Текст книги "Электрификация"

Автор книги: Павел Литвинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Павел Дмитриевич Литвинов
Электрификация

Мы жили в маленьком уездном городе. Мой отец-инженер. Он вечно занят, постоянно куда-то торопится. Матери у меня нет. Она умерла, когда мне было три года.

Я остался на попечении тетки, сестры моего отца. Она вела в нашем доме хозяйство.

Характер у нее был скверный.

Пойду ли я играть на двор с товарищами-уже раздается ее ворчливый голос:

– Ян! Надень калоши.

Возвращаюсь домой – опять:

– Ян! Вытри ноги!

Так целый день. А вечером ложишься спать под ее недовольный скрипучий голос:

– И что за отчаянный мальчишка! Никакой на него управы нет. Опять разодрал на куртке локоть.

Засыпаешь и думаешь: «Какое ей дело до моего локтя? Материал отец покупал. Портной шил. Чего она лезет?»

У тетки была собака Тобик. Дрянная собачонка была точной копией моей тетки.

Случалось, но очень редко, тетка была в веселом настроении. Тогда и Тобик ко всем ласкался.

Если же тетка была зла – Тобик сидел у нее под креслом и сердито ворчал не только на чужих, а даже на своих домашних.

Однажды кто-то из гостей спросил отца:

– На кого Анна Францевна сердится?

– Не знаю,– сказал он,– ее настроение, наверное, зависит от погоды. Если день ясный – она веселая. Если пасмурный -она сердита.

Шутил ли отец или говорил правду, я не знаю. Только с этих пор я каждый день бегал в его кабинет и смотрел на барометр.

Барометр предсказывал погоду за день вперед.

Он висел на стене около письменного стола.

Если стрелка показывала на надпись «ясно», то можно было думать, что завтра тетка будет в хорошем настроении, если пасмурно, то в скверном. Тогда она не пустит меня гулять.

Но скоро я заметил, что барометр врет.

Настроение тетки в ясный день бывало очень пасмурным.

«Наверное, барометр не в исправности, – подумал я.-Надо исправить!»

Взял кусочек воска и приклеил стрелку барометра около надписи «ясно».

«Теперь тетка должна быть вечно весела,– думал я,– пока стрелку не выпущу!»

Так прошло несколько дней. К моему великому удивлению, барометр, не подействовал и тетка была злее прежнего.

Я пробовал поставить стрелку на «пасмурно». Тетка по прежнему была зла.

Теперь я знал, что барометр не в силах исправить мою тетку.

Этого для меня было достаточно. Я решил выдумать другой способ.

Думал очень долго. Проходили недели и месяцы, но ничего выдумать не мог.

Каждое утро я уходил в школу. Занятия в наших младших классах были до часу дня. -

К двум часам я приходил домой. В это же время со службы возвращался отец.

В три часа мы всегда обедали.

Сегодня занятия кончились раньше: не пришел учитель арифметики.

Домой я боялся идти. Тетка подумает, что я шел с последнего урока, и мне попадет.

«По городу прогуляться, что ли?» думал я, натягивая на себя пальто.

Но на крыльце барабанил дождик. Осень была скверная, дождливая.

– Эй, Ян! – крикнул мне мой товарищ по скамье. – Ты куда собрался? Домой, что ли?

– Пойдем погуляем, – позвал я его.

– Брось, какое тут гулянье!– сказал он.– Дождик шпарит как из ведра. Пойдем в физический кабинет. Там сегодня опыты показывают.

Приглашение было заманчивое.

Я очень любил опыты.

– Пойдем,-согласился я.-Только нас не пустят.

– Пустят. Вот увидишь, – заявил он уверенно.

Я живо снял пальто и повесил на вешалку.

Он повел меня по длинным и темным коридорам школы.

Скоро мы пришли к двери, завешенной черной клеенкой.

Около двери толпились взрослые ученики. Они громко разговаривали про какую-то индукцию. Некоторые курили папироски.

«Экие счастливцы!-подумал я.-Ничего-то они не боятся!»

– Тебе что, Илька? – спросил один из них моего приятеля.-Урока нет, что ли?

– Да. Мы пришли посмотреть опыты. Можно?– И Илька указал на меня.

– Тебя-то я пущу, а вот его – уж не знаю как. Надо спросить других.

Товарищи!-крикнул он.– Мой братишка и его приятель просятся опыты смотреть. Как, пустим их?

– Кто такие?– спросил кто – то. – Брат?

Ладно. Другого я не знаю.

– Да черт с ними! Пустим обоих. Пусть только не шумят! – крикнул кто-то.

В это время в коридоре показался приземистый учитель физики.

Он преподавал в старших классах, и я его не знал

Ученики перед ним расступились, и разговоры стихли.

Учитель достал из кармана связку ключей и отпер дверь физического кабинета.

В нем было темно. Окна были завешены черной клеенкой. Кто-то чиркнул спичку и зажег большую керосиновую лампу на высокой подставке.

Все бросились занимать места.

Мы с Илькой поместились за спиной его брата.

Я с любопытством оглядывал физический кабинет.

По стенам его стоили шкафы со стеклянными дверцами.

Внутри их, на полках, тускло поблескивали какие-то машины, колеса, блоки и банки.

Парты, на которых мы сидели, были расположены на покатом полу, как в театре.

Это было сделано для того, чтобы всем был виден стол, где показывают опыты.

Стол был длинный, во всю ширину кабинета, и покрыт черной клеенкой.

Учитель прохаживался вдоль стола, потирая руки, и ждал, когда все рассядутся.

– На прошлом уроке,– начал он, – я вам говорил, что электрическая энергии – самая универсальная сила в руках человека. Она легко превращается в свет, тепло и механическую работу. Она освещает города, двигает трамваи, передает на расстоянии наши мысли и голос, посредством телеграфа и телефона. Благодаря электромагнитным волнам, которые открыл Герц, мы теперь можем на тысячи километров получать телеграммы прямо из пространства, без проводов.

Сидя у себя дома, мы можем слушать музыку из городов Европы и Америки.

Нет ни одной области, где бы электричество не нашло себе применения. Повторяю, что это – самая универсальная энергия в руках человека.

Единственный ее недостаток в том, что она довольно дорогая.

В некоторых случаях она обходится дороже паровых и бензиновых двигателей.

Но там, где дороговизна не играет большой роли, там электричество незаменимо.

– Сегодня я вам покажу ряд опытов превращения электричества в другие виды энергии.

Учитель замолчал и прошелся два раза вдоль стола.

– Но прежде, чем начать опыт, я напомню вам вкратце то, о чем подробно говорил на прошлых уроках…

Он взял мелок и очень проворно принялся писать на доске какие-то буквы, цифры и закорючки.

При этом он беспрерывно говорил и после каждой фразы многозначительно вставлял слово «следовательно»…

Скоро вся доска заполнилась бесчисленным множеством закорючек и чертежей.

У меня от них рябило в глазах, а учитель начал писать на следующей доске.

Вскоре и вторая доска переполнилась буквами, лезшими друг через друга, словно они играли в чехарду. «Наконец-то кончилось, – подумал я и вздохнул с облегчением. – Теперь опыты…»

Но учитель как ни в чем не бывало взял тряпку и стер все, что было написано на первой доске.

Я так и похолодел.

А он продолжал писать и объяснять скороговоркой что-то совершенно непостижимое.

«Неужели они что-нибудь понимают?» думал я, оглядываясь но сторонам.

В глазах у меня стало все двоиться: и стол, и учитель, и лампа. Челюсти то и дело сводила отчаянная зевота. Голова потяжелела, и я незаметно погрузился и глубокий сон. Не знаю, сколько раз учитель вытирал доску.

Я спал очень крепко и вдруг с грохотом свалился под парту. Вскочил и треснулся головой о скамью. Со всех сторон раздались крики:

– Выгнать его! – кричали одни.

– К черту! – кричали другие.

Учитель стоял за столом и смеялся, глядя на мой испуг. Тут Илька шепнул мне:

– Извинись, а то вышибет!

– Пожалуйста, простите! – сказал я.– Поскользнулся нечаянно.

– Трудно поскользнуться, сидя на скамье,– сказал учитель. – Впрочем, садитесь. Сейчас будут опыты.

Смущенный, я уселся на прежнее место.

Учитель достал ключи и открыл дверцу шкафа.

Илькин брат и еще кто-то выскочили ему помогать.

Они вытащили из шкафа довольно большой ящик. В нем стояли четыре стеклянные банки, соединенные между собой проволокой.

– Это гальваническая батарея,-объяснил учитель. – В каждой банке вставлены цинк и уголь. Они залиты раствором нашатыря.

Вследствие их особого химического действия друг на друга на цинке выделяется отрицательное электричество и беспрерывно течет к углу, где его нет. В одной банке получается мало электричества для наших опытов. Поэтому я соединил проволокой сразу четыре банки, и получилась батарея вчетверо сильней.

Я с недоумением смотрел на ящик с банками.

– А почему они не светятся,– робко спросил я,– раз в них электричество?

Все так и покатились со смеху. Один учитель остался спокоен.

– Напрасно смеетесь, – сказал он. – Ваш младший товарищ задал дельный вопрос. Оно не светится потому, что невидимо. Если бы светилось, то это было бы уже не электричество, а свет. Мы видим свет. Слышим звук. Ощущаем тепло. Электричество мы не можем ни видеть, ни слышать, ни ощущать. У нас нет органа, который чувствовал бы электричество.

– Как же узнать, что оно существует? – спросил Илькин брат.

– Мы можем его обнаружить косвенным путем. Я сейчас вам покажу, как невидимое электричество превратится в теплоту.

Он достал из коробки тонкую свинцовую проволоку и отрезал кусок сантиметров в пять.

Затем взял в руки концы медных проволок от батареи и приложил их к свинцовой проволоке.

Она словно, растаяла и быстро расплавилась на несколько блестящих шариков.

Я с удивлением смотрел на чудодейственные стеклянные банки.

В это время учитель достал из шкафа маленький стеклянный шарик в медной оправе.

– Это электрическая лампочка, – сказал он и приложил ее к медным проводам батареи. Мгновенно лампочка вспыхнула ярким белым огнем.

– Вот вам пример частичного превращения электричества в свет,-сказал он.-Теперь вы увидите, как оно превратится в механическую работу и поднимет на воздух вот этот стул.

Он подвесил на высокую подставку несколько колес с желобами.

– Это система блоков. Так называемый полиспаст. При помощи блоков мы можем малой силой поднять большую тяжесть, только очень медленно. По этому принципу работают на заводах все паровые краны и лебедки. Десятки тонн взлетают на воздух при одном повороте маленькой ручки…

Он перекинул через блок длинный шнурок с крючком на конце и прицепил его к спинке стула.

Затем достал какую-то машинку и привязал другой конец шнурка к ее оси.

– Это маленький электрический двигатель, – сказал он.-Я сейчас присоединю к нему провода от батареи.

Затаив дыхание, мы с Илькой смотрели на то, что он делал.

Учитель привинтил сперва один провод, потом другой.

Мотор загудел и завертелся с быстротой вентилятора.

Шнурок быстро стал наматываться на его ось и натянулся.

Стул покачнулся и медленно поднялся с пола.

Я так и ахнул от изумления.

Стул поднялся на высоту человеческого роста, и учитель снял его с крючка и остановил мотор.

– Теперь, – сказал он, – подходите сюда по очереди и убедитесь, что наши руки не чувствуют тока батареи.

Все подходили и брали медные провода. Мы с Илькой тоже потрогали и ничего не почувствовали.

Когда все убедились, учитель достал из шкафа большую черную катушку на подставке. Из нее торчало несколько блестящих медных винтов и два серебряных шарика.

– Это,-сказал он,– катушка Румкорфа, названная так по имени ее изобретателя. Если пропустить через нее электрический ток от батареи, то он так изменится, что мы его не вынесем.

Учитель привинтил провода батареи к катушке.

Она сразу зажужжала, словно в комнату влетела большая муха.

Между шариками с громким треском проскакивали яркие зеленоватые искры.

– Почему они зеленые?-послышались со всех сторон вопросы.

– Потому что каждая искра невидимого электричества раскаляет маленькие частицы серебра, и з которого сделаны шарики, и эти частицы светятся. Впрочем, цвет искры зависит не от одного вещества шарика, а от давления воздуха, его температуры и сухости. Если бы мы сделали шарики из угля, то искры были бы желтые.

Тут учитель повернул какой-то винт, и жужжание прекратилось.

Искры потухли, и в комнате стало тихо.

– Теперь,– сказал он,-кто желает испытать на себе ток высокого напряжения, выходите вперед, становитесь в круг и беритесь за руки.

– Я, я!– послышалось со всех сторон.

Вышло человек десять. Мы с Илькой тоже выскочили.

– Малышам нельзя,– сказал учитель, глядя на нас.– Вам не выдержать.

Илька молча пошел назад.

«Когда же, наконец, я вырасту, – подумал я печально,– и мне все можно будет?»

Тут мне пришла в голову мысль. Я не хотел упустить удобного случая побыть большим.

Тихонько прошмыгнул под столом и встал в круг. Он этого не заметил. Все только посмеивались и подмигивали.

– Теперь, кто стоит по концам круга,– сказал он,– пусть приложит пальцы к шарикам катушки.

«Ничего не будет», думал я, недоверчиво поглядывая на катушку.

В это время учитель начал подвинчивать винт. Мои руки вдруг рванула судорога.

Что-то с силой ударило в грудь. Комната завертелась перед глазами, и я грохнулся на пол без чувств.

Так прошло не знаю сколько времени.

– Что случилось?-спросил я, приходя через некоторое время в себя.

– Потолок обвалился?

Илькин брат засмеялся.

– Тогда бы всех задавило! – сказал он. – Нет. Ты не выдержал удара тока высокого напряжения, да к тому же еще испугался и потому упал в обморок. Здорово рвануло, что и говорить. Тебе пришлось хуже всех потому, что маленький.

Я скоро совсем оправился, и мы с Илькой побежали одеваться, чтобы идти домой.

– О чем задумался?-крикнул мне Илька и захохотал.

Я по рассеянности я надел пальто навыворот.

Он потянул меня за рукав:

– Идем на улицу!

– Обожди,-сказал я.-Что же случилось? Что за ток такой высокого напряжения? Ничего не понимаю!

– И не поймешь! – сказал Илька. -Запишись в электротехнический кружок, там тебе все растолкуют!

Я, как зачарованный, вышел на улицу.

Я не слышал, что болтал Илька.

Я ничего не видел перед собой и натыкался на прохожих.

Мне все мерещилась большая черная катушка с блестящими винтами.

Недалеко от дома мы с Илькой простились. Он жил немного дальше.

Я вошел на крыльцо и приложил ухо к двери. В кухне было тихо. Меня мучило скверное предчувствие.

«Неужели уже кончился обед? – думал я. – Тогда тетка меня заест!

Я тихонько приоткрыл дверь и шмыгнул в кухню.

Из столовой доносился громкий разговор. Кто-то был в гостях у отца.

Я, крадучись, прошел по темному коридору и собрался уже войти в мою маленькую комнату.

Но предательская дверь скрипнула, и из столовой выскочила тетка.

– Здравствуйте! – сказала она насмешливо.– Наконец-то явились!

Она схватила меня за руку и повела в столовую.

– Полюбуйтесь!-сказала она.-Это уже второй раз он пропадает неведомо где. Может быть, его

даже наказали и оставили без обеда.

– Я ждал, когда дождик кончится!– сказал я.– Вот и опоздал.

– Он говорит правду, – заступился за меня гость. – Полчаса назад шел проливной дождь. Я чуть насквозь не промок!

Тетка замолчала и сердито загремела тарелками в буфете.

Я тем временем сбегал к себе и скинул пальто.

Когда вернулся в столовую, тетка наливала в тарелку щи, бросала на меня сердитые взгляды и ворчала что-то себе под нос.

Я с аппетитом принялся за обед.

Тем временем отец кончил обед и закурил трубку.

– Вы читали, Федор Николаевич, – обратился он к гостю, – сенсационную новость?

– Нет. А что такое?

Отец достал из кармана газету и передал ее гостю.

Тот читал с минуту и вдруг бросил газету на стол.

– Это не выдумка?-спросил он.

– Нет. Проект уже утвержден, и отпущены средства.

– Но в газете этого нет!-возразил гость.

– Завтра будет. Мне все известно. К нам на завод поступил уже заказ на цемент.

– Здорово! – вскричал гость с волнением. – Позвольте вас поздравить – скоро мы будем ездить в трамваях, в дома проведут электричество.

– Этого мало! – сказал отец. – Электричество нам будет стоить дешевле дров и керосина!

– Это почему?

– Очень просто. Вы знаете речку Полтавку? Она в двух километрах от города.

– Вот оно что!-сказал гость.-Хотят использовать белый уголь?

– Вот именно. Реку запрудят. Поставят на ней несколько турбогенераторов в роде мельничных колес, и электричество побежит по медным проводам в наш город, как живая вода, со скоростью 300000 километров в секунду!

Я с любопытством следил за разговором, а Федор Николаевич недоверчиво качал головой.

– Не сомневайтесь,– сказал отец.– Электричество от водопада будет настолько дешево, что не только освещение, а даже печи будут электрические, Наши хозяйки будут в восторге. Повернут выключатель-и готово дело, любой жар к их услугам. Утюги, кастрюли, чайники – все будет электрическое.

– Значит, в газете правда написана?-спросил гость.

– Да. В конце пятилетки будет осуществлена полная электрификация, и не только в нашем городе, а во всем СССР! Вот припомните мое слово…-подтвердил отец.

– О-хо-хох!– вздохнула тетка. – И что это им неймется. Я слыхала, что от этого электричества хворь на людей находит и пожары бывают.

– Наоборот, Аня,-сказал мой отец, – электричеством лечат людей от ревматизма и других болезней. Пожары от него бывают реже, чем от керосиновых ламп.

Я ни одного слова не проронил из этого разговора.

Вскоре гость ушел вместе с отцом по какому-то делу.

Я ушел к себе и засел за уроки, но в голову ничего не шло. Я вспомнил слова учителя и отца, Они оба говорили одно и то же.

«Значит, все это правда, – думал я, – что посредством электричества можно сделать… что угодно, и даже…»

Тут меня вдруг осенила мысль. Я вскочил со стула.

– Даже тетку исправить! – прошептал я радостно.-Наконец-то нашел средство!

С этого дня я решил произвести полную электрификацию моей тетки.

Решение мое было твердо.

«Электричество – могущественная сила,– думал я.– Оно бежит но проводам со скоростью 300000 километров в секунду, и только оно в состоянии исправить дурной характер тетки. Как все будут рады, когда она исправится!»

На другой же день я раздобыл у Ильки учебник физики и погрузился в изучение опытов по электричеству.

Я перестал играть с мальчишками, записался в электротехнический кружок в нашей школе, куда и ходил почти каждый день. В свободные часы по вечерам занимался чтением по электричеству.

Разные вычисления мне были непонятны, и я их пропускал.

Зато устройство каждого прибора и его действие крепко врезывалось мне в память.

Недели через две после усиленных занятий в кружке и дома я чувствовал себя настоящим электротехником.

Однажды во время обеда тетка сказала:

– Ян-то исправляется! Ишь, как сидит над книжками!

«Погодите!– подумал я про себя. – Скоро и вы исправитесь!» Вечером ко мне зашел Илька.

– Ты что, никак уроки готовишь?

– Нет, давно готовы!– сказал я.

– Тогда одевайся и марш на каток. Сегодня важно подморозило!

– Некогда мне,-сказал я деловито.-Надо еще про звонки прочесть.-И раскрыл физику.

Илька с изумлением посмотрел на меня.

– Да на какой прах она тебе далась?-спросил он, положил коньки в угол комнаты и, не снимая пальто, уселся на стул.

«Сказать ему, – думал я,-или нет? Как бы не проболтался».

– Видишь ли… – сказал я,– электротехника – очень интересная наука…

– Уж куда интереснее,-засмеялся Илька.-Забыть не могу, как ты треснулся!

– Будешь смеяться,-обиделся я,-ничего тебе не скажу!

Илька навострил уши.

– А что,-спросил он топотом,-секрет какой?

– Да. Если никому не скажешь, то…

– Я-ни гу-гу. Вот тебе рука…

Мы пожали друг другу руки, словно заговорщики.

– Ну?-спросил он с любопытством.

– Обожди, сейчас.

Я подошел к двери и прислушался. Тетка сидела в столовой и шила.

Я тихонько прикрыл дверь на крючок и вернулся к Ильке.

Ты знаешь,-спросил я,-что такое электрификация?

Илька выпучил глаза.

– Эго что за чертовщина?-спросил он.-Ложки серебрить, что ли?

– Дурак,-выругался я.-Ложки серебрят гальванопластикой!

– А и верно, – засмеялся Илька. – Мне брат говорил. Я только перепутал. А похоже…

– Ничего похожего,-сказал я, напуская на себя ученый вид.-Электрификация-это, брат, все посредством электричества. Понимаешь? Кастрюли, утюги, трамваи, печки и телефоны.

– Ничего не понимаю, – с огорчением заявил Илька и потер себе лоб.

– Ну, хорошо,-сказал я.-Ты тетку мою знаешь?

– Которую? Анну Францевну?

– У меня только одна и есть!

– Знаю, знаю,– подтвердит Илька. – Я к тебе раз пришел, ты учил уроки, так она меня выгнала! Помню.

– Вот она самая. У нее очень скверный характер. Я хочу ее исправить электрическим способом, но так, чтоб она не знала.

– Да ну!-прошептал Илька с недоверием.– И ты знаешь, как?

– Знаю!-сказал я с гордой уверенностью.

Илька торопливо снял пальто и повесил его на гвоздик.

– Здорово интересно!-сказал он.-Жалко, что у меня нет тетки, а то бы я…

– Ничего!-успокоил я его.-Ты мне помогать будешь. Я уже составил проект электрификации тетки. Надо еще составить смету денежных расходов, и мы ее утвердим.

– А как ее утверждать надо? – спросил Илька.

– Мы на ней распишемся. Я за главного инженера, а ты за монтера.

Согласен? Илька задумался.

– Послушай,-сказал я.-Ты ведь пока ни черта не знаешь, а недельки через две ты будешь у меня главным механиком. Согласен?

– Идет!-сказал Илька решительно, и мы хлопнули друг друга по рукам. – Постараюсь скорее все изучить.

– Вот и превосходно. Теперь давай займемся делом.

С этими словами я достал из стола мою тетрадку с чертежами.

Мы долго с Илькой совещались шепотом, и я посвятил его в мои планы.

Он чуть не плясал от восторга, и я был доволен.

– Постой!-вдруг спохватился Илька.-Где ты деньги возьмешь на электрификацию?

– В моем банке!-ответил я.

– Так тебе и дадут. Держи карман шире!

– А я сам возьму,-сказал я и достал из – под стола мою копилку. Каждый месяц отец клал в нее деньги, и она была битком набита. Эти деньги предназначались для меня, и поэтому я в праве был распоряжаться ими по своему усмотрению.

– Сегодня я похитил копилку из столовой,чтобы вытряхнуть часть содержимого, но у меня ничего не вышло.

– Я умею. Дай сюда,-сказал Илька, сунул ножичек в копилку и тряхнул.

Со звоном выкатилось несколько полтинников.

– Тише ты!-сказал я, прислушиваясь.

Но тетка ушла к себе и ничего не слышала. Скоро Илька вытряхнул полкопилки.

– Довольно пока, – сказал я. – А то заметно будет. Ты сосчитай деньги, а я сейчас поставлю ее на место.

Я тихонько пробрался в столовую и поставил копилку на окно.

– Десять рублей,-сказал Илька, когда я вернулся.

– На первое время хватит,-сказал я и спрятал деньги в стол.

В это время часы в столовой пробили одиннадцать.

Илька собрался домой и Стал одеваться.

– До завтра,– сказал он.

Я выпустил его на улицу, запер дверь и лег спать. Мне плохо спалось. Я все ворочался с боку на бок и обдумывал сложные планы электрификации моей тетки.

– С чего начнем?– спросил Илька на другой день, когда мы выходили из школы.

– В магазин пойдем,-сказал я.-Надо кое-что купить и запастись необходимыми приспособлениями.

Я достал из кармана записную книжку. В ней я записывал все, что следовало покупать.

– А куда пойдем, в аптеку?

Илькин вопрос меня озадачил. Я не знал, где продаются физические приборы, и с недоумением встал среди улицы.

– Ладно, – сказал я. – Пойдем вдоль лавок и посмотрим в окна.

Мы прошли десятка полтора магазинов. Внимательно осматривали все, что лежало в окнах, но электрических приспособлений нигде не было.

«Пожалуй, их и нет в нашем дурацком городишке, подумал я, но тут Илька вдруг перебежал улицу и замахал мне оттуда рукой.

– Есть!-крикнул он, когда я подошел.-Смотри!

Я взглянул в окно маленькой лавочки.

За стеклом была выставлена катушка Румкорфа. Она была меньше, чем у учителя, и стояла среди целой кучи неизвестных мне приборов.

– Войдем?-спросил Илька и кивнул мне на дверь.

– Идем! – сказал я решительно и взялся за ручку.

Зловеще звякнул дверной звонок, и мы с Илькой вошли в лавку.

Я остановился в изумлении. Множество часов было развешано на стенах. Они тикали наперебой друг другу на все лады.

За низеньким столом, около окна, сидел старик.

Ой что-то внимательно рассматривал через выпуклое стекло, зажатое бровью около глаза.

Перед ним лежали разобранные часы.

Мы молча стояли и ждали, когда старик заговорит.

Но он словно нас не видел продолжал внимательно рассматривать крохотное колесико.

– Что скажете?-вдруг спросил старик, не отрываясь от работы.

– У вас катушка Румкорфа в окне выставлена,-сказал я робко.

– Выставлена,-подтвердил старик, не поднимая головы.

– Я хочу ее купить,-сказал я.

Тут старик быстро выпрямился и окинул нас взглядом с ног до головы.

– А зачем вам ее?-удивленно спросил он.

Я не успел ответить, как выскочил вперед Илька.

– Для гальванопластики!-сказал он.

– Извиняюсь,-поправился Илька. – Опять перепутал! Для электрификации тетки!

На наше счастье, старик не расслышал последних слов. Он чуть не подавился от смеха и, наконец, раскашлялся удушливым кашлем.

Я сердито толкнул Ильку локтем, чтобы он молчал.

– Он ничего не понимает,– сказал я, указывая на товарища.-Катушка мне нужна для опытов по электричеству.

Я достал из кармана записную книжку.

Еще мне нужно три элемента и электрический звонок.

– Найдется.– Сказал старик и встал со стула.

Он достал из шкафа обклеенные черной бумагой три элемента и звонок.

– Почему они не стеклянные?-спросил я.

– Это сухие элементы,-сказал старик и положил их на прилавок»-В них нет жидкости, и они удобнее для обращения.

Затем он достал с окна катушку Румкорфа.

– Надо ее испробовать, – сказал я с видом знатока. – Дайте, пожалуйста, два обрезка проволоки.

Старик достал их из-под прилавка и передал мне. Он насмешливо посматривал то на меня, то на Ильку.

Я тем временем при помощи двух обрезков проволоки последовательно соединил элементы между собой.

Улыбка с лица старика мигом сошла.

– Правильно!-сказал он.

Ободренный успехом, я благополучно присоединил элементы к катушке при помощи двух других кусков проволоки.

Старик одобрительно кивал головой, а Илька отошел от меня подальше.

Я осторожно стал подвинчивать винтик, чтоб пустить катушку в ход.

Вдруг она зажужжала, и искры с треском стали перескакивать между шариками.

Я с гордостью посмотрел на старика.

– Молодец!-сказал он.-Вы умеете с ней обращаться, и катушку я вам продам.

Он отвинтил винт и отнял элементы.

– Еще что нужно?

– Три кнопки для звонка, – сказал я.-Маленький волшебный фонарик с электрической лампочкой и двадцать метров проволоки, кусок парафина.

– А проволоку какую?– спросил старик и хитро посмотрел на меня.

– В резиновой изоляции,– ответил я уверенно.– Хорошо изолированную, чтобы ток не уходил в землю. Это для тока высокого напряжения, идущего от катушки, и звонковый провод для проводки звонка.

– Молодчина! – похвалил старик. – Такой маленький, а все знает.

– Еще что?

– Больше ничего,-сказал я, просматривая записную книжку.

Старик сложил покупки вместе, достал лист бумаги и стал завертывать.

Наконец обвязал все веревкой, и получился большой пакет.

– Сколько стоит?-спросил я и достал из кармана деньги.

– Тридцать один рубль, – сказал он и вопросительно посмотрел на меня.

Илька выскочил из лавки, а я остолбенел.

– Что же вы?-участливо спросил старик.-Не-хватает?

– У меня только десять рублей, – запинаясь, пролепетал я.

– Одна катушка пятнадцать стоит, – проговорил старик.-Да фонарь семь. Уж не знаю, как горю пособить.-И он задумался.

Я вздохнул и печально пошел к выходу.

– Постойте! – остановил он меня. – Я могу дать вам вещи напрокат.

Я не знал, что значит это слово, и с удивлением посмотрел на старика.

– Да, да!-сказал он.-Вы оставьте у меня залог в десять рублей и обещайте через две недели вернуть вещи. Если все будет в исправности, я возьму у вас пять рублей. Если что сломаете-я возьму еще за починку. Согласны?

– Согласен! – сказал я радостно, передал ему деньги и взялся за сверток.

– Обождите,-сказал старик с улыбкой.-Вы уж очень проворны. Кто поручится за то, что вы принесете вещи. Я потерплю убыток, если они пропадут.

Я растерянно посмотрел на старика.

– Мы вот как сделаем,-сказал он.-Вы дайте мне свой паспорт. Без него вы никуда не денетесь, и я вас легко отыщу. Поняли?

– У меня его нет с собой, – сказал я. – Сейчас принесу. Только домой сбегаю…

– Отлично!-сказал старик.-Подождем!

Я бегом выскочил из лавки и натолкнулся на Ильку.

– Не уступает?-спросил он с волнением.

– Все улажено!-крикнул я ему на бегу.-Обожди здесь. Я только домой сбегаю!

Дома никого не было. Тетка, наверное, ушла к соседям, а отец еще не пришел со службы.

Запыхавшись, я вбежал к себе в комнату и остановился в недоумении.

«Где же мне паспорт взять?-подумал я растерянно.-У меня его никогда не было!»

Я молча и бесцельно бродил по комнатам и не знал, как быть.

Тут мой взгляд случайно остановился на полке с книгами в теткиной комнате.

Туда она прятала свои документы.

Я быстро перелистал бумаги и разыскал ее удостоверение личности.

«Хорошо ли я делаю,-подумал я,-что трогаю ее документы? Впрочем, все это ей же на пользу, необходимо для исправления ее характера. Благая цель оправдывает средства», припомнилась мне поговорка, и я сунул в кармам теткино удостоверение личности. Другие документы положил на место и вышел на улицу.

– Ну как?-спросил Илька, когда я подходил к нему.

– Готово! – ответил я весело. Достал из кармана удостоверение и вошел в лавку.

– Теперь все правильно, – сказал старик, принимая от меня документ.-Я сейчас запишу, какие вещи вы взяли и сколько внесли залога.

Он достал бумажку и составил на ней список.

Я на нем расписался вместе с Илькой.

Старик приколол список булавкой к теткиному удостоверению.

– Это, чтоб не потерялся,-пояснил он.-Теперь берите ваши вещи. Через две недели вернете их назад.

Довольные успехом, мы вышли с Илькой из лавки.

Я без труда пронес пакет в свою комнату и спрятал его под кровать.

Илька обещал придти после обеда и побежал домой.

Когда кончился обед, отец молча посмотрел на часы.

– Аня, – сказал он тетке, – сегодня заседание. Я приду поздно. – Взял портфель и пошел одеваться.

Тетка проворчала ему вслед что-то непонятное и ушла мыть посуду.

– Ян!-крикнула она мне.-Садись за уроки и не смей уходить. Я сейчас уберусь и пойду в гости. Ты запрешь за мной дверь.

Это было мне на руку. Через полчаса тетка ушла, а Немного погодя явился и Илька.

– За работу!-сказал я.-Взял у отца в кабинете толстое и длинное сверло, каким сверлят бревна, и дал его Ильке.

– Куда мне его?-удивился он.

– Не рассуждай!-распорядился я деловито.– Сверли в стене четыре дыры. Теткина комната соседняя.

Я указал ему место под столом.

– А зачем четыре?-спросил он.

– Две для проводов и две для наблюдения. Илька принялся ввинчивать сверло в стену.

Она была толстая, но-, на наше счастье, деревянная.

Илька пыхтел и отдувался. С его лица пот катился градом.

Крути, крути!-приговаривал я, засунув руки в карманы и прохаживаясь по комнате.

– А ты что же?-сердито спросил Илька.

– Я-инженер, а ты-монтер. Мое дело – вычисление.

Илька молча .вздохнул и опять взялся за сверло.

– Держи прямо!– распоряжался я.-А то не видно будет.