Текст книги "Сын меча"

Автор книги: Пол Уильям Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

– И мы не сможем ничего сделать?

– Я не знаю, Анхсенамен, я не могу сказать. Возможно, мы сумеем проскользнуть мимо них в темноте, если боги дадут нам жизни до ночи. Возможно, мы покинем все вместе корабль и попытаемся переодетыми добраться до Мемфиса и заплатить за проезд до Кипра. Возможно, мы остановимся, будем драться и победим. – Рот Тоаса скривился в усмешке. – Все это звучит не очень правдоподобно, да?

– И если нас схватят…

– Ты должна сделать свой выбор. Что до меня, то я не собираюсь сдаваться живым.

Она медленно кивнула, и он увидел, как ее тонкие плечи выпрямились. Она спокойно сказала:

– Это неправильно. Найди мне лодку и позволь мне дожидаться их на реке.

– Что? – крикнул он. – Ты оставишь нас и вернешься к… К тому, что ожидает меня, если я останусь с тобой.

Она улыбнулась, но он увидел, как дрожат ее губы.

– Мне нет никакого смысла оставаться здесь, а твоей жизни – всем вашим жизням – пропадать. Позволь мне вернуться, так, чтобы ты мог уйти с драгоценностями, и помни меня, Тоас.

Он удивленно покачал головой в шлеме.

– Я никогда не пойму тебя, девочка, – сказал он. – Ты поставила два царства за их головы и плыла к открытому морю с шайкой головорезов вне закона, утащила богатства Египта из-под носа у фараона, чтобы оплатить свою дорогу, – а теперь ты отказываешься от маленького шанса, что у тебя есть, уходя с дружественного корабля к людям, которые хотят тебя убить.

Затем он решительно продолжил:

– Но это неправильно, моя дорогая. Это небольшое дело: несколько мертвых дворцовых стражников и кража тебя, и все хлопоты, которые мы доставили царю, и вся добыча, которую мы от него получили, – он будет гнаться за нами и будет прав! – Он положил руку на ее плечо и улыбнулся. – Нет-нет, оставайся со мной, девочка.

Она вздрогнула всем телом от твердости его панциря. Он нежно погладил ее волосы и поцеловал в лоб.

Она тихо засмеялась и прошептала:

– Так любят Люди Моря?

Он ближе придвинулся к ней, но вспомнил, что за ними наблюдает целый корабль красноруких грубиянов, и отпустил ее.

– Позже, – сказал он мягко и радостно. – Но ненамного позже, моя дорогая.

Глава III

Пепи, ухмыляясь, поднялся по лестнице.

– Это призвание – быть капитаном, мой господин Тоас! – сказал он. – Это умение руководить людьми, – если они не идут за тобой сами, – побить некоторых из них по их толстым черепам. Хи-хи! Слушай раба, наставляющего капитана. – Он сидел на корточках перед ними – черный паук на солнечном свету. – Но что теперь, а? Как мы избавимся от наших друзей?

– Мы не сможем этого сделать, я думаю, пока ты не придумаешь какой-нибудь план, – сказал Тоас.

Пепи почесал в затылке.

– Нет. Нет никакого плана, мой господин, ни одного. Мой бедный ум совершенно притупился из-за этой тошнотворной качки. Я могу только предложить, чтобы мы снова начали грести, вместо того чтобы говорить об этом.

– Хм, да. Дай людям минуту-другую отдохнуть. Я думал, однако, об этом. Ты достаточно хорошо знаешь Египет, Пепи. Каковы наши шансы проскользнуть на берег под видом простых крестьян?

– О, как и шансы выбросить тысячу шестерок подряд, играя в кости. Ты не думаешь, что весь Египет выйдет на улицы ради нашей крови и награды, назначенной фараоном? Как ты обманешь даже глупейшего из феллахов, обрядив кого-то из нас в его наряд? Нет, я умру на борту корабля, спасибо, и потом кто-нибудь еще съест рыбу, которая съест меня. Хи-хи!

Тоас устало кивнул. Ветер шевелил перо на его шлеме – ветер, жаркий, сухой ветер Египта, проклятый ветер, дувший с севера.

– Мы можем снова отправиться дальше, – уныло сказал он.

– Мы можем убежать от них даже сейчас, ты знаешь, – сказал Пепи. – Или, если мы должны принять бой, – ну, если ты можешь сделать так, как сделал только что, мой господин капитан, я не возражаю. Кого вы, критяне, называете Аписом – быка Миноса? Да, ты стоял, смотрел на них и пронзал их клинком, как сам бык Миноса.

Тоас снова обратился мыслью к Кипру, к крупному рогатому черному скоту, который пасся на диких высокогорных пастбищах его отца, и к священным боям быков, еще устраиваемым некоторыми из изгнанных критян каждый год. «Если он был единственным быком, если остальные были людьми, которые бежали, кричали и падали под копыта и рога, доставь Анхсенамен домой на Кипр…»

Вдруг он встал совершенно неподвижно, и они смотрели на него, ничего не понимая. И девушка думала, что ей знакомо такое выражение лица, выражение лица человека, который видит божественное откровение. Ее отец бывал таким очень часто, возвращаясь из храма Атона, – но у Тоаса был более сильный Бог, и она, дрожа, перебирала пальцами амулет на шее.

– Бык, – тихо сказал он. – Эй, эй, ради всех богов, черный бог со старого Крита!

– Что? – сказал Пепи.

Тоас повернулся и крикнул своим людям. Бросили якорь, блеснул металл. «Но это плотнические инструменты», – изумленно подумала Анхсенамен. Они распиливали каюту и палубы, они толпились в смятении тел и голосов, а Тоас носился среди них подобно разбушевавшемуся урагану.

– Что это? – закричала она. – Почему мы не плывем? Что ты делаешь?

Он бросил на нее неожиданно яркий, веселый взгляд.

– Мы вместо этого будем сражаться, – провозгласил он, – и я строю маленький храм в честь Миноса!

* * *

Длинный египетский день подходил к концу. Стоя на остатке кормы Тоас смотрел на солнечный диск, красный и огромный на западе, отбрасывающий по воде к его кораблю мост света. Река текла широко, спокойно меж заросших тростником берегов. Лишь слабая волна от северного ветра, против которого с трудом шла по течению галера, рябила поверхность воды. Кругом лежала египетская равнина, плоская зеленая земля до горизонта и пустыни вдали.

У него было ощущение замкнутости этого царства, ограниченного пустынями из камней и песков под величественным небосводом. Ему казалось, что душа людей должна походить на пейзаж, который породил эти кости, плоть и мысли. Крит, где горы спускались к морю, был полудикий, веселый и дерзкий, светлый, как полет чаек. А душа Египта была прижата пустынями к могучей реке, и душа эта стала сильной и узкой, как спускающаяся вниз бесконечная дорога к вечности без поворотов и рукавов. Это был древний и могучий дух хмурых с юности царств, занесенных теперь пылью, и он будет таким, когда империи сегодняшнего дня будут лежать разрушенными и сожженными. Но это не был дух Людей Моря и жителей северных морей. Это был не его дух.

Анхсенамен вышла, чтобы встать рядом с ним там, где он держал рулевое весло. Он взглянул на ее небесную красоту и вспомнил, что в ее жилах течет кровь Азии и что сама она была полуиностранкой на этой земле.

Она какое-то время помолчала, подставив лицо ветру, и наконец сказала:

– Ты страшный человек, Тоас. Люди умрут, я знаю, из-за того, что ты сделал сегодня.

– Если это сработает, – он пожал плечами.

– Если нет, мы вернемся к отцу Нилу, – пробормотала она. Ее голос стал твердым: – Еще, Тоас, я рада, что мне не пришлось выходить замуж за принца хеттов. И я не очень жалею, что покидаю свою страну с тобой.

Он взял ее руки в свои.

– Спасибо тебе, моя маленькая. Ты будешь матерью царей.

Она вспыхнула.

– Ты уверен? – прошептала она. – Все знахари Египта не могли сделать так, чтобы у меня был ребенок от Тутанхамона.

– Зная, что у него не было детей ни от кого в его огромном гареме, я думаю, ясно, где искать этому причину, – сухо ответил он.

Она вздохнула.

– Я надеюсь. Бедный маленький царь! Пусть он спит спокойно.

– Ты не заботилась о нем?

– О, он был вполне царем, но больным, слабым и напуганным. Кроме жестокого старого Хоремхеба, моего врага, ты – единственный настоящий мужчина, которого я знала, Тоас.

Он усмехнулся так, что она вспыхнула вновь.

– Корабль сзади нас, капитан, сзади!

Тоас обернулся и посмотрел на юг, вниз по долгой, пламенеющей на солнце дороге Нила. Судно было трудно различимо за выступом берега. Нет – два, одно за другим. Было трудно разглядеть многое на таком расстоянии, но это были явно большие для Нила лодки, и они быстро двигались.

Он закричал, и в воздухе прозвенел клич:

– К оружию, люди, готовьтесь к битве!

– Ох… – Анхсенамен вздрогнула, и он обнял ее за талию. – Ох, Тоас, это солдаты?

– Я не знаю. – Его лицо покрылось сетью морщин. – Я не знаю, но, кажется, так. Иди вниз под палубу, любимая, иди вниз и укройся щитом.

– Если они схватят нас…

– Пусть рядом с тобой будет Пепи с его ножом. Он, наконец, окажет тебе эту услугу. – Он поцеловал ее долго и страстно. – Иди!

Моряки шумели, надевая доспехи, но это был шум предстоящей драки, и Тоас с удовольствием ему внимал. Он прошел сквозь толпу людей, поместил нескольких с защитными щитами на весла, оставив других стоять с оружием в руках. И он поднял парус. Тот хлопнул на мачте, корабль заскрипел и развернулся кругом, снова на юг.

Преследующие их судна приближались. Теперь до них было меньше мили. Возвращаясь к рулевому веслу, Тоас посмотрел на преследователей. Это был враг. Солдаты толпились на палубах, свет заката сверкал на их оружии, и они двигались как пауки. На верхушке мачты был поднят царский флаг.

– Минос, – прошептал он. – Минос, будь с нами.

– Грести! – орал Ахмет, и его кнут свистел. – Грести, братья по крови!

Корабль устремился вперед, пена разбивалась у носа, парус был натянут, и мелькали весла. Из оскаленного рта Тоаса вырвался рык.

Ближайшее из египетских судов замаячило перед ним. Голос доносился с его палубы, слабый из-за встречного ветра:

– Кто вы? Остановитесь, прежде чем вы будете уничтожены!

– Что вы хотите от нас? – крикнул Тоас. – Какое вам дело до нас?

– Остановитесь, именем фараона! Мы хотим обыскать ваш корабль в поисках беглецов.

Тоас крепче схватил весло. Это был последний шанс пройти на чистом обмане. Теперь пусть бык Миноса встретится лицом к лицу с Аменом Египта.

– Остановитесь, остановитесь, идиоты, остановитесь!

Со стороны египтян полетели стрелы, украшенные перьями, копья свистели в сумеречном небе, реи и щиты дрожали. Один из пиратов вскрикнул, выругался и выронил оружие. Те, у кого были луки, выстрелили в ответ.

– Грести! – ревел Ахмет. – Дай им! Грести! Грести! Грести!

Ближайшее к ним судно неподвижно стояло впереди, а Тоасу, помнящему другие столкновения, нужно было, чтобы каждый нерв в его теле был крепок. «Напряженные гребцы не могли всего видеть», – быстро подумал он. Он повернул корабль по ветру, приближаясь к борту противника.

В сгущающихся тусклых сумерках он увидел град стрел, падающих среди его людей. Впереди солдаты Египта готовились к схватке, чтобы взять их на абордаж. Но большинство из них с ужасом смотрело на корабль, который несся прямо на них.

Сейчас!

Столкновение, как гигантский кулак, встряхнуло кипрский корабль. Тоас споткнулся и упал; рулевое весло ударило его, а ломающиеся палубные доски поднялись и ударили его по ребрам. Он услышал треск бревен и пронзительные крики людей, вскочил и посмотрел вперед. Египетское судно накренилось настолько, что Нил вливался через пролом, который в его хрупком корпусе сделала критская галера. Тоас снова схватился за весло, щелкнул кнут Ахмета. Парус бился и трещал, когда они вернулись на свободную воду и пошли в атаку на другой корабль.

На поверженном корабле были уже не солдаты империи. Офицеры бушевали среди них, используя кнуты, проклятья и крики.

Стрелы сыпались как дождь, Тоас видел, как его людей ранило и убивало, даже когда они гребли, освободившись от терпящего крушение первого врага. Приходилось спешить.

Чтобы увеличить скорость, не хватало пространства. Но, возможно, и другой корабль мог быть, наконец, выведен из строя.

– Спустить парус! – закричал Тоас. – Спустить парус!

Парус упал на палубу, будто кто-то обрезал веревки.

Пираты с воем набросились на длинные весла. Медленно, вспенивая воду, они вернулись на прежний путь, готовые к встрече со следующим противником.

«Их капитан – умный человек», – мрачно подумал критянин. Он повел свой корабль в обход, и галера как будто поднялась на волнах. Это была точка силы, если такая слабая вещь, как деревянный корабль, имела ее. Но…

Тоас поднял свое весло, чувствуя, как вода бьет ему в лицо. Вперед, вперед!

– Весла левого борта вверх!

Его люди рванули свои весла вверх. Увлекаемое собственной скоростью кипрское судно скользнуло бок о бок с египетским, и бортовые весла последнего были сбиты. Тоас слышал ужасные крики людей, чьи груди были проломлены.

Только…

Солнечный свет жарко вспыхнул на бронзовых топорах, когда солдаты швырнули их с вражеской палубы. Металл рубил глубоко, дерево раскалывалось, атакующая галера держалась.

– Взять их на абордаж!

Командир египтян обеими ногами прыгнул с высокой палубы на пиратский корабль. Раздался лязг оружия, сверкнул меч, и капитан отскочил. Из-под доспехов его текла кровь.

Его противником был крепкий человек со знаками отличия царского стражника. Другие, прыгнувшие вслед за ним, были простыми воинами. Возможно, и не знавшими истинной причины погони. Но этот знал, и теперь беглецы были у него в руках! Ударом в горло он сразил одного из людей Тоаса, повернулся и метнул копье в живот другому.

– Режь этих захватчиков! – рычал критянин.

Ахмет с двумя людьми перепрыгнул через скамейки гребцов. Его секира сверкала, туго натянутые тетивы пели, будто он хлестал ими. Египтянин прыгнул на Ахмета, тот оттолкнулся ногой и отбросил врага назад через сиденья.

– Тяни! – кричал Тоас сквозь все усиливающийся грохот боя. – Весла правого борта – освободить!

Галера медленно и с трудом развернулась, и полоска смешанной с человеческой кровью воды, между двумя судами стала увеличиваться, а египетское, всего лишь с одним бортом гребцов, не могло закрыть течь. Но на борту галеры было почти столько же солдат, сколько и пиратов, дерущихся как дьяволы. «И даже если мы убьем их всех, – со стоном подумал Тоас, – мы потеряем при этом слишком много своих людей».

Он прыгнул с кормы в проход между скамейками.

– За мной! – крикнул он. – Гоните их в реку!

Египтяне собрались теперь в тесный ряд мечей и щитов под передней палубой. Всюду были раскиданы мертвые тела, и команда галеры начала с ворчаньем отступать назад. Высокий командир египтян вращал над головой своим окровавленным клинком.

– Сдавайтесь! – ревел он. – Сдавайтесь на милость фараона или на съедение крокодилов!

Тоас прошел сквозь ряды своих людей, неуверенно стоявших в проходе между скамейками, вниз, к гребцам.

– Лучники! – скомандовал он. – Стреляйте!

Египетская стрела царапнула его руку, другая угрожающе прожужжала рядом со щекой. Один из его людей упал, сраженный чем-то вонзившимся в грудь. Чтобы корабль встал и загорелся, нужно сделать пробоины в обоих бортах – а эта остающаяся на плаву галера могла еще как-то подойти им.

– За мной! – снова крикнул Тоас и двинулся на врага.

Копье задело его грудь. Он ударил владельца этого копья и почувствовал, как его меч входит в тело. Другой клинок ударил его в руку, он упал на одно колено, глядя из-под шлема. Кровь текла по его лицу.

Рывком освободив свой меч, Тоас ударил им вверх, в незащищенную ногу противника. Египтянин упал, а Ахмет секирой отрубил ему голову. Тоас немного отодвинулся назад и ткнул своим оружием куда-то вперед, не глядя. Оно попало в оправу щита. Человек схватился за запястье и опустил щит, когда острый металл отрубил его пальцы.

У пирата справа от плеча было копье. Тоас подхватил его брошенный меч и снова поднялся. Удары звенели о его клинок, и он с трудом двигался в толпе людей.

– Вперед! – кричал командир египтян. – Очистить корабль!

Его меч плясал как дьявол, ударяя, пронзая, сбивая с ног. Еще один киприот упал вниз головой ему под ноги. Тоас скорее почувствовал, чем увидел, как дрогнули его ряды.

– За Миноса! – Он перешагнул через раненого и занялся командиром египтян. – Один из нас…

Бронза столкнулась. Тоас чувствовал дрожь в металле и через него – своих собственных мускулов. Впереди был щит врага, он видел худое невозмутимое коричневое лицо, сосредоточенное, как у человека, изучающего свою жизнь. На лбу египтянина блестели капли пота.

Тоас рычал, отбивая удары в шею и ниже живота, работая мечом. Щит египтянина был барьером, за которым облизывался змеиный язык. Шум, лязг и солнечный свет, горящий на западе!

Внезапная идея, которая скорее походила не на мысль, а на акт слепого отчаяния, – Тоас сделал шаг назад. Неподвижная рука напряжена, пальцы на мече расслабленны. Он взял в левую руку второй меч. Египетский командир прыгнул вперед.

Тоас направил свой меч в правой руке по неуклюжей дуге, которая ударила в щит и оттолкнула его чуть-чуть вбок. Тотчас же ударил и его левый клинок. Удар поразил цель.

Задыхаясь он увидел, как его враг медленно опускался на палубу, харкая кровью на доски. Солдат вскрикнул и упал. Рукой, наконец-то справившийся со смертью, Тоас ударил его в грудь в доспехах.

– Люди Египта! Смотрите! Смотрите сюда, о воины фараона, взгляните сюда, посмотрите, на это!

Настойчивый крик медленно прорывался сквозь битву, люди поднимали глаза, глядя на корму, пираты и солдаты на мгновение остановились, уставившись на то, что им показывали.

Анхсенамен стояла на верхней палубе. Свет заката был красным, огненно-полосатым в ее темных развевающихся волосах, и слезы текли по ее лицу. Пепи припал к земле, черный и безобразный рядом с ней, одна рука обнимала ее тонкую талию, другая размахивала кинжалом. В красном свечении казалось, что течет кровь.

– Смотрите хорошенько, египтяне, – кричал карлик. – Это госпожа из царского дома, дочь фараона, которую мы украли за выкуп. Мы не причиним ей вреда, но если вы не сложите свое оружие – она умрет, и ее священная кровь будет на вас!

Они стояли неподвижно, рты раскрыты, на уставших лицах – глаза широкие и дикие. Мгновение, которое показалось вечностью, они стояли удивленные – люди Египта, простые солдаты, которые не знали, что Анхсенамен должны вернуть домой на верную смерть, – люди, которые поняли, что лучше платить за сокровища, чем потерять их из-за разбойников и зла, спустившегося на землю.

Невнятное бормотание прошло по неподвижным рядам, и один за другим они поднимали и бросали свои мечи и копья. Их командир мог бы рассказать им правду, но его труп катался по палубе, а они были всего лишь простыми солдатами.

Тоас появился в проходе между скамейками.

– Это правда, – сказал он, – опустите ваше оружие, и мы доставим вас на берег. Мы – разведчики хеттов, которые хотят только использовать царицу в качестве пункта сделки. Ее не обидят.

– Нет, они не причинят мне вреда, если вы согласитесь уступить, – сказала Анхсенамен. И с неожиданно величественным тоном в голосе продолжила: – Я приказываю вам!

И египтяне сдались.

Тоас осмотрел свою команду. Он потерял больше людей, чем хотелось бы, но их оставалось достаточно, чтобы управлять кораблем. Его приказы напоминали щелчки: к арестантам – стражу, а остальным – на весла. Возможно, был еще один человек из доверенных Эя на борту поврежденного судна – но пусть он сам об этом позаботится!

Корабль прошел вниз по течению добрых полмили, развернулся и пошел опять к другому судну, ударил его в бок посередине. Люди на борту запаниковали, что он утопит их, и поплыли к берегу. Позади них лодка медленно погружалась в воду. В неглубоком месте пираты сбросили в воду своих пленников, и теперь они были одни на реке.

Несмотря на дюжину ран от стрел, смеясь как мальчишка, Ахмет подскочил к Тоасу, стоящему на палубе.

– Мы побили их! – крикнул он. – О мой капитан, мы побили их!

– А наш корабль?

– Он пострадал, и у него множество пробоин. Но ничего такого, что мы не смогли бы заткнуть, нет даже крена. Укрепленный тобой нос корабля хорошо показал себя, капитан. Мы без проблем сможем добраться до Кипра. И мы побили их!

– И много раньше, чем какие-нибудь еще египтяне догонят нас, – сказал Тоас, – мы будем на море в безопасности.

Он сознавал, что Анхсенамен опять была рядом с ним.

Смеющаяся, плачущая, она прижалась к нему. Он обнял ее крепче.

Через какое-то время он посмотрел через ее плечо и увидел внизу ликующее лицо Пепи.

– Ну, – сказал он, – твой ум оказался не слишком болен от качки, чтобы спасти нас. И Минос – все еще морской бог.

– Но ты не бык, мой господин, – ответил карлик. – Ты был не черным и не неуклюжим, ты поражал их умением. Красивое, ох, какое это было прелестное зрелище!

– Когда мы вернемся на Кипр, – задумчиво сказал Тоас, – я начну строить корабли, которые действительно смогут сделать такую работу. Бронзовый нос корабля – да, моя маленькая, ты будешь еще царицей Людей Моря!

– Не бык, – повторил Пепи. – Баран, с круглыми рогами, бодающийся баран. Хи-хи! Да, мой господин, можно сказать, что ты забодал их!

Они снова начали грести на север и в темноте мимо Мемфиса вышли в дельту Нила. Рассвет показал им море и поднимающееся из восточных вод солнце – дневного бога, яркого и любящего Атона.

–

Poul Anderson, «Son of the Sword», 1952.

Перевод О. Кутуминой и О. Сидоровой.

В сб. «Пришельцы с Земли», М.: Сигма-пресс, Ангарск: Амбер, Лтд., 1996 г.