Текст книги "Восточные грезы"

Автор книги: Пенни Джордан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Она не покажет им своих истинных чувств, думала Натали, глядя как Захара, смеясь, откровенно флиртует с Кадиром.

Неужели кто-нибудь поверил бы, что эта женщина приехала сюда только потому, что собиралась использовать свое недавно полученное наследство для финансирования СПА-комплекса в пустынном оазисе за несколько миль от столицы Хадии? Неужели присутствующие не разгадали коварный план Кадира – привезти свою любовницу в Нироли? И оставить ее здесь насовсем? Неужели три месяца назад мысль о том, что ее тогда еще будущий муж, возможно, имеет любовницу, казалась ей обыденной? Как же она заблуждалась…

Король Джорджио помахал ей рукой, приглашая присоединиться к нему. Заставив себя улыбнуться, Натали направилась через зал и, сделав реверанс, заняла место с ним рядом.

– Хорошо, что Кадир собирается поддерживать с Хадией добрые отношения. Как двум нациям нам есть что предложить друг другу и есть чему поучиться.

– Принц Кадир очень привязан к стране, в которой вырос, Ваше величество.

– Это действительно так, но его дом сейчас здесь, и наши законы – его законы. Насколько я понимаю, тебе уже приходилось встречаться с Захрой Рафик во время вашего медового месяца в Хадии, не так ли?

– Да, – сказала Натали, чувствуя себя ужасно неловко.

К ее удивлению, король ласково потрепал ее по руке.

– Ты хорошая девочка, Натали, и я вижу гордость в твоих глазах. Это вполне естественно, но как бы там ни было, – он сделал паузу, – в жизни я сделал немало ошибок, которые моя гордость не позволила мне тогда признать, и теперь я ношу их на своей совести. Кадир тоже гордый человек, как он может им не быть, когда он мой сын? Для будущего короля Нироли у него есть все, что нужно моей стране. Но даже в мои годы, Натали, бывают неожиданные открытия. Например, я никогда не думал, что смогу полюбить его сразу так глубоко, как если бы он был частью моего сердца с самого начала. И эта любовь заставляет меня сказать тебе, что я не хочу, чтобы он страдал из-за своей гордости, так же, как страдал из-за нее я. Я заметил, как ты смотришь на него, когда думаешь, что никто не наблюдает за тобой. И я вижу, как на тебя смотрит он.

Натали вздохнула.

– Сэр, вам не нужно беспокоиться, что кто-то из нас может вас подвести. Мы оба всецело преданы Нироли. Я, конечно, не могу сказать о самых сокровенных чувствах Кадира, но… – Ее сердце разрывалось от мысли, что его симпатии отданы Захре, – но я знаю, что он не позволит им встать между ним и его обязанностями.

– Я рад, что мы поняли друг друга, – произнес король.

Одним словом, король Джорджио дал ей понять, что даже он видит, как хотелось бы Кадиру, чтобы его женой была Захра. С трудом владея своим голосом, она наклонила голову и чуть слышно произнесла:

– Сэр, я хотела бы попросить вашего разрешения удалиться.

– Твоя жена ушла. – Улыбнувшись, Захра провела пальцами по его рукаву.

– Тебе не стоило приезжать сюда, – сухо сказал Кадир.

– Как ты можешь так говорить, ведь я же вижу, как нужна тебе!

Кадир покачал головой. Ему совсем не понравилось, когда Захра, представив себя во дворце его близким другом, повсюду неотступно следовала за ним. Якобы все, чего она хотела, – это использовать новые возможности, открывающиеся перед двумя странами. Когда он отчитал ее за опрометчивое поведение, она тут же повинилась, но умоляла его не отсылать ее обратно до тех пор, пока не будут закончены все деловые переговоры. Кадир неохотно согласился.

– Я знаю, что мне нужно найти себе кого-нибудь, – сказала она. – Но как я могу, когда ты единственный мужчина, которого я хочу? Я никогда не буду твоей королевой, но ты все же мог бы найти в своей жизни и для меня место. Пусть я буду той, с кем ты мог бы спокойно провести несколько часов.

– Это все глупые разговоры, Захра, – остановил ее Кадир. – Я женат, должен управлять страной и быть примером для своего народа.

– Но я нужна тебе, Кадир. Нам суждено быть вместе. Мы и были бы вместе, если бы не твоя мать. Она призналась тебе в своем грехе, и ты отстранился от меня. А до тех пор…

– Хватит! Я не собираюсь слушать оскорбления в адрес своей матери. Ты забываешь, что она была твоей королевой. – Он не позволит Захре заставить его чувствовать себя виноватым в том, что их отношения закончились. Он не был ее первым любовником и никогда ничего ей не обещал.

– Твоя мать предала своего мужа, она недостойна была быть королевой.

– Ты забываешь, что она сама была практически ребенком, когда решила скрыть от своего мужа, кто был отцом его первого сына. – Кадир с удивлением обнаружил, что, защищая свою мать, невольно повторил слова Натали.

– Кадир, зачем нам спорить с тобой, когда мы могли бы заняться куда более приятными вещами?

Вот в этом была вся Захра – коварная, чувственная женщина, которая прекрасно знала, что нужно мужчине в постели. Тем не менее, эмоционально она оставляла его совершенно холодным.

Кадир прогнал неподобающие мысли. Не имело значения, какими в прошлом были их отношения, в будущем для них не было места. Он недвусмысленно дал это понять Захре, когда решил принять предложение своего отца.

– Тебе не следовало приезжать сюда, – еще раз твердо повторил он. – Ты должна вернуться в Хадию.

Захра смотрела в сторону, и он не увидел вспышку ярости в ее глазах, когда, наклонив голову, она покорно произнесла:

– Конечно, если ты так хочешь, Кадир.

Кадир знал, что не может нарушить протокол во время официальной встречи. Если он отвергнет Захру прилюдно, это вызовет ненужные слухи. Но он был просто не в силах остановить себя. Отступив в сторону, он стряхнул ее руку со своей руки.

Почему Натали так поспешно исчезла? Он видел, как она разговаривала с королем. Не сказал ли его отец чего-нибудь, что обидело ее? Возможно, он спросил невестку, когда, наконец, услышит от них новости, которые ему так не терпелось дождаться?

– Ты не можешь меня обмануть, Кадир, – снова начала Захра. – Я знаю, что ты меня хочешь. Дай мне быть той, что родит тебе первого ребенка. Дай мне первой подарить тебе сына… приходи ко мне сегодня ночью…

– Захра, ты несешь чепуху и знаешь это, – оборвал ее Кадир. – К тому же ты уже опоздала.

Натали беременна и клянется, что это его ребенок.

Сможет ли он когда-нибудь поверить ей? Ведь, если она говорит правду, это может стать для них новым началом. Он посмотрел на Захру. Что, черт возьми, нашло на нее? Она знала, что восстановить их отношения невозможно, но тем не менее продолжала настаивать. Кадир надеялся, что, сообщив о беременности Натали, он наконец заставит ее образумиться.

Было три часа ночи. Натали так и не смогла уснуть. Где сейчас Кадир? Неужели в постели у своей любовницы? Это было бы неудивительно, ведь он сам настаивал, чтобы она остановилась не во дворце, а на частной вилле.

Натали вздрогнула от неожиданности, услышав щелчок открывшейся стеклянной двери. Впустив в комнату прохладный воздух из сада, Кадир бросил взгляд в сторону постели, где лежала Натали.

– Что случилось? Ты решил, что неблагоразумно проводить всю ночь со своей любовницей?

Почему она это сказала? Она же обещала, что не позволит себе вновь опуститься до банальной ревности. Но, к несчастью, Натали уже начала понимать, что с некоторыми эмоциями бывает очень трудно справиться.

– О чем ты говоришь?

Натали услышала в его голосе что-то еще, кроме раздражения. Усталость? Но она решила не обращать на нее внимание.

– Ты прекрасно знаешь, о чем. Захра – твоя любовница. Она сама сказала мне об этом еще в Хадии. Ты пригласил ее сюда и сегодня вечером показал всем, какого рода отношения вас связывают.

– Я не приглашал ее сюда. – Кадир устало опустился на край постели и так и остался сидеть, повернувшись к ней спиной.

– И ты рассчитываешь, что я поверю тебе?

– Надеюсь. Видишь ли, в отличие от тебя я не лгу.

– В отличие от меня? Ты обвиняешь меня с такой легкостью, как будто все обо мне знаешь. А правда заключается в том, что ты не знаешь обо мне ничего. Потому что, даже если я однажды позволила себе насладиться своей чувственностью – что вполне естественно для женщины моего возраста, – это вовсе не значит, что я ею злоупотребляю. Возможно, тебе будет интересно узнать, что до той нелепой ночи в Венеции у меня не было мужчины в течение пяти лет. И это был мой выбор. Ты, конечно, мне не поверишь. Ты предпочитаешь верить худшему обо мне, поскольку это укрепляет тебя в твоем решении думать плохо о своей матери. Ведь ты не собираешься прощать ее. Она умерла, моля тебя о прощении, которого ты так и не дал ей…

– Нет…

Его сдавленный выдох вернул ее к действительности. Как ни плохо, ей было, это все равно не давало ей права делать ему больно. А кроме того, она слишком любила его, чтобы намеренно причинить боль.

– Я не мог позволить ей умереть непрощенной… Конечно, я сказал, что я ее понимаю. Разве мог я поступить иначе? Ведь она моя мать…

Натали почувствовала, что у нее пересохло в горле.

– Извини… Мне не стоило говорить этого.

– Пожалуй… Что же касается Захры… Да, когда-то мы были любовниками, но после смерти моей матери все изменилось. Ее решение приехать сюда не имеет ко мне никакого отношения, и я ясно дал ей понять, что для нее нет места ни в моей жизни, ни в моей постели.

Неужели Кадир говорит правду? Если так, то эта внезапная перемена от враждебной настороженности к доверию могла бы привести к лучшему взаимопониманию между ними. И возможно, в свое время… он даже полюбит ее.

– Так если ты не был с ней – где же ты был?

– Бродил по саду, размышлял. – Неожиданно он сменил тему. – Ты сказала, что до Венеции у тебя никого не было. Я не дурак, Натали. И знаю, на что может пойти женщина, чтобы защитить своего ребенка. Моя мать говорила, что вовсе не из-за любви к королю Джорджио она врала своему мужу. Якобы она делала это из-за любви ко мне, ее сыну. Она сказала мне, что когда в теле женщины зарождается новая жизнь, ее основной заботой становится эту жизнь сохранить – независимо от того, какие у нее до этого были чувства или моральные принципы. Ты во многом напоминаешь мне мою мать – заботой о других и силой духа.

– И поэтому ты думаешь, я солгала тебе насчет отца ребенка, – это ты хотел сказать?

Казалось невероятным, что между ними идет такой откровенный разговор, когда всего лишь час назад Натали думала, что он держит в своих объятиях другую женщину. И все же Кадир не нашел в себе сил поверить ей. Но, в конце концов, они так мало знают друг о друге. Он попросту испугался и включил свои защитные механизмы.

– Ты лжешь мне. Я знаю это.

– Я говорю тебе правду. Этот ребенок – твой ребенок. Возможно, мне вообще не стоило признаваться, что я беременна, – вырвалось у нее в отчаянии. – Наверное, мне стоило сказать, что я забеременела после свадьбы. Только мне не хотелось, чтобы наши отношения были построены на лжи. – Она положила руку на живот. – Это твой ребенок, Кадир. Если ты не веришь мне, твои сомнения развеет ДНК-тест. Правда, его можно сделать только после того, как малыш родится.

– Мы предохранялись, и этот ребенок не может быть моим, поэтому есть только один выход из сложившейся ситуации.

– Какой?

– Должен быть подготовлен документ, где будет сказано, что этот ребенок не является моим и поэтому не может претендовать на престол после моей смерти.

Натали в отчаянии закусила губу.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – сказала она, боясь до тошноты поверить его словам. – Ты действительно думаешь, что я могу подписать этот документ и лишить нашего малыша его прав? Ты действительно думаешь, что я могла бы так поступить с нашим ребенком?

– Твоим ребенком, – поправил ее Кадир. – Этот ребенок не имеет ко мне никакого отношения, и я никогда не приму его. Поэтому ты либо подписываешь документ, либо я иду к королю Джорджио и говорю ему, что расторгаю наш брак.

– Ты не посмеешь, – прошептала Натали.

– Я не хочу этого. И предпочел бы пощадить чувства моего отца. Он очень гордый человек, и правда о тебе унизит его. Если оставить в стороне твои принципы в отношении секса, за то короткое время, что мы женаты, я уже успел понять, как много ты могла бы сделать для Нироли. Вместе мы могли бы дать нашему народу все, что он заслуживает, но я не могу позволить чужому ребенку называть меня своим отцом.

Кадир подумал о тех часах, которые он провел в борьбе с самим собой. Он уже заставил себя признать, как много Натали значит для него и как он хотел, чтобы она была рядом с ним. Но ему никак не удавалось справиться с чувством злобы оттого, что она продолжает навязывать ему ребенка, который, как он знал, не мог быть его.

– Выбор за тобой, – сказал он, вставая с постели.

Натали осталась лежать, глядя в темноту широко открытыми глазами.

Он предлагал ей так много, но за такую ужасную плату. Почему, почему так все случилось? Если бы она только не поехала в Венецию, если бы она только не встретила его до свадьбы… Почему Кадир не мог поверить ей, когда она отдала ему себя в Венеции? Но разве она не знала ответа на свой вопрос? Кадир был не способен доверять женщинам в принципе, и с этим ничего нельзя было поделать.

Но она не могла позволить ему наказать их ребенка. Если он не изменит свое решение, она найдет способ вырастить малыша. В конце концов, достойных мужчин в ее семье хватает. Она будет защищать и любить свое дитя, даже если Кадир решит отвергнуть их обоих.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Нироли переживала один из своих редких периодов плохой погоды. На побережье обрушился шторм, серые тучи закрыли привычно голубое небо. Вид, открывающийся теперь из окон дворца, был уныл и бесцветен. Прямо как ее будущее и будущее их ребенка, подумала Натали.

Она собиралась утром поработать над своими записями, готовясь к предстоящей встрече с молодыми женщинами Нироли. Она собиралась поговорить с ними о многих возможностях, открывающихся перед ними в связи со строительством центра планирования семьи, но слова участия и надежды просто не шли у нее с языка. Все, о чем она сейчас могла думать, – это о ее бедном ребенке и о том, что он будет лишен возможности расти спокойно и счастливо, уверенно осознавая свое место в мире. Может быть, на этой теме и стоило бы построить ее речь – горькой участи детей, рожденных без любви, нежеланных, чьи шансы на удовлетворение самых важных человеческих чувств были безжалостно уничтожены, прежде чем они успели сделать свой первый вдох. Что могло предложить королевство Нироли этим детям?

Натали отложила в сторону бумаги и встала из-за стола. На сегодня не было запланировано никаких официальных мероприятий, кроме поездки Кадира на виноградники, поэтому на ней была ее обычная одежда – белая тонкая шерстяная кофта с длинными рукавами и черная юбка.

Она обернулась, услышав, как открылась дверь. Ее сердце дрогнуло, когда она увидела Захру.

Меньше всего на свете Натали хотелось бы видеть сейчас любовницу своего мужа – его бывшую любовницу, поправила она себя.

По крайней мере, Кадир поклялся, что между ними все кончено. И если она хочет, чтобы он верил ей, то тоже должна ему верить.

– Это правда, что у тебя будет ребенок? – спросила Захра безо всякого вступления.

Ее бесцеремонность слегка смутила Натали, но еще больше ее смутила мысль, что узнать об этом она могла только от Кадира. А это ведь совсем не та информация, которую можно было бы так вот запросто обронить в разговоре со своей бывшей любовницей.

И когда он сказал ей это? Прошлой ночью, когда она, наконец, погрузилась в свой короткий и беспокойный сон? Не пошел ли он тогда к ней искать утешения?

– Так это правда?

Глаза Захры лихорадочно горели, движения были порывисты и не скоординированы, как будто она не вполне владела собой.

– Будет у меня ребенок или нет, это касается только меня, – спокойно ответила Натали.

Захра оставила без внимания ее попытку перевести разговор в русло сдержанного благоразумия.

– У Кадира нет от меня секретов. Он рассказывает мне все. Все! – выпалила она. – Ты это понимаешь? Я знаю, что у тебя будет ребенок, но он, конечно, не хочет его. Да и как иначе?

Натали почувствовала тошноту. До последнего момента она пыталась убедить себя, что Захра преувеличивала степень их близости с Кадиром. Как же она заблуждалась! Кадир назвал ее лгуньей, но на самым деле лгал он.

– Ты ничего не говоришь, но я знаю, что это правда. Твое молчание выдает тебя, – услышала она голос Захры. – Думаешь, ты победила? Думаешь, если ты забеременела от Кадира, значит, он твой? Но он не твой и никогда им не будет. Ты, может, и беременна, но ты еще не родила. Королю нужны сыновья, наследники, живые дети… а ты никогда не выносишь их.

Что-то было не так. Что-то определенно было не так. Натали чувствовала непонятно откуда взявшееся напряжение.

Где же ее горничные и графиня? Теперь уже было поздно жалеть, что она сама попросила, чтобы ее не беспокоили.

– Ты действительно думаешь, что я позволю тебе забрать у меня Кадира? Ты думала, что, узнав о твоей беременности, он предпочтет тебя мне? Если так, то ты просто дура. Потому что этого не будет. Я не позволю, чтобы это случилось. Никогда. Я та, которую он любит и хочет. Я та, которая достойна стоять рядом с ним. Кадир – мой. Наши сыновья будут его наследниками, а не твои.

Внезапно голос Захры понизился до шепота и перешел в леденящее душу шипение.

– Я убью тебя! И убью твоего ребенка. Я перережу тебе горло и вырежу ребенка из твоего живота, но не позволю забрать от меня Кадира.

Она сумасшедшая, в ужасе подумала Натали и бросила взгляд на дверь. Захра заметила это.

– Бесполезно. Тебе не удастся отсюда ускользнуть.

Нужно попытаться ее успокоить, подумала Натали. Если она поддастся панике, это только ухудшит ситуацию и сделает ее игрушкой в руках Захры. Нужно найти способ разрядить ситуацию и выиграть время.

– В кровопролитии нет нужды, Захра, – сказала она, стараясь, чтобы ее голос звучал ровно. – Я не хочу забирать у тебя Кадира. – Если бы ей только удалось проскользнуть мимо Захры во внутренний коридор, закрыться в спальне, а потом позвать на помощь.

– Ты лжешь. Ты любишь его. Я вижу это по твоим глазам. Ты сказала, что носишь его ребенка, чтобы удержать Кадира, но твоя уловка не сработает, потому что ребенка у тебя скоро не будет.

Натали увидела, как Захра вытащила из длинного рукава платья изогнутый нож.

– Сначала мать отговаривала его жениться на мне, – Захра медленно двинулась в сторону Натали, – думая, что я не достаточно хороша для ее сына. А сейчас из-за се лжи ты – европейское ничтожество, на котором его заставили жениться, – стала у меня на пути. Но он не хочет тебя. Он хочет меня. И я хочу его. Только ты стоишь между нами и нашим счастьем. Мой долг – убить тебя, чтобы сделать Кадира счастливым. Только я могу родить ему наследников.

Натали знала, что ей придется добежать до этих дверей, потому что иначе Захра попытается причинить вред ее ребенку или убить ее. Она была выше и сильнее Захры, но не знала, как обращаться с ножом и как защищаться от него.

Но двери очень тяжелые, откроются не сразу, и Захра успеет настигнуть ее.

Что же ей делать? Натали молилась, чтобы Господь дал ей силы защитить себя и ребенка.

Лоза находилась в периоде покоя – ряд за рядом аккуратно подвязанные коричневые побеги. Кадир слушал, как Джованни Карини, дедушка Натали, с любовью описывал все их достоинства и недостатки, как если бы рассказывал о собственных детях.

– А вот эти несколько новых – подарок от Розы Ферецца. – Глаза Джованни светились гордостью. – Их побеги, привитые на наших корнях, дадут самое лучшее вино.

– Вы с такой теплотой отзываетесь о них, как если бы они были рождены на Нироли, – улыбнулся Кадир.

– Для каждого человека естественно заботиться о том, что подарено ему от чистого сердца, – сказал Джованни.

Неожиданно перед глазами Кадира возник образ его матери, какой она была в последние дни болезни.

– Твое правление принесет пользу Нироли, так же как и Хадии, если ты решишься принять свое наследство здесь. Твой брат хороший администратор и честный человек, но у тебя есть воображение и страсть – качества, присущие истинному лидеру. В этом ты очень похож на своего отца. Я прошу тебя, не отворачивайся от него.

Его мать… Как бы она любила Натали. И ребенка, которого она носит. И вдруг Кадир словно наяву услышал рядом с собой тихий материнский голос:

– Не отвергай своего ребенка, Кадир. Не отворачивайся от этого бесценного дара из-за собственного страха.

Неужели он действительно отказывается от ребенка из-за страха? Он прекрасно знал, несмотря на то, что отрицал это перед Натали, что презервативы не всегда надежны. Какой мужчина не знает этого? Во всем остальном Натали доказывала снова и снова свою честность и строгие моральные принципы. В глубине души он хотел верить, что Натали не лжет ему насчет ребенка… Его ребенка. И с каждым днем все больше хотел, чтобы она стала его женой по духу – его партнером, его второй половинкой. И снова он почувствовал этот пронизывающий страх – страх влюбленного человека, который боялся не удержать любовь женщины, потому что в прошлом он всегда чувствовал себя нелюбимым.

Кадир никогда не думал, что отважится заглянуть так глубоко внутрь себя. Но когда человек влюблен, он способен на неожиданные поступки.

Натали утверждала, что он был ее единственным мужчиной на протяжении последних нескольких лет. И только внезапно нахлынувшее желание заставило ее нарушить собственные правила. Неужели ему не хотелось заключить ее в объятия и признаться, как много ее слова значат для него? Кадир посмотрел на часы. Его программа была выполнена лишь наполовину, и пройдет еще несколько часов, прежде чем он сможет вернуться во дворец.

Неожиданно налетел порыв ветра, с неба начали падать тяжелые капли дождя.

– Знаменитые шторма Нироли, – пояснил Джованни. – Они приходят с моря – к счастью, нечасто, – но зато когда приходят… – Он с беспокойством смотрел на свою драгоценные побеги.

– Ваше высочество, думаю, нам следует вернуться во дворец, – сказал один из его сопровождающих. – Мы должны переждать шторм. – Ему пришлось напрячь голос, чтобы Кадир мог расслышать его слова за порывами ветра.

Кадир кивнул. Ему не терпелось поскорее увидеть свою жену. Жаль только, если виноградники Джованни пострадают из-за непогоды.

Натали! Потребность быть с ней поселилась в его сердце, подгоняя его, заставляя его впервые в жизни следовать своим инстинктам и чувствам, а не логике.

Войдя во дворец, Кадир увидел графиню.

– Где моя жена?

– В своих комнатах, Ваше высочество. Она просила, чтобы ее не беспокоили, но если вы хотите, чтобы я сказала ей…

– Нет, не надо, я пройду к ней сам, – поблагодарил Кадир.

– Ты не сможешь уйти, ведь ты знаешь это, – говорила Захра, медленно приближаясь к Натали. – Даже если ты закричишь и кто-то услышит, они все равно не успеют тебе помочь.

Поведение Захры наводило на мысль об одержимости. Натали была раздражена типично мужской неспособностью Кадира увидеть ее истинную натуру за смазливой внешностью и пышными формами. Но и ей самой тоже никогда не приходило в голову, что Захра может решиться напасть на нее. Эта идея казалась ей нелепой.

– Захра, подумай о будущем. Если ты сделаешь это, – начала Натали спокойным голосом, пытаясь придерживаться только фактов, – тебе не удастся выбраться отсюда. Ты отправишься в тюрьму, и как ты тогда сможешь быть с Кадиром?

Но Захру нелегко было смутить.

– Кадир защитит меня. Он стоит выше закона и не допустит, чтобы меня осудили. Кроме того, кто тебя будет оплакивать? Ты – ничто. И когда я рожу Кадиру его первого сына, никто и не вспомнит, что ты когда-то существовала… Но сначала я убью тебя и ребенка, которого ты носишь.

Откуда такая уверенность в праве распоряжаться чужими жизнями? Наверняка только какое-то психическое нарушение могло вызвать подобное поведение, и значит, бесполезно взывать к ее здравому смыслу. У Натали оставался единственный шанс – попробовать добраться до дверей.

Она попыталась оценить расстояние, которое ей предстояло преодолеть. Если она сделает обманное движение в сторону дальних дверей, это отвлечет Захру и даст ей несколько дополнительных драгоценных секунд.

Натали глубоко вздохнула, сосредоточив все свое внимание на дверях. Она должна толкнуть их посильнее…

Внезапно двери открылись. Захра обернулась.

– Кадир… – выдохнула Натали. Хоть он и пригласил Захру во дворец, но, конечно же, не догадывался о ее критическом состоянии.

– Что здесь… – Он бросил быстрый взгляд на развернувшуюся перед ним сцену. – Захра… – начал он, но она не дала ему продолжить.

Не отрывая глаз от Натали, она сказала с ликованием сумасшедшей:

– Все в порядке, Кадир. Скоро она не будет стоять между нами, потому что я убью ее и этого змееныша, который у нее внутри.

– Охрана! – крикнул Кадир.

Захра сделала быстрый выпад в сторону Натали, разорвав ножом рукав ее кофты. Натали бросилась к дверям. Она двигалась быстро, но Захра не отставала. Натали слышала позади себя ее дыхание, острая боль пронзила ее плечо, и, когда казалось, спасения больше нет, Кадир молниеносным броском встал между ними и принял следующий удар на себя.

Последнее, что услышала Натали, теряя сознание, был стон Кадира.

– Ваше высочество, Захра Рафик перехвачена по пути в аэропорт. Она отказалась пройти медицинскую экспертизу в Нироли. Мы связались с полицией Хадии. Они обещали взять ее под стражу в аэропорту и в принудительном порядке отправить в больницу, где будет проведено полное психическое обследование и назначен курс лечения.

Кадир сжал губы. Он знал, что никогда не перестанет винить себя за то, что не разглядел темную душу Захры, скрывавшуюся под ее внешней покорностью. Его недальновидность поставила под угрозу жизнь Натали. И жизнь их еще не рожденного ребенка.

Поблагодарив министра за сообщение, Кадир повернулся к служащему дворца.

– Король Джорджио хотел бы поскорее увидеть вас, Ваше высочество, – сообщил тот. – Ужасная новость о нападении на вас и на принцессу не могла быть скрыта от него. Он очень обеспокоен.

– Пожалуйста, скажите королю, что со мной все в порядке. Я вернусь во дворец, как только переговорю с врачом принцессы.

Кадир не мог покинуть госпиталь прежде, чем увидится с Натали. Ему так много нужно ей сказать.

Он знал, что до последних дней жизни перед его глазами будет стоять картина, которую он увидел, когда открыл дверь в гостиную. Глаза Натали, ее руки, закрывающие живот в попытке защитить малыша. В ту минуту единственной его мыслью было спасти их обоих.

Он понял, когда, казалось, было уже слишком поздно, что никто не может быть отцом ребенка, кроме него самого. Кто защитит их, если не он?

Когда он уже начал терять сознание, его последней мыслью было, что он любит Натали и своего малыша.

В госпитале, с трудом приходя в сознание от большой потери крови, он был потрясен, когда узнал, что Натали находилась в критическом состоянии и едва не потеряла ребенка.

– Вы должны спасти их обоих. Обязательно должны спасти, – повторял Кадир, сжимая от боли зубы, пока обрабатывали его рану. Он просто не сможет вынести, если ни Натали, ни ребенок никогда не узнают, как он любит их обоих.

Лежа в больничной палате, Натали с беспокойством смотрела на врача.

– Мой муж – как он? – спросила она.

– С ним все в порядке. Рана длинная, но не глубокая, – сказал врач. – Он уже ждет за дверью, чтобы увидеться с вами.

Кивнув, Натали с мольбой посмотрела на доктора.

– А вы уверены… насчет… насчет ребенка? – Капельницу уже убрали, но она все равно чувствовала себя слегка сонной из-за мягкого успокоительного, которое ей ввели. – Ошибки не может быть?

– Ошибки нет, – устало ответил врач. У них выдалась тяжелая ночь, – им пришлось спасать кронпринца, принцессу и их ребенка.

Дверь в палату открылась. Поклонившись Кадиру, врач оставил их наедине.

– Спасибо тебе… за то, что спас мне жизнь.

Кадир слабо улыбнулся. Его лицо было усталым и бледным. Он сменил пропитанную кровью рубашку на чистую, его рана была обработана и перевязана.

– Я сделал только то, что был должен сделать, потому что сам невольно поставил вас обоих под удар. Но я понятия не имел, что Захра… она никогда не обнаруживала никаких признаков… Когда я сказал, что ей нельзя больше оставаться на Нироли, и напомнил, что ты моя жена и у тебя будет ребенок, я понятия не имел в тот момент…

Что-то такое искреннее и благородное было во всем его измученном облике, что Натали захотелось протянуть руку и дотронуться до него. Но как она могла, зная, что он думает об их ребенке? Возможно, он хотел, чтобы она потеряла его, если даже и не готов был признаться в этом. Разве она могла забыть, с какой ненавистью он отзывался о малыше!

– Ты не мог знать. Думаю, она и сама не знала о своей болезни, – сказала Натали, чувствуя себя совершенно опустошенной. – Так что не вини себя.

– Напротив, ты моя жена, и моя обязанность – защищать тебя. Я должен был предвидеть…

– Они сказали тебе… о ребенке? – Ее голос звучал очень тихо.

Кадир кивнул.

– Наверное, ты думал, что было бы лучше, если бы я потеряла его.

Она не могла заставить себя поднять на него глаза. В течение долгих часов, когда ее ребенок отчаянно боролся за жизнь, она знала, что Кадир так же отчаянно желал, чтобы этого не случилось. И эта мысль причиняла ей куда большую боль, чем рана от ножа Захры.

– Натали…

Дверь в палату открылась.

– Ваше высочество, – взволнованно начал слуга, – король, король Джорджио здесь. Он не может быть уверен, что вы живы и с вами все в порядке, пока не убедится в этом сам.

Король здесь? Король, который уже давно не покидал дворца и уж тем более не проявлял ни о ком подобного беспокойства? У Натали от удивления округлились глаза. Она уже заметила, что любовь к Кадиру смягчила его сердце.

– Ты должен выйти к нему, – сказала она мужу. – Он старый человек и, наверно, ужасно обеспокоен.

Кадир наклонил голову.

– Хорошо, – сказал он. – Но я вернусь, как только смогу.

Через несколько минут после его ухода в палату вошел врач. В руках у него был большой конверт.

– Это результаты сканирования, – сказал он, положив конверт рядом с ней. – Как вы знаете, мы не используем нашу новую аппаратуру только для определения пола ребенка, чтобы родители заранее знали, в каких тонах оформлять детскую. Но поскольку нам пришлось сделать эти снимки, чтобы проверить, все ли в порядке с ребенком…

Улыбнувшись, Натали протянула руку.

– Я спросил принца, не хотел бы он посмотреть на них, но он отказался.

– Да, – произнесла чуть слышно Натали, – я так и думала…

– Он сказал, что сначала вы должны их увидеть, – пояснил врач. – Но если вы не хотите заранее знать пол ребенка, можете тоже не смотреть.