Текст книги "Восстание Спартака"

Автор книги: Петр Карышковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

рабов, кто успел забыть о своей родине или вырос в неволе,

мечтали о другом – о немедленной мести угнетателям,

о разграблении богатых поместий, о захвате богатой добычи.

Измученные долгими лишениями, издевательствами и не-

посильным подневольным трудом, рабы не хотели уходить,

не отплатив угнетателям. После ряда побед над римскими

войсками некоторым казалось, что у них хватит сил и для

похода на ненавистный Рим. Но Спартак, который хорошо

понимал, что силы восставших недостаточны для этого

похода, убедил в конце концов принять его план: спуститься

с гор в равнины, богатые скотом, чтобы там, прежде чем

явится Вариний, успеть реорганизовать войско, увеличить

его численность и подготовиться к дальнейшей борьбе.

Действительно, при возобновлении военных действий войска

Вариния были вскоре разбиты и рассеяны, в руки спарта-

ковцев попал его конь и даже его личная почётная стра-

жа – ликторы.

После победы над Варинием Спартак стал, по выраже-

нию одного древнего писателя, «велик и грозен». К нему

стекалось всё большее количество народа, и войско его

достигло 70 тысяч. Спартак свободно двигался теперь по

Кампании, опустошая и уничтожая латифундии, а рабов

присоединяя к своим силам. Когда в его руки попадали

мастерские, их использовали для изготовления оружия,

в котором ощущалась острая нехватка. Наконец, захватив

несколько табунов, повстанцы сформировали конницу.

Спартак старался водворить в рядах своих сотоварищей

строгую воинскую дисциплину. Рабы несли караульную

службу; в их легионах, организованных по римскому об-

разцу, появились знамёна и военные значки. Перед самим

Спартаком несли знаки власти римских полководцев, за-

хваченные в числе прочей добычи. Но не все беглецы, сте-

кавшиеся к Спартаку, понимали необходимость соблюдения

строгой дисциплины. Несмотря на противодействие Спар-

така, во время движения повстанческого войска по Южной

Италии участились случаи грабежей, поджогов, насилий.

Поэтому, по мере того как восстание распространялось на

новые области, многие жители мелких населённых пунктов,

узнавая от бегущих соседей о приближении «беглых ра-

бов», торопились укрыться со всем своим скарбом в сосед-

них горах.

В этот период войско восставших рабов, опустошив

города Нолу и Нуцерию в Кампании, двинулось дальше

на юг. Вскоре оно уже чувствовало себя, как дома, и в

соседних областях – в Лукании и в Апулии. Вплоть до

стен городов Консенции, Турий и Метапонта господствовали

вчерашние рабы, и Римская республика оказалась в серьёз-

ной опасности, тем более что и против Сертория и против

Митридата военные действия всё ещё продолжались и тре-

бовали новых усилий, армий и средств. В Риме было неспо-

койно. В напряжённой обстановке войн обнаружился не-

достаток хлеба, и оба консула 73 г. до н. э. вынуждены были,

отложив все остальные дела, срочно заняться снабжением

столицы. Одновременно подняла голову и римская демокра-

тия. Трибун Лициний призывал не давать столь необхо-

димых республике рекрутов, если не будут отменены реак-

ционные законы Суллы и восстановлена прежняя консти-

туция.

В этот период перед рабами с неизбежностью вставал всё

тот же вопрос: что делать дальше? Спартак выдвинул преж-

ний план – пробиться к границам Италии, перевалить

Альпы, за которыми откроется путь к далёкой родине и

оставленным семьям. Успехи не вскружили голову Спар-

таку, он понимал, что силы рабов даже после всех их побед

недостаточны для того, чтобы опрокинуть всё здание рабо-

владельческого Рима. При таких условиях дальнейшее про-

должение войны было не в пользу повстанцев: рано или

поздно отборные легионы и лучшие полководцы республики

вернутся в Италию, и тогда самая героическая борьба ока-

жется бесполезной. Разбив римское войско ещё раз или

даже несколько раз, рабы будут так же далеки от полной

победы, как и сейчас. Поэтому Спартак считал вполне ра-

зумным двинуть свои отряды на север, к Альпам, к желан-

ной свободе.

Римские метательные машины (реконструкция)

Но при всей убедительности этих рассуждений они не

могли быть одинаково близки и понятны всем рабам. Не

каждый отдавал себе отчёт в том, что уничтожены отнюдь не

лучшие, кадровые, закалённые в битвах римские легионы,

а случайно навербованные отряды. Далеко не каждый из

вчерашних рабов, распрямивших изнурённое трудом тело,

расправивших исполосованные бичами плечи, задумывался

о далёких перспективах движения, о его задачах. Опьянев

от сознания своей свободы и силы, многие не хотели смот-

реть в будущее и стремились лишь к тому, чтобы отомстить

угнетателям и пожить свободно, не зная принудительного

труда и плети надсмотрщика. Поэтому все древние писатели

упоминают о безуспешных попытках Спартака остановить

убийства, пожары, грабежи и насилия, неизбежность ко-

торых он не мог в глубине души не понимать. Удовлетворе-

нием накопившейся ненависти к угнетателям было кровавое

зрелище, когда на похоронах одной пленной женщины, на-

ложившей на себя руки после насилия, рабы устроили гла-

диаторские игры, заставив 400 пленных римлян впервые

ощутить на себе остроту переживаний, которые те привыкли

оценивать с безопасных сидений римского цирка...

Итак, далеко не все рабы, привезённые в Рим из далё-

ких стран, стремились на родину. Что же должны были

предпринять те, кто родился и вырос в неволе? Куда им

было идти, и кто мог поручиться, что за Альпами они не

стали бы в конце концов всё теми же бесправными рабами?

Некуда было уходить и тем свободным, кто в разное время

присоединился к движению. Поэтому нет ничего удиви-

тельного, что в Южной Италии силы восставших раздели-

лись. Тех, кто хотел остаться и продолжать борьбу, а

в случае крайней опасности встретить неизбежную смерть

с оружием в руках, возглавил Крикс. Остальные, которых

было большинство, последовали на север под знамёнами

Спартака; Эномай к этому времени погиб в одном из сра-

жений.

Если в первые месяцы восстания римское правительство

не уделило ему внимания, а в дальнейшем пыталось пода-

вить «мятеж гладиаторов» сравнительно небольшими от-

рядами, то теперь республика приняла меры, которые, как

казалось сенаторам, должны, наконец, вырвать с корнем

«позор вооружённого восстания рабов». В самом деле; против

них были направлены оба консула 72 г. до н. э., Люций

Геллий и Гней Лентулл. Сенат,по словам древнего историка,

отправил против Спартака обоих консулов, «как если бы

дело шло об одной из самых трудных и больших войн».

Но, так как войска по-прежнему были нужны и за Пире-

неями и в горах Армении, консулам могли выделить только

два легиона.

Несмотря на немногочисленность своих сил, консулы пе-

решли к решительным действиям. Прежде всего один из

них, Геллий, командовавший в начале похода обоими легио-

нами, уничтожил в Апулии, у горы Гаргана, отделившуюся

часть повстанцев во главе с Криксом. Германцы и другие

рабы, находившиеся в этом отряде, сопротивлялись отчаянно

и мужественно, но были разбиты. Сам Крикс и две трети

его воинов нашли смерть в этом сражении. Однако в осталь-

ном война велась неудачно для римлян. Спартак с основ-

ными силами отходил по отрогам Апеннинских гор на

север, прокладывая себе путь в долину реки По и дальше к

снежным вершинам Альп. Геллий и Лентулл решили окру-

жить его войско. Для этого Лентулл двинулся быстрым

маршем вслед за Спартаком, обогнал его и преградил

дальнейший путь. С юга в это время приближался

Геллий.

Не в первый раз было Спартаку принимать ответствен-

ные решения. Он понимал, что в случае осуществления

римских планов его отрядам придётся биться на два фронта.

Чтобы избежать этого, Спартак оторвался от преследующих

его войск и где-то в Апеннинских горах обрушился на пре-

градившего ему дорогу Лентулл а, который укрепился на

возвышенности. В жестокой битве римляне окружили вои-

нов Спартака, но он сумел направить всю силу удара в

одно место и разбил отряды помощников консула. В руки

восставших попал весь римский обоз. Для отдыха не было

времени – уже приближалась армия Геллия. Спартак

повернулся против него, разгромил его легионы в открытом

сражении и, почтив память погибшего Крикса гладиатор-

ским сражением, в котором принуждены были биться 300

пленных римлян, снова двинул свои победоносные войска на-

север.

Но на пути к свободе было ещё одно препятствие. На-

местник Цизальпийской Галлии (так называлась у римлян

Умирающий галл (статуя)

Северная Италия – долина реки По, населённая галль-

скими племенами) Кассий встретил армию Спартака у

города Мутины. У римского полководца было около 10 тысяч

свежих солдат, но он не выдержал натиска спартаковцев и,

потерпев поражение и потеряв много людей, с трудом

спасся от гибели.

Уничтожение обоих консульских легионов и захват

укреплённого лагеря Кассия были крупными победами.

Они открывали, наконец, свободный путь за Альпы. Но

вместе с тем они настолько укрепили уверенность рабов

в своих силах,что сторонников ухода из Италии становилось

всё меньше. Тем настойчивее раздавались голоса тех, кто

требовал похода на Рим. Разве не настал час, чтобы гор-

дая столица стала добычей вчерашних рабов? Разве не

переполнена кровью и слезами всякая мера терпения?

И, кроме того, как оставить в неволе тысячи других, кому

ещё не посчастливилось найти себе место в рядах восстав-

ших? В рабах заговорило великое чувство классовой со-

лидарности. Нет, они не согласны покинуть в тюрьмах и

застенках, на полях и в рудниках тысячи своих братьев!

И зачем теперь, после побед над обоими консулами, подобно

Римский форум (современный вид)

жалким беглецам, уходить из страны, обильно политой их

потом и кровью? И неизвестно ещё, что ждёт их дома.

А ведь предстоят огромные опасности и лишения долгого

пути... Кто может поручиться, что живы родители, что

дети, оставленные в колыбели, счастливо избежали смерти

или плена и узнают своих отцов, что жёны не погибли в

нужде или не отыскали себе новых мужей? Нет, пусть

Спартак ведёт их на Рим; и горе Риму!

При таком настроении большинства войска можно было

принять лишь одно решение, и Спартак повернул на юг.

Для успеха задуманного дела важны были внезапность и

стремительность нападения. Спартак приказал сжечь всё

лишнее, уничтожить ненужный скот, пожертвовать плен-

ными. Стодвадцатитысячное войско быстро двигалось на

юг. Воинов было достаточно, и Спартак не брал тех, кто не

влился в ряды восставших рабов в то время, когда против

них действовали оба консула, а теперь, прослышав о цели

похода, готовы были присоединиться к повстанцам в на-

дежде на добычу.

Римские консулы ещё не были уничтожены. Они соеди-

нили остатки своих легионов и пытались остановить гроз-

ный поход в Пиценуме. Но что могло противостоять энту-

зиазму и натиску тысяч людей, воодушевлённых мыслью о

возмездии, ставшем целью их стремлений? Римские войска

потерпели тяжёлое поражение и обратились в бегство. Се-

нат приказал консулам прекратить военные действия.

В Риме не на шутку опасались, что вся эта масса окрылён-

ных победами над прославленными легионами, закалён-

ных в боях, ожесточённых перенесёнными страданиями,

неукротимых в своей ненависти людей устремится к сто-

лице. При выборах должностных лиц на следующий год

многие боялись выставлять свои кандидатуры. В конце

концов претором был избран Марк Красе, видный сулла-

нец, один из самых богатых рабовладельцев Рима. К этому

времени спартаковцы, отбросив по пути отряд претора

Манлия, уже прошли через Самний и вышли к границам

Лукания. Было неясно, собирается ли Спартак идти на Рим,

и Красе двинул свои легионы в Пицентийскую область,

прикрыв путь к столице.

Но Спартак обманул ожидания врагов; он не пошёл на

Рим. Несмотря на победы над консулами, он не верил в воз-

можность захвата Рима: ни один город Италии не перешёл

на сторону рабов. Да и что было делать даже стотысячному

войску рабов с Римом, число жителей которого прибли-

жалось, быть может, к миллиону? Трезвый ум Спартака не

допускал бессмысленного риска тысячами жизней, тыся-

чами людей, которые выдвинули его, верили ему, шли за

ним на смерть. И у него уже сложился новый, ещё более

глубокий и величественный план дальнейших действий.

Ключ к победе над Римом не находится в здании сената,

и сила римлян не в том, что они владеют семью холмами над

Тибром. Если уж речь идёт не о том, чтобы вернуть рабов

к их давно утраченным очагам, если принять к сердцу ин-

тересы не только фракийцев и галлов, товарищей по школе

Батиата, но всех тысяч рабов, если вести борьбу со всем

Римом, со всем рабовладельческим миром, построенным на

крови и слезах, на угнетении и эксплуатации, то выход

может быть только в одном, и только одно даёт право му-

жественно смотреть в будущее и надеяться на победу своего

справедливого дела: надо, не ограничиваясь Италией, рас-

пространить восстание на провинции, освободить и при-

соединить к борьбе всех рабов, где бы они ни томились —

в рудниках Испании или на полях Африки, в мастерских

Греции или в сицилийских каменоломнях. И начинать

надо с ближайшего, с наиболее достижимого. Поэтому путь

ведёт отныне не к стенам Рима и не к северным хребтам,

отделяющим Италию от остального мира, а к неши-

рокому проливу, за которым лежит Сицилия. Именно

там, где ещё живы в сердцах невольников воспоминания

о славном царстве восставших рабов, можно будет

найти поддержку, укрепиться и подготовить силы для но-

вых боёв, которые будут упорнее и значительнее преж-

них.

Новый план действий требовал новой тактики. Неиз-

вестно, в какой мере Спартак посвящал воинов в свои даль-

нейшие намерения, но во всяком случае о походе на Рим

больше не было речи. Быстро и целеустремлённо двигались

спартаковцы на юг. В стороне оставались и Рим, с ужасом

ожидавший невиданного нашествия, и Капуя, и Везувий,

первое убежище беглецов. Теперь они, превратившись в

грозную силу, безостановочно двигались вперёд. Нужно

было, не теряя времени, вывести из Италии как можно

больше дисциплинированных, прошедших через все воен-

ные трудности воинов.

Красе по-своему оценил движение рабов. Он и сам готов

был не торопиться с решительным сражением. Опытный пол-

ководец и прожжённый политический деятель, наживший

огромное состояние, скупая за бесценок земли и имущество

казнённых Суллой, жадный и осторожный, жестокий и

предусмотрительный, Красе не привык торопиться в важ-

ном и опасном деле. К тому же он отлично знал, что воины

его шести легионов, не говоря уже об остатках разбитых

консульских войск, совершенно деморализованы легендар-

ными победами Спартака. Поэтому он разбил лагерь в Пи*

центийской области и отправил своего помощника Муммия

с двумя легионами в обход, приказав ему вести постоянное

наблюдение и неотступно следовать за повстанцами, но не

ввязываться в серьёзный бой. Однако Муммий решил от-

личиться, и при первом случае, когда ему показалось,

что победа сама даётся в руки, напал на Спартака. Но

легионы Муммия не выдержали столкновения и, теряя ору-

жие, обратились в бегство. Отбросив преграждавший ему

дорогу отряд, Спартак удалялся в глубь Лукании, двигался

к морю. Вскоре перед рабами открылись горы, окружающие

Турий, а затем и самый город.

Заняв Турий, сравнительно крупный порт на Тарентском

заливе, Спартак стал готовиться к дальнейшему походу.

Здесь войско рабов вступило в оживлённые торговые сно-

шения с местными купцами. Продавая добычу, воины по

приказу Спартака требовали в уплату не золото и серебро,

а медь и железо, необходимые для изготовления оружия

Возможно, что в подчёркнутом пренебрежении к драгоцен-

ным металлам выразились и смутные мечтания рабов,

стремившихся ниспровергнуть мир, построенный на богат-

стве одних и рабстве сотен тысяч других.

К этому времени Красе также стал двигаться на юг.

Муммия с остатками его отряда он встретил сурово и, вру-

чая снова оружие потерявшим его воинам, потребовал, чтобы

они нашли поручителей, которые подтвердят, что они будут

его беречь. Стремясь любой ценой поднять боеспособность

своих легионов, Красе не остановился перед применением

самых крутых мер: 500 воинов, которые первыми обрати-

лись в бегство, были разделены на десятки, и из каждого

десятка один, выбранный по жребию, был подвергнут

позорной казни. Возобновляя это старинное, наполовину

забытое наказание для трусов, Красе добился того, что

стал, как выражается греческий историк, для своих солдат

«страшнее побеждавших их врагов». Действительно, рим-

ляне теперь с переменным успехом вступали в стычки с

мелкими отрядами рабов, выступавших из Турий в поисках

продуктов питания и другой добычи.

Военные действия стали затягиваться, но Спартак не

терял времени. Для переправы в Сицилию необходимы были

корабли. Так как в Туриях их, по-видимому, не удалось за-

хватить, Спартак вступил в переговоры с пиратами. Пи-

раты обещали помочь, и войско рабов двинулось в новый

поход – на крайний юг Италии, к Мессинскому проливу.

В самом деле, в Сицилии, ещё недавно дважды пере-

жившей восстания рабов, слухи о победах Спартака не

оставались без последствий. Только исключительная стро-

гость и жестокость римских наместников на острове и

местных рабовладельцев удерживали до поры до времени

рабов в повиновении. После подавления двух рабских

восстаний на острове Сицилии рабам воспрещалось, напри-

мер, в каком бы то ни было случае брать в руки ору-

жие; известен случай, когда раб, убивший дикого кабана

и поднёсший его в дар наместнику Сицилии, был казнён,

так как нарушил запрет. В годы спартаковского вос-

стания террор усилился. Сицилийский наместник Веррес

производил многочисленные аресты среди рабов и свобод-

ных и даже казнил какого-то римского гражданина,

заподозренного в том, что он шпион, отправленный в Сицилию

вождями восставших рабов. Но при всём том невозможно было искоренить то, что современник событий называет «брожением в невольнической среде», даже «неблагонадёжным настроением

сицилийских рабов во всей их массе...». Римлянам не приходилось со-

мневаться, что в случае высадки на острове даже небольшого отряда

спартаковцев он сможет «возобновить войну сицилийских рабов».

Трудно сказать, разгадал ли Красе план Спартака, но римский полко-

водец двигался, не отрываясь, вслед за его войском.

Римский легионный орёл

Воинам Красса казалось, что Спартак отступает, боясь

сражения, и это вселяло в них бодрость. Пользуясь

этим, Красе уничтожил сначала стоявший отдельно десяти-

тысячный отряд рабов, а затем ему удалось нанести чув-

ствительный удар и самому Спартаку.

Но Спартак не дал себя задержать, и это было главное.

Быстрым маршем двигались его отряды на юг, где в проливе

уже ожидали его корабли киликийских * пиратов. Сицилии

угрожала немалая опасность, и наместник Веррес решил

принять свои меры. Не надеясь на проведённое по его при-

казу укрепление берегов Сицилии и не имея флота, средства

на содержание которого были им давно присвоены, Веррес

решил, пренебрегая гордостью и достоинством римского

наместника, завязать прямые сношения с пиратами. Ре-

зультат не замедлил сказаться. Когда спартаковцы вышли,

наконец, к берегам Сицилийского пролива, пираты, взяв

договорённые подарки, обманули Спартака и увели свои

корабли.

Неширокий пролив, отделяющий Италию от Сицилии,

отличается тем не менее сильным течением, а у берегов его

разбросаны острые скалы. По древним легендам, этот про-

лив охранялся сказочными чудовищами Скиллой (в латин-

ском произношении Сциллой) и Харибдой. «Скиллой,—

пишет римский историк,– местные жители называют

скалу, вдающуюся в море. Сказания же придали ей столь

чудовищный вид, будто бы это женщина, у пояса которой

торчат собачьи головы, потому что волны, сталкивающиеся

у этой скалы, издают шум, напоминающий лай собак». Ещё

опаснее расположенная на противоположном берегу Ха-

рибда: «Море у Харибды бурливое, оно затягивает невиди-

мым водоворотом случайно занесённые туда корабли, та-

щит их на протяжении шестидесяти миль к тавроменииским

берегам и там выбрасывает из своей глубины их обломки...».

Но никакая опасность не могла остановить воинов Спартака.

Они решили любой ценой переправиться через узкий про-

лив. Не имея лодок, рабы пытались переплыть бурные

воды на плотах, под брёвна которых подводили бочки, при-

вязывая их лозами или кожаными ремнями. Но быстрое

течение сносило сцепившиеся между собой плоты, и не уда-

лось переправить в Сицилию даже двухтысячный отряд,

назначенный для этой цели. К тому же и Красе, понимав-

ший размеры опасности, грозившей Риму, если война пере-

бросится в Сицилию, принял меры к тому, чтобы сделать

переправу на плотах невозможной.

Убедившись в том, что предательство пиратов погубило

столь широко задуманный план, Спартак повернул от моря,

обманувшего его надежды. Но за это время и Красе успел

сделать многое. Видя, что враги отходят на крайний юг

Италии, Красе решил отрезать рабов, запереть их, лишить

подвоза продовольствия и уничтожить. Его воины выстрои-

ли поперёк Бруттийского полуострова, в самом узком его

месте, ров, имевший в ширину и глубину около четырёх

с половиной метров, а над рвом возвели земляную насыпь,

укрепив её палисадом. Они трудились днём и ночью, то-

ропились, но большое и трудное дело (укрепления были вы-

строены на протяжении более 50 километров) удалось окон-

чить, как выражается биограф Красса, «против ожидания в

короткое время». Спартак попытался пробиться, но потер-

пел большой урон и отступил. Наконец-то грозный вождь

рабов оказался в западне!

Уже приближалась зима, третья зима восстания. Рабы

вскоре стали ощущать недостаток продовольствия и фуража.

Неудача похода в Сицилию не могла не отразиться и на

моральном состоянии войска; сказывалась и усталость.

Но Спартак был далёк от мысли, что это уже конец. Только

бы вырваться из ловушки, в которую они попали благодаря

пиратам! И в ожидании конных отрядов, стекавшихся со

всей южной оконечности полуострова к нему, Спартак не

пытался идти на штурм укреплений, а постоянно беспо-

коил осаждавших. Рабы часто совершали мелкие нападения

или, выждав, когда ветер повернёт в сторону врага, под-

жигали хворост, набросанный в ров. Чтобы укрепить ре-

шимость своих воинов, Спартак приказал повесить на

виду у своего и римского войска пленного римлянина —

живой образ той участи, на которую могли бы рассчитывать

побеждённые или сложившие оружие. Узнав, что в Риме

на смену Крассу готовятся прислать Помпея, и понимая,

что Красе не хочет ни с кем разделить славу победителя,

Спартак попытался завязать с ним переговоры, но получил

отказ.

Дождавшись, наконец, прибытия конных отрядов, осаж-

дённые в одну из ненастных ночей устремились к римским

укреплениям. Прежде чем сторожевые отряды римлян

успели вызвать подкрепления, ров был засыпан землёй,

завален деревьями, сучьями, трупами лошадей и павших

в бою. По созданному таким образом мосту значительная

часть рабов вышла из ловушки. Вскоре оттуда выбрались и

остальные.

При известии о том, что Спартак обманул все его ожида-

ния, Красе вначале растерялся. Он боялся, что отчаяние

заставит рабов стремительно двинуться на Рим, и написал

в сенат, что для окончания войны следует немедленно ото-

звать из Испании Помпея, а с Востока – наместника Ма-

кедонии Лукулла, брата римского полководца, успешно

сражавшегося в Малой Азии против Митридата.

К началу 71 г. до н. э. положение Римской республики

значительно улучшилось. В Испании Помпеи, отчаявшись

уничтожить Сертория в открытом бою, стал действовать

по-другому. В лагере Сертория возник заговор среди бли-

жайших к нему командиров, и в 72 г. Серторий был убит

заговорщиками во время пира. Войска, лишённые полко-

водца, были вскоре рассеяны, и Помпеи готов был вести

свои легионы в Италию, чтобы вырвать из рук Красса славу

победителя Спартака.

Одновременно римские легионы добились успехов и на

Востоке. После нескольких поражений Митридат отступил

во владения своего союзника, армянского царя. Брат

Лукулла, наместник Македонии, отразив в 72 г. до н. э.

нападение северных племён, также двигался в Италию,

так как срок его полномочий истёк. Письмо сената заста-

вило его торопиться, и, таким образом, только теперь, на

третьем году великой освободительной войны, восставшим

рабам предстояло столкнуться с основными силами рабовла-

дельческого Рима.

Спасшись от гибели в бруттийской ловушке, войска

Спартака двигались на север. Спартак вернулся теперь

к первоначальному плану, видоизменив его соответственно

обстоятельствам. В самом деле, если не удалось распро-

странить очистительное пламя освободительной войны на

другие области, оставалось по крайней мере вывести по-

встанцев из Италии. Для похода к Альпам не оставалось

времени, и Спартак решает пробиться к Брундизию, глав-

ному порту Рима на Адриатическом море. Здесь, в гавани,

через которую идёт вся торговля и всё сообщение с Восто-

ком, можно надеяться захватить достаточное количество

кораблей, и всего несколько десятков миль отделяют рабов

от Греции. Оттуда, смотря по обстоятельствам, можно бу-

дет проложить путь к родной Фракии, а при удаче – и

попытаться поднять на великую борьбу рабов Греции. Но

так или иначе сейчас надо спешить, ибо только внезапным

нападением можно рассчитывать застигнуть врасплох

город и не дать владельцам отвести корабли в открытое

море. И Спартак использовал всё своё влияние, весь авто-

ритет командира и друга, чтобы ускорить движение вперёд.

Но не все воины теперь охотно и беспрекословно шли за

вождём. Возобновление плана, рассчитанного на увод вос-

ставших из Италии, возродило противоречия. Многие не ве-

рили в возможность переправы через воды Адриатики —

ведь оказалась же непреодолимым препятствием узкая

лента Мессинского пролива; многие вообще не хотели ухо-

дить. Утомлённые длительными походами, воины стали,

говоря словами римского историка, «разделяться во мнениях

и перестали совместно совещаться». В конце концов дело

дошло до того, что от Спартака отделился значительный от-

ряд восставших. Но ещё не успели недовольные располо-

житься лагерем у живительных берегов Луканского озера,

когда туда же прибыл Красе. Последний попытался было

подвести свои войска скрытно, но находившиеся среди

рабов женщины случайно заметили блеск римских шле-

мов. Вскоре Красе обрушился на рабов всеми своими

силами.

Спартак ещё не успел удалиться на достаточно большое

расстояние, когда до него дошли вести о начавшейся битве.

Хотя от скорости движения зависело многое, но разве

можно было оставить товарищей в беде? Спартаковцы вер-

нулись вовремя, и Красе успел лишь оттеснить рабов от

озера, когда появление Спартака остановило панику. Тогда

римский полководец изменил тактику. Сумев отвлечь ата-

кой своей конницы самого Спартака, он выманил из укреп-

лённого лагеря отряды галлов и германцев, которыми ко-

мандовали Каст и Ганник. Притворным отступлением эта

часть войска рабов была завлечена в засаду. Когда пресле-

дующие отдалились от основных сил, бегущая римская

конница внезапно расступилась, и перед рабами оказался

боевой строй испытанной римской пехоты. В этом сражении

погибло много повстанцев, погиб и их предводитель Ганник.

В руки римлян попали также римские легионные орлы и

военные значки, захваченные рабами в прежних сраже-

ниях.

После поражения Ганника и Каста Спартак продолжал

своё движение, отклонившись лишь в силу необходимости

к Петелийским горам. Помощники Красса Квинт и Скрофа

преследовали его по пятам. Но и после первых поражений

Спартак был ещё настолько грозен врагам, что, когда он

повернулся против них, римское войско обратилось в пани-

ческое бегство, а раненого Скрофу едва успели унести.

Путь к Брундизию был свободен, но в Брундизий уже

Спартак в бою (роспись из Помпеи)

незачем было идти: Спартак узнал, что там находится

Лукулл со своими македонскими легионами...

Такая весть могла бы смутить самых сильных духом,

но не таков был Спартак. Что же, если враги думают, что

для восставших всё кончено, он сумеет доказать, что это

далеко не так. Используя подъём, охвативший войско после

победы над Скрофой, Спартак объявил, что готов идти

на Рим. Если не удастся захватить его, по крайней мере

такой поход будет достойным завершением трёхлетней

борьбы, и такая цель– единственное, что может ещё

вдохнуть мужество и дисциплину в поредевшие ряды

соратников.

Со свойственной ему решительностью Спартак вёл

теперь свои войска снова на север, через Луканию. Только

бы поспеть к столице раньше Помпея! То-то будут удивлены

надменные сенаторы, когда беглый гладиатор отважится

на то, на что не осмелился посягнуть даже Ганнибал!

И неужели в самом городе не найдётся никого, кто окажет

Гибель Спартака (роспись из Помпеи)

поддержку восставшим?.. Впрочем, всё это ещё впереди, пока

важно другое: войско утомлено, и ему нужен хоть краткий

отдых. И Спартак остановился лагерем на границе Кам-

пании, у верховьев реки Силара. Вот она, земля, откуда

начался великий поход; кто знает, где он закончится...

Поход Спартака через Луканию на север не на шутку

озадачил Красса. Кто возьмётся разгадать планы Спартака?

Нет, поистине, за победу над таким противником впору

получить не миртовый венок – им венчали в Риме полковод-

цев, одержавших верх над врагами, которых римская гор-

дость не признаёт настоящими противниками, вроде беглых

рабов или пиратов,– но самые настоящие лавры. И неужели

Помпеи полагает, что его победа над Серторием была более

трудной или более достойной римской славы? Впрочем, не

рано ли вообще ещё рассуждать о победе? Спартак всё

ещё силен, а Помпеи уже близок; пора, наконец, покончить

с ним. И Красе в свою очередь вёл свои войска быстрыми

переходами вслед за войском рабов. Расположившись

недалеко от врага, Красе распорядился копать ров и

строить лагерь.

Когда весть о приближении Красса распространилась

среди рабов, их трудно было удержать от битвы. Продол-

жать путь, имея в тылу Красса, а впереди Помпея, было не

только опасно, но, пожалуй, и бессмысленно. Спартак ре-

шил дать бой.

Сражение началось с того, что небольшие отряды рабов

стали нападать на римских воинов, работавших над возве-

дением укреплений вокруг лагеря. С обеих сторон на помощь

своим спешили всё новые отряды, и Спартак дал приказ

строить всё войско в боевой порядок. Так началась по-

следняя, решительная битва Спартака с римскими легио-

нами.

Борьба была длительной, жестокой и кровопролитной.

Спартак сражался в первом ряду, стремясь добраться до

самого Красса. Из-за массы дерущихся и раненых Спартаку

не удалось пробиться к нему, но он убил двух вступивших

с ним в бой римских командиров. Ожесточённая битва всё

же стала клониться к поражению; воины Спартака погибали,