Текст книги "Смертельные тайны замка Гогенцоллернов (СИ)"

Автор книги: Павел Метельский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Глава 8. Первые версии, первые подозрения.

Компания друзей была в сборе, и все не спешно завтракали и обсуждали кражу короны. Инспектор присоединился к трапезе и разговору.

– Инспектор, есть какие-то новости, версии? – Грета сразу перешла к делу.

– Версиями пока не занимался. Новость только в том, что меня официально восстановили в должности инспектора и поручили расследование. Из отпуска я отозван. Делом занимаюсь только я, помощи не будет. Расследование официальное, но тихое. Отчитываюсь перед министром и всё. Так что дело о похищение короны есть, но бюрократии нет – не будет заявления о пропаже от дома Гогенцоллернов, – вздохнул инспектор, – и министр подчеркнул, что не хочет шумихи. Никаких трупов, – Вальтер бросил взгляд на француза.

– Я же говорил, что я не убиваю просто так. Это был особый случай. Я же объяснил. Не надо постоянно об этом, – Анри скривился от упоминания о прошлом.

– Лучше лишний раз напомнить, чем выслушивать оправдания. Надо решать все по закону. И еще раз напоминаю, что ваша помощь только в сборе информации и всё! – инспектор посмотрел на присутствующих, – какие мысли у вас по похищению? – вздохнул инспектор.

– Мы как раз обсуждали, – затараторила Грета, – пытаемся понять кто и зачем похитил корону. Для такого дерзкого ограбления должен быть сообщник внутри замка из прислуги. Тот, кто знает расположение коридоров, а самое главное, что корона на ночь остается без сигнализации. Первая на подозрении горничная, которая подняла шум. Сначала подельник похитил и скрылся, а затем она подняла шум. Это логично. Дала время спокойно скрыться. Надо опросить слуг в замке, кто ее знает и контактирует. Если это она, то наверняка заметили что-то в ее поведение странное за последнюю неделю.

– Вы в своих рассуждениях начали не с того. Вы пытаетесь представить, как прошло само ограбление и как похититель смог уйти с короной незаметно для всех. Но это конец эпизода, а надо начинать с начала. Необходимо узнать глубинные причины почему похитили корону, и самое главное почему именно сейчас. Ведь корона без сигнализации давно. Во время войны ее охраняли, был специальный пост. Пусть почетный пост и декоративный, но на него заступали по двое и стояли в почетном карауле, охраняли корону как символ Германии. Заступали с боевым оружием. Война закончилась, охранные части СС расформировали и символ государственности стал не таким уж и символом. И сохранность короны стала проблемой самого дома Гогенцоллернов. Я так понимаю, что никому и в голову не могло прийти украсть корону. Сама мысль об этом кощунственна. Это как во Франции распилить башню Эйфеля, – инспектор посмотрел на Анри.

– Никому в голову не придет ее распиливать на металлолом. Это не мыслимо, – француз пожал плечами.

– Вот. Поэтому корону и не охраняли. Вещь заметная и никому не нужная. Она символ бывшей империи, былого могущества и богатства, прав на престол. Но дорогой символ. Все-таки ювелирное произведение искусства и историческая ценность. Но в этом то и парадокс, что она не нужна никому кроме Гогенцоллернов.

– Вы к чему-то ведете, инспектор? – баронесса Эльза внимательно следила за мыслью полицейского.

– Ограбление всегда планируется и спонтанно никогда не совершается. Я к тому, что редкую, заметную и дорогую вещь просто так не похищают. Когда грабят банк – преступники берут деньги и точно знают, что их могут потратить. Когда грабят ювелирную лавку – преступники точно знают, где смогут обменять краденое. Когда грабят музей и выносят произведения искусства – преступники точно знают кому эти картины отдадут, всегда на конкретную вещь есть заказчик. Поэтому, когда похитили корону – грабитель точно знал, что он будет делать с ней дальше. У него был продуманный план. А теперь спросите себя – как грабитель сможет распорядится короной? Ну не наденет же он себе её на голову и не будет ходить по улице! Корону нельзя продать в лавке или скупке краденного. Разобрать ее на камни – не вариант, там нет именных бриллиантов. Обычные драгоценные камни – да. Но проще ограбить ювелиров и не заморачиваться преступлением в замке. Я хочу сказать, что у ограбления был конкретный заказчик, именно на корону. Грабитель не взял золотые подсвечники и канделябры, какие-то дорогие безделушки. Они не взяли, кроме короны, больше ничего. Надо понять, как использовать корону, и что вообще с ней можно сделать. Тогда мы поймем мотив ограбления, и кто заказчик. От этого уже и пойдет направление расследования преступления, – инспектор был спокоен и буднично втолковывал всем прописные истины при «ограблении века».

– Да зачем нужна корона? Смысл ее брать? – Грета не могла сразу выстроить цепочку взаимосвязей.

– Я знаю минимум двух людей здесь кому она необходима, – усмехнулся инспектор.

– Как? Кто из нас? – Грета с воодушевлением уставилась на инспектора.

– Грета и Анри? – глухо прозвучал голос барона Вильгельма.

– И не только они.

– Я? – Грета поперхнулась кофе.

– Где Вы были ночью, мадемуазель? – инспектор резко спросил девушку.

– Спала в комнате.

– Со мной.

Анри и Грета ответили одновременно. Фразы слились в единое целое. Грета покраснела, зло посмотрела на шефа и четко произнесла:

– Я спала в своей комнате. Одна. И зачем мне корона?

– А вот Анри так не думает. И зачем Вам понадобилась корона, так же догадался. Поэтому и утверждает, что Вы ночевали у него в комнате. Типа алиби создает для Вас, – усмехнулся инспектор, – но Ваши фразы о том где кто был ночью, говорят, что алиби у Вас нет. Грета, вы имели возможность похитить корону, как и Анри. Да и вдвоем Вы также могли это сделать.

– Да что я с ней делать буду? – зашипела девушка, – носить что ли?

– Ну, например, обменять ее на так любимые вами картины. Вы же понимаете, что Гогенцоллерны не отдадут так просто картины. А шантажом заставить их пойти на сделку с Вами, возможно.

– Инспектор, Вы не правы в своих рассуждениях по Грете, – вступила в разговор Астрид, – я не знаю, где она была ночью, но повод, который Вы озвучили, как причину похищения короны не верен.

– Поясните, в чем ошибка в моих рассуждениях? – внимательно посмотрел на фрау Тодгрейфф инспектор.

– Многие картины в коллекции кронпринца копии, – Астрид выдала невероятную информацию.

– Как это? – инспектор был поражен новостью.

– Не может быть! Я знаю наши картины! Это оригиналы, – Грета выглядела озадачено.

– Не скажу за все картины, но часть точно. Без полного исследования определить невозможно. Но... Я точно могу сказать, как художник, что некоторые произведения одного автора написаны разными людьми. Техника исполнения близка друг к другу, почти идеально. Я изучала творчество фламандских художников, их технику письма и могу точно сказать, что некоторые картины одного автора в коллекции кронпринца писали минимум три разных человека. Яркий пример. В коллекции кронпринца 12 картин художника ван Дейка. Так вот я уверена, что картины были написаны тремя разными художниками. Конечно в этих 12 картинах наверняка есть подлинники от самого ван Дейка, но какие из них я не знаю. Отличить практически невозможно, да и окончательный вердикт в подлинности выдают эксперты, но как художник я вижу разницу в написание картин – свет, тени, мазок и так далее, практически все на уровни подсознания и восприятия. Однако, копии идеальны, любитель не отличит, да и эксперт практически ошибется. По Вермееру такая же ситуация.

– Интересно, кронпринц знает про копии? Это будет ударом для него, – инспектор сосредоточено обдумывал информацию.

– Кстати, слышали историю о художнике ван Мегерене? В газетах писали, что в 1943 году он продал самому Герингу картину, выдав ее за Вермеера за баснословную сумму в 1 600 000 гульденов. Немецкие эксперты, которые исследовали картину в 1943 году были уверены в ее подлинности. Мегерена осудили после войны власти Бельгии за подделку произведений искусства в 1947 году. Очень любил подделывать именно Вермеера. Умер неожиданно в тюрьме. Писали, что он был алкоголиком и любителем морфия, – вставил свои «пять пфеннигов» француз, – доктора так и написали в заключении о смерти. Но самое пикантное в этой истории, что его сначала обвинили в продаже достояния Бельгии и назвали врагом нации. Он подумал и сознался в подделках Вермеера. Ему не поверили и тогда, чтобы доказать, что он продал подделку, фальсификатор в камере написал еще одного Вермеера! Эксперты были в шоке. В итоге это его не спасло. Дали год тюрьмы.

– Если бы он злоупотреблял морфием, он и кисточку не смог бы держать. Насчет алкоголя, всё может быть. Творческие люди часто черпают вдохновение в алкоголе. – баронесса Эльза скептически отнеслась к словам Анри о причине смерти художника, – Астрид насчет алкоголя к Вам это не относится. А вот афериста, скорее всего, заказал кто-то из числа счастливых, но разочаровавшихся покупателей живописи.

– И еще один факт о возможных копиях в коллекции кронпринца – триптих «Страшный суд» Иеронима Босха. Вообще то, оригинал выставлен в Вене, – Астрид посмотрела на инспектора.

– В Вене выставлена подделка, – прозвучал голос принца Луи, – Триптих был сделан в 1504 году по заказу наместника Нидерландов Филиппа «Красивого» Габсбурга, но размеры, указанные в документе заказа на произведение, отличаются от размеров венского триптиха. Правда мастер, который написал копию неизвестен. Нам Гогенцоллернам всегда было приятно, что Габсбурги в итоге получили подделку, – усмехнулся принц Луи, – как к нам попал оригинал триптиха не скажу. Это темная, полная мистических событий и совпадений, история.

– И давно Вы здесь? – Грета с вызовом смотрела на принца.

– Как раз с момента увлекательной истории про господина Мегерена. А почему всех заинтересовал триптих Босха?

– Обсуждаем мотивы похищения короны и как ей может воспользоваться грабитель, – баронесса Эльза спокойно ответила принцу, – инспектор считает, что корона была похищена Гретой для обмена на картины из коллекции Вашего отца. Астрид возражает и считает, что в коллекции много копий. По этому поводу и всплыла история о Мегерене.

– Копии? На каждую картину есть заключение немецких авторитетных экспертов! Это невозможно.

– Астрид, как художник, изучавшая творчество фламандских мастеров, утверждает обратное. Всё возможно. Вы ведь считали и королевские регалии оригиналами. А может так случиться, что на руках у Вас копии.

– Мнение знаменитой художницы очень ценное, но заключение экспертов выглядит весомее, знаете ли. Но ваши рассуждения и история о фальсификаторе Вермеера зародили сомнения. Через какое-то время проведем экспертизу всех картин и выясним кто прав. Но это не в ближайшем будущем, сейчас надо разобраться с похищенной императорской короной, – принц Луи спокойно говорил, оглядывая всю компанию друзей.

– Вы как-то спокойно говорите о похищении короны, а пару часов рвали и метали, словно Зевс на горе Олимп. Знаете, что-то? Есть какая-то информация? Может поделитесь? – Грета обращалась к принцу без какого-либо пиетета, как к равному и особо не обращала внимание на титулы Луи.

– Расследование окончено. Инспектор Ваши услуги не нужны. Я только что разговаривал с отцом, и мы знаем, кто похитил корону!

– Ничего себе, как работает криминальная полиция Германии! – воскликнул француз, – мы только и успели, что позавтракать и выпить по чашечке кофе. Хотя, судя по виду инспектора, он не в курсе, что раскрыл преступление века. С другой стороны, он только, что рассуждал о том, как Грета под покровом ночи цинично забрала историческую реликвию. Ндааа. Грета, я соберу тебе бутерброды и теплые вещи!

– Да не брала я корону!

– Принц, Вы может объясниться?

– Всё просто и сложно, одновременно, – вздохнул Луи, – наливайте еще по чашечке ароматного кофе. Придется углубиться в темное прошлое.

– Ух ты! Снова тайны и загадки прошлого! – Грета успокоилась, что никто не собирается ее арестовывать и снова вернулась в свое неугомонное состояние, переполненная энергией.

– Так вот. В начале тридцатых годов, когда нацисты пришли к власти, они объявили об исключительности Германии в мире и что только они знают, как снова достичь величия страны и нации. Никто не знает, а они молодцы. Лозунг «пойдем ограбим соседей» звучит не благородно, а вот «Германия превыше всего», это сильно. Поэтому нашли ответственных за все беды в прошлом – это евреи и коммунисты, и, естественно, соседние страны. Надо убить всех врагов и Германия снова станет великой. Так себе идея, но начали делать её с большим энтузиазмом. А чтобы убедить немцев в своей исключительности, сообщили что мы потомки мифических ариев. Появилась необходимость реальных доказательств этого родства. Вот и была создана тайная мистическая организация Аненербе (нем. Ahnenerbe) – «Наследие предков», полное название – «Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков». Организация занималась изучением традиций, истории и наследия германской расы с целью оккультно-идеологического обеспечения функционирования государственного аппарата Третьего рейха. И я, и мой отец входили в нее. Война закончилась, нацизм разбит, организация официально не существует, а вот люди остались. И пришла им замечательная идея с помощью ритуала обратиться к защитнику Германии, ее покровителю – к духу Карла Великого, императору «Священной римской империи». Почему сейчас его надо беспокоить, это уже другой вопрос, но для проведения ритуала нужна какая-то часть императора. Очень подойдет его прах. А прах, по опять же легенде, находится в державе прусских королей.

– Так если у Вас копия державы, то праха нет! – барон Курт первый заметил противоречие.

– А кто до вчерашнего дня знал об этом? И еще не факт, что у нас хранятся не оригиналы. Но факт остается фактом, две недели назад к отцу прибыли люди, призраки прошлого, от руководителей «Аненербе» и потребовали вскрыть державу и отдать прах Карла Великого. Отец им отказал.

– Так вот кто был в комнате кронпринца, когда неожиданно пришел фон Зальц с докладом, – барон Вильгельм внимательно слушал историю, – и получается кронпринц принял нас за еще одних посланников «Аненербе», и поэтому он сказал, что не даст ничего ломать?

– Видимо да. Я про требование о вскрытие державы, сам узнал только час назад. Но ушли визитеры не с чем и очень недовольные. Поэтому отец считает, что корона была похищена для обмена на вскрытие державы. Надо только дождаться и корону вернут. Правда придется сломать державу, но восстановить ее проще, чем искать по всему миру корону. Вот такие дела.

– Кстати, как кронпринц принял известие о похищение короны?

– Как? Плохо воспринял. Давление поднялось. Попросил его оставить. Чтобы отдышаться и успокоиться.

– И все-таки, если в сокровищнице королевские регалии Фридриха Великого копии, то праха покровителя Германии в державе Вы не найдете, хоть кувалдой её разбейте. Тогда и имперскую корону Вам не вернут. И поиски настоящих регалий становятся весьма актуальными. Откуда вообще пошла легенда о прахе в державе? – Грета с интересом посмотрела на принца Луи.

– Да кто сейчас точно знает? Вот и барон Курт усмехается. У него, как всегда, своя версия. В архивах дома Гогенцоллернов существуют несколько документов, где описывается история возникновения покровительства Карла Великого над Германией. Рассказать?

– Конечно! Всегда интересно узнать старинные легенды, – Грета приготовилась внимательно слушать принца.

– Это не легенда! Это историческое наследие! Так вот, за месяц до своей смерти, призвал император «Священной Римской Империи» Карл своего сына и объявил, что скоро уйдет в мир иной. Было у него видение и говорил с ним святой Маврикий, сообщил ему, что через много лет он будет покровительствовать северным землям. Это зафиксировали в своих летописях монахи монастыря святого Маврикия. Через сто лет, в этом монастыре на утренней службе один из монахов впал в транс и голосом Карла Великого снова подтвердил о будущем покровительстве северных земель. Данное событие также было зафиксировано в летописях монастыря. Монах пробормотал слово «Tochter» и «Land» – «дочь» и «земля». Но все историки считают, что монах произнес «Deutschland» – «Германия». Перед церемонией коронации на королевский трон Пруссии к курфюрсту Бранденбурга Фридриху пришли монахи и рассказали о событиях восемьсот летней давности, предъявили летописи. Он принял с почтением покровительство Карла Великого и сообщил об этом всему миру. В королевскую державу был помещен или прах, или частичка мощей великого императора, в разных источниках по-разному.

– Красивая история! И как достоверно звучит. Монахи. Летописи, – легенда произвела большое впечатление на Грету.

– Очень достоверно. Только монахи разговаривали на латинском языке, а слово «дочь» звучит, как «Filiae». Не очень похоже на «Tochter», и слово «Германия» на латинском звучит, как «Germania», но никак не «Deutschland», – засмеялся Курт Тодлебен, – монахам нужны были деньги, а новому королю божественные откровения.

– Барон, Вы испортили очарование момента, – возмутилась девушка.

– Я всегда за историческую правду! А мифы и легенды, это к Гогенцоллернам. Сказок в архивах полно.

– Давайте вернемся к текущим делам, – Эльза была настроена решительно и не хотела слушать спор принца с историком.

– Необходимо опросить прислугу на момент кто и где был ночью, возможно слышали или видели подозрительное. Корону всё-таки похитили. Вдруг был сообщник в замке?! – инспектор выглядел растерянным, но взгляд выдавал радость, что дело обошло его стороной.

– Хорошо. Через час, два на доклад вместе со мной к отцу, а затем всё.

– А как же мои картины? – возмутилась Грета.

– А как же поиски малой короны Фридриха? – задал одновременно с девушкой вопрос Курт.

– Отвечаю по порядку. По картинам – сейчас не до них. Через несколько месяцев закажем экспертизу о подлинности картин, узнаем через своих людей у кого были отобраны или выкуплены все картины из коллекции, узнаем судьбу бывших хозяев произведений искусства и только обладая всей нужной информацией будем думать дальше. То, что Вас, как лицо, заинтересованное в этом проинформируют, не сомневайтесь. И решение будет приемлемым для Вас. Слово дворянина. По поиску так называемых оригиналов королевских регалий – барон Курт, – вздохнул принц Луи обращаясь к историку, – почему Вы так уверены в том, что в сокровищнице находятся копии? Ну нашли Вы, старинный документ у себя в замке, ну расшифровали, как Вам кажется правильно, и? Вы постоянно говорите про поиск малой короны в развалинах Шарлоттенбурга, а что с большой короной Фридриха? Вы про нее ничего не сказали. Она где? Или в нашей сокровищнице все регалии копии, а большая корона оригинал? Не сходиться как-то.

– Большая корона Фридриха Великого находится на постаменте в замке Тодлебен. Мы нашли её. – Курт обреченно вздохнул.

– Я подозревал, что Вы не просто так приехали с пустыми рассуждениями о расшифровке старинных свитков. Тааак. Эта информация действительно всё меняет. А почему не привезли корону с собой? Раз она принадлежит дому Гогенцоллернов, то логично было ее вернуть.

– Мы боялись, что ее отберут и дальнейшие поиски регалий будут проходить без нас.

– Правильно. Отобрали бы. И чего Вы хотите? Без всяких уловок и пространственных рассуждений.

– Мы хотим провести поиски малой короны в Шарлоттенбург. Затем найти скипетр и державу в Австрии и, если нам улыбнется удача и всё получится, обменять оригиналы на копии, которые у вас. Необходимо официальное разрешение от королевского дома Гогенцоллернов на вечное хранение и выставить их у себя в замке в виде исторической композиции. Вот.

– А как Вы объясните миру о наличии копий прусских королевских регалий? Вопросы все равно будут. Да еще и в замке заклятого врага Фридриха Великого?

– Проведу исследовательскую работу, где будет доказано, что взятие Берлина русскими войсками графа Тодлебена было спланировано самим королем Пруссии!

– Мама дорогая! – выдохнула Грета.

Все с нескрываемым интересом смотрели на барона Курта и ждали продолжения его безумной идеи.

– Договорился с графом, что после взятия Берлина, тот выявит сочувствующих, скрытых предателей и потом уйдет из города. Фридрих возвращается и будет повод казнить неугодных. Такой гамбит.

– А копии откуда появились?

– Фридрих, понимал, что Пруссия будет воевать долго и много в течении столетий, и сделал на всякий случай, а поручил их хранить роду Тодлебен. Как-то так. Это будет в принципе правдоподобно.

– Хм. Что-то в этом есть. Чем безумнее версия, тем более она правдиво выглядит, – принц Луи был озадачен тем, как историк изящно обыграл известные факты, – Хорошо, согласен. С отцом я договорюсь. И Дом Гогенцоллернов официально просит Вас найти разгадку исторической тайны спрятанных королевских регалий Фридриха Великого.

– Как насчет дополнительной информации из архивов замка?

– Я уже спросил у Архивариуса. Единственное, что было странным это казнь неизвестного человека, во время которой, была произнесена загадочная фраза: «и пройдет время времен, и протрубят снова трубы вблизи Иерихона и падут стены до основания и очистится имя моё от скверны. И Господь свидетель клятвам моим.». Чем может помочь эта фраза и имеет она отношение к спрятанной малой короне во дворце Шарлоттенбург, я не знаю. Разбирайтесь с ней сами, раз уж взялись за поиски.

– Просьба к Вам принц будет, – инспектор Вальтер обратился к Луи.

– Какая?

– Когда друзья найдут корону, а они люди настойчивые и целеустремленные. Не посылайте своих палачей отобрать корону и прикопать труппы в развалинах. Договоренности будут выполнены полностью, – он внимательно посмотрел на принца, – не надо смертей.

– Ха. Вы думаете, что я отдам такое распоряжение? Знаменитое гостеприимство Гогенцоллернов – закопать заживо в катакомбах? И в мыслях не было! – ответил принц, но по задумчивой реакции на слова инспектора видимо идея имела право быть, – я понял инспектор. Несчастных случаев в развалинах не будет. Через час на доклад, не забывайте. – принц Луи вышел из комнаты.