Текст книги "Часы пробили полночь"

Автор книги: Патриция Вентворт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Глава 28

Гостиная Ривер-Хауса была не единственным местом в городе, где обсуждали Ирен. Полковник Босток, уютно расположившийся в обществе дочерей, подбросил полено в огонь и, еще не успев принять прежнюю позу, вспомнил, что хотел кое-что у них спросить. Он обратился к Джанет, румяной, хорошо сложенной молодой женщине с приятным серьезным лицом:

– Помнишь дочерей старого Пеннингтона? Ирен и… как ее… Лидию?

– Конечно. А что?

– Одна из них замужем за пасынком покойного Парадайна, если не ошибаюсь? Амброз, или как его там.

Элис Босток сказала:

– После мистера Парадайна наверняка осталась уйма денег. Интересно, получит Ирен хоть что-нибудь?

– Ирен – это рыжая? – уточнил полковник.

Две дочери ответили одновременно:

– Нет, рыжая – это Лидия.

Полковник Босток откинулся на спинку кресла. Глядя на дочерей, он испытывал полное удовлетворение. Они не были красавицами и не хватали с неба звезд. Просто приличные молодые женщины, которые умели усердно работать и наслаждаться отдыхом в выходные – достаточно миловидные, достаточно смышленые, никаких причуд, никаких излишеств. Отец особенно гордился Джанет. Очень благоразумная девушка. Элис – чуть поизящнее и чуть красивее, не такая правильная… но тоже славная девочка. И Милли – Милли пошла в него, из всех трех она самая проворная. Жаль, что на сей раз она не приехала.

Он рассеянно произнес:

– Ирен… Была с этой Ирен какая-то история.

Элис взглянула на сестру и отвела взгляд. Обе промолчали.

Полковник Босток повторил уже решительнее:

– Что-то такое было связано с Ирен, я ведь помню. Ты с ней училась в школе, Джанет. Что там стряслось?

Дочь ответила:

– Столько лет прошло…

Отец нетерпеливо передернул плечом:

– Да уж. Тебе двадцать пять. Вы, кажется, ровесницы. С ней приключилась какая-то история. Какая? Я желаю знать.

Джанет неохотно произнесла:

– Я имею в виду, что это было так давно… незачем ворошить прошлое.

На лице полковника Бостока отразился живейший интерес.

– Чушь! История либо была, либо нет. Если да – в курсе еще десятки человек. Ты хочешь, чтобы я ходил и расспрашивал? Я спросил вас обеих. Вам не кажется, что так будет лучше? Давайте ближе к делу.

Джанет серьезно взглянула на отца:

– По-моему, несправедливо об этом вспоминать через двенадцать лет. И на самом деле ничего такого не произошло… честное слово, ничего серьезного, Минна не пострадала.

Полковник Босток фыркнул и устремил саркастический взгляд на дочь:

– Ничего не произошло? Ну-ка выкладывай!

– У Ирен был котенок, – сказала Элис. – Точнее, он был не совсем ее. Просто бродячий котенок. Конечно, нам не разрешали держать в школе животных, поэтому Ирен спрятала его в сарае.

– Она отдала все карманные деньги помощнику садовника, чтобы тот молчал… сам садовник болел, – подхватила Джанет. – Она откладывала для котенка кусочки в носовой платок за ленчем и чаем.

– Конечно, Ирен не сумела бы долго прятать бедняжку, но сильно к нему привязалась, хотя он был страшно облезлый, – продолжала Элис. – А Минна Коттерелл пригрозила пожаловаться мисс Грэм. Минну все девочки ненавидели за гнусный характер. Она сказала, что у котенка наверняка блохи.

– Возможно, так и было.

– Не важно, – сказала Джанет. – Ирен жутко разозлилась. Ей-богу, она вряд ли сознавала, что делает. Она взяла и столкнула Минну в реку.

– Минна не пострадала, – быстро добавила Джанет.

Элис поморщилась:

– Да, но могла бы. Это очень опасно. Ты ведь помнишь то место, куда нам не разрешали ходить. Строго-настрого запрещали, поскольку там высокий берег над рекой. Не знаю, как Ирен заманила туда Минну, но все-таки заманила – и столкнула вниз.

Полковник Босток воскликнул:

– Господи помилуй! – И добавил: – Да-да, я вспомнил. Пеннингтоны были в шоке. Девочка спаслась чудом. Кажется, она не умела плавать.

– Да, – подтвердила Джанет. – Но поблизости оказался какой-то рыбак, он и вытащил Минну. Без скандала, конечно, не обошлось. Ирен наверняка исключили бы, если бы Коттереллы не вступились. Видимо, Минна сказала, что котенка утопят. По-моему, Ирен сама не знала, что делала. Она вообще такая – если что-нибудь вобьет в голову, то больше ни о чем думать не может. В тот раз она только и думала что о несчастном котенке. А теперь думает о детях. И больше ни о чем она не говорит. Так скучно…

Полковник Босток кивнул:

– Ну надо же, и кто бы мог подумать? – И после паузы: – Лучше об этом не говорить. Никому.

Вскоре к начальнику полиции явился инспектор Вайнер. Его провели в кабинет.

– Простите, что отвлекаю, сэр, но есть пара моментов…

– Садитесь, Вайнер. Что случилось?

Инспектор опустился в большое кресло. Свет падал сбоку на густые светлые волосы инспектора, начинавшие седеть, и подчеркивал очертания лба и подбородка. В ярко-синих глазах читалось нечто среднее между колебанием и приятным удивлением.

– Мисс Пеннингтон не было сегодня в Ривер-Хаусе, и я подумал, что надо бы съездить и спросить, не слышала ли она, как миссис Амброз уходила и возвращалась вчера вечером. Нам нужно установить точное время, поэтому я отправился в Мидоукрофт к Амброзу, обнаружил, что вся компания в Ривер-Хаусе, и поехал туда.

– Что-нибудь выяснили?

– Не от мисс Пеннингтон. Зато я видел мистера Марка Парадайна. Он сказал, что вызвал частного детектива.

Как и всякий человек, на которого обрушивалась эта новость, полковник Босток в изумлении воскликнул:

– Что?!

– Да, сэр. Вы когда-нибудь слышали о мисс Сильвер?

– Господи помилуй, – сказал полковник. – Что она здесь делает?

– Вы ее знаете, сэр?

Полковник Босток вздрогнул.

– Я виделся с молодым Эбботом, когда тот приезжал на Рождество. Он служит сержантом в Ярде. Кстати, приходится кузеном Эбботам из Хантерсгренджа. Там-то мы и встретились. Он с восторгом рассказывал о мисс Сильвер. Ей-богу, до тех пор я готов был биться об заклад, что Эббот не из тех людей, которые способны чем-то восторгаться. Самоуверенный молодой человек. Хладнокровный. Умный.

– Так вот, сэр, мисс Сильвер не раз отлично справлялась – я-то знаю. В газетах о ней не пишут, но слухи сами расходятся. В первый раз мне рассказывал инспектор Марч из Ледлингтона. Он расследовал дело о ядовитых гусеницах и клялся, что мисс Сильвер спасла ему жизнь. – Вайнер рассмеялся. – Странное совпадение, сэр. Мисс Сильвер служила у Марчей гувернанткой, когда тот был мальчишкой, и, в общем, именно так она и выглядит – старая дева, типичная гувернантка. Марч немало про нее рассказал. А прошлой зимой – помните знаменитое дело о китайской шали? Потом однажды в Лондоне я встретил детектива Лэма, и он рассказал про убийства в доме Ванделеров – там-то они и взяли миссис Симпсон, если помните. Так вот, он сказал, что заслуга в раскрытии дела принадлежит мисс Сильвер. Прямо так и выразился.

– И Марк Парадайн ее пригласил?

– Да, сэр. Вот в чем вопрос – что делать дальше? На мой взгляд, она может быть весьма полезна. Она там, в доме, по личному приглашению семьи – то есть мисс Сильвер живет бок о бок с ними. Таким образом, она наблюдает с ракурса, который недоступен нам. Нечто вроде приватной точки зрения, если вы меня понимаете, сэр. В этом ее сила, если верить Лэму. Люди разговаривают с мисс Сильвер, а она безошибочно определяет, чего они стоят. Разумеется, всякий свободнее чувствует себя с человеком, который не служит в полиции, и вдобавок она не связана правилами в отличие от нас.

– И что вы намерены делать?

– Я бы предложил ознакомить мисс Сильвер с показаниями. Лэм говорит, ей можно доверять – она ничего не разболтает.

– Бывают и такие женщины.

– Да, сэр. Марч и Лэм оба утверждают, что она надежна как скала, поэтому, с вашего позволения…

Полковник Босток дернул плечом.

– Пригласите же ее, пригласите. Вот что, Вайнер, дело чертовски неприятное. Чертовски неприятное. Нечестно и дальше держать вас в неведении. Я уже говорил, что эта особа, Ирен, не такая уж простая. Ну так слушайте…

Глава 29

Как и накануне вечером, семейство Амброзов уехало домой рано. Не считая самого Фрэнка Амброза, который был крайне неразговорчив, мисс Сильвер непринужденно побеседовала со всеми. Вскоре после их отъезда она извинилась и удалилась в отведенную ей комнату. За минуту до того как пожелать остальным спокойной ночи, она спросила у мисс Парадайн про записную книжку.

– Прошу прощения, если касаюсь болезненной темы, но, помнится, ваша племянница упомянула, что вы подарили на Новый год своим племянникам записные книжки.

Грейс Парадайн улыбнулась:

– Здесь нет ничего болезненного.

Мисс Сильвер кивнула:

– Нет, конечно, нет. Но я собиралась спросить, подарили ли вы такую книжку и своему брату?

– Нет. – Мисс Парадайн, казалось, удивилась. – Джеймса подобные вещи не интересовали. У него никогда не было календаря, кроме самого простого, большого.

– Эти маленькие ежедневники очень удобны. Я подумала, мистер Парадайн не отказался бы иметь такой под рукой. Очень трудно найти подходящий подарок для мужчины.

– Он не стал бы им пользоваться. – И мисс Парадайн повторила: – Такие вещи его не интересовали.

Мисс Сильвер почувствовала, что продолжать было бы бестактностью. Она решила, что пора проститься.

Ей отвели очень удобную и уютную комнату с цветистым ковром, где преобладал алый, с занавесками, покрывалом и ситцевыми обивками, на которых красовались яркие маки, васильки и початки кукурузы. Красный кафель камина блестел в свете электрического огня. Комната, насколько знала мисс Сильвер, находилась напротив спальни мистера Пирсона и по соседству с Элиотом Рэем. В дальнем конце была дверь в ванную – красивую и современную.

Мисс Сильвер сменила довольно холодное платье из искусственного шелка на уютный, теплый ярко-красный халат, отделанный у ворота кружевом ручной работы. На талии он завязывался шерстяным пояском, больше похожим на старинную сонетку. Обув удобные черные фетровые тапочки вместо блестящих туфель с вышитыми мысками, мисс Сильвер устроилась в кресле у огня, положила на колени подушку, пристроила сверху зеленую тетрадь и принялась делать заметки с помощью перьевой ручки.

Она исписала несколько страниц, когда в дверь постучали. Мисс Сильвер сказала: «Войдите», и, подняв глаза, увидела девушку лет шестнадцати в коротком черном платье, белом переднике и чепчике с оборками. У нее были толстенькие ножки, пухлая фигурка, щеки словно яблоки и ярко-синие глаза, точь-в-точь как у фарфоровой куколки. Девушка держала грелку. Увидев мисс Сильвер в халате, она остановилась как вкопанная и пробормотала:

– Простите, мисс.

– Ничего страшного, – ответила мисс Сильвер. – Вы пришли перестелить постель? Как вас зовут?

– Полли, мисс. Полли Парсонс.

– Это ваше первое место работы?

– Да, мисс.

– Грустный выдался Новый год, – заметила мисс Сильвер.

Полли начала снимать и сворачивать ситцевое покрывало, под которым оказалось теплое ярко-красное одеяло.

– Да, мисс. Просто жуть.

Мисс Сильвер согласилась.

– Наверное, вы все пережили сильный шок.

– Да уж, мисс. До сих пор так страшно.

Девушка положила свернутое покрывало на стул и вернулась к постели.

– Вам что-то приходится делать в кабинете, Полли? Вы туда заходите?

Девушка, стоявшая к ней спиной, наклонилась, чтобы взбить постель. Мисс Сильвер увидела, что Полли густо покраснела до самых корней коротких каштановых волос, которые вились на концах.

– Только чтобы растопить камин, мисс, пока хозяева ужинают. Потому что мистер Лейн занят.

– Мистер Парадайн часто сидел в кабинете после ужина?

– Да, мисс.

– И вы, как обычно, пришли вчера вечером, чтобы развести огонь?

Полли сунула грелку в постель.

– Да, мисс.

– Во сколько примерно?

Полли обернулась:

– Не знаю, мисс.

Она встретила ласковый взгляд и услышала настоятельную просьбу:

– А вы попытайтесь вспомнить, Полли.

Никогда еще девушке так не хотелось уйти, как теперь, но сбежать она не могла. Пройти мимо мисс Сильвер к двери было не проще, чем открыто ослушаться Луизу. Просто невозможно. Она поспешно заговорила:

– Я слегка припозднилась… мне велели помочь, потому что приехали гости…

Мисс Сильвер улыбнулась:

– И вы, вероятно, взглянули на часы. Непременно посмотрели – боялись опоздать. Сколько было времени?

– Ровно девять, мисс.

– И все были еще в столовой?

Полли посмотрела по сторонам.

– Ну? – мягко, но настойчиво побуждала ее к ответу мисс Сильвер.

– Дамы вышли, как только я закрыла за собой дверь кабинета.

Мисс Сильвер продолжала изучать девушку ласково и строго, прямая и чопорная в своем пурпурном халате, с подушкой на коленях.

– И долго вы там пробыли?

Щеки Полли сделались багровыми, как свекла. Сдавленным голосом она проговорила:

– Я только топила камин…

Мисс Сильвер не сводила с нее глаз. Полли краснела. Услышав шаги в коридоре, она сглотнула и двинулась к двери. На пороге она пробормотала несколько слов – видимо, оправдание. Мисс Сильвер разобрала «Луиза» и «другие бутылки». Дверь закрылась. Было слышно, как Полли побежала по коридору.

– Ну надо же, – произнесла мисс Сильвер.

Глава 30

Полковник Босток, инспектор Вайнер и мисс Сильвер собрались в кабинете на следующее утро. В камине ярко горел огонь. Алые занавески были полностью раздвинуты, так что собравшиеся видели террасу, серую в тени дома, и выбоину на парапете, о который ударился Джеймс Парадайн, перед тем как упасть. Ночью прогремела гроза, но облака уже расходились. То и дело в воде отражался слабый луч солнца.

Инспектор Вайнер сидел за столом. Показания, которые он позволил прочесть мисс Сильвер, лежали там, где она их оставила, – слева от него. Мисс Сильвер выбрала самое подходящее кресло в комнате, с высокой узкой спинкой и плоским сиденьем, украшенным маленькими блестящими заклепками. Она сидела очень прямо, сложив руки на коленях, обтянутых подолом глухого коричневого платья с брошкой из дерева. На лице у нее отражалась смесь приличествующего самоуважения с должным почтением к властям – несомненно, в сознании мисс Сильвер это слово писалось с заглавной буквы «В».

Полковник Босток придвинул стул к дальнему краю стола, оперся на подлокотники и откинулся на спинку, насколько было возможно. Время от времени, когда мисс Сильвер смотрела в другую сторону, он окидывал ее озадаченным взглядом. С губ полковника рвались слова: «Господи помилуй». Брошка не давала ему покоя. В прошлом он видел точно такую же. Она ассоциировалась со свадебным торжеством – со свадьбой двоюродной сестры Джейн, в честь которой назвали Джанет. Одна из тетушек жениха носила такую штучку. Чопорная старая дама в шляпке с перьями. Она не оставила семье ничего, завещав все деньги на приют, кажется, для бездомных попугаев. Насчет попугаев Босток не поручился бы, но дама была со странностями. В любом случае Джейн с мужем не получили ничего. Чудовищно.

Мисс Сильвер произнесла звучным, хоть и сдержанным голосом:

– Вы любезно собирались рассказать мне про отпечатки, инспектор.

– Да. – Вайнер повернулся к собеседнице. – Разумеется, в семейных делах такого рода отпечатки непременно будут повсюду. Даже если вы их найдете, то вряд ли сумеете что-то доказать. Вот, к примеру, дверная ручка. Она сплошь в пятнах. В тот вечер за нее брались Лейн, мистер Пирсон, мистер Рэй и миссис Рэй, не считая самого мистера Парадайна.

Мисс Сильвер кашлянула:

– И та девушка, которая топит камин.

– Да.

Мисс Сильвер сообщила:

– Она побывала здесь примерно в девять.

– Хм… Слишком рано, чтобы мы могли ее в чем-то заподозрить. Все остальные заходили в кабинет после девяти, – сказал полковник Босток. – Это установлено.

– И так везде, – подхватил Вайнер. – Лейн, ваша Полли, мистер Парадайн, мистер Пирсон, мистер и миссис Рэй… в кабинете полно их отпечатков. Мы сумели понять только, что девушка открывала один из ящиков стола. Мистер Парадайн держал там конфеты. Судя по всему, она их оттуда таскала.

Так вот почему Полли покраснела и сбежала? Или нет? Мисс Сильвер задумалась, а Вайнер продолжил рассказ:

– Я ничего ей не сказал. Но вот в чем беда – мы ищем убийцу, а находим девчонку, которая ворует сладости. Ну, это не все, конечно. Здесь есть и отпечатки мистера Марка Парадайна, появление которых не так-то легко объяснить. Отпечатки мистера Марка и мистера Ричарда – на том кресле, где сидит полковник, и на краю письменного стола. Вдобавок отпечатки Марка – на записной книжке. Что касается мистера Ричарда, то вечером он зашел повидать мисс Парадайн, это установлено. Он утверждает, что заглянул в кабинет к дяде, когда тот уходил. Мы располагаем только показаниями самого мистера Ричарда, но они звучат вполне правдоподобно и вполне объясняют наличие отпечатков. Но что касается мистера Марка Парадайна… откуда взялись его отпечатки? В среду он не приезжал в Ривер-Хаус, и во вторник, и в понедельник. Он явился на праздничный ужин, но не виделся с дядей, потому что мистер Парадайн заперся с мистером Рэем. Мистер Марк Парадайн, как и остальные, утверждает, что не подходил к кабинету после ужина. Он ушел вместе с мистером Ричардом без четверти десять и вернулся к себе в Берлтон-Мэншн. Но, по его словам, вскоре после этого он вышел прогуляться. Необычное время для прогулки. Констебль, дежуривший на мосту, видел, как он направился в сторону Ривер-Хауса примерно в двадцать минут одиннадцатого. Ярко светила луна, а он хорошо знает мистера Марка Парадайна в лицо. Сам Марк Парадайн говорит, что немного прошел вдоль дороги и вернулся. Никто не видел, как он возвращался. Констебль Гардинг сменился в половине одиннадцатого, и на пост заступил новичок, который мог и не обратить внимания. Полагаю, отпечатки оставлены Марком Парадайном после десяти двадцати, когда Гардинг видел, как он шел к Ривер-Хаусу.

– Кто же его впустил? – спросил полковник Босток. – Точно не Лейн.

– Дверь была не заперта, сэр. Господа Марк и Ричард до недавних пор жили здесь. Скорее всего у них остались ключи. А если нет, Марку Парадайну ничего не стоило обойти дом со стороны террасы и постучать в стеклянную дверь. Все в доме знали, что мистер Джеймс Парадайн будет ждать до полуночи.

Полковник Босток сказал:

– Жуть…

– Да, сэр. Но именно тогда Марк Парадайн и оставил здесь отпечатки – не раньше чем в двадцать минут одиннадцатого, вечером в среду. Ни в какое другое время он этого сделать не мог.

Мисс Сильвер кашлянула.

– У мистера Марка Парадайна требовали объяснений, инспектор? Приглашая меня сюда, он откровенно сказал, что находится под подозрением. Я предупредила, что не стану участвовать в сокрытии улик и что моя главная обязанность – приложить все усилия для выяснения правды. Он ответил, что именно потому и прибег к моей профессиональной помощи. Вам известно, что ежедневник принадлежит ему?

– Что?! – воскликнул полковник Босток.

– Это новогодний подарок от мисс Парадайн, – продолжала мисс Сильвер. – Мистер Амброз, мистер Пирсон и оба племянника получили по записной книжке. Подарки раздавали в гостиной после ужина в среду вечером. Ежедневники были разного цвета. Синий достался Марку.

– Господи помилуй!

– Я бы сказал, что можно ставить точку, – заметил Вайнер.

Мисс Сильвер взяла со стола записную книжку.

– Одну минуту, полковник Босток. Книжка новенькая, но вы видите, что она легко открывается. Если вы с инспектором посмотрите внимательно, то, несомненно, согласитесь, что ее перегнули, чтобы оставить открытой на определенной странице. На странице с датой «1 февраля».

– Да, мы заметили, – сказал Вайнер. – Кстати говоря, здесь такой же отчетливый отпечаток, как и на переплете. Немного странно, что отпечатки Марка Парадайна внутри и снаружи, как и отпечатки Джеймса Парадайна, и всякий раз, когда они перекрываются, отпечатки Джеймса Парадайна оказываются сверху. Похоже, они обсуждали эту дату, и Марк протянул ему ежедневник, чтобы тот сам посмотрел. Что касается объяснений, я бы предложил вызвать мистера Марка Парадайна сейчас же. Я спрошу, не возражает ли он против вашего присутствия, но, поскольку он сам вас пригласил, вряд ли он откажет. Если он желает, чтобы вы находились здесь, остальные родственники вроде как должны последовать примеру, если вы понимаете…

Мисс Сильвер понимала. Она слегка склонила голову и вежливо ответила:

– Очень любезно с вашей стороны.

Инспектор позвонил и пригласил Марка Парадайна. Тот вошел с видом человека, который давно не спал и держался из последних сил. Он был менее мрачен и насуплен, чем накануне, а лицо свидетельствовало о его строгом самоконтроле. Если мистер Марк и опасался, что ему грозит арест, то неплохо владел собой.

Полковник Босток сказал:

– Здравствуйте, Парадайн. Садитесь.

Вайнер добавил:

– Доброе утро.

Оба остались сидеть, ни один не протянул руку. С самого начала они демонстрировали, что разговор предстоит официальный.

Марк сел напротив мисс Сильвер. Четверо за столом – трое на службе закона и один, уже как будто примеряющий на себя роль подсудимого.

На лице полковника Бостока словно были написаны слова: «Очень, очень неприятное дело». Он кашлянул и спросил:

– Не возражаете, если я задам несколько вопросов?

– Ничуть.

– Вы не возражаете против присутствия мисс Сильвер? Если не ошибаюсь, вы сами ее пригласили.

– Нет, не возражаю.

Полковник Босток посмотрел на инспектора.

– Ладно, Вайнер, приступайте.

Инспектор повернулся к Марку, держа в руках записную книжку.

– Это ваша вещь, мистер Парадайн?

Марк, нахмурившись, посмотрел на ежедневник.

– С чего вы взяли?

– Нам известно, что в среду вечером мисс Парадайн раздала в качестве новогодних подарков четыре записные книжки. Насколько я знаю, синяя досталась вам. Я прав?

Марк слегка насторожился.

– Да, – ответил он.

– Подарки были вручены в гостиной, когда вы присоединились к дамам?

– Да.

– Вы не приходили сюда в промежутке между вручением подарков и той минутой, когда уехали? То есть примерно без четверти десять?

– Нет.

– Тогда, мистер Парадайн, объясните, как получилось, что книжку нашли здесь, на столе, когда на следующее утро, в четверть двенадцатого, прибыла полиция? На ней отпечатки ваших пальцев и пальцев покойного мистера Парадайна – на обложке и на странице с датой «1 февраля», на которой книжка была открыта. Есть ли у вас объяснение, которым вы могли бы поделиться с нами?

Марк взглянул на мисс Сильвер. Та смотрела на него совершенно спокойно. В ее глазах читалось ободрение – так учитель поощряет робкого ученика. Марк и сам не знал, отчего вдруг ощутил прилив уверенности.

– Да, полагаю, есть. Лучше я просто расскажу, что случилось.

Полковник Босток вновь откашлялся:

– Мой долг, Парадайн, предупредить, что все сказанное вами может быть записано и использовано против вас.

Марк взглянул на начальника полиции с легким подобием улыбки:

– Спасибо, сэр… но я объясняю, а не сознаюсь. Я вернулся к себе, в Берлтон-Мэншн, и снова вышел, как уже говорил инспектору. Я, впрочем, не удосужился рассказать ему, куда ходил, но, видимо, рано или поздно это должно было выясниться. Я вернулся сюда, решив повидаться с дядей. Но, учитывая то, что он сказал за ужином, я не хотел, чтобы остальные узнали об этом.

– Господи помилуй! Вы вернулись сюда и видели мистера Парадайна?

– Да, сэр.

– Как же вы вошли?

– Я открыл дверь старым ключом.

Полковник Босток издал странный неопределенный звук. Инспектор же спросил:

– Не объясните ли, зачем вы хотели встретиться с мистером Парадайном?

Марк нахмурился:

– Сейчас расскажу. Я долго ждал, когда мне позволят покинуть фирму, чтобы поступить в авиацию. Но дядя неизменно отказывал. Надо сказать, решение зависело не только от него. Правительство вряд ли отпустило бы меня – разве что дядя сказал бы, что готов обойтись без моих услуг.

Полковник Босток пристально взглянул на Марка:

– Вы ведь занимаетесь исследованиями?

– Да, сэр.

– Продолжайте.

– Дядя упорствовал. Вчера вечером я пришел сюда, чтобы сказать: у него нет иного выхода. Вот и все.

– Почему?

– Это личное.

– Не объясните?

– Нет, сэр. Смерть дяди все изменила. Теперь я и не надеюсь уехать.

Вайнер, внимательно посмотрев на Марка, спросил:

– Какого рода разговор состоялся у вас с мистером Парадайном? Он был дружеским?

– Да. Дядя согласился отпустить меня. Вот почему записная книжка открыта на первом февраля. Я кое над чем работаю сейчас… и сказал, что закончу через месяц. Тогда он попросил подождать еще месяц и снова встретиться с ним. Я уточнил: «Через четыре недели, считая с сегодняшнего дня?» Он ответил: «Нет, отсчитай календарный месяц». Я вспомнил про ежедневник, который тем же вечером подарила тетя, достал его из кармана и нашел листок с первым февраля, чтобы взглянуть, какой это день недели. Потом я протянул книжку дяде, и он сказал: «Договорились – если ты не передумаешь».

– И что же потом?

– Я пошел домой. Я и не знал, что оставил книжку здесь. Даже не вспоминал про нее.

– Когда именно вы ушли?

– Не знаю… наверное, где-нибудь в половине двенадцатого.

– Кто-нибудь видел, как вы приходили или уходили?

– Кажется, нет.

Вайнер, помедлив, продолжил:

– Мистер Рэй и мистер Пирсон спустились в столовую в половине двенадцатого. По словам мистера Рэя, ему показалось, что захлопнулась входная дверь, когда он вошел в зал. Это совпадает со временем вашего ухода.

– Да.

– Мистер Парадайн… как вы расстались с дядей? По-дружески?

Мисс Сильвер увидела, как на смуглой щеке Марка дернулась жилка. Темные брови сдвинулись.

– Да, – ответил он.

– Джеймс Парадайн был жив, когда вы ушли?

Глаза под насупленными бровями на мгновение сверкнули. После долгой паузы Марк Парадайн произнес:

– Да.