нас. Мне продолжать?

Карл едва заметно кивнул.

Ронви поискал глазами колбы. Потом начал петь. Его высокий пронзительный голос перешел в стенания, от которых даже у Карла мурашки пошли по коже. Кутей, черной тенью вырисовывавшийся в дверном проеме, поднял Дом Джензика против магии.

– Именем Атомика, и облака, и голуболицего всадника, который сеял пылающую смерть по невозделанным полям, именем десяти тысяч дьяволов, закованных в цепи и жаждущих освобождения, Страшным Судом и Тьмой, я вызываю из дальних глубин, древний мятежник, дитя ночи… Карл, нужны еще емкости. Рассыпь эту черную пудру в полдюжины их.

Ронви откупорил еще одну колбу и вытряс в один из тазов несколько голубых кристаллов. В другой он насыпал вещество из колбы с надписью NaCI: на вид похожее на обыкновенную соль, а в третий – пурпурно-черное вещество.

– Нии-вии-хо-ха-нии-йа-а-а. Атомик, Атомик!

Торопливый шепот:

– Карл, я надеюсь напугать их и заставить убраться из кладовой, чтобы они не осмелились использовать ее настоящих богатств.

Монотонное пение колдуна, стук глиняной посуды.

– Хоо-хоо-хоо! Придите все силы ночи, смерти, ужаса, придите ко мне сейчас!

Ронви протянул Карлу медную трубку.

– Набей в нее черную пудру. Когда она заполнится, найди пробку и плотно заткни один конец.

Он стоял и делал какие-то пассы, высокий, тощий, как мертвец, по его морщинистому лицу пробегал желтый свет и темные тени, глаза его горели. Когда Карл протянул ему трубку, он снова прошептал:

– Я не знаю, как они поведут себя, даже если у нас что-нибудь получиться. Я могу только надеяться, что нам удастся напугать их и они покинут город. – И вслух: – О, всемогущие боги земли и неба, огня и воды, лета и белой зимы, не гневайтесь на нас. Не насылайте на нас дьяволов.

Послышался дрожащий голос Ленарда:

– Если это так опасно, может быть, лучше оставить это занятие.

– Я уже не могу остановиться, – жестко ответил Ронви. – Силы уже вызваны, и теперь мы должны овладеть ими. Думаю, нам это удастся. Йа-а, уи-и, нэй-хэх-ноу-ни-и-и!

Булак и Тум спрятались за Кутея, который держал в поднятых вверх, дрожащих руках Дом Джензика.

Ронви взял кусок грубой веревки, засунул его в открытый конец трубки с порохом и плотно залепил этот конец глиной. У него были кое-какие свои грубые приборы и материалы в этой кладовой. Он пользовался ими в течение многих лет, пытаясь разгадать здешние секреты.

– Боги великого мира, не гневайтесь!

– Скоро все будет готово? – Голос Ленарда теперь напоминал рычание испуганной собаки.

– Сейчас, сейчас. Или никогда. – Ронви поставил на пол чаши и положил рядом с ними трубку. Потом взял в руку свечу.

– А теперь, – сказал он торжественно, его голос порождал эхо, словно разговаривал призрак, – начинается высвобождение того, что мы вызвали. Вспыхнет огонь и явятся дьяволы, будьте мужественными, ибо дьяволы подобны собакам, они рвут горло тем, кто их боится.

По мнению Карла, это был ловкий прием. Ибо, как ланны могли подавить свой страх? Карл и сам покрывался холодным потом, пульс колотился в ушах.

– Атомик, явись! – Ронви опустил свечу в первую чашу. Вспыхнуло пламя, оно шипело, разбрасывая по сторонам смертельно-голубые блики по стенам и лицам, по притаившимся в глубине таинственным машинам. Ронви тряс головой, его длинная белая борода дико развевалась.

– Не бойтесь! – кричал он. – Только смерти надо бояться!

Он зажег следующую чашу, пламя было цвета желтой меди. Едкий, удушливый дым заполнил кладовую.

– Я чувствую страх! – закричал Ронви, эхо раздалось в ответ. – Страх, страх, страх… – Он поджег третью чашу, пламя было красным. – Кровь, кровь! – Вибрирующий голос Ронви. – Знак смерти. Кто-то должен умереть здесь!

– Я ухожу! – Тум бросился наверх по лестнице. Ронви зажег последнюю чашу, огонь в ней был зеленый.

– Зелень тления и смерти! – вопил он. – Зелень травы на ногах! Атомик, возвращайся! Боги, помогите нам!

Он коснулся свечой шнурка, торчащего из трубки.

– Пусть возгорится, и да поможет нам факел Богов! – трясся колдун. Мигающая тусклая искра побежала по шнуру внутрь трубки.

– Факел не будет гореть – боги отвернулись от нас. Теперь спасайте свои жизни! – Ронви бросился к двери. Булак взвыл и кинулся по лестнице вслед за Тумом. За ним последовал Кутей, потом Том и Аул, напуганные не меньше, чем их конвоиры. Языки пламени плясали по кладовой – голубые, желтые, красные и зеленые, – появился тяжкий, ужасающий огонь гнева, легкие наполнялись болью по мере того, как пламя разгоралось в кладовой.

Ленард расставил ноги и поднял меч.

– Я остаюсь! – прокричал он. В этот момент Карл не мог не восхищаться его мужеством.

– Что ж, оставайся и умирай! – Ронви пробежал мимо него. Карл – за ним. Через мгновение за ними последовал и Ленард. Он выронил свой меч, дыхание клокотало у него в горле.

Раздался потрясший землю грохот, вырвав сноп пламени, что-то треснуло – трубка взорвалась. Горячий осколок металла со свистом вылетел через дверь.

Ланны в ужасе повскакивали на лошадей.

– Бежим отсюда! – в панике орал один из воинов.

– Нет! Подождите! – Ленард хватался за уздечки, кричал, проклинал. – Послушайте, огонь стихает. Все кончилось!

– Смерть! Смерть! – говорил Ронви. – На нас надвигается смерть!

Булак выхватил топор и взглянул на Ленарда.

– Мы уезжаем, – крикнул он. – Там привидения и дьяволы!

– Нет! – взревел принц.

– Да! – Вперед выступил старый Кутей. Он трясся под своими красными одеждами, лицо серое и потное. – Даже Джензик не может остановить силы Страшного Суда! Чтоб снять проклятие, наложенное на нас сейчас, потребуется великое волшебство и много жертв, а боги – и наши боги тоже – не станут больше терпеть вмешательства в свои дела. – Он поднял вверх железную коробочку. – Во имя Джензика я объявляю кладовую. Сити и проклятых колдунов – табу. Табу – навеки! И пусть того, кто нарушит закон, мгновенно постигнет смерть.

Ленард стоял, как загнанный зверь, рыча в лица своих воинов.

– Трусы! – хрипел он. – О ползучие трусы и предатели!

– Мы уезжаем, – процедил Тум. – Мы последуем за тобой, куда угодно, но если ты хочешь возглавить нас, то сейчас уедешь с нами.

– Так-так… – Ленард старался сохранить самообладание. Медленно губы его скривились в железной ухмылке. – Что ж, хорошо, мы можем взять Дэйлз и без волшебства.

Он оседлал коня и кивнул пленникам.

– Пойдете с нами, – рявкнул он. – Вы можете еще пригодиться, не живые, так мертвые.

– Старика не надо брать с собой, – указал Кутей на Ронви.

– Он полон страшных сил, на нем печать несчастий.

– Тогда оставьте его. А парней возьмем, и уходим отсюда.

Ронви долго стоял и смотрел вслед ланнам. Потом вздохнул и вернулся в кладовую. Когда он вошел, то первым делом с беспокойством осмотрел, не причинил ли взрыв какого-нибудь вреда. Наконец он остановился перед бронзовой табличкой, и его тонкие пальцы коснулись ее.

– Ты нас спасла, – прошептал он, и слезы заблестели на его глазах. – Ты спасла нас. Но какой ценой?

Глава двенадцатая. В Дэйлзтаун

Трое пленников ехали на взятых ланнами с собой запасных лошадях. Их не связали. Но за каждым их движением бдительно следила охрана. Кавалькада двигалась быстрой рысью и вскоре была далеко от Сити. Потом лошадей пустили шагом, и всадники вздохнули спокойнее.

Карл смотрел на крутой склон холма, лес, высокое голубое небо. У него вырвался вздох. Они одержали маленькую победу. Кладовая времени была спасена от варваров. Но они по-прежнему пленники, и ланны покуда не побежали.

Он поднял голову. Это касается всех дэйлов, дерзко подумал он. Но прежде всего, это касается меня самого.

Пасмурное, готовое взорваться грозой, выражение смеси гнева и страха исчезло с лица Ленарда. Теперь он улыбался, и когда Кутей принялся что-то бормотать насчет того, что отныне их будут преследовать невзгоды, громко рассмеялся и хлопнул Доктора по спине.

– Отчего же? Уж если силы в кладовой так могучи и злы, как ты говоришь, то, раз мы ускользнули оттуда целыми и невредимыми, мы очень везучие люди, – сказал он и принялся шутить со своими воинами, пока те тоже не заулыбались и расслабились.

– В конце концов, – заметил он, – это волшебство было бы нам полезно, но мы не так уж в нем нуждаемся. Добрые ланнские мечи – этого довольно.

И он снова поскакал вперед, пока не очутился рядом с Карлом.

– Вам нечего бояться за свои жизни, если будете вести себя как следует, – сказал он парням. – Мы собираемся присоединиться к нашей армии – она рыщет сейчас по западным границам и скоро будет в Дэйлзтауне, если она уже не там. Мы с отцом будем держать вас в качестве заложников так же, как вы пытались держать меня. Смею заверить, Карл, что это поубавит у твоего отца желания воевать и спасет немало жизней с обеих сторон.

– Это меня не слишком радует, – хмуро ответил Карл.

Ленард помрачнел.

– Мне не хочется, чтобы вы думали о нас, как о дьяволах, – сказал он. – Мы грубый народ, это верно, и после долгого тяжелого похода на Дэйлз, мы намерены разграбить его. Но лишь немногие из нас делают это ради удовольствия или чтобы ощутить власть над вами.

– Тогда зачем? – выпалил Аул. – Может быть, вам это для здоровья полезно?

– В какой-то мере, – ответил Ленард. – Мы вынуждены этим заниматься. Наша родина не может нас больше прокормить. Нам нужны новые земли, и как можно быстрее.

– Я уже слышал это раньше, – хмыкнул Том.

– Но вы этого не видели! – воскликнул Ленард. – Вы не видели жалкий, нищенский урожай, уничтоженный копытами лошадей и дождями. Вы не слышали, как дети плачут от голода, не видели людей с ввалившимися от недоедания глазами, не чувствовали, как голод сосет ваши желудки. Вы не ютились в жалких, переполненных хибарах, когда вокруг завывает вьюга и убивает домашний скот. Вы не дрались с кочевниками из отдаленных северных районов, которые отбирали то немногое, что еще оставалось. – Он взмахнул кулаком. – Вы не видели разодетого в меха и шелка купца с Юга, который проходит мимо вас, так как у вас нет ничего в обмен на его мясо и зерно!

– У нас есть свои дома, – сказал Карл. – Вы делаете с нами то же самое, что делали с вами.

– Конечно, – согласился Ленард, – потому, что мы сильный народ, народ воинов, и мы не дадим нашим семьям умереть, если есть возможность перевезти их в лучшие места. Это закон природы. Карл. Мы дикие псы, убивающие оленя, которые вынуждены это делать, чтобы выжить. Но мы не чудовища.

– Так чего же вы хотите от дэйлов? – спросил Карл.

– Это им решать, – ответил Ленард. – Если у Ральфа есть здравый смысл, он соберет свою армию, которая еще довольно сильна, и отойдет со своими людьми на юг. Там живут более слабые племена, и он сможет завоевать для дэйлов новые земли.

– Итак, зло порождает зло. Это будет продолжаться до тех пор, пока все не передушат друг друга. Нет!

– Как хотите, – Ленард пожал плечами. – Это было всего лишь предложение – ибо я не желаю дэйлам вреда и даже в какой-то мере люблю их. На мой взгляд, именно у тебя, Карл, есть все данные, чтобы стать великим вождем. Когда-нибудь мы с тобой могли бы вершить великие дела. И обидно, что тебе придется умереть в безнадежной битве. Но ты сам должен сделать выбор. Подумай об этом.

Он отъехал, оставив Карла в раздумье. Казалось, слова ланнского принца эхом отозвались у него в голове, и он никак не мог от них отделаться. Посмотрев на лица своих конвоиров, он увидел, что они загрубели от войн и страданий, но эти люди были еще способны смеяться какой-нибудь грубой шутке. У них были жены и дети, которые боялись за них, ожидали их возвращения домой. И если эти люди были более дикими, чем дэйлы, то лишь потому, что такими сделала их суровая земля.

Зло порождало зло – это так, но корень всех несчастий заключался в том, что человек не мог обеспечить себе нормальное существование. Когда-то, в том туманном и счастливом прошлом, которое теперь представлялось лишь легендой, сном в долгую зимнюю ночь, у людей были средства для этого, но они ныне утрачены. Нет, они еще существовали. И ключ от исчезнувшего величия лежал в кладовой времени – но это табу.

И вдруг Карл подумал, а не было ли ошибкой – изгонять ланнов из кладовой? Если бы они там остались, то наверняка выиграли бы войну – дэйлам это не принесло бы новых бед, а кладовая оказалась бы в руках людей, которые не боялись бы использовать ее богатство. Со временем они узнали бы и многое другое, например, мирные ремесла древней цивилизации, а через них эти знания распространились бы на все человечество. На это потребовалось бы много веков, но это был единственный путь спасения всего того, что заперто в темной кладовой.

Как же следовало поступить? Человек должен поступать справедливо, но слишком часто трудно было сказать, где он, этот путь к справедливости. В любом случае, эта война не была войной между злом и добром, черным и белым. Это была война между людьми, которые не были ни полностью плохими, ни полностью хорошими. Если дэйлы все-таки победят, это будет означать медленную смерть от голода не только воинов-ланнов, но и их невинных жен и детей. Что же можно было здесь поделать?

Он выкинул эти путаные мысли из головы. В данный момент вопрос состоял не в том, что нужно делать, а что можно сделать. И первой проблемой было скрыться.

Вечером ланны разбили лагерь в лугах на вершине горы. Все склоны были покрыты лесом, казавшимся в мягком закатном свете таким, словно в нем с самого сотворения мира не ступала нога человека. Приготовление к ночлегу не было сложным. Развели небольшой костер, чтобы зажарить убитого охотниками оленя, лошадей стреножили немного поодаль, где они мирно щипали траву, расстелили на земле одеяла для сна. Ленард поручил трем мужчинам нести караул по очереди. Они должны были сменять друг друга, как обычно, по звездам. После ужина Ленард подошел к пленникам с полосками сыромятной кожи.

– Виноват, – сказал он, – но я вынужден связать вас на ночь.

– Очень приятно, – с сарказмом произнес Аул. – Мы обожаем, когда нас связывают.

– Только не пытайтесь разорвать кожу, такими путами стреноживают лошадей, – сказал Ленард. – Вы можете взять одеяла и спать на них.

Карл молча стерпел, когда его связывали. Запястья спереди, и еще опутали щиколотки двухфунтовым шнуром. Шнур проходил за плечи и завязывался на спине узлом так, что он связанными руками не мог его развязать. Все просто, но эффективно. Тома и Аула связали таким же образом, и Ленард собственноручно расстелил одеяла для всех троих.

– Смотрите, как бы эти ребята не развязали друг друга, – со смехом сказал он стражниками. – Они порядочные плуты!

Опустилась темнота, мигали звезды, в костре догорали последние угли.

Стражник все еще был на ногах, он то ходил взад-вперед, зевая время от времени, то стоял, опираясь на копье. Его товарищи вытянулись на земле и крепко заснули. Они зверски устали за день. Лошади дремали, или щипали в темноте траву. Завели свой стрекот сверчки. Слышны были только совы да дикие кошки, от этих звуков лошади испуганно фыркали.

Карл, Том и Аул лежали головами друг к другу. Время от времени патрульный сурово посматривал на них, но не мешал им перешептываться. Из-за вершин деревьев показался тоненький серпик молодой луны.

– Мы можем что-нибудь предпринять? – шепнул Том. – У нас есть хоть какая-то возможность удрать?

– Нет. Давай спать, – широко зевнул Аул. – Ну и денек!

– Мне кажется… – начал Карл и замолчал. Он так долго лежал молча, что друзья решили, что он уснул. Но он думал.

Камень впился ему в правое плечо. Ленарду следовало обратить побольше внимания на то, где он расстилал одеяла. Но это, в общем, пустяк. Есть ли у них шанс удрать? Если есть, сможет ли он им воспользоваться. Неудачная попытка, конечно же, выведет ланнов из себя, и, может быть, настолько, что они решат убить их. Но об этом не стоит думать, строго приказал он себе. Его собственная жизнь так мало стоила в этом мире, но для него самого она была очень дорога. Он был сыном вождя и должен был с этим считаться.

Но как убежать? Ланны спали рядом, караульный был начеку и вооружен. А его связали, как поросенка перед тем, как забить… Будь проклят этот камень! Утром плечо будет фиолетовым.

Идея пришла неожиданно. План был рискованный и отчаянный, – но вперед! Надо было рискнуть прямо сейчас, пока ощущение безнадежности не так связывало его страхом по рукам и ногам.

Он повернул голову.

– Том, ты спишь?

– Да. А что?

– Приготовься кое к чему… Аул, Аул, просыпайся.

– Х-хух, а-а-хх-ха! В чем дело?

– Тише. Приготовься. Я хочу кое-что попробовать.

Карл выждал, пока караульный повернется к нему спиной. Потом сбросил одеяло, встал на колени и начал копать землю.

Караульный развернулся и направился к нему Его копье было нацелено Карлу меж ребер.

– Что ты делаешь? – прошипел он.

– У меня под спиной камень. Я пытаюсь его выкопать. Понятно?

Карл отогнул нижнее одеяло и ткнул в камень.

– Ладно. Не буди лагерь. Я выкопаю его.

Лани ковырнул землю кончиком копья. Карл поднялся на ноги, смотрел на согнутую спину, голову в шлеме, и под удары своего сердца с неясным сожалением думал, что этот воин – совсем неплохой парень.

Раздался скрежет, и камень выкатился.

– Ну вот, – сказал ланн.

– Спасибо, – Карл нагнулся и поднял камень. Тот не умещался в ладони, тяжелый, влажный от налипшей земли.

В одно мгновение юноша выбросил руки и ударил воина камнем в висок. Удар отозвался в мышцах, послышался глухой хряск, похожий на отдаленный удар грома.

Человек пошатнулся, кровь струилась по его лицу. Том уже вскочил, подхватывая безжизненное тело и помогая ему без лишнего шума коснуться земли. Аул подхватил копье, прежде чем оно успело упасть и зазвенеть. Карл бросил взгляд на темные фигуры спящих ланнов. Кто-то зашевелился, бессознательно бормоча во сне.

Нагнувшись, он взял у воина нож и перерезал свои путы. Потом передал его Тому, чтобы они с Аулом тоже могли освободиться, а сам снова наклонился над телом. Кровь была горячая и липкая, она склеивала пальцы, когда Карл возился с застежкой шлема. Он расстегнул ее, стащил с воина плащ и передал все это Тому.

– Ты почти такого же роста, – прошипел он. – Надень это и возьми копье. Ходи туда-сюда на случай, если кто-нибудь проснется.

У них было мало времени. Как только Том отошел от ребят, сонный голос спросил:

– Кто это?

– Все в порядке. Иди спи, – хрипло ответил Том, моля бога, чтобы его голос не слишком отличался от голоса стражника. И опять начал ходить взад-вперед, взад-вперед… Древко копья скользило в его мокрых от пота ладонях, и ему пришлось крепко сцепить зубы, чтобы не было слышно, как они стучат.

Двигаясь бесшумно, как кошки, извиваясь, словно змеи, Карл и Аул поползли в высокой траве к лошадям. У них был нож и меч, они могли разрезать путы. Но если лошадь заржет или если ланн, лежащий без сознания, придет в себя… Том старался об этом не думать. Взад-вперед, взад-вперед, шаг за шагом.

Меж силуэтов животных при свете звезд слабо блеснул металл. Карл с Аулом перерезали путы. Один раз лошадь заржала, и Том замер. Потом начал снова ходить туда-сюда – неясная фигура стражника в плаще и шлеме с длинным копьем на фоне звезд. Если кто-нибудь проснется, то увидит, что стражник на месте, и успокоится. А ржанье лошадей не имеет особого значения. Что ж, бывает!

У кромки леса прозвенела тонкая трель дрозда. Но дрозды редко поют по ночам. Это был сигнал. Том взглянул на лагерь. Все спокойно. Он услышал храп и чье-то сонное бормотание. Повернувшись, он побежал к лошадям большими, неслышными шагами.

Его друзья держали трех взнузданных лошадей, остальные животные недоуменно фыркали, не понимая, что происходит. Том отбросил копье и вскочил на одну из них. Карл и Аул последовали его примеру.

Внезапно в лагере загремел голос:

– Джой! Джой, где ты? Что происходит?

– Отлично, парни! – прозвучал высокий и чистый голос Карла. – Едем! – С торжествующим воплем врезался он в густую траву. – Йееа! Хэй, хэй, хэй! Гед-дап!

Лошади бросились врассыпную. Они ржали и лягались, обезумев метались туда-сюда, дико стуча копытами.

– Вперед! – орал Карл. – Скачем в Дэйлзатун.

У его щеки прожужжала стрела, потом еще и еще. Ланны проснулись, кричали, бегали за своими лошадьми, стреляли вдогонку троице, уносившейся в лес.

Карл пригнулся к шее своей лошади. Украсть запасных лошадей не было времени, слишком велик был риск, поэтому этим троим предстоит долгая скачка. Да, эта скачка действительно будет долгой, до самого Дэйлзтауна. И как только ланны оседлают своих лошадей, они начнут преследовать их, зло и азартно.

Послышался смех Аула.

– Похоже, все эти дни мы только тем и занимаемся, что крадем домашний скот! – крикнул он.

– Вперед, шут гороховый! – крикнул Карл. – Скачем в Дэйлзтаун!