Текст книги "Пришельцы с небес"

Автор книги: Пол Уильям Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

4

Мейканцы сражались очень упорно, за каждую улицу, за каждый дом, но через пару часов оставшихся в живых солдат оттеснили в северо-восточную часть города. Сами они едва ли это понимали, но командиру пиратов сверху все было видно. Флагманский корабль был теперь причален к верхушке собора, на крышу спустили веревочную лестницу для людей, и по ней то и дело поднимались связные с рапортами.

– Нормально, – сказал Локланн. – Мы их там заперли всего четвертью наших сил. Вряд ли они решатся на вылазку. А мы пока тут разберемся. Нельзя давать этим тварям время спрятаться самим и спрятать серебро. В полдень, когда мы отдохнем, можно высадить парашютистов за спиной солдат, вытеснить на наши позиции и закончить с ними.

Он приказал «Буйволу» приземлиться, чтобы можно было уже сейчас погрузить самую ценную добычу. Парни все были грубоваты – хорошие ребята, но способны в спешке попортить одежду, или чашу, или инкрустированное драгоценностями распятие, а среди мейканских драгоценностей попадаются такие красивые, что даже дарить жалко, не то что продавать.

Флагман опустился так низко, как только мог. Теперь он висел на высоте тысячи футов – ручные помпы и цистерны из сплава алюминия не позволяли сильнее сжать водород. В холодном и более плотном воздухе он висел бы еще выше, но быстро собравшийся наземный экипаж держал его за спущенные канаты. Дома храповый кабестан был около каждого дома, и приземлить корабль могли бы даже четверо женщин. Выпускать газ никто не любит, ведь Хранители вряд ли дадут новый, хотя на их гидроэлектростанции теперь и есть новый блок, работающий от солнечного, света. (По крайней мере так говорили сами Хранители, но, может быть, они просто создавали впечатление своей независимости, чтобы вздувать цены. Некоторые вожди, включая и Локланна, уже пытались наладить собственное производство водорода, но постижение искусства, которое сами Хранители понимали едва ли наполовину, давалось очень медленно.)

Здесь технику заменяли мускулы. «Буйвол» привязали канатами на кафедральной площади. Корабль занял ее почти полностью. Локланн сам проверил каждый канат. Поврежденная нога болела, но ходить было можно. Больше беспокоила правая рука – швы на ней болели сильнее самой раны. Лекарь предупредил его, чтобы он обращался с ней полегче. То есть сражаться придется левой рукой – никогда никто не должен сказать, что Локланн сунна Холбер был в сражении простым наблюдателем. Но, разумеется, он сможет драться только вполсилы.

Он потрогал поразивший его нож. Что ж, по крайней мере за свою рану он получил отличный стальной клинок. И… разве его владелец не сказал, что еще вернется за своим оружием? В этих словах было предзнаменование. Было бы неплохо устроить этому Руори перерождение.

– Капитан! Шкипер!

Локланн оглянулся. Его окликали Юй Красная Секира и Аллан сунна Рикар, люди из его дома. Они держали за руки молодую женщину в черном бархатном платье и серебре. Вокруг толкалась и выкрикивала разнообразные непристойности вооруженная до зубов толпа.

– В чем дело? – отрывисто спросил Локланн. У него было еще много дел.

– Эта девка, сэр! Красавица! Мы ее в порту нашли!

– Ну так кидайте ее в церковь к остальным – о! – Локланн покачнулся на каблуках, прищурившись. Зеленые глаза женщины не опустились под его взглядом. Она была действительно красавицей.

– Она все время вопила «Шеф, рей, омбро гран». Ну и я потом понял, что она, наверное, говорит «вождь», сказал Юй. – А когда она сказала «хан», я догадался, что она хочет видеть вас. Так что мы сами с ней не развлекались, – целомудренно заключил он.

– Аба ту спаньоль? – спросила девушка. Локланн ухмыльнулся.

– Да, – ответил он на том же языке, с акцентом, но вполне отчетливо. – Достаточно хорошо, чтобы понять, что ты зовешь меня на «ты». – Ее красивые губы сжались в тонкую линию. – То есть ты считаешь меня ниже себя, или своим богом, или своим возлюбленным.

Она вспыхнула, откинула голову назад (на ее черных как уголь волосах сверкнуло солнце) и ответила:

– Скажи лучше этим чурбанам, чтобы они меня отпустили.

Локланн отдал приказ на инглисском. Юй и Аллан отпустили руки. На руках женщины остались следы их пальцев. Локланн почесал бороду.

– Ты хотела видеть меня?

– Если ты – их вождь, то да. Я – дочь кальде, донита Треза Карабан. – Ее голос дрогнул. – На тебе его имперская цепь. Я вернулась от имени его народа спросить о твоих условиях.

– Что? – сощурился Локланн. В толпе кто-то засмеялся. «Непохоже на нее просить пощады», – подумал он. Ее голос звучал так же резко:

– Учитывая ваши потери в случае войны до конца и возможное ответное нападение на вас в ваших же землях, я предлагаю вам отпустить пленных и прекратить разрушения в обмен на денежный выкуп и гарантии безопасности.

– Октай… – пробормотал Локланн. – Только баба могла подумать, будто мы… – Он остановился. – Ты сказала «вернулась»?

Она кивнула:

– Ради моего народа. У меня нет официального права заключать соглашение, но фактически…

– Хватит, – оборвал он. – Откуда ты вернулась?

– Это не имеет отношения… – как-то нерешительно начала она.

Вокруг них было слишком много народу. Локланн выкрикнул приказы начать грабеж. Потом он повернулся к ней.

– Пошли на корабль, – сказал он. – Обсудим это.

Она на мгновение закрыла глаза, и ее губы шевельнулись. Потом она посмотрела на него – в этот момент он вспомнил пуму, которую как-то поймал, – и сказала:

– Пошли. У меня есть и другие аргументы.

– У всех баб есть, – засмеялся он. – Но у тебя они получше, чем у многих.

– Нет! – вспыхнула она. – Я не это имела в виду… Мария, не оставь меня.

Локланн двинулся вперед, прокладывая себе путь среди солдат. Она двинулась за ним.

Они прошли мимо свернутых парусов и подошли к спущенной с галереи лестнице. Сквозь открытый люк был виден пустой трюм с кожаными ремнями для рабов. На палубе дежурили несколько часовых. Они стояли, опираясь на оружие, в шлемах, и обменивались шутками. Видно было, что они взмокли от пота. Увидев Локланна с девушкой, они проронили несколько добродушно-завистливых замечаний.

Он открыл дверь.

– Видела когда-нибудь наши корабли? – спросил он. Внутри был длинный пустой кубрик, где находились только койки со спальными мешками. Потом переборки, разгораживающие каюты, что-то вроде камбуза, и, наконец, на самой корме, помещение с картами, столами, навигационными инструментами и переговорными трубками. Его стены так наклонялись Наружу, что, если бы корабль находился достаточно высоко, через застекленные окна, открылась бы целая, панорама. На полке, под сложенным оружием, стоял дерет вянный божок, четырехрукий и клыкастый. На полу был расстелен соломенный тюфяк,

– Капитанский мостик, – сказал Локланн. – И каюта тоже. – Он указал ей на один из четырех плетеных стульев и сам ввалился внутрь. – Усаживайся, донита. Хочешь чего-нибудь выпить?

Она седа в кресло, но ничего не ответила. Пальцы ее рук были скрещены и лежали на коленях. Локланн налил себе виски и первым же глотком хватил половину.

– У-у-ух! Потом доставим для тебя ваше, местное вино. Стыд и позор, что вы его перегонять не умеете.

Ее глаза поднялись и отчаянно посмотрели на него.

– Сенор, – сказала она, – заклинаю вас самим Карито, именем вашей матери, пощадите мой народ.

– Вот бы моя мать посмеялась, если бы услышала это! – сказал он и наклонился к ней. – Давай не будем тратить слов. Ты уже сбежала, но вернулась опять. Куда ты сбежала?

– Я… Разве это имеет значение?

Отлично, подумал он. Она начинает раскалываться. И сказал:

– Имеет. Я знаю, что на рассвете ты была во дворце. Я знаю, что ты убежала вместе с этими темнокожими чужестранцами. Их корабль отплыл около часа назад. Ты должна была быть на борту. Но ты вернулась. Так?

– Да, – задрожала она.

Он хлебнул еще и рассудительно сказал:

– Ну а теперь, донита, что ты можешь предложить еще? Ты бы не стала надеяться на то, что мы откажемся от лучшей части добычи и рабов просто в обмен на гарантии безопасности. От нас отрекутся все небесные королевства. Давай говори, что там у тебя, если хочешь купить нас.

– Нет… у меня ничего…

Он дал ей пощечину. Голова Трезы дернулась от удара, и она вся съежилась. Он заревел:

– У меня нет времени играть в игры! Говори! Что привело тебя обратно? Если не скажешь – полетишь в трюм! Когда торговцы в следующий раз приедут в Каньон, они дадут за тебя хорошую цену! И оргонский лесник купит тебя себе в хижину, и монгский хан с удовольствием возьмет такую красавицу в свою юрту, и далеко на востоке, в Чай-Ка-Го ты сгодишься в публичный дом! Говори, и ты всего этого избежишь!

Она посмотрела вниз и неуверенно произнесла:

– Корабль иностранцев нагружен золотом кальде. Мой отец давно хотел перевезти свои богатства в более безопасное место, но не рисковал отправлять через всю страну караваном. Между нами и Фортлез д'С'Эрнаном полно разбойников, а такая огромная добыча – соблазн и для самих охранников. Капитан чужеземцев Лоханназо согласился перевезти сокровища в Ванавато – это около Фортлез. Ему можно доверять, потому что у его правителя большие виды на торговлю с нами и он приехал официально. Сокровища были уже на корабле. А когда появились вы, они взяли на корабль и тех женщин, что были во дворце. Но вы отпустите их? На судне вы найдете столько золота, что просто не сможете увезти!

– Октай… – прошептал Локланн. Он отвернулся от нее, сделал шаг, остановился и уставился в окно. Он почти слышал, как в его голове скрипят шестеренки. Это было похоже на правду. Во дворце почти ничего не было. Ну да, дамасская сталь и серебро и всякая всячина, но сколько всего нашли в соборе! Либо кальде при всем своем могуществе был не так уж и богат, либо он все припрятал! Локланн собирался заняться кем-нибудь из слуг и выяснить это. Но теперь в этом не было необходимости.

И все-таки надо и слуг… нет. Нет времени. При попутном ветре корабль легко убежит от любого воздушного судна. И сейчас может быть уже слишком поздно. Но если нет… Гм. С десантом не выйдет. Парашютистов на эту штуку не высадишь – слишком маленькая, да еще на месте не стоит… Стоп! Храбрец всюду найдет дорогу. Если пойти на абордаж? Зацепиться за верхний рангоут? Если при этом порвется такелаж – еще лучше: трос с грузом – прямой путь на палубу. Если крючья удержатся, штурмовая группа высаживается на верхушки мачт: Моряки эти, конечно, тоже ловкие ребята, но разве случалось им плыть под парусом в мериканской грозе в миле над землёй?

А остальное можно будет сообразить по ходу боя. По крайней мере интересно попытаться. Ну а если… за такой подвиг в следующей жизни он может родиться покорителем мира.

Он громко засмеялся и довольно произнес:

– Мы это сделаем!

Треза встала.

– Вы пощадите город? – шепнула она хрипло.

– Я ничего такого не обещал, – ответил Локланн. – Конечно, для большой добычи придется подразгрузить от людей и барахла. Хотя приз можно будет довести до Калифорни и там встретиться с нашими. Да, хорошая идея.

– Лжец и клятвопреступник, – с презрением сказала Треза.

– Все, что я обещал, это не продавать тебя. – Он оглядел ее с головы до ног. – И не продам.

Он шагнул к Трёзе и сгреб ее в охапку. Она с проклятиями сопротивлялась. В какой-то момент ей удалось выхватить у него из-за пояса нож Руори, но кираса на нем оказалась слишком твердой.

Наконец он поднялся. Треза рыдала у его ног. Ее грудь была расцарапана отцовской цепью. Локланн произнес уже спокойнее;

– Нет, я не продам тебя. Оставлю себе.

5

– Дирижабль!

Одинокий крик впередсмотрящего завис на миг между ветром и водной ширью. Экипаж бросился по боевым постам.

Руори прищурился на восток. Под огромными облаками была видна голубоватая и неровная полоска земли. Он не сразу разглядел противника в широком небе, но потом выглянуло солнце и засверкало на корпусах. Руори поднес к глазам бинокль. Два раскрашенных кита-убийцы лениво плыли к его кораблю. Он вздохнул:

– Только два.

– И этого может мало не показаться, – сказал Атель Хамид. На его лбу выступил пот. Руори косо взглянул на него.

– Ты что, их боишься? Я бы сказал, что суеверия скорее свойственны им, чем нам.

– Нет, капитан. Мне известны принципы плавучести. Как и вам. Но эти ребята совсем не слабаки. И на этот раз они не лезут с причала, они в своей стихии.

– И мы тоже. – Руори похлопал его по спине. – Принимай командование. Один Танароа теперь знает, что будет дальше, но если меня проткнут, то ты за главного.

– Пустили бы вы меня в бой, – попросил Атель. – Не по душе мне отсиживаться. Кошки на душе скребут, что будет там, наверху.

– Не так уж здесь и безопасно. – Руори заставил себя улыбнуться. – И кому-то надо будет отвести эту лоханку домой и доложить об этих лапоньках в Центр Геоэтнических Исследований.

Он сбежал по трапу на главную палубу и бросился к вантам грот-мачты. Его встретил приветственный крик команды и блеск оружия. Два больших летучих паруса уже туго натянули и привязали к швартовной тумбе. Руори жалел, что не было времени натянуть еще несколько. Он и без того слишком замешкался, отплыв сначала подальше от берега и теперь возвращаясь, чтобы выиграть время на подготовку. (Кстати, и на составление плана боя. Когда Руори отпускал Трезу, у него было только убеждение, что битва возможна.) Если ему все же удалось заманить пиратов, то нельзя было рисковать, что они потеряют терпение и повернут назад. Теперь он вот уже битый час тащился под гротом, генуэзским стакселем и парой кливеров, надеясь, что пришельцы с небес окажутся достаточно неопытными моряками и не удивятся, что в такую хорошую погоду на корабле поднято так мало парусов.

Но вот они появились. Все. Конец волнениям и тяжелым мыслям об одной девушке. Такие чувства были вообще редкостью для островитянина, а то, что все они относились к одному-единственному (из миллионов обитателей Земли) человеку, было просто ужасно. Как будто убегая от чего-то, Руори полез на ванты.

Дирижабли все еще были очень высоко; их нес верховой бриз. Воздушный корабль не может идти по-настоящему острым курсом к ветру, поэтому он опустится там, где будет с наветренной стороны от «Дельфина» по отношению к ветру на уровне моря. И все равно, как отстранение отметил про себя Руори, «Дельфин» легко мог бы уйти от такого неуклюжего нападения.

Но он не собирался уходить. Весь такелаж был уже усеян вооруженными моряками. Руори забрался на салинг грот-мачты и сел на нем, свесив ноги. Корабль накренился под напором ветра, и Руори повис в зеленовато-голубой, расчерченной белыми полосками бесконечности. Автоматическим движением сохранив равновесие, он спросил Хити:

– Готов?

– Готов. – Огромный гарпунер, весь состоявший из мускулов й татуировок, кивнул бритой головой. К свайке, возле которой он сидел, была привязана гарпунная пушка. Гарпуном, который был в нее заряжен, можно было с одного выстрела убить кашалота. Рядом на стойках лежала еще пара таких же. За Хити стояли два его помощника и четыре матроса. У всех в руках были гарпуны поменьше – шестифутовые, какие бросают рукой прямо с лодки. Лини всех гарпунов свисали вниз, к носу.

– Ну, теперь пусть лезут. – На круглом лице Хити показалась ухмылка. – Сожри все сам Нан, но нам будет о чем танцевать, когда вернемся.

– Если вернемся, – сказал Руори.

Он дотронулся до заткнутого за набедренную повязку топора. Уходящий день казался совсем таким же, как дома, где под светом Луны белеют огромные волны, веселятся танцующие и гостеприимная тень пальм ждет тех, кто хочет уединиться. Интересно, как бы это понравилось дочери мейканского кальде… если ей еще не перерезали горло.

– Что-то вы грустите, капитан, – сказал Хити.

– Погибнут люди, – ответил Руори.

– Ну и что? – Маленькие добрые глаза, казалось, изучали его. – Они охотно сделают это, если придется, ради песни, которую о них сложат. Нет, вас не смерть печалит.

– Не лезь в душу!

Гарпунер, казалось, обиделся, но, замолчал. Дул ветер. Море блестело.

Дирижабли приближались с обоих бортов. Руори повесил на плечо мегафон. Теперь Атель Хамид вел «Дельфин».

На носу дирижабля, заходившего справа, виднелось изображение какого-то ухмыляющегося бога. Воздушный корабль прошел над верхушками мачт, чуть с подветренной стороны… Навстречу ему с нок-рей взвились несколько стрел, не причинивших вреда. Лучники были достаточно хладнокровны и больше стрелять не стали. Хити взялся за пушку. – Стой, – сказал Рурри. – Лучше посмотрим, что они будут делать.

Над галереей дирижабля показались головы в шлемах. Один, второй, третий… Они раскрутили тройные кошки и бросили их. Руори увидел, как одна ударила в фок-мачту, отскочила, зацепилась за кливер… Шкот натянулся и зазвенел, но не порвался. Кожаный… Кливер с треском лопнул, ударил моряка в живот и сбросил с реи… Человек успел выпрямиться и войти в воду руками вперед. Дай Лесу ему выжить… Кошка зацепилась за гафель косого паруса грот-мачты, заскрипело дерево… Тросы резко хлопали, натягиваясь, и корабль дрожал.

Он накренился, паруса заполоскали. Угрозы опрокидывания пока не было, но могло выдернуть мачту. Пираты съезжали с галереи по канату вниз, на корабль. Крича как мальчишки, они соскальзывали на мачты и хватались за первые попавшиеся снасти.

Один из них как обезьяна запрыгнул прямо под салинг грот-мачты, на гафель. Помощник гарпунера выругался, взмахнул гарпуном и пронзил пирата.

– Перестань! – крикнул Хити. – Нам нужны эти железки!

Руори мгновенно оценил ситуацию. Левый дирижабль все еще маневрировал около другого, сносимого к левому, борту. Он поднес мегафон к губам, и усилитель, работавший от солнечной батареи, прокричал за него:

– Слушай мою команду! Слушай мою команду! Огонь по второму дирижаблю! Не дать ему идти на абордаж! Перерубите канаты между ними! Сбросьте тех, кто на борту!

– Мне стрелять? – крикнул Хити. – Прекрасная мишень!

– Да.

Гарпунер спустил курок. Звук выстрела был похож на раскат грома. Колючая сталь ударила снизу и сбоку в гондолу прицепившегося дирижабля, пробила ее насквозь и зацепилась с другой стороны.

– Заряжай! – заорал Хити. – Его руки были уже на заводной ручке. Два помощника каким-то образом умудрились примоститься рядом и помочь ему.

Руори скользнул вниз по вантам и запрыгнул на гафель. Там только что появился еще один пират, вслед за ним спускался следующий, выше виднелись еще два. Человек стоял на рее босиком, как заправский моряк. Он выхватил меч. Руори пригнулся, уклоняясь от удара, поймал веревочное кольцо и повис на нём, боевым топором рубя трос кошки. Пират пригнулся и бросился на него. Руори подумал о Трезе, ударил нападавшего секирой по лицу и сбросил на палубу. Потом опять рубанул трос. Кожа была прочна, но сталь остра, и трос лопнул. Гафель свободно закачался из стороны в сторону, так что Руори еле удержался. Второй пират опрокинулся вниз и ударился о крышу рубки. Спускавшиеся по тросу проскользили до конца, первый из них не смог остановиться и упал в воду.

Второго раскачивающийся канат с размаху приложил о стеньгу.

Руори забрался обратно На гафель и перевел дыхание. Вокруг него, на вантах и реях, и под ним, на палубе, кипела драка. Второй дирижабль подлетел еще ближе.

Корабль пошел навстречу ветру, и потоком воздуха подняло натянутый на корме парус. Атель выкрикнул команду, и кормчий резко вывернул руль. Даже груженный, «Дельфин» туг же повиновался – его строили люди, как следует разбирающиеся в гидродинамике. Пропитанный китовым жиром парус на мгновение прилип к баллону с газом. Но мгновения оказалось достаточно, чтобы стоявшие наготове с горящими бумажными факелами матросы подожгли шкоты. Парус запылал.

Дирижабль отвернул, парус отвалился. Заложенный в нем маленький заряд пороха взорвался совершенно без всякого эффекта. Атель выругался и отдал новую команду. Корабль изменил галс. Второй парус, уже поднятый в воздух и подожженный, прилип к дирижаблю и взорвался.

Рванулся наружу водород. Гондолу охватило пламя, казавшееся бледным под яркими солнечными лучами. Кверху потянулся дымок – горели пластиковые перегородки между ячейками с газом. Дирижабль медленным болидом спланировал в воду.

Второму дирижаблю не оставалось ничего другого, как обрубить кошки и бросить абордажную команду на произвол судьбы. Его капитан не знал, что на «Дельфине» было всего два летучих паруса. Дирижабль мстительно плюнул несколькими стрелами катапульт и отцепился, быстро уходя за корму. Корабль маураев встал на ровный киль.

Обитатели небес могли теперь и убежать, и попытаться атаковать снова. Ни того, ни другого варианта Руори допускать не собирался. Он прокричал в мегафон:

– Выбирай линь! Тащи сюда этих подлецов! – И бросился вниз по вантам на палубу, где продолжалась схватка.

Потому что Хити и его ребята уже воткнули в гондолу три больших гарпуна и с полдюжины маленьких. Напряженные лини прогнулись цепной линией от дирижабля к носовому кабестану. За их прочность можно было не опасаться. На «Дельфине», как и на любом маурайском корабле, людей кормило море, по которому они плавали. Кабестаны притягивали к борту китов, а дирижабль по сравнению с этим – просто ерунда. Надо было только успеть набрать достаточно ходу до того, как пираты опомнятся и найдут способ обрубить тросы.

– Тобиба, тобиба, итоки, итоки! – донеслась от кабестана старая моряцкая песня. Руори спрыгнул на палубу и увидел маурая, сражающегося с каньонцем – меч против булавы. Ударом сзади Руори размозжил каньонцу голову, как раздавил бы червяка. (Потом он сам не понимал, как мог подумать так о человеке.)

Схватка окончилась быстро; у обитателей небес не было шансов. Но и человек шесть моряков были серьезно ранены. Оставшихся в живых пиратов поместили в лазарет, раненым морякам ввели антибиотки и обезболивающее и передали на руки заботливым донитам. А Руори быстро отдавал команды, готовясь к следующей фазе.

Дирижабль был притянут почти к самому бушприту и так накренился, что его катапульты стали бесполезны. Пираты собрались на боковой галерее, крича и потрясая оружием. Численностью они превосходили команду «Дельфина» раза в три или четыре. Одного из них Руори узнал – высокого золотоволосого мужчину, с которым дрался около дворца. Почему-то он вызывал у Руори мрачные чувства.

– Поджечь их? – спросил Атель. Руори сморщился:

– Похоже, придется. Постарайтесь не задеть гондолу. Она нам нужна.

В руках мускулистых островитян быстро задвигался балансир. Из керамического сопла ударила струя пламени. Гондола задымилась, оттуда потянуло горелым и послышались крики. Когда же Руори приказал прекратить огонь и дым рассеялся, приумолкли даже самые закаленные ветераны. Маураи не сентиментальны, но не любят причинять боль.

– Рукав, – хрипло сказал Руори.

Прохладным благословением хлынула вода, и загоревшееся плетение гондолы зашипело, превращаясь в тлеющие угли.

Вверх взлетели кошки. Двое юнг бросились на тросы впереди взрослых, чтобы первыми забраться на пиратский корабль. Обитатели небес не сопротивлялись. Уцелевшие пираты стояли оцепенело, лишившись боевого духа, сложив оружие у ног. К гондоле приставили трапы, по ним полезли матросы и начали собирать пленников.

Из двери выскочили несколько обитателей небес с оружием наготове, среди них был и тот, светловолосый. Он бросился к Руори, выхватив левой рукой тот самый кинжал. Правая рука его висела безжизненно.

– Каньон! Каньон! – крикнул он, но это было лишь слабое подобие боевого клича.

Руори шагнул в сторону и выставил ногу. Светловолос сый споткнулся, и Руори ударил его по шее обухом топора. Мужчина упал, попытался подняться и снова рухнул, подергиваясь.

– Давай сюда. мой нож..

Руори присел на корточки, снял с побежденного кожаный ремень и стал его им связывать. Пара голубых глаз бросила на него почти умоляющий взгляд:.. – Ты разве не убьешь меня? – выговорил он по-испански.

– Лесу Харисти, нет! – удивленно ответил Руори. – Зачем?

Руори выпрямился. Сопротивление подавлено, дирижабль принадлежит ему. Он открыл перед собой дверь, полагая, что там должно находиться что-то вроде мостика.

И застыл неподвижно, не слыша ничего, кроме ветра и ударов собственного сердца.

Ему навстречу вышла Треза. Она держала руки перед собой как слепая и смотрела куда-то сквозь него.

– Это вы, – произнесла она совершенно безжизненным голосом.

– Донита, – запинаясь, ответил они взял ее за руки. – : Донита, если бы я знал, что вы здесь, я бы никогда не… не рискнул…

– Почему вы нас не сожгли и не потопили вместе со вторым дирижаблем? – спросила она. – Как мне теперь вернуться в город?

Она вывернулась из его рук и неверным шагом вышла на палубу. Дощатый настил был сильно накренен. Она оступилась, встала на ноги, прошла босиком, как была, на галерею и стала смотреть на океан. Ее волосы и порванное платье развевались на ветру.