Текст книги "Детерминация (СИ)"

Автор книги: Павел Янг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Глава 3. Эксперимент

Было уже за полночь, когда по окраине города, не останавливаясь на светофорах, с гулом прошла небольшая колонна. Впереди двигался милицейский УАЗ с включенными мигалками без сирены, за ним шёл автозак, за автозаком тентованный УРАЛ с автоматчиками и замыкал колонну УАЗ, уже армейский. Вереница перевалила через мост и выехав на загородную трассу повернула в сторону химического комбината. Впереди идущая машина включила дальний свет с сиреной. Редкие автомобили сворачивали на обочину давая путь. Вдали появились заводские огни. Вскоре колонна не останавливаясь прошла проходную и въехала через открытые ворота во двор огороженного цеха. Ворота закрылись, через задний борт УРАЛа начали спрыгивать солдаты с собаками на поводках выстраиваясь от автозака к воротам цеха. Из УАЗика вылезли два офицера среднего звена и подошли к ожидавшим их сотрудникам агрополигона.

– Здравия желаю, – полковник козырнул отдавая честь. – Получите груз.

Подполковник подошедший вместе с ним передал кейс Громову. – Здесь личные дела осуждённых, – сказал он. – И документы об исполнении приговора.

– Их как бы нет? – сухо спросил Валерий Иванович беря чемоданчик.

– Да. Они уже не существуют, – ответил полковник. – С вами, согласно регламенту, останутся двое человек, тоже офицеры и они сами понимаете откуда. Именно эти люди будут отслеживать проведение эксперимента.

Полковник махнул рукой старшему лейтенанту стоящему у автозака. Старлей несколько раз кулаком стукнул по обшивке будки. Дверь открылась. Оттуда стали спрыгивать на землю люди в арестантской чёрной робе. На них были надеты специальные наручники, от которых тянулась тонкая цепь к ногам и сковывала щиколотки.

– Смертники! – вырвалось у Дмитрия.

– Возьмите себя в руки, – как можно спокойнее сказал Валерий Иванович, хотя у самого внутри похолодело от вида обречённых на мучительную смерть.

Арестанты под крики солдат и лай овчарок пригибаясь, мелкими шажками засеменили к воротам цеха. Там их встречали ассистенты направляя через цех на агрополигон. Зэков расположили в специально подготовленной комнате четыре на пять метров с решётчатой дверью. (По проекту в этом помещении должны были храниться яды и удобрения, где их надлежало смешивать, тем самым создавая комбинации для конкретных целей, например повышение стойкости растений к заболеваниям). Туда заблаговременно поставили пять двухъярусных кроватей. По санитарным нормам для работы с ядами в правом углу комнаты была установлена раковина внушительных размеров больше похожая на корыто для стирки белья, сделанная из оцинкованного листа с краном холодной воды. Рядом с ней стояли два ведра для справления малой нужды. Профессор наблюдая через решётку как заключённые заторможено расстилают кровати заметил.

– Их отобрали из сотни подрасстрельных и подготовили. Обратите внимание Дмитрий, все они в подавленном состоянии. Распорядитесь чтобы им в еду не забыли положить нейролептик. Начало эксперимента послезавтра. Нам нужны безвольные люди. Публика сами понимаете какая.

***

На следующее утро два товарища, сами понимаете откуда, заставили сотрудников, непосредственно участвовавших в эксперименте, изучать уголовные дела осуждённых. Профессор с майором, чтобы им не мешали, решили расположиться в вольерной. Притащили туда два стула и сели за стол на котором стояла клетка с Нюркой. Хомячиха начала высказывать недовольство путём наскакивания на прутья клетки, издавая, при этом шипение с фырканьем.

– Валерий Иванович, они дышат? – спросил Дмитрий глядя на выкрутасы Нюрки.

Профессор оторвался от изучения дела: – Кто? – не понял он.

– Ну эти, – майор кивнул на клетку. – Инфицированные.

– Не знаю Дим, не знаю, – Валерий Иванович перевернул страницу. – Не было времени подробнее изучать объекты. Я уже говорил что нас сильно торопят?

– Да, – кивнул майор. – Торопят. Но судя по звукам…

– Судя по звукам, должны дышать, но, – доктор поднял вверх указательный палец. – Они не дышат, – чуть ли не шёпотом произнёс он наклонившись к Дмитрию.

– Как такое возможно? – тихим голосом спросил майор.

– Не знаю Дима, – Валерий Иванович распрямился на стуле. – Не было возможности изучить сей феномен. Не отвлекайтесь.

– Так как не отвлекаться. Нюра шумит. Да и запах от неё…

– А мне она не мешает. Ладно, уберу её отсюда, – профессор встал и вынес клетку из вольерной. Вернулся минут через десять.

– Куда вы её дели? – полюбопытствовал Дроздов.

– Убрал в сейф, – улыбнулся полковник. – Не бойтесь, не в ординаторской, не дай Бог Нюра непостижимым образом выберется из клетки, она же там всё сожрёт. У нас есть ещё один сейф небольших размеров и он пустой, вот туда я её и спрятал. Ну что, теперь приступим к изучению уголовных дел?

– Приступим, – Дмитрий взял со стопки лежащей на столе верхнюю папку.

Примерно через час майор со вздохом мученика произнёс. – Дело номер… Зачем нам их номера? Осужденный по статье… Может сразу с приговора начинать? – недовольным голосом сказал Дмитрий.

– Вы наверное не внимательно слушали указания. Нам только их деяния прочесть нужно, – спокойно ответил Валерий Иванович. – Вот слушайте. – "После распития спиртных напитков, потребовал у своей сожительницы денег на продолжение. Получив отказ, нанёс кухонным ножом удар ей в живот. Это увидел малолетний сын сожительницы, который пришёл на шум на кухню. На глазах раненой женщины, осуждённый нанёс три удара ножом в грудь ребёнку, после чего, пытаясь скрыть следы преступления, поджёг дом, где так же находилась парализованная мать потерпевшей". Коряво, но лаконично. Или вот. – "Поздно вечером, находясь в наркотическом опьянении, осуждённый, применяя грубую силу, заставил двух маленьких девочек…"

– Хватит с меня этого дерьма! – с негодованием воскликнул Дроздов. – Не могу больше. Я их уже сейчас готов расстрелять, – майор швырнул дело на стол.

– Вот для этого и дают нам их дела, чтобы эти люди не вызывали у нас сочувствие. Давайте-ка выпьем, – предложил доктор.

– Так запрет, – пожав плечами сказал Дмитрий.

– А мы немного. Я думаю что читать это ни мне ни вам большого желания нет. Так сделаем вид, что изучаем материал за чашкой кофе. У меня в заначке отличный коньячок.

– Что ж, не откажусь, – усмехнулся майор.

***

На следующий день, в семь утра началась подготовка. Экспериментируемым подмешали в пищу препараты, которые сделали из них безвольных животных. В семь тридцать на полигон занесли огнемёт, огнетушители и АК. Автомат положили на тумбу, поставленную возле входа. В тумбочку поместили коробки с патронами для пистолета и автомата, и специальный щуп предназначенный в криминалистике для измерения входных пулевых отверстий. В оперблоке подготовили столы, около каждого поставили баллон с отравляющими веществами разного назначения. Всем участникам согласно регламенту выдали оружие, пистолеты Макарова и по две обоймы. Эксперимент начался в восемь тридцать. Цель эксперимента, проверить воздействие пулевых ранений и отравляющих веществ на человеке находящимся под действием испытываемой вакцины. Смертников из комнаты начали выводить по одному сопровождая в процедурную. Там ассистенты каждому заключённому делали внутривенную инъекцию. Первых пятерых отправили на полигон, остальных в операционный блок. В оперблоке на подготовленные столы положили смертников и притянули их ремнями. Оператор прильнул к окуляру киноаппарата стоящего на треноге и захватывающего в обзор все столы.

– Начали, – сказал суровый особист.

Застрекотала камера, один из хирургов произнёс вслух.

– Сейчас каждому из подопытных мы наденем маску. Пустим газ, дождёмся биологической смерти, после чего засечём время, чтобы узнать, когда произойдёт реанимация, если произойдёт.

Приступили к умерщвлению подопытных. Надели маски, открыли вентили пустив газ. Ассистенты отметили в блокнотах начало эксперимента.

В это же время на полигоне заключённых завели в клетки, закрыли за ними дверцы на навесные замки. Иван Васильевич расписался на листке лежащем на тумбочке возле АК в получении патронов. Достал коробки из тумбы открыл пистолетную и начал снаряжать обойму. Дмитрий, слегка трясущимися после вчерашнего "изучения" материалов руками вскрыл конверт. Прочитал задание. – "Расстрел каждого производить интервалом в пять минут. После опросить каждого по специальному тесту. Всё фиксировать на киноплёнку. После этого произвести повторный расстрел и зафиксировать реакцию." – Включили дополнительное освещение. Иван Васильевич закончил снаряжать автоматный рожок и пристегнул его к АК.

– Начали, – сказал особист.

Заработала камера. Два помощника застыли с блокнотами. Рядом с Дмитрием встал хмурый кэгэбэшник.

– Командуйте. – распорядился он.

– На линию огня! – громко сказал майор.

Палач подошёл к огневому рубежу, белой полосе начерченной на полу в пяти метрах от клеток. Встал напротив первой клети. Расставив ноги и заложив руки за спину он сжал в правой руке пистолет.

– Приготовиться! – скомандовал Дмитрий – Цельсь в сердце!

Иван Васильевич вскинул руку с оружием.

– Огонь!

Грянул выстрел эхом отозвавшийся в огромном помещении. В наступившей тишине нарушаемой только стрекотанием киноаппаратуры послышался звон упавшей на пол гильзы. Человек в клетке дёрнулся, на секунду обмяк, но тут же выпрямился схватившись за прутья решётки и посмотрел ошалевшими глазами на стрелявшего. Помощники отметили в блокнотах время и характер ранения. В соседних клетях узники безучастно наблюдали за происходящим. Выдержав пятиминутный интервал майор скомандовал.

– Следующая цель. Готовьсь. Целься в голову. Огонь.

Ещё выстрел. Смертник откинулся назад, осел, потом медленно поднялся держась за прутья. Выдержав временной интервал Дроздов отдал распоряжение.

– Третий. Готовсь. Целься в живот. Огонь.

Выстрел. Человек сложился пополам, присел на корточки, но через несколько секунд медленно встал. Прошло пять минут.

– Приготовиться к стрельбе из автомата! – громко скомандовал Дмитрий.

Палач взял с тумбочки Калашников. Передёрнул затвор.

– Четвёртый! Очередью грудь и ноги! Огонь! – отдал приказ Дмитрий.

Полетели сверкая отработанные гильзы со звоном отскакивая от пола. Человек в клетке начал дёргаться и извиваться в такт попаданиям. Узник рухнул на пол, но через двадцать секунд зашевелился, потом медленно поднялся. Пауза в пять минут.

– Пятый! Очередь от плеча до пояса! Огонь!

Дым от пороха рассеялся. Майор подошёл к тумбочке стоящей возле входа в которой лежали патроны, взял из неё специальный щуп и подошёл к первой клетке. Осмотрел рану.

– Время и характер ранения? – спросил он у ассистента подошедшего следом.

– Десять пятнадцать. Сердце. Смерть должна быть мгновенная, – доложил он.

– Оператор и один из подручных, ко мне. Вы снимайте, а вы проведите опрос на адекватность.

Оператор встал напротив расстрелянного захватив в кадр помощника с блокнотом.

– Ваше имя? – спросил ассистент.

Человек в клетке поднял на него затуманенный взор. Повисла пауза.

– Ваше имя?! – громче переспросил сотрудник.

– Николай.

– Фамилия?!

– Кочетков.

– Отчество?

– Михайлович.

– Какой сейчас год?

– Тысяча девятьсот восемьдесят восьмой.

– Число, месяц?

– Двадцать первое сентября.

– Сколько будет дважды два?

– Четыре.

– Палку нужно распилить на двенадцать частей. Сколько потребуется распилов?

Небольшая пауза, – Одиннадцать.

– Вы заходите в малознакомую комнату, которая затемнена. В ней есть две лампы – газовая и бензиновая. Что вы зажжете в первую очередь?

– Газовую.

Ассистент подчеркнул в блокноте слово "СПИЧКА" и отметил галочкой "НЕВЕРНО". Задал ещё несколько вопросов.

На опрос хватило три минуты. Майор подошёл ко второму.

– Время и характер ранения?

– Десять двадцать. Голова. Смерть должна быть мгновенная.

– Опросить.

Тест выявил неадекватность больше пятидесяти процентов. Подошли к третьему.

– Время?

– Десять двадцать пять. Смерть не наступила.

– Смерть не наступила, – Дмитрий на секунду задумался. – Возможна через десять минут, – майор ткнул щупом в рану, отверстие оказалось сквозным. Он пошевелил им. – Слабая реакция на боль. Ждём, – Дроздов начал вытягивать щуп, как вдруг почувствовал что стержень выходит с натягом. Вытащив его майор попытался снова втолкнуть обратно, но щуп уже не проходил сквозь тело. – "Похоже на процесс ускоренной регенерации тела," – подумал он, а вслух сказал с усилием вытягивая стержень. – Четвёртый, что с ним.

– Десять тридцать. Смерть не наступила.

– Ждём. Как пятый?

– Десять тридцать пять. Смерть не наступила.

– Тоже ждём. После наступления первичной смерти проведите опрос третьего, четвёртого и пятого на адекватность.

Через полчаса, когда зэки прошли первую стадию смерти, начали проводить повторный расстрел. Всех подопытных заставили снять рубахи. Ассистенты отметили в блокнотах, что полученные ранее ранения зарубцевались. Дмитрий подошёл к первой клетке и повернувшись к палачу сказал.

– Иван Васильевич стреляйте. Я буду находиться рядом. Хочу посмотреть на процесс регенерации.

– Дима, я не имею права. Это грубое нарушение инструкции. Вдруг рикошет от прутьев или рука дрогнет. Нет, – сказал, как отрезал палач.

– Тогда поставить камеру рядом, – распорядился Дмитрий.

Установили аппарат. Включили. Майор подошёл к палачу. – Вы готовы?

– Да, – жёстко ответил Иван Васильевич.

– На рубеж! – громко скомандовал Дима. – Целься в грудь! Огонь! – грохнул выстрел. – Целься в сердце! Огонь! – снова выстрел.

Человек в клетке только покачнулся от попавших в него пуль. Дима подошёл вплотную и посмотрел на ранения. Крови почти не было. Раны прямо на глазах от краёв начали покрываться коркой, пока она полностью их не закрыла. Корка тут же сгладилась, оставив на теле тёмно-коричневые пятна. У майора от увиденного пересохло в горле, а на душе стало тревожно и жутко.

– Ты меня слышишь? – тихим голосом, плохо скрывающим волнение спросил Дмитрий.

Узник поднял голову и посмотрел в глаза майору. – Да.

– Как тебя зовут?

– Николай, – не отрывая взгляда сказал зэк.

– Ассистент ко мне. Опросить испытуемого. Второй помощник принесите воды, – распорядился Дима отходя от клетки.

Он чувствовал на себе взгляд смертника глядящего ему в спину. Похожее чувство майор испытал однажды в детстве, когда большая собака шла за ним следом по лесу. Она не нападала, а как будто следила за ним. Уже потом, когда Дмитрий подрос, ему сказал знакомый лесник что это была не собака, а волк и волк обычно на детей не нападает. Но взгляд смертника был гораздо тяжелее.

Принесли холодную воду в большой алюминиевой кружке. Майор утолил мучившую его жажду. Приступили к следующему смертнику.

– У этого ранение в голову. По регламенту его нельзя дальше использовать, – сказал один из помощников. – Его нужно живым или в каком он сейчас состоянии, переправить в институт исследования головного мозга под видом охотника получившего случайное ранение из карабина.

– И что теперь, мы прерываем эксперимент? – растерянно спросил майор.

– Нет. Вы что, не читали регламент?

– Читал, – у Дмитрия в голове всплыли смутные воспоминания второй половины вчерашнего дня. Всё началось с чашечки профессорского кофе с коньячком, когда они изучали дела заключённых. Потом Валерий Иванович принёс папку с руководством проведения эксперимента и ещё бутылочку хорошего армянского коньяка. Дмитрий взял в руки папку, прочёл заглавие, основные пункты содержания. Выпили по одной. Потом ещё, ещё. И всё… Дальше память ничего не выдавала. – Может что и упустил. Много работы. Вы для чего здесь находитесь? Чтобы помогать, напоминать, подсказывать. Раз этого трогать нельзя, давайте к третьему. Иван Васильевич, готовьтесь.

– Этого… – начал было ассистент.

– Что опять? – испуганным голосом поинтересовался Дмитрий.

– Его из автомата. Остальных из пистолета.

– Приступим, – успокоившись сказал Дроздов.

***

Прошло два часа. В первой и второй клетках стали проявляться признаки перехода испытуемых в новое состояние. Они начали непроизвольно выпускать газы, бессвязно и быстро говорить, выкрикивать бранные слова, рычать и выть как какие-нибудь дикие животные.

– Плёнки достаточно? – спросил Дмитрий подойдя к кинооператору.

– Плёнки нам выдали будь здоров. Ещё на часов семь хватит, – ответил оператор перезаряжая камеру.

Прошёл ещё час. Все пятеро показывали явное возбуждение и неадекватность в поведении, у всех бессмысленность взгляда, изменение цвета радужки глаз на белый, остались только маленькие чёрные точки зрачков. При попытке ассистента дать подопытным пустую коробку из-под патронов, пытались схватить его за одежду издавая при этом громкие нечленораздельные звуки похожие на рыки и вой. Постоянно к чему-то прислушивались и принюхивались. Зашёл Валерий Иванович.

– У нас полный провал, – сказал он. – После вдыхания токсинов у испытуемых сразу же начались судороги, через пятнадцать минут у всех пошла носом кровь, а через десять все затихли. Мы подождали два часа, никаких изменений. Возможно произошла реакция токсинов с нейролептиками нейтрализовав нашу вакцину, а возможно всё вместе. Согласно регламенту всех отвязали от столов. В пять вечера их утилизируем в крематории. А у вас я смотрю веселье?

– Так точно, – ответил Дроздов.

– В самом разгаре, – хмуро заметил особист.

Доктор посмотрел на испытуемых. – Поглядите на вторую клеть. Вот и у вас тоже сбой. Подопытный похоже умер по-настоящему.

Действительно, в клетке привалившись к прутьям, сидя на корточках застыл зэк. Профессор подошёл ближе.

– Это как раз тот, которого должны были отправить в центр изучения мозга. Ранение в голову. Судя по попаданию гипоталамус не задет. Почему же он тогда погиб? Нужно его осмотреть. Откройте, пожалуйста, дверцу.

– Валерий Иванович, по инструкции этого делать нельзя. Вы же сами её писали, – сказал Дмитрий. – Прекрасно видно, что испытуемый не получил смертельной для него раны. Значит нужно ещё ждать или перед осмотром добить наверняка.

– Дима, поверьте, притворяться они в таком состоянии не умеют. Значит что? Значит с человеком всё протекает так же как с животными. Если мы сейчас упустим именно этот момент, то когда нам предоставится другой?

– Давайте я всё сам сделаю, – предложил Дроздов.

К ним присоединился Иван Васильевич. – Я отвечаю за ваших подопечных. Давайте я его вытащу наружу, а вы потом осматривайте сколько хотите, но только в моём присутствии.

– А меня никто не хочет спросить? – поинтересовался суровый гэбэшник. – Лично я запрещаю.

– Под мою личную ответственность, – сказал Валерий Иванович.

Особист на секунду задумался. – Хорошо, – кивнул он. – Осмотр проводить на расстоянии не ближе полуметра. Иван Васильевич во время осмотра будет держать осматриваемого под прицелом. В случае опасности отходите назад. Иван Васильевич, не промахнётесь? – спросил он у палача.

– С такого расстояния попасть в переносицу для меня не сложно, – сказал палач подходя к клетке.

Он открыл замок держа оружие наготове. Через прутья толкнул ногой тело. Реакции не последовало. Распахнул калитку, осторожно вытянутой рукой потрогал шею зэка, потом вошёл внутрь, поднял подопытного под мышки и выволок наружу. Положил на бетонный пол и задержался на пару секунд склонившись над ним, чтобы разглядеть рану на лбу. Но тут по ногам испытуемого прошла судорога, он слабо шевельнул головой и открыл глаза. Палач, увидев такое, попытался отпрянуть, но зэк молниеносно схватил его за шею, притянул к себе и вгрызся в лицо. Иван Васильевич от неожиданности выронил оружие, начал махать руками пытаясь вырваться крича во всё горло. – "Уберите его! Уберите его!". – Все, кто там находился, беспомощно засуетились вокруг, только хмурый особист со словами. – "Я так и знал," – выхватил из кобуры пистолет и не колеблясь быстрым шагом направился к сцепившимся.

Палач, увидев боковым зрением твёрдо идущего к нему гэбэшника с оружием в руке, судорожно начал шарить по полу. Найдя ствол, схватил его и приставив к виску подопытного выстрелил несколько раз. Все, кроме решительно шагающего особиста, пригибаясь стали разбегаться кто куда. Одна из пуль, пробив голову зэка, понеслась к выходу, срикошетила от приоткрытой стальной двери, жужжа вылетела в коридор и с цоканьем стукаясь о стены унеслась в неизвестном направлении. Испытуемый ослабил хватку, медленно раскинул руки и затих. Попытался приподняться истекающий кровью Иван Васильевич. Нос у него отсутствовал, оторванные щёки свисали оголяя челюсти с зубами. Подошёл кэгэбэшник, поднял руку с оружием, взвёл курок и несколько раз выстрелил в головы палача и зэка, перезарядился и опустошил вторую обойму превратив их черепа в кровавое месиво.

– Согласно регламенту, уничтожать всех непосредственно контактировавших, – сказал он обведя суровым взглядом окружающих и засовывая пистолет обратно в кобуру. Все энергично закивали соглашаясь со сказанным.

Неожиданно взвыла сирена. Женский голос из динамиков объявил, – Всем проследовать к эвакуационному выходу. Через пятнадцать минут начнётся герметизация лаборатории, после чего произойдёт последующая дезинфекция и консервация.

– Похоже вылетевшая пуля непостижимым образом включила аварийную сигнализацию! – сказал профессор и первым кинулся к выходу крича. – Бежим!

Сотрудники толкая друг друга кинулись в коридор.

– Валерий Иванович, мы успеем выскочить? – спросил Дима догоняя по коридору доктора.

– Главный вход уже заблокирован. Бежим к запасному, он должен автоматически открыться, – сказал задыхающимся голосом профессор.

Дмитрий прибавил ходу. Краем глаза он заметил как на оперблоке начала опускаться массивная дверь-заслонка, как оттуда выбегают хирурги с ассистентами и кинооператором, за ними особист с пистолетом в руке. Бегущий впереди Валерий Иванович не побежав до основного выхода несколько метров метнулся влево в открытый проём. Все остальные за ним. Проскочив небольшой коридорчик все оказались внутри слабо освещённой комнаты, где находилась массивная крышка с обрезиненным краем, прижатая к полу телескопической тягой. Рядом стоял компрессор. Спасительный выход оказался закрытым.

– Не сработало! – выдохнул профессор стоя рядом с компрессором.

Люди столпившиеся вокруг обречённо смотрели на толстую обрезиненную по краю металлическую полусферу, плотно прижатую к полу гидравлической тягой.

– До герметизации осталось десять минут, – напомнил женский голос.

– Может через главный! – предложил кто-то.

– Входная дверь блокируется сразу, – со вздохом ответил Валерий Иванович.

– Давайте крышку чем-нибудь приподнимем, – предложил один из ассистентов.

– Здесь давление по гидравлике двести атмосфер, – сказал кинотехник указывая на манометр, ввинченный в компрессор. – Даже если найдём лом, мы его просто согнём.

– Должна же здесь быть аварийная кнопка, – предположил Дмитрий. – Ищите кнопку.

Все кинулись искать. Кинотехник начал усердно разглядывать компрессор, хирурги полезли за массивный люк. Профессор вообще вышел из комнаты и стал изучать дверной проём надеясь, что там может находится аварийная кнопка. Тут один из ассистентов указал на правую от люка стену, к которой все стояли повернувшись спинами. На ней, на высоте полутора метров от пола, действительно была прикреплена серая коробочка с тусклой красной кнопкой-грибком посередине и табличкой под ней.

– Смотрите, это наверное она! – воскликнул он срывающимся голосом.

Экспериментаторы моментально столпились возле этой коробочки. Помощник громко прочитал: – "Аварийное включение запасного выхода"!

Голос из динамиков известил. – До герметизации осталось пять минут.

– Жми! – скомандовал Валерий Иванович.

Ассистент нажал кнопку. На потолке закрутился проблесковый красный маячок. Загудел компрессор, открывая люк. Толпа ринулась к спасительному выходу. Но особисты встали на краю железной горловины колодца и один из них сказал.

– Все по очереди. Первым спускается майор Дроздов разведать обстановку, следом руководитель, потом все остальные, – сказал один из них.

– Все документы взятые с собой, киноаппаратуру и отснятые киноплёнки оставить здесь, – приказал второй. Видя, что люди стушевались, добавил. – Деректива номер один. В случае провала эксперимента все сопутствующие документы и материалы подлежат уничтожению.

Сотрудники послушно сложили на пол блокноты с записями, киноаппараты и сумки с катушками плёнок. Майор заглянул в люк. Вниз на несколько метров уходила бетонная труба со вбитыми в её стенку согнутыми в прямоугольные скобы арматурами выполняющими роль ступенек. В конце горел свет. Он резво спустился вниз и в конце спрыгнул на пол. Перед ним оказался длинный тоннель со сводчатым потолком, освещённый обычными лампами накаливания свисающими с потолка в прозрачных плафонах, похожих на литровые банки.

– Всё нормально! – крикнул Дмитрий задрав голову вверх.

Ассистенты помогли профессору забраться в люк. Наконец все спустились вниз столпившись под люком.

– Что дальше? – спросил один из хирургов.

– Нужно двигаться по туннелю, – ответил профессор.

– Я пойду впереди, – сказал кэгэбэшник. Он зачем-то достал из кобуры пистолет, прошёл вперёд несколько метров, остановился прислушиваясь. Потом оглянулся и громко скомандовал махнув оружием. – За мной!

Толпа двинула следом. Сверху зашумел компрессор опуская люк. Люди невольно ускорили шаг. Через пару минут что-то щёлкнуло, гудение прекратилось, послышался хруст прижимаемой тяжёлой крышки к горловине. Все непроизвольно ускорили ход переходящий в бег. Послышался неясный гул после чего потянуло встречным ветром.

– Что это? – задал вопрос Дима бегущему рядом Громову.

– Вытяжная вентиляция. Продувает тоннель каждые три часа. По двадцать минут. Чтобы не скапливались газы, – ответил прерывающимся отдышкой голосом тяжело бегущий профессор.

Туннель через несколько сот метров начал поворачивать вправо и вскоре закончился кирпичной стеной в которую так же были вбиты согнутые в скобы арматуры. Группа остановилась.

– Куда дальше, – спросил один из особистов у профессора.

– Вверх, – ответил Громов наклонившись и уперевшись в колени руками. Он опустил голову и часто дышал, от такого кросса его мучила отдышка.

Дмитрий посмотрел наверх. В полутьме угадывалась такая же бетонная труба. Особист спросил присутствовавших.

– Кто со мной полезет?

– Давайте я! – вызвался Дмитрий.

Офицеры по скобам добрались до трубы, потом до её верха, который заканчивался обычным канализационным люком.

Гэбист упёрся ладонями и макушкой в крышку. Напрягся, покраснел как помидор, но крышка не поддавалась.

– Ну майор, помогай, – кряхтя выдавил он из себя.

Они общими усилиями четырьмя руками и при помощи головы гэбиста, которая служила опорой когда офицеры переставляли руки, отодвинули тяжёлую крышку в сторону и выбрались наружу. С серого неба продолжал сыпать мелкий дождь, в добавок ко всему дул сильный с порывами холодный, пронизывающий ветер.

– Поднимайтесь! – крикнул вниз гэбэшник.

Первым появился профессор. Особист с Дмитрием помогли ему выбраться. Валерий Иванович выполз из люка на четвереньках, с трудом встал и посмотрел в сторону завода.

– Приличное расстояние. Около километра будет, – сказал он отряхиваясь.

Следом начали вылезать другие.

– Нас скоро заберут? – поинтересовался один из хирургов. – Холодно однако.

Действительно все были одеты только в костюмы и белые халаты.

– Уже едут, – ответил отдышавшийся Валерий Иванович. – После срабатывания сигнализации, сразу же должны были выслать автобус. А вон наверное наш едет. – показал он в сторону города.

Действительно, по грунтовке мчался ПАЗик, подскакивая на ухабах. Ассистенты закрыли люк. Через несколько минут подъехал автобус, закрутил вираж обдав всех мокрой землёй и остановился. Открылась дверь.

– Из лаборатории? – спросил суровый шофёр со шрамом через всё лицо. По виду он был больше похож на вояку прошедшего не одну горячую точку, чем на гражданского водилу.

– Да, оттуда, – ответил гэбэшник подошедший к двери.

– Залезайте, – сказал шофёр.

Грязные, измученные экспериментаторы забрались в салон и попадали на сидения. Дверь закрылась. ПАЗик лихо развернулся и помчался обратно в город.

В это же время в лаборатории, других помещениях и на агрополигоне, из-за задержки срабатывания люка не включилась обеззараживающая установка. Смесь так и не поступила в трубопровод. Компрессор благополучно загерметизировал проход, прижав крышку к металлическому ободу на полу. Через несколько минут везде погас свет. Только на шлюзовой двери капсулы оперблока светились контрольные лампы, да с полигона слышались возня, сопение и натужные стоны. Всё погрузилось во тьму на долгие годы.