Текст книги "В поисках мистического Египта"

Автор книги: Пол Брантон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Первый случай, который я сейчас опишу, произошел в условиях эксперимента. Я пригласил немного скептически настроенную супругу видного британского чиновника быть его свидетельницей, и она была вынуждена признать, что демонстрация была подлинной и ее никак нельзя объяснить жульничеством.

Мы вчетвером сидели в просто обставленном кабинете месье Аде – красивого мужчины, которому было немного за тридцать. У него были густые вьющиеся волосы, высокий умный лоб, прямой греческий нос и спокойный проницательный взгляд. Говорил месье Аде в оживленной манере, характерной для представителей его народа. Обладая необычайным красноречием, он был способен часами поддерживать беседу, его слова обгоняли друг друга, спеша сорваться с уст. Он производил впечатление силы и мощи.

Зато мадам Маргерит являла собой то, что можно ожидать от хорошего объекта для гипноза. Она была впечатлительной, тихой, спокойной, неразговорчивой и задумчивой. Обладая небольшим ростом, она казалась немного полноватой. Огромные глаза супруги гипнотизера смотрели мягко и мечтательно. Двигалась она медленно и спокойно.

В тот раз мадам Маргерит сидела на стуле с прямой спинкой. Месье Аде встал рядом с ней и начал демонстрацию. Он прижал большой палец к точке между ее бровями и держал его так минуты две, пристально глядя ей в лицо. Он больше ничего не делал, не пытался совершать над ней пассы руками или использовать какие-либо предметы, что является обычной частью техники гипноза.

– Когда много лет назад я впервые начал гипнотизировать мадам Маргерит, – быстро объяснил он по-французски, – то использовал сложный метод и был вынужден ждать довольно долго, прежде чем она вошла в первую фазу состояния транса. Теперь, после того как мы так много работали вместе, я могу обойтись без остальных приготовлений и загипнотизировать ее почти сразу, хотя ни один другой гипнотизер не способен сделать это. Ну вот! Она загипнотизирована.

Тело мадам Маргерит стало практически неподвижным, глаза были закрыты. Казалось, она потеряла сознание. Я попросил разрешения осмотреть ее и, подняв ее веки, обнаружил обычные признаки отсутствия восприимчивости – глаза закатились и пребывали в неестественном положении. Это было научное доказательство, что она вошла в первую фазу гипнотического транса.

Мы начали с простых вещей. Месье Аде велел ей осмотреться.

– Что за ужасное зрелище! – сказал он ей. – Посмотри, как мучительно страдает бедняга. Как печально, что это произошло. Как грустно!

Мадам Маргерит взглянула в дальний угол комнаты, и на ее лице отразилась печаль. Вскоре она заплакала. Минуту или две по ее щекам не останавливаясь текли слезы.

И вдруг гипнотизер велел ей увидеть веселую процессию в другом углу и смеяться. Через несколько секунд горе его супруги утихло, вскоре она улыбнулась и, наконец, от души рассмеялась.

Затем мадам Маргерит по очереди становилась трехлетним ребенком, солдатом и человеком, страдающим от растяжения колена. И каждый раз она четко реагировала на произнесенные внушения и, похоже, полностью вживалась в новые образы.

Затем по совету месье Аде я тщательно закрыл женщине глаза, соединив ее брови, веки и щеки кусочками принесенной с собой клейкой ленты. В таких условиях у нее, конечно, не было никакой возможности открыть глаза. Но чтобы улучшить условия эксперимента я завязал ей глаза куском плотного красного бархата – это была уже двойная гарантия.

Аде попросил меня сказать ему на ухо какие-нибудь инструкции, которые его «объект» должен будет исполнить. Тогда я прошептал:

– Пусть поднимет правую руку.

Он повернулся к жене, держа свою правую руку в нескольких дюймах от ее руки. Затем он поднял свою руку, повелевая ей повторить его движение.

Хотя глаза мадам Маргерит были тщательно завязаны и она не имела возможности видеть, что именно он делает, она сразу подняла правую руку, точно так же, как это сделал ее супруг!

Хозяин подошел к нам и попросил присутствующую даму предложить другое движение. Она прошептала:

– Пусть скрестит пальцы на обеих руках.

Месье Аде вернулся к своему невидящему объекту со скрещенными пальцами, и его жена уверенно повторила его движение!

Потом начался самый интересный опыт. Аде погрузил свой объект во вторую фазу гипнотического транса, коснувшись лба супруги и произнеся внушение. В таком состоянии скрытые силы подсознания становятся чрезвычайно активными.

Он велел жене сесть за стол, и она сразу повиновалась. С этой плотной красной повязкой на глазах она выглядела необычно.

Аде предложил нам выбрать наугад какой-нибудь отрывок из любой книги. Мы нашли научный труд на французском языке и, случайно открыв его на пятьдесят третьей странице, пометили определенный абзац. Книгу положили на стол рядом с объектом.

Мадам Маргерит взяла карандаш, а месье Аде положил перед ней лист бумаги. Он строго сказал:

– Теперь найди в книге нужный отрывок. Ты прочтешь его без труда, а потом напишешь на лежащем рядом с тобой листе то, что прочла. Приступай!

Загипнотизированная женщина подняла карандаш и на минуту замерла, вглядываясь сквозь повязку в печатную страницу. Затем она медленно начала писать. Написав три-четыре слова, она снова обращалась к книге и склонялась над страницей, как будто ее глаза были открыты и она могла прочесть каждую строчку. Мы были довольны, что приняли все предосторожности, дабы помешать ей сделать это.

Мадам Маргерит продолжала читать и писать, а мы наблюдали за этим процессом с едва сдерживаемым волнением. Аде заверил нас, что она аккуратно копирует каждое слово в избранном абзаце. Сам он все это время стоял молча.

Я попросил его велеть жене подчеркнуть определенные слова: второе слово во второй строке и третье слово в третьей строке. Он так и сделал. Мы видели, как она медленно подчеркнула два слова.

Наконец абзац кончился, и мы в нетерпении подошли к столу, чтобы изучить исписанный листок и сравнить текст с его печатным оригиналом. В последнем было написано:

«Toutefois le danger scientifique est ici beaucoup moins du cote des statisticiens trop zeles que du cote de ceus qui tendent ä conclure d’apres leur intuition sur un nombre limite…»

Приведенная копия того, что написала мадам Маргерит, доказывает, что она переписала отрывок удивительно точно, а также верно подчеркнула два указанных слова. Единственная ошибка, которую она допустила, – написала слово «statistiques» вместо «statisticiens». Любопытная, хотя и понятная ошибка.

Мадам Маргерит не закончила переписывать абзац, поскольку мы считали, что уже сделанного достаточно, чтобы доказать ее необыкновенные способности.

Другим интересным опытом было заставить эту женщину написать тот же самый отрывок левой рукой. В обычном состоянии она не обладала способностью одинаково хорошо владеть правой и левой рукой, однако под гипнозом легко справилась с этой задачей.

После этого месье Аде продиктовал ей несколько чисел для сложения, которые мы сообщили ему заблаговременно. Из прилагаемой копии того, что написала мадам Маргерит, видно, что она восприняла последние числа в первой сумме неправильно (то есть 13 103) и должна была начать заново. Хотя она все еще сидела с завязанными глазами, но смогла записать обе суммы так, что все цифры располагались в нужных колонках, и правильно сложить их.

Следующий эксперимент показал, какие огромные скрытые возможности дремлют в нас. Присутствующая дама взяла мадам Маргерит за руку и сосредоточилась на мысленном образе своего супруга. Через некоторое время жена месье Аде описала характер, способности, темперамент и даже внешность этого мужчины. Самым удивительным стало ее утверждение, что этот человек был правительственным чиновником.

– Верно! – воскликнула дама, пораженная прочтением своих мыслей.

Однако в другой раз, когда я был с мадам Маргерит, находящейся в том же состоянии гипнотического транса, она по собственному желанию решилась заглянуть ради меня в будущее, и это привело к совершенно неудовлетворительным результатам. Внутренне я восстал против ложности некоторых ее предсказаний, и через несколько месяцев было доказано с определенностью, что она ошиблась. Когда же мадам Маргерит попыталась «прочесть» мой характер, цели, стремления и амбиции, то оказалась абсолютно права. Таким образом, стало ясно, что предсказание судьбы здесь, как и в других случаях, является и должно остаться весьма сомнительной процедурой, хотя можно прочесть общее направление событий, неизбежно следующих из характера человека.

Для последнего опыта мадам Маргерит была погружена в третью, более глубокую, стадию гипноза, при которой определенные части тела становятся нечувствительными к боли и которая даже позволяет гипнотизеру контролировать естественные реакции организма.Аде протер кусочком ваты ладонь ее левой руки, показал нам иглу, а затем погрузил ее в мясистую часть ладони, пока кончик не вышел с обратной стороны на полдюйма (около 1,3 см). Очевидно, мадам Маргерит не чувствовала боли. Наоборот, когда он внушил ей, что перед нами стоит комик и рассказывает шутки, она начала трястись от смеха. Через несколько минут он вынул иглу из ее руки. Ни на ладони, ни на самой игле не было видно крови. Только крошечная темная отметина на руке показывала, куда именно была воткнута игла.

Я расспрашивал месье Аде о гипнозе. Он был хорошо образован, окончил университет и одно время преподавал психологию в колледже. Поэтому он любил, когда его называли профессор Эдуард – естественное и безобидное тщеславие. Именно так я обычно его и величал.

Когда я попросил месье Аде дать объяснения его опытам, он обратил на меня проницательный взгляд и воскликнул:

– Буду с вами совершенно откровенен, месье. На самом деле нам ничего не известно о тех таинственных силах, что вызывают феномен гипноза. Тем не менее мы понимаем технику, которая может вызвать этот феномен, и знаем, какие условия способствуют успеху или неудаче. Мы обнаружили, что во всех людях есть определенная сила, которую мы называем гипнотическим воздействием. У некоторых, как у меня, она развита настолько сильно, что ее можно использовать, дабы влиять на других людей тем поразительным способом, который вы наблюдали. С другой стороны, для воздействия требуются люди по своей природе восприимчивые к этой силе, которые с меньшим сопротивлением отказываются от собственной воли. Когда я открыл в себе такую силу, то начал ее развивать, пока она не достигла тех пределов, что вы видели сегодня. В конце концов, мы смогли показать вам эти вещи только благодаря постоянным опытам с мадам Маргерит. Поначалу, чтобы ввести ее в гипнотическое состояние, требовалось много времени. Я добился его сокращения до нескольких минут лишь благодаря непрестанным усилиям и опыту.

То, что мадам Маргерит написала с завязанными глазами

– Что происходит, когда мадам Маргерит находится в таком состоянии? Она становится кем-то вроде лунатика, сомнамбулы, – объяснил гипнотизер, – так что, даже если вы выстрелите из пистолета, это не пробудит ее от полутранса. Доктор Прейер и доктор Бергер, специально занимавшиеся исследованием случаев лунатизма, обнаружили, что подверженные ему люди способны довольно хорошо видеть с закрытыми глазами, находясь в сомнамбулическом состоянии. Это загадочное явление доказывает, что сознание может разделяться, а то, что психологи называют подсознанием, существует на самом деле. Из наших демонстраций ясно, что подсознательное обладает даром ясновидения, и материальные узы его не ограничивают. Тогда становится возможным делать с телом то, что человек в сознательном состоянии считает невозможным. Это доказывает, что вера в нашу ограниченность является ошибочной, и мы все способны на большее. Гипноз освобождает человека от подобных мешающих представлений.

– Как вы объясните тот факт, что мадам Маргерит читала книгу с завязанными глазами?

– Я просто говорю, что мы не можем устанавливать пределы силам подсознания, а ясновидение, похоже, является одной из его естественных способностей. Иными словами, подсознание обладает собственными способностями видеть, слышать, чувствовать и не зависит в этом от физических органов, таких как глаза и уши [4] . Гипнотическое состояние уводит внимание объекта от физических органов, то есть от тела. Тогда тот полностью концентрируется на подсознании, чьи загадочные способности вступают в игру. Однако я не могу сказать больше. Я могу только обеспечить необходимые условия и затем наблюдать эти способности в действии.

– Я заметил, что вы не совершаете пассы руками. Вы считаете их ненужными?– Полагаю, для некоторых гипнотизеров они могут быть необходимыми, – бодро ответил месье Аде, – однако я могу обойтись без них. Я полностью полагаюсь на свою волю и на произносимые внушения. Опыт убедил меня, что настоящий секрет гипнотизирования заключается в этих двух методах, особенно во внушении, которое произносится спокойно и властно. А гипнотические пассы нужны тем, кто не чувствует себя достаточно искусным, чтобы обойтись без них.

Ежегодно в Каир приезжал человек, которого смело можно назвать самым известным факиром Египта начала XX века, – прославленный Тахра Бей. Вокруг его свершений велись многочисленные споры. Многие критики пытались навредить его репутации, когда он пронзал собственное тело стрелами и ножами. Однако факт остается фактом: многие выдающиеся люди нашли достижения факира как минимум интересными, а как максимум убедительными. Среди прочих его почтили своими приглашениями король Египта Фуад, король Румынии Кароль, король Италии Виктор-Эммануил, а синьор Бенито Муссолини несколько раз принимал его во дворце Чиги. Вместо того чтобы уклоняться от исследований, Тахра Бей обычно их поощряет. Я наблюдал, как с полдюжины неизвестных факиров в разных частях Индии и Африки делают некоторые из показываемых им трюков, и не видел проблемы в том, чтобы поверить в их возможность. Тахра Бей в самом деле обладал теми силами, о которых говорит. Когда же этот человек, к большому сожалению, опустился до того, чтобы удовлетворять интерес публики к предсказанию судьбы и заклинаниям, то стал делать то, что я не могу одобрить. Но быть может, не стоит его осуждать.

– Мир заставил меня превратить мою силу в источник прибыли и стать артистом, тогда как я мечтал стать ученым, – однажды за чашкой чая печально признался мне Тахра Бей.

И все же я восхищался этим человеком, потому что он первый восточный факир со столь необычными способностями, который не стал рядить их в одежды таинственного пустословия или религиозной бессмыслицы. Тахра Бей сам хочет узнать правду о чудесах факиров, отделенную от той чепухи, какой ее традиционно приукрашивают. У него удивительно разумное и современное отношение к собственным достижениям и принципам, что лежат в их основе, – особое среди всех тех непросвещенных, отсталых, неразумных и любящих тайны людей, которых называют факирами. Короче говоря, Тахра Бей стремится заменить суеверия наукой.

Прежде чем в достаточной мере постичь его мастерство, необходимо понять этого человека. Наилучший способ сделать это – узнать краткое описание его жизни. Я приведу его здесь так, как факир мне его рассказал. Но вначале познакомьтесь с самим Тахрой Беем.

Можно было бы ожидать встретить изнуренного, худого аскета. Однако представьте себе невысокого смуглого темноволосого мужчину импозантной внешности с серьезным спокойным лицом, обрамленным бородой. Иногда он ходит в арабском бурнусе, а иногда в обычной европейской мягкой фетровой шляпе. Рост факира немного ниже среднего. От арабских одеяний он переходит к хорошо скроенным и сшитым на заказ европейским костюмам и одинаково удобно чувствует себя и в тех и в других. Весьма интересны его проницательные красивые глаза, ибо яркие белки очень заметны и придают глубину и загадочность черным как смоль зрачкам. Тахра Бей всегда доброжелателен и спокоен, а его манеры столь же изысканны, как у всех без исключения лучших представителей египетской нации. Он говорит так тихо и застенчиво, что по его тону никто не может догадаться, что этот человек повелевает некоторыми из самых таинственных сил природы. Он держится сдержанно и непринужденно. Такое самообладание всегда наблюдается у действительно способных факиров. В течение дня Тахра Бей выкуривает бесчисленное множество сигарет.

«Я родился в 1897 году в Танте – маленьком оживленном городишке в дельте Нила, где находится могила знаменитого факира XIII века шейха Айида Ахмада аль-Бадауи, которую посещают паломники со всех уголков Востока. Моя мать умерла во время родов. Отец был коптом (так называют египтян-христиан). Он был прекрасно знаком с учением факиров, и у него были друзья с такими склонностями, поэтому я рос в атмосфере, благоприятствующей моей будущей работе. Меня довольно рано познакомили с опытами и практиками, которым традиционно следуют факиры. Одним из моих учителей стал отец.

Когда я был еще ребенком, внутренние проблемы страны привели к тому, что мы сменили место жительства. Мой отец, я и учитель отправились в Турцию и поселились в Константинополе. Там я получил хорошее современное образование. Изучая медицину, я получил степень доктора. Такое образование оказалось очень полезным для меня с точки зрения психологии, поскольку позволило подвергнуть научному анализу собственные сверхъестественные способности. Я открыл клинику в Греции и какое-то время руководил ею. Именно там я сделал то, что считаю самой чудесной способностью факиров, – воскрешение. Я позволил себе быть похороненным в течение не менее двадцати восьми дней, чтобы спуститься в самые глубины смерти, откуда в конце я появился живым и невредимым. Архиепископ и другие христианские иерархи выступили против меня и пытались помешать этому опыту, поскольку видели в нем и в учении, которое он олицетворял, угрозу своей религии. Однако власти встали на мою защиту и сказали, что, будучи доктором, я имею право быть похороненным, если желаю. Образование и степень доктора облегчали мне путь и в других случаях.

Я побывал в Болгарии, Сербии и Италии. В последней стране я позволил самым известным ученым исследовать мое искусство и разрешил им положить меня в свинцовый гроб. Тело мое было полностью засыпано песком. Крышку заколотили гвоздями, и меня опустили на дно бассейна. Примерно через полчаса вмешалась полиция и остановила демонстрацию, но до того момента она конечно же проходила успешно.

Затем я приехал во Францию, и там мне разрешили не только повторить тот же эксперимент, но и развить его. В течение двадцати четырех часов я оставался под водой в гробу, находясь в состоянии каталепсии, в то время как полиция и другие люди постоянно охраняли место демонстрации, чтобы не допустить обмана. Вот две фотографии, сделанные тогда. На первой мое неподвижное, находящееся в состоянии транса тело кладут в гроб, а на второй видно, как гроб поднимают из воды, где он пролежал сутки. Я был рад подвергнуться такой проверке, поскольку очень многие критики заявляли, что разоблачили спектакль индийских факиров с похоронами заживо – тот самый, который вы описали в своей книге про Индию. Они утверждают, что факиры заранее подготавливают тайную вентиляционную шахту, вырытую в земле, и благодаря ей продолжают дышать. Несомненно, в случае со лжефакирами, которые являются всего лишь фокусниками и иллюзионистами, происходит именно так. Однако тем, кто обладает истинными секретами нашего мастерства и может погрузить свое тело в транс по собственному желанию, это совершенно не нужно. По этой причине я и организовал ту проверку под водой, где условия прозрачны и наблюдатели могут все контролировать. Этот эксперимент особенно заинтересовал врачей, они испробовали все способы, чтобы проверить его подлинность, и совершенно справедливо. Однако поскольку он основан на законах природы, мне нечего было бояться.Хотя я и люблю удобства европейской жизни, но привязан к своей стране. И поэтому я ежегодно провожу часть времени в Египте, а часть в Европе. Мне нравятся европейцы, и некоторые из них ценят меня и принимают радушно. Однажды, когда королева Испании прислал мне телеграмму с просьбой прибыть в ее страну, она даже прислала официальный эскорт, чтобы сопровождать меня. Я не возгордился благодаря своим достижениям. Прошлое проходит перед моими глазами, словно увлекательный фильм. Настоящий факир выше таких вещей, как тщеславие и жадность, он живет духовной жизнью, свободной от неумеренных суетных желаний. Вы знакомы с факирами Востока, и, полагаю, согласитесь, что мой случай уникален, поскольку остальные настоящие факиры не стремятся посетить Европу. К тому же они слишком горды, чтобы предоставить себя критикам для исследований. На самом деле они считают бесполезным показывать вам свое искусство, поскольку вы, европейцы, уверены, что все это шарлатанство или показывание фокусов, то есть все что угодно, только не истина. И что гораздо важнее, они не владеют, подобно мне, вашими языками, я же говорю по-французски и по-итальянски. Я не припомню, чтобы кто-то из них прошел университетский курс медицины и наук и считал современное образование сколько-нибудь ценным. Как вы заметили, обычно они относятся к образованию с презрением и считают его помехой. Разумеется, я с ними не согласен».

Я собрал нескольких врачей и других специалистов, которых заинтересовал этим необычным предметом, и нам было позволено наблюдать все те удивительные, хотя и страшные, демонстрации, которые Тахра Бей проделывал с легкостью и изумительной быстротой.

Факир сбросил свой европейский костюм и предстал перед нами в длинном белом льняном одеянии. Бурнус на его голове закрепляли переплетенные синие с золотым шнуры. На шее у него висела цепочка с пятиконечной золотой звездой с гравировкой – символ ордена, куда он был посвящен. Его талию охватывал золотой пояс. Тахра Бей стоял скрестив руки на груди. В комнате находились разные предметы и материалы, которые он собирался использовать во время своей демонстрации: стол с кинжалами, шляпными булавками, ножами, спицами, шпильками и осколками стекла; еще один стол, на котором лежала доска с длинными острыми гвоздями; тяжелый каменный блок; весы и тяжелый молот; посаженные в корзину белая курица и серый кролик со связанными лапами; два блестящих лезвия от кос; пара козел; длинный гроб; еще более длинный большой ящик; куча красного песка, две лопаты; несколько полотенец; вата и прочее и прочее. Курильница для благовоний наполняла комнату легким ароматом. Рядом с факиром стояли два молодых помощника. Тахра Бей вышел вперед, но продолжал хранить молчание. В мягком свете электрических ламп он выглядел весьма необычно.

Каждый предмет был тщательно изучен, дабы мы убедились, что он настоящий, и избавились от любых подозрений насчет обмана, связанного с этими вещами.

Факир поднял руку к шее и сильно надавил пальцами чуть выше затылка. Другой рукой он нажал на виски. Затем Тахра Бей, похоже, резко втянул воздух ртом, так что его кадык моментально дернулся. Через минуту глаза факира закрылись, и он, внезапно издав своеобразный крик, погрузился в транс. Его транс неожиданно перешел в каталепсию. Тело Тахры Бея настолько оцепенело, что он рухнул бы на пол, как мертвец, если бы не подоспели его помощники.

Тело факира теперь было таким же негибким, как кусок дерева.

Для первого эксперимента его обнажили по пояс. Один из помощников закрепил длинные лезвия кос на паре козел таким образом, чтобы их заточенные стороны были обращены вверх. Затем на эти лезвия положили Тахру Бея, так что одно поддерживало его плечи, а другое лодыжки. Пока факир находился в таком состоянии, доктор изучил его пульс и с удивлением обнаружил, что тот достигает необычно высокого значения – 130 ударов в минуту.

Принесли большой каменный блок и взвесили его. Оказалось, что он весит чуть меньше девяноста килограммов, или чуть больше полутора центнеров в английской системе единиц веса. Это был грубо обработанный куб из прочного гранита. Помощники положили его на голый живот Тахры Бея, затем один из них взял кузнечный молот и стал энергично наносить удары по камню. Тело факира оставалось таким же напряженным и оцепеневшим, как будто было железным, и нисколько не поддавалось под огромным давлением и весом. В конце концов, камень раскололся надвое, и его части с грохотом свалились на пол. Два помощника подняли Тахру Бея и, поддерживая с обеих сторон, поставили на ноги. По всей видимости, он совершенно не осознавал, что случилось, и не испытывал никакой боли. Врачи с интересом обследовали его и обнаружили, что лезвия кос не оставили на коже даже царапин! И все же на животе виднелась большая красная отметина от гранитного блока.

Это суровое испытание не оказало на Тахру Бея никакого влияния, как будто он лежал на мягком ковре. Это напомнило мне представления не самых искусных йогов, которых я встретил в Бенаресе. Они сидели и спали на острых гвоздях, и я ушел от них, испытывая скорее отвращение, чем восхищение.

Затем факира положили на доску, утыканную длинными гвоздями, обращенными остриями вверх. Один из помощников встал на него, опираясь одной ногой на грудь, а другой на живот. И снова, когда врачи обследовали Тахру Бея, на его обнаженной спине не осталось ни малейшего следа от проникновения гвоздей. Его пульс достиг 132 ударов в минуту.

Факира подняли на ноги. Мы наблюдали, как его веки затрепетали и глаза медленно открылись. В течение пары минут после пробуждения его глазные яблоки вращались. Тахра Бей напоминал человека, только что пробудившегося от сна, который унес его в неведомые дали. Следующие полчаса эти глаза оставались странно неподвижными. Мало-помалу он возвращался к жизни. Факир предпринял отчаянное усилие, чтобы вдохнуть воздух, открыв рот так широко, что мы увидели, что его язык завернут назад. Вдохнув, он засунул палец в рот и вернул язык в нормальное положение.

Теперь Тахра Бей полностью вернулся из того состояния каталепсии, в которое так быстро погрузил сам себя.

Отдохнув одну-две минуты, он подвергся другим испытаниям, которые должны были доказать, ощущает ли он боль или нет.

Факир попросил врачей проткнуть его щеки парой шляпных булавок, и один из них аккуратно проделал это. Шляпные булавки прошли через каждую щеку под таким углом, что их концы вышли через рот. Врачи знают, что на теле человека существуют определенные места между двумя мускулами или нервами, где можно без вреда пронзить плоть. Поэтому в данном случае с особой тщательностью были выбраны самые чувствительные участки на лице этого человека. Затем врачи вогнали в его щеки толстые шпильки. Тахра Бей находился в полном сознании и прекрасно понимал, что происходит, хотя, похоже, не ощущал ни малейшей боли от этой процедуры.

Еще более поразительным было, когда он позволил другому доктору вонзить кинжал в его горло перед гортанью, причем кончик кинжала появился наружу, пройдя под кожей почти дюйм (около 2,5 см). Некоторые врачи, которые естественно и совершенно справедливо были настроены скептически, очень внимательно осмотрели зрачки факира, чтобы понять, сузились они или расширились. Таким способом можно было установить присутствие или же отсутствие в его теле какого-то наркотика. Медики подозревали, что перед демонстрацией Тахра Бей тайком принял какое-то средство, чтобы сделать себя нечувствительным к боли. Однако они обнаружили, что его глаза выглядят совершенно нормально. Когда все предметы были извлечены, на коже факира не было заметно даже капли крови. Некоторых врачей это так удивило, что они настаивали на том, чтобы порезать лицо Тахры Бея осколками стекла и вонзить спицы в его горло. И все же даже после таких испытаний он не истекал кровью. Медики втыкали стрелы и шляпные булавки в его плечи и грудь – все с тем же результатом.

Чтобы продемонстрировать еще одну загадочную способность, которой он обладал, Тахра Бей позволил вонзить большой острый нож себе в грудь. Затем оружие вынули, но кровь из раны не текла. Доктор выразил желание увидеть, как льется кровь, дабы убедиться, что факир был ранен по-настоящему. В тот же миг последний сделал так, что из раны хлынула красная жидкость и залила всю грудь – довольно жуткое зрелище. Врач был удовлетворен, а египтянин силой воли остановил кровотечение. Это несказанно удивило некоторых из присутствующих. Спустя десять минут рана практически зажила.

Один из помощников зажег факел и провел им вдоль левой ноги факира снизу до середины бедра. Мы слышали, как его кожа и плоть слегка потрескивали от жара, однако его лицо оставалось спокойным, неподвижным и невозмутимым.

Другой врач все еще сомневался, считая, что Тахра Бей тайно принял какой-то сильнодействующий наркотик. Он послушал биение сердца факира в тот момент, когда к телу последнего прикасался огонь. Оно нисколько не изменилось. Если бы египтянин страдал от боли и скрывал это или даже совладал бы с ней благодаря феноменально сильной воле, его сердце, несомненно, забилось бы значительно чаще, лицо побледнело бы, проявились бы и другие признаки тайного страдания. Более того, если бы Тахра Бей принял какое-то средство, например кофеин, то его дыхание не осталось бы нормальным.

Другие опыты включали вонзание длинных стрел в грудь факира прямо над сердцем, а также в его руки таким образом, чтобы те проходили насквозь.

Затем египтянин продемонстрировал свою власть над животными, которую иногда показывают и индийские йоги. По просьбе Тахры Бея я принес кролика и курицу и положил их в корзину на одном из столов. Именно на них он обратил теперь свое внимание.

Факир взял кролика и согнул его так, что задние лапы оказались вокруг шеи животного. Зверек дернулся два-три раза, стараясь освободиться, но Тахра Бей надавил на нервный центр на его загривке и сделал над ним пару пассов руками. После этого маленькое создание осталось лежать на спине, точно в таком положении, в каком его положили, как будто мертвое. Глаза кролика оставались открытыми, и мы заметили, что, несмотря на оцепенение тела, глазные яблоки время от времени двигаются. Это доказывало, что зверь жив, хотя и не может пошевелиться. Чтобы проверить, один из нас подошел к животному и дотронулся до его глаза пальцем. Глаз тут же закрылся и открылся снова, показав, что кролик полностью сознает, что происходит, хотя и не способен двигаться по своей воле.

Тахра Бей легонько стукнул его по загривку, зверек издал крик, подпрыгнул, снова обрел способность двигать лапами и радостно бросился бежать вокруг стола. Он ничуть не пострадал от мучительного эксперимента.