Текст книги "Собрание сочинений в трех томах (Сказки, Том 1)"

Автор книги: Павел Бажов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

В противопоставлении и противоборстве положительных и отрицательных героев П. Бажов раскрывает тему человеческого достоинства.

Положительный герой сказов "Малахитовой шкатулки" -это человек труда, и именно в силу этого он обладает мужеством, стойкостью и моральной чистотой. Гордых, смелых людей рисует П. Бажов. Его герои видят и глубоко чувствуют красоту труда. Они непривычны услужать, кланяться, гнуть спину. Паренька Данилку взяли в казачки при господском доме: "...табакерку, платок подать, сбегать куда и протча. Только у этого сиротки дарования к такому делу не оказалось". Не вышло из Данилы "хорошего слуги", зато вышел чудесный мастер ("Каменный цветок").

Не кланяются герои сказов ни барам, ни богатству. Недаром заветная их мечта, что настанет время и "отнимут, поди-ка, люди у золота его силу" ("Дорогое имячко", 1936).

Подросток сирота Дениска отказывается унижаться перед загулявшим золотоискателем Никитой Жабреем, который пригоршнями швыряет в толпу ребят конфета и серебряные рублевки.

Никита пробует сломить "гордыбаку". "Выхватил из-за пазухи пачку крупных денег и хвать ими перед Дениском. А тот. видно, тоже парнишка с норовом, говорит "...милостинку не собираю, а с собачьего бросу и подавно". Никита от таких слов себя потерял: стоит– уставился на Дениска. Потом полез рукой за голенище, выволок тряпицу, вывернул самородку, – фунтов, сказывают, на пять, – и хлоп эту самородку под ноги Дениску, а сам кричит; "Не хвастай через силу! Эту ты у меня подымешь!" Ну, а Дениско... Не поднял. Поглядел только да сказал: "Такой бы лапоток самому добыть лестно, а чужого мне ее надо". Повернулся и пошел" ("Жабреев ходок").

Уважение к труду, а не к богатству – характерно и для юноши Дениски, и для старого малахитчика Евлахи Железко, о котором известно было, что "мастер, мужик с пружинкой", такого не купишь, сколько не сули, потому что "уважает человек свое мастерство. Дороже денег его ставит" ("Железковы покрышки").

Сказы Бажова показывают, что полноценная человеческая личность формируется только в процессе труда.

Наряду с поэтическими образами положительных героев в сказах даны сатирические образы отрицательных персонажей. Это или праздные вырождающиеся баре-заводовладельцы, или лакейские души – приказчики, надзиратели, "щегари". Объединяет их общая черта – неспособность и ненависть к труду.

О герое сказа "Сочневы камешки" (1937) говорится, что он "смолоду-то около господ терся, да за провинку выгнали его. Ну, а зараза эта барские-то блюдья лизать-у него осталась. Все хотел чем ни на есть себя оказать. Выслужиться, значит. Ну, а чем он себя окажет? Грамота малая. С такой в приказные не возьмут. На огненную работу не гож, а в горе и недели не выдюжит".

Сочень избрал себе "ремесло по рылу – стал у конторы нюхалкой-наушником промеж старателей", то есть предателем и доносчиком.

О "Северьяне-убойце", приказчике из разорившихся дворян, тоже говорится, что в "заводском деле он, слышь-ко, вовсе не мараковал, а только мог человека бить" ("Приказчиковы подошвы"). Невежество, ненависть к труду и людям труда разлагают самого Северьяна, превращая его в истязателя и садиста.

Северьян, Ванька Сочень, Яшка Зорко, Кузька Двоерылко и другие отрицательные персонажи сказов – это люди ничтожные, никчемные, это, пользуясь горняцким термином, – "пустая порода". Их внутреннюю сущность П. Бажов раскрывает, прибегнув к излюбленному своему приему– вещей сатирической метафоре. Так, в сказе "Приказчиковы подошвы" Хозяйка горы карает "Северьяна-убойцу" за его лютые издевательства над рабочими. Она обращает приказчика в каменную глыбу. Но вот странность: когда пытаются добраться до Северьяна, убеждаются, что там, где должно быть его тело, одна пустота, хотя вокруг -первосортный малахит. Метафора– "пустая порода" обрела вполне материальный образ.

Гуманизм сатиры Бажова – воинствующий гуманизм, чуждый благодушия и слезливой сентиментальности: глубокая вера в человека закономерно соединяется с большой требовательностью к людям.

В сказах сороковых годов, особенно в послевоенные годы, П. Бажов выдвигает на первый план тему высокого этического значения человеческого труда. "Рудяной перевал" (1947), "Широкое плечо" (1948), "Васина гора" (1946), "Златоцветень горы" (1949), "Живой огонек" (1950) и другие сказы этого периода представляют собой обычно "случай из жизни", бытовой эпизод из рабочей практики, который П. Бажов силой мастерства подымает до уровня большого морально-этического обобщения. Рассказчиком, как и раньше, выступает старый бывалый горщик, он, оглядываясь на пройденный путь, подытоживает опыт, учит на простых, казалось бы, обыденных примерах, как надо достойно жить. Так "Васина гора", по гребню которой проходила граница заводской территории, – превращается в сказе в обобщенный образ жизненных трудностей, испытаний, неизбежных в труде препятствий, которые человек должен уметь преодолевать. "Вот видишь, – говорит сторож Василий мальчугану подручному, – гора-то на дороге силу людскую показывает. Иной по ровному месту, может, весь свой век пройдет, а так своей силы и не узнает. А как случится ему на гору подняться, вроде нашей, с гребешком, да поглядит он назад, тогда и поймет, что он сделать может. От этого, глядишь, такому человеку в работе подмога и жить веселее. Ну, и слабого человека гора в полную меру показывает: трухляк, дескать, кислая кошма, на подметки не годится".

Сказ "Широкое плечо" – на таком же подчеркнуто бытовом примере говорит о силе единства трудящихся людей, о могуществе коллектива, а "Живой огонек" – о новом качестве мастерства, которое рождается от того, что "либо долголетние рабочие навыки хорошо освещены наукой, либо книжные знания прочно закреплены рабочей практикой".

Каждый из новых сказов П. Бажова зовет человека к совершенствованию, к уяснению новых принципов жизни, к их применению в повседневной своей практике.

В ряде сказов писатель подходит к изображению современности, поэтически повествуя о том, как новые условия человеческого существования – социализм – обуславливают дальнейшее развитие и обогащение лучших свойств народного характера. "Ныне вон многие народы дивятся, какую силу показало в войне наше государство, -говорит Бажов в сказе "Коренная тайность" (1945),-а того не поймут, что советский человек теперь полностью раскрылся. Ему нет надобности свое самое дорогое в тайниках держать. Никто не боится, что его труд будет забыт, либо не оценен в полную меру. Каждый и несет на пользу общую кто что умеет и знает. Вот и вышла сила, какой еще не бывало в мире". Поэтичнейшие из своих сказов писатель посвятил вождям народов Ленину и Сталину: "Солнечный камень" (1942), "Богатырева рукавица" (1944), "Орлиное перо" (1945), "Старых гор подаренье" (1946),– стремясь раскрыть сущность народного понимания великих образов. Покидают два старателя уральские заповедные края, идут ходоками в Москву рассказать Ленину о богатстве горных недр ("Солнечный камень"). Находят они здесь и поддержку и помощь: осуществляется их заветная мечта о том, чтобы стали эти богатства достоянием всего народа.

Каждый трудовой человек носит в своем сердце образ Ленина (сказ "Орлиное перо"). И это подымает, возвышает людей, открывает им в жизни широкие просторы да новые пути. Так герой сказа – старик-золотоискатель повстречался однажды в жизни с ленинской правдой и понял тогда, что хоть "трудился много", а не высоко все же поднялся, были у него "крылышки маленькие, слабые". А как понял это, словно всю жизнь свою разглядел с высоты орлиного полета. Ведь ленинское слово "уму-разуму учит. Чтоб не больно гордились своими крылышками, а к высокому свету тянулись, к большим смелым делам".

Сказ "Старых гор подаренье" посвящен сокровенным ожиданиям и чаяниям народным, которые полностью осуществились в наши дни под руководством большевистской партии и товарища Сталина. Великий вождь "показал народу его полную силу", непобедимым оружием народного единства "разбил всех врагов и славу народную на самую высокую вершину вывел".

Об огромной проникновенной любви народа к Ленину и Сталину – великим учителям и защитникам трудовых людей – говорит писатель в своих сказах. Произведения П. Бажова глубоко народны, и не только по содержанию, но и по форме, по языку и стилю. В сказах "Малахитовой шкатулки" нашли яркое выражение коренные особенности русского народного языка: его образность, напевность и жизнерадостная эмоциональная окраска, основанная на столь свойственном русскому человеку юморе, то лукаво простодушном, то едком и язвительном, пронизывающем самую ткань народной речи. Еще великий русский поэт Пушкин писал: "...отличительная черта в наших нравах есть какое-то веселое лукавство ума, насмешливость и живописный способ выражаться". Это в полной мере определяет стилевые особенности бажовских сказов. В своем творчестве советский писатель возродил живой образный стиль лукавых народных сказочников, воспринятый им от горнозаводских сатириков и балагуров.

Язык сказов Бажова необычайно ярок и красочен. Иногда писатель выдерживает описания в одной цветовой тональности. Таков, например, сказ "Синюшкин колодец". "На полянке окошко круглое, а в нем вода, как в ключе, только дна не видно. Вода будто чистая, только сверху синенькой тенеткой подернулась, и посредине паучок сидит, тоже синий". Над водой стоит синий туман, из тумана возникает старушонка Синюшка: "Платок на голове синий, и сама вся синехонька". Бабка эта колдовская – она "всегда старая, всегда молодая", бывает что и юной девушкой обернется: "Платьишко на ней синее, платок на голове синий, и на ногах бареточки синие. А пригожая эта девчонка – и сказать нельзя. Глаза-звездой, брови-дугой, губы – малина, руса коса трубчатая через плечо перекинута, а в косе лента синяя".

Но чаще всего в сказах дается веселое переплетение красок. Вохряные блики и пламенеющая киноварь, певучий синий цвет рядом с мерцающим золотом, многообразные оттенки и переливы зеленого и, наконец, контрастные сочетания черного и белого – такова гамма красок в сказах "Малахитовой шкатулки".

Цвет у Бажова всегда выдержан в духе народной живописи, народной уральской вышивки – цельный, густой, спелый.

Цветовое богатство сказов Бажова не случайно. Оно порождено красотой русской природы, красотой Урала. Писатель щедро использовал все богатство русского слова, чтобы передать и многообразие цветовой гаммы, и ее насыщенность и сочность, столь характерные для реальной уральской природы.

Бажов неустанно работал над языком и стилем своих сказов. Если в его ранних произведениях еще можно обнаружить известные излишества в обыгрывании особенностей местного говора, в употреблении областных словечек и речений (это относится к очеркам "Уральские были", к повести "Зеленая кобылка" и ряду ранних сказов "Малахитовой шкатулки"), то в дальнейшем писатель, отнюдь не порывая с народной речевой основой своих сказов, отходит от этих увлечений и упорно трудится, стремясь достичь все большей ясности и образной полноты слова. П. Бажов любил и хорошо знал живую русскую народную речь. Он рассматривал ее в движении, в непрестанном развитии, внимательно изучал, что и как в ней отсеивается или закрепляется великим художником – народом.

Работе по расширению словарного состава сказов, по использованию всех речевых возможностей народного русского языка писатель придавал большое значение. "Вначале, когда приступал писать сказы, – говорил он, – было легко: целое поле свободных слов. А чем дальше, тем труднее. Оглядываешься на уже написанное. Нельзя одно и то же писать".

Писатель остерегался поспешности, опрометчивости в выборе слова. Он всесторонне изучал, взвешивал слова, прежде чем ввести их в ткань повествования.

"Ищу слова мучительно долго", -признавался Бажов. "Над словом работаю... Работа у меня ювелирная..."-шутливо, но верно определял свой стиль писатель. Он широко использовал самые принципы построения народной речи. Литературный, стиль книги "Малахитовая шкатулка" целиком основан на метафоричности, на органической образности народного языка. Из реального дореволюционного быта уральских горняков пришли в сказы Бажова такие выразительные слова и речения, как, например: "изробленный" человек, "изробился" -в применении к тому, кто потерял силы на работе; "приказчиковы подлокотники" – о барских холуях, прислуживающихся к начальству, "поддувающих" ему; старательское – "отощал песок", означающее, что исчезло, иссякло золото, и т. д.

Народная образность пронизывает всю словесную ткань сказов Бажова, имея не только речевое, но часто и сюжетное значение. Так, национальный характер мышления своих героев, уральских мастеров, писатель раскрывает, подчеркивая присущий им русский образный строй языка. Заводские "судари и присудари" допытывают веселого мастера Панкрата ("Веселухин ложок", 1943), в чем секрет его искусства, кто ему подсказывает его прославленные расцветки и узоры на металле. Насмешливым лукавством пронизан иносказательный ответ русского мастера, который поясняет, что мастерство его доступно всякому, у кого "глаз с крючочком да ухо с прихваткой". Он поясняет: "Глаз такой, что на всяком месте что-нибудь зацепить может: хоть на сорочьем хвосте, хоть на палом листе, на звериной тропе, в снеговом охлопке. А ухо – которое держит, что ему полюбилось. Ну, там мало ли: как рожь звенит, сосна шумит, а то и травинка шуршит!"

Яркая метафорическая речь и породившее ее образное мышление раскрывают в русском мастере поэта, умеющего слышать и видеть природу во всем многообразии ее проявлений. В свойствах народной речи Бажов видит проявление народного характера. Обращение к речевой образности коренного русского языка позволяет писателю полноценно выявить идейный замысел своих произведений.

Язык и стиль сказов "Малахитовой шкатулки" основаны на напевности, живописности, яркой, сочной образности русской народной речи. Автор сумел широко использовать возможность емкого, меткого, эмоционального народного слова. Поэтому-то его сказы так богаты по мыслям и разнообразны по языку.

С большой любовью и гордостью писатель воспел в них великий русский народ и радостную красоту русской земли.

Писатель-большевик Павел Петрович Бажов все свое творчество посвятил рабочему классу, поэтически воплотив в образах положительных героев-русских "умельцев", новаторов, идущих путем смелых творческих исканий, тех, кто, никогда не удовлетворяясь достигнутым, совершенствуют свое мастерство.

Произведения П. Бажова освещены великим светом нашего времени, светом идей Ленина – Сталина. Писатель показал доблестный труд народа-создателя, его честь, славу и геройство. В этом глубокая органическая народность сказов Бажова.

Л. Скорино

*******************************************

ПРИМЕЧАНИЯ

Настоящее издание сочинений П. П Бажова печатается в трех томах. Первый том состоит в основном из ранних сказов Бажова, написанных и опубликованных им в предвоенные годы и частично во время Великой Отечественной войны. Сюда относятся циклы полуфантастических сказов: о Хозяйке Медной горы и чудесных мастерах; старательские – о Полозе, змеях – хранителях золота и о первых добытчиках; легенды о старом Урале. Второй том содержит сказы, опубликованные П. Бажовым в конце войны и в послевоенные годы. Написаны они в более строгой реалистической манере, и фантастических персонажей в них почти нет. Тематически повествование в этих сказах доходит до наших дней. В третий том входят очерковые и автобиографические произведения писателя, статьи, письма и архивные материалы.

МЕДНОЙ ГОРЫ ХОЗЯЙКА

Сказ впервые опубликован вместе с двумя другими. – "Про Великого Полоза" и "Дорогое имячко" – в сборнике "Дореволюционный фольклор на Урале", Свердловское областное издательство, 1936. Эта сказы наиболее близки к уральскому горнорабочему фольклору. Географически они связаны со старинным Сысертским горнозаводским округом, "в состав которого, – указывал П. Бажов, – входили пять заводов: Сысертский или Сысерть-главный завод округа, Полевской (он же Полевая или Полева) – самый старый завод округа, Северский (Северна), Верхний (Верх-Сысертскнй), Ильинский (Нижве-Сысертский).. Вблизи Полевского завода было и знаменитейшее медное месторождение крепостной поры Урала – рудник Гумешки, иначе Медная гора, или просто Гора. С этими Гумешками, которые в течение столетия были жуткой подземной каторгой не одного поколения рабочих, связана большая часть сказов Полевского района" (П. Бажов, Предисловие к сказам, печатавшимся в журнале "Октябрь", э 5-6, 1939, стр. 158).

О Хозяйке Медной горы, о Великом Полозе, о таинственном руднике Гумешки П.Бажов слышал рассказы и в собственной семье и у заводских стариков. Это были опытные рабочие, всю свою жизнь отдавшие горной промышленности. К старости, когда они уже "изробились", их из шахт и от медеплавильных печей переводили на более легкую работу (в сторожа, лесообъездчики и др.). Они-то и являлись рассказчиками преданий о старых заводах, о жизни горняков. Образ Хозяйки Медной горы или Малахитницы в горно-рабочем фольклоре имеет различные варианты: Горная матка, Каменная девка, Золотая баба, девка Азовка, Горный дух, Горный старец, Горный хозяин – (см П.Л. Ермаков, Воспоминания горнорабочего, Свердлгиз, 1947; Л. Потапов. Культ гор на Алтае, журнал "Советская этнография", э 2, 1946: "Песни и сказы шахтеров", фольклор горняков Шахтинского района, Ростовское областное книгоиздательство, 1940; Н. Дыренкова, Шорскнй фольклер, М-Л. 1940 А.Мисюрев, Легенды и были, фольклор старых горнорабочих Южной и Западной Сибири; -Новосибирск, 1940)– Все эти фольклерные персонажи являются хранителями богатств горних недр. Образ Малахитницы -у П.Бажова значительно сложнее. Писатель воплотил в ней красоту природы, вдохновляющую человека на творческие искание.

Образ Малахитницы из сказов П.Бажова широко вошел в советское искусстве. Он воссоздан на сцене, в живописи и скульптуре. "Образы бажовских сказов – в росписях стен Дворца пионеров в г. Свердловске, Дома пионеров в г. Серове, в произведениях кустарной художественной промышленности, в игрушках для детей" (Вл. Бирюков, Певец Урала, газета "Красный курган", 1 февраля 1951 т.). Сказы Бажова воссозданы художниками-палешанами.

"В большом белокаменном Дворце Пионеров г. Свердловска целые лабиринты комнат, и в жаждой из них очень много интересного. Но в одну из комнат ребята входят с – радостным чувством ожидания чего-то особенного, чуть таинственного и прекрасного. Это – комната бажовских сказов. На высокой просторной стене разметала свои длинные косы девушка – Залотой Волос. Рядом – зеленоглазая красавица в тяжелом малахитовом платье Медной горы Хозяйка. Танцует на стене озорная рыжая девчоночка – Огневушка-Поскакушка. Так разрисовали комнату мастера из Палеха" ("Пионерская правда" 10 марта 1950г.)

Сказ "Медной горы Хозяйка" положил начало целой группе произведений, объединяемых образом Малахитницы. В эту группу, кроме указанного сказа, входят еще девять произведений, в том числе; "Приказчиковы подошвы" (1936), "Сочневы камешки" (1937), "Малахитовая шкатулка" (1938), "Каменный цветок" (1938), "Горный мастер" (1939), "Две ящерки" (1939), "Хрупкая веточка" (1940), "Травяная западенка" (1940), "Таюткино зеркальце" (1941).

МАЛАХИТОВАЯ ШКАТУЛКА

Впервые опубликован в 1938 г. (газета "На смену", г. Свердловск. с 18 сентября – до 14 ноября 1938 г. и альманах "Уральский современник", г. Свердловск, кн. 1-я, 1938). Первоначально сказ назывался "Тятино подаренье", при подготовке к печати автор заменил это заглавие другим – "Малахитовая шкатулка". Замена оказалась удачной, название стало общим для всей книги сказов, отмеченной в 1943 г. Сталинской премией второй степени. В передовой газеты "Правда" ("Лауреаты сталинских премии", 20 марта 1943 г.) говорится: "Родина дорога нам и бескрайными голубеющим просторами своими, и широкими реками, и горами, и народами своими, их говором, их сказами и преданиями. Народу нашему полюбился старый уральский сказочник П. Бажов. Его "Малахитовая шкатулка" содержит в себе самоцветы народной поэзии.

Книга "Малахитовая шкатулка" неоднократно переиздавалась Первое издание вышло в г. Свердловске, в 1939 г. Сталинская премия была присуждена автору за второе издание книги, вышедшее в московском издательстве "Советский писатель" в 1942 г. Третье издание – выпустил Гослитиздат в 1944 г.; четвертое – Свердлгиз, 1944 г.; пятое издание вышло в Москве в издательстве "Советский писатель" в 1947 г.; шестое – выпустил Гослитиздат, М. 1948 г.; седьмое – Свердлгиз, 1949 г.; восьмое – последнее прижизненное издание, в составления которого принимал участие автор, – выпушено Лениздатом в 1950 г.

В 1944 г. книга была выпущена в Англии. В этой связи П. Бажов интересовался характером перевода и издания. Он писал: "Ведь и для автора, и для сказов, которые, как вам известно, партийно направлены, далеко не безразлично, кто будет издавать... Когда переводят свои, там может быть порой и смешное в подыскании адекватных выражений, но есть полная уверенность, что извращений основной мысли не будет, а ведь в частном издательстве могут и вверх ногами поставить, а то выделить одну мишуру". (Из архива П. Бажова. Письмо от 25 февраля 1945 г.)

Из зарубежных изданий "Малахитовой шкатулки" можно еще назвать "Steinblomsten", Falken forlag, Oslo (Норвегия), 1946 г, "La Fleur de pierre", Editions du Bateau Ivre (Франция), 1947 г.; книга вышла и в славянских странах, в частности в Чехословакии (1946). Отдельные сказы опубликованы на китайском языке – журнал "Литература и искусство", Шанхай, э 25. 1946.

КАМЕННЫЙ ЦВЕТОК

Впервые опубликован в 1938 г. ("Литературная газета" 10 мая 1538 г.; "Уральский современник", кн. 1). К этому сказу примыкают два других: "Горный мастер", повествующий о невесте главного героя первого сказа Катерине, и "Хрупкая веточка" – о сыне Катерины и Данилы-камнереза. П. Бажов задумал четвертый сказ, завершающий историю этой семьи камнерезов.

Писатель говорил:

"Собираюсь закончить сказ о "Каменном цветке". Мне хочется показать в нем преемников его героя, Данилы, написать об их замечательном мастерстве, устремлении в будущее. Действие сказа думаю довести до наших дней" ("Вечерняя Москва", 31 января 1948 г. Беседа П. Бажова с корреспондентом газеты). Замысел этот остался неосуществленным.

Сказ "Каменный цветок" был экранизирован в 1946 г. В основу сценария П. Бажовым положены сюжеты двух сказов – "Каменный цветок" и "Горный мастер". В 1951 г. на сцене театра К.С.Станиславского и Вл.И.Немировича-Данченко была поставлена опера молодого композитора К. Молчанова "Каменный цветок".

ГОРНЫЙ МАСТЕР

Впервые опубликован в 1939 г. (газета "На смену", г. Свердловск, ээ 7-10, 12, 13 за 1939 г.; журнал "Октябрь", э 5-6, 1939 г., а также первое издание книги "Малахитовая шкатулка", Свердловское областное издательство, 1939 г.).

ХРУПКАЯ ВЕТОЧКА

Сказ впервые напечатан в газете "Уральский рабочий". 22 сентября 1940г.

ЖЕЛЕЗКОВЫ ПОКРЫШКИ

Опубликован впервые в литературно-художественном сборнике "Говорит Урал" (Свердлгиз, 1942), изданном к 25-летию Октябрьской революции силами писательской организации г. Свердловска и группы московских писателей (см. газету "Правда" от 22 ноября 1942 г.). Сборник посвящен героическому советскому тылу, советским людям, превратившим Урал "в становой хребет обороны отечества". Символически звучит концовка опубликованного в сборнике сказа П. Бажова: "Не беспокойтесь – рабочие руки все могут! Кое в порошок сомнут, кое по крупинкам соберут да мяконько прогладят – вот и выйдет цельный камень небывалой радости. Всему миру на диво. И на поученье – тоже".

ДВЕ ЯЩЕРКИ

Впервые опубликован в 1939 г. (журнал "Октябрь", э 5-6, 1939 г., а также в первом издании книги "Малахитовая шкатулка", Свердловское областное издательство, 1939 г.).

ПРИКАЗЧИКОВ ПОДОШВЫ

Напечатан в 1936 г. в журнале "Красная новь", э 11. Сказ "Приказчиковы подошвы" по своему характеру принадлежит к группе вольнолюбивых "тайных сказов". В них звучал призыв к расправе над жестокими притеснителями рабочих – рудничным начальством и заводовладельцамн. К сказу "Приказчиковы подошвы" тематически примыкает еще несколько произведений, таких, как "Сочневы камешки" (1937), "Травяная западенка" (1940), "Таюткино зеркальце" (1941).

СОЧНЕВЫ КАМЕШКИ

Напечатан впервые в книге "Литературный альманах", э 3, Свердловск, 1937 г.

ТРАВЯНАЯ ЗАПАДЕНКА

Опубликован впервые в журнале "Индустрия социализма", э 1, 1940 г.

ТАЮТКИНО ЗЕРКАЛЬЦЕ

Впервые напечатан в газете "Уральский рабочий" 30 марта 1941 г. П. Бажов неоднократно подчеркивал необходимость кропотливой и тщательной работы над языком сказов: "Вот в сказе "Таюткино зеркальце" надо сказать било о надежной крепи. Старый технический словарь и другие словари подсказывают "крепь". Хорошее народное слово. Но это первое слово. Надо искать. Сколько русских слов перебрал! И нашлось – "переклад", надежная крепь– "крепить двойным перекладом". Это сраэу почувствуется. С удовольствием поставил– "укрепить двойным перекладом". Горжусь: нашел. Эту простоту, естественность языка, очень трудно найти". (Из архива П. Бажова).

КОШАЧЬИ УШИ

Опубликован впервые в 1938 г. в журналах: "Индустрия социализма", э 2 за 1939 г. и "Октябрь", э 5-6 за тот же год.

В сказе дан фантастический образ "земляной кошки". Бажов так объяснял его происхождение: "Образ земляной кошки возник в горняцких сказах, опять-таки в связи с природными явлениями. Сернистый огонек появляется там, где выходит сернистый газ. Он походит на болотный огонек. Но тот стоит свечкой, прямой, тонкий. А сернистый огонек имеет широкое основание и потому напоминает ушко" (опубликовано в книге Л. Скорино "Павел Петрович Бажова, издательство "Советский писатель", 1947, стр. 62). (Вернее сказать, при широком основании он очень быстро сужается кверху, из-за большого удельного веса окислов серы. Болотные огни, напротив, при сгорании метана дают более легкие продукты. -прим.ск.)

ПРО ВЕЛИКОГО ПОЛОЗА

Впервые опубликован в журнале "Красная новь", э II, 1936 г., затем в сборнике "Дореволюционный фольклор на Урале". Открывает цикл старательских сказов, таких, как "Змеиный след" (1939), "Огневушка-Поскакушка" (1940), "Жабреев ходок" (1942), "Золотые дайки" (1945) и "Голубая змейка" (1945). В этих сказах, действуют новые фантастические персонажи: хозяин золота Великий Полоз, его дочери Змеевка, Огневушка, которая указывает на верховое золото, и т. д. С помощью этих сказочных образов уральские горняки поясняли загадочные явления природы: "Например, потерялась золотоносная жила – это значит, что Полоз (огромный змей – хозяин всего зелота в земле)– отвел эту жилу в другое место... Золото внутри такого плотного камня, как кварц, объяснялось тем, что здесь прошла Полозова дочь-Змеевка, и т. д." (П.Бажов, Предисловие к сказам, опубликованным в журнале "Октябрь", э 5-6, 1939, стр. 159. Образ реального героя сказов так же изменяется в старательском цикле: здесь это уже не рудокоп или мастер-камнерез, а золотоискатель, "первый добытчик".

ЗМЕИНЫЙ СЛЕД

Опубликован в сборнике "Малахитовая шкатулка", Свердловское областное издательство, 1939 г., а также в журнале "Октябрь", э 5-6, 1939 т. Является прямым продолжением сказа "Про Великого Полоза", рисует дальнейшее развитие судеб – его героев – двух братьев, золотоискателей. Бажов подчеркивает характер семейного предания, присущий сказу.

ЖАБРЕЕВ ХОДОК

Впервые напечатан в сборнике сказов П. Бажова "Ключ-камень", Свердлгиз, 1942.

ЗОЛОТЫЕ ДАЙКИ

Опубликован в 1945 г. в журнале "Новый мир", э 8. Об этом сказе П. Бажов упоминает в письме от 1 сентября того же года:

"Могу назвать очень немного вещей, которые были написаны за последнее время: "Круговой фонарь" ('печатался в "Уральском рабочем" и "Краснофлотце"), "Алмазная спичка" ("Уральские рабочий" и "Вечерняя Москва"), "Орлиное перо" ("Уральский рабочий"' и "Октябрь"), "Голубая змейка" и "Золотые дайки" (еще не появились в печати). Последний сказ предполагался началом – специального цикла (о Березовском золотом руднике), но думаю, едва ли выйдет: не сумел найти времени, чтобы посидеть в Березовске месяц-два" (из архива П Бажова).

Замысел создании цикла сказов о Березовском золотом руднике остался неосуществленным.

В сказе "Золотые дайки" П. Бажов изображает уральских кержаков. Писатель К.Боголюбов в своих воспоминаниях приводит следующие слова Бажова: "Правительство видело в старообрядстве дух протеста, оттого и преследовало. Конечно, нельзя переоценивать этот момент. Это уже будет щаповщина. Щапов видел в кержаках чуть ли не революционеров, а не замечал, что в кержацких общинах кто побогаче – гнул своих единоверцев в три дуги. Но суть в другом. У правительства-то среди православных был– постоянный агент– поп. Не у мужика, так у бабы мог выведать все тайные масли. А у кержаков нельзя было. Ни мужик, ни баба не идут к попу, живут сами по себе, и кто их знает, о чем они думают.. Это верно, что шли за Пугачевым кержаки. А вот на турчаниновских заводах– работали только православные, и здесь пугачевцы не могли ничего сделать... Занятный факт" (см. К. Боголюбов, Наш Бажов, воспоминания, альманах "Южный Урал", э 5, 1951, стр. 58-59). В сказе "Золотые дайки" П. Бажов рисует кержацкую среду, показывает ее неоднородность, распад старообрядческих устоев под натиском новых общественных условий.

Главные герои сказа – это любимые персонажи писателя: первые добытчики, те, кто открывал новые месторождения, закладывал основу для уральской горной промышленности.

ОГНЕВУШКА-ПОСКАКУШКА

Сказ опубликован впервые в литературно-художественном сборнике для детей "Морозко", Свердлгиз, 1940. Это произведение принадлежит к группе сказов "детского тона". П. Бажов указывал, что его сказы заметно распадаются на разные группы: "детского тона" – "Огневушка-Поскакушка", например, и "взрослого тона" – "Каменный цветок", исторические рассказы – "Марков камень".

ГОЛУБАЯ ЗМЕЙКА

Сказ – той же группы, что и "Огневушка-Поскакушка", "Серебряное копытце" и т. д. Опубликован впервые в издании книжки-малышки в 1945 г. Свердлгизом. Над этим сказом П Бажов работал с 1943 г., хотя сдал его в печать лишь спустя два года. Это говорит о творческой взыскательности писателя.

КЛЮЧ ЗЕМЛИ

Первоначальное название сказа – "Ключ камень", изменено писателем на "Ключ земли". Опубликован впервые в газете "Уральский рабочий" 1 января 1940 г. В 1946 г., когда писатель был выдвинут кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР от Красноуфимского избирательного округа, сказ читался на собрании избирателей в деревне Крылове.