Текст книги "Великосветские игры"

Автор книги: Паола Маршалл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Паола Маршалл
Великосветские игры

Глава первая

1813 год

Лихо сдвинув шляпу набекрень, вскинув красивую голову, Уилл Шафто шагал по Пиккадилли и весело насвистывал. Невзгодам, которые преследовали его с ранней юности, наконец-то пришел конец. Будущее представлялось ему безоблачным и прекрасным. Недавно Уилл сделал предложение Саре Алленби, женщине его мечты, и она ответила согласием.

«Женщиной своей мечты» Уилл считал Сару только потому, что она была богатой, как Крез, наследницей. Ее обаяние и красота ничуть не трогали Уилла, хотя родные Сары считали, что именно это стало причиной скоропалительного предложения. Сам же Уилл расценивал внешнюю красоту только как приятное приложение.

Ни о чем не подозревающей Саре предстояло спасти Уилла от долговой тюрьмы Маршалси , в которую он неизбежно угодил бы, если бы не сумел поправить свои финансовые дела. Последние десять лет Уилл всеми силами старался производить впечатление состоятельного человека, не имея ни гроша за душой, держался на плаву лишь за счет находчивости, но теперь эти испытания остались позади. Он вновь мог позволить себе быть мистером Шафто из Шафто-Холла, и этим все сказано!

Конечно, в фамильном поместье придется сделать ремонт, обширные земли, проданные отцом Уилла, выкупить обратно, и тогда к семейству Шафто вернутся былая репутация и слава. И если ради этого нужно пожертвовать собой, продать себя нелюбимой женщине, значит, так тому и быть, Уилл руководствовался практическими соображениями и считал их веским основанием для подобного брака.

Со своей стороны он намеревался хранить верность супруге, быть по возможности добрым и снисходительным мужем – ведь Саре предстояло стать разрешением всех бед рода Шафто. Из одного чувства благодарности Уиллу следовало быть преданным ей.

Он свернул к величественному дворцу в итальянском стиле, построенному одним из Алленби в начале XVIII века, – тому дворцу, который вскоре должен стать собственностью Шафто. Уилл шел подписывать брачный контракт, который его стряпчий и поверенные семейства Алленби составили сегодня утром.

Уилл усмехнулся, вспомнив о Джоше Уилмоте, умнейшем из мошенников, с которым он договорился скрыть от семейства Алленби свое истинное положение. Бумаги, которые стряпчий представил родителям невесты, свидетельствовали о том, что Уилл – весьма и весьма обеспеченный жених.

Уилла не покидала эйфория, и он не обратил внимания на холодный взгляд дворецкого, не заметил, что его провели в переднюю, а не в огромную гостиную, где прежде он встречался с невестой и ее родными.

Он придирчиво оглядел себя в венецианском зеркале и убедился, что выглядит, как всегда, щеголем. Темные кудри Уилла были взбиты a la Brutus, галстук повязан безупречно, темно-синий сюртук сидел без единой морщинки, кремовые бриджи и начищенные черные сапоги блистали чистотой. Уилл не был тщеславен, но знал, какое впечатление производят холеная внешность и умение держать себя в обществе.

Наконец он удовлетворенно вздохнул. Дворецкий шагнул в переднюю и бесстрастно произнес:

– Вас примут сейчас же, сэр,

Уилла провели в комнату, где он еще никогда не бывал. По пути он разминулся с элегантно одетой молодой дамой, которую сопровождала компаньонка. Дама ответила на изысканный поклон Уилла холодным и непроницаемым взглядом. Уилл успел заметить – ибо он никогда не упускал никаких мелочей, считая, что любая из них может когда-нибудь пригодиться, – что незнакомка невысока ростом, но хороню сложена. Она отличалась строгой красотой: умное лицо, прямой нос, высокий лоб, серые глаза, модно причесанные каштановые волосы.

Дворецкий нетерпеливым жестом пригласил Уилла войти в комнату, где вместо своей возлюбленной Уилл увидел застывших в ожидании мужчин семейства Алленби. Одетый во все черное Симпсон, поверенный Алленби, производил впечатление вороны, неведомо как попавшей в стаю павлинов. Судя по всему, комната служила кабинетом. Вдоль стен были расставлены бюсты античных философов.

В углу кабинета, за спинами членов семейства Алленби, Уилл разглядел двух мужчин, в которых мгновенно узнал сыщиков с Бау-стрит. Уилл насторожился: произошло нечто неприятное, и в самом скором времени ему предстояло узнать, что именно.

Первым к нему обратился Джон Алленби, дядя и опекун Сары:

– Сэр, должно быть, вы уже поняли, почему вам был оказан подобный прием.

Уилл решил держаться самоуверенно и нагловато – ничего другого ему не оставалось.

– Напротив, сэр, я несколько запутался. – Он тут же сообразил, что неудачно выразился.

Джон Алленби немедленно воспользовался этим:

– Вот именно, сэр, вы запутались, притом окончательно. Скажу только, что о браке между вами и моей племянницей не может быть и речи. Несмотря на ваши собственные уверения и заявления вашего стряпчего, мы поручили этим людям, – он кивнул в сторону сыщиков, – провести расследование и выяснили, что у вас нет ни гроша, ни клочка земли и вы по уши погрязли в долгах. Вы – мошенник, сэр, бесчестный охотник за состоянием, отъявленный авантюрист. За кольцо, которое вы подарили моей племяннице и которое теперь лежит на столе перед вами, не было уплачено. Ваш годовой доход не превышает двухсот фунтов. Узнай мы об этом раньше, мы не позволили бы вам даже приблизиться к моей племяннице, а тем более – сделать ей предложение.

Мечты Уилла разбились в одно мгновение. Но самоуверенность и наглость, которые выручали Уилла на протяжении девяти долгих лет, не покинули его и на сей раз.

– А как же ваша племянница, сэр? Согласна ли она с таким решением? Вы позволите мне поговорить с ней?

– Мнение моей племянницы вас не касается. Она подчинится воле старших и мудрых родственников и больше не станет встречаться с вами. Поскольку мы не можем допустить, чтобы пострадала ее репутация, мы не станем предавать это дело огласке. Вы немедленно покинете наш дом, забрав с собой кольцо, а если у вас хватит наглости возражать, сыщики препроводят вас домой.

Уилл не сделал ни малейшей попытки покинуть комнату или взять лежащее на столе кольцо. Из всех испытаний его жизни нынешнее стало самым тягостным: его публично унизили те люди, которых он еще недавно считал друзьями. Он перевел взгляд на Гарри Фицалана, кузена Сары, который и представил ей Уилла.

– А ты, Гарри? – осведомился Уилл. – Ты согласен?

Но Джон Алленби не дал Гарри ответить:

– Разумеется! Он считает, что поступил крайне опрометчиво, приведя вас в Алленби-хаус и познакомив с моей племянницей.

Уиллу оставалось только сохранять жалкие остатки чувства собственного достоинства. Поклонившись, он направился к двери.

Джон Алленби издевательским тоном окликнул его:

– Постойте, вы забыли свою собственность! – и бросил кольцо под ноги Уилла.

Даже не подумав поднять его, Уилл шагал к двери. Ему и в голову не приходило излить негодование или предпринять попытку оправдаться – ни то ни другое не принесло бы ему никакой пользы. Его уличили в чудовищном обмане, и он ломал голову над тем, что заставило дядю Сары науськать на него сыщиков. Впрочем, те, кто так сурово осудил его, наверняка считали бедность злостным преступлением.

У самой двери он обернулся, высоко вскинув голову, и бесстрастно произнес:

– Такого мужа для Сары, как я, вам нигде не найти.

В то время Уилл и не подозревал, что его слова окажутся пророческими и что вскоре все присутствующие в комнате припомнят их. Но в тот момент Джон Алленби враждебно нахмурился:

– Если вы сию же минуту не покинете дом, я прикажу вышвырнуть вас на улицу!

Уилл парировал:

– В этом нет никакой необходимости. Фицалан, передайте мои наилучшие пожелания и сожаления Саре. Мне известно, что вы – человек чести. – Не глядя на бывшего друга, он вышел. Уилл ничего не отрицал, потому что слова Джона Алленби о нем были сущей правдой. И все-таки с ним обошлись несправедливо.

Вновь очутившись на Пиккадилли, Уилл осознал весь ужас происшедшего. В предвидении свадьбы он взял деньги в долг, чтобы одеться так, как и подобало супругу Сары Алленби. Теперь ему предстояло как-то рассчитываться с этим и другими долгами. Не хватало еще, чтобы весь свет узнал о разорванной помолвке с Сарой! Если кто-нибудь догадается об истинных причинах подобного решения, ему придется до конца жизни гнить в долговой тюрьме.

Предавшись грустным размышлениям, Уилл еле переставлял ноги, низко опустив голову. Он и не заметил, что за ним следует роскошный экипаж с золотыми гербами на дверцах. Экипаж остановился возле Берлинггон-хауса, крепкий молодой лакей спрыгнул с запяток и приблизился к Уиллу.

– Сэр! – окликнул его лакей. – Моя госпожа желает поговорить с вами. Она ждет в экипаже.

– Со мной? – очнулся Уилл, ошеломленный неожиданным предложением. – Со мной?!

– Если вы – мистер Уилл Шафто, сэр.

Уилл перевел взгляд на экипаж и мгновенно узнал в сидящей в нем женщине строгую юную красавицу, которая повстречалась ему в Алленби-хаусе. Он подошел к экипажу. Девушка выглянула наружу.

Уилл задумался: с какой стати незнакомке вздумалось заговорить с презренным авантюристом? Должно быть, чтобы лишний раз упрекнуть его.

– Мистер Уилл Шафто? – сухо спросила девушка.

– Да, это я.

– Полагаю, вас вышвырнули из дома? Ваша помолвка с моей кузиной Сарой разорвана?

– Это вопрос? – ядовито уточнил Уилл. – Или утверждение, высказанное с тем, чтобы еще раз унизить меня?

– Ни то, ни другое, – с непоколебимым спокойствием отозвалась незнакомка. – Я просто хочу убедиться, что не ошиблась в выборе.

Уилл недоумевал: о каком выборе идет речь? Почему загадочная красавица обратила внимание именно на него?

– Мне следует представиться, поскольку мы еще незнакомы, – продолжала она, не дрогнув под испытующим взглядом Уилла. – Я – Ребекка Роуэллан. Я вдвое богаче моей кузины Сары.

– В таком случае поздравляю вас, мисс Роуэллан. А теперь прошу меня простить – мне пора. Не имея и сотой доли вашего состояния, я обязан подумать о своем бедственном положении.

– Вы правы, мистер Шафто, если учесть изменившиеся обстоятельства. Но зачем же так спешить? Мне бы хотелось получить ответ на два вопроса. Где вы живете? И еще: позволите ли навестить вас завтра утром, в десять? Я воздерживаюсь от деловых переговоров посреди улицы.

Уилл окончательно перестал понимать, что происходит, и уставился на собеседницу с разинутым ртом:

– Но зачем?

– Не будем об этом здесь, – ответила мисс Роуэллан. – Причину я вам только что назвала, а я не привыкла повторяться. Но поскольку вы, судя по всему, еще не пришли в себя, объясню еще раз: мне необходимо обсудить с вами одно дело. Поэтому будьте любезны назвать свой адрес. Смею вас заверить, что в ваших интересах принять меня.

Принять ее? Но зачем? При чем тут его интересы?

– Дьюк-стрит, десять, – пробормотал Уилл машинально. – Второй этаж.

Брови его собеседницы удивленно приподнялись.

– Дьюк-стрит? И вы можете позволить себе жить там?

– Конечно, нет. Но нужда научит…

– …и горшки обжигать. Понимаю. Итак, не забудьте: завтра в десять. Я приеду вместе с компаньонкой, миссис Грей. От угощений мы откажемся. – Не дожидаясь ответа, Ребекка Роуэллан обратилась к кучеру: – Поезжайте, Джеймс.

Экипаж укатил, а Уилл пораженный застыл посреди улицы.

Глава вторая

– Есть новости от Джоша Уилмота, Гиб? Гиб Барри, камердинер Уилла, покачал головой:

– Никаких. Как сквозь землю провалился! Но вы же знаете старину Джоша – у него на плите кипит столько кастрюль, что только успевай поворачиваться!

– Это конец, Гиб, и ты это знаешь. Мы пропали, надеяться не на что. Если хочешь уйти и поискать новую работу, что ж, я не против.

– Знаю, знаю. Но я служу вам с юности и уже научился понимать, что к чему. Мне у вас нравится, к тому же я получаю пенсию, как бывший солдат, и нуждаюсь только в крыше над головой. Нет, от вас я не уйду. Кому нужен жалкий калека!

– И все-таки скоро нам придется расстаться. – Уилл принялся беспокойно вышагивать по комнате. – Не пройдет и недели, как меня посадят в Маршалси. Тебе так или иначе понадобится новое жилье.

– Поживем – увидим, сэр: таков уж мой девиз. После ночи всегда наступает утро. Кто знает, что принесет завтрашний день?

Но Уилла не утешил этот беспечный оптимизм. Уже несколько лет он был на грани краха. Познакомившись с Сарой Алленби, он воспрянул было духом, уверенный, что спасение не за горами. Сегодня вечером он надеялся сопровождать Сару в оперу, но теперь его место займет какой-нибудь другой счастливчик. Уилл знал Сару и не сомневался в том, что о нем уже давно забыли.

В Саре его привлекали прежде всего поверхностность и легкомыслие: Уилл считал, что такой женщине будет не слишком трудно угодить, да и вряд ли она способна на сильную привязанность и тем более ревность. В конечном итоге один мужчина для нее ничем не отличался от другого. Уилла она выбрала за привлекательную внешность и умение вести светскую беседу.

Уилл не любил Сару и был уверен, что в глубине души и она равнодушна к нему.

Гордость советовала ему: «Ступай в какой-нибудь клуб, покажи всему миру, что события этого дня не сломили тебя». Но здравый смысл возражал: «Ты хочешь, чтобы на тебя глазели и показывали пальцем, называя мошенником и авантюристом?» Уилл был уверен: несмотря на все нежелание Джона Алленби предавать скандал огласке, кое-кто из присутствовавших при разговоре не станет держать язык за зубами.

Не пройдет и недели, как о досадном поражении Уилла узнает весь свет. Уилл был не робкого десятка, но понимал: если его раз и навсегда вычеркнут из списка достойных женихов – это конец. Впредь его не примут ни в одном приличном доме. Стало быть, для него все кончено.

На следующее утро Уилл, вопреки обыкновению, поднялся рано и предпринял героическую попытку съесть приготовленный Гибом завтрак, который показался ему не вкуснее опилок, смешанных с пеплом сгоревших надежд.

Сегодня ему предстоит встретиться с мисс Ребеккой Роуэллан и выяснить, какую шутку она намерена сыграть с ним. Уилл порадовался, что вчера вечером поборол искушение напиться, вспомнив, что утром ему понадобится свежая голова.

Уилл ничуть не удивился, узнав, что мисс Роуэллан отличается редкостной пунктуальностью. Едва французские часы на каминной полке пробили десять, как Гиб доложил о приезде гостьи и ее компаньонки.

– Мисс Роуэллан выразила пожелание, чтобы лакей подождал ее у нас в кухне, и я охотно согласился, – известил Гиб Уилла, впуская в комнату двух дам.

Мисс Роуэллан, одетая в строгое серое утреннее платье с белыми льняными воротничком и манжетами, расположилась на кушетке, а ее спутница осталась стоять. Но ее поведение мгновенно объяснилось: снимая перчатки, мисс Роуэллан учтиво произнесла:

– Я вынуждена просить миссис Грей составить компанию моему лакею. Я предпочитаю беседовать с вами с глазу на глаз, мистер Шафто.

Брови Уилла взлетели вверх, слуга от неожиданности открыл рот. Оба с любопытством уставились на миссис Грей. Сложив руки, чопорно сжав губы, она являла собой идеал дуэньи средних лет, которой не позволяют выполнить свой долг. Незачем упоминать, что все присутствующие подумали об одном и том же: юной особе непозволительно оставаться наедине с мужчиной, тем более с молодым.

– А миссис Грей согласна? – спросил Уилл, более чем заинтригованный предстоящим разговором с мисс Роуэллан.

– Нет, – спокойно отозвалась мисс Роуэллан прежде, чем это успела сделать миссис Грей. – Но поскольку я плачу ей жалованье, она выполняет мои приказы, а не наоборот.

Уилл поморщился от слов мисс Роуэллан.

– Значит, вы не боитесь за свою репутацию? Я имел в виду, не боитесь остаться со мной наедине? – саркастически уточнил Уилл.

– Чего мне опасаться, мистер Шафто? – Его тон ничуть не задел Ребекку. – Я уверена, что ни миссис Грей, ни ваш слуга не проговорятся, тем более что это отнюдь не в ваших интересах. А если даже вы дерзнете заявить, что я беседовала с вами с глазу на глаз, кто вам поверит?

И вправду, кто? Уилл и сам понимал, что ему никогда не смыть позорное клеймо.

– Ладно, как вам будет угодно.

– Да, мне так угодно. Я пришлю за вами, Амелия, – обратилась она к компаньонке, – как только разговор с мистером Шафто будет завершен. Он не займет много времени.

– Миссис Грей, в кухне горит огонь и вас ждет превосходный чай, – ободряюще произнес Гиб.

Уилл отошел к подоконнику и встал так, чтобы на лицо падала тень.

– Я весь внимание, – сообщил он. – Мне не терпится узнать, что привело вас ко мне.

Впервые за время разговора мисс Роуэллан улыбнулась, и ее лицо мгновенно преобразилось. Только теперь Уилл убедился, что она и вправду приходится родственницей миловидной Саре – внешнее сходство было несомненным.

– Весьма деликатное и личное дело, – без предисловий начала она. – Я приехала, чтобы просить вас стать моим мужем.

Уилл застыл, словно пораженный молнией. Опомнившись, он коротко и хрипло рассмеялся.

– Вашим мужем? Если я правильно понял, вы только что сделали мне предложение? Но ведь вам известно, что вчера днем меня разоблачили. Я всего-навсего нищий охотник за состоянием!

– Да, я знаю, мистер Шафто. Именно поэтому я отказалась присутствовать при разговоре с вами и не предпринимала попыток утешить кузину, ибо она не нуждается в утешениях. Потеря жениха расстроила ее гораздо меньше, чем потеря любимой куклы. Впрочем, следуя правилам этикета, она пролила несколько слезинок, узнав, что ей придется расстаться с вами, но дядя быстро утешил ее, пообещав выдать по меньшей мере за маркиза.

– Но если вы выйдете за меня, вам не дождаться титула, – сухо напомнил Уилл.

– Вы опять правы, мистер Шафто. Но в отличие от большинства знакомых мне мужчин вы наделены здравым смыслом.

– Откуда вы знаете? – удивился Уилл.

– О, я долго наблюдала за вами, – улыбнулась Ребекка. – И много слышала о вас от кузины Сары и кузена Гарри. От них я и узнала, что наряду с обаянием вы обладаете тем самым здравым смыслом, которого недостает моим кузенам.

– Стало быть, ваш здравый смысл побудил вас сделать предложение мне, незнакомому мужчине, да еще и не в високосный год [1]1
  По английскому обычаю, в високосный год девушка вправе сама выбрать себе мужа и сделать ему предложение. – Здесь и далее прим. перев.


[Закрыть]? Вам известно, мисс Роуэллан, что год нынче не високосный?

– Уверяю вас, я часто заглядываю в календарь, мистер Шафто, и имею представление о многих вещах, знание которых обычно является привилегией сильного пола. К примеру, о законах. Вы должны поверить, что я тщательно обдумала свое предложение. Однако я выдвигаю некоторые условия, которые непременно будут включены в брачный контракт.

– Вот как? – пробормотал Уилл.

Да что она о себе возомнила? Нелепый вопрос. Мисс Роуэллан достоверно известно, кто он такой: охотник за состоянием. Так почему же она с первой минуты знакомства сообщила ему о своем богатстве? Эти слова должны были сразу насторожить его. Уилл задумался.

– Что же вы молчите, мистер Шафто? Вы не хотите узнать, что это за условия?

Девушка заинтриговала Уилла. Обычно он редко поддавался на провокации, но тут не удержался.

– Дело в том, что я пытаюсь найти ответы на несколько вопросов. К примеру, если вы и вправду богаты – вдвое богаче Сары, как вы изволили сообщить мне вчера днем, – то почему бы вам не купить себе по меньшей мере герцога, учитывая, что Сара готова удовлетвориться маркизом?

– Мне не нужен герцог, мистер Шафто. Кроме того, я прекрасно осведомлена о достоинствах всех знатных холостяков Англии и нахожу их пренеприятной компанией. Особенно герцогов из королевского семейства – они не только безобразны, но и неразборчивы в связях. А вы весьма достойная внимания особа, если позволительно так выразиться. Но раз уж я узурпировала права мужчин, сделав вам предложение, тогда позволю себе высказаться по поводу вашей внешности. Видите ли, принято считать, что именно женщины пользуются своей красотой как оружием, чтобы заманивать добычу в брачные сети!

Уилл закрыл глаза. Это переходило всякие границы.

– Я в полной растерянности, – пробормотал он.

Мисс Роуэллан склонила голову набок.

– Вернемся к делу, мистер Шафто. Благодаря нашему браку я выиграю больше, нежели вы. Муж обеспечит мне защиту – не только от авантюристов, которым я не могу доверять, но и от родственников, не заслуживающих доверия и пытающихся навязывать мне свою волю только потому, что я – женщина. Постарайтесь понять: одинокая и обеспеченная женщина, достигшая брачного возраста, – это завидная добыча. Оказавшись в таком положении, я решила выйти за вас замуж – в том случае, если вы согласитесь подписать бумаги и контракт, которые помешают вам завладеть моим состоянием. Втайне мы заключим еще одно соглашение – о том, что вы будете лишь значиться моим мужем, что это условие является неизменным и что если через пять лет кто-нибудь из нас пожелает прервать наши чисто деловые отношения, то он вправе сделать это. В обмен на ваше согласие и помощь я обязуюсь уплатить ваши долги и назначить вам небольшое денежное содержание – достаточное, чтобы играть в обществе роль джентльмена и моего мужа.

Уилл совершил непозволительный для джентльмена поступок: повернулся к даме спиной и устремил невидящий взгляд в окно. Он не знал, то ли ему радоваться этому предложению, то ли негодовать.

– Итак, сэр? Каким будет ваш ответ?

– Вы хотите купить меня! – Уилл медленно окинул ее взором.

Ребека ничуть не смутилась.

– А почему это вас тревожит? Разве вы не собирались продаться моей кузине на гораздо менее выгодных условиях?

– Но в том случае выбор делал я, а сейчас – вы! – с яростью выпалил он.

Даже если мисс Роуэллан и напугал его резкий ответ, то виду она не подала.

– Нет, выбор по-прежнему за вами, – возразила она. – Вы можете согласиться, а можете и отказаться. Я ни к чему вас не принуждаю. Подумайте еще об одном: стоит вам сказать «да», и всем вашим неприятностям придет конец. Более того, если мы поженимся, а потом решим расстаться, я щедро вознагражу вас за услугу.

Вероятно, мисс Роуэллан и сама не понимала, как велико для Уилла было искушение. Но каким надо быть человеком, чтобы поддаться ему!

Выпрямившись, Уилл сдавленным голосом произнес:

– Почему вы решили, что мне можно доверять? А если после свадьбы я вдруг возьму то, что принадлежит мне по праву? Или совершу неблаговидный поступок прямо сейчас, а затем откажусь жениться на вас? Мы здесь одни. Вы чересчур доверчивы. В конце концов, мошенник я или нет? Разумеется, да – это выяснилось еще вчера днем.

Уилл надеялся испугать ее, но просчитался. Мисс Роуэллан по-прежнему была невозмутима.

– Я уверена, что могу вам доверять. Вчера вечером я узнала, как вы вели себя в Аллен-би-хаусе и что сказали в ответ на обвинения. Вы правы: моим родственникам не удастся подыскать для Сары мужа лучше вас. Пусть вы мошенник, но зато самый честный из мошенников. Если мы поженимся, вы станете моим мошенником.

Уилл поперхнулся и утвердился в намерении отказать ей.

– Ни в коем случае! Я отвергаю ваше предложение. Кем бы я ни был, мне дорога честь. Женившись на вас, я окончательно перестал бы уважать себя. .

– А я не понимаю, чем отличался бы наш брак от вашего брака с Сарой. Более того, я не требую целибата [2]2
  Обет безбрачия


[Закрыть] – только прошу соблюдать приличия.

– Как вы можете? – Уилл в ужасе уставился на нее.

Мисс Роуэллан укоризненно покачала головой.

– По-видимому, вы плохо знаете женщин, мистер Шафто, – как и большинство мужчин. – Она поднялась. – Будьте любезны позвать миссис Грей. А вам я даю три дня на размышления.

Уилл вспыхнул.

– Не надейтесь, что я передумаю! Поищите себе другого простофилю!

На это мисс Роуэллан ответила с прежним спокойствием:

– Посмотрим. А теперь, мистер Шафто, предложите мне выпить чаю, о котором упоминал ваш слуга. Мы должны расстаться как друзья, которые могут стать не просто друзьями.

Она казалась сделанной изо льда и стали, и это не могло не вызвать восхищение. Уилл позвал Гиба и миссис Грей. Теперь он понимал, почему его гостья пожелала выслать из гостиной свою компаньонку.

Три дня! Три дня, чтобы решить, стоит ли жениться на женщине, которую он невзлюбил с первого взгляда и возненавидел со второй встречи. Она была хитра и коварна – иначе не догадалась бы, что Гиб станет держать язык за зубами.

Уилл не имел ни малейшего желания связываться с мисс Роуэллан, даже не мог представить себя ее мужем. Пусть поищет другого болвана!

К концу дня на Дьюк-стрит, 10, наконец появился обеспокоенный Джош Уилмот.

– А я ждал тебя раньше, Джош. Гораздо раньше.

Джош Уилмот испустил горестный вздох.

– Какая разница, Уилл? Все было кончено еще до того, как ты переступил порог Ал-ленби-хауса. Эти святоши с постными лицами набросились на меня всей сворой. Мне даже не позволили вынуть бумаги, заявив, что знают обо мне и о тебе всю подноготную. На нас натравили сыщиков. Мне сообщили, что нас обоих не упекли за решетку отнюдь не за недостатком улик – они просто не хотели публичного скандала.

– Ты мог хотя бы предупредить меня, – упрекнул Уилл.

– Предупредить? Как же! Меня держали взаперти, пока ты не покинул дом. Признайся, Уилл, мы слегка исказили истину, делая вид, что ты богаче, чем есть на самом деле. В конце концов, ты – хозяин Шафто-Холла, потомок давнего и славного рода, а бедность и стремление выгодно жениться – вовсе не преступления. Так поступали многие. Но в отличие от них нам не повезло: все открылось еще до свадьбы, а не после.

– Да, мне не повезло, это уж точно, – согласился Уилл.

– Верно, но у меня есть новости и похуже – потому я и зашел к тебе сегодня. Все твои векселя выкупил некий Джем Строу, обещая еще до конца недели отправить тебя в Маршалси. Тебе конец. Уезжай из Лондона, пока можешь.

– Обратно к руинам Шафто-Холла? – уныло уточнил Уилл. – По крайней мере в Лондоне я как-то ухитряюсь перебиваться, а что мне делать там?

В честности Джоша Уилмота можно было сомневаться, но не в его дружеских чувствах к Уиллу.

– Слушай, Уилл, я бы предложил тебе место клерка в моей конторе, но я же знаю: это не выход.

Уилл принялся возбужденно расхаживать по комнате, точно дикий зверь в клетке.

– Если бы не мои обязательства, я принял бы твое предложение. Мне осточертела жизнь, которую я веду. Я едва ухитрялся удерживаться на плаву и все время ждал волны, которая накатит и унесет меня. Так вот, эта волна уже подхватила меня.

Джош покачал головой.

– Неужели у тебя нет ни друзей, ни родных, которые могли бы помочь?

– Ни единого. Джош, ради бога, ну скажи, как жить человеку, которого с детства учили быть джентльменом и который больше ни на что не годится? Я думал, брак с Сарой…

Он вдруг осекся и отошел к окну.

– И что? – подбодрил Уилла Джош. – Что ты хотел сказать?

– Так, пустяки… – Ему вдруг пришло в голову, что Ребекка Роуэллан – его спасение. – Да! – воскликнул он, ударяя кулаком по ладони. – Да, черт побери, так я и сделаю! Если я был готов продаться, то почему же не согласился сразу? Она была права, чтоб ей провалиться! Разницы никакой. Она дала мне три дня? Да мне хватило и одного!

Джош смотрел на друга так, словно сомневался в его рассудке.

– Уилл, что с тобой?

– Не спрашивай! – ответил Уилл. – Но у меня есть выход. Нет, я не собираюсь гнить в Маршалси, Джош. Теперь моя жизнь изменится. Тяжелые времена миновали.

– Да в чем дело?

Уилл вдруг безудержно расхохотался.

– Джош, я женюсь на женщине, которая гораздо богаче Сары Алленби, и на этот раз мне не откажут в последнюю минуту. Приглашаю тебя на свадьбу! – При виде отвалившейся челюсти Джоша он рассмеялся еще громче. – Приди в себя, Джош! Ты снова будешь моим поверенным и моим шафером. Алленби искусают себе локти, узнав, что я женился на Ребекке Роуэллан!

Джош взял его за плечи.

– Смотри мне в глаза, Уилл, и говори правду: ты рехнулся?

– Нет, я в здравом рассудке, Джош, уверяю тебя! Можно даже сказать, что я вдруг образумился. Завтра днем я зайду к тебе в контору и все объясню.

Джош не стал допытываться, в чем дело: он ушел, покачивая головой и бормоча себе под нос, что бедность сводит людей с ума.

Оставшись в одиночестве, Уилл сел и задумался о завтрашнем разговоре с мисс Ребеккой Роуэллан. Лишь бы она не передумала!

Мисс Ребекка Роуэллан не отказалась от своих намерений и не предпочла мистеру Уиллу Шафто другого. Она не сомневалась, что он согласится на все ее условия, как только хорошенько обдумает предложение.

Прежде чем решиться на такой шаг, Ребекка отправила по следам Уилла сыщиков, которые поработали лучше нанятых Джоном Алленби. Ей удалось узнать, какую жизнь вел Уилл в Лондоне, о его денежных затруднениях – но ни слова о том, на что он прожил в столице целый год. Нортумберлендский период жизни Уилла тоже остался для нее темным пятном: жители деревни наотрез отказались отвечать на вопросы ее посыльного. Преданность хозяину заставляла их держать языки за зубами и отвергать вознаграждение, которое предлагал подозрительный незнакомец. Сыщик сумел лишь выведать, что старший мистер Шафто был азартным игроком, который проигрался в пух и прах, а потом застрелился. После его смерти вся семья покинула Шафто-Холл.

Однако мисс Роуэллан вполне удовлетворилась собранными сведениями. Судя по всему, мистер Уилл Шафто был один как перст и пребывал в отчаянном положении. Ребекка не сомневалась, что он нанесет ей визит – если не сегодня утром, то на следующий день.

Но Уилла опередили двое других посетителей, прибывших вместе, – мистер Бокур и мистер Хедли Бокур, его сын. Ни того, ни другого Ребекка не желала видеть, но этикет не позволял захлопнуть перед ними дверь. В конце концов, они приходились Ребекке дальними родственниками, а мистер Бокур – еще и опекуном.

Увидев на пороге гостей, Ребекка поднялась, держась холодно и учтиво.

– Мистер Бокур, – приветственно произнесла она и удостоила его сына кивком.

– Просто «дядюшка», – поправил гость с улыбкой, а его сын попытался поцеловать Ребекке руку. Но она вовремя отстранилась.

– Не совсем так, – сдержанно поправила Ребекка. – Вы просто выросли вместе с моей покойной матерью. Между нами нет кровного родства.

– Полно, полно, дорогая! Не будь мы родственниками, я не стал бы твоим опекуном.

– Вам известно, что это было сделано вопреки моему желанию. Чему обязана вашим визитом?

Ребекка опустилась в кресло, гости тоже уселись. И отец, и сын Бокуры всегда стремились произвести впечатление щеголей. На Ребекке же было одно из ее строгих платьев – на этот раз тускло-синее.

– Сегодня вы очаровательны, кузина, – заявил Хедли, разглядывая ее в лорнет, – впрочем, вы всегда неотразимы!

Мисс Роуэллан не ответила ему, а повторила вопрос о цели визита.

– Дорогая, ты сама прекрасно знаешь, зачем мы явились, – с отеческой укоризной отозвался мистер Бокур. – Об этом деле мы уже не раз говорили с тобой. Тебе двадцать пять лет, ты богатая наследница и до нынешнего сезона наотрез отказывалась выезжать в свет. Тебе давно следовало бы выйти замуж, ты просто обязана найти себе мужа, который управлял бы твоими владениями и распоряжался финансами. Мы с твоей покойной матушкой решили, что ты должна выйти замуж за моего сына Хедли.