Текст книги "S-T-I-K-S. Смертник (СИ)"

Автор книги: Павел Аваста

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

     – Ну ты совсем в приходе, конкретно сел на колпак. То ты внешник, то у тебя кореша в Тагиле. Ты уже определись, фуфломет.

     – И где ты противоречие разглядел? Если я внешник, то почему у меня в Тагиле не может быть подвязок? Если я балдежник в ауте, то как же смог за полчаса стаю под расхрен пустить? Вокруг оглянись, не удивляет, а дятел?

     Максим ждал когда ответит бородатый. Тот явно был впечатлен картиной монстров с разорванными челюстями.

     «А по фене я тебя заткнул, сопляк. Вот что значит четырнадцать часов языковых курсов.»

     – Как ты это сделал?

     – Дар у меня, бедовый.

     – Какой дар?

     – Стоматолог я.

     – Как это?

     – У любой твари могу голыми руками зубы выдирать. У тебя случайно во рту ничего лишнего не шатается?

     – Складно балакаешь фуфломет двинутый. Ладно, уговорил. Раз ты внешник, то мы тебя внешникам и сдадим, расфасованного по пакетикам. Ну, чего замолчал?

     Максим действительно ничего не отвечал, но не потому что тормознул, а потому что увидел тень промелькнувшую на чистом безоблачном небе. Это был не самолет или вертолет, это похоже были дроны. Через несколько секунд в небе снова мелькнула еще одна такая же тень. Максим выскочил в подъезд на лестничную площадку и сбежав вниз на пол этажа посмотрел в окно. Не слишком высоко над домами в воздухе барражировало сразу несколько синих летательных аппаратов похожих на крест. Это были беспилотники с загнутым вверх хвостовым оперением.

     «На израильские похожи. Это что, муры им еще и руками машут?»

Глава 7.

     Действительно, некоторые из муров, собравшихся на площадке детского сада, приветственно махали руками кружащим в воздухе дронам. Вероятно с внешниками, которым принадлежали эти летательные аппараты у муров были самые хорошие отношения.

     Однако, это неприятное для Максима открытие вдруг было поставлено под большое сомнение. Один из аппаратов немного нырнул и одновременно с этим выпустил одну за другой четыре небольшие блеснувшие ракеты. Среди муров мгновенно возникла паника, и они бросились врассыпную. Через несколько секунд площадку детсада накрыло взрывами в четырех местах. Одному из беглецов не повезло, его явно зацепило осколком, после чего неудачливый мур с трудом заковылял по направлению к ближайшей беседке где скрывались раненые. Сверху в беседку полетели еще ракеты.

     – Шестеро осталось – произнес Кирилл наблюдая воздушный налет стоя рядом с Максимом.

     – Нужно быстро уходить – отозвался тот. – Они убежали, но как только придут в себя сразу вернуться.

     – Давай – согласился Кирилл, и Максим побежал в квартиру на верх.

     Там он позвал женщин и схватил рюкзак.

     – Быстрее, поторапливайтесь. Времени нет.

     На выходе из подъезда натолкнулись на Кирилла, который изучал окрестности через приоткрытую дверь.

     – Вроде никого – неуверенно сказал он.

     – Пошли – Максим выскочил из дверей, и обогнув ее побежал по асфальтовой отмостке вдоль фасада здания.

     В конце дома он свернул налево и дождался остальных. Выглянув обратно за угол не увидел никакого движения ни в садике, ни в его окрестностях. Это конечно не считая редких пустышей.

     «Так, надо уходить. Вдоль торца дома и заглянуть за угол на лево. Вроде чисто. Теперь бежим направо через газон и дорогу чтобы обогнуть с торца еще одну хрущовку. Черт!»

     Сзади вдруг издалека раздались не понятно откуда выстрелы. Максим и компания припустили во весь дух и под свист пуль быстро обогнули пятиэтажку повернув за угол направо.

     – Никого не зацепило? – спросил оборачиваясь Максим.

     «Кирилл, Катя и Даша выглядят вполне бодрыми. А где Маргарита? Да чтоб вас, ублюдки...»

     Маргарита не успела добежать до спасительного угла метра два и лежала на животе с расползающимся красным пятном на спине.

     – Бежим – крикнул Кирилл.

     Он ждал только Максима. Девушки уже стояли на асфальтированной дороге от них метрах в двадцати. Максим ничего не ответил и даже не посмотрел на Кирилла. Он скинул рюкзак и достал две гранаты. Кирилл все понял и выругался сквозь зубы.

     Из-за угла выглядывать Максим не стал, он ждал. Кирилл держал угол на прицеле встав правее позади Максима. Вскоре послышалось тяжелое шлепанье и дыхание бегущих. Максим выдернул кольцо у гранаты и выглянул за угол уже на замахе. Бросок, РГН летит под ноги одному из семи закамуфлированных мужчин. Кольцо, и следом вторая граната чуть левее и дальше.

     «Это еще кто? Они не похожи на тех муров. Сколько же их тут?»

     Тот кто бежал первым вскинул карабин М4, и пока летела первая граната успел выпустить короткую очередь в Максима от которой у него обожгло правое плечо. Граната взорвалась под ногами стрелка, и он упав забился в агонии. Вторая граната уложила еще двоих. Один из них только пытался навести свой калаш на цель, когда его зацепило осколками первой гранаты. Второму сзади было неудобно стрелять из-за чужой спины. После второй гранаты упали оба: один на колени, другой набок. А Кирилл уже расстреливал тех кто метнулся в сторону от первой гранаты и попал под прицел. Две коротких очереди – и два парня в американском обмундировании со светло и темно-серыми пятнами встретились лицом с асфальтом.

     Максим и сам уже открыл стрельбу. Двое раненых гранатой уже не поднялись, а еще двое бежавшие последними, и без раздумий сразу бросившихся за дальний угол торца здания успели уйти. Только тут Максим почувствовал насколько сильно болит правое плечо.

     – Как ты? – спросил Кирилл изучая раненое плечо. – Нормально? Быстро уходим.

     «Да, нужно уходить. Неизвестно, сколько их тут еще, могут и окружить. Почему форма так отличается? Разные компании тут бродят? Вон до тех гаражей надо дотянуть, и оглядываться не забывать».

     Максим с Кириллом смогли добежать до железных гаражей внутри двора за которыми был небольшой пустырь, а за пустырем уже начинался забор из профилированной оцинковки частично скрывавший одноэтажное желтое ободранное здание из оштукатуренного кирпича. До него было метров шестьдесят – семьдесят.

     Девушки были у гаражей первыми. Им было все таки полегче, чем Максиму с рюкзаком сзади и Кириллу с кругленьким рюкзачком под одеждой спереди.

     «Блин, плечо горит. Кровь идет и болит зараза. Как же через забор полезу? Больше ведь деваться некуда, если только вокруг бежать...»

     – Давай перевяжу – Кирилл помог снять рюкзак и полез за аптечкой. – Это последний такой бинт, больше нет?

     – Да, просто кусок амерского бинта приложи и обычный возьми, замотай – ответил Максим. – Постараюсь через забор перелезть.

     – До него еще добежать надо – хмуро ответил Кирилл.

     Он закончил перевязку и Максим смог выглянуть за гаражи. Первое что он увидел – это несколько бегущих людей в камуфляже по которым Кирилл открыл огонь, но те успели укрыться за парочкой толстых тополей.

     – С той стороны смотри – крикнул Кирилл и Максим пробежав несколько поставленных почти в притык гаражей заглянул за угол. От противоположного торца пятиэтажки возле которой они только что воевали двигалась еще кучка охотников за людьми. Максим начал по ним стрелять и те открыли ответный огонь. По гаражу градом ударили пули, а свист перед носом и над головой заставил Максима спрятаться.

     Слева продолжал тарахтеть автомат Кирилла, а девушки испуганно жались к давно не крашенным гаражам.

     «Гранаты же есть, чего я их в рюкзаке таскаю?!»

     Максим вытащил из рюкзака пару гранат и сунул в карманы разгрузки, еще три штуки принес и отдал Кириллу.

     – Как тут у тебя? – спросил Максим.

     – Они уже здесь, с той стороны! – Кирилл махнул рукой за гараж, и с дикими глазами хватая гранаты, стал рвать кольца и швырять одну за другой за угол. Максим повернулся, чтобы бежать обратно и тут на траву рядом сверху что то упало, и еще, и еще.

     «Гранаты!»

     Из белых неразорвавшихся гранат повалил густой белый дым и Максим с Кириллом и девушками зашлись в удушливом кашле, накатила тошнота. Сознание помутилось, а из-за угла на них навалились люди в масках. Максим успел только навести ствол в едва различимую в тумане фигуру и сразу получил сильнейший удар по голове чем то твердым...

     Сначала Максим пришел в себя и прислушался, а только затем с трудом открыл слезящиеся глаза. Сильно болел ушибленный лоб, и еще сильнее плечо. Болели глаза, а нос и горло как будто обожгло огнем. Он лежал ничком по прежнему с одетой разгрузкой, только вроде бы уже без боеприпасов в кармашках. Пришлось слегка повернуть голову чтобы осмотреться и тут же его сильно пнули по ребрам и над головой раздался сухой голос.

     – Ну, очухался что ли? Вставай урод, будь моя воля сейчас бы тебя на куски порезал.

     «Где это я? А, недалеко оттащили. Плохо видно. Вот они гаражи и дым белый клубится. Кирилл сидит поблизости и мотает головой, похоже его тоже приложили прилично. Девушки сидят в стороне без кровоподтеков вроде».

     – Как тебя зовут? – задал вопрос молодой парень с огромными ботинками и злыми зелеными глазами. Коротко стриженая голова камуфлированного мордоворота сидела при помощи толстой шеи на мощном торсе. Вопрос прозвучал с искренней жгучей ненавистью.

     «Странно, что вообще вопросы задает, и что у него там на руке наколото, крест вроде? Почему только он латинский, а не православный? Католик что ли, а это что за буквы? Китайское кладбище... Это я не правильно на крест смотрю. Это же килдинг».

     – Как тебя зовут, спрашиваю? Говори скотина пока уши не отрезал.

     «Голос грубый и принадлежит похоже человеку не сильно обремененному интеллектом».

     – Стикс.

     – Как?!

     – Стикс. Иван Петрович. А вас ка...

     Сильный удар в лицо прервал фразу Максима на полуслове.

     – Как тебя зовут? Спрашиваю еще раз.

     – А что такая фамилия не нравится? – спросил Максим сплевывая кровь. – Ну ладно, тогда Нахерон, сын Сабины.

     – Откуда ты Сабину знаешь?

     – Как откуда? На выходе спросил.

     Второй удар оказался гораздо сильнее первого. В голове помутилось, в висках нехорошо застучало.

     – Правду говори, собака и умрешь легко.

     – На кресте вверх тормашкой – это называется легко?

     – Откуда ты столько знаешь?

     – Так я же новичок.

     Последовала небольшая пауза, во время которой Максим смог осмотреться получше. С Кириллом и девушками происходило примерно то же самое, что и с ним. Сектанты проводили допрос, только никто никого не бил, видимо они были более сговорчивыми. Всего килдингов Максим насчитал где то человек двенадцать.

     – Повторяю вопрос – как тебя зовут, откуда ты и кто тебе столько всего рассказал?

     – Ну чума. Это же три вопроса. Не думал что дети Стикса не умеют считать. В средней школе не учился что ли, воскресную заканчивал? Или она у вас по понедельникам была?

     Следователь видимо не отличался большим чувством юмора и это Максиму тут же пришлось испытать на себе. На этот раз удар пришелся почти в глаз. Хорошо что у допрашивающего кулак был большой и переносица с бровью приняли удар на себя.

     – Что там у тебя, Азат? – послышался сзади чей то голос.

     – Не хочет говорить.

     – Серьезно? Ну-ка дай его мне.

     Огромный жирный боров в грязной камуфляжной куртке, черных армейских штанах со множеством довольно крупных карманов, в черных берцах и коричневой бандане подошел к Максиму разминая пальцы с довольной ухмылкой.

     – Имя.

     – Свинья.

     – Правда что ли? Ха. Кто же тебя так окрестил? По твоему внешнему виду и не скажешь. Худенький

ты какой то.

     – Зато по твоему виду сомнений нет никаких. Вот я и говорю – свинья.

     Удар у нового следователя был заметно лучше чем у предыдущего. Максим упал на землю на несколько секунд. Но опять быстро поднялся.

     «Нокдаун» – подумал Максим.

     – Ты меня не зли, новичок. А то сильно пожалеешь.

     – А если я все расскажу, скидку сделаете?

     – Да, сделаем. Говори.

     – Я парламентер. Меня послало объединенное командование внешников и Золотой орды Пекла.

     Они обязуются передать вагон гречки и Главный кластер в обмен на твою жопу. Торг не уместен.

     «Нокаут» – подумал Максим за мгновение до того как он действительно случился.

     Новое пробуждение было еще хуже. Удар толстого амбала пришелся по челюсти слева и теперь

было не вполне понятно сломана она или нет? Максим чуть-чуть пошевелил ею и немного

успокоился. Боль была вполне терпимой.

     «Вывиха пожалуй точно нет. Весовые категории все таки у нас слишком разные. Этот боров конечно не Валуев и не Кличко, но удар у него поставлен неплохо. Жаль руки связаны, да и ранение в плечо сказывается, а то может мы немного потанцевали бы. Интересно, они нас сразу в жертву принесут или дождутся ночи?»

     Размышления Максима прервал пинок в спину.

     – Оклемался что ли, давай вставай – еще один сильный пинок по почкам помог быстро

подняться.

     Окружающий ландшафт не изменился. Только Кириллу и девушкам уже связали руки сзади и погнали под прицелом конвоиров. Максима пинками и тычками заставили быстро догнать товарищей. Руки у него были стянуты на запястьях сзади таким же пластиковым жгутом что и у остальных.

     Шагать заставляли бодро, при этом конвоиры то и дело посматривали на небо. Очевидно было, что махать летающим крестам им не дозволяла вера. Беспилотников пока видно не было, но они вероятно могли появиться снова в любой момент.

     Вдруг сравнительно недалеко послышались звуки выстрелов, стреляли явно из автоматов. Боров быстро направил отряд в ту сторону где шел бой. Пришлось даже немного пробежаться по старой, местами разрушенной асфальтированной дорожке вдоль детского сада, и бросить издалека может быть уже прощальный взгляд на рыжевато-коричневый дом.

     Через пару сотен метров трескотня выстрелов стала слышна уже совсем близко, прямо за углом бетонного пристроя, в котором располагалось невзрачное на вид кафе. Боров с основной группой убежал, оставив четверых пленников под присмотром двух охранников. И тут начало негромко тарахтеть и бахать в другом конце городка.

     «Это еще кто? Что тут вообще творится? Столько желающих на один обрезанный со всех сторон дохлый город? Может это внешники? Ну это как то сомнительно, ведь стреляют в основном из стрелковки и еще гранаты изредка бросают. Ни пулеметов крупнокалиберных не слышно, никакой маломальской артиллерии. Охранники ходят спокойно и не обращают внимания. Это килдинги еще с кем то воюют что ли?»

     Минут через пять трескотня выстрелов в соседнем доме улеглась и еще через десять минут Максим увидел выходящего из-за угла бородача.

Глава 8.

     Это точно был он, его загорелую рожу Максим не спутал бы ни с какой другой. Возможно дело было не в загаре, а в генах наложивших свой отпечаток на эту наглую рожу с глазами садиста. На этот раз на глазу у бородача красовался фингал, а на челюсти кровавая, приличных размеров ссадина. Ковылял он неуверенно подгоняемый дулами автоматов и винтовок и держа руки за спиной. Взгляды Максима и бородача встретились: огонь вспыхнул в покрасневших глазах, вспыхнул и погас. Смотреть на Максима бородач больше не захотел.

     Следом за ним шли еще два таких же кислых мура слегка покачиваясь и мотая головой, а со стороны деревянных двух-этажек пахнуло беловатым дымком с уже знакомым гадким запахом. Трое муров составили компанию своим бывшим врагам. Вместе с увеличившимся отрядом килдингов все двинулись в направлении следующего, уже почти что стихнувшего боя.

     Один раз по пути пришлось переждать налет маленькой кучки серовато-голубых крестов, прижимаясь к стене красной кирпичной пятиэтажки в тенистом, заросшем деревьями дворе. Дроны пролетели с другой стороны здания и видимо ударили по кому то примерно в квартале от пленников. Несколько раз грохотнуло и все стихло.

     К тому времени когда добрались до домов частного сектора, выстрелы давно уже прекратились. Передвигались исключительно короткими перебежками вдоль забора от машин до деревьев и дальше, стараясь избегать открытых мест. Конвоиры почти не подгоняли. Никто и сам не хотел попасть под стремительную атаку грозных осколочных остроносых труб.

     Остановились только у нового коричневого металлического забора. Около двадцати килдингов сходу перемахнули через сгибающиеся сверху листы, и направились по направлению к двухэтажному не оштукатуренному коттеджу из голубовато-серых блоков. Для охраны пленников вновь оставили лишь двоих, но о побеге нечего было и думать. Дети Стикса действовали профессионально, не подпуская никого близко к себе и держа оружие наготове.

     Хотя если сказать честно, сил у Максима для побега уже не осталось. За пол дня он получил столько, сколько другой может не испытал бы и за всю жизнь. Плечо нещадно ныло, голова раскалывалась, а его рюкзак был у одного их охранников под ногами. В нем нашелся бы шприц с обезболивающим, но попросить килдинга об одолжении Максим постеснялся.

     В доме из блоков вспыхнул бой. Стреляли где то на чердаке, так что через шоколадного цвета металлочерепицу с лязгом вылетали пули. Тарахтело сразу несколько стволов, опять немного задымило заплесневелой беловатой сиренью, и несколько взрывов гранат со проводилось громкими криками боли. И снова все стихло.

     «Да, хорошо у них все поставлено: гранат со слезоточивым газом много, патронов тоже. Людей своих особо не жалеют. А зачем? Новые последователи появятся. Откуда они их только берут? Предлагают присоединиться тем, которых только что не убили?»

     В этот раз к пленным присоединились четверо шатающихся плачущих мужчин. Они надрывно кашляли и сгибались в три погибели. Но их все равно пихали стволами и пинали под ребра и в живот, причем гораздо сильнее чем муров или Максима. Их наверное пристрелили на месте если бы крепкий боров вдруг оглушительно не рявкнул и не заехал кому то из своих по шее. После этого четверку если и били, то уже не выходя за обычные конвойные рамки.

     Максиму эта четверка показалась особенно интересной. Один из ново-пленных был невысокого роста и широк в плечах. У него были светло-русые волосы, и лицо возможно тоже было светлым и доброжелательным до того как его как следует не расквасили. Одет он был по моде Улья: зеленоватый камуфлированный костюм «Цифра», на черном брючном ремне на талии болталась пустая кобура. На вид ему можно было дать лет двадцать, не больше.

     Второй был лет сорока, среднего роста, с худым лицом и длинными пальцами. Он походил на пианиста или что то вроде того. Отделали его не так сильно, но тоже прилично. Костюм на нем был почти такой же что и на первом, но с преобладанием сероватых пятен. Он немного хромал на правую ногу из которой сочилась кровь, однако делать перевязку ему никто не спешил. У него были темные волосы и щуплое телосложение.

     Третий был самым крупным из всех хотя особенно мышечной массой не отличался, просто видимо был полноват от природы. Темно-русые волосы, толстые разбитые губы и красное круглое лицо в обильных кровоподтеках чем то подходили под его коричнево-песочный, не то американский не то чей то еще камуфляж. Выглядел он немного по моложе «пианиста».

     Последним был тихий и скромный совсем молодой парнишка выше среднего роста, который смотрел на всех чистым голубым глазом держась рукой за подбитый второй. На нем была темно-зеленая пятнистая куртка, и одетая поверх нее светло-коричневая пятнистая разгрузка.

     Килдинги не стали давать новым пленным никакой передышки, и сразу погнали всю компанию связанных вдоль заборов в направлении небольшой горки в конце улицы. Пробежали мимо пары десятков в основном старых деревянных домов с потрескавшимся шифером или почерневшим рубероидом на крышах. Повернули налево в заросший крапивой проулок и когда он закончился, группа вышла к обширному пустырю почти сплошь заросшему небольшими кустарниками и деревцами.

     Впереди метрах в трехстах виднелся низкорослый ельник к которому теперь и направилась вся компания. Солнце стояло пока еще достаточно высоко над деревьями, до захода оставалось несколько часов. По достижении леса скорость передвижения отряда несколько сократилась. Килдинги немного расслабились очевидно чувствуя себя в большей безопасности от беспилотников под защитой деревьев.

     Монстры за все время пути не встречались, вообще серьезно развитые зараженные не попадались на глаза. В городке были только редкие пустыши, бродящие во дворах домов и на улицах. В одном месте несколько из них лежали в лужицах крови истерзанные разорвавшимися ракетами. Вокруг них постепенно собирались голодные медляки и с радостным урчанием вгрызались в свежую, покрытую сероватой кожей, плоть.

      После получасового резвого перехода среди елочек отряд вышел к крохотной лесной полянке с несколькими установленными посредине нее деревянными перевернутыми крестами. Здесь все и остановились. Усталые пленные повалились на траву, а килдинги собрались в кучу довольно далеко в стороне от них. С пленными остались только четверо охранников: у двоих из них были калаши, у одного М16 (16), а у четвертого – Беретта (17). Между злыми и уставшими килдингами завязался ожесточенный спор. Спорил в основном крепкий боров с непонятно откуда взявшимся маленьким человечком в зеленом балахоне. Остальные вносили только шум и плевки в разные стороны.

     Максим попытался прислушаться, чтобы понять о чем идет разговор, но кроме шума и отдельных криков ничего не смог разобрать.

     – Говорят что в гробу видали такую проверку – негромко сказал худенький «пианист» осматривая ранение в ногу. Оно видимо его сильно беспокоило: штанина была залита кровью, а зубы судорожно впивались в нижнюю губу. – Они видимо муры, и хотят чтобы их в секту наконец то приняли

     – Откуда ты знаешь? – также тихо спросил сидящий неподалеку Максим.

     – У него слух хороший, ты уж поверь – широкоплечий коротышка попытался изобразить улыбку на разбитых губах.

     – Действительно хороший – согласился Кирилл. – Я даже ни одного слова разобрать не могу.

     – Азалию какую то поминают всеми матерями – продолжил «пианист». Выглядел он довольно бледным, но все равно держался стойко. – Она с ними почему то не пошла, и похоже она ментат.

     – Что им нужно, что они с нами сделают? – вмешался в разговор испуганный голос Кати. Выглядела бы она достаточно неплохо если бы не испуганные глаза, которыми она изучала кресты возвышающиеся на поляне.

     – На крест прибьют и подождут пока не сдохнем. Это килдинги. Знаете про таких? – подал голос толстячок.

     – Нет, не знаем. А кто это? – Даша выглядела не лучше Кати. Хотя у нее перестали слезиться глаза и кашель уже давно прошел, но стойкое чувство приближающейся нехорошей развязки рисовало на красивом лице одну гримасу за другой.

     – Это секта, дети Стикса. Вы новенькие что ли? Они и про вас говорят. Будто который в серой рубашке и разгрузке: и про Сабину знает и про кресты. Так, еще и про внешников говорил и про Пекло. И при этом утверждает, что он новичок. Это ты что ли? – «пианист» вопросительно посмотрел на Максима.

     – Ага, я – не стал отпираться Максим.

     – У них крестов не хватает, сейчас еще доделают. Тут где то схрон видимо есть у них поблизости. А тобой они сейчас займутся – «пианист» снова посмотрел на Максима.

     «Пианист» действительно слышал удивительно хорошо, потому что боров с маленьким человечком направились прямиком к Максиму.

     – Давай, выкладывай кто ты такой. Только не ври что новичок – боров резко поднял Максима за грудки и поставил рядом с собой. Загрузка одетая поверх рубашки при этом немного хрустнула. – Будешь врать – я тебе яйца отрежу.

     – Да я правда новичок – состроил испуганную моську Максим. – До сих пор понять не могу что происходит. Сначала зомби какие то жуткие бегают, потом вы.

     – Откуда про Стикса знаешь и про Сабину, скотина? – боров готов был начать приводить угрозу в действие.

     – Так мне вот этот рассказал – плаксивым голосом ответил Максим указывая на бородача сидевшего немного в стороне и состроившего при словах Максима удивленную рожу. – Говорит тут в Улье есть дети Стикса, а ими Сабина верховодит.

     – Что он еще тебе рассказал? – маленький человечек с серыми выцветшими глазами пристально смотрел на Максима снизу вверх.

     – Говорит Стикс вами недоволен – Максим перешел на тон учителя в школе.

     – Это еще почему? – удивился боров.

     – Ну он говорит что вы, разгильдяи рукожопые все неправильно делаете – Максим пытался не смотреть борову в глаза.

     – Что это мы неправильно делаем? – не понял боров.

     – Жертвы приносите какие то покоцаные. Богине Кали, например последователи жертву выбирают здоровую, без огнестрельных ранений – Максим выглядел довольно рассудительным.

     – Мы не Кали приносим – боров почему то вдруг нахмурился.

     – Ну так вот, он и говорит что вы еретики, богохульники и неофиты. Стикса ни во что не ставите. А нужно жертву в начале подлечить, помыть как следует и дать исповедаться. Вот как он мне говорил – Максим чувствовал, что перегибает палку, но не пошутить перед смертью он не мог.

     «Идите вы все к черту. Неудачный вышел дубль: глупый и неумелый. На помойку его, точнее на крест.»

     – А ведь он дело говорит – вдруг сказал маленький зеленый человечек, и у борова округлились глаза. – Давай его помоем, там лужа есть глубокая. Я видел в прошлый раз. Это не слишком далеко.

     Боров улыбнулся и погнал Максима за человечком, который уже направился в глубь леса. Отошли они от полянки и правду не слишком далеко, когда встретили в низине небольшую лужу с глинистыми берегами. Там боров принялся макать голову Максима в воду и держать пока тот не начинал захлебываться. Так продолжалось довольно долго. После одного такого нырка Максим чуть было совсем не захлебнулся и отпущенный чертыхался, судорожно хватая воздух.

     – Ну так что, расскажешь откуда столько всего знаешь? Твои спутники утверждают что ты врач и организовал всех с зараженными воевать – человечек хитро щурился посматривая на мучения Максима.

     «Ну и что, подумаешь лужа. Это лучше все таки чем отрезанные яйца».

     – Да, я врач. Акушер-гинеколог, если нужно то могу вам чем-нибудь помочь – Максим играл шута похоже последний раз в жизни.

     Шутка не возымела эффекта.

     – А может он из этих? – спросил вдруг боров у человечка.

     – Из каких этих? – поинтересовался Максим.

     – Я ничего в нем не увидел – отозвался человечек. – Он просто от кого то узнал, ну конечно не от этого мура.

     – Они же хитрые твари – не согласился боров.

     – Ну тогда бы своего они не дали убить.

     Человечек видимо вынес окончательный приговор и боров потащил Максима обратно.

     На полянке уже вовсю устанавливались новые кресты, чем собственно и занимались все сектанты кроме четверых охранников присматривавших за пленными.

     Выведя Максима на полянку боров взял в руки длинный, только что принесенный кем то кинжал. Сорвал с Максима разгрузку и обнажив ему грудь, принялся вырезать на ней перевернутый крест. Максим вскрикнул и дернулся назад, но его уже цепко держали двое крепких сектантов.

     – А где песнопения? – не удержавшись спросил Максим.

     – Времени нет, сам видишь – обстоятельства не позволяют – пояснил человечек наблюдая за процессом и поглядывая периодически на небо. – Давай, приколачивай его уже быстрей. И потом остальных.

     Килдинги подхватили вырывающегося окровавленного Максима и потащили к кресту. При помощи грубо сколоченной из досок подставки, сектанты подняли перевернутое дергающееся тело. Приложив одну ногу к грязному, покрытому бурыми пятнами деревянному кресту, принялись вбивать в икроножную мышцу ржавый костыль.

     Максим заорал так, что крик заглушил удары маленькой кувалды и вызвал цепную реакцию. Девушки тоже закричали, а Катя даже попыталась убежать, но быстро сделанная подножка ее остановила.

     Несколько килдингов направились к пленникам и схватили упирающихся муров. Еще несколько сектантов направились к четверке побитых рейдеров, тоже попытавшихся было бежать. Кирилл под шумок хотел тихонько отползти в сторону, но уткнулся в выставленную ногу. Девушки завизжали, стали брыкаться и вырываться, а во вторую ногу Максима до упора забивали следующий ржавый костыль. Максим орал и выл, а для крепления рук в траве ждали своей очереди еще два костыля. Рядом лежало небольшое копье.

16 Штурмовая винтовка М16А4.

17 Штурмовая винтовка Beretta ARX-160.