Текст книги "Семь дней по лунному календарю"

Автор книги: Павел Шумилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Иными словами, вы хотите запугать селян драконом и содрать лишнее, – уточнил Исполняющий Волю Короля.

– Только компенсировать недобор.

Вирдал произвел в уме нехитрый подсчет.

– Два процента с лихвой покроют недобор. И только в том случае, если селяне смогут увидеть живого дракона в клетке, или, в крайнем случае, его чучело на городской площади. Вторая Рука, вас это касается в первую очередь.

– Мой слух, мой разум, моя рука. Может, остановимся на варианте с чучелом?

ЧЕТВЕРТЫЙ ДЕНЬ МОЛОДОЙ ЛУНЫ

Король проснулся и хмуро взглянул на наложницу. Та сладко спала, положив ладошку под щеку и невежливо повернувшись к нему спиной. Король скосил глаза на стену над спинкой кровати. Старинные дубовые панели, никаких следов тайного хода. Где спрятаны защелки, кто из его предшественников сделал это? Ход в стене существовал всегда, но нужно было пробить кирпичную кладку, замаскировать лаз. За ночь не справиться. Наверно, тот Король приказал повесить на стену ковер. И под его прикрытием долгими ночами готовил путь к свободе. Он должен был очень верить своим наложницам, этот Король.

Наложница глубоко вздохнула, сладко потянулась, просыпаясь, вздрогнула и повернулась к Королю, ловя его взгляд.

– Могу ли я тебе верить? – задумчиво произнес Король.

Неуверенная улыбка, кивок, сжатые у груди кулачки.

– Могу ли я тебе верить? – повторил Король.

– Довольны ли вы наложницей, Ваше Высочество? – задал традиционный вопрос Вирдал, как только Король покинул спальные покои.

– Да-да. Как всегда.

– Другого ответа я от вас и не ждал, – улыбнулся Исполняющий Волю. – Однако, девушка покинула вас вся в слезах. Не слишком ли вы снисходительны к ним? Нельзя баловать слуг. Ваши предшественники нередко отправляли девушек на порку. И регулярно заменяли подурневших. Что делать, ничто не вечно под луной...

– Мои предшественники... – пробормотал Король. – Ты прав, Вирдал! Мне надо больше узнать о том, как жили мои предшественники.

– Что именно?

– Все! Распорядок дня, увлечения и пристрастия, что носили, что ели, как часто устраивали балы и охоты, какие гобелены висели на стенах. Все, что сохранилось в архивах о последних десяти... Нет, десять – много. О последних пяти Королях.

Вирдал задумчиво пожевал губами.

– В принципе, возможно. Вся эта информация есть в журналах соответствующих служб. А журналы поступают в архив на вечное хранение. На практике это означает – до пожара.

– Ну так действуй! Распорядись разложить архивы по столам в библиотеке. Такова моя воля!

К вечеру Король знал, что три его предшественника пользовались тайным ходом, и традиции этой насчитывалось уже семьдесят четыре года. Об этом говорили десятки мелочей, начиная от привычки спать до двух часов дня два-три дня в неделю до зверского аппетита или полного отсутствия такого в эти же дни.

ПЯТЫЙ ДЕНЬ МОЛОДОЙ ЛУНЫ

На следующий день Вирдал, по примеру Короля, углубился в изучение дневников своих предшественников. За этим занятием его и застал Третья Рука.

– Вы не поверите, Третий, насколько интересна может быть история, – радушно встретил его Исполняющий Волю. – Нам достался самый умный, самый деятельный король за последние двести лет. Это накладывает на нас особую ответственность. Попомните мое слово, он начнет ПРИКАЗЫВАТЬ. Ну, что у вас?

– Прибыл гонец из отряда, посланного на розыски небесного камня.

– Разыскали камень?

– Можно сказать, да. Нашли место, где он упал. Там огромная воронка. Но не это удивительно. Астрономы говорят, воронка на месте падения небесного камня – обычное дело. Достаточно бросить камешек в песок, возникнет такая же...

– Я знаю, что будет, если бросить камень в песок. Переходите к сути дела.

– Вот! – Третий вынул из саквояжа искореженный рваный кусок металла, весь в цветах побежалости, и осторожно положил на стол перед Исполняющим. – Гонец говорит, там это во множестве.

Исполняющий задумался на долгую минуту.

– Выходит, небесный камень был рукотворным, – наконец очнулся он. – Вы уже показывали ЭТО кузнецам?

– Нет.

– Обязательно покажите. И направьте две... нет, пять сотен солдат в помощь отряду. Пусть прочешут местность, соберут все обломки, все подозрительные предметы в месте падения. Пошлите с отрядом трех художников. Пусть зарисуют все во всех деталях. Подумайте, что я еще мог упустить.

– Вы уверены, что это так важно?

– Уверен ли я? Господи, конечно, нет. Но что-то грядет. Король полон нетерпения и ожидания. Уж я-то хорошо изучил его. Что-то грядет, Третий. Эта находка... Квадратик мозаики. Знаете, утром после падения небесного камня у меня был очень многозначительный разговор с Королем. Его Высочество изъяснялся намеками, что само по себе необычно. – Вирдал задумался, загибая пальцы. – Во-первых, он вычислил место падения небесного камня. Во-вторых, сказал, что не отдаст мне приказа немедленно отправиться на розыски камня. И в третьих, намекнул, что человек не может знать все обо всем. Теперь, в свете ЭТОГО, – Вирдал взвесил на ладони кусок металла, – наш разговор наполняется глубинным смыслом. Квадратики мозаики... Но их мало. Король целые дни проводит в библиотеке.

– Неужели он знает?

– Не думаю. Но он настоящий Король, а устами Короля вещают высшие силы. Больше всего, Третий, мне импонирует, что он удержался от соблазна отдать явный приказ. И это же пугает.

Ута шла по коридору широкой, решительной, мужской походкой. Служанки, едва завидев сурово сжатые губы, мокрый халат в пятнах крови, испуганно жались к стенам. Если б могли они читать мысли.

Погублю себя, на смерть иду, – мысленно шептала Ута. – Ох, мама, что я делаю. Только бы стражники у дверей не остановили. Остановят, старшего позовут – точно погибла.

Повезло. Навстречу по коридору шел новый, неопытный стражник-посыльный. Ута жестом подозвала его, сунула под нос бумагу с королевской печатью. Бумага была подписана предыдущим Королем, старые, опытные стражники могли придраться, но новичок и так был ошеломлен кровью на одежде наложницы. Уверенный вид и королевская печать подействовали. Ута жестом приказала ему идти за собой. Теперь она чувствовала себя увереннее. Двое – не один. Стражник при оружии в сопровождении – это вам не девка вышла погулять.

Два стражника охраняли выход из женской половины. Ута на вытянутой руке продемонстрировала обоим стражникам бумагу с печатью, ткнула в грудь левого, указала на пол у его ног. Правому жестом приказала следовать за собой, решительно отворила дверь. Теперь за ней следовали уже два воина в форме охраны женской половины. Через минуту к ним прибавились еще двое – в форме наружной охраны и внутренней охраны королевских покоев. Ута еще ускорила шаг. Здесь, в королевских покоях, она не имела права находиться днем. Четыре стражника, гремя железом доспехов следовали за ней, иногда переходя на бег.

Ута ворвалась в спальные покои и растерянно огляделась. Короля здесь не было. Где искать – она не знала. Кроме коридора и спальных покоев ничего не знала. Выручил стражник внутренней охраны. Как и она, лишенный языка, воин на пальцах показал, что Король может быть в ... Последнего слова Ута не поняла, но приказала: "Веди". Теперь их маленький отряд возглавлял стражник. Создавалось впечатление, что именно стражники ведут Уту.

В библиотеке Короля не оказалось. Стражник на секунду задумался и направился в гимнастический зал.

Короля встретили в коридоре. Он разговаривал о чем-то с Вирдалом. Сердце Уты ухнуло куда-то вниз и забилось испуганным зайчонком.

– Что такое? – удивленно воскликнул Вирдал. Ута бухнулась перед Королем на колени, схватила и прижала к губам его руку, а другой протянула Вирдалу бумагу.

– Предъявительницу сего слушаться беспрекословно. Оказывать всяческое содействие, – прочитал вслух Вирдал и хотел убрать бумагу в карман. Но Король забрал у него бумагу, бросил взгляд на текст и убрал в свой карман.

– Серьезный документ. Подписан моим предшественником аж пятнадцать лет назад, – удивился он.

– Что ты хочешь? – спросил Уту Вирдал. Наложница поднялась с колен, махнула рукой вдоль коридора, откуда пришла.

– Нам идти за тобой? – уточнил Король. Ута кивнула. – Веди!

Назад шли тем же быстрым шагом. Ута лишь на секунду задержалась у входа, жестом веренув стражника на пост, потом второго и третьего. Последний сопровождал процессию до конца.

В комнате, куда она привела Короля, служанки уже кончали отмывать от крови пол. Лекарь суетился у постели бледной как полотно девушки.

– Что здесь произошло? – спросил Король.

– Глупышка вскрыла себе вены, – сообщил лекарь. – Но теперь опасности нет. Ее вовремя вытащили из ванны. Немного крови еще осталось внутри, не вся вытекла.

– Вы закончили?

– Да, уже закончил.

– Выйдите все. Ута, останься.

Когда комната опустела, Король сел на кровать, заглянул в испуганные глаза.

– Это из-за утреннего разговора? Какая же ты... – резко дернул к себе, прижал к сердцу. – Верю я тебе, слышишь, верю. Не могла по-человечески объяснить, чертовка моя маленькая. Мало тебя в детстве пороли, правильно Вирдал говорит. И чего я в тебе нашел? Поправляйся скорей, глупышка моя сумасбродная. Поправишься – за уши оттаскаю. Сам оттаскаю, никому не дам, слышишь?

Девушка слабо пискнула. Счастливые слезы текли по ее лицу.

– А теперь ложись и попытайся уснуть, – Король бережно опустил девушку на постель. – Спи. Набирайся сил, мышонок.

Достал из кармана и перечитал бумагу Уты. Хмуро взглянул на женщину и убрал бумагу в карман.

– У Короля не должно быть привязанностей. Сердце Короля должно быть свободно, ты это знаешь?

Ута кивнула.

– Получишь десять плетей.

Вот и вступил в контакт. Стоило об этом мечтать. Аборигены на домашних животных налетели целой стаей, суетятся вокруг, острыми палками кидаются. Хочу подойти – убегают. Мой большеход – не гоночная модель. Ему с их верховыми животными не сравниться. К тому же, один гад ходовую часть попортил. Своей острой палкой пробил обшивку задней лапы и пропорол шланг гидравлики. Литров сорок гидравлической жидкости вытекло. Кое-как передней лапой вытащил острую палку, положил машину на бок, отключил и обесточил механизмы ходовой части и полез чинить. Да не снаружи, как полагается, а изнутри. Снаружи эти психи с палками бегают. Настроил систему наблюдения в голове большехода, чтоб следила за ближайшим биообъектом и отпугивала грозным ревом. Да не очень-то они боятся.

А я тем временем снял панель обшивки задней стенки кабины, протиснулся между аварийной капсулой и силовой установкой, пролез в канал сброса аварийной капсулы. Это хорошо, что капсула под мой рост. Будь здесь капсула для половозрелого, застрял бы. Но тут опять пришлось вскрывать обшивку. канала сброса капсулы. Зато сразу увидел, что этот гад своей палкой сделал. Шланг прямого хода бедра пропорол. А запасного нет. Я подумал – и решил взять шланг из системы управления хвостом. По длине он даже больше, штуцеры такие же, но сечение меньше. Теперь машина будет хромать на заднюю ногу. Заменил. Туда, откуда шланг взял, заглушки поставил. Еще литров пять гидравлической жидкости вытекло. Хвост машины в вертикальной плоскости больше не работает. Бревном потащится. Плевать. Здесь не до полетов.

Пока работал, большеход раза четыре издавал предостерегающий грозный рев. Так инфаркт получить можно! Спасибо местным, больше палками не кидались. Когда закончил ремонт, начал собирать разлившуюся гидравлическую жидкость. Чем? Штанами. Окуну в лужу, которая в лапе скопилась, над посудиной отожму. Литров тридцать собрал. Остальное вытекло. Через футболку профильтровал, залил в систему. Литров пятнадцать безвозвратно пропало. Еще три раза по столько, и мне пешком идти придется.

Переключил лапу на ручное управление, проверил. Работает. Заклеил изнутри пробоину в обшивке, поставил кое-как панели на место. Трех винтов недосчитался. Это все из-за охранной системы. Как рыкнет, винтик из рук выскакивает. Вернулся в кабину весь грязный, в гидравлике. Футболку со штанами хотел выкинуть, но потом передумал. Вдруг еще что-то чинить придется. А может, еще отстирать смогу. Не идти же голым на контакт... Срамота!

Посмотрел, чем местные занимаются. Столпились, обсуждают что-то. И только теперь задумался, как могло случиться, что палка с железным наконечником пробила обшивку из пласткерамики. Вывод только один. Пласткерамика потеряла прочность. Тогда понятно, почему двигатель взорвался. Моя вина. Не включил компенсаторы. Сразу так грустно стало. Не от того, что баркас разбил, а от того, что на большеходе компенсаторов нет. Только один в спасательной капсуле. Но тот слабенький, его лишь на капсулу хватает. Нет, не буду я с этими психами в контакт вступать. Найду баркас, дождусь спасателей, пусть сами с местными разбираются.

– Десять плетей прилюдно. Кожу не портить, но на спине должна быть кровь для устрашения прочих. Такова воля Короля.

– Мой слух, мой разум, моя рука, – глухо пророкотал палач. Уту уже привязывали к столбу. Собирались редкие любопытные. Порка на заднем дворе – не то зрелище, которым можно удивить во дворце. Вирдал не стал смотреть. Палач свое дело знал, и ему можно было верить. По правде, дело разрешилось наилучшим способом. У наложницы оказалась бумага, которую на людях не посмел бы ослушаться и сам Вирдал. Девка без вызова явилась к Королю. Это преступление. Наказание слишком мягкое, но такова воля Короля. Вот только бумага осталась у Короля. Или отдал?

– Позвать Четвертого Пальца, – распорядился он. Четвертый возник за спиной, будто ждал.

– Слушай и молчи, – приказал Вирдал. – Ута имеет бумагу с печатью Короля. Эта бумага должна быть у меня... Стой, болван! Если она предъявит тебе печать, ты перед ней на задних лапках прыгать будешь. Тайно изъять! Наложниц со служанками в бани отправь, одежду обыщи. Не найдешь – обыщи покои Уты, ее подруг и служанок. Там не найдешь, перенеси недорезанную дуру в лучшие покои, а ту комнату обшарь. Нет, начни с той комнаты. Исполняй! И сразу доложи.

– Мой слух, мой разум, моя рука.

Успокоенный, Вирдал направился в свои аппартаменты. Нужно будет, его найдут. А пока есть время расслабиться. Час-полтора, не больше.

В покоях, в его любимом кресле покачивался Нарун. Черный шакал Нарун. Хранитель Древних Знаний, отец Третьей Руки Нарун. Вирдал хлопнул в ладони.

– Вина моему гостю.

Нарун усмехнулся. Гость. Слово произнесено.

– Что привело тебя ко мне, почтеннейший? – обратился к нему Вирдал.

– Заботы. Неусыпные заботы о благе государства, – слащавым голосом начал Нарун. – То, о чем должен заботиться ты! – выкрикнул он, нацелившись пальцем в Исполняющего. – Или забыл, что Король должен царствовать, но не править? Или тебя радует, что Король со дня на день начнет ПРИКАЗЫВАТЬ?!

– Я знаю свое дело. Знай и ты свое! – гордо ответил Вирдал.

– Ты знаешь? Мальчишка! Мы наблюдаем за тобой и Королем четыре года. Король пьет? Нет! Гашиш, опиум? Нет! Искусство, женщины, любимое ремесло? Нет, нет и нет! Ты знаешь свое дело? Молокосос! Чем ты занимался четыре года? ЧЕМ ЗАНИМАЕТСЯ КОРОЛЬ четыре года?!

Вирдал задумался. Черный шакал Нарун имел бурную молодость. Его боялись. О нем не говорили вслух. Власть его была велика, с его властью могло сравниться только его коварство, а врагов у него не было. Умирали его враги. Лет десять назад Нарун, казалось, отошел от дел. Занял пост Хранителя Древних Знаний. Синекура, не должность. Чего же он хочет?

– Чего ты хочешь?

– Ты будешь слушать меня. Будешь делать то, что говорю тебе я.

– А если я не буду этого делать?

– Мой сын сказал, ты увлекся историей. Уже прочитал, что некоторые Короли умерли молодыми? Умерли именно те Короли, которые начали приказывать, не правда ли странное совпадение? Если Король умрет, в его смерти будешь виноват ты, Вирдал! И ты тоже умрешь. Король должен царствовать, но не править, не забывай это. А теперь прощай, мой мальчик.

Вирдал погрузился в мрачное раздумье. Чего добивается Нарун? Власти. Для кого? Для себя, или для сына? Это не вопрос. Нарун всегда правил прячась за чьей-то спиной. Как он хочет править? Или через него, Вирдала, или, освободив его место, захочет сделать Исполняющим Волю своего сына. Откуда он знает происходящее? От сына, это очевидно. Один ли он, или возглавляет стаю? Это тоже неважно. Вернее всего, у него стая шакалов, но лев в ней один. Он сам. Льва рядом с собой он не потерпит. Даже сыну не доверит своих планов. Не будет льва, шакалы разбегутся или передерутся.

И все же... Он говорил во множественном числе. Кого имел в виду?

Вирдал нервно зашагал от стенки к стенке.

Кого Нарун может уважать до такой степени, что поставил почти на один уровень с собой – сказал "мы"? Что могло потребоваться Наруну от напарника?

Ну конечно! Первая Рука! Деньги – как же без них. Армия пойдет за тем, кто ей платит. Первый отвечает за казну. Он трусоват, жаден и исполнителен. Идеальный помощник Наруна. Вся мозаика собрана?

Явился толстый, потный от страха Четвертый Палец. Бумаги с королевской печатью не нашел. Вирдал отпустил его небрежным взмахом руки. Мозаика собрана, пора принимать решение.

Смерть!

И ведь даже совесть мучить не будет, – усмехнулся он своим мыслям. – Исполняющий Волю должен служить только Королю. И никому более. Я исполняю свой долг.

Спустя полчаса Вирдал отдал приказ двум неулыбчивым личностям. Смерть Наруна должна быть легка и естественна. Кого удивит смерть пожилого человека? Если смерть будет естественна, Первого можно будет пощадить. Первым Первый не нападет. Но если испугается... Страх превращает зайца в тигра.

Наложница была взволнована и возбуждена. Она ластилась к Королю, преданно заглядывая в глаза, пыталась объяснить что-то жестами, мешала думать. Поэтому Король взял ее сильно, грубо, энергично, после чего она наконец-то утихомирилась. Но настроение было сбито. Полная луна отбрасывала на пол квадраты призрачного света.

За спинкой кровати послышалось легкое поскребывание. На первое Король не обратил внимания, но после второго дернул за шнурок, опуская занавеси полога и постучал в ответ. Лаз открылся. Наложница ахнула. Ловко перекувырнувшись через голову, Ута растянулась между ней и Королем, зубы блеснули в улыбке.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь? – спросил Король. Ута кивнула. – Как зовут твою подругу?

– "Рони", – написала она пальчиком на его груди.

– А скольким я могу открыться?

Ута подняла вверх шесть пальцев.

– Спина болит?

– "Нет" – покачала она головой и засмеялась тихим, грудным смехом.

– Рони, жди нас и изображай ночь любви, – приказал Король и щелкнул наложницу по носу. – А мы немного погуляем. Не подведи нас.

Наложница часто-часто закивала, переполненная ответственностью за порученное дело. Король поцеловал ее в губы и проскользнул в лаз вслед за Утой. Прислушался. Из спальни доносился скрип кровати и горячее, со стонами дыхание девушки.

Надо же, – удивился Король, – я и не знал, что моя кровать скрипит.

Впереди путеводной звездой вспыхнул фитилек светильника.

ШЕСТОЙ ДЕНЬ МОЛОДОЙ ЛУНЫ

Вирдал нервничал. Не было известий от людей, посланных убить Наруна.

– Говорите, Третья Рука.

– Собственно, ничего нового. На сбор обломков небесного камня выехал большой отряд. Совет гильдии кузнецов осмотрел кусок металла, коий был найден на месте падения небесного камня. Все как один отметили, что металл этот не подвержен язвлению ржавчиной, как нередко бывает с металлом небесных камней. У меня все.

– Иными словами, кузнецы подтвердили, что эта железяка свалилась с неба.

– Да. И металл этот очень ценится за свойства свои.

– Тоже неплохо. Даже если ничего более не найдем, собранные куски гильдии кузнецов продадим, и тем казну пополним. Теперь вы, Вторая Рука.

– Мне есть, чем удивить вас. Не знаю, как насчет живого дракона, но чучело будет!

– Почему же не живой?

– Сдохнуть может! Больной дракон нам попался. Крылатый, но летать не может, еле ползает. Ничего не ест, не пьет. Я приказал своим людям гнать его к городу. Только, дойдет ли...

– А вы не боитесь, что он притворяется?

– Нет, не боюсь. Более безобидное существо придумать трудно. Зубов нет, когтей нет. Увидит человека и жалобно блеет. Один дурак ранил его копьем в заднюю ногу. Говорит, самому жалко стало. Но что интересно – кровь дракона черная, – Второй поставил на стол шкатулку с землей, пропитанной кровью дракона. Третий растер в пальцах, понюхал.

– Земляным маслом пахнет, – сказал он, вытирая пальцы кружевным платком.

– Земляное масло горит. Может, дракон огнедышащий? – высказал идею Первый.

– Люди говорят – нет.

– Где вы собираетесь его держать? – поинтересовался Вирдал.

– На первое время загоним в ров вокруг замка. Сейчас воды в нем нет, а стенки высокие и каменные. Потом посмотрим.

– Принято. Что у вас, Первая Рука.

– У меня, как всегда, казна и налоги. Урожай в этом году плохой, поэтому будет недобор налога в селах. Если ввести пятипроцентную добавку к налогу на содержание дракона...

Вирдал задумчиво изучил носки туфель. Увеличение налогов вызовет неловольство населения. Если подлить масла в огонь, спровоцировать маленький бунт... Сегодня же нужно задействовать всех провокаторов и слухачей. Первый сам роет себе яму. Нужно только чуть помочь ему.

– Хотите не мытьем, так катаньем. Хорошо. Надеюсь, вы понимаете, что делаете. Пустите слух, посмотрим, как на это среагирует народ. Если недовольство будет слишком сильным, дадим опровержение. На сегодня все.

У запертой двери своих покоев Вирдал увидел Наруна. Собственной персоной. Живого и невредимого. С объемистым саквояжем у ног.

– Я не ошибся в тебе, мальчик мой, – обрадовался Нарун. – Ты энергичен и предприимчив словно жеребец необъезженный. Из тебя выйдет хороший слуга. Посмотри, какой подарок я тебе принес, – с этими словами он открыл саквояж. Вирдал заглянул. Стрельнул глазами вправо, влево, нет ли свидетелей. В саквояже лежали две отрубленные головы. Убийцы не справились со своим делом.

– У меня мало времени. Если хочешь что сказать, говори на ходу, – сказал он Наруну, направив шаги к западному проходу – обычно безлюдному месту дворца. Старику пришлось идти следом. Это уже была маленькая победа.

– Необъезженный скакун брыкается, – вещал Нарун. – Ему разрешают брыкаться. Я даже благодарен тебе, сынок. Этой ночью я почувствовал себя молодым. Побрыкайся, Вирдал, пока я не дерну за узду и не осажу тебя.

Выход, как всегда, охраняли два стражника. Вирдалу пришла в голову сумасшедшая мысль. Поравнявшись с ними он резво отскочил в сторону с криком:

– Убейте его!

Нарун растерялся на долю секунды. Один из стражников тоже опешил. Но меч второго свистнул в воздухе.

– Благодарю за службу. Ты спас мне жизнь, – похвалил Вирдал стражника. – откройте его саквояж.

Стражники открыли и замерли пораженные. Вирдал притворился, что тоже впервые увидел головы.

– Вот так живешь, живешь, и... – пробормотал он. – Обыщите тело!

Кроме нескольких серебряных монет и кинжала в ножнах при Наруне ничего не оказалось. Вирдал обнажил лезвие и внимательно осмотрел. Если эта темная полоска – яд... Быстрым движением он полоснул по руке одного стражника и вогнал кинжал в шею другого. Яд подействовал мгновенно. Через две секунды оба стражника были мертвы. Вирдал вложил кинжал в руку Наруна, оглядел коридор и, стараясь не ступать в кровавые брызги, удалился бесшумными шагами. По крутой спиральной лесенке спустился в подвал, прошел темным проходом, поднялся по другой лесенке, вышел во внутренний двор. Здесь тренировались Король и мастер меча Ортан. Вирдал встал в тени дерева, наблюдая за учебным поединком и вспоминая, не упустил ли он какой-нибудь мелочи.

Ты потерял осторожность, старый шакал Нарун. Ты думал, я не посмею напасть на тебя во дворце? – усмехнулся он своим мыслям. – Теперь действовать нужно еще быстрее и решительнее. Главный вопрос – рассказал ли Нарун Первому о вчерашнем разговоре. Успел или нет? Об убийцах – точно нет. Не успел.

В любом случае Первый будет напуган. Но сегодня он растерян. Завтра будет думать. Послезавтра нападет. Нужно спровоцировать бунт завтра. Мало времени. Как мало времени!

Король и Ортан фехтовали уже давно. Рубашки местами потемнели от пота.

– Браво! – воскликнул Вирдал после удачной атаки Короля. – Признай, Ортан, ты сегодня не в форме. Я давно наблюдаю, ты делаешь ошибку за ошибкой.

– Фаши слофа не есть истина, – отозвался Ортан, отсалютовав Королю.

– Разве? Ваше Высочество, разрешите на минуту ваш меч. – Вирдал встал в позицию напротив Ортана, отсалютовал и перешел в бешеную атаку. Первые десять минут усталому мастеру меча приходилось очень туго, но потом Вирдал тоже выдохся, взмок и запросил пощады.

– Теперь признаете, что фаши слофа не есть истина? – стоял на своем Ортан.

– Совсем нет. Просто я никудышний фехтовальщик! – рассмеялся Вирдал.

– У фас фсегда и на фсе есть отгофорка, – обиделся Ортан. Вирдал прислушался к шуму во дворце. Видимо, кто-то наткнулся на трупы. Так и есть, к нему спешит посыльный.

– Простите, но дела нашли меня и здесь, – раскланялся он и поспешил за посыльным. Все пока складывалось великолепно. Сам Король может подтвердить его алиби.

Влип я, ребята. Ох, влип... Эти двуногие не отходят от меня ни на минуту. Выйти из большехода не могу. Вымыться в речке не могу. Одежду выстирать не могу. Вдруг они нападут со своими острыми палками? Вторые сутки из кабины не выхожу. Так и сижу, голый и грязный. Кабина вся тоже грязная. А эти двуногие еще издеваются. Убили небольшое копытное животное, положили на моем пути и столпились вокруг. Я опустил голову большехода, взял анализы. Животное убито недавно, но ему уже не помочь. Мозг умер. Да и наши лекарственные препараты на него не так подействуют. Но, если очень припрет, смогу есть его мясо. Обошел тушку и пошел дальше. Двуногие посовещались, натаскали охапок сухой травы и опять свалили на моем пути. Не знаю, чего этим добивались? Трава как трава. Такой и вокруг полно. Свежей. Осмотрел и дальше пошел.

К обеду открытие сделал. Ведут они меня. Куда-то ведут. Хотел свернуть, для геологов речной обрыв заснять – стеной передо мной выстроились, острые палки вперед выставили. Один начал размахивать длинной веревкой на палке. Он ей очень ловко щелкает. Один раз по корпусу большехода щелкнул. Чтоб не очень фамильярничал, я включил полную громкость и рыкнул на него. Только не очень-то они этого боятся. Плюнул – и пошел прежним курсом.

Надо честно признаться, двуногие эти относятся ко мне с пониманием. Когда отдохнуть ложусь, не тревожат. Не дают только в сторону свернуть.

Кажется, понял. Идти вперед они не мешают. Начинают суетиться, когда свернуть хочу. То есть, гонят меня как раз туда, где баркас упал. Если он рухнул на населенный пункт, и меня на суд ведут, то плохо мое дело... Ох, плохо, ребята. А животное это убитое – намек на то, что меня ждет.

Не осуждайте меня, ребята, но решил я, что незачем мне торопиться. Десять-двенадцать километров в день с частыми остановками – и достаточно.

Может, спасатели успеют?

– Горячо сожалею, что вынужден вторично собрать вас в этот трагический день, – начал Вирдал. – Вам, Третья Рука, приношу свои самые искренние соболезнования. Диким и таинственным кажется мне это убийство прямо в стенах дворца. Не скрою, долго колебался, кому поручить расследование этого загадочного дела. Вам, Третий, вам хочу поручить я расследование смерти вашего отца. Тем самым мы покажем всем, что смерть эта не вызвала и тени недоверия к вам лично. Хочет ли кто возразить? Вы, Первая рука?

– Да будет так.

– Вы, Вторая рука.

– Да будет так.

– Да будет так. А теперь, Третий, я прошу вас задержаться. Обсудим некоторые детали.

Члены совета степенно покинули зал королевского совета.

– Первым делом я посоветовал бы вам выяснить, к кому именно шел во дворец ваш отец со столь странной ношей. Скорее всего, к вам, или ко мне. Не удивляйтесь. Я вел дела с вашим отцом, и он иногда консультировал меня по некоторым аспектам государственных дел. Всегда со вниманием выслушивал я его советы. Более того, я знаю, кому принадлежат головы в саквояже, явившиеся причиной его гибели. Это наемные убийцы. Очень может быть, ваш отец собирался предупредить вас или меня о заговоре во дворце, но попал в ловушку. А если так, если заговорщики уже во дворце, если они среди охраны, то кому можно верить, кому поручить следствие, и быть уверенным, что он не входит в число заговорщиков? Я выбрал вас. Попробуйте разузнать, кто нанял убийц. Это может стать ключом к раскрытию заговора. И держите меня в курсе дела. Но – только меня, и никого более. А теперь не смею вас больше задерживать.

Вернулся из города с закупками Трепло-Ротозей. Три Медяка его подручным держит. Трепло всегда за закупками в город ездил, потому что торговал отменно. Вернулся из города сердитым и пьяным. Но не сильно, а так, что язык начинал как бы сам по себе работать. Он всегда из города новости привозил. Да такие яркие и так много, что даже больше, чем их на самом деле было. Верить ему, или нет – это уж каждый для себя решал, но слушать все собирались.

Вот и сейчас, как разгрузили товар, так все общество собралось новости послушать. А Трепло сразу на Быр-Быра накинулся. Сначала даже не поняли, из-за чего. Оказалось, дракон Быр-Быра виноват. Не было бы дракона, никакой беды не было б. А теперь на прокорм дракона королевским указом к оброку десятину накинули.

Все с осуждением попеняли Быр-Быру. Тот возразить хотел, но ему обещали по шапке накидать, и он притих. Виноват, так виноват.

А зверюга Быр-Бырова уже таких дел наделала. Ее на честный бой сэр Кот Младший вызвал, тот самый, что сын сэра Кота Сердитого. Так где теперь сэр Кот Младший? Растерзала его зверюга, вместе с конем растерзала. (Все опять с осуждением посмотрели на Быр-Быра.) Но Король приказал зверюгу одолеть и ко дворцу доставить, на зависть и устрашение соседям. Была битва великая, и одолели королевские гвардейцы дракона, хотя половины своих недосчитались. А за это они в сердцах дракона всего избили, искололи, когти вырвали, клыки выбили, так, что зверюга еле ползает. А землю, впитавшую черную драконью кровь, в железном ящике в шатре для всеобщего обозрения выставили. За одну денюжку ее посмотреть можно, а за десять – даже потрогать, кто не боится, что кровь дракона ядовитая.

– Ты про десятину рассказывай, – требовали мужики.

– А что про нее рассказывать? Зверь – он зверь и есть. Ему жрать надо? Надо! Королевским егерям, кои его холить будут, жрать надо? Надо! Вот и получается, что меньше, чем десятиной, никак не откупиться.

– Это что же получается, мужики, – первым подсчитал Три Медяка, – ежели дракон сам по себе гулял, нам бы дешевле обошелся. Зверюга сожрал бы столько же, но хоть егерей не кормить. А там и помимо егерей изрядно прихлебателей найдется.