Текст книги "Туман войны (СИ)"

Автор книги: Петр Иванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

  ................................................................................

  Нахимов кашлянул при этих словах, но пока не возразил. Другие участники так же разговора предпочли отмолчатся.

  -Думаю, -продолжал Корнилов, -Что тогда флот наш волей-неволей будет вынужден оставить настоящую позицию. С переменой позиции неприятельскому флоту облегчится доступ на рейд. Если в то же время союзная армия успеет овладеть северными укреплениями, и одновременно флот коалиции проникнет в бухту, то никакое геройское сопротивление наше не спасет от гибели или позорного плена!

  Корнилов тяжело вздохнул и выпил залпом стакан воды из графина, предлагаемое им решение по сути самоубийство флота в безнадежной схватке с превосходящими силами противника, но иного пути пока не было. Собравшиеся молчали, понуря головы, выхода из создавшейся ситуации никто не видел.

  -Правы матросики, сказывали же Меншиков – Изменщиков, сдал город вместе с флотом... -шепотом прозвучало в задних рядах офицеров обвинение.

  -Но у нас есть еще одно последнее средство, -сказал Корнилов, выпрямившись, и лицо его приняло выражение еще более строгое, чем обыкновенно. -Я предлагаю, господа, выйти в море и атаковать неприятельский флот, столпившийся у Лукулла. При счастии мы можем разметать неприятельскую армаду и тем лишить союзную армию продовольствия и оставить ее в жалком положении. При неудаче мы избежим позорного плена. Если абордаж не одолеет, мы взорвем сцепившиеся с нами неприятельские корабли на воздух. Спасая честь русского флага, мы грудью защитим и родной свой порт. Оставшись даже победителем, союзный флот будет обессилен гибелью многих своих кораблей и не дерзнет атаковать город, а без содействия флота союзной армии не справиться с городом.

  По-прежнему все молчали. Корнилов обвел глазами присутствовавших офицеров. Свидетели вспоминали потом, что предлагая вице-адмирал: "...весь пылал, одержимо. С тем жестким выражением худощавого лица, которое говорило больше слов".

  – Вы согласны с моим мнением, Павел Степанович? – спросил вице-адмирал упавшим голосом.

  Нахимов поднялся с места, и прошелся по помещению, разглядывая плакаты и схемы, развеншанные на стенах. Шансы на успех в предстоящем сражении герой Синопа расценивал невысоко, для истории сохранилась только одна его фраза, которая однако много проясняет: "Приложение винтового двигателя окончательно разрешило вопрос о нашем настоящем ничтожестве в Черном мope".

  -В рейд мы их не пустим-с, -спокойно ответил адмирал, -Есть у нас одно хитрое средство, пусть даже береговые батареи окажутся бессильны. Действий на суше я, признаться, не понимаю и не могу судить-с. Выйти же в море с парусным флотом против этих проклятых "самоваров" не всегда удобно-с, в случае неудачи весь флот погибнет, не сможет вернутся обратно в Севастополь.

  -Значит, вы не согласны? -резко спросил Корнилов.

  -Не я, Владимир Алексеевич, а наш климат не согласен-с. Судите сами: если флот наш будет застигнут штилем частью в море, частью еще в бухте, мы попадем в самое жалкое положение.

  Вскочил, до того спокойно сидевший, капитан 1 ранга Зорин.

  -Владимир Алексеевич предлагает меру, весьма льстящую нашему самолюбию, – сказал он. – Я предложу меру, которую многие из вас сочтут жестокою и даже постыдною. – Помолчав с минуту, он продолжал: – Флот наш, очевидно, не может бороться с неприятельским; пускай же он сослужит последнюю службу. Вопрос теперь не о флоте, а о спасении Севастополя. Вы должны сделать для неприятельского флота вступление в рейд невозможным. Для этого единственное средство: затопить фарватер.

  -Я знаю, что вы скажете, капитан, -запальчиво перебил Корнилов.-Эту самую меру мне уже приказал привести в исполнение князь Меншиков, вы ему давно советовали поступить так, но я этого не допущу!

  – Постойте, постойте, Владимир Алексеевич, позвольте договорить до конца, -раздались голоса. -Есть же приказ его императорского величества...

  -Не знаю, что приказал светлейший, – продолжал Зорин, -И, клянусь честью моряка, я с ним никогда не говорил об этом. Это мое личное мнение. Дело идет теперь не только о том, чтобы принести на алтарь отечества нашу жизнь. Нет, жертва должна быть выше. Надлежит поступиться нашим самолюбием, смять все, к чему стремились наши нравственные силы... Надо, господа, пожертвовать не собою, а нашим славным флотом...

  Голос Зорина оборвался, и он с трудом выговорил: – Надо затопить... не все, а старейшие по службе корабли... Затопить на фарватере... Людей с них и с других кораблей обратить на подкрепление гарнизону... Грудью нашей защитим родной город!

  Опоздавший к началу совета командир пароходофрегата "Владимир" Бутаков, войдя в помещение застал следующую картину, подробно позднее описанную в воспоминаниях: "Когда я вошел, Корнилов стоял в глубине комнаты на каком-то возвышении и Вукотнч только что говорил , что лучше выйти в море и сразиться. Тотчас за этим последовало заявление капитана 1-го ранга Зарина, что выгоднее затопить вход старыми кораблями и командами подкрепить гарнизон".

  По его мнению, выход флота, а тем более атака союзной эскадры была предприятием не только не нужным, но и бессмысленным. Удача попадала под большое сомнение: численно больший союзный флот, пользуясь превосходством паровых кораблей, мог легко расправиться с русскими, поставив последних под губительный огонь с двух направлений. Основываясь на этом, Зарин предложил то, что давно уже обсуждалось морскими командирами: после закрытия бухты защищать город силами морских экипажей на суше, ожидая прибытия войск южной армии.

  Позднее историки будут не раз и два упрекать черноморских моряков в нерешительности, вот только действительно существовал приказ императора категорически запрещавший вступать в бой с превосходящими силами противника. Отсутствие нормальной разведывательной службы постоянно приводило к завышенной оценке сил флота коалиции. А как ее разведку организовать, если в составе Черноморского Флота имеется только один современный пароходофрегат британской постройки – "Владимир"? Посылать на рекогносцировку старые паровые суда было абсолютно бессмысленно, они гарантированно погибнут при столкновении с быстроходными пароходами противника. Героическая и бесполезная жертва, ведь даже передать ничего о состоянии флота противника наши "ветераны" не смогут – радиосвязь появиться только спустя полвека. Разумное с первого взгляда распоряжение царя, фактически обрекало флот на бездействие и отдавало Черное море целиком во власть коалиции.

  Моряки еще ниже опустили головы. У многих навернулись слезы. Вдруг громкий говор сменил безмолвие..."Невозможно"... "Придется затопить"... "Вы отрекаетесь от звания моряка"... "Приказ его императорского величества"... Несколько минут нельзя было ничего разобрать в хаосе звуков. Наконец Корнилов напряг силы и перекричал всех: -Вижу, что большинство против меня! Но я не допущу этого!

  Участвовавший в военном совете лейтенант Асланбегов записал в дневнике: "Какой неувядаемый блистательный венок готовился Черноморскому флоту: 14 кораблей, 7 фрегатов и 10 пароходов хотели сразиться с 33 кораблями и 50 пароходофрегатами. С какой дивной чудной памятью по греб бы себя в волнах Черного моря Черноморский флот! Если ему уж назначено погибнуть, то может ли быть славнее смерть? И какие чудеса храбрости увековечил бы за собою этот сонм героев, эта гордость храбрых? Россия бы отпела по нас вечную память; родные и друзья гордились бы считая нас в числе этих доблестных русских , которые так мужественно презрели жизнь. Но с выходом флота и удалением армии , что бы последовало? Город был бы взят, и неприятель торжествовал бы занятие первого русского порта. А что важнее для России: порт или флот? Конечно порт, – это КЛЮЧ Черного моря".

  Резкий вызывной звонок прервал обсудение столь важного вопроса, и тотчас застрекотал в дальнем углу телеграфный аппарат, выплевывая длинную бумажную ленту...

  -Это не Киев, нас вызывает Альма, штаб Меншикова! -удивленно вскрикнул дежурный телеграфист.

  Адмиралы тотчас же собрались возле маленького столика начальника телеграфа, текст принятой депеши произвел на них неприятное впечатление.

  -Дожили-с, -подвел печальный итог Нахимов, -Лорд Раглан поздравляет всех нас господа и государя императора с поражением на Альме и обещает-с в ближайшее время пожаловать-с Севастополь! Так а дальше, что там за ахинея-с Николай Петрович, я не могу разобрать?

  -Сейчас, минуту! -и красный карандаш в руке главного севастопольского связиста безжалостно вычеркивает строки, -Вот что осталось... извольте взглянуть.

  -Дозвольте господа офицеры! -к столу невежливо расталкивая любопытных протиснулся Тотлебен, -Оказывается все не так уж плохо, если верить этой телеграмме. Наш человек присутствовал на совещании командования коалиции... Смотрите, вот фамилии начальных лиц, сроки выступления, численность войск и маршрут движения... Господи да они же направляются на южную сторону!

  -Не может быть, это англичане пытаются нас обмануть-с! -Нахимов не поверил инженер-майору, -Кто там у вас работает Николай Петрович, простой матрос или солдат? Откуда он знает иностранный язык и неужто способен понять-с, о чем там генералы совещались?

  -Сашка у меня за инженера, хоть и на должности простого телеграфиста, это лучший специалист, -тяжело вздохнул начальник городского телеграфа, -Лучше бы я в плен попал, ей-богу. У нас документация вся на английском, так он и переводил...

  -Кто-нибудь еще может подтвердить этот факт?

  -Не извольте беспокоиться, вот мичман Лихачев например, я помню он помогал с Сашке с переводом, если прикажете, сейчас вызовем, у нас прямая телефонная линия до водолазной станции проложена.

  ....................................................................................

  Прибывший Лихачев подтвердил, понимает оказывается телеграфист заморскую речь, вот только сам говорит плохо с сильным акцентом, что с него взять, няни-англичанки в детстве у бывшего матроса не было.

  -Все равно не верю, -упорствовал адмирал, -Ладно, допустим-с британский язык он знает, но кто же его на совещание к командующему войсками коалиции пустил?

  -Ваше высокопревосходительство, четверть часа назад никто тут, не мог допустить, что простой нижний чин сведущ в иностранном языке, а британцы с французами и подавно его не заподозрили... Так он и сидел у аппарата, пока Раглан с Сент-Арно и их штабные чины беседовали и шумели верно не меньше чем вы с господами офицерами. Потом видать, его заприметили и вот пожалуйста депеша, господа англичане изволили шутить.

  -И что ему дали передать еще и от себя пару-тройку строк, неужели нельзя было проследить? Неужели-с там все настолько беспечные?

  -А как еще? В Европе принята другая система телеграфирования, со стрелочными указателями, там действительно можно контролировать работу телеграфиста, не иначе не учли они эту особенность. На нашей линии аппараты Морзе, даже опытный специалист не сможет уследить за ключом, если передавать быстро, мой Сашка так умеет – мастер одно слово.

  -Ваше высокопревосходительство, я ручаюсь за него как за самого себя, -снова вмешался в разговор, забытый было собеседниками мичман Лихачев, -Сию депешу передал, он. Посмотрите сами, в тексте есть специальные слова, у англичан я их не встречал, только у Александра. Например "сабж" – сокращение, обозначает предмет обсуждения, а уж ошибки грамматические, так он только один такой отличный на всю матушку Россию. Никто так больше не пишет: ять, ижицу, фиту и ер он не использует совсем.

  -Ваше высокопревосходительство, господа офицеры! -решился наконец Тотлебен, -Такое бывает раз в сто лет, уникальный случай, ровно удалось заглянуть в чужие карты при игре... Отечество нас не простит, если мы упустим такую редкую возможность!

  -Что вы предлагаете? -Корнилов наконец вышел из оцепенения, в котором пребывал после своей горячей речи.

  -У нас есть время и есть люди, да-да господа офицеры! Кроме экипажей в городе целая армия ластовых и нестроевых солдат, можно привлечь на работы и арестантов, -инженер-майор с трудом перевел дух, -Следует немедленно приступить к постройке сплошной линии укреплений на южной стороне, про северную можно пока забыть. Успеем, я уже прикинул, нет обязательно должны успеть!

  -Войск в городе мало, несколько слабых батальонов, светлейший даже сводные отряды морских стрелков забрал к себе, не хватает ружей для вооружения моряков, если снимать с кораблей экипажи. -возразил один из присутствующих офицеров.

  -Сил вполне достаточно на первое время, дабы занять укрепления, не думаю, что союзники с ходу бросятся на штурм, а там далее и подкрепления подойдут.

  -Постойте Эдуард Иванович, разве светлейший не к Севастополю отступает? -спросил капитан первого ранга Зорин, ранее ратовавший за затопление части кораблей, – Куда он направляется? Почему вы не рассчитываете на его войска?

  -Скорее всего нет, как и предполагает Владимир Алексеевич, он займет позицию на фланге противника, классический прием со времен Вобана. Светлейший примерно, так и собирался, только не ожидал, что на Альме все решится в течении одного дня... Поэтому надо срочно выслать людей, пусть перехватывают и заворачивают вразброд отступающие части к городу, нам они нужнее, чем в Бахчисарае. В любом случае направленные на Альму сводные морские батальоны должно вернуть обратно в Севастополь.

  -Что же тогда, следует немедленно прервать торжество и назначим время официального совешания, а пока... -Нахимов посмотрел внимательно на мичмана, -Давайте-с честно как на исповеди ответьте, эти ваши новые морские мины заграждения смогут остановить суда противника? Я читал отчет, но сами вы что думаете-с?

  -Ваше высокопревосходительство, я лично опускался к потопленой недавно при испытаниях барке, пробоина в борту такая, что можно спокойно войти вовнутрь, почти не нагибаясь, точно в дверной проем. Это от шестипудовой мины, но у нас есть и более сильные десятипудовые заряды. Любой корабль после подрыва погибнет, в этом нет ни малейшего сомнения.

  -Тогда-с следует немедленно приступить к заграждению устья бухты минами по довоенному плану!

  -Надо бы, да некому, -сердито отозвался Корнилов, -Шхуна "Аргонавт" как чумное судно, ни один командир там долго не задерживается, согласны плавать хоть на паровых шлюпках и брандерах, но только не на минном заградителе. Назначенный туда на прошлой неделе лейтенант Н подал рапорт о списании по болезни...

  -Вот пусть мичман и берет под командование, благо он с этими минами возился много, пожалуй другого такого специалиста в Севастополе не найти, -предложил Корнилов, -Не верю только в действенность этих новомодных игрушек! В Петербурге ничего не получилось, сам академик Якоби отписал нам, что не знает точно, сколько пороха следует заложить, а тут видите ли уверены...

  -Ваше превосходительство, разрешите только я людей своих возьму в помощь, и штабс-капитана Романова следует пригласить, как же без него! -сияющий как новенький рубль Лихачев было кинулся бежать, но адмирал Нахимов его остановил.

  -Берите, и буксир свой тоже, можете и паровые шлюпки в помощь взять, обойдемся мы без них. Приказ о вашем назначении на должность будет позднее.

  -Вот видите Владимир Алексеевич, -Нахимов улыбнулся, наконец впервые за все время совещания, -и топить никого нам не пришлось, разве что блокшивы старые потом придется для усиления заграждения на дно отправить. А что вы в мины не верите, не беда, главное – британцы верят! Поэтому на рейд и не полезут, благо отчет Романова для них не секрет, да и действие мин видели при заводском опробывании.

  -Успеет, ли мичман выставить заграждение? -задал было вопрос контр-адмирал Истомин, и тут же сам и ответил, -Согласно плану должны управится в течении 12 часов. А гости пожалуют только через три дня. Павел Степанович прав, на море спешить не надо, сейчас важнее дела на суше, оборона города от сухопутной армии коалиции...

  -Николай Петрович, почему у вас до сих пор на важных должностях рядовые служат? Непорядок-с! Потрудитесь список подать для представления на унтер-офицеров. -адмирал Нахимов решил, этим вопросом наконец закончить "незаконное сборище", -Депешу для его императорского величества о последних печальных событиях, я сейчас составлю-с. Владимир Алексеевич свяжитесь, по этом как его? Запамятовал, по телефону-с со штабом, пусть организуют отлов наших "победителей", как только оные появятся в окрестностях города, я думаю светлейший не обидится, за исправление его ошибок-с. А вы, господа-с офицеры потрудитесь явиться на официальное совещание через час ровно...

  Сторонний наблюдатель может с полным правом сказать: а что там им стоило оборонять крепость, которая по утверждению ряда иностранных военных специалистов была одной из трех сильнейших морских крепостей мира: Кронштадт, Севастополь, Шербур? Пройдут годы и во время приватной беседы с генералом Тотлебеном, император Наполеон третий, которого эти мысли мучили как минимум уже давно, прямо спросит Эдуарда Ивановича: "Скажите, возможно ли было , по вашему мнению , овладеть северным укреплением немедленно после Альминского боя?".

  Ответ последнего сильно расстроил императора Франции: "Северное укрепление имело слабую профиль, было не сильно вооружено, занято одним батальоном пехоты и поддержано двенадцатью батальонами флотских экипажей, которые только что были сформированы с судов и неудовлетворительно вооружены. Если, ваше величество, после Альминского сражения значительные силы союзников были бы направлены вслед за нашими отступающими войсками против северного укрепления, то штурм увенчался бы, по всей вероятности, успехом".

   Ранним утром, когда Сашка только протирал еще глаза после сна, вспоминая вчерашние приключения, на отрезке водной глади между мрачными стенами Михайловской и Николаевской батарей вовсю шла спешная работа. Одна за другой, жирно блестя смазкой, по рельсам с палубы «Аргонавта» в мутную воду севастопольской бухты уходили мины.

  -Давай братцы, навались поторапливайся, -подбадривал уставших матросов штабс-капитан Романов, -Закроем как стеной, не пройдут, не видать им нашего Севастополя.

  Сухопутный офицер на палубе судна редкий гость, но тут случай особый. Человек в зеленом мундире внимательно осматривал взрыватели и вынимал предохранительные стержни, он был создателем этого грозного, но пока известного только специалистам оружия. Последняя тележка со смертоносным грузом, осторожно толкаемая сильными руками матросов наконец плавно свалилась за борт, чтоб встать на якорь в точно отведенном месте. Все закончено, и штабс-капитан отправился на мостик, где его ждал старый прятель Лихачев...

  -А может зря мы Сергей этим занимаемся, мартышкин труд, так кажется Сашка говорил, даст бог вернется он из плена... Вот если бы это заграждение было там у Евпатория? Может тогда война и закончилась быстро, средств борьбы с этой новой напастью еще не придумали, прекрасный повод для наших врагов, что бы отказаться от такого сомнительного действия, как десант крупных сил.

  -Думаешь, не рискнут они сюда в гавань войти?

  -Корабли больших денег стоят, солдаты дешевле обойдутся, этого добра на окраинах Лондона в избытке. По крайней мере мне так показалось, там на улицах как у нас в церкви в праздник, не протолкнуться. Можно было спокойно обыкновенные бочки здесь поставить для видимости, сам факт наличия "Аргонавта" и изрядного запаса мин защищает не хуже заграждения. Кто рискнет проверять, что там у нас стоит?

  -Как мы потом будем все это убирать? Я даже не представляю... сколько придется возится.

  -Знаешь Сергей, -штабс-капитан оглянулся, матросы заняты делом и никого поблизости нет, -Один наш общий знакомый считает, что разминировать бухту нам уже не доведется, этим займутся господа англичане и французы.

  -А Сашка... да с Евпаторией он угадал... странный он конечно, как бы не от мира сего немного.

  -Меня тоже многие в Севастополе сумасшедшим считают, -печально улыбнулся Романов, -Судьба такая, что поделать. Сам он о себе что-нибудь рассказывал?

  -Мне нет, но вот девочки у него выпытали немного. Я им даже не поверил сперва, да и сейчас до конца не уверен. Якобы жил наш Александр в будущем, через 150 лет после нашего времени, и сюда угодил случайно, в тело своего далего предка, вследствии научного эксперимента.

  -Это прекрасно объясняет некоторые его технические познания, только не придумали ли дети сами эту сказку? Почему же наш "гость из будущего" не откроется властям? Мог бы ведь до советника его императорского величества поднятся?

  -Мне кажется, что боится, или не хочет. Вот если бы меня забросили в древний Рим в тело предка-раба, я бы тоже не спешил к цезарю, а сначала постарался бы избавится от ошейника. -предположил Лихачев, и немного позднее добавил -Но может просто не знает почти ничего, много ли мы с тобой расскажем о событиях происшедших полтора века назад, коли спросят?

  Глава 3. На войне как на войне.

  Чудный сегодня выдался денек, нет честное слово, туман, в десяти шагах не видно ни зги. Но здесь, на позициях у Севастополя критерии иные чем в мирное, белое марево окутавшее холмы и долину внизу воспринимается просто как подарок судьбы. Появилась возможность вести работы на бастионах и осадных батареях без риска словить пулю, да и артиллерия постреливает редко, берегут снаряды. Пушки и мортиры сегодня отдыхают, и лишь изредка молочную муть прорезает огненная вспышка выстрела, бьют вслепую, по невидимой цели, без особой надежды поразить ее...

  Хрустит крупный песок под ногами маленького отряда, кто эти люди, и что они делают на узкой нейтральной полосе между окопами враждующих сторон? Сторонний наблюдатель прежде всего бы отметил, что несмотря на войну, вооружены наши вояки только лопатами, не поблескивают над их головами хищные жала штыков, а вместо красивых солдатских ранцев – уродливые, но весьма вместительные вещевые мешки типа "сидор"... Спутников трое, впереди идет уже знакомый нам по предыдущим главам Сашка, "герой не нашего времени", за ним "безумный изобретатель" штабс-капитан Романов и замыкает шествие кузнец Ефим, по прозвищу "Гефест".

  -Долго ходим, не иначе скоро в лагерь французов придем? -подначивает штабс-капитан своего проводника.

  Куда ты завел нас Сусанин Иван?

  Да шли бы вы на... к черту, не знаю я сам.

  Давайте отрежем Сусанину ногу.

  Не надо ребята я вспомнил дорогу!

  Продекламировал поднявшийся из бездонных глубин сознания стишок Александр. Сегодня он занят немного несвойственным делом, выступает в роли следопыта-проводника. Попав в новый мир, он с удивлением обнаружил, кроме уже изрядно доставшей "суперпамяти" у себя новый дар. Оказывается теперь он великолепно ориентируется на местности, достаточно лишь один раз там побывать, или увидеть карту. Шестое чувство прорезалось, не иначе еще одно следствие того давнего эксперимента, или он просто использует возможности своей уникальной памяти на подсознательном уровне. В любом случае этому таланту Сашки на войне сразу же нашлось соответствующее применение.

  -Стой! Пришли Всеволод Юрьевич. -тут нет чужих ушей, и поэтому он обращается к офицеру "по-простому", или как тут говорят еще "без чинов". Уже давно в новом мире Всеволод Юрьевич Романов стал дня него "старшим товарищем", как и Петрович в свое время, а "древнегреческий бог" глуховат, профессиональная болезнь всех кузнецов.

  -Удивительно, компас у тебя что-ли в голове? Гефест, братец проверь!!!

  Тот неторопливо сбрасывает котомку, наклоняется и долго роется в куче камней и наконец на свет появляется почерневшая от времени деревянная бирка.

  -Седьмой нумер, ваше благородие! Не подвел Сусанин, хоть и похабник, такой-рассякой, слушать тошно.

  В дело идет шанцевый инструмент, сперва на штык, затем еще на один, а далее... нет только руками и лишь изредка ножом, иначе можно случайно повредить кабель. Хорошо, что здесь не глина, иначе пришлось бы туго. Наконец на свет божий, словно младенец из чрева матери, появляется неказистая жестянка, словно клубень подземного растения с расходящимися в стороны корнями проводов. Теперь можно немного передохнуть, первая, и самая легкая часть работы выполнена. Невозмутимый "Гефест" не спеша сворачивает себе из газетной бумаги увесистую "козью ножку", эта новая мода на курение уже добралась до Севастополя благодаря пленным туркам. Штабс-капитан утоляет жажду глотком из маленькой карманной фляжки. Наш же Сашка просто вдыхает полной грудью морской, напитанный влагой воздух и тщетно пытается рассмотреть неясные очертания укреплений вдали.

  -Мне кажется, или в самом деле вода в ней булькает, -недоверчиво встряхивает распределительную коробку штабс-капитан, -Давай вскрывать, а ты Гефест готовь жаровню и паяльник.

  Вот и вторая причина по которой Александра оторвали от электросвязи и послали помогать минерам. В городе его почитали большим специалистом по пайке. Надо сказать, что в нашем времени Сашка вряд ли бы победил на конкурсе мастерства кабельщиков-спайщиков, но тут, в середине 19-го века все по-другому. Связь как отрасль только что появилась, буквально двадцать лет назад. Скромные навыки нашего героя оказался весьма востребован при прокладке и последующих ремонтах магистральных линий. Сращивать провода скруткой или бандажом удобнее и быстрее, но вот потом не избежать неприятных последствий. Пришлось конечно повозится, пока не подобрали соответствующие флюсы и припои, но это уже дело техники и усердия.

  -Господи, смотри точно вода, все внутри окислилось! Б...! -нецензурные выражения штабс-капитан Романов применял редко, сказывались годы проведенные в университете, но тут не выдержал.

  -Не расстраивайтесь Всеволод Юрьич! Сейчас мы все зачистим, скрутим, спаяем и зальем мастикой.

  -Не в этом дело Сашка, что у нас мины при проверке не "прозвонились", полбеды еще, ты посмотри внимательно на эту дрянь, надпись на крышке видишь?

  -Нобель, а что?

  -Через такие же коробки подключены морские мины заграждения системы Якоби под Петербургом и Кронштадтом, а значит... Здесь она и полугода в грунте не выдержала, а под водой как?

  -Не расстраивайтесь ваше благородие, на Питер англо-французы не пойдут, там демонстрация для европейской публики, настоящая война здесь в Крыму.

  -Остается только надеяться, что это твое пророчество тоже сбудется! – с трудом успокоился собеседник Сашки, -Но я все же рапорт отправлю, пусть это шведского сукина сына пропесочат хорошенько. Давай прибор доставай, проверим, может уж давно выкопали французы наши фугасы.

  -Почему автоматические не поставили? Я же видел у вас образцы, наступил на такую игрушку и бабах, привет архангелы?

  -Верно, мороки было бы меньше. Начальство против, "обычаи войны" нарушать? Никак нельзя, а вдруг да санитар какой подорвется или упаси господи, маркитантка. У англичан ведь туристы приезжают на "долину смерти" поглазеть, и корреспондентов газет тьма. За этих господ мне самому голову оторвут.

  За работой время летит быстро, только казалось выбросили первую лопату грунта, а там уже и измазанная мастикой-герметиком уродливая коробка отправляется обратно на дно ямы. Снова мелькают лопаты и теперь только свежий песочек выдает место раскопа, но ничего через пару дней все следы исчезнут, ветер и дожди сделают свое дело. Кузнец вновь дымит очередной внушительной самокруткой, интересно где он столько бумаги добыл, не иначе старыми газетами его снабжает штабс-капитан. Разбросанные вещи укладываются в котомки, предок авометра, аккуратно завернутый в толстое сукно отправляется в мешок Сашки. Массивный паяльник давно остыл и покоится за поясом у Гефеста, угли в жаровне потушены и значит скоро придется отправится далее, последний перекур, что называется "на дорожку".

  Они уже почти добрались до следующей цели, но внезапно Александр буквально на грани восприятия услышал вдали, насвистываемый простуженным голосом, мотивчик детской песенки про маленькую собачку. Сразу вспомнилось далекое детство и столь не любимые уроки английского, строгая учительница, и фиолетовая линейка, которая иногда помогала нашему герою постичь склонения-спряжения. Вот только здесь не до воспоминаний, мгновение, и сбросив поклажу все трое припадают к земле, стараясь поменьше шуметь при этом...

  Сквозь белесую пелену куда-то по своим делам идут четыре человека, в другое время и в другом месте встреча с ними не вызвала бы никаких эмоций у Сашки. Но тут война, и это не просто парни в чужих мундирах, это враги. Металл кастета призывно обжигает пальцы, а в голове уже прокручивается во всех подробностях грядущая схватка. Еще немного времени, и вот красные мундиры уже в десяти шагах правее, еще чуть-чуть и видна сквозь туман испачканная глиной спина замыкающего маленькую колонну солдата, тяжелый винтовка у него на плече, неудобно наверное. Рывок, десять шагов, мизерное расстояние тает под ногами, удар... Он еще не пробовал на людях кастет, привезенный из Англии подарок штабс-капитана, чутье и опыт уличных схваток подсказывали, должно получится, не может не сработать! Затем к следующему противнику, чтоб взять на удушающий захват, немного он Сашка, к сожалению, знает приемов самбо, этот проверен в деле неоднократно. Остаются еще двое, но у тех в руках простые штыковые лопаты вместо винтовок и по виду совсем не бойцы, вольнонаемные рабочие не иначе. Романов и его спутник легко с ними справятся, если господа аглицкие пролетарии решат драться. Вряд ли, скорее просто убегут, зачем рисковать жизнью за скромную оплату, настрой у них совсем не воинственный. А если что, один наш Гефест эту парочку уложит, он свое прозвище оправдывает, сила у человека воистину медвежья, жалко только, что медлителен.

  Александр бросил быстрый взгляд налево, штабс-капитан сжимает побелевшими пальцами узкую рукоять кавказского кинжала, у кузнеца в руках что-то вроде небольшого кистеня, гиря на ремешке. А ведь договаривались оружия с собой не брать, лишняя тяжесть, лишний соблазн во что-нибудь ввязаться...

  -Что, Всеволод Юрьевич, берем? Уходят ведь! -немой вопрос, только губы чуть шевелятся.

  В ответ Романов только укоризненно качает головой, щурится, становятся заметными морщинки в уголках усталых глаз, нет Сашка, не за тем пришли. Пленных надо будет увести назад, сдать как положено, времени уйдет немало, а нам надо еще две распредкоробки обслужить, это важнее чем парочка приблудных британцев. Пусть убираются не велика потеря, даст бог, сами набредут на наш дозор. Ушли, только запах рома и хорошего табака еще долго дразнит обоняние. Кузнец бедняга страдает, по лицу видно, прилипчивый дух зараза, после российского самосада, такой соблазн...и упустили.