Текст книги "Давно забытая планета"

Автор книги: Павел Шумилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

ЗЕМЛЯ

Сирена коротко взревела три раза. Это был сигнал общего сбора. Молодежь, смеясь и на ходу натягивая одежду на мокрые тела, потянулась от речки к бункеру. Сигнал повторился. Смех смолк, на лицах появилась тревога. Из-за леса на большой скорости вылетели два дракона. Уголек села, что-то крикнула. Пять человек вскарабкались ей на спину, и она, часто махая крыльями, понеслась к бункеру над самой землей. Опять заревела сирена. Люди побежали. Над бункером взлетел флаер, развернулся, и на предельной скорости умчался на восток.

– Отряд, становись! Равняйсь! Смирно! – скомандовал Дракон, как только люди вбежали во двор. – Провести перекличку.

Когда перекличка закончилась, из бункера, таща за руку напуганную черноволосую девушку, вышла Лира. Дракон окинул их удивленным взглядом.

– Сандра, так? А кто же второй? – спросил он.

– Я не понимаю, – испуганно пролепетала девушка под его тяжелым взглядом.

– Я спрашиваю, кто еще с Сэмом ушел? Кима я послал за скафандрами, все остальные здесь. Кто еще был с Сэмом в камере?

– Ремонтный кибер, – чуть слышно сказала девушка. – Вы не беспокойтесь, он все предусмотрел. Он сказал, что вернется через восемь часов максимум.

– Громче говори, чтоб все слышали.

Девушка заплакала. Лира прижала ее к себе. Дракон смерил обеих сердитым взглядом, буркнул что-то под нос и обратился к строю людей.

– Тридцать пять минут назад один молокосос, никого не предупредив, отправился через нуль-т камеру в неизвестном направлении. Известно только, что через нуль-т прошел груз порядка 190 кг и что приемная камера находится в пределах Солнечной системы. Это может быть или южный бункер, или орбитальная база, или одна из станций-заправщиков звездолета на орбите вокруг Юпитера. Как говорит эта плакса, Сэм намеревается вернуться не позднее, чем через восемь часов. Через два часа сюда прибудут космические скафандры, и мы организуем спасательную экспедицию. Сразу хочу сказать, пользы от экспедиции будет мало. Если в приемной камере вакуум, Сэм уже погиб…

– Сэм не погиб, он в скафандре, – воскликнула Сандра.

– Тогда вполне может и один справиться. И все-таки нужен доброволец.

– Я пойду! – в один голос сказали Сандра и Лира. Отряд сбился в кучу и окружил Дракона.

– Я сказал, нужен один доброволец, а не толпа. Мужчина, инженер.

В этот момент из бункера, прижимая ладонь к уху, вышел Сэм.

Ой, Сэмик! – закричала Уголек. – Ты туда не ходи, ты сюда ходи! Позолоти лапку, все, что будет, расскажу! Сейчас злой дракон тебя убивать будет. Секир башка сделает. Красивый девушка плакать будут! Иди сюда, под крылом спрячу, никому в обиду не дам.

Сэм остановился, растерянно огляделся, сделал неудачную попытку скрыться в бункере, но был замечен Драконом.

– Ага! – сказал Дракон. – Казнить нельзя помиловать. Где был?

– На стационарной орбитальной.

– Как там?

– Хреновато. Но станция жива. Киберы несут вахты, латают пробоины. Друг друга на запчасти разбирают. Воздуха почти не осталось. Когда туда прыгаешь, по ушам бьет… В мягком скафандре нельзя, в жестком надо.

– Какое там давление?

– Приблизительно, как на высоте семь тысяч.

– Сейчас в биованну, или расскажешь в двух словах?

– Рассказывать особенно нечего. Скоро вернется кибер с полным отчетом о состоянии станции. Я ему там приказал связаться с компьютерной сетью, провести ревизию и запустить расконсервацию. Но главное – вот! – Сэм оторвал от уха окровавленную ладонь и вынул из кармана компьютерный блок памяти. – Здесь коды всех нуль-камер. Их сотни!

– Сэмик, что с тобой? – растерянно спросила Лира.

Сэм взглянул на ладонь и поморщился. По шее за воротник сползла капля крови.

– Взрывная декомпрессия – объяснил Дракон. – Сэму надо было поднять давление в скафандре перед прыжком. Тогда скафандр раздулся бы еще здесь, а не там, в вакууме.

– Не догадался, – сказал Сэм. – Думал, мы все предусмотрели.

– Дуй в бункер и ложись в биованну. Завтра дашь полный отчет, – сказал Дракон.

– Мы – это кто? – спросила Лира.

– Это я, – ответила Сандра. – Вы меня теперь прогоните?

– Детский сад, – сказал Дракон. – Младшая группа. Ясли. Герои дальнего космоса, массаракш!

СЭКОНД

Наступал вечер, предстояла еще одна жуткая, холодная, бесконечная ночь, и Сандра все больше тревожилась. Сегодня никто не собирался разводить костер. Она бы нарвала травы, но под деревом, в радиусе трех метров, травы почти не было. Сандра обеспокоенно забегала вокруг дерева, выискивая, из чего бы сделать теплую постель, попробовала наломать ветвей, но вскоре сдалась.

– Хозяин, – позвала она, забыв о гордости, – что мне делать?

– Спать.

– Я не могу спать. Мне холодно. Ты запретил цепь снимать, дров нет, костра нет, я замерзну. Там, откуда я, всегда тепло.

Скар витиевато выругался. Потом принес свои пожитки к дереву и расстелил рядом с попоной Сандры. Достал веревку, связал девушке руки за спиной, надежно, но не сдавливая запястья. Лег рядом с ней, не раздеваясь, укрыв обоих общим одеялом. Девушка согрелась и быстро уснула.

Когда проснулась, небо лишь начало светлеть. Скар спал. Сандра улыбнулась и списала мысленно ему вчерашний долг – за то, что заставил раздеваться на глазах у всех. Она отлично выспалась, только немного портила настроение веревка, которой были связаны руки. Вспомнив теорию и практические занятия командос, девушка взялась за узлы. Вскоре одна рука выскочила из веревочного браслета. Изучив оставшиеся узлы, она осторожно потрясла Скара за плечо.

– Хозяин, веревка развязалась.

– Какая веревка?

– Которой ты меня связал.

Скар проснулся полностью, вник в суть происшествия – в версии Сандры – и излил на нее поток брани. Потом повернулся спиной и снова уснул.

– Фу, какой грубиян, – улыбнулась Сандра. – Но все-таки ты поддаешься дрессировке. Буду закреплять достигнутое.

Сандра осторожно вытащила у него из ножен кинжал, разметила на стволе дерева прямоугольник, сняла кору, задумалась на минутку о тексте послания и вырезала:

САНДРА БЫЛА ТУТ СКАР МОЙ ХОЗЯИН

Конечно, это не то, что хотелось бы сообщить, но увы – как точнее описать свои текущие и будущие координаты, она не придумала.

Аккуратно вернув кинжал на место, Сандра принялась обдумывать следующие ходы. Наметив несколько сценариев нелепых ситуаций, в которые она собиралась загнать Скара, девушка заснула, довольная и, как ни странно, счастливая.

Проснулась от встревоженных мужских голосов. Мужчины рассматривали ствол дерева с ее визитной карточкой. Сандра, потягиваясь, подошла к ним.

– … совсем недавно, на восходе – сказал След.

– Ага, – подтвердила Сандра.

– Ты видела, кто это сделал? – спросил Скар.

– Я.

Скар стиснул зубы и замычал, как от боли.

– Что это значит? – спросил След.

Ведя пальцем по буквам, Сандра прочитала надпись.

Скар схватил ее за волосы и развернул лицом к себе.

– Зачем ты это сделала?

– Просто так. Чтобы все знали, что ты мой господин!

Скар задумался.

– След, ты понял, что она сказала?

– Она хочет, чтобы все знали, что ты ее господин.

– Да, это она вырезает на дереве в центре леса на ничейной земле. Кто ходит в ничейный лес, а? Сколько человек в нашем форте умеют читать? Умник, его баба и, может быть, еще его сын. По-моему, она нас обманывает, но я не могу понять, в чем.

– Хозяин, я что-то не так сделала? – спросила Сандра, придав себе встревоженно озабоченый вид.

– Ты все делаешь не так! Я ей не верю, – продолжил он, отводя Следа от дерева, к которому все еще была прикована Сандра. – Но она ведет себя как преданная собака. Сегодня ночью разбудила меня и сказала, что веревка, которой я ее связал, развязалась.

– Врет. Сама развязала.

– Но зачем тогда будить меня? И мои узлы до сих пор не удавалось развязать никому. Может, веревка на самом деле развязалась..? Когда я говорю с ней, я чувствую себя дураком. Мы говорим одинаковые слова, но не понимаем друг друга. Как бы там ни было, я не позволю ей дурить меня на глазах у Лося.

– Ты ее накажешь?

– Нет. Здесь за ручьем я видел кусты красной одури. А у ручья растет крыжак.

– Выплюнет.

– Вот тогда я ее накажу.

ЗЕМЛЯ

– Ну ладно, Мастер, но будь разумным. Нужно перебросить на орбитальную станцию тонны грузов.

– Десятки тонн.

– Грузы на базе. Ты хочешь везти грузы в бункер, а оттуда по нуль-т отправлять на станцию. А не проще ли было бы перевезти пару нуль-камер сюда, на базу.

– Ну вот, начинается…

– Что начинается, Мастер?

– Две камеры туда, две камеры сюда… Я же тебе говорил, Анна, это техника двадцать третьего века. Она запрещена к распространению на вашей планете. Я не могу, не должен терять над ней контроль.

– Поэтому ты намереваешься сидеть в бункере не вылезая, как курица на яйцах. Сколько времени, Мастер? Двести лет? Или пока мы не изобретем нуль-т сами? Могу лучших физиков кинуть на эту проблему. Лет за десять справятся. Успокоится тогда твоя совесть?

– Анна, я не знаю, что делать, я совершаю очередную глупость, теряю контроль над ситуацией. А от тебя никакой помощи.

– Я пытаюсь показать тебе, что занятая тобой позиция нелогична и бесперспективна. Ты сам это понимаешь, но цепляешься за букву инструкции тысячелетней давности. Даже чувство юмора потерял. Неужели ты думаешь, что одиннадцать камер могут повлиять на ход истории?

– Да причем здесь эти камеры? На борту станции полная информация о науке, культуре и технике двадцать третьего века.

– Не хотела говорить на эту тему, думала, сам поймешь, если задумаешься. Но почему-то есть вещи, которые для тебя – табу. Ты даже думать о них отказываешься. Мастер, в технике ты – гений. За компьютером нет тебе равного. Лира рассказывала, когда компьютер станции потребовал пароль, ты отгадал его с первой попытки. Какое-то длиннющее число. Ты отлично музицируешь, гениально пишешь картины. «Последний день Помпеи» или «Девятый вал» – наши художники на них молятся. А «Едоки картофеля» – мазня, прости господи, но чем-то душу цепляет. И ни одной картины своим именем не подписал. То Брюллов, то Айвазовский, то Венсент. Не пойму. Ладно, твое дело. Организатор из тебя тоже неплохой. Это потому, что ты исправляешь свои ошибки раньше, чем другие их замечают. Но есть области, в которых ты даже не ноль, ты меньше нуля. Отрицательная величина. Это дипломатия и политика. Почему Повелители не хотели нам давать технику двадцать третьего века? Потому что боялись. Боялись дать обезьяне лазерный пистолет. Ограничили уровень технологии двадцать первым веком. И правильно. Я бы так же поступила. Только вопрос – за кого они боялись? За нас? Тогда бы ограничили концом девятнадцатого. За себя боялись. Что варвары закидают их всякими ядреными бомбами. Но сейчас мы им угрожать никак не можем. Сам мне объяснял – полный разрыв. Размягчение связности, или там, трехмерная поляризация. Как бы мы тут ни шебуршились, им навредить не сможем, только себе. И, даже если бы могли, они же на тысячу лет вперед ушли. Планку можно было бы поднять с двадцать первого до тридцать первого века. Дальше. В космосе болтается станция, набитая технологией двадцать третьего века. Допустим, этих одиннадцати нуль-камер нет. Мы строим космические корабли, летим на станцию – и знания у нас! В каком веке вы у себя в космос вышли?

– В двадцатом.

– Вот-вот.

– Значит, никаких запретов на технологию?

– Никаких.

Дракон поднялся и понуро побрел к выходу.

– Скажи честно, я очень глупо выглядел?

– Совсем не глупо. Так убежденно… Мастер, поделись, если не секрет, как ты пароль на станции отгадал?

– Никакого секрета. Просто вспомнил пароль – десять знаков числа е без первого. Когда-то слышал – 7 1 8 2 8 1 8 2 8 4.

СЭКОНД

Сандра сидела под деревом и корректировала планы. Скар оказался более умным, это она поняла из последнего разговора. Действовать нужно было тоньше. Или, наоборот, грубее, на грани идиотизма. Жаль, что сегодня утром никто не спросил, где она взяла нож. Придется при случае вытащить кинжал у Скара у всех на виду. Например, деревянную ложку подстругать. Скоро завтрак, надо от него справа сесть.

В лагере Лося на другом конце поляны опять громко ругались. Из леса вышел Скар. В руках у него был кузовок с красными ягодами, он кидал их в рот по одной.

– Хозяин, – позвала его негромко Сандра, – если прикажешь, я научу тебя читать и писать. Только я знаю, как у нас пишут, а здесь могут писать по другому. Но если ты мне дашь книгу потолще, я научусь и по-здешнему.

– Хочешь? – спросил Скар. – Они еще неспелые, с горчинкой.

Сандра подставила ладошку, и он ссыпал ей шесть крупных ягод. Девушка бросила одну ягодку в рот и раскусила. С горчинкой! Горчица пополам с перцем! Хинин! Сандра подняла глаза на Скара. Тот бросал ягоды в рот одну за другой и задумчиво смотрел, как След готовит завтрак. Девушка бросила в рот вторую ягоду. Вкус тот же. На глаза навернулись слезы.

Извращенец – подумала она. – Мазохист. Садист! Ну, погоди, моих слез ты не увидишь. Я тебя на твоем поле побью, чего бы мне это ни стоило.

– Ну как? – спросил Скар.

– Хинин напоминает. Есть такое дерево, у него кору жуют. – Сандра забросила в рот оставшиеся ягоды и протянула ладошку за второй порцией.

– Хватит с тебя! – Скар сердито отбросил ее руку.

Жадина ты, – решила Сандра. – Ага, чем не повод для слез.

Уткнувшись головой в колени, она старательно разжевала ягоды, начала тихонько всхлипывать и вздрагивать плечами, постепенно наращивая амплитуду и громкость.

– Что с тобой? – удивился Скар.

Сандра подняла к нему мокрое, заплаканное лицо.

– Почему ты такой жадный? Господи, все мужчины как мужчины, а я досталась жадине. Ну почему ты такой? Послал бы меня, я бы тебе целый котел этих ягод набрала. А ты – как собака на сене… Жадный… – Тут по ее телу прошла волна холода. Желудок сделал попытку выпрыгнуть из груди, в горле застрял шершавый холодный комок. Девушка попыталась встать на ноги, ей это даже удалось, но сделав шаг, рухнула на бок. Скар нагнулся, положил ее на спину.

– Зачем ты… За что? – ее глаза закрылись.

Подошел След.

– Она съела шесть ягод одури и попросила еще, – сказал Скар.

– Зачем ты ей так много дал?

– Думал, выплюнет, а она сказала – на хинин похоже. Это у них дерево такое. Потом попросила еще и сказала, что я жадный. Нехорошо получилось.

– Шесть ягод лошака свалят. Как бы с Лосем неприятностей не было.

– К черту Лося. Нехорошо получилось… Она мне сама сдалась. Сама мой мох нюхала. Доверилась.

– Она не знала, кому сдается.

– Разве это важно? Могла всех наших лошаков угнать. С таким подарком ее в любом форте приняли бы. Не убежала. Сама взялась котел мыть. Нехорошо получилось…

След запустил руку в кузовок, кинул горсть ягод в рот.

– А крыжак еще незрелый. Горчит.

ЗЕМЛЯ

Восстановление орбитальной базы шло полным ходом. Одновременно строилась новая база под бункером. Руководила всем Лира. Дракон изучал нуль-физику. Запирался в своем кабинете и сутками сидел за компьютером. Группа Сэма инспектировала все базы и станции, нуль-камеры которых не потеряли работоспособности. Таких оказалось около двадцати. Две на Луне, одна на Марсе, остальные на спутниках Юпитера и Сатурна. Больше сорока станций не отзывались. Когда Дракона спросили, что с ними делать, он вынырнул на минуту из дебрей тензорной алгебры, изучил кончик своего хвоста и спросил:

– Сэм, твоим потомкам нужны будут эти станции, или нет?

– Конечно, нужны.

– Так чего же ты меня от дела отрываешь? Восстанавливай.

Теперь в космос шли уже не десятки, а сотни тонн грузов. Склады баз и монастырей стремительно пустели. Сэм требовал все новых и новых киберов, засыпал Лиру заявками на невероятную технику. Кончилось тем, что с инспекторской проверкой примчалась сама Анна. Быстро разобравшись в ситуации, она не стала беспокоить Дракона, а направилась на пляж, где в это время отдыхала группа Сэма.

– Сэм, где Сэконд? спросила она вместо приветствия.

– Здраствуй, Анна. Мы пока не узнали кодов их камер. В списке их почему-то нет.

– Все свободны. Сэм, мне нужен Сэконд. Где Сэконд?

Группа поспешно ретировалась.

– Ну не знаю я пока. Мы ищем. Почему-то его кодов нет ни в одном компьютере.

Анна взяла Сэма за ухо.

– Мальчишка с грязной попкой! Я тебе людей дала?

– Дала!

– Я тебе киберов дала?

– Дала!

– Я тебе технику дала?

– Дала! Тетя Анна, отпусти!

– Где Сэконд?

– Тетя Анна, прости засранца! Не брал я твоего Сэконда, богом клянусь!

– Я тебе не тетя. Я при исполнении. Магистр, член синода.

– Магистры при исполнении ухи не крутят!

– Ну ладно, порезвились и хватит. В чем дело?

– Мы имеем список всех нуль-камер, даже тех, которые были на звездолете, но нигде не упоминаются камеры на Сэконде. Мы проверяем все доступные базы, нигде нет следов, что там долгое время жили несколько тысяч человек. Правда, есть одна загвоздка. Нам пока доступны только малые камеры.

– Их что, несколько видов?

– Ну, малые – это как кабинка лифта. Метр на метр на два с половиной. Есть средние – три на два на два с половиной. И радиус действия у них ограничен – внутри Солнечной системы. А есть еще большие грузовые камеры. Двадцать на пятнадцать на десять метров. Такие стояли только на базе, на орбитальной стационарной и внешних планетах – Юпитер и дальше. Но сейчас на Земле больших не осталось, а на орбитальной мы чиним.

– Значит, люди ушли через большую?

– Да.

– Статистика использования камер где-нибудь ведется?

– В компьютере, который управляет камерой. В наземных камерах ее кто-то стер, а в космических осталась.

– Ты смотрел адреса, по которым работала в последние годы большая камера?

– Да. В последний год – очень интенсивно, и только по двум адресам. С северным бункером – только на прием и с Плутоном – туда-сюда. Мы пытались связаться с Плутоном через малую камеру – не отвечает.

Анна задумчиво потерла лоб, встряхнула головой и внимательно посмотрела Сэму в глаза. Сэм смущенно заерзал на месте.

– Мы что-нибудь упустили?

– Сэм, дылда бестолковая, подумай и ответь мне, только сначала подумай. На кой ляд удирающим с Земли прогрессорам Плутон? Ты понял вопрос?

СЭКОНД

Во рту вкус молока. Сандра с усилием сглотнула. Горло отозвалось болью.

– Ты пей, пей. Парное, прямо из-под коровы. Оно одно тебе помочь может. Господи, такой худенькой – шесть ягод. Совсем нет головы у человека.

Сандра попыталась сесть. Во всем теле слабость, временами пробирает озноб. Пожилая женщина отставила огромную глиняную кружку с молоком и помогла ей.

– Ну вот и хорошо. Мы все боялись, что ты не очнешься. Ты, дочка, сейчас молоко допей, потом поспи. Тебе сейчас есть нельзя, воду пить нельзя, только молоко можно. Как проснешься, позови меня. Я неподалеку буду. Еще попить принесу.

Сандра допила, отдала кружку, огляделась. Небольшая, неухоженная комната в бревенчатой избе. Грубо сколоченная кровать. Стекло в окне неровное, мутное, почти матовое. Самодельный щелястый стол. Везде пыль. Видимо, долгое время комната служила кладовкой.

– Спасибо, бабушка. Как вас звать?

– Зови меня баба Кэти. Я кормилица этого оболтуса. Господи, ну разве можно такой молоденькой – шесть ягод. Ты сейчас ложись, поспи, сон для тебя – самое полезное.

Снаружи загрохотали шаги. Дверь открылась, вошел Скар и сразу заполнил всю комнатку движением и громким голосом.

– Баба Кэти, ну как? Ишь ты, уже сидит! Баба Кэти, ты волшебница.

– Уходи отсюда, лоботряс. Девушка только очнулась, а ты уже приперся! О чем твоя голова думала? – Баба Кэти вскочила и принялась выталкивать Скара за дверь. Скар засмеялся, закружил ее по комнате, потом вытянул за руку в коридор и закрыл дверь. Сандра легла, закуталась в одеяло и прислушалась к голосам в коридоре. Что говорил Скар, было неслышно, но баба Кэти громко возмущалась. Голова кружилась, казалось, что кровать приятно покачивается. Незаметно девушка уснула.

Когда проснулась, уже вечерело. Рядом сидела баба Кэти и клевала носом. Голова не кружилась, во всем теле чувствовалась бодрость, очень хотелось есть, пить и в туалет. Баба Кэти тут же проснулась, повела ее на двор, показала, где удобства. Сама захватила подойник, сноровисто смазала корове соски жиром и принялась доить. Картина настолько знакомая с детства, словно и не было десяти лет упорной учебы, двух десятков световых лет, чужого Солнца.

– Баба Кэти, дайте мне подоить.

– Надоишься еще. Ну ладно, садись.

Почувствовав незнакомую руку, корова повернула голову и издала вопросительное «М-м-м». Сандра похлопала ее по боку, животное успокоилось.

– Слушай меня, дочка, – сказала баба Кэти. – Назавтра назначили Игру. Кого выбрать, я тебе советовать не буду, сама решай. Да и как там еще дело повернется, но о людях расскажу. Если в жены метишь, на людей Лося и не смотри. Они все женатые, рабынь для постели имеют, у них ты хлебнешь лиха. У моего оболтуса ребятишки наоборот, все молодые, неженатые. И не думай, что если они не клан, и живут небогато, то и смотреть на них нечего. Скар со Следом с детства друг за дружку бились. И остальные ребята как на подбор. Скар хоть и шалапут, а плохого человека к себе не подпустит. В клане своих так не защищают, как они друг за друга стоят. А что бедно живут, так это ненадолго. В прошлом году только у Следа и моего лошаки были, а нынче посмотри – никто пешком не ходит. Может, пока и в развалюхах живут, но уже каждый в своем доме. Выбирай любого, только Топот жениться собирается, ты его с понталыку не сбивай.

– Подожди, бабушка, а что это за ягоды были, которыми меня Скар угостил? Почему ему от них ничего, а я чуть не умерла.

– Так он же крыжак ел, а тебе красную одурь дал. Тебе одной-двух ягод хватило бы, а ты все съела. Он думал, ты выплюнуть захочешь, он бы тебе рот зажал и подержал, пока не усвоилось. А ты все схрупала.

– Но зачем он это сделал?

– Да озорная ты очень. Зачем ночью его кинжал трогала?

– Потому что он мой ножик отобрал. И я на место положила.

– Положила! Это надо же додуматься – у воина без спросу оружие взять! Лось бы за это тебе руки связал да за волосы на ветку повесил. А потом бы к стремени привязал. Бежала бы за лошадью два дня. А так, хоть и сонная, а все верхом ехала. Ты, если созоруешь чего, сразу ко мне беги. От наших я тебя защищу, а в клан Лося попадешь, совет дам. Если же завтра по-твоему не выйдет, главное Свинтусу не достанься. Погубит он тебя. Лось сразу заклеймит горячим железом. Пороть будет. Он строгость и порядок любит. Достанешься Хорю, не огорчайся. Скоро он тебя кому-нибудь проиграет. У него ничего долго не задерживается. Копыто – мужчина серьезный и рассудительный. Пока не напьется. А там – прячься и на глаза не показывайся. Остальные тобой месяц побалуются, потом забудут навсегда. А то – продадут, али проиграют. Но бить не будут.

Сандра кончила доить и внимательно слушала. Долго здесь задерживаться она не собиралась, но сначала надо было выяснить дорогу к шаттлу. И хотелось уйти, договорившись по-хорошему, а не убегая от погони, петляя, как заяц. К тому же, время пока было. Все, кто был в пилотской кабине, пострадали очень сильно. Так что, раньше, чем через три местных недели, никто из биованн не выйдет. А когда выйдут, прочитают ее последнюю запись в бортжурнале, поймут, что она пропала через день после аварии и будут очень осторожны. Если Ким сумеет починить хотя бы одну нуль-т камеру, они спокойно уйдут на орбитальную, а не сумеет, так радиомаяк из коммуникатора точно сделает. Это и она бы сделала, да не успела. Но, если не заработает нуль-т, придется ждать, когда Дракон приведет орбитальную в божеский вид и изготовит новый шаттл. Еще месяца два, а то и больше.

– Из наших, о своем говорить не буду, – продолжала баба Кэти, – а След после него лучший. Но один день дома проводит, три – в лесу, али степи. Крот – он сначала делает, а потом думает. Барсучата – тебе под стать. Озоровать любят – спасу нет. Но послушные. Если сразу себя как надо поставишь, горя знать не будешь. А главное – их мать рабыней была, так что для них ничего зазорного в том нет, что жена из рабынь взята. Ты сейчас молока попей, чем больше, тем лучше, а завтра, перед Игрой, я тебя накормлю как следует.

Сандра послушно напилась молока и позволила уложить себя в постель. То ли все еще сказывалось действие одури, то ли еще что, но заснула она моментально, успев только подумать, что не спросила, как проходит Игра.