Текст книги "Арка-5: Убийство, которого не было"

Автор книги: Павел Иванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

– Спи спокойно, Киичиро, – произнёс через некоторое время Оиши, положив на могилку цветы, зажжённую сигарету и встал прямо. – 5 лет уже тебя нет с нами. Чёрт возьми, какой был мужик. Готов был в бою отстаивать право защищать деревню. Жалко.

– Вы правы, – ответила Акане, поднося цветы к надгробью. – Невосполнимая трата не только для его дома, но и для всех жителей деревни.

Шион лишь молча положила подношения к цветам матери. Возможно, мне казалось, но у каждого из них было больше своё на уме, нежели скорбь о покоившимся. Оиши словно играл на публику, в глазах Шион вообще не было ни единой эмоции, а вот её мать, похоже, вынуждена была находиться здесь, даже если ей этого и не хотелось.

– Самое ужасное, что до сих пор никому не удалось выяснить, почему он погиб, – продолжил тираду детектив, закуривая уже свою сигарету. – Каким образом здоровый мужик, которому на тот момент не было и шестидесяти, мог умереть от сердечного приступа? Не скажите мне, Акане-сан?

– Курадо-сан, я говорила это раньше и готова повторить сейчас. Клан Сонозаки не имеет отношения к смерти Кимийоши Киичиро.

– Не обижайтесь, я просто задал вопрос, – ехидно заговорил полицейский. – Просто с тех пор, как это случилось, ваш авторитет в деревне…

– Прекратите! Я не намерена слушать, как вы обвиняете в чём-то мою семью! – внезапно раздражённо закричала Шион. – У вас нет никаких доказательств! И пока у вас не появится хоть что-то на нас, держите свои догадки при себе, Оиши!

– Шион, замолчи! – прикрикнула на неё мать. – Курадо-сан, простите её грубость. Моя дочь много натерпелась из-за этих обвинений в наш адрес.

– Ну что вы, не стоит извиняться, – детектив, похоже, не очень расстроился из-за того, что на него накричали. Он продолжал улыбаться и спокойно курить. – Ваша дочурка права, у нас пока ничего на вас нет, но как только появится, я обещаю, что вы первыми узнаете обо всём. Относитесь ко мне как к простому старику, который хочет докопаться до истины.

– Непременно, – поклонилась ему Акане.

– Ну что ж, я пойду, пожалуй. А то наша новая глава отдела такая стерва, когда дело касается отлынивания от работы. Не болейте, девочки.

С этими словами Оиши отправился к машине, припаркованной неподалёку от дома. Обе Сонозаки проводили его взглядом, каждая в своей манере. Я, стоя и противоположной стены и внимательно слушая их разговор, всё же решил показаться.

– А? Та-тян? – Шион заметила меня и удивилась. – Что ты здесь делаешь? Разве ты не должен сейчас искать предметы, указанные в списке?

– Я этим и занимаю, – улыбаясь, ответил я. – Вот сейчас пытался украсть покрышку с машины Оиши-сана, но понял, что из-под многотонной конструкции без инструментов её не оторвёшь.

– Дурачок, – по-доброму обозвала меня Шион и обратилась к Акане. – Ладно, мам, я побегу навёрстывать. Задержи немного Та-тяна, но не увлекайся.

– Хорошо, доченька.

С этими словами дочь поцеловала в щёку маму, помахала мне на прощание и побежала, доставая из кармана свой список. Когда она скрылась из виду, я посмотрел на представительницу семьи Сонозаки:

– У вас такие резвые дочурки. Нелегко вам с ними, наверное.

– Не сахар, конечно. В семье со своими устоявшимися традициями и обычаями трудно воспитывать молодых, импульсивных дочек.

– Это да…

Акане выглядела довольно усталой. Она села на лавочку рядом с могилкой и стала смотреть на надгробье. Мне захотелось узнать поподробнее о том, что произошло.

– Я слышал немного ваш разговор, Акане-сан… Этот Кимийоши Киичиро… кто он такой?

– Ныне покойный Кимийоши Киичиро когда-то был главой одного из Трёх Великих Домов Хинамизавы – семьи Кимийоши. 5 лет назад именно он и его клан главенствовали на территории деревни.

– И что случилось?

– Никто не знает. Сперва он просто пропал, но позже его труп нашли в колодце неподалёку. Полиция утверждает, что он умер от сердечного приступа, но на его теле было множество различных побоев. Это многие видели и готовы подтвердить.

– И клан Сонозаки обвиняют в его убийстве, потому что именно вы заняли главенство в совете деревни. Но как это вышло? Разве у Кимийоши-сана не было приемников?

– Конечно, были. У него была дочь, была внучка, другие родственники, которые могли бы его подменить, но примерно в то же время, когда начались разбирательства относительно постройки дамбы они все загадочным образом погибли, став жертвами синдрома Хинамизавы.

– То есть, кто-то или что-то смело с лица земли целый клан, управляющий деревней?

– Так и есть. И, пожалуй, оно и к лучшему. Киичиро-сан выступал за слишком радикальные методы борьбы с правительством, решившим построить дамбу. Когда Сонозаки возглавили совет, я выдвинуло своё решение проблемы, более мирное. В итоге мы пришли к соглашению, строительство так и не было закончено, и никто не пострадал.

– Да, думаю, всё, что не делается, всё к лучшему, – вздохнул я, по привычке почесав затылок. – Кстати, Акане-сан, позволите ещё один вопрос?

– Позволяю, – ответила она серьёзно.

– Почему вы водите с собой на встречи, важные для репутации вашего клана именно Шион?

– Странный вопрос, – её голос стал слегка неуверенным. – Потому что она старшая дочь, наследница нашего клана и в ближайшее время встанет в его главе, согласно традициям нашей семьи…

– Но я думал, наследницей должна стать Мион, ведь на её спине татуировка демона…

Внезапно она кинула на меня такой злобный взгляд, что я тут же замолчал. Кажется, не стоило поднимать эту тему.

– Это произошло лишь из-за их глупости и только, – отвечала она совсем другим тоном, более близким к тому, которым Шион обращалась к Оиши. – Да ты простой мальчишка, как ты можешь понимать то, что происходит в нашей семье? Ты ничего не можешь о нас знать. Я тебе очень советую не лезть туда, куда тебя не просят. Тебе всё понятно?

– Более чем, Акане-сан… более чем…

Этот разговор, от продолжения которого я благополучно ушёл, помог мне понять одну очень важную вещь. Злополучную дамбу так и не удалось возвести лишь потому, что представитель и глава самого влиятельного клана среди Трёх Великих Домов скончался перед тем, как произошли все эти убийства, попавшие в газеты и возвестившие начало проклятия Ояширо-сама. Клан Сонозаки стал во главе совета и решил вопрос миром, открыв для себя множество возможностей. К тому же, по непонятной пока причине, видимо, родители Шион не отказались от неё и не попытались избавиться, сделав главой клана. Во всеобщей головоломке несколько кусочков собрались воедино, но стало лишь непонятнее, как собрать оставшиеся. Всё происходящее вокруг казалось странным спектаклем, который ставил свою весёлую и беззаботную сценку перед зрителями, но то зловещее, что пряталось за кулисами, оставалось неизвестным и лишь угнетало, когда на сцене стали умирать актёры, а их коллеги даже не обращали на это внимание и продолжали играть. Жутко, даже мурашки бежали по коже. Но мне не привыкать бороться с комом вопросов у себя в голове. Он разрывал мне мозг с каждой секундой всё сильнее, но это лишь меня раззадоривало. Мне хотелось докопаться до истины.

Однако на этом мои приключения не окончились. Добравшись до главной площади на возвышенности деревни, мне попалось ещё одно знакомое лицо. Это была девушка, одетая сегодня в расстёгнутую голубую рубашку с засученными рукавами поверх жёлтой майки с глубоким вырезом на груди. На ногах обтягивающие коричневые шорты. Она опиралась о деревянные перила, не дающие упасть с пригорка, и лицезрела вид на деревню свысока, чувствуя прохладный дневной ветер. Это была Юджи Макото в несколько непривычном для меня виде. В этот раз у неё не было характерной деловой одежды и серьёзного лица. Сейчас она смотрела на деревню глазами ребёнка, восхищающегося каким-то невероятным зрелищем. Я решил поздороваться, поднимаясь вверх по лестнице.

– Эй, зазнайка, привет!

– О, Кимото Таро, – она совсем не удивилась, увидев меня. – Чем обязана?

– Да ничем, просто решил поздороваться…

– Ясно.

Воцарилась тишина. Она будто специально меня злила своим безразличным поведением, и это у неё здорово получалось.

– Ну а вы что здесь делаете? Я думал, вы к подруге приехали.

– Так и есть, а ещё по делам. Сейчас жду кое-кого.

– Кого?

– Подругу.

– Да вы издеваетесь…

– А ты, похоже, любишь всё вокруг вынюхивать, да?

– Как вам сказать. Когда ты попадаешь в параллельную вселенную и пытаешься в ней ужиться, хочется разобраться, чем именно этот мир отличается от привычного.

– Так говоришь, как будто ты пришелец.

– Я себя им чувствую. А вы что, из «Секретных материалов» сбежали и приехали искать тут инопланетян? Тогда Шион не та, кого вы ищите.

Девушка повернулась в мою сторону и строго посмотрела на меня:

– Скажи-ка мне мальчик. Что тебе известно о семье Кимийоши?

– Думаю, тоже, что и всем остальным. Кимийоши были главенствующей семьёй в Хинамизаве 5 лет назад, пока таинственным образом не умерли, пав жертвой проклятия, как утверждают местные. Хотя я считаю, что проклятия – просто страшился для маленьких детишек. «Сейчас придёт Ояширо-сама и убьёт тебя!»

– Многие любят жить сказками. Куда проще жить, когда есть бог, на нелюбовь которого можно свалить все свои беды.

– Надо разделять понятия веры и фанатичность…

– Как бы там ни было, после смерти всего клана Кимийоши, было остановлено строительство дамбы 5 лет назад. После этого о них нет никакой информации, и даже дочь одного из членов этой семьи числится погибшей, но так ли это на самом деле?

– Что вы имеете в виду?

– Слышал когда-нибудь о Кимийоши Нацуми? Младшая представительница своей семьи, павшая жертвой, как утверждают официальные источники, синдрома Хинамизавы. После этой информации о ней нет ни слова, якобы она считается погибшей. Однако ни тела, ни каких-либо улик, прямо указывающих на её смерть, не было найдено. Кроме того, существование синдрома Хинамизавы, как такого, так же не доказано.

– Другими словами, вы считаете, что эта самая Нацуми может быть до сих пор жива и находиться где-то в деревне?

– Я пока ничего не утверждаю, просто размышляю. Тела обоих её родителей нашли, причём убиты они были ни какой-либо болезнью, а именно физически, с применением силы.

– Насколько я понимаю, на самом деле вы приехали, чтобы это расследовать, – я вздохнул, пытаясь переварить нахлынувшую на меня информацию, подошёл к Макото и опёрся о перила, глядя вниз на деревню. – Боже, раньше всё было куда проще…

– Пожалуй, – то же самое сделала и моя собеседница. – Знаешь, есть ещё много тайн, которые нам предстоит раскрыть. Главное, чтобы их разгадка не привела нас к ещё более страшной тайне.

– Красиво ты говоришь, зазнайка. Ты из отдела внутренних дел или просто частный детектив?

– С чего ты взял?

– За этот разговор ты спалилась уже раз восемьдесят, наверное. Даже предположу, что ты та самая стерва, на которую жаловался Оиши-сан.

– Не поняла…

– Так, Оиши-сана не трогай, он уважаемый детектив в наших краях, и я не позволю списать его на пенсию раньше времени!

– Это я-то стерва?.. – внезапно её серьёзность испарилась в одно мгновение, она стала орать, как бешеная. – Да я этому старикану покажу стерву! Посмотрим, как он запоёт, когда я спишу с него все расследования и отправлю охранять молочника от посягательств хулиганов, детей и кошек!

– Боже-боже, кое-кто до сих пор точит зуб на Оиши-сана, – произнёс очень знакомый голос позади.

Я обернулся и увидел уже ставший привычным ехидный взгляд полу прикрытых карих глаз на хитром лице блондинки. Это была Такано Миё с дамской белой сумочкой на плече. Та самая подруга, с которой и ждала встречи Макото.

– Ух ты, Кимото-кун тоже здесь? Какая прелесть, – она явно обрадовалась, увидев меня. – У вас что, свидание?

– С этой стервой? – саркастично переспросил я. – Я вас умоляю…

– Что ты сказал, мелкий засранец?! Да я тебя засужу! – похоже, Макото оказалась более ранима, чем кажется.

– Милые бранятся!.. – умилялась нашему виду блондинка.

– Мы не милые! – вновь вспылила Макото.

– Говори за себя. Я вот например очень даже привлекателен… – как бы невзначай перебил её я.

– Нет, я тебя точно придушу! Помяни моё слово!

Миё лишь игриво посмеялась, слегка прикрывая рот рукой. Когда все более-менее успокоились, разговор продолжился.

– Так что, Макото-кун. Ты хотела что-то узнать от меня? – спросила Такано.

– Да. У меня есть к тебе пара вопросов, но только с глазу на глаз, – девушка-детектив вернула себе серьёзное выражение лица.

– А почему? Неужели это так важно? Я думала, мы просто прошвырнёмся по магазинам, поболтаем о жизни.

– Я не развлекаться сюда приехала, Такано…

– Ой, какие мы грозные…

Атмосфера была явно не такая, как когда разговаривают две давние подружки. Это было больше похоже на допрос между криминальным гением и неуравновешенным полицейским. Хотя возможно так казалось только мне.

– Послушай, Такано. Мне нужна эта информация, посторонним не обязательно её знать, – Макото посмотрела на меня. – Малыш, ну-ка иди отсюда. Это разговор взрослых.

– Ну что ты, Макото-кун, пусть послушает, если хочет, – медсестричку, кажется, моё присутствие при этом разговоре только раззадоривало. – К тому же, я согласилась предоставить тебе информацию исключительно по просьбе Кимото Хинаты. Если бы не она, я бы и разговаривать с тобой не стала. Так что прояви уважение к её младшему братику и оставь его в покое.

– Ладно! – раздражённо выдохнула Юджи. – Выкладывай уже.

– Оки-доки, – улыбка блондинки стала ещё шире, и она достала из сумочки парочку общих тетрадей, которые я уже видел раньше. – Так-так, посмотрим. Синдром Хинамизавы…

Она стала не спеша пролистывать свои записи. Примечательно что, несмотря на то, что инцидента с дамбой не было, она всё равно здесь и ведёт записи, изучая деревню, её строй и мифологию. Я всегда думал, что её интересуют только таинственные убийства рабочих и исчезновения людей, которые прозвали проклятием Ояширо-сама, но, видимо, я был не совсем прав.

– Вот оно! – радостно провозгласила Такано, зачитывая: – Синдром Хинамизавы. Это так называемое заболевание головного мозга, вызванное влиянием редкой бактерии, витающей в воздухе над деревней. Её происхождение пока остаётся неизвестным, но предположительно она появляется в результате высыхания водяного покрова болот Онигафучи при жарких температурах. В народе её ещё называют Хинамизавской Хворью или проклятием Ояширо-сама, считая происхождение данного заболевания промыслом божьим. Бактерия воздействует на всех по-разному и может оказать огромное влияние на мозговую деятельность или же не оказать никакого, в зависимости от иммунной системы носителя. Существует 5 стадий влияния бактерии на мозг с различными проявлениями физическими или эмоциональными: 1 стадия – жизнеспособность. Происходит во время попадания бактерии в мозговую жидкость. При наличии сильной иммунной системы не приживается и умирает. В ином случае сливается с клетками мозга и развивается или не развивается в зависимости от многих факторов. Психологического влияния не вызывает. 2 стадия – заражение. Если первая стадия успешно преодолена, бактерия начинает производить себе подобных. Процесс заражения напоминает рост опухоли. Это проявляется в крайней раздражительности и неспособности мыслить здраво в экстремальных ситуациях…

Пока она зачитывала вслух стадии, ко мне незаметно прокралась мысль о том, что именно эта болезнь и могла стать причиной массовых убийств на дамбе. Возможно, Кимийоши, как и большинство жителей деревни, был на второй стадии хвори и не соображал здраво, желая защитить свой дом. Хотя ещё не было доказано, что убийцами рабочих на дамбе были жители Хинамизавы, но это бы многое объяснило.

– 3 стадия – расстройство психики, – тем временем продолжала свою лекцию Такано. – Бактерия воспроизводит столько клеток, что они начинают влиять на нервную систему не только, как раздражитель, но и как регулятор. Человеку становится сложнее сдерживать свои эмоции, такие как ярость, страх, волнение и грусть. Он может ни с того ни с сего заплакать или начать паниковать, даже без повода. Неопасна, если не провоцировать больного намеренно. 4 стадия – импульс. Стадия уже неизлечимая, когда бактерия полностью заменила собой большинство клеток мозговой жидкости. В этом состоянии человек маниакально реагирует на любую мысль, посетившую его голову. Если ему кто-то не понравится – он может его убить и даже не раскаяться потом. Может сопровождаться шизофренией в тяжелой форме, аффективными расстройствами или формами аутизма, вплоть до психоза. Такого человека уже смело можно помещать в дурдом…

– Сомневаюсь, что там так и написано, но суть я уловил… – вырвалось у меня после долгого молчания и анализа кучи новой информации. Такано хихикнула и продолжила читать, всё так же жутко улыбаясь:

– 5 и последняя стадия – расщепление сознания. Бактерия постепенно начинает захватывать всё остальное тело, заставляя отмирать белые кровяные тельца, нарушая работу органов и расстраивая психику окончательно. Что примечательно, организм перестаёт реагировать на присутствие бактерии и воспринимает её как часть цельного организма. Это значит, что на 5 стадии человек может казаться абсолютно нормальным. Он разговаривает, здраво мыслит и не вызывает никаких подозрений, пока что-то эмоционально его не заденет. У него проявляются галлюцинации, бессвязная речь, крайне агрессивное поведение и опасность нанесение вреда не только окружающим, но и себе. Лично мне очень мало удалось изучить эту болезнь, но самый распространённый симптом, который мне повезло наблюдать – ощущение заражённого, что под его кожей ползают личинки. Это происходит из-за влияния бактерии на нервную систему и кровь. Не осознавая последствий, больные начинают сами разрывать себе кожу на руках, ногах и горле, что приводит к обильной кровопотере и, соответственно, к смерти. Вот такая весёлая бактерия летает в воздухе над деревней.

– Значит, все заражённые этой болезнью умрут рано или поздно? – переспросила Макото.

– Вовсе необязательно. Человек обречён лишь на 4 и 5 стадиях. В ином случае он вполне может вылечиться или жить с этой болячкой, не провоцируя её рост.

– Если так, то, возможно, Кимийоши Нацуми до сих пор жива.

– Я бы не стала этого исключать, – улыбалась ей Такано.

Внезапно они обе замолчали и уставились на меня удивлёнными глазами. Я, выслушав всё сказанное Миё, не мог поверить своим ушам и шокировано смотрел в никуда.

– Нет… этого… не может быть… – промямлил я, сделав шаг назад и уткнувшись тазом в перила.

– Кимото-кун, в чём дело? – спросила Такано обеспокоенно. – Тебе нехорошо?

– Эй, парень, ты с нами? – Макото дотронулась до моего плеча, но внезапно отскочила подальше, не ожидав такой реакции от меня.

Я упал на колени, схватился за голову и закричал от бешеной, невыносимой боли, словно мой мозг снова и снова пронзали тысячи иголок. Перед закрытыми глазами пролетели картинки злополучного сна, который я так и не смог позабыть. Невыносимая боль предстала передо мной образом Рены, которая яростно чешет себе запястья и шею, но вместо крови на землю падают отвратительного вида личинки. Они вылезали из ран и взбирались по её телу ко рту. Затем мимо пронеслись воспоминания того, что происходило с нами посреди всего сна, а её слова эхом доносились в ушах прямо через мой болезненный крик и стон, когда упал с колен на землю:

– Это из-за неё у меня начали появляться странные галлюцинации. Это она сводит меня с ума…Из-за неё в моём теле завились черви. Изо дня в день по моим венам ползают эти гадкие твари и пожирают меня изнутри. Я пытаюсь выскрести их оттуда, но их слишком много… Это Ми-тян запустила их в меня… – твердила Рена у меня в голове, чьи трясущиеся руки медленно сползли с головы на лицо, оставляя за собой красный след от ногтей. Вскоре из-за пальцев показался её глаз. Взгляд девушки был совершенно неадекватным. – И я знаю, когда именно. Помнишь тот пруд, в котором мы купались? Уверена, это там её черви проползли внутрь меня и размножились. Ведь вода не может так ужасно пахнуть, даже вода из болот. Это всё Ми-тян! Это она довела меня! – внезапно она накинулась на меня и начала душить, крепко и быстро замотав моё горло рукавами её смирительной рубашки. Несмотря на то, что это было у меня в голове, я и правда начал задыхаться и терять сознание под её заворожённый шёпот: – Ояширо-сама не любит, когда его не слушаются. А когда его не слушаются, нарушителя нужно наказать… Наказать, наказать, наказать, наказать…

– Кимото-кун! Кимото-кун, ты меня слышишь?!

Неожиданно боль приглушилась, образы развеялись, и я снова услышал голоса внешнего мира. Я лежал на земле, скорчившись от боли, а рядом со мной на коленях сидела Такано с пустым шприцом в руке. Придя в сознание, я болезненно прокашлялся и снова заполнил лёгкие воздухом, затем приподнялся, опираясь на перила.

– Простите… – слабым голосом заговорил я. – Не знаю, что на меня нашло…

– Тебе бы полечиться, парень, – обратилась ко мне Макото, помогая встать ровно. – Что с тобой сталось?

– Не знаю. Внезапно будто мозг что-то сдавило и перехватило дыхание. Возможно, это от усталости. Я уже третий день нормально не сплю.

– Ты меня так не пугай, – Миё заботливо приложила ладонь мне ко лбу, как бы мерея температуру. – Кимото-кун, давай ты врачу покажешься, хорошо? Я запишу тебя на приём к Ирие-сану, ты не возражаешь?

– Да нет, всё нормально, правда, – через силу улыбнулся я. – Вот приду сегодня домой, высплюсь хорошенько, и всё снова будет здорово.

– Рада слышать, но на приём я тебя запишу на всякий случай. Перестраховаться не помешает.

– Главное, чтобы он не помер ненароком. Не хватало нам ещё одного трупа, – серьёзно заявила Макото, сложив руки вместе на уровне груди.

– А ты всё о работе, да о работе. Научись расслабляться, Макото-кун. Хочешь, я тебя с парнем хорошим познакомлю?

После очередной порции каверзных шуток от Миё, я отправился на свалку, куда и направлялся с самого начала. Честно говоря, от нахлынувшей информации было откровенно страшно. В моём сне Рена больна неизлечимой третьей стадией хвори, что и сгубило её. С одной стороны, это просто жутко реалистичный сон, но с другой – многое из того, что было там, есть и здесь, как например татуировка Мион или то, как хорошо я знаю каждого из своих друзей. Что если Рена и здесь страдает от этой болезни? Мне стало откровенно страшно за неё…

Другая загадка заключалась в том, почему в записях Миё из сна ничего не было об этой хвори? А если она что-то знала о ней, почему сразу не сказала? Это лишний раз доказывало, что далеко не во всё, что говорит Такано, стоит безоговорочно верить. Одна её недоговорка может стоит жизни человеку. Я до сих пор не знал, кто она такая, но одно могу сказать наверняка – она взрослее и гораздо умнее меня. Возможно даже всех, с кем я знаком. Как союзник, она ненадёжна, как враг – слишком опасна. Мне хотелось узнать о ней побольше, чтобы понять, что эта с виду глуповатая очаровательная блондинка представляет из себя на самом деле, но это могло подождать…

Уже ближе к вечеру я пришёл на уже знакомую свалку Хинамизавы, где могло быть всё, что угодно. Не считая резинки для волос Мион, ещё оставалось найти четыре вещи из списка – «жезл знаний», «зелье забвения», «покрышка» и «колючка». Не знаю, как со всем остальным, но покрышку я легко смог бы здесь найти. Вообще-то я уже не питал надежд на то, что выиграю в этой игре, но приходить с пустыми руками было как-то стыдно, поэтому и решил насобирать предметов, каких только смогу отыскать. Я спустился вниз, к кучам полезного мусора и стал гулять по ним, осматриваясь. Неудивительно, что у одной из куч я заметил Рену, пытающуюся топором прорубить себе путь через огромную деревянную балку.

– Эй, Рена! Стоять-бояться!

– А? Таро-кун? – она обернулась, удивлённо глядя на меня, выставив перед собой топор и серьёзно заговорив: – Пришёл отомстить мне за то, что надула тебя на старте?

– Вот именно… – я задорно улыбался, встав в позицию для нападения. – Ты сжульничала, и теперь поплатишься за это.

– Да ну? И что же ты сделаешь голыми руками?

– А ты нападай, я покажу…

Рена тоже хитро улыбнулась и внезапно понеслась в атаку, выставив топор в сторону. Я кинулся ей навстречу, заранее размахнувшись и сжимая кулак. Когда мы подбежали друг к другу, началась страшная битва не на жизнь, а на смерть.

– Камень-ножницы-бумага! – хором выговорили мы, после чего я хватился за голову и взвыл: – Нет! Я проиграл! Будь проклята ты, королева ножниц!

– Твоя бумага ничто против моей мощи! – подхватила она голосом злодея из мыльных опер.

– Ну ничего… я вернусь! И тогда тебя ждёт поражение!

– Я буду ждать нашей встречи, смертный!

После такого спектакля мы весело рассмеялись, хорошо отыграв роли. В конце концов, на этой мажорной ноте мы и решили закончить, поскольку времени до окончания конкурса было не так много. Мы договорились помочь друг другу собрать недостающие части. Я прорубил балку, под которой находился голубая коробочка для завтраков с каким-то рисунком, который и нужен был Рене, а она показала мне, где лежат покрышки и помогла поставить её в положение, с которым её было бы удобно тащить.

Замотавшись после такой тяжёлой работы, мы уселись рядом на минуту отдохнуть, вымотавшиеся, но чёртовски весёлые.

– Да уж, давно я так не выматывался, – с довольной улыбкой вздохнул я.

– Ага. В этой году даже веселее, чем в прошлых, – согласилась Рена.

– Кстати, об этом. Слушай, Рена, а какие желания ты хотела бы загадать каждому из нас, если победишь? Ну хотя бы примерно…

– Надо подумать… – у девушки возбуждённо загорелись глаза. – Ну, во-первых, я бы забрала Рику-тян, Сатоко-тян и Ханю-тян к себе домой! У-у-у! Скорее бы! Ми-тян и Ши-тян попросила бы купить мне что-нибудь очень миленькое! Например, платьице для Кеичи-куна и Сатоши-куна, в которое я бы их переодела, чтобы забрать домой!

– А на меня желания не хватило…

– А? Рика-тян, Ми-тян… и правда, всего ведь 7 желаний! Ну вот… мы так привыкли, что нас всегда восемь человек, вот и забыли добавить ещё одно! Обидно!

– Ну а что желали на прошлых играх? Просто интересно, я ведь совсем не помню…

– Ну, например… – Рена начала вспоминать, пока я смотрел на неё. – Помню, как в прошлом году Кеичи-кун нарядил меня горничной и заставил кормить его йогуртом изо рта в рот… это было так стыдно! У-у-у!

– Да ну? Хотя в принципе это в его стиле…

– Ещё он заставил намазать Ми-тян кремом, как тортик, и заставлял Ши-тян слизывать крем на глазах у Оиши-сана, Ирие-сана и Томитаке-сана!

– Ого! Я недооценивал степень его извращённости, – представив эту картину в голове, я мог понять, как же подфартило мужикам.

– Ещё помню, как в каком-то году выиграла Ми-тян и заставила Кеичи-куна и Сатоши-куна надеть фартучки и кормить друг друга, положив ложку в рот! Это было так мило!

– Мион в своём репертуаре… – я тяжело вздохнул, ведь эта картинка в голове сменила ту, где Шион слизывает крем с грудей сестры-близняшки.

– В общем, каждый год мы придумываем что-нибудь очень весёлое. Не могу дождаться, когда заберу Сатоко-тян, Рику-тян и Ханю-тян домой! У-у-у!

– Слушай, Рена… – я немного стеснялся задать ей такой вопрос. – А если бы хватило желаний и на меня, что бы ты загадала?

– Тебе? Ну… – она слегка растерялась. – Я не знаю… Наверное, тоже забрала бы домой, ведь ты такой милый!

– И я бы жил у тебя дома, ты бы меня поила, кормила на халяву… блин, а я согласен! Можешь забирать меня домой прямо сейчас!

Рена радостно засмеялась:

– Хорошо, договорились! Как только выиграю конкурс!

– Замётано, – я улыбнулся ей, хоть меня вновь и вновь посещали грустные мысли о ней.

Я смотрел и не мог отовраться от вида того, как она улыбается, как смеётся и расстраивается. Мне было хорошо рядом с ней, но я беспокоился за неё. Я любил её. Но боялся, что эти чувства навеяны лишь сном. Боялся, что она и правда может умереть от синдрома Хинамизавы в любой момент. Мне хотелось её поддержать, сказать, что я буду рядом и не брошу её до конца, но не находил слов. Боялся спугнуть её…

– Таро-кун, а какие желания ты бы хотел загадать каждому из членов клуба? – спросила Рена, всё так же беззаботно глядя мне в глаза.

– Ну… я как-то не думал об этом…

– Наверное, заставишь сделать Ми-тян и Ши-тян что-нибудь постыдное. Всё-таки тебе нравится Ши-тян, а уж если к этом и Ми-тян присоединиться…

– Ага, я бы связал их, завязал глаза и заставил слизывать острый соус от карри с тарелки. Не воспользоваться на всё готовыми близняшками – вот это настоящее извращение.

– Таро-кун, ну ты даёшь! – девочка снова засмеялась. – Я, наверное, никогда не пойму, как ты думаешь.

– Мне бы самому понять, как я думаю…

– Ну а я? Что бы ты мне приказал сделать? Нарядиться в форму детсадовцев и кататься на качельках, посасывая огромный розовый леденец?

– Ну и фантазия у тебя! – я демонстративно удивился. – Рена, да ты умеешь мыслить извращённее Кеичи! И что это за мания у вас, у девушек, что-нибудь посасывать?!

– Я сказала наугад! – Рена покраснела от смущения и замахала руками, как бы оправдываясь. – Я ведь не знаю, что ты придумаешь, и выдала первую же странную идею, которая пришла мне в голову!

– В этом предложении один только огромный розовый леденец – уже перебор.

– У-у-у!

Было довольно весело над ней издеваться, но чувство пустоты всё равно меня не покидало…

– Ну правда, Таро-кун, что бы ты мне пожелал?

– Правда хочешь знать?

– Угу!

– Ну, вообще-то это довольно извращённо, если быть честным. Ты правда хочешь узнать?

– Угу!

– Хорошо, ты сама напросилась. Закрой глаза на секунду.

– А? Зачем?

– Ну пожалуйста. Так надо просто. Для эффекта внезапности.

Рена задумалась, что же такое извращённое это может быть, что я собираюсь сделать прямо сейчас, но, в конце концов, кивнула и закрыла глаза, сказав:

– Ладно, если так нужно. Только не делай ничего очень извращённого, пожалуйста. Я ведь напугаться могу.

– Ты, главное, подготовься морально… Так-с… только не подглядывай!

– Не буду!

– Окей… так… всё. Готова?

– Угу.

– Три, два, один. Открывай!

Тут же она широко раскрыла глаза от удивления, ведь такого она точно не ожидала. Я поцеловал её в губы. Не сильно, не настойчиво, лишь лёгкий поцелуй, который я подарил ей в своём сне в первый раз. Бедняжка застыла в изумлении. Когда поцелуй закончился, я неспешно отстранился от неё, произнеся неловко:

– Ну… вот… примерно… как-то так…

Девушка вышла из ступора, сильно покраснела и растерянно посмотрела на меня:

– Та… Таро-кун… что ты… почему…

– Ну, потому что ты мне нравишься, и я не мог держать это в себе всю жизнь, – мне и самому было стыдно от того, что я сделал. – Я… просто… подумал, что…