Текст книги "Девушка с часами вместо сердца"

Автор книги: Питер Свонсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 2

Они познакомились в первый вечер после того, как стали студентами. Этажный староста Джорджа – долговязый дерганый второкурсник Чарли Сингх – привел подопечных новичков в «Макэвой» на шумную пивную пирушку. По лестнице, забитой людьми, Джордж поднялся за Чарли в душное помещение с высоким потолком, местами у окон и истертыми половицами. Он пил кислое пиво и переговаривался с Марком Шумахером, еще одним первокурсником из его корпуса. Марк умудрился слинять, оставив Джорджа в толпе симпатичных старшекурсников, которые только и знали, что смешить друг дружку до колик. Он решил, что можно будет уйти, но только выпив еще кружку. Высмотрев кран, у которого никого не было, он прикинул маршрут и двинулся сквозь спортивные костюмы и камуфляж. Едва потянулся к раздаче, какая-то девица оттеснила его и завладела краном; она до упора вдавила кнопку, но тот зафырчал, и в ее кружку, испачканную помадой, полилась только пена.

– Пусто, – сообщила девушка.

Ее прямые русые волосы были обрезаны вровень с нижним краем подбородка, а синие-пресиние глаза широко посажены на сердцевидном лице. Девчонку подразвезло, и она выглядела малость придурковатой, но Джордж подумал, что краше ее еще никого здесь не встречал.

– Точно?

– Не знаю, – отозвалась она, растягивая слова. (Значит, родом не из Новой Англии). – Я раньше не пробовала наливать. А ты?

Джордж тоже не пробовал, но шагнул вперед и забрал у нее кружку.

– По-моему, нужно качать. Вообще-то, я и сам не знаю, но видел, как делают.

– Ты тоже новенький?

– Да, – сказал он.

Пивная струя наполовину попала в кружку, наполовину – ему на рукав.

Остаток вечера они вместе курили ее сигареты возле распахнутого окна; затем, уже ночью, обследовали кампус. Целовались под аркой, соединявшей часовню с главным административным корпусом. Джордж рассказал ей, как его отец – сын фермера – изобрел механизированную линию для забоя домашней птицы и получил за одну сделку денег больше, чем его предки заработали на ферме за всю жизнь. Она сообщила ему, что ее папаша был адвокатом-стервятником [6]6
  Адвокат, который ищет клиентов среди людей, пострадавших при несчастных случаях, особенно в дорожных авариях, и подбивает их обращаться в суд.


[Закрыть] в захолустном городке, а когда Джордж полез ей за пазуху, добавила, что она южанка, родилась за линией Мэйсона – Диксона [7]7
  До гражданской войны – символическая граница между свободными штатами Севера и рабовладельческими штатами Юга. Проведена в 1763–1767 годах английскими землемерами и астрономами Чарльзом Мэйсоном и Иеремией Диксоном.


[Закрыть] и не собирается вступать в случайные связи лишь потому, что приехала учиться в Новую Англию. Ее нестрогого, будничного тона и почти невинной откровенности вкупе с кратким прикосновением к пышной груди под тонким ситцевым лифчиком хватило, чтобы Джордж моментально влюбился.

Он проводил ее до общежития. Попрощались. Затем почти бегом Джордж пересек кампус, чтобы залечь в непривычную постель с ознакомительным справочником первокурсника. Там были ее имя и адрес, но без фото. Он, впрочем, не отрывал взгляда от имени и пустого места для снимка. Джорджу казалось, что он не встречал никого похожего. В отличие от его родни, попеременно отличавшейся то забитостью, то ослиной упертостью, она казалась открытой, и все ее мысли тут же перетекали в слова. При встрече у бочонка она смотрела на Джорджа вызывающе и в то же время совершенно невинно. В этом было нечто почти сверхъестественное. Затем парень вспомнил жадность и крепость ее поцелуя, соприкосновение языков, ее руку у себя на шее. Сосед, которого Джордж едва знал, громко храпел за стенкой их двухкомнатного жилья. Новоиспеченный студент прощупал свои боксеры и почти сразу кончил.

Проснувшись на следующий день, он начал думать не о своей независимости, не о колледже и не о циклах. В его голове была только Лиана. Похмельный, но легкий на подъем, Джордж отправился в столовую Мазер-колледжа и просидел там три часа, чтобы увидеть ее. Лиана появилась в одиннадцать на пару с какой-то девицей и направилась прямо к раздаче хлопьев. Ее волосы были влажными после душа; на ней были брюки цвета хаки в обтяжку и белый хлопчатобумажный свитер. У Джорджа пересохло во рту. Он взял себе кофе (решив, что это утонченнее виноградного сока, который он пил) и разыграл случайную встречу, когда она насыпала в тарелку фруктовые кругляши.

– Снова здрасте, – вымолвил он, стараясь говорить сонно и равнодушно.

Она представила его своей соседке Эмили, выпускнице частной школы из Филадельфии, в выцветшей рубашке «Айзод» и теннисной юбке; пригласила за их столик. Он подсел, и Эмили не то прозорливо, не то пренебрежительно простилась и ушла, умяв полмиски «Грейп натс» [8]8
  «Грейп натс» – сухой завтрак из смеси пшеницы и солодового ячменя с минерально-витаминными добавками.


[Закрыть] . Лиана и Джордж переглянулись. Днем ее красота взбудоражила его еще сильнее, чем накануне вечером. При ярком свете дня, что лился в высокие окна обеденного зала, ее кожа выглядела свежей, безупречной; глаза же полнились прозрачной синевой, чуть тронутой зелеными и серыми крапинами.

– Я прождал три часа, чтобы тебя увидеть, – признался Джордж.

Он ждал, что Лиана рассмеется, но она сказала лишь:

– Я рада.

– Наелся хлопьев до отвала.

– Я пришла бы раньше, но Эмили попросила ее подождать, а потом целый час наряжалась. Думаю, мы с ней не поладим.

Три следующих месяца они не расставались. Оба по взаимному согласию старались завести новых друзей и сколько-то побыть врозь, но большинство вечеров кончалось тем, что они обретали друг друга хотя бы ради того, чтобы просто стоять и целоваться в холодной тени институтской часовни на полпути между их общежитиями. Она была верна своему принципу насчет секса – не собиралась спешить, – но неуклонное умножение вольностей привело к тому, что в конце ноября они, обнаженные и нервничавшие ужасно, очутились в одинокой до того постели Джорджа. Его сосед Кевин куда-то свалил на всю ночь.

– Ладно, – сказала она.

Он схватился за презерватив, который таскал при себе с выпускного класса средней школы.

Вошел медленно: одна рука на талии, вторая подложена под приподнятое бедро. Она подалась навстречу, запрокинула голову и закусила пухлую губу. Джордж, к своему позору, кончил почти мгновенно больше от этого зрелища, чем от движения ее бедер. Извинился, а она рассмеялась и наградила долгим поцелуем. Сказала, что он у нее первый, но крови, слава богу, не было. Через месяц, когда Эмили досрочно сдала экзамены и вернулась в Пенсильванию, Джордж и Лиана обосновались в ее комнате на целую неделю. На всем Восточном побережье разыгралась снежная буря – такая сильная, что в Мазере отложили половину экзаменов. Джордж с Лианой занимались, дымили легким «Кэмелом», периодически выбирались в столовую и отдавались сексу. Опробовали все позы; изыскали приемы, позволявшие Джорджу продержаться дольше, а Лиане – быстрее кончить. Каждый день, казалось, открывали новую страну, что пряталась за дверцей в стене. Безумие этой недели граничило у Джорджа с почти невыносимой печалью. Он был достаточно начитан, чтобы знать, что юношеская любовь бывает лишь раз, и хотел, чтобы она никогда не кончалась, не выдыхалась. Он был прав: неделя, проведенная на ложе Лианы, которое было не больше и не удобнее раскладушки, навеки отпечаталась в его памяти.

С тех пор он искал либо эту любовь, либо что-то похожее.

Они сдали экзамены, и яркий лед, оставленный бурей, которая на время заперла мир в своей скорлупе, растаял и обернулся слякотью и грязными ручьями. Они простились за два дня до Рождества, накануне разъезда по родным штатам: Лиана отправлялась на машине, а Джордж – поездом.

Лиана дала Джорджу номер телефона ее родителей во Флориде, но заклинала не звонить.

– Все равно меня не застанешь, – объяснила она. – Почти наверняка. Серьезно, не надо. Если засекут, что мне звонит приятель из колледжа, хлынет поток вопросов. Они вернут меня в поясе целомудрия.

– Да брось!

– Поверь, это так, – протянула она со звучным южным акцентом, который совершенно не укладывался в его представления о Флориде.

Он воображал себе серфинг и кабриолеты, но девушка заявила, что в Суитгаме, ее родном городе, ребята – всяко белые, а никакие не черные и не мексиканцы – слушают кантри и водят пикапы.

– Тогда ты звони, – предложил он и написал номер родителей.

– Позвоню.

Не позвонила.

А он, вернувшись в Мазер-колледж в январе, услышал новости.

Лиана не вернется в Коннектикут.

Она покончила с собой в родном доме, в штате Флорида.

Глава 3

За четверть часа до полудня Джордж стал первым посетителем бара «Джек Кроу». Среди прочего ему в заведении нравилось то, что оно пока не поддалось общегородской моде на бранчи. Бар открывался с ланчем даже по уик-эндам. Никакой очереди у входа за яйцами-пашот и десятидолларовой «Кровавой Мэри». Никакого джазового трио в углу.

В «Джеке Кроу» было холодно, как в морозильнике, даже спозаранку. Спертый пивной дух лишь самую малость перебивала вонь лизола. Официанток не было видно, и Джордж заказал у стойки бутылку «Ньюкасла».

– Вы нынче рано, – заметил хозяин, вернувшись к нарезке лимона ломтиками.

– Мне тошно от этой жары, Макс.

– Не тебе, а нам с тобой.

На стойке лежала измятая газета. Джордж прихватил ее в кабинку, откуда была видна дверь. Развернул листы, но не смог сосредоточиться на словах и все глядел поверх них на вход. Когда прикончил пиво, было десять минут первого. Входили трижды: сначала пара юных японцев с чемоданами на колесиках; затем почтальон наскоро бросил на стойку бумажный рулон, перехваченный резинкой; третьим явился завсегдатай по имени Лоренс. Джордж чуть прикрылся газетой, чтобы тот не заметил, но Лоренс сразу отправился на свое излюбленное место у дальнего конца стойки, поближе к кухне.

Джордж поднялся, чтобы взять еще пива. Теперь за стойкой протирала стаканы Келли, официантка. Когда он подошел, позади нее ожил настенный телефон; она сняла трубку и прижала подбородком.

– «Джек Кроу», чем могу помочь?

Келли помедлила и подняла взгляд на Джорджа.

– Да, я знаю его. Прямо передо мной стоит. Не отключайтесь. – Она протянула ему трубку в тот миг, когда он подошел к стойке вплотную. – Какая-то дама. Спрашивает тебя.

Келли пожала плечами.

Джордж взял трубку, зная, кого услышит.

– Алло!

– Салют, Джордж! Это Лиана.

– С тобой все в порядке?

– Да, но прийти не смогу. Долгая история. Одолжила кое-кому машину и теперь не знаю, где искать. Тебе, наверное, до меня не добраться?

– А где ты?

– В Нью-Эссексе. Знаешь?

– Конечно. На Северном побережье. Я там бывал.

– Ты на машине? Может, подъедешь?

Джорджу почудилось, что у нее дрожит голос – голос, которого он не слышал почти двадцать лет. И говорила она ненормально быстро.

– Ты точно в норме?

– Все хорошо, кроме того, что я осталась без машины.

– Уверена?

– Как ты вчера выразился? «Я не уверен в этом, но не уверен и в обратном». Что-то похожее. Мне незачем врать. Я угодила в небольшую передрягу – не сейчас, а вообще – и надеялась, что ты пособишь.

Джордж затянул паузу.

– Ты слушаешь? – спросила она.

– Да. Я слушаю.

– Поверь, мне совершенно ясно – я последний человек, кто может просить тебя об одолжении. Надеюсь, ты меня выслушаешь.

– А по телефону нельзя?

– Хотелось бы вживую. Так ты на колесах?

– Да.

– Буду благодарна, если ты приедешь и хотя бы послушаешь. Мне можно доверять. Лично я тебе доверяю. Ничто не помешает тебе позвонить в полицию и выдать мой адрес.

Джордж выдохнул, раздувая ноздри, и посмотрел на Келли. Та взглянула на его пустую бутылку и одними губами спросила: «Еще?» Он помотал головой.

– Ладно. Я подъеду. Где ты конкретно?

– Спасибо, Джордж. Бич-роуд знаешь? Я в доме у подруги, сразу за церквушкой Святого Иоанна. Старая такая, каменная.

– Ладно. Приблизительно представляю.

– За церковью сразу направо по грунтовке, улица Капитана Сойера. Дом в самом конце. Больше похож на коттедж. Буду ждать. Сегодня днем, в любое время.

– Приеду.

– Спасибо. Спасибо. Спасибо.

Джордж вернул трубку Келли.

– Ай-яй, – сказала та с выраженным бостонским акцентом. – Тебе начинают звонить в местный бар. Дурной знак.

– Спасибо на добром слове, Кел. Побудь на приколе и записывай, когда меня нет.

– Сейчас, разбежалась.

Джордж прикинул, не взять ли еще пива да чего-нибудь пожевать, но решил сразу поехать к Лиане. От их беседы засосало под ложечкой – не только потому, что она вернулась в его жизнь, но и потому, что в ее голосе звучал неподдельный страх.

Он вышел из «Джека Кроу» и прошел два коротких квартала до гаража, где держал свой «сааб». Джордж не считал себя заядлым автомобилистом, девятисотый «сааб» был первой и единственной машиной, в которую он влюбился. Купил ее с пробегом в сто тысяч миль, как только закончил колледж; добавил на одометр еще тысячу, а потом начал искать замену. Так и менял с тех пор. Эта была четвертой – первая специальная модель; в восемьдесят шестом таких выпустили всего около пятнадцати тысяч, они славились серой эдвардианской окраской. Гараж был немалой роскошью, но Джордж слишком любил «сааб», чтобы оставлять его на улице.

В спокойные дни до места, где поселилась Лиана, примерно сорок пять минут езды на север от Бостона. Зажатый меж фьордов, Нью-Эссекс – приморский городок близ старой каменоломни. Половина бостонского гранита оттуда родом, что подтверждал здоровенный котлован. Но люди ехали в Нью-Эссекс, в основном чтобы отведать жареных моллюсков, поглазеть на скалистый берег или погулять по вульгарным галереям, занявшим место старых рыбацких хижин.

Джорджу понадобилось чуть больше часа, чтобы добраться до центра. Потрепанный «сааб» обогнул гранитную статую рабочего карьера, которая украшала крошечную развязку посреди делового района, и устремился по Бич-роуд на север. День выдался душным. Небо было мелово-голубым, а море, мелькавшее среди вечной зелени, – безжизненно-серым. Джордж сбавил скорость, чтобы не пропустить указатели. Повернул, достиг следующего поворота – и увидел каменную церковь с колокольней. Миновал ее. В церковном садике на скамье спал человек в синих флотских брюках и такой же рубашке. Сидел он прямо, но голову уронил на грудь. Джорджа вдруг посетила тревожная мысль: дед скончался прямо на лавочке, а мир не заметил, не стал будить старца, задремавшего на солнышке.

За церковью Бич-роуд резко свернула от моря, и оно исчезло за белыми соснами. Зеленый указатель с надписью «улица Капитана Сойера» выцвел почти до нечитаемости, а сама дорога была изрыта ухабами. Джордж проехал несколько сотен ярдов мимо палубного дома семидесятых годов, замаскированного в лесу справа по курсу. Продолжив путь, он уперся в старый, крытый гонтом летний коттедж, который казался бы заброшенным, не стой у ветхого крыльца сверкающий белый «додж». Джордж припарковался сзади, заглушил мотор и вышел. Подъездная дорожка была выложена из гальки и ракушек. За коттеджем неожиданно открылись болотистая заводь и пирс, выглядевший древнее и ненадежнее дома. Джордж поднялся по ступеням, постучал в неокрашенную дверь. Никто не ответил. В соснах шелестел морской бриз. Джордж постучал еще раз; дерево показалось полым, будто выточенное изнутри. Он приготовился толкнуть дверь, когда из-за дома вышел мужчина.

– Ее здесь нет, – произнес он.

Джордж обернулся. Говоривший был невысок, опрятен, в брюках от делового костюма и дорогой шелковой рубашке; таких редко встретишь в Массачусетсе. Улыбка у него была откровенно недружелюбной.

– Кого нет? – спросил Джордж.

Мужчина осклабился шире и подошел на пару шагов.

– Да ладно!

Зубы у него были серовато-лиловые, будто за завтраком перебрал красного вина.

– Кого это вы ищете? – продолжил Джордж в надежде перехватить инициативу.

Мужчина был некрупный, но в нем угадывалось нечто, от чего Джорджу хотелось быть как можно дальше. Он напоминал питбуля, которого обычно видишь в наморднике и на коротком поводке.

– Я искал Джейн, – ответил Питбуль, будто говоря об их общей подружке. – Она тут останавливалась. А вам-то чего понадобилось?

– Я торговец, – сказал Джордж.

Он сошел с крыльца, чтобы, как и собеседник, стоять на твердой земле. Питбуль был на добрый фут ниже Джорджа, а то и больше.

– Чем торгуете?

– Спасибо, что спросили. Продаю жизнь вечную.

Джордж подал Питбулю руку, сознавая, что ладони начали потеть, но желая хотя бы скрыть свое знакомство с Лианой, она же Джейн, а заодно притвориться, что не особенно боится стоять в темном лесу наедине с человеком, которому разорвать его в клочки лишь немного сложнее, чем полотенце в раздевалке.

Они обменялись рукопожатием. Джордж не удивился тому, что ладонь незнакомца была сухой и прохладной. Он хотел разжать руку, но тот не пустил и так надавил на тыльную сторону его кисти большим пальцем, что Джорджу осталось только выпрямить свои. Питбуль усилил хватку, сдвигая костяшки.

– Господи, – произнес Джордж, пробуя высвободиться.

– Не рыпайся, – приказал Питбуль; его улыбка превратилась в оскал.

Джордж подчинился. Было предельно ясно: если Питбуль сожмет посильнее, кости лопнут, как камни в дробильной установке.

– Не знаю, за кого вы меня…

– Ш-ш-ш… Не надо. Спрашиваю только раз, и ты ответишь прямо, иначе кости переломаю. Приходилось уже – терпеть этого не могу. Есть вещи, которыми я брезгую. Не кровью, понятно, но чувством, когда превращаешь руку в липкую перчатку, набитую галькой. Прямо с души воротит. Значит, я не хочу этого, а ты и подавно, так что выкладывай все начистоту. Лады? Когда ты в последний раз видел Джейн?

Джордж долю секунды помялся – достаточно, чтобы не найти приличной причины запираться и лгать.

– Вчера вечером. В Бостоне.

– Где?

– В баре на Бикон-Хилл, называется «Джек Кроу». Мы старые друзья. Познакомились в колледже; я предложил пересечься, она сказала, что живет здесь, и пригласила. Это все.

– Зачем ты мне врешь?

Джордж рассмотрел Питбуля вблизи. Мелкие черты лица, череп напоминает желудь; кожа будто восковая, изрыта порами. Нос сплющен, словно Питбуль пропустил пару ударов, хотя верилось в это с трудом. Волосы коротко острижены и щедро смазаны гелем; от мужчины пахло терпким лосьоном после бритья – каким-то сильно спиртовым.

– Послушайте, я знаю, что… у Джейн были неприятности, но, честное слово, понятия не имею, что происходит сейчас. Вы показались мне тем, кого она как раз избегает.

Тот рассмеялся и вроде бы чуть просветлел лицом, словно ему польстила оценка Джорджа.

– Знаешь, мать твою так, если увидишь ее раньше меня, передай, чтобы и впрямь меня избегала. Но она и так уже знает. Как тебя зовут?

– Джордж Фосс, – постарался не солгать Джордж.

Он чувствовал, что допрос близится к завершению, и хотел сберечь свою кисть.

– Молодцом, Джордж. Ты сказал правду, и мне это пришлось по душе. Хочешь узнать мое имя?

– Только если вы искренне хотите его назвать.

Питбуль запрокинул голову и снова зашелся в лающем смехе. Поразительно гладкие подбородок и шея – будто его каждое утро брил первоклассный мастер. Джордж ощутил, что хватка немного ослабла, и почти решился оценить свои шансы вырваться и убежать.

– Ты мне нравишься, Джордж, и я собираюсь назваться, чтобы мы общались запросто, без фамилий. Меня зовут Донни Дженкс, родом я из Джорджии и всегда знаю, когда мне лгут. Ты не лгал – по крайней мере, на нынешнем сраном семинаре, с которого началась наша дружба. Итак, если увидишь Джейн, можешь передать, что Донни Дженкс в городе. Сделаешь?

– Я не планирую с ней встречаться, но если увижусь, то да, передам. Обещаю.

– Тогда перед уходом оставлю тебе кое-что на память – просто чтобы ты знал, насколько я серьезен.

Донни Дженкс развернул Джорджа правой рукой – и врезал по почкам кулаком левой. Джорджа пронзила боль – маленький взрыв, растекшийся в пояснице. Он повалился и чуть не вырубился, когда волной накатила тьма.

– Донни Дженкс. Д-ж-е-н-к-с, – произнес коротышка. – Скажи Джейн, что жить ей осталось недолго и скверно. Если сунешься помогать, сокращу и твое существование. Все запомнил?

Джордж кое-как кивнул. Донни повернулся и пошел прочь, похрустывая галькой и ракушками.

Рот Джорджа наполнился слюной. Он повернул голову, и его бурно вырвало. Спазмы продолжились даже после того, как желудок избавился от давнего завтрака и пива. Завелся и отъехал «додж». Джорджу хватило сил отползти и перевернуться на здоровый бок. Он пролежал так больше десяти минут, взирая на содержимое своего желудка, что разлилось по ракушкам подъездной дорожки.

Глава 4

Джордж вернулся в Бостон после трех часов пополудни. По пути подумал завернуть в больницу, но не остановился. Желание очутиться дома, в родном районе, пересилило надобность разбираться с почкой, которую, может быть, разорвало. Тошнота и головокружение прошли, но с каждым левым поворотом руля ему казалось, что разрыв увеличивается. Он машинально трогал бок, проверяя, не валятся ли в салон потроха.

Джордж припарковался в гараже и попытался улыбнуться охраннику Маурицио, когда тот взял ключи и спросил, как «бегает» «сааб»; затем прошел бесконечные полквартала до дома по круто забиравшей вверх улице. Он жил в крошечной перестроенной мансарде шикарного особняка. Лестница шла по тыльной стороне кирпичного здания, так что подняться можно было с булыжного тротуара – очаровательного три сезона в году, но вонявшего мочой и мусором большую часть лета.

На нижней ступеньке задней лестницы, точно там же, где накануне сидел Джордж, обнаружилась Лиана. Она была бледна, нервничала; колени сведены, локти поставлены на них, подбородок уперт в ладонь. Рядом лежала черная сумочка, аккуратный квадратик истертой кожи.

– Какого дьявола ты тут делаешь? – спросил Джордж.

– Послушай, извини, я…

– Греби отсюда, будь добра. Проваливай, – велел Джордж и обошел ее.

– Подожди. Я все объясню. Я звонила в бар, но ты ушел. Подруга вернулась с моей машиной.

– Почему же ты не дождалась меня там? Знала же, что я выехал!

Джордж продолжил подъем, стараясь ступать осторожно, чтобы не вырубиться.

– Вот об этом я и хочу сказать. За мной гонится кое-кто, и, кажется, он узнал, где я.

– Его, часом, не Донни Дженкс зовут?

Лиана глубоко вдохнула.

– О господи! Он что, был там? Ты цел?

– Порядок. Я просто… – Джордж остановился и обернулся.

Лиана смотрела в переулок.

– Он поехал за тобой?

Это не приходило Джорджу в голову.

– Не знаю. Может быть. Он уехал раньше меня, но это, похоже, ничего не значит. Как знать – может, он едет прямо сюда. Тебе, наверное, лучше уйти.

При взгляде сверху Лиана казалась маленькой и хрупкой, с неестественно узкими плечиками.

– Он ранил тебя? Ты ранен. Точно говорю. – Она поднялась на две ступеньки к Джорджу и тронула его за плечо. – Чем тебе помочь?

– Свалить отсюда, вот чем. За всю жизнь меня били трижды, и каждый раз – твои знакомые. Пожалуйста, просто уйди.

Он стал подниматься выше. Она последовала за ним. Джордж ощущал ее присутствие, и это будило в нем желание повернуться и наброситься на нее с кулаками. Свидание с Донни выбило из него всю отвагу. Он вдруг осознал свою трусость и почувствовал, что после перенесенного шока готов еще и надолго залиться слезами. Джорджу это не понравилось, но, с другой стороны, он радовался тому, что остался жив; ему не терпелось засесть в своей одинокой берлоге.

Трясущимися руками вставил ключ. Лиана уже подошла вплотную.

– Джордж, мне нужна помощь, – взмолилась она. – Очень неудобно просить тебя, но больше некого.

Чутье подсказывало, что обернуться – худшее решение, но он все-таки это сделал и посмотрел ей в лицо расфокусированным взглядом, чтобы не заглянуть в глаза, влажно блестевшие под высоко стоявшим солнцем. Ее брови были чуть подняты, рот тревожно кривился.

– Всего одна услуга, и мы навеки избавимся от Донни Дженкса. Обещаю, для тебя это не будет опасно.

Джордж посмотрел на водопад ее волос, и у него тут же начался лицевой тик.

– Пожалуйста, – произнесла Лиана.

Звук ее голоса в гулкой тишине на лестнице возродил в его памяти девушку времен их знакомства: восемнадцатилетнюю, бесхитростную.

– Я впущу тебя. Но если хоть на миг заподозрю, что нарисуется кто-то из твоих дружков, – позвоню в полицию.

– Отлично. Они сюда не придут.

Джордж вошел и оставил дверь нараспашку.

Она последовала за ним. Маслянистый щелчок замка. Они шагнули в квартиру, которая была ему домом больше десяти лет. Потолок скошенный, с массивными балками. Дизайнер интерьера встроил большие световые люки и создал современную кухню. Летом здесь было жарко, а зимой холодно, но Джордж все равно любил это место. Высокие стены он заставил книжными стеллажами, а еще прикупил кое-какую добротную мебель пятидесятых годов. Мебель сплошь изгрызла и исцарапала Нора, его пятнадцатилетняя кошка породы мейн-кун.

– Ты всегда любил книги, – заметила Лиана, оглядывая помещение.

Джордж почесал Норе шейку. Затем зашел в ванную, взял четыре таблетки ибупрофена и запил прямо из-под крана. Выйдя, застал Лиану посреди гостиной в состоянии гипнотическом: она смотрела на стеклянную крышу. «Лиана Дектер у меня дома, – сказал он себе. – Снова реальна. Она в моей жизни».

– Налить чего-нибудь?

– Воды. И спасибо, Джордж, что впустил. Понимаю, как тебе было трудно.

Джордж принес два стакана и сел в кресло без чехла. Лиана приютилась на краю низкой кушетки. Она сидела будто аршин проглотив; стакан с водой стоял на узорном кофейном столике.

– Я никогда бы не отправила тебя туда, если бы думала, что Донни найдет то место. Надеюсь, это понятно.

– Мне ничего не понятно.

Джордж вволю отхлебнул воды и пожалел, что не взял пива. Устроился так, чтобы болело поменьше.

– Я задолжала объяснение. Знаю. Выложу все, но хочу, чтобы ты поверил – я не собиралась причинять тебе вред. Расскажи о Донни.

Джордж поведал об их встрече во всех подробностях, включая свой смертельный испуг и сведения, которыми поделился.

– Прости, – сказала она.

– Теперь говори, на кой ты ему сдалась. За тобой должок.

Она пила воду, и Джордж следил за движениями бледного горла. В его ярко освещенной квартире она казалась еще прекраснее, чем накануне вечером. Блузка в мелкий черный горошек была заправлена в темно-синюю юбку-карандаш с широким кожаным поясом. Ноги, в отличие от лица, загорели до медово-коричневого оттенка. Волосы были собраны заколкой в хвост; лицо свежевымытое, без косметики. О подавленном состоянии свидетельствовали только тени, залегшие под глазами.

– Можно еще воды? – спросила она.

Джордж встал.

– Может, пива? Я себе тоже возьму.

– Конечно, – был ответ.

Джордж вспомнил: вот так они и встретились. За пивом. Он чуть не брякнул что-то, но сдержался. Если начнутся сантименты, то не его стараниями.

Вынул из холодильника два бутылки «Ньюкасла», откупорил и вернулся в гостиную. Вручив Лиане пиво, сел на место. Нора потерлась о ножку его кресла, запрыгнула на колени и замурчала. Кошка улеглась и покосилась на гостью. Она всегда скептически воспринимала других самок.

Лиана отпила пива, слизнула с верхней губы пену и чуть откинулась на кушетке.

– Можно положить ноги?

– Конечно, – ответил Джордж.

Она наклонилась расстегнуть босоножки. Блузка разошлась, на миг явив бледную грудь в простом белом лифчике. Лиана выпрямилась, подтянула согнутые ноги на кушетку и привалилась к боковине. Для Джорджа это было как песня, которую он не слышал двадцать лет, но помнил каждую ноту. Такая у нее была манера сидеть. Он видел это сотню раз в тот первый год учебы, в ее общежитии. Как может что-то быть настолько знакомым и в то же время так прочно забытым?

– Как в старые добрые времена, – сказала Лиана, словно прочтя его мысли.

– Ну да, – согласился Джордж.

Глотнув еще пива, Лиана заговорила:

– Донни Дженкса наняли разыскать меня. Нанял Джеральд Маклин. У него мебельный бизнес – тоже «Маклин»; в основном на юге. Он из тех, кто сам себе реклама. Но все это ширма – по крайней мере, я уверена на девяносто процентов. Через него проходит слишком много налички. Знаю, он владеет игорными вебсайтами в офшорах, а еще руководит очень сомнительной инвестиционной группой. Так или иначе, он стоит кучу денег. Я была его личным секретарем около года. В Атланте, там штаб-квартира его корпорации. Была и его подружкой.

– А он женат.

– Был и остается, но его жена больна. Она молода, намного младше его, но, скорее всего, умрет, если еще жива. У нее рак поджелудочной. Она его вторая жена, и Джерри дал мне предельно ясно понять, что не сделает меня третьей. Это был своего рода удар.

– Ты предполагала, что так может быть?

– Если честно, нет. Просто не ожидала, что меня отвергнут с такой легкостью. Я не питала иллюзий о какой-то большой любви, но считала себя кем-то выше платной любовницы. Может быть, просто зарвалась. Тебе лучше других известно, что последние двадцать лет я прожила как нелегалка. Впервые встретив Джерри, я увидела лишь богатого старика. Жила я тогда не в Америке, и он дал возможность вернуться. Он не просил доказывать, что я – та, кем он меня считал, и все было зашибись. Я много узнала о его бизнесе; обнаружила, что большую часть денег он зарабатывал через донорский фонд для неподконтрольных контор в Нью-Йорке. Привлекал инвесторов из окрестностей Атланты, предлагая безумную прибыль. Деньги текли обратно в Нью-Йорк, и Маклин брал комиссионные с каждой сделки. Не сомневаюсь, что это старая схема Понци[9]9
  Финансовая пирамида – инвестиционная схема, которая обеспечивает доходы более ранних инвесторов за счет средств, полученных от более поздних инвесторов.


[Закрыть]. Жертвы считают, что вкладываются в игорные веб-сайты с операторами на Карибах. Точно не знаю, как все это устроено, но что-то законно, а что-то нет. Игорные сайты действительно существуют, но я не знаю, сколько они зарабатывают. Однажды слышала, как Джерри говорил кому-то из Нью-Йорка, что им нужны новые вливания, иначе здание рухнет. Это пирамида, но Маклин на ней разбогател. И всюду наличка, а потому я думаю, что он задекларировал лишь малую часть. Мне он тоже платил налом. Ясно, что меня не было ни в каких ведомостях. Но я ему надоела, и вот однажды вечером он напился и начал сокрушаться о своей жене – тогда-то и сказал мне, что, как только она умрет, я тоже должна уйти. Из его компании и из его постели. Я уже сказала, что это был удар.

– И что же ты сделала?

Лиана провела пальцем по шву юбки.

– Украла его деньги. Это было не очень трудно. Он всегда отправлял наличку в какой-нибудь банк на островах. Я дождалась крупной партии – и прибрала ее. Полмиллиона долларов.

– Решила, что это сойдет тебе с рук? – спросил Джордж.

– Я не думала, что он не заметит, если ты об этом. Просто показалось, что он может и не всполошиться. Я сочла это небольшой ценой за то, что он уже захотел, – вычеркнуть меня из своей жизни. И решила, что сумма слишком мала, чтобы поднимать вонь, но, похоже, ошиблась. По-моему, он рассвирепел. Послал за мной Донни. Я даже не знала, что у него такие знакомцы, хотя это, наверное, было наивно с моей стороны.

– Откуда ты узнала про Донни?

– Забрав деньги, я отправилась в Коннектикут, в самую глушь; нашла мотель, где принимают наличку, – и просто затаилась. Понятия не имею, как он меня отыскал. Однажды вечером я обедала в казино, сидела у стойки, а он обосновался за два стула от меня и начал трепаться. Показался жутким типом, но я позволила себя угостить, а он в разгар беседы стал называть меня по имени.