Текст книги "Пришельцы с небес"

Автор книги: Пол Уильям Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

6

Чтобы управлять воздушным кораблем, требовалось недюжинное умение. Руори понимал, что те тридцать человек, которым он это поручил, справлялись из рук вон плохо. Опытные обитатели небес – совсем другое дело. Они могли с одного взгляда на воду или на землю находить восходящие и нисходящие потоки, определять, на какой высоте дует нужный им ветер, плавно подниматься и опускаться, даже лавировать против ветра, хотя и, понятно, очень медленно из-за сильного дрейфа.

Тем не менее за час основные принципы управления дирижаблем стали понятны и морякам. Руори вернулся на мостик и стал отдавать приказы в переговорную трубу. Берег был уже близко. С гондолы был хорошо виден «Дельфин» с грузом военнопленных, плетущийся почти без парусов. Руори и остальным новоиспеченным аэронавтам придется выслушать немало шуток над их тихоходностью. Но Руори не улыбался, не радовался заранее этим шуткам и не обдумывал ответы, как было бы еще вчера. Сзади, не двигаясь, сидела Треза.

– Донита, вы знаете, как называется этот корабль? – спросил он, чтобы поговорить хоть о чем-то.

– Он называл его «Буйвол», – без всякого интереса в голосе ответила она.

– Что это?

– Такое дикое животное.

– Значит, он разговаривал с вами, пока нас искал. Он ничего интересного не говорил?

– Рассказывал о своих людях. Хвастался, что у них есть… много всяких вещей, которых у нас нет… механизмы, энергия, сплавы… как будто со всеми этими механизмами они не просто шайка мерзких бандитов.

В этот момент в ее голосе появилась хоть какая-то живая нотка. Он испугался, что. она начала останавливать сердце, но потом вспомнил, что мейканцы в отличие от маураев вроде бы так делать не умели.

– Он не оскорблял вас? – спросил Руори, не глядя на нее.

– Вы бы не назвали это оскорблением, – зло проговорила она. – А сейчас оставьте меня, ради всего святого! – Он услышал ее шаги – Треза открыла дверь и вышла.

«Ну, у нее все-таки убили отца», – подумал он. Это ранит кого угодно и где угодно. А ее, наверное, еще больше, чем его. Мейканцы росли исключительно под присмотром родителей и в отличие от маурайских детей не проводили половину времени за сном; едой и игрой со случайно попавшейся родней. Никак по-другому объяснить внезапное: помрачнение Трезы Руори не мог.

Уже был виден город. Над ним висели неприятельские корабли. Три против одного… да, сегодняшние события могут стать легендарными. Если, конечно, у него получится. Он знал, что должен был чувствовать безрассудное удовольствие, как от серфинга, или драки с акулой, или плавания в тайфун – любой головоломной проделки, где успех означает славу и внимание девушек. Руори слышал, как развлекаются его люди: поют, выбивают ногами воинственные ритмы и хлопают. Но в его сердце было холоднее, чем в Антарктиде.

При подходе к ближайшему кораблю Руори приготовился к достойной встрече и нарядил команду дирижабля в одежду пленных пиратов. Безупречный вид и конвоируемый «Дельфин» лучше всего покажут, что они – самые настоящие каньонцы, возвращающиеся после трудно доставшейся победы. Руори сказал в переговорную трубу:

– Так держать! Стреляй, когда будем проходить на траверсе!

– Есть! – ответил Хити.

Через минуту капитан услышал грохот катапульты. В иллюминатор он увидел, как прямо в центр вражеской гондолы вонзился гарпун.

– Трави линь, – сказал он Хити. Держим, чтобы метнуть в нее парус, а не загореться самим.

– Случалось мне ловить меч-рыбу, – ответил помощник. В его голосе проскальзывали насмешливые нотки.

Неприятельский дирижабль дернулся и отклонился от курса. Выстрелило несколько катапульт, одна стрела попала в цель, но от одной пробитой камеры дирижаблю ничего не сделается.

– Поворачивай! – заорал Руори. Подставляться под обстрел ему совсем не хотелось. Оба корабля стали медленно опускаться, паруса хлопали.

– Круто под ветер!

«Буйвол» превратился в якорь, лишая противника маневренности. Парус был уже готов. На этот раз к нему были приделаны рыболовные крючья. Он коснулся баллона с газом и ровно лег на нем.

– Поджигай! – прокричал Руори. По прикрепленной к парусу веревке побежал огонек. Через минуту пламя охватило весь корабль. Несколько парашютистов выбросились в море.

– Два осталось, – сказал Руори без капли того ликования, которое слышалось в криках его людей.

Пираты никак не были дураками. Оставшиеся дирижабли повернули назад к городу, совершенно не желая подставляться под огонь с воды. Один из них снизился, выбросил тросы, и стоявшие на земле быстро подтянули его к площади. В бинокль Руори увидел, как на нем забегали вооруженные люди. Другой, на котором, несомненно, была только сторожевая команда, маневрировал но направлению

К «Буйволу».

– Кажется, эти парни хотят связать нас боем, – предупредил Хити. – А тот, внизу, пока загрузит пару сотен солдат и возьмет нас на абордаж.

– Знаю, – ответил Руори. – Вот и пойдем навстречу их пожеланиям.

Он взял курс точно на корабль с минимальным экипажем. Дирижабль не стал уклоняться от встречи, хотя и мог бы. Всея культуре обитателей небес была присуща храбрость – она-то и не дала это сделать. Вместо того чтобы отлететь в сторону, пираты постарались как можно быстрее сманеврировать так, чтобы можно было забросить кошки. Тогда у второго корабля было бы время взять солдат и взлететь. Погрузка уже почти закончилась.

Теперь время их припугнуть, решил Руори.

– Давайте огненные стрелы, – сказал он. На падубе матросы засунули в небольшие цилиндры поршни из очень твердой породы дерева. На дне цилиндров был трут. Так поджигали пропитанные нефтью куски древесины. Как только дирижабль подлетел на достаточно близкое расстояние, лучники c «Буйвола» открыли огонь.

Если бы это не сработало, Руори бы отказался от дальнейших попыток и постарался поджечь неприятеля издалека, хотя по плану этот корабль и был ему нужен. Но пираты все еще находились под большим впечатлением от судьбы своих товарищей. Как только о борт гондолы ударились первые стрелы, совершенно не подготовленные к такому повороту событий северяне запаниковали и попрыгали вниз. Может быть, кто-то из них, опускаясь на парашюте, и заметил, что ни один лучник не целился в баллон с газом. – Живо! – крикнул Руори. – Туда! Тушите огонь! – На дирижабль забросили кошки, корабли сблизились. Матросы начали перелезать на соседнюю галерею и выплескивать из ведер воду.

– Внимание! – сказал он. – Половину людей на приз. Доставайте спасательные тросы и поторапливайтесь.

Он опустил трубку. За ним скрипнула дверь. Он обернулся и увидел, что на мостике опять появилась Треза. Она была все еще бледна, но причесалась и высоко держала голову.

– Еще один! – сказала она почти радостно. – Теперь остался последний.

– Но на нем полно народу, – промолвил Руори. – Я сожалею; что согласился с вашим отказом уплыть на «Дельфине». Я не вполне представлял, что это значит. Слишком рискованно.

– Выдумаете, я придаю этому хоть какое-то значение? – спросила она. – Я – Карабан.

– Но я придаю этому значение, – ответил Руори.

В ней пропало всякое высокомерие. Она быстро коснулась его руки и залилась румянцем.

– Простите меня. Вы столько сделали для нас. Нам никогда не отблагодарить вас.

– Это в ваших силах, – сказал Руори. – Как?

– Не останавливайте ваше сердце только потому, что ему больно.

Она посмотрела на него. Казалось, ее глаза светятся. В ведущей на палубу двери появился боцман.

– Все готово, капитан. Мы держим ровно тысячу футов. На обоих летучках у каждого клапана стоит человек.

– У всех есть спасательные тросы?

– Да. – Боцман вышел.

– Вам тоже он нужен. Пойдемте.

Руори взял Трезу за руку и повел на галерею. Почти со всех сторон их окружало небо. В лицо дул ветер, палуба под ногами ходила, будто была живой. Руори увидел, что к поручням было привязано множество легких канатов, взятых с «Дельфина».

– С парашютами прыгать нельзя. Слишком большой риск для необученных людей, – сказал он. – Но вам не приходилось спускаться по таким тросам. Я вам сделаю обвязку, чтобы подстраховать. Постепенно перебирайте трос руками и спускайтесь. Когда будете на земле, обрежьте веревки. – Руори отрезал ножом несколько кусков каната и связал их с моряцкой ловкостью. Когда он примерил его на Трезе, она вся напряглась.

– Но я же ваш друг, – пробормотал он.

Она расслабилась и даже улыбнулась. Руори отдал ей ее нож и вернулся на мостик.

Корабль пиратов уже поднялся с земли и приближался. Дирижабли Руори не двигались. Было видно, как солнце играет на гранях металла Руори понимал, что пираты видели, как было захвачено последнее судно, и на этот крючок не попадутся. Если ничего другого им не удастся, пираты просто могут поджечь его и спрыгнуть с парашютом. Он не отдавал лучникам приказа стрелять. Когда их разделяло уже всего несколько саженей, Руори крикнул:

– Открыть клапаны!

Из обоих мешков вылетел газ. Связанные между собой дирижабли стали падать.

– Огонь! – закричал он. Хити навел катапульту и выстрелил гарпуном в днище нападавшим. К снаряду был привязан якорный трос. – Поджигай и сматываемся!

Стоявшие на палубе разлили из бочек нефть и подожгли ее. Вспыхнули языки пламени.

Корабль каньонцев тянули вниз два привязанных к нему дирижабля, и он начал быстро падать. На высоте пятисот футов сброшенные спасательные тросы коснулись плоских крыш и потащились по улицам. Руори перепрыгнул через борт и чуть не сжег себе ладони, спускаясь.

И как раз вовремя. Загарпуненный дирижабль надул камеры газом из танков и взмыл вверх на тысячу футов, таща за собой свой груз. Наверное, никто еще не заметил, что этот груз горел. А от гарпунов Хити им будет очень непросто избавиться.

Руори поглядел вверх. Дыма от раздуваемого ветром пламени не было. Казалось, на дирижабле горит маленькое, но яркое солнце. Руори не рассчитывал, что огонь застанет пиратов врасплох. Он полагал, что Они выпрыгнут с парашютами на землю, где их смогут атаковать мейканцы. Он даже почти хотел предупредить их.

Тем временем пламя добралось до баллонов с остатками газа. Казалось, что громко вздохнул какой-то невероятный великан. Дирижабль с пиратами превратился в гигантский летающий костер, и ветер отнес его за городские стены. Несколько фигурок величиной с муравья попытались выпрыгнуть вниз. У одной горел парашют.

– Пресвятая Мария, – прошептала стоявшая рядом Треза, бросилась к нему на шею и спрятала лицо у него на груди.

7

С наступлением темноты во Дворце зажгли свечи. Правда, нельзя было скрыть уродства исполосованных стен и закопченных потолков. Стоявшие у трона часовые были все в лохмотьях и имели усталый вид. Не было заметно веселья и в городе. Слишком многие погибли.

Руори сидел на троне кальде. Справа от него находилась Треза, слева – Паоло Донойю. Последним предстояло выполнять функции власти, пока новая не будет официально утверждена. Вид у дона был строгий, и перевязанную голову он держал прямо. Треза широко раскрытыми глазами выглядывала из-под края окутывавшей ее мантии. Руори сидел свободно – после окончания сражения настроение у него несколько улучшилось, но лишь очень ненамного.

Это было трудное дело, даже после того, как воспрянувшие духом городские солдаты бросились на вылазку и погнали уцелевших врагов. Слишком многие из пиратов в плен не сдавались и дрались до тех пор, пока их не убивали. Несколько сот пленных, захваченных в основном еще в море, были опасным трофеем. Никто не знал, что с ними делать. – Ну, по крайней мере покончено с их войском, – сказал Донойю. Руори в ответ покачал головой:

– Нет, сенор. Жаль, конечно, но конца пока не видно. Там, на севере, тысячи таких дирижаблей и толпы сильных и голодных людей. Они были здесь не в последний раз.

– Мы будем готовы к этому, капитан. И встретим их достойно. Увеличим гарнизон. Поставим заградительные аэростаты. Приготовим зажигательные паруса, пушки, которые могут стрелять вверх. Может, даже воздушный флот удастся сделать… научиться летать самим.

Треза пошевелилась. В ее голосе снова зазвучала жизнь, хотя это была жизнь, полная ненависти.

– В конце концов, мы сами придем к ним с войной. В Корадских горах ни одного не останется.

– Нет, – ответил Руори. – Этого быть не должно.

Треза резко повернулась к нему и пристально посмотрела из-под мантии. Наконец она сказала:

– Да, мы должны возлюбить наших врагов. Но к ним это не относится. Они не люди.

Руори обратился к пажу:

– Пошлите за главным пленником.

– Чтобы объявить ему наш приговор? – спросил До-нойю. – Это надо сделать официально, при всем народе.

– Нет. Просто поговорим с ним.

– Я не понимаю вас, – сказала Треза. Она запиналась, и говорить презрительно не получалось. – После всего, что вы сделали, в вас неожиданно пропало мужество.

Руори не понял, почему его слова ее задели. Если бы это сказал кто-нибудь другой, ему было бы глубоко безразлично.

Вошел Локланн. Его сопровождали два охранника. Руки пирата были связаны за спиной, на лице – запекшаяся кровь, но он шел как победитель. Подойдя к трону, Локланн остановился, расставив ноги, и ухмыльнулся Трезе.

– Значит, – сказал он, – эти тебя не удовлетворяют и ты решила позвать меня?

Треза вскочила на ноги и закричала:

– Убить его!

– Нет! – крикнул Руори.

Стражники замялись, и мачете остались наполовину в ножнах. Руори встал и поймал Трезу за руку. Она вырывалась и шипела как кошка.

– Ну хорошо, не убивай его. – Она согласилась так быстро, что в это даже не верилось. – Не сразу. Медленно. Пусть его задушат, сожгут заживо, сбросят на копья…

Руори крепко держал ее до тех пор, пока она не успокоилась. Когда же он отпустил ее, она села и заплакала.

– Кажется, Я понимаю, – раздался стальной голос Паоло Донойю. – Надо найти ему подходящее наказание.

Локланн плюнул на пол.

– Конечно, – сказал он. – С беспомощным человеком можно вытворять любые штуки.

– Стой спокойно, – произнес Руори. – Ты этим себе никак не поможешь. И мне тоже. – Он сел, положил ногу на ногу, скрестил на коленях пальцы и уставился перед собой, в окутанную темнотой часть зала. – Я знаю, что этот человек причинил вам боль, – осторожно произнес он наконец. – И возможно, что вы будете страдать от, его сородичей и в будущем. Это молодая раса, неосторожная, как все дети. Такими были и ваши, и мои предки. Может быть, вы считаете, что Перио была создана мирным путем? Или, если я только правильно помню вашу историю, инейцы были рады приходу сланцев? А ингличдне воцарились в Новозеллании без. насилия и кровопролития? А маураи не были раньше людоедами? В эпоху героев должны быть и антигерои.

И ваше оружие против обитателей небес – не армия, которая просто обречена потеряться в непроходимых горах… Ваши священники, художники, купцы, ремесленники, воспитанность, мода, образование – если вы используете все это, то поставите их на колени.

Локланн вздрогнул.

– Ты дьявол, – прошептал он. – Ты на самом деле хочешь обратить нас в… бабскую веру и обречь на жизнь в этой городской клетке? – Он откинул назад рыжую гриву и проревел: – Нет!

– Это займет одно-два столетия, – сказал Руори. Дон Паоло улыбнулся себе в усы.

– Очень утонченная месть, сенор капитан, – согласился он.

– Слишком утонченная! – Треза подняла заплаканное лицо, жадно глотнула воздух, подняла руку с длинными ногтями и скрюченными пальцами и резко опустила вниз, как будто впиваясь в глаза Локланна. – Даже если бы это было возможно, – огрызнулась она, – даже если бы у них была душа, что нам с ними делать или с их детьми и внуками… с ними, которые сейчас убивают наших малюток?! Да услышит Всемогущий Господь: я, последняя из рода Карабан, обращусь к народу, и мейканцы пойдут за мной! И я говорю: только истребление для этих тварей! Мы можем сделать это, клянусь! Текканцы нам помогут за право грабежа. И я еще увижу, как горит твой дом, ты, свинья, и как псы пожирают твоих сыновей! Она резко повернулась к Руори.

– И как еще мы можем защитить наши земли? Мы со всех сторон окружены врагами. И у нас нет выбора – если мы не уничтожим их, они уничтожат нас: А мы – последняя мериканская цивилизация!

Треза села на место и задрожала. Руори потянулся, чтобы взять ее за руку. Она была холодной. Треза на мгновение бессознательно напряглась и отдернула ее.

Он устало вздохнул. – Я вынужден не согласиться, – сказал он. – Простите. Я понимаю ваши чувства.

– Ничего вы не понимаете, – сквозь зубы произнесла Треза. – И не можете понимать.

– Но все же, – сказал он, заставляя себя говорить сухо, – я не просто высказываю пожелания, которые у каждого человека свои. Я представляю свое правительство. Мне надо вернуться, чтобы рассказать о том, что здесь происходит. И я заранее знаю, что они на это скажут.

Они помогут вам противостоять нападениям. Ведь вы от этого не можете отказаться? Люди, которые будут стоять во главе Мейко, не отклонят наше предложение о союзе, только чтобы сохранить эту необоснованную независимость действий, как бы ни возражала горстка экстремистов. И требовать мы будем очень немногого. Основное требование будет состоять в том, чтобы, когда обитатели небес устанут от бесплодных попыток пробить нашу совместную оборону, вы начали завязывать с ними тесные мирные отношения.

– Как? – спросил Локланн. Его голос прозвучал в полной тишине. Белые глаза уставились из-под шлема прямо на Руори.

– А начнем мы с тебя, – сказал маурай. – Когда настанет время, тебя и твоих товарищей отправят домой. И вашим выкупом будет как раз то, что вы согласитесь принять дипломатическую и торговую миссии.

– Нет, – сказала Треза так, как будто слова вызывали у нее, боль в горле. – Только не его. Пошли остальных; но не этого, чтобы он там хвастался тем, что сделал здесь сегодня.

Локланн опять ухмыльнулся.

В Руори вспыхнул гнев, но он сдержался и промолчал.

– Я не понимаю, – раздраженно произнес дон Паоло. – Почему вы так обращаетесь с этими скотами?

– Потому что они цивилизованнее вас.

– Что?! – Дворянин вскочил на ноги и схватился за меч, но с высокомерным видом сел опять. Его голос был холоден как лед. – Объяснитесь, сенор.

Руори не видел под капюшоном лица Трезы – она сидела обособленно в своем одиночестве, но чувствовал, как она отдаляется от него все дальше и дальше.

– Они изобрели летательный аппарат, – сказал он, тяжело опускаясь в кресло, усталый и без какого бы то ни было победного чувства… О творец всего, сущего, Танароа, подари мне этой ночью сон! – Но…

– Они сделали его, не просто скопировав древнюю технику, – объяснил Руори. – Обитатели небес были простыми беженцами, но создали прямо в пустыне цивилизацию, способную отправлять тысячи воинов в другие земли и при этом не нуждаться в толпе крестьян. Во время допроса я выяснил, что они собирают солнечную энергию, что у них есть гидроэлектростанции, что они развили синтетическую химию, навигацию и необходимую для нее математику, металлургию, аэродинамику, создали порох… Конечно, эта культура развивается неравномерно– просвещенные слои по сравнению с безграмотными массами очень невелики. Но даже эти массы должны уважать науку, иначе обитатели небес никогда бы не добились того, что имеют.

– Короче говоря, – вздохнул он, думая о том, удастся ему убедить ее или нет, – обитатели небес – технологическая цивилизация. Единственная, кроме нас, которую мы знаем. Поэтому они слишком ценны для всех нас, и их нельзя терять.

Вы культурнее, человечнее, у вас более развито искусство, шире кругозор, вам присущи традиционные добродетели. Но у вас нет науки. Все ваши знания добыты не вами – это заслуга древних. Старого топлива больше нет, и вам приходится использовать мускулы, и, как следствие., у вас полно чернорабочих. В шахтах нет железа и угля, и вы разбираете ради металла старые постройки. Я нигде здесь не видел, чтобы кто-то пытался использовать в качестве источника энергии воздух, солнечное тепло, химические элементы. Я уже не говорю о теоретической возможности синтеза гелия без уранового детонатора. Вы пытаетесь оросить пустыню, что в тысячу раз тяжелее, чем использование морских ферм, а усовершенствовать рыбную ловлю никогда и не пробовали. Никто из вас не разрабатывал алюминий, которого в глиноземе все еще полно, и не пытался составить из него стойкие сплавы, нет, ваши фермеры до сих пор используют инструменты из дерева или вулканического стекла.

Вы вовсе не невежественны и не суеверны. Средств к приобретению новых знаний – вот чего вам не хватает. Вы прекрасные люди, ваш мир добрее. И я люблю вас настолько, насколько ненавижу этих дьяволов. Но, друзья мои, если предоставить вас полностью самим себе, вы постепенно скатитесь обратно в каменный век.

Его голос снова окреп и звучал теперь на весь зал. – Путь, на котором стоят обитатели небес, – это трудный путь наружу, путь к звездам. И в этом смысле, ради которого можно пренебречь остальным, нам они ближе, чем вы. Мы не можем позволить себе дать погибнуть цивилизации, столь похожей на нас.

Он закончил говорить и, провожаемый изумленным взглядом Донойю и ухмылками Локланна, сел на место. В зале повисла тишина. Стражник переминался с ноги на ногу, его кожаная кираса слабо поскрипывала.

Наконец Треза. произнесла из-под капюшона очень низким голосом:

– Это ваше последнее слово, сенор?

– Да, – ответил Руори.

Он повернулся к ней. Треза чуть подалась вперед, капюшон немного сдвинулся, и край ее лица осветился пламенем свечи. Взгляд зеленых глаз иполураскрытые губы отдали ему его победу.

Он улыбнулся.

– Я не думаю, что вы сразу все поняли и приняли. Мы не могли бы обсудить это еще раз, еще много раз? Когда вы увидите Острова, на что я надеюсь…

– Ты, инрстранишка! – пронзительно крикнула она. Раздался хлопок – ее ладонь ударила его по щеке. Треза вскочила, слетела по ступеням трона и выбежала из зала.