Текст книги "Отношения любви: Норма и патология"

Автор книги: Отто Кернберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

ДИНАМИКА НАРЦИССИЧЕСКОЙ ПАТОЛОГИИ

Чаще всего нарциссическая личность сама отыгрывает свое патологическое грандиозное Я, одновременно проецируя обесцененную часть Я на партнера, чье безграничное восхищение подтверждает это грандиозное Я. Реже нарциссическая личность проецирует патологическое грандиозное Я на партнера, отыгрывая отношения между этим грандиозным Я и его спроецированным отражением. Партнер в таких случаях – всего лишь средство для воплощения отношений между аспектами Я. В типичных случаях идеализированный партнер и его “придаток”, или сателлит этого идеального объекта, в реальных отыгрываниях или в фантазии составляют пару или же формируют бессознательное “отражение”, в котором каждый партнер воспроизводит другого. Они могут также, дополняя друг друга, совместно воссоздавать фантазийное и утраченное грандиозное идеальное целое.

При рассмотрении существенных динамик, лежащих в основе таких защитных маневров, мы обнаруживаем, что особую важность в бессознательных конфликтах имеет зависть доэдипова происхождения – специфическая форма гнева и обиды по отношению к необходимому объекту, переживаемому как фрустрирующий и отказывающий, не дающий. Так желаемое становится одновременно источником страдания. Как реакция на это страдание развивается сознательное или бессознательное стремление к тому, чтобы разрушить, испортить, захватить силой то необходимое, в чем отказывают, – именно то, что вызывает наибольшее восхищение и является наиболее желанным. Трагедия нарциссической личности состоит в том, что агрессивное присвоение и алчный захват того, что является предметом отрицания и зависти, не ведет к удовлетворению, поскольку бессознательная ненависть к желаемому портит его, когда оно присваивается; в результате субъект неизменно испытывает опустошение и фрустрацию.

Таким же образом, поскольку ценность того, что может дать другой, является источником зависти, зависимость от объекта любви неприемлема и должна отрицаться; нарциссическая личность больше нуждается в восхищении, чем в любви со стороны другого. Восхищение другого поддерживает и подтверждает самоуважение, самоидеализацию патологического грандиозного Я. Восхищение других служит заменой защитных и регулирующих самооценку функций, нарушенных вследствие ослабленности и искаженности Супер-Эго, в особенности – Эго-идеала.

Нарциссические личности нуждаются в восхищении и бессознательно вымогают имеющиеся у другого ресурсы восхищения – это их мстительная защита от зависти. Проецируя те же потребности на партнера, они опасаются, что их будут эксплуатировать и “ограбят”, лишив того, что они имеют. Поэтому зависимость партнера непереносима для них. Обычную обоюдность в человеческих отношениях они переживают как эксплуатацию и захват. Вследствие конфликтов, связанных с бессознательной завистью, они не в состоянии испытывать благодарность за получаемое от другого, способности которого безвозмездно отдавать они могут завидовать. Недостаток чувства благодарности препятствует развитию умения ценить полученную любовь.

В тяжелых случаях обесценивание других претерпевает регрессивную “анализацию” (Шассге-Смиржель, 1984b, 1989) – регрессирует к бессознательному стремлению символически трансформировать всю любовь и все ценности в экскременты, что может приводить к бессознательному отрицанию различий между полами и поколениями (всякие различия отрицаются и обесцениваются), направленному на избегание зависти к другому полу или к другим поколениям. Бессознательная зависть к эдиповой паре может лежать в основе зависти к брачному партнеру; потребность разрушить пару порождается в большей мере примитивной агрессией по отношению к эдиповой паре, чем эдиповой виной. То, что бессознательная ненависть и зависть к хорошим отношениям в родительской паре может превращаться в деструктивные устремления, направленные против собственного функционирования индивидуума как части пары, – одна из наиболее драматических характеристик нарциссической патологии.

Обычно эти бессознательные конфликты могут быть прослежены в прошлое вплоть до ранней патологии материнско-детских отношений. Оральная агрессия, вызванная, спровоцированная или подкрепленная холодной и отвергающей либо отвергающей и гиперстимулирующей матерью, резко выраженным и постоянным ранним пренебрежением, эксплуатацией со стороны нарциссической матери, игнорирующей эмоциональные потребности и внутреннюю жизнь своего младенца, – эта оральная агрессия, вдобавок вторично подкрепленная конфликтами с отцом или отсутствием его компенсирующей доступности, – нередко является источником интенсивной зависти и ненависти по отношению к матери, в конечном счете оказывающих влияние на бессознательное отношение к обоим родителям, и порождает патологически мощную зависть к любовным отношениям в эдиповой паре.

У мужчин, у которых ранние отношения с матерью продолжают окрашивать их отношения с женщинами на всем протяжении жизни, патологическая ненависть и зависть к женщинам может стать мощной бессознательной силой, интенсифицирующей их эдиповы конфликты. Они нередко воспринимают мать как сексуально провоцирующую, соблазняющую и отказывающую – ранние оральные фрустрации трансформировались у них в своего рода (проецируемую) сексуальную агрессию. Этот образ матери как соблазнительницы, в свою очередь, усиливает агрессивные компоненты сексуального возбуждения и способствует диссоциации эротического возбуждения и нежности. Эти мужчины переживают сексуальное стремление к женщине как повторение раннего соблазнения со стороны матери и потому бессознательно ненавидят объект своего желания. Ненависть может разрушать способность к сексуальному возбуждению и приводить к подавлению сексуальности. В менее тяжелых случаях защитная идеализация сексуальной привлекательности женщины ведет к усиленному поиску сексуальной стимуляции, возбуждения и удовлетворения, за которыми неизменно следует бессознательное отравление сексуального переживания, обесценивание идеализированной женщины и скука. Мощная защитная идеализация женщин и их быстрое обесценивание как сексуальных объектов может выливаться в сексуальный промискуитет.

Из этих динамических факторов берет начало широкий спектр сексуальных патологий. У некоторых нарциссических мужчин наблюдаются жесткие сексуальные запреты, страх отвержения и осмеяния женщинами, связанный с проецированием на женщин собственной бессознательной ненависти к ним. Этот страх перед женщинами может также порождать сильное отвращение к женским гениталиям, в котором доэдипова зависть соединяется с эдиповым восприятием кастрации. Возможно также полное расщепление: одни женщины идеализируются и какие-либо сексуальные чувства к ним отрицаются, другие воспринимаются как чисто генитальные объекты, с которыми благодаря отсутствию нежности и романтической идеализации возможна полная сексуальная свобода и наслаждение. Это приводит к обрекающему на внутренний провал обесцениванию сексуальной близости и бесконечному поиску новых сексуальных партнеров.

Некоторые нарциссические мужчины способны испытывать нежность в отношениях с женщинами, от которых зависят, поскольку они бессознательно обесценивают их как сексуальных партнеров. Примечательно, что импотенция у нарциссических мужчин с жесткими запретами, со страхом перед женщинами, может являться непосредственным выражением этого страха. Когда в процессе терапии страх ослабевает, они впадают в сексуальный промискуитет. Таким образом они отыгрывают вовне и поиск отношений, в которых их любят, и потребность отделить этот поиск от своей бессознательной агрессии по отношению к женщинам. В противоположность этому, нарциссические мужчины, для которых сексуальный промискуитет был характерен с ранней юности, часто дают картину постепенного ухудшения своей сексуальной жизни, по мере того как в краткие периоды страстной влюбленности вновь и вновь происходит крушение защитной идеализации женщины. Их новые сексуальные встречи все больше выглядят повторениями предыдущих; эрозия защитной идеализации и накопившееся разочарование в сексуальной стороне жизни могут вызывать вторичное ухудшение сексуальной жизни и импотенцию, что приводит их в терапию после сорока – пятидесяти лет.

И женщины, и мужчины с нарциссической личностной организацией часто имеют бессознательную фантазию одновременной принадлежности к обоим полам, отрицая тем самым внутреннюю необходимость завидовать другому полу (Розенфельд, 1964, 1971, 1975; Грюнбергер, 1971). Эти фантазии ведут к разнообразным путям поиска сексуальных партнеров. Некоторые нарциссические мужчины ищут женщин, бессознательно репрезентирующих зеркально отраженный образ их Я – “гетеросексуальных близнецов”, – бессознательно дополняя себя гениталиями и соответствующими психологическими аспектами другого пола, чтобы не испытывать необходимости принять реальность другой, автономной личности. В некоторых случаях, однако, бессознательная зависть к гениталиям другого пола вызывает обесценивание порождающих ее сексуальных характеристик, провоцирующих зависть, и приводит к асексуальным близнецовым отношениям. Это может быть деструктивным, поскольку несет с собой жесткие сексуальные запреты.

Иногда бессознательное желание обладать чертами обоих полов является источником отношений с партнером, бессознательно обесцененным во всех аспектах, за исключением его или ее сексуальной комплементарности для пациента. Физически привлекательные нарциссические пациенты обоего пола с сильной потребностью в восхищении со стороны других могут выбирать уродливых партнеров, оттеняющих их собственную привлекательность. Другие избирают “близнеца” таким образом, что появление на людях красивой пары неизменно позволяет удовлетворять нарциссические нужды. Мужчина, который выбирает женщину, вызывающую зависть других мужчин, может обеспечить удовлетворение как нарциссических, так и гомосексуальных устремлений.

Бессознательная ненависть к женщинам (и страх перед ними в силу проекции этой ненависти) – существенный источник нарциссически детерминированной гомосексуальности у мужчин. Выбор другого мужчины в качестве гомосексуального близнеца, защитная идеализация пениса другого как копии собственного пениса и бессознательное уверение себя в том, что он/они больше не зависят от женских гениталий, могут служить эффективной защитой от зависти к другому полу и даже “позволять” отношения с идеализированными женщинами – если они при этом десексуализированы.

Основным фактором конфликтов у нарциссических пациентов при гетеросексуальных или гомосексуальных отношениях, который дает знать о себе лишь постепенно, но затем начинать доминировать в отношениях и в конце концов разрушает их, является защита фантазии о близнеце. Партнер должен воплощать идеал пациента, но не быть лучше его самого, потому что это вызвало бы зависть; но он не должен быть и “ниже” пациента, поскольку это провоцировало бы обесценивание и разрушение отношений. Поэтому партнер посредством защитного механизма всемогущего контроля “вынуждается” стать точно таким, каким он нужен пациенту. Таким образом ограничиваются свобода и автономия другого, не говоря уже о том, что исключается возможность для пациента оценить уникальность и “инаковость” партнера. Неудивительно, что пациенты, ограничивающие свободу своих партнеров, чрезвычайно опасаются ограничений и сковывания со стороны других – работы проективной идентификации.

В относительно мягких случаях любовных отношений при мужском нарциссизме с самой юности постоянный характерный паттерн определяется дихотомией “мадонна-проститутка”. Поскольку этот паттерн соответствует принятой в культуре и поощряемой в патриархальном обществе двойной морали, мужская нарциссическая патология культурно подкрепляется – так же, как женская мазохистическая патология в любовных отношениях.

Обычно с годами в сексуальных отношениях нарциссических мужчин начинает преобладать скука. Однако некоторые продолжают использовать сексуальные встречи для отыгрывания сильной амбивалентности по отношению к женщинам, обусловленной одновременно стремлением к сексуальному удовлетворению, садистической мстительностью и даже преследующим мазохистическим повторением фрустрации, причиненной матерью. Таким образом, у подобных людей наблюдается слияние нарциссической и мазохистической патологий.

Синдром Дон Жуана отражает широкий спектр мужской нарциссической патологии. На одном конце этого спектра Дон Жуан может быть мужчиной с отчаянной потребностью соблазнять женщин, внутренне понуждаемым к вступлению в сексуальные отношения, приводящие к фрустрации или унижению сиюминутно выбранной им женщины; обольщение в этом случае является почти осознанно, манипулятивно агрессивным, а оставление женщины несет приятное облегчение. Или же интенсивный навязчивый поиск новых приключений порождается идеализацией женщин и стремлением наконец найти ту, которая не разочарует.

Дон Жуан более здорового края спектра характеризуется смесью нарциссических и инфантильных черт; это мужчина-ребенок женственного склада, соблазняющий женщин именно благодаря отсутствию угрожающей маскулинности. Он бессознательно отрицает зависть, страх и соперничество по отношению к могущественному отцу путем утверждения, что его “маленький пенис” полностью удовлетворителен для матери (Шассге-Смиржель, 1984b), и его сексуальные похождения воплощают для него фантазию о том, что он, маленький мальчик, – любимец матери и все, что ей нужно. Согласно описанию Брауншвейга и Фейна (1971), такой Дон Жуан неизменно находит комплементарную женщину, чья бессознательная ненависть к деспотичному отцу побуждает ее идеализировать не пугающего, ребячливого мужчину.

Защитная идеализация женщин у мужчин с нарциссической личностной структурой, выражаемая в мощных, пусть и мимолетных увлечениях, зачастую бывает чрезвычайно притягательной для женщин, особенно для потенциально сильно мазохистичных или испытывающих сомнения в своей женской привлекательности. Кроме того, нарциссических женщин могут привлекать мужчины, чье чувство превосходства и личной грандиозности удовлетворяет их собственную потребность в нарциссическом дополнении так называемым гетеросексуальным близнецом. Наконец, генитальность без отцовского покровительства, предлагаемая нарциссическими мужчинами, бессознательно не способными отождествиться с заботливыми, защищающими и деторождающими аспектами отцовской идентичности, может быть успокоительной для нарциссических женщин, для которых родительские функции тоже репрезентируют значительную бессознательную угрозу.

Мимолетность идеализации и быстрое обесценивание мужчин могут лежать в основе сексуального промискуитета у нарциссических женщин. Традиционное патриархальное общество поощряет сексуальный промискуитет у мужчин, но отвергает его у женщин. Патриархальные нравы могут направить ненависть нарциссических женщин к мужчинам в русло эксплуататорского использования брака и детей. Парадоксальным образом феминизм может способствовать сексуальному промискуитету женщин с нарциссической патологией, которые идентифицируются с мужской сексуальностью, воспринимаемой как агрессивная.

Если, по причине чрезмерной интенсивности агрессии, ее смещение с матери на отца не разрешает амбивалентность маленькой девочки по отношению к матери, страх и ненависть к матери могут приводить девочку к поиску ее идеального замещения, что обычно означает разочарование и обиду. К тому же поиск более удовлетворительных отношений с мужчинами может обратиться в бессознательное отождествление с ними – вторичное отрицание этой угрожающей зависимости – и породить нарциссическую гомосексуальную идентификацию с мужчинами. При этом женщина ищет гомосексуальных отношений, на которые она смогла бы проецировать свои собственные потребности в зависимости. Иногда нарциссически мотивированная гомосексуальность у женщин может служить удовлетворению бессознательной фантазии о принадлежности к обоим полам одновременно – отрицанием зависимости от ненавидимого и являющегося объектом зависти отца, и обращением (то есть не она зависит, а от нее зависят) опасной зависимости от матери.

Бессознательная идентификация с нарциссической, холодной и отвергающей матерью может выражаться в контролируемом эксгибиционизме и соблазняющем поведении по отношению к мужчинам, в стремлении доминировать над ними и использовать их – таким образом женщина удовлетворяет свои сексуальные потребности и одновременно оказывается защищенной от зависти.

Нарциссические женщины нередко принимают стабильные отношения с мужчиной, которого они считают “самым лучшим”, находя в бессознательно “близнецовых” гетеросексуальных отношениях компромиссное решение проблемы бессознательной зависти к мужчинам. Это может привести к тому, что выглядит как мазохистические отношения: такие женщины стремятся обесценить мужчину, едва лишь он ответит им взаимностью; они остаются фиксированными на недоступных мужчинах, недоступность которых ограждает их идеализацию от сомнений, а их самих от обесценивания. Некоторые тяжело нарциссические женщины могут поддерживать длительные саморазрушительные альянсы с крайне нарциссическими мужчинами, чьи власть, слава или необычные таланты создают им облик идеальной мужской фигуры. Другие нарциссческие женщины, социально более успешные, порой фактически полностью отождествляются с такими идеализированными мужчинами, бессознательно ощущая себя их истинными музами, и в концов концов перестают жить собственной жизнью.

Некоторые нарциссические женщины сочетают интенсивный поиск идеального мужчины со столь же интенсивным обесцениванием партнера, что заставляет их “переходить” от одного известного мужчины к другому; некоторые же, однако, находят, что власть “серого кардинала” тоже позволяет удовлетворить нарциссические потребности и компенсирует бессознательную зависть к мужчинам. В то время как сексуальный промискуитет у мужчин в основном имеет нарциссическую природу, у женщин он может быть как нарциссического, так и мазохистического происхождения.

Женщины с нарциссическим типом личностной организации могут выражать свою патологию в отношениях с детьми. Некоторые женщины обнаруживают нежелание иметь ребенка из-за боязни его зависимости от них, которую бессознательно воспринимали бы как алчно эксплуататорскую и ограничивающую. Другие любят своих детей лишь до тех пор, пока те полностью зависимы от них, – иными словами, пока они составляют нарциссическое продолжение материнского тела или личности. Или мать может фиксироваться на необычайной привлекательности ребенка, вызывающей восхищение у других людей, при этом практически не интересуясь его внутренней жизнью. Такая мать способствует перенесению нарциссической патологии из поколения в поколение. Мужчины могут также обнаруживать нежелание иметь детей, неспособность что-то для них делать, глубокое безразличие к ребенку, если он не удовлетворяет их собственные потребности. Традиционное патриархальное общество, резко разграничивая роли матери и отца, затушевывает патологию отношений нарциссических мужчин с их детьми. Мужчины предоставляют женам заботиться о детях, и их собственная безучастность по отношению к собственным детям оказывается скрыта.

Другой значимый нарциссический симптом – неумение ревновать – зачастую свидетельствует о неспособности брать на себя внутренние обязательства в отношениях, вследствие чего говорить о неверности просто неуместно. Отсутствие ревности может быть также обусловлено бессознательной фантазией о таком превосходстве над всеми соперниками, что неверность партнера становится совершенно немыслимой.

Однако ревность парадоксальным образом может проявляться постфактум: сильная степень ревности в этом случае свидетельствует о нарциссической травме, переживаемой пациентом после того, как партнер оставляет его ради кого-то другого. Нарциссическая ревность бывает особенно поразительна тогда, когда отношение к партнеру прежде было презрительным или пренебрежительным. Нарциссического типа ревность, активизируя агрессию, может ухудшать и без того шаткие отношения. В то же время она свидетельствует о способности к “вложению” в другого и к переходу в эдипов психологический мир. Как указывала Кляйн (1957), если для доэдиповой, в особенности оральной, агрессии характерна зависть, то при эдиповой агрессии доминирует ревность. Ревность, вызванная реальной или воображаемой изменой, может пробудить желание мести, которое часто приводит к обратной триангуляции: бессознательному или осознанному желанию быть объектом конкуренции между двумя людьми противоположного пола.

Неспособность глубоко оценить другого человека, характерная для нарциссических индивидуумов, парализует их при выборе партнера. Этот недостаток порождает потенциально опасную комбинацию, когда “идеальные” качества партнера могут обесцениваться в силу бессознательной зависти, а его реальная личность переживается как вторжение, ограничение, нечто навязываемое, интерпретируемое при этом как эксплуатация и, в свою очередь, также порождающее зависть. Партнер, ставший избранником “нарцисса” за то, что восхищается его качествами, может быть быстро обесценен, поскольку его восхищение воспринимается как само собой разумеющееся. С другой стороны, партнер, способный любить, нередко вызывает у нарциссической личности мощную бессознательную зависть именно вследствие этой способности, – о которой “нарциссу” известно, что она у него отсутствует.

В той мере, в какой у нарциссической личности развито Супер-Эго и она испытывает чувство вины за свою неспособность ответить любовью на любовь, – в такой же мере у нее может усиливаться ощущение своей неполноценности, побуждающее к вторичным усилиям по защите от этого чувства вины. Эти усилия состоят в поиске таких дефектов у партнера, которые могли бы служить оправданием отсутствия взаимности. Таким образом, существуют две возможности. В первом случае неадекватность Супер-Эго обусловливает безразличие, незаинтересованность, бесчувственность в отношениях, дистанцирующие партнеров; во втором – определенная сохранность функционирования Супер-Эго ведет к проекции чувства вины на партнера, привносящей в отношения оттенок паранояльности.