Текст книги "Королевство Восемью Восемь"

Автор книги: Петроний Аматуни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Петроний Гай Аматуни
Королевство Восемью Восемь

Далл-Айленд

1

Я имею в виду в общем-то неплохой по своей природе островок в южной части Атлантического океана, столь крохотный, что он не умещается на картах среднего масштаба.

Открыл его в конце прошлого века предприимчивый торговец Аванак. Поскольку островок оказался необитаемым, а заселять его не имело смысла, ввиду большой удаленности от главных морских путей, Аванак просто объявил его своей собственностью, назвал Далл-Айленд, то есть пустой остров, никчемный, никому не нужный.

Где-то в морском сборнике или ежегоднике упомянули тогда об этом и тут же забыли. Тем меньше оснований знать и помнить однажды упомянутый островок имел автор этих строк, житель приречного города Ростова-на-Дону, лежащего на перекрестке путей из Европы к Кавказским горам…

И все же, друзья мои, даже обладая уравновешенным характером и будучи весьма серьезным человеком, планирующим каждый свой жизненный шаг, нельзя, уверяю вас, относится с пренебрежением к каким-то там забытым островам или затерянным в глубинах космоса планетам, если… у тебя есть приятели-фантазеры! В таких случаях советую вам быть готовым ко всему…

2

Утро. Началась обычная рабочая пора. Я за своим письменным столом. Размышляю. Вчера закончил книгу о приключениях Василько и Аиньки. Сегодня снова передо мной чистые листы бумаги. На этот раз мне заказали статью: «В каком возрасте следует прекращать чтение сказок и научной фантастики?»

– Нас интересует, – сказал редактор, – ваше личное мнение.

Я еще сам не знаю, что думаю по этому вопросу, и потому легонько перебираю сети своих рассуждений, в которых легко запутаться, если не найти их начала и конца.

И тут – звонок: дзин-дзин-дзин…

Открываю дверь и вижу озабоченного начальника Отдела Таинственных Случаев нашей районной милиции Алексея Петровича Воронова.

– Здравствуйте, – говорит, – я снова к вам…

– Опять исчез Василько? – спрашиваю. – Здравствуйте.

– Не то чтобы исчез, но и не то чтобы находится на месте…

Мы прошли в кабинет. Сели. Алексей Петрович подает мне конверт.

– Фотография?! Так я теперь без нее узнаю Василько…

– Не совсем фотография… Вернее, совсем не фотография. Письмо!

– Мне?

– Нет. Но для пользы дела я прошу вас прочесть.

Уважаемый Аликсей Питрович!

Обращается к вам Василько, известный по прошлым дилам. Сичас я нахожусь в временом отсутствии по причине дружбы и мемоз. Так что родителям ничего неговорите, а песателю тоже, а то он кинется меня искать и нипримено найдет раньше времени. А когда я заново явлюсь, я ему расскажу все как есть. Ладно? И вы тоже небеспокойтесь за меня, потому что я вернусь, когда надо.

Василько – М-да… – говорю я. – Где же он? И как понять «вернусь, когда надо»? Да еще эти «мемозы»… Грамотей!

– Видимо, он очень волновался, когда писал, – оживился Алексей Петрович. – Я полагаю, что и здесь не обошлось без волшебства. Так что выручайте еще разок. Наш начальник сказал, что, если необходимо, он может выдать вам удостоверение дружинника. Для смелости.

– Спасибо. Я думаю, не стоит… А знаете что – отправимся-ка мы с вами вдвоем, Алексей Петрович! А?

– Это можно. Мне и начальник сказал: «Без Василько не возвращайтесь!» А куда?

– Туда, где сейчас Василько. Согласны?

– Еще бы!

– Тогда повторяйте за мной: инутама, инутама, акчоле…

– Инутама, инутама, акчоле… и…

3

…Мы очутились где-то на морском (или океанском?) берегу, вроде бы в Африке – жарища, пальмы кокосовые и финиковые растут; в другом месте – высокие лиственные деревья с большими яркими цветами, а по ветвям мартышки носятся.

– Ну и ну! – сказал Алексей Петрович.

– Нравится? – спрашиваю я.

– Здорово! Вот только не пойму: если Василько здесь, то что он тут потерял?

– Гм… Узнаем, узнаем… Вот полюбуйтесь… Я думал, что Василько ошибся в своем письме, а здесь тоже «мемоза». – И я указал на огромный рекламный щит у дороги:

МЕМОЗЫ – ГОРДОСТЬ ФИРМЫ «АВАНАК»

ДОРОГО! НАДЕЖНО!! УНИВЕРСАЛЬНО!!!

ПРИОБРЕТАЙТЕ АВТОМАТЫ КАРЬЕРЫ

ЗА НАЛИЧНЫЕ И В РАССРОЧКУ…

– Чушь какая-то, – заявил Алексей Петрович.

– Не торопитесь. Под словом «карьера» обычно подразумевают служебный, деловой путь человека… Так?

– Пожалуй. Но при чем тут цветы?!

– А если слово «мемоза» написано здесь правильно? Тогда это вовсе не мимоза…

– Тогда слово «автоматы» имеет прямое отношение к технике!

– О чем и речь… – И я киваю в сторону какого-то типа, стоящего под рекламным щитом спиной к нам. – Спросим?

Незнакомец был одет в джинсы и клетчатую ковбойку, а на голове красовалась выцветшая от солнца, изрядно поношенная широкополая шляпа.

Когда мы подошли к нему метра на три, голова его вдруг повернулась на сто восемьдесят градусов (положение тела при этом не изменилось!), и на нас глянули карие глаза на светлом веснушчатом молодом лице.

Я похолодел от ужаса, а Алексей Петрович, сделав вид, как будто так и должно быть, вежливо произнес:

– Здравствуйте.

– Привет, – ответила голова (я так пишу потому, что она казалась совершенно независимой от тела).

– Вы по-русски говорите? – обрадовался я.

– На нашем острове все говорят на одном языке и друг дружку понимают.

– Остров? Чей?

– Мистера Аванака, благодетеля планеты «З»…

– Так мы на другую планету попали? – слегка струхнул Алексей Петрович.

– Вопрос непонятен, – ответил незнакомец. – Меня зовут Гуль, я…

Но тут возле нас остановился легковой автомобиль, и водитель крикнул нам в окно:

– Следуем в Мемозтаун. Имеются свободные места… Кивнув на прощание Гулю, мы юркнули в машину, где уже сидели толстый, франтовато одетый мужчина лет пятидесяти и весьма похожий на него оболтус лет двадцати. Отец и сын?…

– Моя фамилия Эдиот, – представился старший. – Да-да, вы угадали, джентльмены… это мое непутевое чадо. Мальчик в том возрасте, когда пора жениться… Но в голове у него чего-то недостает. Я думал, что при моих миллионах это небольшая беда, но… Нынче настали странные времена, вы не находите?

– Смотря что вы имеете в виду, – осторожно сказал Алексей Петрович.

– А вы, я вижу, из полиции, – одобрительно кивнул мистер Эдиот. – Это хорошо. В век бизнеса контроль особенно необходим… Так, вот, невеста моего мальчика заупрямилась! Смех да и только… «С меня хватит, – заявила она, – одной эдиотской фамилии…» Ха-ха-ха… Не знаю, что бы мы делали, если б не благодетель планеты «З»!

– Что это за планета? – спросил я.

– Вы, вероятно, недалеко ушли от моего мальчика? – Мистер Эдиот внимательно глянул на меня. – Какие мемозы вы намерены приобрести, деловые или нет?

– Какие?!

– Да. Не завидую вам, – буркнул мистер Эдиот. – Планета «З» – это Земля… Вот и все!..

– Леди и джентльмены, – привычным тоном заговорил водитель, – мистер Аванак разделил все взрослое население планеты на три возрастные группы: младшая – от двадцати до тридцати лет; средняя – до шестидесяти и старшая – от шестидесяти до восьмидесяти… Стоимость мемоз обратно пропорциональна этому делению! И еще…

Но тут, перед самым въездом в город, вихрь забросил в машину облачко густой пыли, и мы едва успели зажмуриться.

– …джентльмены, необходимо учесть срок гарантии: он, как и следует ожидать, прямо пропорционален возрасту клиента, – продолжал водитель, не сбавляя скорости, вынул свой левый глаз, обтер его ваткой, вставил на место, неторопливо проделал ту же процедуру с правым и закончил: – Ха-ха-ха…

Мистер Эдиот восхитился и повернулся к сыну:

– Видал, Сэм? Ты даже этого не умеешь!..

4

Мемозтаун представлял собой небольшой уютный городок, состоящий из веселых коттеджей, утопающих в зелени и разбросанных в живописном беспорядке, без малейшего намека на улицы.

В центре располагался одноэтажный корпус почти сплошь из стекла, соединенный крытыми галереями с несколькими круглыми приземистыми строениями.

Автомобиль остановился у главного входа, и водитель объявил:

– Главная контора фирмы «Аванак».

– Зайдем? – любезно предложил нам мистер Эдиот. – Расходы я беру на себя: нечасто встретишь пустоголовых джентльменов – под стать моему мальчику…

Мы приняли приглашение и вошли вслед за миллионером в здание конторы.

Крохотный холл напоминал кинотеатрик; возле нескольких кресел стояли низкие столики с прохладительными напитками, а на стене, не имевшей окон, висел серебристый экран.

Из двери справа от экрана вышел высокий, стройный, младшего взрослого возраста мужчина в белом костюме и представился:

– Здравствуйте. Я консультант мистера Аванака… Располагайтесь, как вам удобно… Наша фирма имеет самые лучшие, самые надежные в мире портативные мемозы – механические мозги! Многие ученые уверены, что уже весьма скоро человека будут ремонтировать и даже изготовлять на специальных предприятиях… Но пока мы ограничиваемся мемозами… Для сомневающихся у нас имеется Ателье проката…

– Нет-нет, – запротестовал мистер Эдиот, – я бы хотел приобрести парочку мемоз для моего мальчика!

– Похвально, – склонил голову консультант. – Но вы сказали, «парочку»? Это нерентабельно.

Он нажал кнопку в стене, и окна зашторились, а на экране вспыхнуло изображение человеческого мозга в разрезе.

– Мозг человека, – продолжал консультант, – как видите, состоит из двух полушарий: левое управляет усвоением школьной программы, хорошим настроением и способностью к бизнесу; правое формирует склонность к образному мышлению, литературе и искусству. Сейчас трудно быть универсалом, и вашему мальчику достаточно одной мемозы. Не правда ли, Сэм Эдиот?

– Но мы еще не представились вам! Откуда вы знаете, кто мы? – подозрительно всматриваясь в фирмача (так называют обычно представителя какой-нибудь фирмы), спросил Эдиот-старший.

– Не тревожьтесь, – улыбнулся фирмач, – нам сообщили о вашем прибытии еще с борта самолета…

На экране сменилось изображение.

– А что это за цифры на извилинах мозговых полушарий? – полюбопытствовал Алексей Петрович.

– Они указывают стоимость участков, которые фирма может заменить по желанию клиента…

– И вы имеете наглость рекламировать эту грушу, вынутую из компота?! – возмутился Эдиот-старший. – Я не юноша, но и мои мозги пока еще не сморщились. Пойдем отсюда, Сэм, у тебя в голове вообще еще гладкий бильярдный шар… А нас сравнивают здесь с какими-то мумиями!

– Не уходите, сэр! – взмолился фирмач. – Уверяю вас, что вы ошибаетесь. Все люди с самого появления на свет имеют мозги с извилинами. Чем больше извилин, тем лучше.

– И у нашего президента тоже?.. – недоверчиво спросил миллионер.

– Непременно! У президентов обычно извилин становится больше на время правления.

– Гм… Ну если так. Выписывайте нам парочку мемоз, да самых извилистых – денег у меня хватит! – гордо произнес мистер Эдиот.

– Стоит ли, сэр, тратиться? – почтительно улыбнулся фирмач. – Я уже имел честь сообщить вам, что стоит лишь определить желаемую карьеру вашему малютке – и мы подберем ему одну мемозу.

– Ну ладно, одну так одну, – согласился Эдиот-старший.

– Какие способности у вашего мальчика, сэр?

– Что-о-о?! – поразился миллионер. – Если б они имелись, мы не нуждались бы в ваших… персиковых косточках!

– М-м, сэр… Способности имеются в каждом человеке, – настаивал фирмач. – А если способность граничит с талантом, то на этом люди зарабатывают бешеные деньги! Поройтесь в памяти, сэр, прошу вас…

– Мальчик любит валяться на диване…

– Это не способность, сэр, а возможность.

– Гоняется за тараканами…

– Еще, сэр.

– Неутомим в прослушивании магнитофонных записей…

– Здоровый мальчик! А необычные наклонности?

– Ну, разве что составление заковыристых фраз.

– Каких, сэр?

– Да вот, к примеру: какую фразу вы смогли бы написать, где один и тот же слог повторялся бы несколько раз подряд?

– М-м… «Папа, здравствуй…»

– И все?

– «Папа и мама, здравствуйте…» – В вашей фирме все такие олухи или вы досадное исключение? – разочарованно произнес Эдиот-старший и повернулся к сыну: – А ну, Сэм, блесни…

Юный верзила засопел, подошел к доске, взял голубой мелок и сразу принялся писать:

«Купила Лала ладан…» (четыре «ла»).

«У крана Нана нашла мыло…» (четыре «на»).

«Взял из шкапа папа папаверин…» (пять «па»).

– Хватит! – рявкнул Эдиот-старший. – Видали?! А вы: «па-па…», «ма-ма…» Пошли, мой мальчик, мы с тобой вскочили не в экспресс, а в паршивый старый товарняк! Выпрыгнем на ходу: сходим в ресторан и улетим домой… к «ма-ме…», – передразнил он совершенно растерявшегося фирмача.

Тот очнулся от охватившего его оцепенения и кинулся к миллионеру.

– Сэр! – вскричал он. – Это так неожиданно… Не уходите, прошу вас, иначе я потеряю работу!

– У нас дома миллионы безработных, – отрезал Эдиот-старший, но, видимо, смягчившись, сказал: – Так и быть, мы уже произвели затраты… Если вы сейчас придумаете фразу, где один и тот же слог повторится шесть раз, чего не удавалось даже мне, мое доверие к вашей фирме восстановится…

– О, благодарю вас, сэр, – засуетился фирмач, подбежал к доске и замер.

Он напряженно думал, лицо его побледнело, глаза были прикрыты, и веки заметно подрагивали. Потом он стал успокаиваться, наконец улыбнулся и твердо вывел на доске фразу:

«Вы не видели ли, Лили, лили ли лилипуты воду?» Девять «ли»! Ого!!!

– Поразительно! – восхищенно прошептал миллионер. – Ваша взяла – мы оформляем заказ…

Фирмач отер с лица пот, выпил залпом стакан кока-колы и деловым тоном сказал:

– Судя по всему, Сэм имеет врожденную тягу к наукам… Следовательно, вам необходима левая мемоза… Вместе с тем склонность к занимательности, к игре, указывает на то, что… потребуется правая мемоза… Складывается ситуация, сходная с той, когда мы имеем дело с клиентом, увлеченным шахматной игрой…

При этих словах мы с Алексеем Петровичем почему-то переглянулись и стали слушать фирмача с удвоенным вниманием.

– Следует отметить, – продолжал он, – что хозяин фирмы мистер Анпетк Аванак – великолепный шахматист…

– Бывший чемпион? – прервал Эдиот-старший.

– Он самый, сэр. Газеты писали, что после двух крупных поражений в международных матчах он удалился в добровольное изгнание или даже покончил с собой… И то и другое неверно или верно лишь отчасти (я имею в виду первое предположение). Мистер Аванак – потомок открывателя острова Далл-Айленд – купил фирму по изготовлению мемоз и перевез ее сюда.

– Но почему так далеко?

– Да потому, – охотно ответил фирмач, – что у мистера Аванака имеются на этот счет личные соображения!

– О'кей. Это его дело, – согласился Эдиот-старший и повернулся к сыну: – Но кем бы ты хотел стать, мой мальчик?

– Не знаю, – прогудел Сэм. – Может быть, беретом?

– Беретом?! Каким беретом?

– Синим или зеленым – все равно, папа.

– Он имеет в виду десантников, сэр – догадался фирмач. – Тысячи наемников с нашими мемозами воюют в Африке и кое-где еще, но… мало кто из них возвращается обратно…

– Слыхал, Сэм? – взволновался отец. – Какой смысл вкладывать деньги впустую?

– Совершенно верно, сэр, – подтвердил фирмач. – К тому же мы там испытываем новые модели мемоз… Вашему крошке мы подберем самый надежный, проверенный образец. Ну-ка, мальчик, стань возле этого аппарата…

На экране появилась прозрачная тень головы Сэма. На стыке полушарий мозга отчетливо виднелась до странности знакомая фигура.

– У него в голове ферзь! – взволнованно воскликнул фирмач. – Я же говорил…

– А что мы можем с этого иметь? – неуверенно спросил Эдиот-старший все-таки с невольной гордостью за сына.

– Профессиональные шахматисты становятся миллионерами, – уверил фирмач.

– Ну если так… – кивнул Эдиот-старший. – По крайней мере, это безопаснее разбоя.

– Но мистер Аванак… – смутился фирмач, – временно прекратил производство шахматных мемоз…

– Что?! – рявкнул Эдиот-старший. – Где ваш хозяин?

– Он сейчас… в командировке, сэр. А шахматная лаборатория позади этого здания… Можете убедиться сами. Но вы напрасно волнуетесь, сэр: у нас большой выбор, и мы подберем, сэр, непременно подберем вашему мальчику мозги…

5

Мы вышли в боковую дверь, как указывала стрелка, и увидели еще одну яркую рекламу. На большой, в рост человека, шахматной доске было написано:

ЭЙ ВЫ, ПРОИГРЫВАЮЩИЕ ШАХМАТИСТЫ!

ПРИДИТЕ КО МНЕ, И ДАЖЕ НЕ Я, АНПЕТК АВАНАК,

А МОИ РОБОТЫ НАУЧАТ ВАС ДЕЛАТЬ НИЧЬИ!

Корпус шахматного отделения фирмы одноэтажный; стены – под шахматную доску, на самом верху, над окнами выбиты слова:

ИГРА В ШАХМАТЫ

ЕСТЬ КАК БЫ НАСВИСТЫВАНИЕ

МАТЕМАТИЧЕСКИХ МЕЛОДИЙ

Годфри Гарольд Харди

– Это английский ученый, – сказал я. – Мысль любопытная, но я не совсем согласен с ней. Ведь если кто-нибудь начнет «насвистывать математическую мелодию», то это уже будет игра, а не серьезная математика…

– А вот я, – признался Алексей Петрович, – когда сажусь за шахматный столик, начинаю считать… И мне непонятны слова «красивый ход», «красивая партия». Все дело в расчете ходов, а не в какой-то там красоте или смелости, как пишут журналисты. С помощью математики можно…

– …сделать все! – закончил чей-то скрипучий голос, и, обернувшись, мы увидели уже знакомого парня в ковбойской шляпе, с кистью и ведерком.

Не обращая на нас внимания, он принялся подправлять рекламу, и мы с Алексеем Петровичем даже засомневались, он ли произнес эту фразу.

– Кажется, вы… Гуль, – обратился я к нему.

– Ответ правильный, – подтвердил парень.

– Скажите, Гуль, – спросил Алексей Петрович, – вы в самом деле считаете, что математика всесильна?

– Так нас учили и так нас построили…

– Построили?! Уж не хотите ли вы сказать, что вы… робот?..

– Да. Я робот. Был инструктором в лаборатории «Е7 – Е5». Вот она. Перед вами.

– Но похоже, что она… закрыта?

– Она сейчас пустует. Все ушли на задание. Вместе с хозяином Анпетком Аванаком.

– А вы?

– Слишком много вопросов.

– Понимаете, Гуль, я очень люблю шахматы… Алексей же Петрович – настоящий шахматист!..

– Теперь я немного знаю, что это такое, – смягчился Гуль.

– Как это – теперь? – удивился Алексей Петрович. – Вы же были инструктором этой лаборатории. Шахматной лаборатории!

– Верно. Но мы, роботы, не знали, что такое игра, и решали шахматные партии, как особые математические задачи для двух групп чисел, расположенных на шестидесяти четырех точках – плюсовых и минусовых, – связанных сложной функциональной зависимостью.

– Я слышал, что сейчас ведется работа по созданию роботов, во всем похожих на человека? – поинтересовался я.

– Это невозможно, – заявил Гуль. – У роботов нет собственных желаний, есть только программа. Они ничего не хотят и не смогут сами придумать шахматы!..

– А вы, Гуль?

– Я побывал в Королевстве Восемью Восемь; там в меня капнули Волис-нолиса. Во мне появилась новая программа, и я обыграл самого Аванака. Почему – не знаю. Теперь Аванак хочет, чтобы все его роботы играли, как я. Он требовал формулу Волис-нолиса и не поверил, что я не знаю состава этой волшебной жидкости.

– Понятно. А почему сейчас здесь никого нет?

– Это после Аиньки…

– Вы знаете Аиньку?! – воскликнул я. – Где он сейчас?

– Может быть, Гуль знает и Василько? – с надеждой спросил Алексей Петрович.

– Вопросов много. Ответ один – положительный. Но где они, я не знаю. Аванак увел всех роботов в Королевство Восемью Восемь. Меня оставили без задания. Мы с Аинькой отправили телеграмму. Помочь вам не могу.

– Спасибо и на этом, Гуль. Алексей Петрович, в путь!

6

Получив столь важную информацию, мы так обрадовались, что не стали ее, как принято, уточнять, углублять и расширять, а отправились на поиски Аиньки и Василько.

К обеду мы обошли половину небольшого городка и уже подумывали о еде, как вдруг Алексей Петрович вскрикнул и оперся на мое плечо.

– Если это не галлюцинация, – простонал он, – я вижу… его!

– Аиньку?

– Да нет же! Вон там, за деревом… В двадцати шагах от нас стоял… Василько. Мы кинулись к нему, но что-то в нем показалось нам странным. Он не шел навстречу, но и не убегал.

– Здравствуй, Василько, – сдержанно сказал я. – Рад тебя видеть…

– Здравствуйте.

– А почему такой кислый тон? – игриво спросил Алексей Петрович, все еще боясь, как бы Василько не сбежал. – Недоволен, что мы разыскали тебя?

– Я… не знаю вас, – сказал Василько и удивленно пожал плечами.

Мы с Алексеем Петровичем переглянулись – уж больно естественно, прямо-таки талантливо играл парень.

– В общем, так, – шепнул мне Воронов, – я его сейчас сграбастаю и доставлю к начальнику отделения… Пусть он сам и разбирается… Вы отвлеките его как-нибудь, а я зайду сзади… Начали!

– Скажи, пожалуйста, – обратился я к Василько, – вот если б ты, к примеру, был не ты, а другой… кем бы ты хотел сейчас стать?

Пока я занимал Василько разговором, Алексей Петрович удачно проделал свой маневр, сноровисто и прочно обхватил мальчишку сзади и заорал:

– Инутама, инутама, акчолё!..

Они покинули Далл-Айленд в известном уже читателю направлении. А я выждал минуты две-три и, убедившись, что волшебное заклинание отлично сработало даже при двойной нагрузке, отправился теперь уже на поиски Аиньки.