Текст книги "Больной врач"

Автор книги: Паата Амонашвили

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Девятая Глава
Предотвращая несчастье без рук

Я скользил за своим бесчувственным телом, которое катили на носилках медсестры скорой помощи. Рядом шагали Майя с Софи, а навстречу спешили Нана и Гурий.

Я обещал Нане вернуться к вечеру, вот и вернулся. На колесах, и в форме полутрупа с историей госпитализации на груди, но…

Что делать? Это удар судьбы!

Нана негодовала:

– Не может этого быть! Что с ним случилось? Пару часов назад он вышел отсюда совершенно здоровым. Как такое возможно?

Гурий нервно покачал головой, быстро просмотрел анкету и обратился к Майе:

– Каков ваш диагноз?

Майя ответила уверенно:

– Думаю, апоплексический удар. Когда приехали, он уже был не контактабельным. Реакции отсутствуют, давление высокое, пульс слабый.

Гурий открыл мой перекошенный рот, осмотрел язык и сказал заплаканным красавицам:

– У него аспирация. Срочно в реанимацию, очистим дыхательные пути, а потом сразу на томографию.

Красавицы покатили носилки дальше, и меня потянуло за своим телом в сторону реанимации.

Я почувствовал вибрацию беседы из кабинета Наны.

Нана допрашивала Майю:

– Где это случилось и как?

Майя ответила уверенно:

– Он потерял сознание в машине Софи, которая сразу вызвала скорую. Мы приехали в считанные минуты. Все было оперативно.

Нана с некоторым подозрением посмотрела на Софи и спросила:

– Вы из фармацевтической компании? Кажется, я вас знаю.

Софи ответила:

– Да, мы поставляем вам препараты.

– Вы дружите с Николаем?

Софи кивнула, а Нана сказала:

– Надеюсь, все будет хорошо.

Майя ответила:

– Я тоже надеюсь. Итак, все бумаги заполнены, жена Николая в курсе, и приедет сюда. Вот его мобильный и личные вещи. Думаю, я могу идти.

Встала и Софи.

– Я тоже пойду.

Но уйти они не успели. Дверь кабинета резко открылась, и на пороге появилась Мария в сопровождении министра здравоохранения Владимира Кабинетова, который говорил по мобильному:

– Да, да, господин президент, вот мы уже на месте. Сейчас все узнаем.

От неожиданности у Наны подкосились ноги. Она начала мямлить:

– Ой, прошу вас, господин Кабинетов, Мария, проходите, садитесь.

Кабинетов, пыхтя, пронес свое грузное тело до рабочего стола Наны, там разместился в кресле, как хозяин, и всех поприветствовал:

– Здравствуйте, девочки.

Мария же резко спросила:

– Где он?

Нана ответила:

– В реанимации. Его привезла врач скорой помощи Майя.

В сторону Майи Мария даже не посмотрела, она уперлась взором в Софи и спросила:

– А вы кто?

Ей ответил Кабинетов:

– Это Софи, менеджер по продажам фармацевтической компании. Мы сотрудничаем с ней. Точнее, с ними.

Мария спросила резко:

– Что она здесь делает?

Софи объяснила:

– Я коллега Николая. Мы вместе были на встрече.

Мария допытывалась:

– На какой встрече?

Софи сказала:

– В гостинице «Камертон». Нас туда пригласил мистер Кэтчер, владелец «Кэтчер Лабс».

Кабинетов навострил уши:

– Что? Кэтчер здесь? Почему он не сообщил мне о своем приезде?

Мария не обратила внимания на вопросы министра и продолжила задавать свои:

– Это случилось в «Камертоне»?

Тут вмешалась в разговор Майя:

– Нет, это случилось в машине Софи, на улице. Они ехали вместе.

Мария подняла брови и спросила с сомнением:

– Куда вы ехали?

Софи ответила ей:

– Послушайте, мы были на деловой встрече у Кэтчера.

Министр перебил ее:

– Интересно, что вы обсуждали с Кэтчером?

Не скрывая раздражения, Мария строго сказала Кабинетову:

– Да, подожди ты! Какая разница, что они обсуждали.

Софи предпочла все-таки ответить на вопрос министра:

– Мы обсуждали интересное деловое предложение. Я с удовольствием ознакомлю вас с ним позже, если захотите.

Министр кивнул:

– Да, да. Ознакомьте обязательно. Я жду вас в любое время.

Кабинетов бросил вожделенный взгляд на декольте Софи, а Мария продолжала допытываться:

– Итак, куда вы ехали?

Софи прикрыла рукой грудь, чем вызвала еще один вожделенный взгляд министра, и ответила спокойно:

– Мы никуда не ехали.

– Как это, никуда?

– Мы не успели обсудить маршрут. Ему стало плохо.

Тут министр сменил тему:

– Перейдем лучше, к делу. Какой диагноз у Николая?

Нана ответила ему:

– Инсульт. Это предварительный диагноз. Сейчас доктор Гурий прочищает дыхательные пути.

– Данные томографии есть?

– Нет еще.

– Почему?

– Его только что привезли.

Министр сказал:

– Все ясно. Нам надо вызвать Кайлаша Кейва.

Нана застыла в изумлении:

– Кого? Сам Кайлаш Кейв здесь? Это же великий нейрохирург из Индии! Он лучший в этой области!

Министр ответил:

– Он приехал по нашему приглашению для проведения мастер-класса в Медицинском Университете. Я сейчас договорюсь с ним и отправлю водителя.

Мария сказала:

– Нам повезло, что он сейчас здесь.

Министр тем временем набрал номер:

– Вот, он ответил. Ало, Кайлаш, хай, ви хев емердженси хиар. Ай нид ер хелп. Ю шуд кам имидиетли.

Договорившись с индусом, Кабинетов послал ему машину и обратился к Майе:

– Вы уже можете идти. Спасибо вам за оперативность. А вас, Софи, я жду в любое время.

Он особо подчеркнул словосочетание «любое время».

Майя и Софи удалились под подозрительным взглядом Марии.

Министр обратился к Нане, как к официантке:

– Кофе есть?

Нана с готовностью ответила:

– Да! У нас отличный кофе. Я сейчас.

*

Всю эту беседу я не слышал, а впитывал суть, наблюдая за мельчайшими деталями происходящего в кабинете Наны. В то же время я видел свое бесчувственное тело в руках Гурия. Он безжалостно терзал меня, засунув катетер глубоко в нижние части дыхательных путей, и говорил красавицам:

– Аспирация. Желудочный сок с не переваренной пищей в бронхах. Кошмар.

Я сам не раз проводил аспирационное дренирование, но никогда не думал, что это настолько жутко выглядит сверху.

Мое тело дергалось в странных судорогах при каждом движении Гурия.

Однако я был совершенно безразличен к судьбе своей засоренной гортани. Благодаря неожиданно открывшейся способности чувствовать разговор на расстоянии, мое внимание было привлечено разговором Майя и Софи.

*

Выйдя из кабинета Наны, они дошли до двери лифта, и тогда Майя сказала:

– Не волнуйся, все будет хорошо.

Софи ответила ей со злостью в голосе:

– Какая она гадюка. Ты видела, она смотрела на меня, как на проститутку.

Майя успокоила подругу:

– Не драматизируй. Сделай глубокий вдох и задержи дыхание. Давай вместе.

Они вдохнули глубоко.

– Ну, как? Полегчало?

Софи грустно покачала головой:

– Да, так полегчало, что хочется выброситься с высокого моста в пропасть.

Майя покачала головой:

– Лучше поезжай со мной. Будем спасать других самоубийц.

Софи усмехнулась, и тут у нее зазвонил мобильный. Она посмотрела на экран и сказала:

– Смотри, Кэтчер звонит.

– Так, отвечай скорей. Отойдем в сторонку, чтобы никто не помешал и включи громкоговоритель, очень хочется послушать.

Софи включила громкую связь и ответила на звонок:

– Слушаю.

– Кэтчер здесь. Как у вас дела?

– Не очень хорошо.

– Что случилось?

– После встречи с вами Николаю стало плохо. Сейчас он в реанимации центра неврологии.

Последовала пауза, затем Кэтчер сказал:

– Очень надеюсь, что с ним все будет хорошо. Он отличный специалист. Я звоню, чтобы спросить, не свободны ли вы сегодня вечером. Я бы хотел обсудить детали нашего сотрудничества за ужином. У вас есть время?

Услышав предложение Кэтчера, Майя зашептала:

– Не отказывай! Не смей!

Софи поколебалась и сказала:

– Да.

– Отлично! Тогда я заеду за вами в восемь.

– Да.

Софи отключила телефон, а Майя обняла ее:

– Молодец! Нельзя было отказывать! Такой шанс! Не забудь про меня тоже. Вместо умирающих буду возить энергетики. Как он там называется? Кайфун?

Софи устало улыбнулась:

– Я, наверно, ужасно выгляжу…

– Выглядишь супер! Пойдем, я тебя подвезу домой. Надевай то же самое платье, что и в Германии, и больше Кэтчеру не отказывай.

Софи рассмеялась:

– Ну, ты и развратница.

– Это не разврат! Это бизнес. И не наша вина, если деньги деньги перемешаны с страстью. На самом деле, я завидую тебе белой завистью. Мужчины так легко западают на тебя! Ты заметила, как смотрел на тебя Кабинетов? И как тебе это удается? Научишь?

Они вошли в лифт.

А меня опять взяла злость, я начал бессмысленно метаться по пространству, однако, голубая ниточка дернулась и вернула мою сущность в покой реанимации, где я увидел продолжение ужасного зрелища собственной интубации.

Боже! Лучше бы он оставил мои трахеи в блевотине.

К счастью, все скоро закончилось, и меня покатили на томографию. Точнее покатили мое туловище, а я сам задержался у кроватки Аниты.

На подушке красиво лежали ее чудесные волосы, которые освещали все помещение. Она выглядела такой же спокойной, как во время операции, но дышала тяжеловато.

С ней что-то неладное.

Я направил внимание на девочку, поплыл и стрелой проник в нее. Меня сразу сдавило ее отрывистым дыханием, вдоль и поперек молниями проносились слабые импульсы нервных волокон, но здесь не было живых мыслей, образов и страстей. Ничего похожего на то, что происходило внутри Софи, когда я проник в нее.

Я находился в пустой пещере с причудливыми настенными детскими рисунками, похожими на искусство доисторических людей. Картинки были, но не было души.

Аниты здесь не было.

Где же ты, девочка? Куда сбежала? – думал я.

В тишине пещеры я услышал звуки капающей жидкости.

Капкап.

Этот звук мне не понравился. Неожиданно проснувшаяся интуиция подсказала мне, что здесь проблема с оттоком жидкости, и тут же я вспомнил про дренаж, который надо было проверить к вечеру и заменить при необходимости. Почувствовав это, я немедленно окунулся в медленную струю грязной реки, которая текла по какой-то трубочке. Я понял, что эта река крови, смешанная со спинномозговой жидкостью.

Боже, кошмар какой!

Эта жидкость не должна течь!

Это смертельно опасно!

Поток надо остановить немедленно!

Мое внутреннее беспокойство завопило:

– Она умирает! Надо что-то сделать!

Откуда-то всплыло и название: ликворея.

С этим диагнозом немедленно пришло и решение: прочистить дренаж, проверить швы, наложить еще один, если надо, и прижать коллодийной повязкой!

Эту процедуру надо проделать немедленно!

Я даже вскочил, чтобы начать, но понял, что не могу: у меня нет рук.

Ужас выбросил меня куда-то наверх. На мгновение внутри меня взорвалась вспышка, которая осветила окружающую физическую реальность, и я четко увидел все, что происходило в покое реанимации. Меня уже вернули с аппарата томографии, и теперь над моим бесчувственным телом копошились красавицы, распространяя круги тревоги.

Где Гурий?

Я должен как-то внушить ему проделать все необходимые процедуры для спасения Аниты!

Эта мысль притянула меня к Гурию, который направлялся к Нане, но открыв дверь кабинета, застыл в замешательстве, и тотчас прикрыл дверь.

Подоспела Нана с двумя чашками горячего кофе на подносе.

Гурий пролепетал:

– Мне показалось, или за твоим столом сидит Кабинетов?

Нана ответила полушепотом:

– Сидит! Открой мне дверь и заходи за мной.

Гурий пропустил Нану с подносом вперед, а потом вошел сам.

Нана представила его:

– Познакомьтесь, это доктор Гурий. А это настоящий кофе из Бразилии.

Намереваясь внушить Гурию идею спасения девочки, я напрягся и стрелой пронзил его грудную клетку. Здесь на меня посыпались оглушительные удары ритмично бьющего сердца.

Я попал в миокард.

Сжимающаяся мышца чуть не раздавила меня и, борясь с удушьем, я заорал всей мощью духа:

– Эй, Гурий! У Аниты ликворея! Иди к ней быстрей и останови… Ты меня не слышишь? Ты оглох?

Он не воспринимал меня.

Его внимание было направлено наружу, и до меня докатился глухой вопрос министра:

– Каково ваше мнение по поводу состояния Николая, доктор Гурий?

За этим последовала волна быстрой вибрации, и Гурий ответил:

– Дыхательный путь был очень засорен желудочной массой. Я все прочистил. Скоро будет проявленный снимок компьютерной томографии, и тогда вся картина прояснится.

Я опять заорал всей мощью:

– Забудь ты про томографию! Спасай девочку! Козел!

Он не понимал меня.

Он слышал министра:

– Прекрасно! Проследите лично за снимком и принесите заключение сюда. Надеюсь, Кайлаш Кейв будет здесь к тому моменту.

А я вопил:

– Не слушай его! Снимок сделают и без тебя! Иди к девочке!

Но Гурий игнорировал меня и ответил министру:

– Хорошо, сейчас сделаю…

Волна злости вытолкнула меня из него в пространство кабинета Наны.

Я негодовал:

– Ах ты, глухой тупица, Гурий! Еще моим другом называешься!

Тут я заметил Марию, которая задумчиво сидела в кресле с чашкой кофе. Я решил попробовать достучаться до нее! Может быть, поймет, что девочке нужна помощь? Я влетел в свою жену, и меня тут же смыло струей горячего кофе вперемешку с ее тревогами.

Раздался звонок телефона моей супруги, и я изнутри почувствовал ее ответ:

– Слушаю, господин президент…

– Как твой муж?

– Плохо.

– Держись. Ты очень нужна нам сейчас.

– Я стараюсь.

– У меня для тебя задание особой важности. Я хочу, чтобы ты отправилась выполнять его немедленно.

Мария удивилась:

– Как я оставлю Николая тут одного?

Президент возразил:

– Зачем одного? За ним присмотрит Кабинетов.

Мария заколебалась:

– Что нужно сделать?

– Позвони немедленно Крикунову и назначь встречу.

– Ты хочешь, чтобы я позвонила лидеру оппозиции и вступила с ним в переговоры?

– Да, и очень тесные переговоры…

– Что ты имеешь в виду?

Президент объяснил:

– Ты должна поговорить с ним в приватной обстановке и добиться прекращения пикетов.

– Что случилось? Мы же договорились не обращать на них внимание. Пусть себе стоят и кричат.

– Договорились, но сейчас все изменилось. Всемирный Банк отказывается проводить переговоры по поводу предоставления следующего транша по кредитам, пока мы не восстановим спокойствие. Это для нас жизненно важно! Я не могу допустить осечки со Всемирным Банком, и поэтому мне нужно, чтобы Крикунов приостановил свои протесты. А ты можешь его убедить!

– Как?

– Он тебя послушает.

– Почему ты так думаешь?

Президент сделал паузу и ответил, взвешивая слова:

– По моей информации он запал на тебя. Он тебя хочет…

– Что?

В Марии начала просыпаться тревога.

Президент продолжал:

– Я знаю об этом давно, но пока придерживал этот козырь. Ты сама ничего не замечала?

– Нет, хотя он в ел себя странно.

– Цветы посылал? Духи? Послушай, ты должна это сделать для блага всей страны! Считай, что это твой прямой путь к посту председателя парламента.

На меня полилась смесь всевозможных гормонов из разных желез Марии.

– Хорошо, я сейчас позвоню ему, – ответила она.

Тут я увидел образы ее оживших мыслей.

Вот она вместе с Крикуновым идет по красному ковру прямо к пьедесталу с креслом председателя парламента. Они одеты как жених и невеста. Вдруг Крикунов подхватил ее и понес к этому креслу, как к алтарю.

Мария сразу заполнилась приятным чувством карьерного скачка, а я загорелся жутким огнем негодования. Злость и ревность выбросила меня из Марии вон, и мне вдруг захотелось выпить стаканчик чего-нибудь крепкого и закурить сигарету. Это желание почти затмило стремление помочь девочке, однако, какая-то другая сила помогла, и меня осенило!

Ию мать, и она поймет!

Я проникся единственным желанием увидеть Ию, и это желание бросило меня прямо сквозь стены, через палаты, в темный уголок напротив лифта. Там у окна стояла убитая горем женщина и тихо плакала, стараясь никому не показывать слезы.

Кстати, где отец?

Не время для вопросов.

Я сконцентрировал свои духовные силы на единственной идее о том, что немедленно нужно сменить трубку дренажа Аните, и устремился во вздрагивающее от плача тело Ии.

Она ничего не почувствовала, и я заорал всей душой:

– Перестань ныть! Нужно проверить дренаж Аниты, наложить еще один шов и прижать гигроскопической ватой!!!

Я больно пронзил ее непонятным словом – ликворея.

Боже, сколько же сил это отняло!

Тут же меня настигла убийственная дремота, и я понял, что проваливаюсь в бессознательное.

Но в самый последний момент я почувствовал, что Ия направилась в сторону покоя реанимации.

Неужели, я достучался до нее?

Вот, она бежит.

Ей преграждает путь охранник.

Ия прорывается и кричит:

– Мне надо увидеть доктора Николая!

Охранник непреклонен:

– Вы не можете сейчас с ним говорить.

– Тогда анестезиолога! Кого-нибудь!

– Подождите.

– Нельзя ждать!

– Успокойтесь, врач выйдет к вам.

– Нет! Будет поздно! Пропусти меня!

На шум вышла Нана из кабинета:

– Что происходит?

Но Ия уже не слушает никого, толкает охранника, бежит по коридору, врывается в покой реанимации, бросается перед Гурием на колени и молит:

– Пожалуйста, проверьте дренаж Аниты! Надо наложить специальную вату! Я слышала слово… Ликворея! Что это такое?

Гурий обернулся.

– Ликворея? Это истечение спинно-мозговой жидкости.

Гурий в это время рассматривал данные моей томографии, а я мысленно приказал ему из последних сил: «Оторвись!» – и влетел в Гурия.

Тот вздрогнул.

В это время Ию схватили, но было уже все равно.

Гурий понял!

Он быстро подошел к Аните, увидел желтоватые пятна на повязке и немедленно приказал красавицам:

– Проверяем дренаж! Срочно принесите гигроскопическую вату! Возможно, понадобиться наложить еще один шов.

Слава Богу!

Пару минут спустя все было сделано, шов наложен, и Аните сразу полегчало.

Последнее, что я почувствовал, было недоумение Ии, когда она увидела мое тело:

– Что с Николаем? Почему он лежит здесь? Он умер?

Ей никто не ответил. Оставшаяся у моей кровати медсестра занервничала:

– Пожалуйста, выйдите отсюда, вам нельзя здесь находиться…

Охранник силой выдворил Ию, и в коридоре она чуть не столкнулась с индусом.

Это был Кайлаш Кейв. Он держал в руке снимок моего мозга и за ним следовала свита из студентов.

Врач рассуждал вслух:

– Типичный случай обширного кровоизлияния в мозг, то есть апоплексический удар. Пациент в коме, что осложняет состояние. Есть высокая вероятность быстрого образования гематом. Наиболее приемлемый метод лечения на данном этапе – краниотомия. Вскрытие поможет снизить внутричерепное давление и очистить мозговую оболочку от гематом.

Я устал и мне это было безразлично.

И сознание мое потухло.

Я медленно ушел в сон, и в моих видениях опять ожила тревожная действительность Ноя.

Десятая Глава
Радуга завета

Я лежу на влажной земле, а надо мной – прекрасная золотистая гроздь спелого винограда. Сочные ягоды переливаются янтарным свечением, купаются в теплом сиянии лучей восходящего солнца, черпают прелесть существования, упиваются милостью Божией, снизошедшей на них с небес. Кажется, лоза чувствует мимолетность существования, конечность физического бытия, но это ее вовсе не заботит. Она просто есть, а ее плоды просто зреют на радость человека, дарят вкус солнца и Божественную вибрацию, которую вбирают в себя весь год. Радость тому, кто попробует эту прелесть.

А для меня это блаженство: лежать вот так на влажной земле и наблюдать, как дозревает эта великолепная и неповторимая лоза от Господа Бога моего.

Я все помню!

Знаю, что ее принес мне Бесстрашный-Быстрокрылый из сада Эдемского, из которого я и спустился в нижние океаны тверди.

Я взрастил ее с любовью и благоговением, ибо это единственное сокровище, оставшееся у меня от Бога.

Через нее я ищу Господа, которого потерял после нисхождения.

Я встал перед лозой на колени, уперся в мокрую почву и начал молиться:

– Господи, я обращаю свой взор и свои чувства к Тебе одному! Я – Твое создание и частица Тебя Великого! Я был рожден в Тебе от животворящей искры Твоей, и я был полон огнем Твоим! Ты послал меня в путь по нисходящим водопадам океана Твоего, и я следовал зову, покинул Эдем и теперь нахожусь там, где Ты указал мне быть, но я потерял Тебя. Я больше не чувствую Твое присутствие, мне не является Образ Твой лучезарный, и я в смятении. Где искать Тебя? С последней надеждой взираю на лозу Твою, взращенную в саду Эдемском, ища в ней путь к Тебе. Боюсь погибнуть, ибо вместо Тебя встает передо мной образ Черно-Белого Ангела. Он наставляет, указывает путь, но я вижу, что это не Твой путь, не Твой Светлый Образ. Он уводит меня в сторону, а Великая Мощь Твоя спит во мне. Молю тебя, Бог мой, проснись в душе моей, яви мне видение Твое, чтобы я знал, что не брошен.

Я закрыл глаза, но вместо Бога я слышал лишь пение птиц и шуршание листьев.

Вдруг в безмолвии громом грянул трубный голос:

– Господин мой, я вернулся.

От неожиданности я свалился на землю, а человек, который произнес испугавшую меня фразу, в беспокойстве подбежал ко мне:

– Отче мой, прости, я не заметил, что ты молишься. По своей неосторожности я потревожил тебя.

Он помог мне встать и я увидел перед собой усталого вида бородача.

– Ты кто?

Он сказал со смирением в голосе:

– Я Хам, твой средний сын.

Я отозвался на его слова удивленным эхом:

– Ты Хам, мой средний сын?

Он ответил:

– Да, отче, господин мой, я верный раб твой.

Тут из-за спины Хама выступила девушка. Она скромно улыбнулась мне и поклонилась в знак полного повиновения.
Я бегло рассмотрел ее, нашел привлекательной и спросил Хама:

– Кто это с тобой?

Он взял за руку девушку и ответил:

– Это жена моя, Хамуталь. Неужели ты нас не узнаешь?

– Может быть… Что же вы делаете тут, в моем винограднике?

Хам ответил:

– Мы по твоему поручению.

– Какое поручение?

Хам объяснил:

– Отче наш, ты должен помнить, что мы помогаем тебе во всех деяниях твоих, но не понимаем, что ты делаешь и ради чего. Мы лишь беспрекословно выполняем все твои приказы. Вот вчера ты послал нас в город за едой и посудой. Сейчас мы вернулись и все принесли. Здесь кушанья, кувшин и чаша. Все перед тобой.

Хам указал на две большие корзины с едой в глиняной посуде.

Я спросил:

– Откуда вы это принесли?

Хам ответил:

– Из нашего города Фарабун. Он выстроен у подножия этой горы. Мы возвели его по твоим мудрым указаниям за триста пятьдесят лет после потопа.

Я грозно посмотрел на Хама и прошипел:

– Это был не потоп, а нисхождение из Эдема! Как ты не понимаешь?

Хам виновато опустил голову:

– Конечно, мой Господин! Прости, я оговорился. Как только закончилось наше нисхождение из Эдема, мы сразу начали воздвигать Фарабун. Теперь это величайший город. Вон он у подножия твоей горы.

Только сейчас я обратил внимание на то, что в долине, вдоль морского побережья раскинулся белый город. Дома и дворцы были выстроены в прекрасные ряды вдоль широких, вымощенных улиц. В бухте виднелась пристань и большие корабли на якорях. В центре возвышался храм с огромными золотыми куполами.

Я сказал полушепотом:

– Триста пятьдесят лет? Как быстро летит время!

– Да, мой Господин, – ответил Хам, – За это время Фарабун вырос! Сейчас у тебя, мой Господин, уже двести внуков, три тысячи правнуков и бесчисленное количество праправнуков. Многие уже уехали исследовать и населять другие земли.

Я кивнул, и сказал:

– У тебя есть старший брат, мой первенец. Как он?

– Сим стал настоящим учителем, создал школу. Он воспитывает всех детей Фарабуна. Он трудится во славу Господа нашего и уже вырастил много поколений.

Тут моя память начала оживать, и я вспомнил о своем третьем сыне:

– А что делает твой младший брат, Иафет?

Хам ответил:

– У него большая лавка.

– Он торговец?

– Нет, хранитель. Ему приносят все лишнее, а он выдает нуждающимся необходимое. Через него люди делятся, сдают излишки урожая, изделия, товары и берут, кому что надо. Каждый может взять у Иафета любую вещицу или еду. То, что мы тебе принесли, было взято у него. Кстати, он с нетерпением ждал плодов твоего виноградника, чтобы раздать желающим, однако, ты отказал ему. Вместо того чтобы собрать урожай и угостить всех, как мы все делаем, ты решил поступить иначе.

Я удивился:

– Неужели? Что же я сделал?

Хам объяснил:

– Ты возжелал отжать виноградный сок так, как тебя научил Черно-Белый Ангел. Он является только тебе, и ты с ним говоришь.

Я вспомнил:

– Ты прав! Ко мне приходит Черно-Белый Ангел. Именно он подсказал, что через лозу я познаю Бога, если отожму виноградный сок.

Хам продолжил рассказ:

– Так вот, ты послал меня с Хамуталь за бочками. Мы нашли мастера и изготовили три большие бочки, которые привезли их. Потом мы отжали в бочки весь урожай винограда так, как учил тебя Черно-Белый Ангел.

Теперь я все отчетливо вспомнил и обрадовался:

– Да, Черно-Белый Ангел наказал отжать сок в бочки, настаивать и помешивать. Он говорил, что сок начнет бродить, превратится в Божественный напиток и выпив, я вновь познаю Бога!

Хам тоже обрадовался:

– Именно так все и было, мой Господин! А вчера ты послал нас в город принести посуду, для того, чтобы попробовать Божественный напиток впервые. Вот глиняный кувшин, вот и чаша.

Хам поднес к моим ногам корзину с посудой и едой.

Я спросил:

– Где же мои бочки с соком?

Хам указал в сторону легкой постройки, на которую я не обратил внимания и ответил:

– Ты сам поставил их туда.

Я посмотрел и замер в ужасе. У дверей постройки сидел улыбающийся Черно-Белый Ангел.

Я воскликнул:

– Смотрите! Видите?

Хам с женой оглядывались в замешательстве.

– Там нет ничего, – удивился Хам.

Тем временем Ангел подмигнул мне, в мгновение ока очутился рядом и сказал шепотом:

– Вот и настал час испробовать Божественный напиток! Иди, не стесняйся!

Я посмотрел ему в глаза с сомнением, и спросил:

– Ты меня не обманываешь?

Он принял совершенно невинный вид и ответил:

– Как я могу тебя обманывать? Ты же сам его изготовил…

Я возразил:

– Ты меня научил.

– Я лишь подсказал.

Меня охватило волнение, и я спросил:

– Ты обещаешь, что этот сок возвысит меня до Господа нашего, и я увижу Его?

Ангел покачал головой:

– Я не Бог, чтобы давать обещания. Я всего лишь Ангел, к тому еще и Черно-Белый. Однако могу заверить что, видел людей, которые утверждали, что летают от этого сока к Богу.

– Отче наш, с кем же ты говоришь? – спросил недоумевая Хам.

Я ответил ему:

– Слушай, сын мой. Я вижу видения. Мне является Черно-Белый Ангел. Он хочет, чтобы я выпил этот сок из бочки, и говорит, что это путь к Господу Богу нашему. Я не знаю, что делать. Я в сомнении.

Хам ответил:

– Отец мой, мы все не раз ели виноград, и после этого ничего плохого не происходило. Что же худого ждать от сока?

Я кивнул:

– Да, да. Я попробую, даже если погибну.

Я пошел к бочке и чувствовал, как Черно-Белый Ангел пристально следит за мной. Хам шел рядом. Я открыл крышку. В бочке была странная жидкость цвета мутной мочи, в которой я сразу увидел отражение Черно-Белого Ангела…

Я возмутился:

– Ты в соке?

Он ответил из-за моей спины:

– Нет, мой дорогой. Я позади тебя, а это лишь мое отражение.

Хам достал чашу, зачерпнул из бочки сок и подал мне. Я принял из его рук чашу, поднес ее к губам, вдохнул странный аромат и выпил со словами:

– Да пребудет со мной Господь мой!

Прохладная жидкость разлилась по жилам. Приятные токи сразу разбежались по всему телу. Тонизирующая вибрация медленно перешла в возвышенное дрожание. Что это? Я чувствовал подъем души. Или это было только похоже на восхождение?

Переживаемая от сока вибрация разбудила далекие воспоминания Эдемского пространства, и я подумал, что Бог вот-вот вернется ко мне…

Хам со своей молодой женой смотрели на меня с нетерпением, а рядом еще этот Черно-Белый…

Вдруг дрожь прошла, и кровь хлынула к голове.

Задрожав всем телом я приказал Хаму:

– Еще!

Он немедленно зачерпнул вторую чашу и выпил крикнув:

– Да пребудет со мной Господь мой!

Дрожь повторилась, в голову ударил дурман, и я почувствовал упорный взгляд Хама со спины.

Резко обернувшись, неожиданно для себя, я накричал на него:

– Чего пялишься!

Он отпрянул. Я понимал, что теряю контроль над собой, и сам не свой зачерпнул чашу в третий раз.

Выпил до дна.

Мигом закружилась голова. Меня качнуло в одну сторону, потом в другую. Я осмотрелся, ища глазами Черно-Белого Ангела, но не увидел его, хотя и услышал шепот:

– Еще, еще! Пей больше! Бог любит пресыщение.

Я пробормотал в ответ:

– Да, еще.

И опят осушил полную чашу. Однако это лишь отдалило меня от Господа.

Я понял, что мой рассудок помешался. Понял, что Черно-Белый Ангел обманул меня.

Он водит меня за нос!

Я начал орать на него в бешенстве:

– Покажись, предатель! Что ты со мной сделал? Ты меня околдовал! Это не божественный напиток! Ты напоил меня дурманом! Я тебя поймаю и уничтожу!

Все кружилось и воспринималось искаженно.

Я начал хватать руками воздух, в надежде поймать предателя, кричал и сквернословил.

А он появлялся то тут, то там, но всякий раз ускользал от меня.

Наконец, я схватил его за глотку, начал бить и орать:

– Вот тебе, негодяй! Вот тебе…

О, с каким удовольствием я уродовал его ангельское лицо! Потом мои сильные удары обрушились на его живот и пах! Потом я схватил Ангела за ноги и со всей силой стукнул головой о камень! Наконец, подбросил его высоко вверх и с удовольствием наблюдал, как он обрушился на землю.

Потом я понял, что устал.

В изнеможении опустил руки и только сейчас заметил, что вместо Черно-Белого Ангела, избивал бедного Хама.

Он валялся передо мной жалкий и беспомощный. Но в нем не было ни капли злости. Он лишь удивленно вопрошал:

– Почему ты избил меня, отче? Ты – великий человек! Ты придумал плуг и мотыгу, научил нас пахать, сеять и собирать урожай. Ты…

Он хотел продолжить, но из-за его спины выглянул гадкий Ангел и захихикал. Я заорал в неистовстве. Избитый Хам хромая убежал прочь.

Тут силы совсем меня покинули, и я свалился у бочки.

В глазах двоилось, голова кружилась, к горлу подступала тошнота, а мозги расплывались. Казалось, меня раскачивают на качелях, и сквозь муть пелены в глазах я увидел какую-то фигуру.

– Эй, кто там? Подойди ближе.

Я еле выговорил эти слова, однако силуэт двинулся в мою сторону, и скоро можно было разобрать смутные очертания девушки.

В это время напиток уже впитался во все клетки и играл во мне, превращая меня в непонятное существо.

Я спросил незнакомку:

– Кто ты?

Она ответила:

– Неужели не узнаете? Я Хамуталь, жена Хама и ваша невестка. Вы только что избили моего мужа…

– Что тебе надо?

Она была в явном замешательстве:

– Я хотела помочь Хаму, но он убежал. Теперь я подумала, что надо помочь вам, потому, что вы погибаете.

Я огрызнулся:

– Я здоров! Мне очень хорошо! Оооочеееень…

Она посмотрела на меня с подозрением, потом заглянула в бочку, а во мне вдруг заговорил голос Черно-Белого Ангела: «Пусть и она пьет».

Странно, что мне уже не хотелось бороться с ним. Ангел заиграл во мне, я встал перед ней во весь рост, наполнил чашу и приказал:

– Пей!

Она нерешительно посмотрела на меня, однако чашу взяла и поднесла к губам. Выпив все содержимое, она улыбнулась мне странной улыбкой вожделения.

Черно-Белый Ангел уже жил во мне, как у себя дома. Он больше не советовал, а приказывал: «Дай ей еще!»

Он владел моим рассудком в дурмане, управлял моей искореженной душой, а я не мог ему сопротивляться. Не отдавая себе отчета, в том, что делаю, немедленно наполнил чашу и протянул невестке.