Текст книги "Без гнева и пристрастия "

Автор книги: Павел Корнев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Бросьте, комиссар…

– Ваш человек погиб в этом вагоне. Ваш сотрудник. А вы не демонстрируете абсолютно никакой заинтересованности в расследовании этого преступления. О чем это говорит? Вам прекрасно известно, что именно послужило причиной гибели двух десятков человек. А это уже сокрытие улик.

– Молодой человек, – поморщился хозяин кабинета и небрежно отодвинул от себя переданные мной документы, – это все какая-то нелепая ошибка. Агентство не имеет к случившемуся никакого отношения. Уверен, ваше руководство не поверит в эти бредни…

– И ордер нам не получить?

– Ну разумеется!

– Я бы на вашем месте не был так в этом уверен! – не выдержал Портер.

– Подожди, Алан! – оборвал я детектива и спросил хозяина кабинета: – Вам известно, как называют ваше агентство газетчики?

– И как же?

– Полиция для богатых.

– Да, – кивнул вице-президент, – состоятельные люди могут позволить себе выбрать лучшее.

– Ну еще бы! – улыбнулся я. – К тому же ваши сотрудники не из болтливых. Конфиденциальность! Конфиденциальность – это замечательная вещь. К сожалению, у полиции с этим большие проблемы. Невозможно ничего утаить от газетчиков, неминуемо кто-нибудь да проболтается.

– Поясните?

Я пожал плечами.

– А разве непонятно? Представьте себе газетный заголовок…

– Вы угрожаете раскрытием информации? – подался вперед Рей Адоманис.

– Разъясняю возможные последствия вашего поведения. Шумиха в прессе, фотографии погибших, опознание, гражданские иски. Агентство действительно заинтересовано в подобном развитии событий?

– Комиссар! – Вице-президент приподнялся и хлопнул ладонью по столу. – Вы забываетесь! Одного звонка будет достаточно, чтобы вас отстранили от расследования!

– Телефон на столе, – указал я на аппарат. – Но чем сильнее будет противодействие с вашей стороны, тем больше возникнет подозрений, что дело нечисто. А общественное мнение… когда общественное мнение потребует наказать виновных, процесс станет необратимым. И тогда ни я, ни мое руководство уже не сможем ничем вам помочь…

Рей Адоманис покачал головой:

– Комиссар, я не располагаю нужной вам информацией…

Я поднялся из кресла и хмыкнул:

– Последний, кто так заявил мне, стал главным подозреваемым.

– Вы забываетесь!

– Да бросьте, – отмахнулся я, раскрыл папку и вытащил из нее пухлую стопку фотоснимков. – Никого не узнаете? Это погибшие в подземке.

Вице-президент детективного агентства с возмущением глянул на меня; пришлось его предупредить:

– Считайте это официальным опознанием. Вы ведь знаете в лицо всех своих сотрудников, так? Можете отказаться, но в этом случае получить ордер не составит никаких проблем.

– Попрошу воздержаться от угроз! – нахмурился Рей Адоманис и принялся перебирать снимки. По мере просмотра лицо его бледнело, но движения оставались точными и размеренными, словно он тасовал колоду карт. – Вот черт! – выругался он вдруг. – Это Майк Ши!

– Ваш сотрудник? – вскинулся Алан Портер. – Какое дело он вел? Кого вчера задерживал?

– Никого! Он даже не оперативник!

– Мне нужно его личное дело, – потребовал я.

– Это конфиденциальная информация, – отрезал Рей Адоманис и криво ухмыльнулся, – а умение хранить секреты не входит в число ваших достоинств.

Я понимающе улыбнулся и принялся собирать фотоснимки.

– Пусть принесут личное дело, и мы постараемся не афишировать причастность агентства к этому прискорбному происшествию.

Хозяин кабинета оценивающе взглянул на меня, покачал головой и снял с аппарата телефонную трубку.

Агентство мы покинули час спустя, так ничего толком и не выяснив. Никаких расследований покойному не поручалось, поскольку работал он простым охранником на пропускном пункте в мэрии. Непосредственный начальник охарактеризовал его как человека без склонностей к сомнительным авантюрам, немногословного и надежного.

– Не сходится, – уже в автомобиле покачал головой Алан Портер, отыскав на карте домашний адрес Майка Ши. – Это другой конец города. Если бы он тащил кого-то из квартиры, то ехал бы по другой ветке подземки.

– Видно будет, – вздохнул я и достал из материалов дела фотографию охранника.

Широкое лицо с мощной челюстью и массивными надбровными дугами поражало спокойствием и собранностью; поражало по одной простой причине – полицейский фотограф снимал оторванную от тела голову.

– Надо было нормальный снимок взять, – запоздало решил я.

– И так как живой, – отозвался Портер и поставил на карте очередную отметку: – Виктор, мэрия тоже отпадает. Ветка та, но направление противоположное. Оттуда ехать в другую сторону.

Я убрал фотокарточку в карман, взглянул на карту и кивнул:

– Отпадает.

– Что-то здесь не так, – заявил тогда Алан. – Как тебе этот Адоманис? Не показался зажатым?

– Да нет, – пожал я плечами. – Не показался.

– Не думаю, что он был полностью откровенным, – уверил меня детектив. – Только надавили – и сразу раскололся. Темнит.

– Мне так не показалось.

– Ты просто сегодня не в форме.

Я пожал плечами и хмыкнул:

– Разберемся.

– Надо наряд по адресу вызвать, – решил Портер. – Чтоб не успели хвосты подчистить.

– У них было достаточно времени для зачистки хвостов, – напомнил я, но этот аргумент напарника нисколько не убедил.

– Может, они уже там… – пробурчал он.

– Увидим, – отмахнулся я, нисколько не сомневаясь, что на квартире погибшего охранника ничего интересного нам не обнаружить в любом случае.

– А ордер? – встрепенулся вдруг Алан.

– А зачем? – усмехнулся я. – Когда будем проводить обыск, тогда и оформим ордер. А пока просто осмотрим потенциальное место преступления.

– И что ты надеешься обнаружить? – фыркнул детектив. – Кто вообще мог устроить такое побоище? Я тут мельком просмотрел материалы, обычному человеку такое точно не под силу. Уверен, что это не прорыв сущности?

– Заключение по вагону однозначное – защита нарушена не была.

– Тогда что стряслось?

– Не тот человек не в том месте. Некоторым поездки в подземки категорически противопоказаны.

– Некоторым? Людям с талантом? И сколько таких на тысячу? Один? Два? Вероятность подобного совпадения просто мизерна!

– А ты, к примеру, знаешь, почему тронутых не пускают в подземку?

– Нет.

– Не удивлюсь, если и Майк этого не знал, – пробормотал я и выбрался из автомобиля, остановившегося перед высокими воротами кондоминиума, из-за которых проглядывала череда двухэтажных домиков, соединенных в единую цепь.

– Серьезно? – удивился Алан.

– Примерно пятая часть тронутых не выносит воздействия Вечности, – пояснил я. – Особенно велик шанс съехать с катушек в вагоне у недавно обращенных.

– Только не говори, что это экспериментальным путем проверялось…

– Именно что экспериментальным.

– Дела… – Портер оценивающе оглядел кондоминиум и произнес: – Неплохо обычный охранник устроился, тебе не кажется?

– Дешевка, – возразил я, задрав голову к вздымавшемуся неподалеку краю Вечности. Беспросветно-серому и пугающе близкому. Слишком близкому.

Не удивлюсь, если здесь арендная плата за двухэтажный скворечник меньше, чем приходилось платить за мою старую квартиру.

Мы прошли за ограду кондоминиума, и подметавший посыпанную гравием дорожку мужичок отставил метлу к стене.

– Вы насчет аренды? – спросил он, вытирая руки о замызганный фартук.

– Нет, – качнул я головой и достал из папки фотографию Майка Ши. – Вам знаком этот человек?

Мужичок сощурился и уверенно заявил:

– Постоялец наш. Из седьмой. – Он встрепенулся и забеспокоился: – А вы-то сами кто?

Алан продемонстрировал значок:

– Полиция. Нам нужен управляющий.

– Так это я, – сообщил принятый нами за дворника дядька. – Плату собираю и за порядком, значит, приглядываю.

– Запасные ключи есть? – перешел я сразу к делу.

– Не положено, – отрезал мужичок. – Без постояльцев нельзя. Или несите этот, как его… ордер!

– Ордер будет, – пообещал Алан. – В понедельник.

– Вот в понедельник и приходите!

– Придем, – кивнул детектив. – Только за это время тело разлагаться начнет. Вонь, жалобы соседей. Сами в полицию названивать станете, а у нас график.

– Тело? – опешил управляющий. – Какое еще тело?

– Уважаемый, – поморщился я, – думаете, нам в выходные больше заняться нечем? Мы здесь по делу.

– Все равно не могу… – пробормотал дядька. – Пропадет что, а отвечать кому? Отвечать мне.

– С нами пойдете.

Управляющий шмыгнул носом, обдумывая это предложение, потом махнул рукой и отправился за ключами.

– Присмотри за ним, – тихонько попросил я напарника, а сам зашагал по дорожке, разглядывая медные цифры на дверях квартир. Отыскал надраенную до блеска «семерку», поднялся на крыльцо и попытался заглянуть в окно, но то было задернуто плотной шторой. Тогда дождался управляющего и спросил: – Что о постояльце сказать можете?

– А ничего, – ответил дядька, отпирая замок. – Нелюдимый он был, никого к себе не водил, хлопот не доставлял. Вот только глянет иной раз – и будто насквозь видит. Тяжелый человек был, тяжелый…

– В сторону, уважаемый, – попросил я, распахнул дверь и переступил через порог с револьвером в руке.

Портер доставать оружия не стал, придержал управляющего:

– Сначала мы, – и двинулся следом.

Я быстро проскочил через прихожую, заглянул на кухоньку и взбежал на второй этаж. Проверил спальню и, убрав револьвер в кобуру, крикнул напарнику:

– Чисто!

– А тело? – донесся до меня возмущенный возглас управляющего.

– Откуда такая кровожадность? – хохотнул в ответ Портер.

– Но вы же сами сказали, что здесь тело!

– Просто проверяли одну из версий, – объявил я, спускаясь по лестнице. – Когда постоялец появлялся последний раз?

Дядька возмущенно засопел, но обвинять полицейских при исполнении во вранье не решился и раздраженно пробурчал:

– Позавчера.

– А точнее?

– Утром.

– И больше не возвращался?

– Нет. Я еще, главное, думаю, как он в квартире может оказаться, если с работы не возвращался!

– Уверены, что не возвращался? – уточнил Алан. – Может, просто с вами разминулся?

– А ворота бы ему кто открыл?

– Ворота?

– Ну да! Как еще машину на территорию загонять? Не бросать же на улице!

Мы с Аланом переглянулись, и я очень осторожно спросил:

– И последний раз он тоже на машине уезжал?

– А как же!

– И больше не возвращался?

– Ну я ж вам говорю! – не выдержал дядька. – Вы меня слушаете вообще, нет?

Я достал блокнот, приготовил карандаш и уточнил:

– Что за машина? Какой номерной знак?

– Э-э-э… – озадаченно протянул дядька. – Машина черная, двухместная, с откидным верхом. Номер не скажу. Да он ее битую взял, дни напролет возился, все никак успокоиться не мог…

– Неужели номер не помните? – удивился Портер.

– Да не силен я в этих цифрах! – вспылил управляющий. – Напридумывали черт-те что! У меня и без того забот хватало! Замучился пятна реагента песком засыпать!

– Алан, – произнес тогда я, – ты пока здесь осмотри, а я с управлением свяжусь.

– Хорошо.

– Карта в машине осталась?

– Да. А что?

– Потом, – отмахнулся я и вышел за дверь. Дошел до служебного автомобиля и забрался к водителю.

– Едем? – уточнил тот.

– Нет, – ответил я, выдернул из крепления микрофон рации и утопил кнопку передачи: – Дежурный, ответьте.

– Дежурный слушает.

– Говорит специальный комиссар Грай, машина тридцать семь. Нужна информация по регистрационному номеру автомобиля, владелец Майк Ши. Подтвердите.

– Автомобиль, владелец Майк Ши. Вас понял.

Тогда я вернул микрофон в держатель и достал с заднего сиденья карту города. Отыскал отмеченную Портером станцию подземки и очертил прилегающие кварталы, но не вокруг нее, а вокруг соседней. Той, на которой должен был сесть в вагон Майк Ши. Раз уехал он на работу на собственном автомобиле, то машину должен был бросить именно там.

Отыщем машину – появится хоть какая-то конкретика.

– Тридцать седьмой, ответьте! – захрипела рация.

Выдернув микрофон из крепления, я утопил клавишу и произнес:

– Тридцать седьмой слушает.

– Специальный комиссар Грай?

– Да.

– Данные по вашему запросу…

Я записал в блокнот продиктованные дежурным номер, цвет и модель автомобиля, затем попросил выслать патрульных по интересовавшим меня адресам и выбрался из салона. К этому времени Алан Портер уже успел осмотреть обиталище Майка Ши и стоял на крыльце.

– Ну? – спросил он, закуривая.

– Объявил машину в розыск, – сообщил я. – У тебя как?

– Подшивки автомобильных журналов. Интересует?

– Ничего подозрительного?

– Абсолютно.

– Тогда поехали, – развернулся я и зашагал обратно к воротам.

Портер нагнал меня и уточнил:

– Куда едем?

– Машину искать.

– Иголку в стоге сена отыскать будет проще, нет?

– Человек, который все свободное время тратил на автомобиль, не бросит его без веской на то причины.

Алан щелчком отправил окурок в полет, забрался на заднее сиденье и задумался над моими словами.

– Полагаешь, он оставил свою колымагу где-то поблизости от станции подземки? – предположил он.

– Именно, – подтвердил я, уселся рядом с водителем и попросил: – Давай к мэрии.

Движок глухо рыкнул, нас качнуло, и автомобиль покатил прочь от стеной выраставшего к небу края Вечности. Я посмотрел в заднее окно на серый срез безвременья и с облегчением перевел дух. Близость Вечности действовала на меня угнетающе.

– Думаешь, все так просто? – засомневался Портер.

– Управляющий говорил о частых протечках реагента. Если прохудился бак или лопнул шланг, это объясняет, с какой стати Майк спустился в подземку. И вряд ли он долго шел по улице, скованный наручниками с задержанным.

– Это да, – кивнул Алан. – Патрульные бы их живо остановили.

– Машина где-то там, – уверенно заявил я.

И точно – не успели мы добраться до центра, как вновь ожила рация и дежурный продиктовал адрес дома, во дворе которого отправленные прочесать округу полицейские наткнулись на объявленный мной в розыск автомобиль. Только вот хоть машину и в самом деле бросили из-за утечки реагента, дело оказалось вовсе не в случайно прохудившемся баке.

Никаких случайностей – дожидавшиеся нас патрульные насчитали в машине полторы дюжины пулевых отверстий. Задние колеса были спущены, фонари разбиты, а на полу салона и пассажирском сиденье темнели потеки засохшей крови.

– Вот черт! – выругался Алан Портер, сдвигая на затылок шляпу.

– Далеко отсюда до подземки? – спросил я патрульного.

– За этим домом, – указал тот на соседнее строение. – Можно напрямик, через калитку в заборе пройти.

– Значит, он приехал сюда намеренно, – пробормотал я. – Выжал из автомобиля все, что смог…

Полицейский расслышал меня и кивнул:

– Точно, специально. Машина здесь еще неделю могла простоять, и никто бы внимания не обратил.

Я повернулся к Портеру и указал на соседний дом:

– Пройдись по конторам, возможно, кто-то что-то видел.

– В такую рань? – скептически скривился детектив.

– Пройдись, – настоял я на своем и забрался в дежурную машину. Вызвал криминалистов, потом надел перчатки и вернулся к расстрелянному родстеру, под которым обнаружилось лишь несколько пятен загустевшего реагента.

– Вчера дождь был, все следы смыло, – подсказал патрульный, стоило мне завертеть головой по сторонам. – Но перестрелка точно не здесь была…

– Вижу, – кивнул я и заглянул в высаженное со стороны пассажира боковое окно.

Увидел краешек бумажника, завалившегося между сидений, вытащил его и беззвучно выругался, обнаружив удостоверение Майкла Ши, а не его вынужденного спутника.

– Здесь револьвер с другой стороны, – произнес неугомонный патрульный. – Достать?

– Не трогай ничего, – приказал я. – Сейчас криминалисты приедут.

Я обошел родстер и потянул за ручку багажника. Крышка с запасным колесом поначалу подалась, но почти сразу заела. Пришлось дернуть вверх изо всех сил.

Ничего интересного. Набор инструментов, пустая канистра – вот и все.

Я отошел, посмотрел на автомобиль со стороны и пришел к выводу, что стрельбу открыли вдогонку, когда машина уже удалялась. Большинство попаданий приходилось на заднюю часть; маломощные сущности револьверных боеприпасов не сумели прошить машину насквозь и достать беглецов. Боковое же стекло со стороны водителя было разбито уже здесь – на пыльном асфальте блестела россыпь чистых осколков. Похоже, это Майк выволакивал наружу своего пленника.

Но тогда непонятно, откуда столько крови. Для разбитого носа ее натекло слишком много, а если бы задержанного серьезно ранили, то его никто не стал бы приковывать к себе и тащить в подземку.

Почему Майк не обратился за помощью к полицейским? Почему прошел мимо дежурного по станции? Куда он собирался ехать и кого тащил за собой?

Неужели Алан прав и агентство Лазаря Гота замешано в случившемся куда сильней, чем они готовы признать? Или…

Или родстер расстреляли полицейские… Но почему тогда это происшествие не попало в сводки?

Я сделал в блокноте пометку прояснить этот вопрос и помахал рукой водителю заехавшего во двор фургона. Тот остановил машину неподалеку от изрешеченного автомобиля, и ко мне выбрался знакомый криминалист.

– Комиссар! – непонятно чему обрадовался он. – Как погляжу, везет вам на спортивные машины! Опять труп в багажнике?

– На этот раз нет, – покачал я головой, пожимая протянутую руку. Припомнил обстоятельства прошлой встречи и улыбнулся: – С поисками следов крови проблем тоже не предвидится.

– Точно лампа черного света не понадобится? – Криминалист смерил расстояние до соседнего дома и предупредил: – А то шнура не хватит.

– Понадобится пакет для улик. – Я подошел к родстеру и аккуратно приоткрыл водительскую дверь. – И фотокамера.

– Что снимать? – уточнил прибывший вместе с криминалистом штатный фотограф. – Револьвер?

– Да.

Когда лежавшее на коврике оружие оказалось зафиксировано на пленку, я просунул в его спусковую скобу карандаш и вытащил револьвер из салона.

– Минутку! – попросил фотограф. – Поверните, чтобы был виден номер.

Я позволил сделать второй снимок, убедился, что в барабане сплошь стреляные гильзы, и осторожно опустил револьвер в бумажный пакет для улик. Потом записал в блокнот серийный номер и указал криминалисту на родстер:

– Сможете определить, как долго машина была на ходу после полученных повреждений?

– Дайте мне пару минут, – попросил парень и расстелил на асфальт кусок брезента, затем улегся на него и заглянул под днище родстера.

Я стоять у него над душой не стал, отошел к служебному автомобилю и по рации связался с дежурным. Попросил выяснить в лицензионно-разрешительном дивизионе, за кем числится обнаруженный в родстере револьвер.

– Комиссар! – выбрался из-под днища криминалист. – А, вот вы где!

– Что скажете?

– Пробит бак, – сообщил парень, ветошью вытирая перепачканные алхимическим реагентом резиновые перчатки. – Если повреждение нанесли уже в процессе движения и бак был полон, то родстер мог оставаться на ходу от полутора до трех минут. Рекомендую ориентироваться на нижнюю границу диапазона.

– За это время далеко не уедешь.

– Именно.

– Благодарю. – Я развернул карту и размашистым движением очертил станцию подземки окружностью, взяв за радиус примерное расстояние, которое мог проехать поврежденный автомобиль. Затем отсеял кварталы, от которых было проще добраться до соседних станций, и вновь связался с дежурным. Поручил ему поднять сообщения о стрельбе за утро пятницы, и обернулся к Алану, закончившему обход дома.

– Никто ничего не видел и не слышал, – разочаровал меня Портер. – На машину, говорят, внимания не обратили.

– Не страшно, – успокоил я напарника и окликнул криминалиста: – Вы здесь надолго?

– Да, придется еще повозиться.

– Если обнаружится что-то интересное, свяжитесь с дежурным.

– Хорошо, комиссар.

– Поехали, Алан, – скомандовал я, забираясь в машину.

Портер уселся на заднее сиденье, захлопнул дверцу и спросил:

– Куда?

– Обедать.

– Обедать?

– Ну да, – хмыкнул я и постучал пальцами по запястью. – Время.

– Как скажешь.

Водитель завел двигатель, задом сдал со двора и повернулся ко мне:

– Куда едем?

– Ресторан «Семь улиток». Знаешь такой?

– Напротив казино «Колесо Фортуны»?

– Именно.

Автомобиль вывернул из переулка на проезжую часть и покатил, понемногу набирая скорость. Алан Портер проводил взглядом маячивший над домами шпиль оперного театра, откинулся на спинку сиденья и не удержался от неудобного вопроса:

– Может, стоит поискать закусочную поближе? Обошлись бы сэндвичами…

– Хочешь заработать язву?

– Нет, просто…

Не дослушав детектива, я отвернулся к водителю и попросил:

– На перекрестке остановись.

– Ты куда? – забеспокоился Алан, стоило распахнуть дверцу автомобиля и выбраться наружу.

– Сейчас, – отмахнулся я, дошел до салона «Двадцать четыре карата» и распахнул дверь.

– Виктор! – обреченно простонал старик-ювелир.

– Странная реакция, уважаемый, – холодно улыбнулся я. – Так понимаю, ничего нового для меня нет?

– Виктор! Я и без того рву на голове волосы!

– Ты облысел лет пять назад.

– Мне должны были привезти товара на пять тысяч. Пять тысяч! Понимаешь? А курьер до сих пор не объявился! Не могу сказать, что пойду так по миру, но для меня это болезненные потери. Виктор, войди в мое положение…

Я молча прислонился к дверному косяку и скрестил на груди руки.

– Ну что ты на меня так смотришь, Виктор?

– Сейчас у меня нет времени, – ответил я, – зайду вечером. И когда я зайду, у тебя на столе должен лежать листок со всеми именами и адресами. Иначе ты меня очень сильно разочаруешь.

– Виктор, да что с тобой? Мы знакомы столько лет, и вдруг ты начинаешь разговаривать со мной, как с подозреваемым!

– Ты связался не с теми людьми. Прими правильное решение, – отрезал я и вышел на улицу. Вернулся к автомобилю, забрался в салон и распорядился: – Поехали!

Автомобиль тронулся с места, и тогда Портер поинтересовался:

– Дела?

– Ну да, – с кривой ухмылкой подтвердил я. – Расстался с подругой, украшения забрать она не захотела. Сдал на комиссию.

– Бывает, – пробормотал Алан, откинулся на спинку сиденья и замолчал.

В «Семь улиток» – небольшой семейный ресторанчик – по обыкновению захаживали служащие окрестных казино и клерки среднего достатка, предпочитающие домашнюю атмосферу пафосу роскошных заведений центральных улиц. На подъезде к ресторану водитель сбросил скорость, собираясь заехать на тротуар, но я указал ему на парковку перед казино напротив.

– Там остановись, – а когда парень выполнил распоряжение и заглушил движок, предупредил: – Если свяжется дежурный, сразу зови.

– Хорошо, комиссар, – кивнул тот.

Мы с Аланом перешли через дорогу к аккуратному двухэтажному особняку с семью синими улитками на фасаде, распахнули дверь ресторана, и рядом немедленно оказался метрдотель.

– Комиссар, – улыбнулся он, – кто-то еще подойдет?

– Нет, столик на двоих.

– Прошу…

Метрдотель проводил нас к свободному месту, и Алан принялся листать пухлое, сшитое суровой ниткой меню, а я сделал заказ подошедшему официанту сразу:

– Куриный бульон, картофель с фирменным соусом и воды.

– Воды?

– Именно, – подтвердил я и добавил: – Через дорогу – патрульная машина, отнесите что-нибудь водителю.

– Включить в счет?

– Ну разумеется!

Портер ограничился прожаренным стейком и бокалом красного вина, оглядел столики, за которыми чинно обедали представители среднего класса, и пробормотал:

– Заведение, смотрю, не пустует, – и когда передо мной выставили тарелку с бульоном и графин воды, он не удержался от усмешки: – Совсем плохо?

– Вовсе нет, – возразил я. – Решил устроить себе разгрузочный день.

– Что отмечал вчера?

– Отмечал? – Я задумался и покачал головой. – Нет, скорее стресс снимал.

– Бывает, – кивнул Алан и с тоской глянул в сторону кухни. К бокалу вина он не притронулся. – Можно личный вопрос? – спросил детектив некоторое время спустя.

– Валяй.

– Почему ты решил стать полицейским?

Я усмехнулся и отодвинул от себя пустую тарелку.

– Управление оплатило мне вечернее обучение.

– И только? – удивился Алан.

– Это был весомый аргумент, – подтвердил я и в свою очередь поинтересовался: – А ты?

– Почему стал полицейским? – Портер задумался и отвел взгляд в сторону.

– Нет. Почему перешел в криминальную полицию?

Алан передернул плечами и болезненно поморщился.

– Просто не подошел для дивизиона по борьбе с наркотиками, – сообщил детектив после едва заметной заминки. – Я видел в наркоманах людей, а там так нельзя. Никакого сочувствия – таков их главный принцип. Я так не могу.

– Почему именно криминальная полиция? – повторил я свой вопрос.

– Убийцы и грабители у меня сочувствия не вызывают, – ответил Алан и взглянул на часы. – Что ж так долго? – Он оглядел обеденный зал и нахмурился: – Не стоило нам приезжать сюда. Теряем время.

– По-твоему, лучше бегать по городу с выпученными глазами? – улыбнулся я, вновь наполняя стакан водой.

– Такова наша работа, – вздохнул Портер и достал коробку папирос. – Волка ноги кормят.

– Предпочитаю работать головой.

– Пока что ты просто отходишь от похмелья.

– Если правильно распределить работу, самому бегать не придется. – Я взял брошенную на пустой стул карту города, развернул ее и постучал пальцем по обведенной области. – Эта линия отмечает примерное расстояние, которое мог проехать автомобиль. Что ты можешь сказать о застройке этого района?

Алан обошелся одним словом.

– Плотная, – ответил он.

– Каковы шансы, что перестрелка осталась незамеченной местными жителями? Что ранним утром никто не расслышал двадцати пяти выстрелов? Это не Десятка, где из людей клещами слова не вытянешь, – там живет респектабельная публика, которая названивает в полицию по поводу и без.

– Ты попросил поднять сообщения о стрельбе? – догадался Портер.

– Именно. Узнаем место и получим отправную точку для расследования.

– В твоей теории есть одно слабое звено, – заявил детектив, обдумав мои слова. – Что, если повреждения были нанесены уже на ходу? Стрелки могли преследовать родстер на собственном автомобиле.

– Могли, – признал я, – но очень в этом сомневаюсь. На ходу прицелиться не так-то просто, знаешь ли, а родстер буквально изрешетили. Да они бы полгорода пальбой переполошили!

Алан начал подбирать контраргументы, но тут в ресторан заявился водитель. Он снял фуражку и остановился на пороге, растерянно озираясь по сторонам. Я помахал ему, парень быстро приблизился и тихонько произнес:

– Дежурный сообщил, что сообщений о перестрелках в пятницу не поступало.

– Хорошо. Жди в машине, – отпустил я его.

Водитель отошел от стола, и тогда Портер хмыкнул:

– Твоя гипотеза получила пробоину ниже ватерлинии?

Я какое-то время разглядывал карту, затем провел пальцем по очерченной карандашом территории и откинулся на спинку стула.

– Вывод напрашивается вполне очевидный, так? – спросил у Алана.

– Склады и гаражи? – предположил детектив, разгадав мой намек.

– Это может объяснить отсутствие сообщений о стрельбе, – кивнул я. – Проблема в том, что здесь преимущественно жилая застройка. Самый центр города, никаких складов и даже строек нет.

Алан передвинул к себе карту и склонился Над ней, внимательно разглядывая контуры домов.

– Должно быть что-то еще… – пробормотал он.

– Так и есть, – улыбнулся я. – Сколько уединенных мест ты можешь насчитать в этом районе?

– Ну не знаю…

– Одно. Ровно одно. Оперный театр.

– Думаешь? – недоверчиво уставился на меня детектив. – Что охраннику было делать в театре?

– Оперный театр закрыт на ремонт уже второй год, – объяснил я, – и гангстеры облюбовали сквер позади него для встреч на нейтральной территории.

– Проверенная информация?

– Разумеется.

– Нам только гангстерских разборок не хватало! – простонал Алан. – Отправим туда наряд?

– Съездим сами, – решил я.

– Лучше так, да… – согласился Портер с этим решением, хотел было добавить что-то еще, но как раз в этот момент ему принесли долгожданный стейк.

Я поднялся из-за стола, предупредил:

– Сейчас вернусь, – и отправился в уборную.

Только зашел в туалет, и вслед за мной проскользнул Сол Коган.

– Что за конспирация, Виктор? – возмутился гангстер. – Мы уже не можем просто пообедать вместе?

– Если ты не заметил, я не один.

– Заметил, – пробурчал Сол, сполоснул руки и принялся тщательно вытирать их полотенцем. – Что у тебя опять? – пробурчал он наконец.

– Мне понадобится от тебя небольшая услуга.

– Лично для тебя или по службе? – насторожился Коган.

– Лично для меня, – успокоил я приятеля, находившегося по другую сторону закона. – Пусть кто-нибудь из твоих парней присмотрит за ювелирным салоном «Двадцать четыре карата».

– За салоном?

– И за его владельцем тоже.

– Что конкретно тебя интересует?

– Конкретно меня интересует высокий худощавый молодчик с рыжеватыми волосами. Лицо загорелое, будто приехал с Островов, движения дерганые. Еще может появиться дамочка в твоем вкусе: длинные ноги, узкая талия, грудь почище чем у девочек из кордебалета.

– Если появятся, что тогда?

– Сразу сообщи. И предупреди парней: люди ожидаются тертые, так что пусть не зевают и проследят очень осторожно, нельзя их спугнуть.

– Дамочка тоже тертая?

– Насчет нее ничего не скажу, – покачал я головой. – И да, Сол, опиши им моего спутника. Если он заглянет в салон, хочу об этом знать.

Гангстер смерил меня внимательным взглядом и улыбнулся:

– Ты хоть кому-нибудь доверяешь?

– Я доверял человеку, пришлось его застрелить. Не хочу опять доводить до такого.

– Как скажешь, – пожал Коган плечами. – Телефонные номера прежние?

– Да, – подтвердил я и придержал приятеля. – И вот еще что, Сол. Помнишь, ты вытащил меня на встречу за оперный театр?

– Ну?

– Это ведь обычное место для встреч в вашей среде?

– Просто удобное. А что?

– Не в курсе, никто не устраивал там сходняк в пятницу утром?

Коган покачал головой:

– Первый раз слышу, чтобы там встречались в первой половине дня. Это что-то новенькое. Поспрашивать?

– Если надо будет, позвоню.

– Всегда к твоим услугам, Виктор, – тихонько рассмеялся гангстер.

Я отошел к двери, уже взялся за ручку и обернулся:

– У тебя-то самого все в порядке?

– Более-менее. Но если что…

– Всегда к твоим услугам, – усмехнулся я и покинул уборную. Вернулся за стол и спросил заканчивавшего обедать детектива: – Ну что, поехали?

– Поехали. – Алан допил вино, поднялся на ноги и полез за кошельком.

– Перестань, – остановил я его, кинув на стол пару банкнот – десятку и пятерку.

– Выручил за украшения подруги? – улыбнулся Портер.

– Вроде того, – не стал я разубеждать детектива в этом предположении и снял с вешалки плащ.

Мы вышли на крыльцо, Алан вновь закурил.

– Криминалистов сразу вызовем или сначала сами осмотримся? – откашлявшись, спросил он.

– Пожалуй, сначала сами осмотримся, – решил я и зашагал через дорогу. – Поехали!

Портер нагнал меня, на ходу сделал несколько жадных затяжек и выкинул папиросу под ноги. Я забрался на переднее сиденье, отмахнулся от попытавшегося рассчитаться за обед водителя и велел ему ехать к оперному театру.

Парень кивнул и повернул ключ в замке зажигания. Движок рыкнул, автомобиль излишне резко дернулся с места, соскочил с бордюра и покатил по дороге.