Текст книги "Черный полдень"

Автор книги: Павел Корнев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– А не шибанет? – провел я рукой вдоль сияния, поднимавшегося от линий мелом нарисованной на полу пентаграммы. И только дождавшись ободряющего кивка старого мага, шагнул вперед. – Смотрю, у вас дела в гору пошли?

– Твоими бы устами… – Гадес выпнул из–под стола табуретку и поправил ремень сбившейся сандалии. – Присаживайся, разговор у нас не из коротких будет. Поужинаешь?

– А не хватятся меня там? – Принюхавшись к аромату булькавшего в чугунке варева, я отрицательно помотал головой: – Не голоден.

– И это правильно, – усмехнулся старик. – Для крыс отраву готовлю. Совсем замучили мутанты проклятые. Уже и магия не берет. Кофе наливай.

– Вот это запросто. – Когда угол снимал в Морге, постоянно к Гадесу кофе пить заглядывал. Очень он у него отменный получается, из какой бы бурды его ни готовили. – Так что насчет моего временного отсутствия?

– Не заметят, – Аарон Давидович перекрыл вентиль газовой горелки и, потянувшись, провел ладонью вдоль уходившей в стену нити концентрированной магической энергии, – не волнуйся.

– Да мне–то что? – хмыкнул я, наливая себе в чашку кофе из небольшой керамической турки. – Сахар есть?

– Если только тринадцать крупинок, – потеребив длинные бакенбарды, непонятно чему улыбнулся старик и внимательно меня оглядел. – Не волнуешься, говоришь? Ой ли?

– По этому поводу не волнуюсь, – уточнил я и тоже улыбнулся, хотя в чем шутка юмора так и не понял. Может, дойдет еще. – Но, учитывая, как наша последняя с вами беседа закончилась…

– А что? – удивился Гадес. – Нормально пообщались. Ты отсюда на своих двоих ушел? Ушел.

– Так–то оно так, но осадок остался, – невольно поежился я. Слухи о способностях Аарона Давидовича довести до собеседника свое недовольство ходили один краше другого. И некоторые из них вполне могли оказаться правдой. Как ни крути, у человека, выбравшего для доходного дома здание бывшего городского морга, должно быть весьма далекое от общепринятых стандартов чувство юмора.

– А вот это не страшно, главное, что сам в осадок не выпал, – на полном серьезе заявил маг и неожиданно подмигнул: – Ну раз ты настаиваешь, для начала разбор полетов проведем.

– Не то чтобы настаиваю, – глотнул я кофе. Устраивать разборки с одним из самых сильных магов Приграничья, который к тому же находится в месте сосредоточения нескольких силовых линий, было, по меньшей мере, глупо. Тем более к магическому полю до сих пор пробиться не получается.

– Не хочешь прошлое ворошить? – Гадес забрал у меня турку с кофе. – А придется.

– Да я уже понял…

– Вот и замечательно. Так понимаю, тебя смутила наша последняя встреча?

– Смутила – не то слово.

– Ну ты уж не взыщи, сам виноват, что под горячую руку попал. Никто тебя не просил ко мне ту мерзкую штуку притаскивать. Из–за нее все и началось.

– Вы про нож, что ли? – без особого удивления догадался я. – Вам–то он чем не угодил? И что, собственно, из–за него началось?

– Что началось?! – Не на шутку разозлившийся маг вскочил со стула и забегал по комнате. – Ты слепой? Все вот это! – Старик распростер руки в разные стороны. – У меня было скромное частное заведение, я не лез в политику и был сам себе хозяин, но из–за тебя спокойная жизнь отправилась псу под хвост! Теперь у меня заведение класса люкс, а очередь на номера расписана на несколько лет вперед! Мне пришлось нанять помощников, чтобы осталось время на собственные исследования! Да один ремонт чего стоит! Я уже молчу, что площадь защитного поля и расход энергии увеличились на порядок.

– Э… – отпив кофе, я не сразу смог подобрать нужные слова. – Может, мне комиссионные полагаются?

– Розги тебе полагаются. – Выпустив пар, Аарон Давидович уселся обратно на свое место. – Раньше я был сам себе хозяин, а теперь не пойми кто. И все из–за тебя.

– Да что случилось–то?

– Ты думаешь, откуда взялись деньги на ремонт, а? Ну пошевели мозгами, не разочаровывай старика.

– Перов дал? – высказал предположение я, помня, как по–хозяйски держался здесь заместитель Воеводы. – Или Дружина?

– Перов. С потрохами купил… – явно проглотив ругательство, не закончил фразу Гадес и уставился на скопившуюся на дне турки кофейную гущу. – Очень ему мое заведение приглянулось.

– А я тут при чем?

– А кто при чем? Гимназисты не смогли перемещения твоего ножа внутри Морга контролировать, вот и всполошились. Перов тогда и решил здесь себе запасной аэродром организовать. Сам понимаешь – место, от колдунов защищенное, ему позарез нужно было.

– Весело, – начал я собирать мысли в кучу. – И сколько он себе площадей оттяпал?

– Весь подвал. Но это ерунда, просто терпеть не могу, когда кто–то лезет в мои дела. А его шестерок теперь здесь как грязи. И если Перов решит, что я слишком много знаю… – Аарон Давидович замолчал и хмуро уставился на меня.

– Да уж, нехорошо получилось…

– И это все, что ты можешь сказать? – снова возмутился Гадес.

– Зато, думаю, вы многое сказать хотите, – не поддался на провокацию я.

– Это ты правильно подметил, – кивнул старик. – Именно так оно и есть. Ты хоть понимаешь, в какой серпентарий влез?

– Да я и слов таких умных не знаю. Просветите?

– Головой принципиально не пользуешься?

– Ну чего уж вы меня совсем никуда поставили, – фыркнул я. – Могу предположить. Вот, например: раз Перову нужно защищенное от гимназистов место, значит, он уже давненько планировал избавиться от Бергмана и сделать главой Гимназии своего ставленника.

Сказал и обмер – про Бергмана–то кто меня за язык тянул! Совсем плохой стал. Как бы оно боком не вышло.

– Если б только Бергмана. – Мои слова не произвели на Аарона Давидовича никакого впечатления. – И если б только Перов…

– Не понял? – уставился я на мага.

– Их тут целая компашка подобралась: Перов, Молохов, Гельман, Алешкин с Гарнизона. – Гадес подошел к одному из шкафов и достал толстый том в кожаном переплете. – И Бергман – это только начало. По их плану Воевода тоже бунта уродов пережить не должен был.

– Вот оно как, – неприятно удивился я. – Значит, Гимназия – это только отвлекающий маневр?

– Ну не то чтобы отвлекающий… – Гадес достал из фолианта сложенный вчетверо лист и убрал книгу обратно в шкаф. – Перов к гимназистам очень серьезно относится. Поэтому и главой не Стрельцова видит, а Грибова. Тот хоть в этой шайке–лейке и не участвует, но за ним люди пойдут.

– Ничего понять не могу. Вы–то, Аарон Давидович, откуда все это знаете? Или вас тоже привлекли?

– Это мой дом, – самодовольно улыбнулся старик. – И я знаю даже, сколько крыс живет в подвале, поверь мне на слово.

– Нет, вы уж их поименно перечислите, – от безысходности пошутил я. – Тогда получается, что–то пошло не по плану, раз Воевода еще импичмент меж ребер не получил?

– Не по плану, – развернул пожелтевший листок Гадес. – Задумка у этого комплота была просто идеальная, им бы еще маленькую толику везения и вообще бы весь жар чужими руками загребли. Да только на каком–то этапе сбой произошел…

– Получается, теперь они на свою пятую точку приключений огребут? – предположил я.

– Ты понимаешь – у них все учтено было, – покачал головой Гадес. – Возьмем хоть с Бергманом ситуацию: предполагалось, что тебя там подстрелят, и у СВБ даже подозрений не возникнет. А что вышло? Ты убег, да еще и подельника своего – Кузнецова – порезал. И что это изменило? Ни–че–го! Сразу другой козел отпущения нашелся – уроды. И попробуй только кто заикнись, что Дружина к этому делу причастна! Такая буча в Гимназии начнется! Вот и приходится на политическую ситуацию в Форте скидку делать. Теперь Царько, который и не при делах вовсе, за всех отдувается. Даже от дел отстранили за то, что покушение прозевал.

– Царько отстранили? – задумался я. – А вместо него кто?

– Заместитель, из молодых кто–то.

– А зачем вообще было убивать Бергмана? – облокотился я на стол. – Неужели ослабить позиции Воеводы хотели?

– Больше просто чтобы под ногами не путался, – фыркнул старик. – Та сеть на Воеводу закинута была.

– Это как?

– Не так давно контрразведчики заговор раскрыли.

– Прям заговор?

– Именно. Горожане с помощью пятой колонны Форт захватить планировали.

– Да ну? – усмехнулся я. – Сильно.

– Зря смеешься, – скривился Аарон Давидович. – Город под это дело, между прочим, ударную группировку в Рудный перекинул.

– Ни хрена себе! – У меня разве что челюсть не отвисла от удивления. Ну горожане, ну дают. – Теперь понятно, из–за чего китайцев трясти принялись.

– Именно…

– Но получается… – Мне вдруг пришло в голову, что беспорядки в Черном квадрате произошли как–то очень уж кстати для заговорщиков. – Уроды не просто так бучу затеяли?

– На самом деле на уродов ничего серьезного не возлагалось. Так, околотки погромить должны были, да отряды Дружины в район Центрального участка отвлечь. Китайцы тоже с самого начала мальчиками для битья выступали: создали бы видимость штурма Юго–восточных ворот и беспорядки на юге Форта устроили. А вот твоему бывшему командиру задачу поважнее поручили…

– Кресту? – не особо удивился я.

– Он роту дальней разведки давно под себя подмял, им ликвидация командиров Гарнизона, Патруля и Дружины поручена была. Крест, правда, во время бунта так себя никак и не проявил…

– Ничего не понимаю, – потер я виски. – А смысл? Как бы горожане в Форт попали?

– А ты подумай, кто мог провести горожан в Форт и при этом прикрыть их от гимназистов?

– Загадки загадываете, – пробурчал я, ничего не понимая. – Братство?

– Сестры Холода, – в очередной уже за сегодня раз огорошил меня старый маг. – Да только они отчего–то в самый последний момент на сторону Дружины переметнулись. И активно, кстати, Черный квадрат зачищать принялись. А горожане так в Рудном до сих пор и сидят. Обменялись ультиматумами с Воеводой, но резких движений никто не делает.

– Но если контрразведка обо всем знала, то как Перов решился ничего не предпринимать? Настолько был уверен в собственных силах? А если бы валькирии горожан поддержали?

– Вот тогда бы Перов всех одним махом и уделал. Отряды–то Дружины не просто так в боевую готовность приведены были. Да завертись эта кутерьма, его штурмовики, которые через одного измененные, прямо в Центральном участке Воеводу бы и порешили. Не зря они у меня в подвале уже третий месяц кантуются. – Гадес вновь свернул листок и накрыл его морщинистой ладонью. – Спутали ему валькирии все карты, спутали…

– Я одного понять не могу – почему все это именно здесь обсуждалось?

– А где еще? В Морге ни одни гимназист, ни один медиум ничего не вынюхает… – Аарон Давидович протянул мне сложенный листок. – Меня тоже в расчет можно не брать. Я ж невыездной… Да и куда идти–то на старости лет?

– Это что еще такое? – присмотрелся я к сложенному листу, но разворачивать его не стал.

– Просьба у меня к тебе будет, – поднялся из–за стола старый маг. – Найди возможность Грибову передать. И тебе, глядишь, кое–какая выгода от этого будет.

– Какая? – заинтересовался я. – И кто бы меня отсюда выпустил?

– Утро вечера мудренее, – сгорбился старик. – Бери, а там видно будет. Ты хоть представляешь, чего от тебя Перов хочет?

– Тот самый гадкий нож и просил найти, – не стал я ничего скрывать.

– Нельзя в одну реку войти дважды, – покачал головой Гадес. – И может так статься, найдешь ты совсем не то, что ищешь. Или не только то. Так вот, прежде чем рубить с плеча, подумай. Поразмысли над последствиями. И не стесняйся совета спрашивать…

Я собирался задать еще кучу вопросов, но Гадес резко взмахнул рукой, и меня закружило невидимым смерчем. Стены комнаты искривились, стол размазался в серую полосу, и только фигура мага сохранила былую четкость, но и она через пару ударов сердца растаяла в подступившей тьме.

Очнулся я, сидя на кровати в своей каморке. Голова кружилась, слегка подташнивало, но в целом самочувствие было вполне на уровне. Так вот и не скажешь, что мной только что вместо шарика в межпространственный теннис сыграли. И если б не бумажка в кулаке зажатая, точно бы решил, что все приснилось.

Мне едва удалось спрятать в карман всученную Гадесом записку с непонятными иероглифами, когда дверь распахнулась, и в сопровождении хмурого Рустама в комнатушку завалился Вацлав. Ему–то какого рожна надо?

– Случилось чего? – демонстративно зевнул я, обратив внимание на бегающий взгляд лекаря. Рустам остался стоять в дверях и, что самое поганое, – правую руку держал заведенной за спину.

– Я скальпель свой где–то потерял, – облизнул губы чем–то явно обеспокоенный Вацлав. – Не видел? Ему красная цена – грош, но новый найди попробуй…

– Этот, что ли? – поднял я с пола почти даже не покоцанный хирургический инструмент и протянул владельцу. – А то валялся тут…

– Благодарю, – коротко кивнул Вацлав и повернулся к Рустаму: – Все?

– Инцидент исчерпан? – глянув на стоявшего в дверях парня, вновь повернулся я к лекарю. – Или как?

– Замри, – вдруг приказал мне мгновенно оказавшийся рядом Рустам. К затылку прикоснулся холодный металл, и не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы просчитать наиболее вероятные последствия неосторожного движения. Лишняя дырка в голове еще никому на пользу не шла…

Вообще – я бы мог попытаться. Резко податься в сторону, перехватить пистолетный ствол, пинком рассадить Рустаму коленную чашечку. И – с очень высокой долей вероятности – схлопотать пулю. Да и Вацлав, сволочь, времени не терял и ловко воткнул мне в шею тонкую иглу одноразового шприца.

Острый укол боли и, не чувствуя ног, я начал оседать на пол.

– Не волнуйся, – словно через толстый слой ваты донесся до меня глухой и странно искаженный голос Вацлава. – Это не смертельно. Всего лишь небольшая страховка.

Аут.

Глава 2

Если идти от двухэтажного особняка Яна Карловича к Красному проспекту, волей–неволей придется миновать заброшенный микрорайон. Люди там давно не селились, крысы перебрались вслед за людьми, а всяческой гадости не давали расплодиться постоянно наведывающиеся работники СЭС. Бандитов местные развалины тоже не прельщали, так что, как ни странно, район этот вполне мог считаться куда безопасней многих других. Мог, но все же идти мимо пустых коробок разрушенных домов и заснеженных улиц было на редкость неуютно.

Хотя откуда взяться спокойствию, если по бокам неотрывно следуют два не шибко дружелюбно настроенных лба? Вот дадут сейчас по башке, и найдут, только когда снег к лету сойдет…

Я резко остановился – пальцы сжали рукояти узких кинжалов – и замер: не обратившие на мой маневр внимания племянники Гиоргадзе спокойно шли дальше. Черные кожаные куртки еще долго маячили в снежной пелене, а я так и стоял, пораженный неправильностью произошедшего.

Не так все было. Совсем не так.

Сон уходил мучительно медленно, и эта неторопливость наполнила голову отвратительной тяжестью. Да и на душе было, откровенно говоря, паскудно. Ни за что ни про что ведь парней в края счастливой охоты отправил.

Стоп! Как это ни за что? Было за что, было. Хотя, от этого не легче. Надо бы свечку в церковь сходить поставить, что ли…

Потянувшись со сна, я зажал лицо в ладонях и замер – пальцы нащупали какие–то бугры на непонятно от чего зудевшей коже. Сон слетел вмиг. Соскочив с кровати, я в недоумении уставился на руки – все в порядке! – и вновь, уже куда осторожней прикоснулся к лицу. Больно! Кожа лба и щек оказалась сильно воспалена, а нос и вовсе распух и превратился в уродливую пародию на кое–как очищенную картошку. Еще и глаза заплыли. Да что за дела?!!

Выскочив в коридор, я метнулся в комнату к Напалму и едва не растянулся на полу: тело охватила странная вялость, дыхание сбилось, а выступившая на спине испарина моментально промочила футболку. Кое–как доковыляв до нужной двери, завалился внутрь и, не обращая внимания на что–то пробормотавшего со сна хозяина, прямиком направился к висевшему у рукомойника зеркалу.

Мать моя женщина!

Из зеркала на меня смотрела чужая физиономия. Лицо совершенно незнакомого человека. Человека? Хрена с два! Урода! Урода…

– Эй, уважаемый! Что за дела? – приподнялся на локте лежавший на кровати Напалм. – Вали отсюда!

– Заткнись, – прохрипел я и сам не узнал собственного голоса. Будто голосовые связки струной стянули. – Не до тебя.

– Чего?! – ошалел от такой наглости пиромант. – Да я тебя, урод…

– Пошел ты… – Я тяжело опустился на стул и зажал лицо в ладонях. Что за дьявольщина творится? Что за дела?! Не бывает же так: вчера все нормально, а сегодня раз – и рожа у тебя плохо прожаренную яичницу напоминает. Мало того, что все воспалено и нос чуть ли не вдвое распух, так еще и физиономию перекорежило, будто под кожу силикон закачали.

– Лед?.. – как–то враз осунулся только сейчас признавший меня Напалм. – Ты чего это?

– А хрен его знает, Напалм, хрен его знает. – Я провел ладонью по шее и неожиданно наткнулся на какой–то припухший бугорок. Да это же след укола! Только тут из туманной дымки всплыло окончание вчерашнего вечера. Вот оно, значит, как…

– Ну и голосок у тебя. Как у той вороны… – уселся на кровати немного успокоившийся пиромант. – Да и лицо не лучше. И как тебя угораздило? Под выброс попал?

– Ага, попал, – кивнул я и поморщился от пронзившей голову боли. – Только не под выброс, а под раздачу…

– Излагай. – Откинув одеяло, Напалм принялся одеваться.

– Ты оклемался, что ли? – удивился я. – Вчера же еще пластом лежал.

– Да ну, ерунда какая, – отмахнулся парень. – На мне все как на кошке заживает. Вера сказала, мне супермагистр вкололи?

– Вкололи. – Я прикрыл глаза, откинувшись на спинку стула. Голова просто раскалывалась. Черт, у меня что, мозги забродили? Такое чувство, вот–вот черепную коробку разорвет. Да еще будто снежок в голову запихали – так и жжет холодом. Что–то это мне напоминает. А что именно – никак не сообразить. – Неужели сразу полегчало?

– А то! – стараясь не смотреть мне в лицо, усмехнулся пиромант. – Вера вон тоже полночи караулила, никак поверить не могла, что все тип–топ. Еле спать отправил. Ты лучше скажи – мы где, вообще?

– В заднице. Мы в заднице, – в общем–то, почти не покривил душой я.

– И как выбираться в более пригодные для обитания места? – не принял мои слова всерьез Напалм.

– А ты сам подумай, не маленький…

– Все настолько запущено?

– Скоро будет, – скривился я от боли и несколько раз легонько ткнул кулаком в стену. – Вот пообщаюсь с твоим лечащим врачом и будет…

– Может, не стоит? – Парень умылся холодной водой, отфыркался и вытер лицо висевшим на гвоздике у рукомойника полотенцем.

– А по–другому никак, – слизнул я кровь с рассаженной костяшки и поднялся со стула. – В общем, так. Мы здесь на правах заключенных. Свалить самостоятельно нечего и думать, так что веди себя соответственно. Если сочтут обузой – даже крематорий не понадобится. Шанс вывернуться есть, и даже обещают на определенных условиях отпустить, но, в свете последних событий, лучше не расслабляться…

– Мы не у «Несущих свет» часом? – прищурился вновь опустившийся на кровать пиромант, который, несмотря на бахвальство, все же чувствовал себя неважно.

– Если бы, – вздохнул я. – Ладно, ты отдыхай. Вере и Коле передай, чтоб не суетились…

– А сам ты?

– А мне здоровьем заняться надо, – оскалился я и провел кончиком языка по лопнувшей губе. Нет, кто–то мне за это ответит. И я даже знаю кто.

Вот только жизнь штука сложная, и иногда эмоциональные порывы приходится давить, душить и откладывать на будущее, утешая себя общеизвестной истиной, что месть – это то блюдо, которое следует подавать на стол изрядно остывшим. На самом деле на гастрономические изыски было плевать, но обстоятельства… Всему виной обстоятельства. Целых два обстоятельства…

Все просто – Рустаму хватило ума заявиться ко мне в комнату, взяв в сопровождающие парочку конкретных дуболомов. Но вообще от визита в реанимацию его спасло не столько их присутствие, сколько мое отвратительное самочувствие. Сил хватило только доковылять до каморки, ладно еще повалился не на пол, а сразу на кровать. Давненько так плохо не было. Сволочи, какие сволочи…

– Ну и как у нас самочувствие? Головка бо–бо? – с каким–то прямо садистским жизнелюбием заулыбался заглянувший в дверь Рустам.

Оттеснив его к стене, следом ввалился охранник и наставил на меня черный ствол чаромета. Второй телохранитель остался стоять в коридоре и, подавшись в сторону, пропустил невозмутимо насвистывавшего какой–то попсовый мотивчик Вацлава.

– Переживу, – уставился я на Рустама налитыми кровью глазами. – Я – переживу.

– Намекаешь, что не всем так повезет? – еще сильней залыбился парнишка и вдруг стал совершенно серьезным. – Учти, у тебя в башке сейчас одно очень интересное заклинание обживается. Дернешься – для начала парализует. Дальше – больше. Все ясно?

– Пошел ты, – скорчил я гримасу, но дергаться не стал. Руки–ноги будто ватные, он и без помощи охранников меня сейчас одной левой сделает. Вот оклемаюсь… Но и тогда – не факт. Крутятся в голове какие–то чары, ворочаются. А как пальцы в кулак задумал сжать, да в морду этому гаду дать – вся рука плетью обвисла.

– Ай–ай–ай, – скорчил скорбную гримасу Рустам. – Мы, значит, о его безопасности думаем, а он…

Я молча провел ладонью по лицу и поморщился.

– Разрешите, буквально на одну минуту… – Вацлав, ухватив за подбородок, развернул мое лицо к свету. – Да нет, просто чудесно процесс идет. Никаких осложнений.

– Да ну? – со всей возможной язвительностью выдал я. – А с лицом у меня тогда что? Съел чего–то?

– Это всего лишь реакция на введенный мутаген. – Лекарь вытер пальцы одноразовой салфеткой. – Сущие пустяки. К тому же на начальной стадии для нейтрализации действия этого препарата достаточно пройти недельный курс реабилитации.

– И сколько длится начальная стадия? – сразу понял скрытый в его словах намек я.

– Неделю от силы, – усмехнулся Рустам. – Так что в твоих же интересах все сделать быстро. – Понимаешь, о чем я?

– Вполне. – Ко мне понемногу начало возвращаться спокойствие. Подстраховаться они решили, значит. Ну–ну.

– Свободны, – решив, что никаких осложнений больше не предвидится, отпустил охранников Рустам. – Вас, господин лекарь, тоже больше не задерживаем…

– Принимай утром и вечером натощак, – оставил на откидном столике стеклянный пузырек с синими таблетками Вацлав, прежде чем выйти из комнаты. – Витамины и обезболивающее…

– Спасибо, – не сказать, чтобы от всего сердца, поблагодарил его я и во все глаза уставился на вошедшего в комнату урода.

Крепкого сложения высоченный парень с неестественно выпученными глазами, покрытой бородавками кожей и опухшей шеей казался знакомым, но вот так сходу вспомнить, где мы с ним пересекались, не получилось. А что его физиономия знакома – факт.

– Привет, Лед, – поздоровался со мной голосом Второго измененный. – Добро пожаловать в клуб прокаженных.

– Вот ни хрена себе! – только и выдохнул я. – Ты–то каким боком здесь?

– Давайте вы потом за жизнь потрещите? – недовольно скривившись, предложил Рустам. – Не против?

– Ладно, Зубастый, иди погуляй пока, – не обратил на его недовольство никакого внимания Второй. – Не впились никуда нам эти пять минут. Заодно и в курс дела его введу.

– Лекаря провожу и вернусь, – всем своим видом продемонстрировав недовольство, выскочил в коридор Рустам. Оно и понятно, из Второго двух таких как он скроить можно. – Короче давайте.

– Заметано, – хмыкнул Второй и закрыл за ним дверь. – Как же тебя так угораздило?

– Не повезло. – Чувствуя, как рвет горло каждое слово, я раскрутил оставленный лекарем пузырек и проглотил сразу две таблетки. А то сил уже никаких нет. – Ты как?

– Привык, – уселся на мою кровать парень. – Наших никого не видел?

– Напалм и Вера в соседних номерах чалятся. Конопатого глаза бы мои не видели. – Я присел на стол и сунул пузырек в карман трико. Про Ялтина, понятное дело, ничего говорить не стал. Ни к чему это.

– Надо зайти будет, поздороваться, – обрадовался Второй. – А с Гришей у тебя чего?

– Да гад он, – поморщился я. – Ладно, земля круглая, отрыгнется. Ты скажи лучше – почему Зубастый?

– А ты на его зубы внимание обратил?

– Нет. А что такое?

– А они алмазные, – наслаждаясь моим удивлением, заявил Второй. – И в каждый какое–то защитное заклинание залито.

– Круто, – покачал головой я. – Это он сам догадался такой апгрейд устроить или подсказал кто?

– Он, как и ты, из патрульных вроде, – зевнул парень. – Вот и попал под серый иней. Откачать – откачали, но зубы покрошились полностью.

– И ему за счет Патруля вставили новые, – ухмыльнулся я. – Чё свистеть–то?

– Кто про Патруль говорил? Деньги он сам где–то нашел.

– Вона как. Он у нас подпольный миллионер, получается.

– Да хоть так, тебе–то что?

– По барабану, – признался я. – Слушай, ты же по делу, поди, пришел? Так?

– По делу, – не стал юлить Второй. – Работать вместе будем.

– В смысле? – решил я уточнить, что именно известно парню.

– В прямом, – не купился на мою подначку Второй. – Тебе руководство задачу поставило? Вот. А нас с Зубастым прикрепили для усиления.

– Ты как, вообще, себе это представляешь? – уставился я на не менее моего изуродованного мутациями парня. – Вот выходим мы сейчас на улицу и начинаем справки наводить? Да нас если сразу не прибьют, то точно прямиком в гетто отправят.

– Пусть попробуют, – зло ухмыльнулся Второй.

– И даже пробовать не будут. Про бунт слышал? С вашим – тьфу ты! – с нашим братом никто церемониться не станет. Еще понимаю, мне эту дрянь вкололи – и на короткий поводок посадили, и мать родная не узнает. Но тебя в сопровождающие зачем приставили? Нормальных людей нет?

– Держи, – кинул мне красные корочки удостоверения Второй. – Мы с тобой не уроды, мы с тобой спецподразделение «Красный декабрь». И все расследования, связанные с гетто и измененными, – теперь на нас. Так что можем пол-Форта на уши поставить, и никто слова поперек не скажет. Зыко?

– «Красный декабрь», – повторил я вслух, рассматривая удостоверение. Фотографии, понятно дело, нет, фамилия чужая, но магическая пластинка идентификатора вклеена. Не бляха дружинника, конечно, но лучше чем ничего. А ведь получается, Перов решил свой засадный полк легализовать? Опасается, что от Воеводы в ближайшей перспективе избавиться не получится? – Зыко – это не то слово.

– Вы долго еще? – заглянул в приоткрывшуюся дверь Рустам.

– Заходи, я его уже в курс дела ввожу, – махнул ему рукой Второй. – Так на чем мы остановились?

– На измененных, – напомнил я. – Что с гетто?

– С гетто все хорошо, – прислонился плечом к стене Зубастый. – Над гетто Сестры Холода шефство взяли. Теперь в восточной части Черного квадрата они своих наемников расквартировали. Уродам потесниться пришлось, но у них такая естественная убыль…

– И Городской совет это одобрил?

– Да всем по фигу, – скривился Второй. – Тем более валькирии на себя большую часть расходов по снабжению и лечению взяли. Ну и за безопасность теперь они отвечают.

– А «Красный декабрь», получается, Дружина курирует? – на всякий случай уточнил я. – Так?

– Именно, – кивнул Рустам. – Еще какие чисто познавательные вопросы есть?

Я шмыгнул распухшим носом:

– Много дел во время бунта измененным натворить удалось? К чему спрашиваю – не вздернут нас на первом попавшемся фонарном столбе?

– С такими ксивами, – похлопал своим удостоверением по дужке кровати Второй, – нет, но по одиночке ходить – не рекомендую. Чистые сейчас в большом авторитете.

– Понятно, – ничуть не удивился я услышанному. – Каков план действий?

– А вот это мы у тебя хотели узнать, – тяжело уставился на меня Зубастый. – Задачу поставили, теперь сам думай.

– Так понимаю, мою свободу никто не ограничивает?

– В пределах Форта – свободен как птица.

– И то хлеб, – не стал я скрывать своего облегчения. – Раз так, мне понадобится оружие – в идеале то, которое забрали, – и отводящий пули амулет. Да и одежду верните.

– Держи. – Второй вытащил из кармана выпуклый металлический диск и отстегнул его от толстой стальной цепочки.

– Это что такое? – поймал я весьма увесистый амулет, на зеркальной поверхности которого не обнаружилось ни единого символа. Магического излучения тоже не ощущалось.

– «Архангел 90/1», – объяснил измененный. – Ты ведь уже алхимическим «Ангелом–хранителем» пользовался? Это то же самое, только более продвинутая версия. Исключительно для служебного пользования в Форте сертифицирован.

– Вы, смотрю, совсем с гимназистами не дружите, – отметил я для себя немаловажную деталь. Надо же – у алхимиков заказ разместили!

– Мы выбираем лучшее, – снисходительно просветил меня Рустам. – Одежду и оружие сейчас принесут.

– Вот и замечательно, – поежился я от холода скользнувшего под футболку амулета. – Остается получить доступ к архивам СЭС, и дело в шляпе.

– СЭС? – нахмурился Рустам. – Зачем? Не уверен, что у нас есть на них выход.

– Разыскиваемый нами… предмет – такая гадкая штука, что его владелец просто не может за собой не наследить. – Я решил не идти на конфликт и выдал часть правды. А куда деваться? Другого способа найти запрятанный где–то в Форте нож пока придумать не удалось. Ладно, может, чего и выгорит. – А кроме СЭС, никто по большому счету данные о проявлениях Стужи внутри городских стен не обобщает. Хотя не факт, что и в их архивах нужная информация отыщется.

– Что–нибудь попробую сделать, – задумавшись, подошел к выходу из комнаты Зубастый. – Собирайся пока…

– Он издевается, что ли? – поинтересовался я у Второго, когда за Рустамом закрылась дверь. – У меня, можно подумать, тут вещей – умотаться.

– Ладно ты, забей, – поднялся с кровати парень. – Сейчас шмотки твои принесут, как готов будешь – в холл выходи.

Реквизированные при аресте вещи принесли минут через десять. Но если с запиханной в баул одеждой оказался полный порядок – по крайней мере, фуфайка, свитер, шапка, меховушки и зимние ботинки оказались на месте, – то с оружием ситуация оказалась куда запущенней. Все что удосужились вернуть – это «Гюрзу» с одним запасным магазином и финку. Что за дела еще? «Вереск» где?

Наскоро одевшись – кобуру куда–то замылили, и пистолет пришлось сунуть в карман фуфайки, – я выскочил в коридор и направился на выход, но тут меня перехватил выглянувший из своей комнаты Напалм:

– Далеко собрался?

– Да припахали опять, – сморщился я. – Вере и Коле скажи: пусть не теряют.

– Взял бы их с собой, – предложил пиромант. – А то они как с цепи сорвались – еще поубивают друг друга.

– Нашим легче, – отмахнулся я. – Ты давай, выздоравливай, короче. Может, подсобить придется.

– Всегда готов, – видимо, вспомнив пионерское прошлое, вскинул ко лбу открытую ладонь Напалм. – Слышь чё, ты с татарчонком на дело собрался?

– Ну и?

– Поосторожней с ним, – неожиданно предупредил пиромант. – Я его не чувствую. Вообще. Помнишь того недоноска Димитрия? От того хоть какой–то проблеск шел, а тут – глухо.