Текст книги "Сыны Каина: история серийных убийц от каменного века до наших дней"
Автор книги: Питер Вронский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
Мы считаем наших предков невеждами, ведь они верили в плоскую Землю, верили, что ведьмы не тонут, если их бросить в воду, и что беспричинные убийства можно объяснить превращением людей в волков или их одержимостью дьяволом или бесами. И, возможно, неграмотные крестьяне в массе своей и правда в это верили. Но представители образованной элиты не были такими уж глупыми. Еще в 500 году до н. э., за тысячу лет до Колумба, греческий математик Пифагор утверждал, что Земля круглая, а не плоская{150}150
John Louis Emil Dreyer. A History of Astronomy from Thales to Kepler. New York: Dover Publications, 1953, pp. 20, 37–38.
[Закрыть] – точно так же многие древние мыслители и ученые рассудительно доказывали, что оборотни, вампиры и другие чудовища суть плоды нашего воображения, наваждения и симптомы болезней или органических расстройств.
В начале первого тысячелетия, с момента появления христианства на Западе, богословы отвергали и осуждали веру в оборотней, которую считали отжившим языческим предрассудком. В своем сочинении «О душе» один из отцов ранней христианской церкви, Тертуллиан (Квинт Тертуллиан, 155–220 г. н. э.), утверждал, что человеческая душа не может переместиться в животное, и хотя люди могут вести себя как животные, но на самом деле в них не превращаются. Святой Амвросий (339–397 г. н. э.) настаивал на том, что сама идея ликантропии – это бессмыслица и порождение «досужих вымыслов»{151}151
Leslie A. Sconduto, Metamorphoses of the Werewolf, Kindle location 219.
[Закрыть].
Согласно раннехристианской теологии, только Бог обладает преобразующей силой, способной превратить человека в зверя. Дьявол в лучшем случае может лишь обмануть человека и заставить его поверить, что он стал ведьмой, оборотнем или каким-либо другим сверхъестественным существом. В V веке Августин Блаженный в своем труде «О граде Божием» писал: «Демоны по могуществу своей природы… могут делать только то, что попускает Он… Но если демоны и делают нечто такое, о чем идет у нас речь, то, конечно, творят не новые природы, а изменяют по виду те, которые сотворены истинным Богом, так что они кажутся не тем, что они есть на самом деле»{152}152
Блаженный Августин. О граде Божием, Книга XVIII.17. М.: АСТ, 2000.
[Закрыть].
В 787 году н. э. император Карл I Великий постановил, что вера в ведьм – глупое суеверие, а сожжение обвиненных в ведьмовстве – языческий обычай, и объявил его вне закона. Сжечь ведьму считалось преступлением сродни убийству{153}153
Wolfgang Behringer. Witches and Witch-hunts: A Global History. Cambridge: Polity Press, 2004, p. 30.
[Закрыть]. В 1000 году н. э. в христианских канонических книгах и «Епископском каноне» (Capitulum episcopi) объявили веру в оборотней, ведьм, колдунов и других сверхъестественных монстров не только бессмыслицей, но и не подобающей христианину ересью, караемой десятью днями поста на хлебе и воде{154}154
Glyn Sheridan Burgess. The Lais of Marie de France: Text and Context. Athens: University of Georgia Press, 1987, p. 175.
[Закрыть]. Все, кто верил в существование оборотней, ведьм, демонов и чудовищ, осуждались «Каноном» как еретики (неверные).
«Кто верит, что возможно кому-нибудь, кроме Создателя Вселенной, обращать какое-либо существо в лучшее или худшее состояние или придавать ему другой облик, тот, без сомнения, неверующий и хуже язычника»[15]15
Перевод Н. Цветкова (прим. ред.).
[Закрыть]{155}155
Henry Charles Lea. Materials Toward a History of Witchcraft, 3 vols. Philadelphia: University of Pennsylvania Press, 1939. New York: Thomas Yoseloff, 1957, vol. 1, pp. 179–80.
[Закрыть].
В Средневековье, согласно христианскому учению, дьявол уже не мог ничего сделать без Божьего на то попущения, кроме как обманывать и дурачить людей. Предполагаемая власть Сатаны к XV веку настолько ослабла, что его образ больше не вызывал ужаса и отвращения, а вместо этого представлялся знакомым нам по мультфильмам красным бесенком с крючковатым хвостом, способным максимум на мелкие пакости{156}156
Brian p. Levack. «The Horrors of Witchcraft and Demonic Possession». Journal of Social Research, vol. 81, no. 4, Winter 2014, pp. 921–939.
[Закрыть].
Власти по-прежнему казнили за колдовство или чернокнижничество как женщин, так и мужчин, но с небольшим отличием: считалось, что у ведьм нет никаких сверхспособностей или чудодейственных сил, как, например, той, что позволяет им летать на метлах. Преступление именовалось maleficium – причинение вреда с помощью оккультных средств, что сегодня можно приравнять к использованию яда, – и считалось, что совершают его обычные люди, простые смертные. Само слово буквально означает «причинение вреда» или «злодеяние» и сегодня фигурирует в англо-американской юридической терминологии в форме malfeasance «должностное преступление» – умышленное действие, направленное на причинение вреда. Другими словами, можно было колдовать и понести за это наказание, не обладая при этом никакими сверхъестественными способностями. Чародейство воспринималось как преступное деяние, совершаемое обычными людьми{157}157
Richard M. Golden, ed. Encyclopedia of Witchcraft: The Western Tradition. Santa Barbara, CA: ABC–CLIO Inc., 2006, pp. 713–715.
[Закрыть].
Когда дело доходило до оборотней, то бессмыслицей ликантропию объявляли не только священники, монахи и богословы; византийские врачи один за другим в период с V по VII век утверждали, что вера в ликантропию сама по себе является болезнью, бредовым психическим расстройством, которое можно диагностировать, или формой меланхолии. Например, Павел Эгинский (620–690 н. э.) писал в своем «Дневнике»: «Те, кто страдает ликантропией, ночью выходят на улицу, во всем подражая волкам, и задерживаются у могил до утра. Вы можете узнать этих людей по этим знакам: они бледны, их зрение слабое, глаза сухие, язык очень сухой, слюноотделение остановлено; но они хотят пить, и на их ногах неизлечимые язвы от частых падений. Таковы признаки болезни. Вы должны знать, что ликантропия – это разновидность меланхолии»[16]16
Перевод С. Девочкина.
[Закрыть]{158}158
E. Poulakou-Rebelakou et al., and Nadine Metzger. «Battling Demons with Medical Authority: Werewolves, Physicians and Rationalization». History of Psychiatry, vol. 24, no. 3, 2013, pp. 341–355.
[Закрыть].
Термины «клиническая ликантропия», «ликомания», lupine insania, manialupine, синдром «человека-волка» и «зооантропия» по сей день используются для описания редкого психического расстройства, при котором больной считает, что способен превращаться в волка или любого другого дикого зверя. Клиническая ликантропия отличается от обычного понимания ликантропии – оккультной веры в сверхъестественное превращение или обращение людей в волков или других животных (хоть lykos и означает «волк», термин «ликантропия» обычно применяется к превращению человека в любое животное). Подобное обращение можно назвать более точно зооантропией или обратной интерметаморфозой.
Некоторое время с XIX по начало XX века считалось, что клиническая ликантропия исчезает, так как в оборотней верило все меньше людей, но возрождение их образа в современной литературе и кино вызвало соответствующее увеличение количества случаев клинической ликантропии, которая по симптомам относится к классу расстройств шизофренического спектра, или расстройствам самоидентификации, сопровождаемым галлюцинациями{159}159
Jan Dirk Blom. «When Doctors Cry Wolf: A Systematic Review of the Literature on Clinical Lycanthropy. History of Psychiatry, vol. 25, no. 1, 2014, pp. 87–102.
[Закрыть]. Кое-где в медицинской литературе с возникновением случаев клинической ликантропии связывалось употребление препарата МДМА, также известного как экстази{160}160
Mansoureh Nasirian, MD, Nabi Banazadeh, MD, and Ali Kheradmand, MD. «Rare Variant of Lycanthropy and Ecstasy». Addict Health, vol. 1, no. 1, Summer 2009, pp. 53–56.
[Закрыть].
К 1000 году явление оборотничества настолько рационализировали и изучили в медицинском плане, что вервольфы стали предметом романтического увлечения, своего рода средневековым аналогом «героинового шика» в литературе, и в романах о поисках священного Грааля, легендах и сказаниях их зачастую изображали привлекательными, одинокими, страдающими, жертвенными и самоотверженными героями-рыцарями. В таких рассказах о «галантном оборотне» часто встречается благородный рыцарь или принц, который превращается в животное, чтобы защитить даму сердца, но, пока он в шкуре зверя, дама предает его, крадет обращающий предмет (зелье, кольцо, пояс, одежду) и навеки запирает в чужом обличье{161}161
Sconduto, Metamorphoses of the Werewolf, chapters 3–7.
[Закрыть].
В Средние века европейцы встали на путь к гармоничному, рациональному видению проникнутого святостью мира без Сатаны и чудовищ, и, поскольку в XIV веке начала набирать обороты эпоха Ренессанса, которая ознаменовалась возрождением знания, культуры и гуманизма, можно было ожидать, что недавно «возрожденная» церковь и общество теперь достигнут еще больших высот в научном познании мира и взаимопонимании. Мы даже изобрели печатный станок, чтобы свободно распространять знания среди людей! К сожалению, история никогда не оправдывает наших ожиданий. Эпоха Возрождения принесла знания и великое искусство, но также и привела к паранойе, смертям, беспорядкам, войнам, охватившим чуть ли не весь континент, Великой охоте на ведьм и первой документально зафиксированной эпидемии серийных убийц в виде всплеска случаев оборотничества.
Единство в переломную эпоху и криминализация оборотнейПревращение «галантного оборотня» в серийного убийцу-монстра произошло в рамках так называемой Великой охоты на ведьм, длившейся с 1450 по 1650 год, когда тысячи женщин систематически подвергались пыткам, изнасилованиям и убийствам в ходе судебного преследования за колдовство, что без преувеличения можно назвать спонсируемой государством и церковью кампанией серийных убийств (подробнее читайте в главе 6).
Охота, будь то на ведьм, оборотней, евреев, якобинцев, республиканских антимонархистов, анархистов, коммунистов, геев, нелегальных иммигрантов, исламских террористов или даже серийных убийц, часто происходит в обществе, где элита разделяется и утрачивает чувство безопасности.
Охота на ведьм направлена на объединение представителей элиты, способных повести простых людей вперед под прикрытием борьбы с назревшей ужасной угрозой, которая лишает прежней свободы мысли и действий; например, то же произошло после трагедии 11 сентября: теперь существует представление, что мы должны пожертвовать нашей личной свободой и неприкосновенностью частной жизни во имя коллективной безопасности и защиты от терроризма. Не нужно далеко ходить для сравнения нашего современного страха перед террористами с прошлым ужасом перед ведьмами. Например, вероятность того, что гражданин США погибнет от рук террориста, ничтожно мала: всего лишь один к двадцати миллионам. Сравните с шансом погибнуть в автокатастрофе (один к девятнадцати тысячам), утонуть в собственной ванной (один к восьмистам тысячам) или умереть от удара молнией (один к полутора миллионам), но общество все равно находится в состоянии острого беспокойства, вызванного террористической «угрозой»{162}162
Eva Shield. What Are Your Chances of Being Killed in a Terrorist Attack? http://pressfortruth.ca/top-stories/what-are-your-chances-being-killed-terrorist-attack. Также Terrorism Statistics Every American Needs to Hear, http://www.globalresearch.ca/the-terrorism-statistics-every-american-needs-to-hear/5382818.
[Закрыть]. Дело даже не в логике, а в восприятии. Охотники на ведьм, как правило, публично объявляют об опасностях, которые сложно объяснить или показать, но сама эта охота прекрасно работает в качестве замены или отвлекающего маневра от того, что на самом деле разделяет элиты.
Что разделяло образованную европейскую элиту в 1400-е? Религия и власть всесильной Римско-католической церкви. В Западной Европе существовала лишь одна церковь, способная венчать на трон или же лишить трона. Нельзя было стать правителем, пока папство Католической церкви не благословит тебя на престол. Сосредоточившая в руках такую власть церковь не раз сталкивалась с вызовами своему главенству от антипап и новых христианских течений, что в итоге вылилось в появление в 1517 году новой, бунтарской протестантской церкви.
Мнения представителей элиты о том, какое направление христианства выбрать, чьей поддержкой и одобрением на трон заручиться, разделились. С изобретением Гутенбергом печатного станка в 1450-х годах, сравнимым по силе с возникновением интернета в 1990-х, все эти религиозные споры и раздоры стали быстро распространяться среди грамотной аристократии. Той аристократии, которую захлестнула волна противоречивых фактов и доказательств, так что следовало поумерить пыл и объединиться за Римской церковью в борьбе против внутренней угрозы, вероятно, более серьёзной, чем проблема ее нравственного разложения – церковного раскола.
Теперь Церковь призвала элиту сплотиться для великой войны – христианского джихада или внутреннего крестового похода – которую, по ее словам, она всегда вела против дьявола и его приспешников: тайных ячеек еретиков, ведьм, колдунов, демонов, вампиров и оборотней – всех, конечно же, заключивших сделку с дьяволом{163}163
Jonathan L. Pearl. «French Catholic Demonologists and Their Enemies in the Late Sixteenth and Early Seventeenth Centuries». Church History, vol. 52, no. 4, December 1983, pp. 457–467.
[Закрыть]. Внезапно дьявол, который до того представлялся лишь забавным мелким пакостником, обрел дотоле небывалую силу: теперь это был этакий потусторонний аналог Усамы бен Ладена, способный на колдовство, совершение оккультных обрядов и создание монстров.
В булле (декрете), выпущенной 5 декабря 1484 года и очень похожей по содержанию на современные нам законы о борьбе с терроризмом, Папа призвал церковные и светские власти во всем мире забыть о разногласиях и пойти на сотрудничество с привлеченными инквизиторами и демонологами в войне против ведьм, монстров и ереси, придерживаясь рекомендаций печально известного своим женоненавистничеством руководства по охоте на ведьм под названием «Молот ведьм» (Malleus Maleficarum), написанного монахом доминиканского ордена Генрихом Крамером[17]17
Более известным как Инститорис (прим. ред.).
[Закрыть].
Эта книга, полная теологических ошибок и противоречий, объясняла хаос религиозного инакомыслия кознями «террористов дьявола»: ведьм и оборотней. В период с 1486 по 1520 год вышло четырнадцать изданий Malleus Maleficarum, и в некоторых областях Европы она стала настольной книгой инквизиторов, прокуроров и судей{164}164
Anna Garland. «The Great Witch Hunt: The Persecution of Witches in England, 1550–1660». Auckland University Law Review, vol. 9, no. 4, 2003, p. 1154. Вопреки распространенному мнению, Malleus Maleficarum в большей степени был распространен на территории Германии, но назвать его стандартным руководством, которого придерживались охотники на ведьм по всей Европе, нельзя.
[Закрыть].
В «Молоте ведьм» утверждалось, что оборотни, подобно ведьмам, существуют благодаря сделкам с дьяволом, который, по заверению Крамера, имеет бóльшие полномочия, предоставленные ему Богом, чем Церковь признавала ранее. Идя вразрез со здравым смыслом (даже того времени), Крамер утверждал, что смертным никогда нельзя быть уверенными в реальности окружающего мира: любое явление может на самом деле быть не тем, чем кажется, и оказаться бесовским наваждением. В отличие от более ранних верований, отрицавших существование демонов, Крамер не признавал существования здравого разума и самой реальности{165}165
Richard M. Golden, Encyclopedia of Witchcraft, p. 720.
[Закрыть]. Многие поплатились за это отрицание очевидного своими жизнями.
О запретах, которые Церковь наложила на веру в ликантропию, Крамер сообщал уклончиво и утверждал, что оборотни суть либо настоящие волки, одержимые демонами, либо люди, которых заколдовал дьявол и заставил поверить, что они наделены теперь звериной силой и свирепостью: «Каким же образом это происходит? Настоящие ли это волки или демоны, принявшие на себе личину волков? Говорят, что это настоящие волки, одержимые демонами или побуждаемые к своим поступкам демонами же, что это происходит также и без посредства ведьм… Подобные нападения волков также считаются бесовским наваждением. Так, Вильгельм… рассказывает об одном человеке, который время от времени утверждал, что он оборачивается волком, и поэтому скрывался на это время в берлогах. Когда он там спокойно сидел, ему казалось, что он превращается в волка, который рыскал по окрестностям и разрывал детей. Его утверждение было ошибочным. Он не был оборотнем. Причина лежала в дьяволе, который вселился в волка. Этот человек так и остался помешанным. Однажды его нашли мертвым в лесу. При этих явлениях веселится демон, потому что ему удается вновь освежить заблуждения язычников, верящих в преобразование мужчин и старых женщин в зверей»[18]18
Перевод Н. Цветкова (прим. ред.).
[Закрыть]{166}166
Heinrich Kramer. Malleus Maleficarum. 1486, part 1: 63A–63C.
[Закрыть].
Некоторые светские власти были враждебно настроены по отношению к этой новой фракции церковных демонологов и тянули с преследованием тех, кого обвиняли в колдовстве или превращении в оборотня. Разве «Епископский Канон» не провозгласил ересью веру в таких существ, как ведьмы и оборотни? Крамер писал, что скорее ересью является так упрямо отрицать их существование{167}167
Kramer, Malleus Maleficarum, part 1: 7C; Sconduto, Metamorphoses of the Werewolf, Kindle location 1849.
[Закрыть].
Поскольку увлечение охотой на ведьм пошло от раскола Католической церкви, можно было лишь надеяться, что еретики-протестанты отринут подобные идеи. Но они точно так же, как и католики, открыли охоту на ведьм, заметив в этом способ возрождения единства; и как только разразилась Тридцатилетняя война (1618–1648), в которой католики и протестанты устраивали массовые кровопролитные бойни (погибло как минимум восемь миллионов), чужое вероисповедание добавилось в список преступлений, за которые полагался смертный приговор.
Не хочется думать, что вышедшее в 1486 году параноидальное руководство Генриха Крамера по выявлению ведьм чем-то похоже на книгу Роберта Ресслера, Джона Дугласа и Энн Берджесс под названием «Модели и мотивы убийств на сексуальной почве», напечатанную в 1988 году и дающую определение серийным убийцам, однако у них все же есть нечто общее. Хоть «Молот ведьм» и был бредом бесноватого фанатика, а «Модели и мотивы» являются настоящим научным исследованием (пусть и статистически не вполне достоверным, так как к исследованию было привлечено всего тридцать шесть преступников), обе работы функционировали как руководства по истолкованию ранее существовавших девиантных общественных явлений, которые прежде никто не систематизировал и не включал в судебную систему. Подобно тому, как «Модели и мотивы» стали процедурным пособием по профилированию серийных убийц, Malleus Maleficarum стал практическим мануалом по выявлению ведьм и оборотней. Разница, конечно, в том, что в «Моделях и мотивах» описывается явление, которое действительно существует, – серийные убийцы, а в «Молоте ведьм» рассказывается о фантастическом феномене, далеком от реальности, – ведьмах и оборотнях. Но с исторической перспективы эти две книги похожи.
Суд над серийными ликантропамиПри обнаружении съеденного или изуродованного детского либо женского тела вину за злодеяние веками возлагали на всамделишных волков или вымышленных оборотней, но подобные случаи редко расследовались, не говоря уже о привлечении полиции или возбуждении уголовного дела. Чаще всего убийства происходили на окраинах деревень: жертвы либо ехали на рынок, либо пасли овец, либо работали в поле рядом с опушкой леса – в общем, односельчане в любом случае их не видели. Тогда не было ни полиции, которая могла бы расследовать преступление, ни судебной медицины, которая могла бы понять характер ранений и установить причину смерти. Каждая община или местные феодальные власти разбирались с подобными происшествиями по-своему.
В 1450-х в сложную систему юрисдикций вмешалась церковь и объявила, что теперь не только признает существование монстров, подобных ведьмам и оборотням, но и считает их действия преступлением против Господа, а еще светские власти должны применять силу и наказывать подобное от имени судов церковной инквизиции. С этого момента оборотни и ведьмы стали существовать с юридической точки зрения, а «Молот ведьм» запрофилировал их и криминализировал, объявив чудовищ приспешниками дьявола и наказав преследовать, расследовать, судить и применять к ним как светское, так и церковное наказание.
Сегодня мы знаем, что волк, если он не болеет бешенством, вряд ли нападет на человека, и нам легко представить, как в прошлом бродячий серийный маньяк набрасывался на случайных жертв и утолял свою жажду крови зверским убийством, возможно, даже в состоянии психоза, воображая, что стал оборотнем. Серийные убийцы-визионеры – шизофреники, страдающие от органических психических расстройств и испытывающие галлюцинации, – правда существуют. Например, Ричард Чейз по прозвищу Вампир из Сакраменто в период с 1977 по 1978 год убил и серьезно изувечил пятерых человек, а Герберт Маллин, «Убийца смертной песни», с 1972 по 1973 год лишил жизни тринадцать человек и изуродовал их тела в надежде, что его жертвы помогут предотвратить землетрясения, которых он безумно боялся.
В XV веке произошло сразу две вещи. В «Молоте ведьм» получили определение и были объявлены преступниками оборотни, ведьмы и другие монстры, и одновременно с этим возник государственный аппарат и целая индустрия, которая занялась расследованием, преследованием, арестом, наказанием и уничтожением чудовищ, – своего рода полиция. Одновременно с этим мы видим, как оборотней начали привлекать к суду, теперь уполномоченному бороться с новой угрозой христианству. С этого момента в сохранившихся судебных документах обвинения подобного рода будут появляться все чаще.
Суды над оборотнями, которые, как мы сегодня понимаем, на деле являлись вполне посюсторонними серийными убийцами, начинают происходить во время преследований за колдовство, в период с 1450 по 1650 год. Я полагаю, что серийные убийцы существовали и раньше, но либо их дела редко доходили до официального суда, либо судебные протоколы не сохранились, либо, что весьма вероятно в допечатную эпоху, актуальные отчеты об их делах не писались и не распространялись в массовом порядке. Возможно, записи о серийных убийцах сейчас пылятся себе в каком-нибудь монастыре и ждут, пока их обнаружат среди вороха прочих редкостных манускриптов. До появления печатного станка архивные записи велись очень выборочно.
Кроме того, до «Молота ведьм» серийные убийцы официально к ответственности не привлекались, ведь они считались оборотнями, вера в которых прежде расценивалась как ересь. Пока не началась охота на ведьм, в Европе не существовало сколько-нибудь отлаженной и систематизированной организации по поддержанию правопорядка, способной принимать превентивные меры по отлову преступников. Не было ни полицейских управлений, ни прокурорских органов – потому-то и появилась вездесущая и организованная инквизиция, которая преследовала еретиков, собирала доказательства и доставляла обвиняемых в церковные суды. Правосудие и наблюдение за исполнением законов в средневековом мире занималось, главным образом, преступлениями против монарха и его приближенных, владеющих землей, нарушениями общественного порядка, посягательствами на права и собственность высокопоставленных землевладельцев и неуплатой налогов.
Преступления вроде убийства или изнасилования кого-нибудь из числа крестьян, которые никак не касались власти, не нарушали общественного порядка, не имели никакого отношения к имуществу или системе налогообложения, самостоятельно расследовались общиной, что зачастую заканчивалось самосудом, кровной местью или денежной компенсацией родственникам, то есть действиями за рамками официальной судебной системы. В лучшем случае все решала власть местного феодала. До 1450-х серийных убийц, если их удавалось опознать и схватить, как правило, без суда и следствия вздергивали на виселице или поднимали на вилы местные жители.
Но с появлением охоты на ведьм мы замечаем, что в архивных записях наблюдается увеличение числа пометок о разбирательствах над серийными убийцами, в том числе над снискавшими дурную славу аристократами – Жилем де Ре в 1440-м и Елизаветой Батори в 1611 году. В первую очередь их обвиняли в колдовстве и черной магии, а только потом уже в массовых убийствах{168}168
Подробнее о характере обвинений, выдвинутых против де Ре и Батори, читайте в книгах П. Вронского: Serial Killers и Female Serial Killers.
[Закрыть]. Однако перед судом представала не только знать. Многие простолюдины были также обвинены в убийствах «ради развлечения».
По сравнению с судебными разбирательствами над ведьмами, описанными в следующей главе, суды над оборотнями встречались реже, но обвиняемые очень похожи на современных серийных убийц. В период с 1450 по 1650 год в Западной Европе было проведено по меньшей мере триста судебных процессов над оборотнями (по сравнению с сорокастами тысячами судебных процессов над ведьмами), и хотя не все судебные записи сохранились, по некоторым из них понятно, что у части обвиняемых имелась удивительно знакомая нам сейчас патология. Возьмем, для начала, относительно известное (по крайней мере, среди историков, изучающих серийных убийц) дело оборотня в Германии 1589 года, материалы которого легко можно было бы подшить в досье какому-нибудь современному маньяку вроде Джона Уэйна Гейси.
