Текст книги "Девственница на двоих (ЛП)"
Автор книги: Пенни Уайлдер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
«Отстой, отстой, трижды отстой», – думаю я, торопясь.
У меня было много свободного времени, но оставшись в этом лабиринте надолго, я могу опоздать на мою самую первую пару в первый день занятий. Отличный способ произвести хорошее первое впечатление на профессора.
Не говоря уже о том, что я, вероятно, пропущу важные вводные объяснения того, как будет работать класс…
Я так занята размышлениями, что не замечаю человека, стоящего прямо на моём пути, пока почти не сталкиваюсь с ним. Я останавливаю себя всего в футе от столкновения и смотрю вверх, чтобы обнаружить Вина, улыбающегося мне, подняв брови.
– Потерялась? – спрашивает он, и часть меня хочет отрицать это, просто чтобы стереть улыбку с лица парня. Потому что эта улыбка слишком раздражающе сексуальна.
Но сейчас у меня нет времени на игры, поэтому я просто вздыхаю и признаю поражение.
– Целиком и полностью. Я пытаюсь найти аудиторию 305, но…
– Да, это здание – настоящий лабиринт. Пойдём, я тебя провожу.
Я шагаю рядом с Вином, стараясь не обращать внимания на то, что между его рукой и моей всего дюйм пространства. Я почти чувствую тепло, исходящее от него, и я определённо могу сказать, что он был в общежитии и принял душ после тренировки – Вин пахнет мятной свежестью, с намёком на одеколон и чем-то ещё под этим, запахом, который я узнаю из нашей общей комнаты. Запах, которым пропитан он – сосна, тёмный лес и тайна.
Тёмные глаза Вина то и дело находят мои, пока мы идём, постоянная улыбка по-прежнему играет на его узких губах.
– Волнуешься в свой первый день?
– Думаю, да. Скорее нервничаю, чем волнуюсь, – признаюсь я, вздыхая, когда наши шаги ускоряются.
– Не то, чего ты ожидала? – говорит он, цитируя наш разговор накануне.
Мои щёки вспыхивают.
– По крайней мере, теперь я знаю, что на самом деле не знаю, чего ожидать, – отвечаю ему, пытаясь улыбнуться. Это Оливковая ветвь, и он принимает её шаг за шагом, улыбка парня расширяется.
– Не беспокойся. Между нами троими, я думаю, у нас всё будет хорошо.
Вин останавливается, и я почти прохожу мимо него, потому что отвлеклась, думая о том, что же он имел в виду, говоря о нас троих.
Потом я понимаю, что мы уже стоим перед аудиторией. Моей аудиторией. 305. И в это самое мгновение над головой раздаётся звонок, сигнализирующий о начале пары и о моей лекции по биологии.
– Большое спасибо, – говорю я и захожу внутрь. Но, к моему удивлению, Вин следует за мной, его ухмылка расширяется. Я с трудом сглатываю, когда мы занимаем два оставшихся места в задней части лекционного зала на восемьдесят человек, бок о бок. – Я не знала, что ты слушаешь лекции по биологии, – шепчу я, когда наш профессор включает экран в передней части аудитории.
– Ты ещё многого обо мне не знаешь, Кэссиди, – мягко отвечает он и, подмигнув, вытаскивает из сумки блокнот, а затем с улыбкой откидывается на спинку стула, глядя на доску.
Даже когда взгляд Вина направлен в другое место, всё равно кажется, что он смотрит на меня. Пространство между нами кажется почти осязаемым.
Как я и предполагала, трудно сосредоточиться на профессоре, когда всё, о чём я могу думать – это ощущение парня рядом со мной. Интересно, о чём он думает? Почему он тоже ходит на эти занятия. Он также планирует стать биологом или просто заполняет свободное окно? Чем Вин хочет заниматься по жизни, кроме игры в лакросс?
Во время лекции происходит перерыв, когда профессор пытается заставить слайд-шоу продвигаться, и Вин что-то пишет в уголке своего блокнота. Сдвигает его в сторону, чтобы я могла увидеть, и мне приходится подавлять смех, когда читаю:
«Может, он и профессор биологии, но точно не технарь, да?»
Вин предлагает мне свою ручку и, неохотно взглянув на профессора, всё ещё потерявшегося в своём ноутбуке, я принимаю её и наклоняюсь над блокнотом.
«Должна признать, я ожидала от этого занятия большего, чем просто презентация PowerPoint».
«Не волнуйся», – пишет Вин в ответ. – «Его лекции долгие и детальные. Профессор показывает на PowerPoint лишь основу. Зато занятия в лаборатории обещают быть довольно эпичными, наш профессор лучший в этом. Так я слышал».
Я бросила ещё один долгий косой взгляд на Вина, снова оценивая всё, что, как мне казалось, знала о нём.
Если бы мне пришлось угадывать, я бы приняла его за стандартного спортсмена, находящегося здесь на спортивной стипендии, готового прогуливать занятия и на самом деле не заинтересованного в обучении, а лишь в победе в выбранном им виде спорта.
Очевидно, я оказалась не права.
Что-то в том, как я смотрю на него, должно быть, подсказывает ему, что я удивлена, потому что Вин наклоняется через стол между нами, чтобы прошептать мне на ухо, опаляя горячим дыханием мою щеку.
– В чём дело? Удивлена, что спортсмену на самом деле не наплевать на занятия?
Он так близок к правде, что мои ярко-красные щеки, отвечают за меня. Но всё равно я наклоняюсь, чтобы прошептать ответ:
– По правде говоря, я приятно удивлена. И обещаю, впредь не стану судить тебя заранее.
Теперь очередь Вина удивлённо улыбаться, расширив глаза.
– Я знал, что нравлюсь тебе всё больше и больше, – отвечает он, ухмыляясь. – Это неизбежно. Побочный эффект супер-силы качка.
Я слегка ударяю Вина по руке, но он ловит её и сжимает мой кулак один раз, пальцы лишь на секунду обхватывают мои, прежде чем он отпускает меня и поворачивается лицом к передней части класса.
Профессор снова говорит. Дерьмо. Я даже не заметила.
– Тебе следует относиться к своим занятиям серьёзнее, Кэсс, – шутит Вин, ругая меня, и, вырвав ручку из моих пальцев, возвращается к конспекту.
Со своей стороны, мне требуется несколько вдохов, чтобы прийти в себя, прежде чем я смогу снова держать ручку не дрожа, что является признаком того, насколько Вин влияет на меня.
Проклятие. Это именно то, чего я надеялась избежать.
И всё же Вин намного больше, совсем не такой, каким я его вообразила, когда мы впервые встретились. Парень спокойно серьёзен, наблюдая за профессором пристальным взглядом, который почти так же отвлекает, как тепло, излучаемое его кожей, или слабый запах одеколона, который я ловлю, повернув голову, чтобы украдкой взглянуть на него.
Ближе к концу лекции наш профессор делает перерыв, чтобы снова поиграть с PowerPoint, и класс наполняется болтовней. Я бросаю косой взгляд на Вина, ощущая себя плохо из-за того, что заранее его осуждала.
– Ты заинтересован в этом предмете, как профильном? – спрашиваю, искренне любопытствуя.
– Я думаю об этом, – говорит Вин, плавным движением легко наклоняясь ко мне. – Я хочу изучать спортивную медицину. Слишком много людей получают травмы, занимаясь спортом; я хочу помочь людям избежать этого, удержать их на пути к своей мечте... – его глаза ловят мои, и моё дыхание замирает в груди. – Я думаю, что это звучит как довольно хороший выбор карьеры.
– Да, – признаю я, мои щеки пылают от внимания парня. – Я тоже думаю о том, чтобы заняться медициной. Не напрямую, а в лаборатории. Работая над разработкой новых препаратов. Открывать новые лекарства.
– Ты тоже хочешь лечить людей, – догадывается Вин.
Я киваю, не в силах оторвать от него глаз.
– Похоже, это тоже неплохой выбор, Кэссиди, – отвечает он, и звук моего имени на его губах горячее, чем я могу объяснить.
В этот момент раздаётся звонок, и мы оба вздрагиваем. Стон сожаления тонет в моей груди. Жаль, что мы больше не задержимся здесь, украдкой поглядывая друг на друга и обсуждая наши планы на будущее…
«С другой стороны, ты увидишь его совсем скоро», – напоминаю себе, а затем я снова краснею при мысли о том, что делю комнату с этим сексуальным, как ад, парнем – парнем более глубоким, чем я себе представляла – весь семестр.
Когда я запихиваю книги в рюкзак, вытаскиваю расписание и выхожу за дверь, готовясь к следующему занятию, Вин кладёт руку мне на плечо. Я смотрю на него, снова покраснев, только потому, что его тёмные глаза сверлят меня, и у него на губах снова эта проклятая ухмылка. Я не смогу устоять.
– Надо как-нибудь выпить, – говорит он, ухмыляясь. – Мы можем обсудить биологию и карьерные планы, – его ухмылка становится больше. – Если тебе нужно одолжить мои записи, я не против поделиться.
Проклятие. Он заметил, что я пялилась на него половину занятия?
Если раньше я краснела, то теперь я раскалённая докрасна и свечусь, как маяк. Но где-то в глубине моего сознания, мозг воспроизводит совет, который дала мне Нита перед тем, как я уехала из дома: «Парням нравится, когда ты играешь в недотрогу. Немного застенчивую».
– Выпить было бы неплохо... – говорю я медленно, протяжно. Затем я позволяю себе улыбнуться, имитируя его усмешку. – Но разве Энтони не будет ревновать?
К моему удивлению, Вин только смеётся.
– Разумеется, нет. Он будет с нами.
Чувствую, как моя улыбка исчезает, когда я думаю об этом. Дерьмо. Я только что представила, что Вин приглашает меня на свидание? Может, он имел в виду дружеские посиделки соседей.
Возьми себя в руки, Кэссиди.
– О... – говорю я, всё ещё пытаясь понять, как истолковать его слова. Вот тогда я бросаю косой взгляд в коридор и понимаю, что все остальные студенты уже прошли мимо.
Мы здесь одни, свет в аудитории гаснет позади нас. Там темно, уединенно... и Вин, кажется, понимает это в тот же момент, что и я. Он наклоняется, опираясь одной рукой на стену позади меня, возвышаясь надо мной. Я пытаюсь сделать шаг назад, ударяюсь о стену, и стою теперь, прислонившись к прохладной плитке, глядя на него. Его глаза не позволяют отвести взгляд. Я определённо не думала, что он ко мне клеится. Вин выглядит очень голодным, судя по взгляду направленному на меня.
– Мы говорили тебе, Энтони и я знаем друг друга с детства, – бормочет он, и морщинка замешательства между моими бровями углубляется, когда я задаюсь вопросом: «Что это значит?» Почему Вин, сексуально склонившись надо мной, так охрененно пахнет, смотрит на меня, будто хочет сожрать, и говорит о своём лучшем друге детства? Кажется, парню нравится моё замешательство, он улыбается шире. Ещё опаснее.
– Мы никогда не ссоримся. Потому что всегда и всем делимся. – Вин наклоняет голову ближе к моей, его губы всего в нескольких дюймах от моих. Так близко, что я могу чувствовать его дыхание, когда он добавляет: – Включая женщин.
Прежде чем я успеваю осознать, в моей голове вспыхивает образ. Мы трое в нашей комнате в общежитии. Энтони и Вин оба голые, я между ними, светлым и темным, американским красавчиком и ухмыляющимся плохим мальчиком. Каково это – целовать их обоих? Позволить губам Вина найти мои, попробовать меня на вкус, а затем Энтони следующий, более мягкий, лёгкий, но не менее горячий…
Я представляю мужские руки на себе. Их обнажённые тела, прижатые к моему. Твёрдые члены, прижимающиеся ко мне зажатой между ними; я не могу скрыть заминку в дыхании и румянец на щеках.
– Я...
Прекрати это, Кэссиди. Помни, зачем ты здесь!
Я качаю головой и отталкиваюсь от стены, быстро дыша.
– Я не могу. Я бы никогда... Я не смогу... – трудно говорить, когда парень всё ещё смотрит на меня так.
Вин тихо смеётся, и это низкий, опасный звук. Улыбка ни на миг не покидает его идеально изогнутых губ.
– Ты понятия не имеешь, что бы сделала в пылу момента, Кэссиди.
Прежде чем я успеваю ответить, прежде чем могу это отрицать, Вин исчезает в тёмном коридоре и оставляет меня одну в пустом пространстве с бешено колотящимся сердцем.
Когда я смотрю на него, скрывающегося за углом, в глубине души, в месте, которое пугает даже меня, я понимаю и признаю это: он прав. Я не знаю, что бы сделала, если бы у меня был шанс.
Но больше всего меня пугает то, что случилось сегодня.
Глава 3
К тому времени, как прозвенел звонок в конце последней пары, я больше не могла этого выносить. Я переписывалась с Нитой, намекала на нечто происходящее. Но сообщений явно недостаточно. Мне нужно поговорить с ней лицом к лицу, по крайней мере, насколько это возможно, через компьютер. Мне нужно, чтобы она отговорила меня, сказала, что я сумасшедшая, и не потеряла голову из-за парня в первый день колледжа.
Ну. Не парня. Двоих парней.
Что гораздо хуже.
Поэтому, входя в свою комнату в общежитии, я более чем немного раздражена, когда нахожу её уже занятой. Энтони растянулся на верхней койке, конечно же полуголый, и читает книгу, название которой я не вижу со своего места. Я замираю на мгновение, мысленно возвращаясь к прошлой ночи, когда наблюдала, как он дрочит. Я могу представить эту сцену ещё лучше теперь, когда он лежит на том же месте, всё также с обнажённой грудью. Чёрт возьми, эти мышцы пресса…
Я роняю свою сумку на кровать, думая о том, чтобы уйти и найти тихое место для звонка Ните. Вот тогда-то Энтони, кажется, понимает, что я в комнате, и отрывает взгляд от книги в мягкой обложке, ложа её себе на грудь, чтобы улыбнуться мне.
– Мы должны перестать так встречаться, – произносит он, бросая острый взгляд на свою обнаженную грудь. – Я имею в виду... или нет.
С этими словами парень перебрасывает ноги через край кровати и прыгает вниз, наплевав, что это верхняя койка. Он изящно встаёт на пол, уже убирая книгу. Но не раньше, чем я мельком вижу обложку и чувствую, как мой подбородок опускается ещё ниже.
Я узнаю эту книгу. Одну из моих любимых, на самом деле. Жанетт Винтерсон, одна из лучших феминистских авторов всех времён, не говоря уже о восхитительном слоге.
Энтони следит за моим взглядом и улыбается.
– Немного занудно, я знаю, но мне просто нравится, как она пишет. Читать её книги – всё равно что есть тёмный шоколад. Богатый, горько-сладкий…
– Я знаю, что ты имеешь в виду, – тут же говорю я. – То, как она рассказывает о потерянной любви, заставляя прочувствовать на себе всю боль, но это чудесно.
– Именно.
Энтони подходит ко мне ближе, надеюсь, по-дружески. Но я не могу не поднять голову, чтобы посмотреть на него и вспомнить, что только что произошло с Вином, когда мы стояли в коридоре под тем же углом несколько часов назад. Энтони выглядит совсем по-другому, блондин, голубоглазый, с обнажёнными твёрдыми мускулами. Его запах мягче, чем у Вина, в нём больше корицы и специй, но мне так же хочется дотронуться до его тёплой кожи, в нескольких дюймах от моей.
– Ты много читаешь, Кэсс? – спрашивает он, пожирая меня глазами, и я чувствую этот взгляд на своей коже, почти осязаемый похотью.
– Думаю, да, – бормочу я, затем качаю головой, пытаясь очистить её. – Я имею в виду, да. Утвердительный ответ. Я люблю книги.
Улыбаясь, Энтони проходит мимо меня, потянувшись за чем-то над моей головой, к одной из полок над кроватью.
– Ты читала эту книгу?
Я смотрю на обложку и качаю головой. Это автор, о котором я никогда не слышала, что довольно редко, учитывая, насколько я большой ботаник.
– Поверь мне, тебе понравится, – он с улыбкой и подмигиванием протягивает мне её.
Я дрожу и опускаю глаза, не в силах встретиться с парнем взглядом. Не после того, что предложил Вин. Не после того, как прошлой ночью наблюдала за Энтони из своей кровати, шпионя.
Я опускаю голову и сажусь на кровать, пытаясь освободиться от ненужных мыслей. К сожалению, Энтони падает на кровать рядом со мной, его голубые глаза стали серьёзными и ищущими.
– Всё в порядке?
– Длительный первый день, – заикаюсь я, протягивая руку к сумке. Он ловит меня за запястье, нежно обхватывая пальцами мою руку. Его рука намного больше моей, она поглощает мою целиком. Я заставляю себя поднять глаза, встретиться с Энтони взглядом.
Он выглядит искренне обеспокоенным, нахмурив брови.
– Ты уверена, что всё в порядке?
– Вполне уверена, – отвечаю я, на этот раз глядя ему в глаза. Желая, чтобы он поверил мне.
Через мгновение сосед улыбается, позволяя мгновению пройти.
– Дай угадаю, Вин сделал что-то ужасное, не так ли? Только он может так быстро завести девушку.
Мой рот раскрывается прежде, чем я могу себя остановить.
– Откуда ты это знаешь? – спрашиваю я.
Энтони моргает, поднимая брови. Вот дерьмо.
– На самом деле, я шутил... – говорит он, и я хочу пнуть себя. Но парень качает головой, ухмыляясь. – Хотя я уже достаточно хорошо знаю Вина. У него есть склонность ... все портить. Особенно касаемо девушек, – он подмигивает мне.
– Могу себе представить, если вы, ребята, ими делитесь... – я останавливаю себя, резко замираю, лицо снова вспыхивает. Чёрт. Я не собиралась упоминать об этом. Что, если Вин шутил? Он, должно быть, пошутил, верно?
Мой желудок трепещет от нервов, особенно когда Энтони наклоняется ближе.
– Ах. Я понял. Он упомянул нашу маленькую фантазию.
Я тяжело сглатываю, во рту пересыхает. Трудно думать, когда он так близко. Мой пульс колотится в ушах, отвлекая меня.
– Не... в стольких словах, – признаюсь я.
– Он не сказал, что мы хотели бы повеселиться вместе? – Энтони проводит рукой по моей руке, чтобы убрать прядь волос с моего плеча. Неудержимая дрожь пробегает по мне. – Более чем просто повеселиться, – бормочет он, и его голос становится низким и серьёзным, когда он наклоняется ближе. Ближе, ближе, пока его губы не оказываются в дюйме от моих, и я практически чувствую вкус мяты в дыхании Энтони. – Мы хотим тебя, Кэссиди.
Мой живот сжимается от желания, и я чувствую резкую пульсацию в киске, бёдра сжимаются, когда я пытаюсь контролировать себя. Но это невозможно, когда Энтони так близко и сосредоточен на мне. Особенно когда я думаю о Вине. Об их обоих сразу... Я качаю головой и отклоняюсь от Энтони, пытаясь отдышаться.
Он откидывается назад, смеясь, но не зло.
– Я удивлён, что ты такая застенчивая, Кэсс. В конце концов, ты великолепна. Парни обязаны флиртовать с тобой всё время.
Взгляд парня медленно и долго скользит по моему телу. Энтони смакует каждый дюйм того, что видит. Это заставляет меня чувствовать себя разгорячённой, как в аду. Знание того, что этот великолепный красавчик восхищается мною так же, как и я им.
Но затем его улыбка становится шире.
– Бьюсь об заклад, ты очень непослушная девочка в постели, не так ли?
Наконец, что-то щёлкает внутри меня. Он думает, что знает меня – так же, как я думала, что знаю его и Вина. Но всё же. Слова Энтони заставляют меня вспылить, к счастью, вынуждая забыть о похоти и освободить место гневу.
– Конечно же, нет! – срываюсь я, спрыгивая с кровати. – Ничего подобного.
Глаза Энтони расширяются, его рот раскрывается от удивления моим внезапным изменением позиции.
– Я не осуждал – нет ничего плохого в том, чтобы наслаждаться своей сексуальностью, – протестует он, предполагая, что именно поэтому я расстроена.
Но я уже хватаю сумку и направляюсь к двери.
– Я знаю, что нет, – добавляю через плечо, надеясь, что это звучит убедительно. Судя по пытливому выражению лица Энтони, он мне не верит. Он начинает складывать кусочки воедино, пытаясь понять меня.…
И я волнуюсь, что раскрыла слишком много. Скоро он поймёт, почему я испугалась.
Он поймёт, что я всё ещё девственница.
Факт, которым я горжусь, на самом деле. Так почему же мне так страшно от того, что парень может догадаться?
Я не задерживаюсь, чтобы это выяснить. Я распахиваю дверь и убегаю.
***
– У меня проблемы с парнем, – объявляю я в камеру.
На моём экране Нита загорается яркой улыбкой.
– Ты не должна выглядеть такой самодовольной, – добавляю я, нахмурившись.
Она фыркает.
– Я же говорила, что ты наконец-то найдёшь парня, в которого влюбишься в этом году!
Моё лицо вспыхивает. Я так часто краснела за последние пару дней, удивляюсь, как не покраснела окончательно. Я могу только надеяться, что Нита принимает румянец на моём лице за стыд из-за влюблённости, а не потому, что она ошибается. Я не нашла себе парня. Я нашла двоих.
– Я просто не знаю, хорошая ли это идея, понимаешь? В начале учебного года... и мне нужно сосредоточиться на учебе…
– Ну и что? Тебе не нужно переходить от нуля к серьёзным отношениям, Кэсс. Ты можешь просто немного развлечься. – Нита хмурится, глядя на экран, изучая моё выражение лица. – Я имею в виду, ты ведь уверена, что он тоже на тебя запал?
Слова Энтони проносятся у меня в голове. Мы хотим тебя, Кэссиди.
– Эм, да. Он был довольно откровенен насчёт этого.
Нита улыбается.
– Тогда в чём же проблема? Просто испытай его на прочность. Наслаждайся жизнью!
Я вздохнула. Видимо, неправильная реакция. Взгляд Ниты нацелен на меня, как бритва. Нравится мне это или нет, но она слишком хорошо меня знает. В конце концов, мы лучшие друзья с первого класса.
– Чего ты мне не договариваешь? – она поднимает бровь, применяя строгий мамин голос. – Кэссиди. Ты влюбилась в профессора или что?
– Что?! – брякаю я, смеясь. – Нет. Боже, нет.
Подруга прищуривает глаза.
– Окей. Тогда почему всё так странно? Он влюблён в тебя, ты влюблена в него. Позволь ему соблазнить тебя, – добавляет она с ухмылкой в голосе.
– Всё не так просто, – отвечаю я. Затем вздрагиваю, пытаясь понять, как сказать это, не вдаваясь в подробности. Я люблю Ниту и обычно делюсь с ней всем. Но что-то в этой ситуации заставляет меня задаться вопросом, найдёт ли даже Нита это слишком странным. Я не могу заставить себя сказать это вслух. Не всё. – Парней двое, – добавляю я, бормоча.
Нита фыркает, выражение её лица определённо ликует.
– Ты шлюха, Боже мой, мне это нравится! – она практически визжит в микрофон. – Расскажи мне всё. Какие они?
Сначала я описываю Энтони, его приятную внешность и спортивную карьеру, не говоря уже о его хорошем вкусе в романах. Затем я говорю о Вине, плохом парне, и его интересе к биологии. Не говоря уже о его склонности флиртовать со мной, слишком откровенно.
– И я не знаю, что делать, потому что они знают друг друга целую вечность, – добавляю я, вздыхая, – так что это может стать странным…
– Подожди, подожди, они знают друг друга? – Нита поднимает бровь.
– Да, они выросли вместе, и они оба в команде по лакроссу…
– Боже мой, тебе нравятся два лучших друга?
Я прикусываю губу, смотрю в камеру.
Нита протягивает руки по обе стороны экрана, делая вид, что душит меня.
– Я же не нарочно! – протестую я.
Кажется, я сломала Ниту. Она сгибается пополам на минуту, и я не могу понять, что случилось.
– Алло? Здесь вообще-то нужен твой совет! – увещеваю её.
Когда подруга снова выпрямляется, я понимаю, что она смеялась. Нита вытирает слёзы с глаз, всё ещё дрожа от беззвучного хихиканья.
– Это не смешно, – раздражаюсь я.
– Да, это определённо так, Кэсс. – Нита глубоко вздыхает, протирая глаза. – Дерьмо. А, ладно. Это намного сложнее, да. – Она качает головой, изучая меня. – Послушай, Кэсс, сейчас только начало семестра. Дай ситуации немного времени. Узнай лучше этих пускающих слюни горячих парней, и подумай, кто тебе нравится больше, – она высовывает язык. – И, к слову, не кисни.
Я фыркаю, не в силах удержаться.
– Но, честно говоря, если ты действительно хочешь сделать это, тебе просто нужно выбрать того, который больше нравится. Просто будь с ними настоящей. Они поймут. Особенно, если знают друг друга целую вечность и имеют схожие вкусы в девушках. Уверена, они уже сталкивались с такой ситуацией.
«Ты понятия не имеешь», – думаю я. Мои губы плотно сжаты, пока я киваю. Это хороший совет. Выяснить, кто мне больше нравится. За исключением того, что я не знаю ни одного из них довольно хорошо. Из того, что я могу сказать, если бы я встретила Вина или Энтони в другой ситуации, они бы мне сразу понравились. Я не могу определить, кто мне нравится больше, потому что они оба меня привлекают, по крайней мере, судя по тому, что я о них узнала на данный момент.
Но также... Это не относится к делу. Потому что парни не хотят, чтобы я была с одним из них. Они хотят ménage-à-trois [3]. С девушкой, которая, чего они даже не знают, девственница. Я никогда не спала с одним парнем, не говоря уже о двух сразу.
Как я могла позволить этому случиться? Как я вообще могу об этом думать?
И всё же слова Вина эхом отдаются в моей голове: «Ты понятия не имеешь, что бы сделала в пылу момента».
Я действительно, на самом деле не знаю.
– Спасибо, Нита, это поможет, – говорю я, хотя мой разум всё ещё работает, переполненный запутанным беспорядком мыслей.
После того, как я завершаю звонок и возвращаюсь в комнату, мой живот скручивается в узел, поскольку я беспокоюсь о том, что, возможно, найду Энтони там, или вместо этого полуголого Вина, или даже более ужасающий вариант – обоих сразу.
Но когда я со скрипом открываю дверь в нашу комнату, там темно и тихо. Только когда я включаю свет, вижу книгу на моей кровати. Новый роман Джанет Винтерсон, который я ещё не читала, страницы белые, а корешок не сломан. Совершенно новый. От Энтони, я уверена.
Я сижу на кровати и держу книгу на коленях, обводя пальцем обложку, пытаясь разобраться в беспорядке, в котором я запуталась.
[3→] Любовь втроём (фр. ménage à trois) – форма полиамории, при которой три человека живут вместе и имеют сексуальные отношения друг с другом.
Глава 4
Первая игра сезона по лакроссу состоится в эту пятницу. Я заканчиваю домашнюю работу вовремя, так как пообещала себе, что пойду только в том случае, когда сделаю всё запланированное. Затем я надеваю самый спортивный наряд, который у меня есть – единственная школьная толстовка, пара узких джинсов и в довершение образа любимые сапожки.
Я сажусь рядом с девушками, с которыми познакомилась на лекциях по химии. Они кажутся достаточно хорошими, хотя на самом деле мы не говорили ни о чём, кроме сравнения заметок после занятий и жалоб на то, как быстро наш профессор листает слайды.
Однако, как только начинается игра в лакросс, я забываю о девушках рядом со мной. Мои глаза сосредоточены на поле – а, в частности, на номерах «9» и «11», один блондин, второй темноволосый, оба бегут в разные стороны, поскольку играют с противоположной командой. Они явно двое лучших игроков нашей команды – постоянно принимают передачи от других игроков и мчатся впереди других по полю. Когда Энтони приближается к сетке, я оказываюсь на ногах, подбадривая, в числе самых увлечённых зрителей.
Затем Энтони разворачивается в последнюю секунду, притворяясь вратарём, ныряет, чтобы заблокировать его. Но он целился не в сетку. Он бросает мяч высоко, изящной дугой Вину, который, кажется, поймал его даже не глядя, и в быстром движении хлыста бросает его в ворота. Мяч погружается в заднюю часть сетки, и вратарь команды соперника сыплет проклятия, когда парни хлопают друг друга по ладоням, прежде чем утонуть в толпе своих товарищей по команде.
То, как они работают вместе, плавно отражая друг друга, мчась вперёд и назад по полю, выглядит очень красиво. Плюс ко всему, их мускулистые руки отлично видны, так как парни одеты в футболки с короткими рукавами. Я могла бы смотреть, как они играют в эту игру весь день напролёт.
Но прежде чем я об этом подумала, они бегут к другой цели – на этот раз Вин передаёт мяч Энтони, который молниеносно отправляет его мимо головы вратаря в сетку, и попадает в цель в самый последний момент – и игра окончена. Мы победили.
Я всё ещё сижу на трибуне, наблюдая, слегка приоткрыв рот, когда одна из девочек-химиков подталкивает меня.
– Ты не пойдёшь праздновать? – спрашивает она.
Вот тогда я замечаю поток скандирующих людей, прыгающих через забор и мчащихся на поле. Большинство девушек направляются прямиком к Вину или Энтони, и довольно скоро парни исчезают в море приветствующих девичьих тел.
Мой желудок сжимается от этого вида, и я чувствую смутную тошноту, наблюдая за всеми этими красивыми, горячими красотками, которые дают пять Вину или сжимают Энтони в объятиях. Я слишком далеко, чтобы разглядеть их лица, и понять, нравится ли им это внимание, но разве подобное может не нравиться? Эти девушки чертовски сексуальны. Вин и Энтони могут выбирать любую по желанию.
Так почему же я?
Для начала я понимаю, что на самом деле ревную. Их обоих. Что со мной происходит?
Я выхожу из-за трибун и спешу вниз по проходу, но не к полю. Мне нужно выбраться отсюда. Я выполнила свой долг, пришла и поддержала своих соседей по комнате в их игре. Теперь мне нужен свежий воздух. И больше не смотреть, как к ним пристают.
Но прежде чем добираюсь до выхода со стадиона, я слышу, как меня зовут. Оборачиваюсь и вижу, что Вин и Энтони бегут ко мне, оставляя толпу позади себя. Я замечаю больше, чем несколько девушек, надутых из-за их ухода, хотя девушки довольно быстро поворачиваются к товарищам по команде парней.
Я задерживаюсь у забора, отделяющего трибуны от игрового поля, когда парни подходят с другой его стороны.
– Ты пришла! – говорит Энтони, его голос яркий и немного удивлённый.
– Конечно, я это сделала. – Прикусив губу, поглядываю между ними. – Я бы не пропустила вашу первую игру сезона.
– Тебе понравилось? – спрашивает Вин, внимательно меня разглядывая.
– Это было… – я пожимаю плечами, улыбаясь. – На самом деле, впечатляюще. Где, чёрт возьми, вы научились так играть? Вы такие быстрые…
Они оба расплываются в улыбках. Забавно, что они так не похожи друг на друга, но почему-то их улыбки совершенно одинаковые. Яркие, открытые и очень притягательные.
– Практика, – говорит Энтони.
– Очень много практики, – добавляет Вин.
– Ну, это определённо заметно. Отличная игра. – Я сомневаюсь, стоит ли дать пять или обниматься. Это было бы странно?
Вин тянется через барьер, чтобы положить руку мне на плечо, снимая этим любое чувство неловкого напряжения. Его рука дарит тепло моей руке, давление успокаивается.
– Ты куда-то спешишь? – спрашивает он, и я знаю, что должна уйти, выйти из этой ситуации, но когда смотрю в его тёмные, искренние глаза, всё, что я могу сказать:
– Нет.
Энтони лучезарно улыбается.
– Отлично. Давай поужинаем вместе. Как только мы переоденемся. – Он перескакивает через забор и быстро обнимает меня. Не достаточно долго, чтобы это что-то означало, но определённо достаточно долго, чтобы я почувствовала, что всё моё тело оживает, воспламеняясь от короткого, но близкого контакта.
– Встретимся у выхода из спортзала? – добавляет Вин, присоединяясь к Энтони по эту сторону забора. Он не идёт обниматься, просто слегка касается моей руки, и почему-то это затяжное, слабое прикосновение заставляет меня ощутить такой же жар.
Я не могу справиться с ними двумя. Не по отдельности, и уж тем более не вместе. Я девственница, ради всего святого. Я не знаю, как это делать. Но я чувствую, что улыбаюсь, моё тело реагирует, прежде чем мой мозг может вставить слово.
– Звучит здорово, – говорю я, и этими двумя словами определяю свою судьбу.
* * *
Мой желудок не перестаёт трепетать, когда мы присаживаемся в кабинке в ближайшей закусочной. Вин сидит напротив меня, его ноги вытянуты под столом, касаясь моих. Энтони же плюхается рядом со мной, и подвигается ближе, пока его рука не касается моей. Между ними двумя я чувствую, что вот-вот загорюсь, и часть меня, часть, которую я не хочу признавать, любит это ощущение.
