Текст книги "Опасный порт"

Автор книги: Отис Клайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Глава 18
АТАКА СОЮЗНИКОВ

Находясь на борту флагманского корабля Зинло из Олбы, Кантар и Нарине пытались сквозь облачность разглядеть расположенный внизу Хьютсен. Корабль летел среди туч, оставаясь невидимым для хьютсенцев. Однако с борта судна кое-что можно было разглядеть внизу. План, разработанный союзниками накануне, вступил в фазу реализации.

Десять тысяч доблестных рибонийских воинов, ведомых отобранными Сан Тоем чизпоками, наступали на город огромным полукругом. Кроме того, еще пять тысяч, составляющих контингент рибонийской артиллерии, с матторками на изготовку ждали сигнала, чтобы пробивать бреши в городских стенах или открывать заградительный огонь на случай, если враг обнаружит нападение раньше времени.

Зинло, наблюдавший за происходящим в подзорную трубу, сказал:

– Интересно, что стало с Сан Тоем и теми двумя пиратскими кораблями, с которыми он так уверенно пошел к воротам. Что-то не видно их в канале. А наши флотилии все еще стоят на якорях снаружи, ожидая их сигнала.

– Может быть, нам стоит спуститься пониже и провести разведку? – предложила Нарине.

– Ни в коем случае, – ответил Кантар. – Нас наверняка заметят, и бой начнется раньше, чем мы будем готовы.

– Остается только ждать, – нетерпеливо сказал Зинло.

Между тем два пиратских корабля, взяв на борт рибонийских воинов, притаившихся в трюмах, только что вошли в фиорд, ведущий к Хьютсену. Сан Той, стоя в командирской каюте, отдавал быстрые команды моджаку судна.

– По три человека на каждое весло. Стальной брус, который должен не дать закрыть ворота, тащить по дну.

– Может быть, пора его уже поднимать? – спросил моджак.

– Ни в коем случае, идиот. Охрана уже смотрит на нас. Трогать эти цепи – значит только вызывать подозрение. Делай, как говорят. И побыстрее. До атаки времени в обрез.

С помощью дополнительных гребцов на веслах судно медленно продвигалось вперед, таща за собою тяжелый стальной брус, который кузнецы рибонийского флота специально отковали для этого случая, проработав всю предыдущую ночь. Позади шло второе судно, управляемое, как и первое, моряками, набранными из чизпоков, и везущее в трюмах отряд рибонийцев. Моджак этого судна, озадаченный медлительностью первого, приказал своим гребцам слегка отработать назад, пока между двумя кораблями не установится должная дистанция.

Судно Сан Тоя подошло к массивным каменным воротам, но те не открылись. Один из стражников приказал остановиться.

– Что это с вами? Вы почему так медленно движетесь?

– Потрепало в стычке с рибонийским флотом, – ответил Сан Той. – В трюме полно воды. Пропускайте нас быстрее, а то мы затонем и заблокируем канал.

Но объяснение Сан Тоя почему-то не удовлетворило охранников. Моджак понимал, что сейчас их внимательно рассматривают сверху.

– Дураки! – воскликнул он наконец. – Открывайте же ворота, а то канал окажется закрытым для всех наших судов. Мы быстро погружаемся. К тому же позади нас близко плывут враги. Или вы хотите, чтобы они обнаружили нас здесь?

То ли эти слова, то ли вид потрепанного огнем снарядов такелажа убедил охранников. Только ворота начали медленно открываться.

Сан Той рявкнул команду, обращаясь к гребцам:

– А ну, ребята, налегли изо всех сил.

Канал здесь был неглубок, брус тащился с трудом, но люди не жалели себя. Вскоре судно уже наполовину прошло через ворота.

– Пора, – скомандовал Сан Той. – Отпускаем брус. Цепи с громким плеском ударили по воде.

– Эй, моряки. Что это вы сбросили? – прокричал сверху один из стражников.

Освободившись от тяжести бруса, корабль стремительно рванулся вперед. В то же время его матторки развернулись, целясь в грот наверху, откуда стражники вели наблюдение и управляли механизмом, открывающим ворота. Не отвечая на вопрос охранника, чизпоки открыли огонь.

Стража, укрытая каменными стенами, имела на вооружении такие же матторки. Они тут же вступили в действие, громя надстройки корабля ответным огнем.

Второй корабль между тем шел медленнее. По мачтам и такелажу карабкались воины. Войдя наполовину в ворота, корабль бросил якорь. Воины на такелаже стали бросать на каменные стены грота веревки с крюками и переползать по ним. Многие были сброшены вниз, но оставшиеся быстро управились с охраной. Моджо судна с двадцатью моряками принял команду над воротами, и два корабля прошли в огромную темную пещеру.

Сан Той быстро перебрался на полубак корабля. С помощью огромной кисти и банки с красной краской он вывел буквами слово «открыто», чтобы его можно было разобрать с воздуха. Минуту спустя нос его корабля показался из пещеры. Бросив якорь футах в пятистах после выхода в канал, они стали ждать. Вскоре появился второй корабль и встал на якорь рядом с ними.

Появился какой-то моджак с отрядом воинов, патрулирующим берег канала.

– Что это за стрельба? – спросил он.

– За нами гнались рибонийцы, – ответил Сан Той. – Чуть не догнали. Мы вовремя прошли сквозь ворота.

– Но, может быть, они не заметили секретный проход?

– Может быть, – не стал спорить Сан Той.

– А ведь вы лжете, – сказал моджак. – Стреляли-то внутри пещеры.

– А ты сходи и посмотри сам, – предложил Сан Той.

– И схожу. Дайте-ка мне лодку.

– Тебе не дадим. Ты ведешь себя невежливо.

– Тогда я возьму силой.

– Попробуй. – Сан Той махнул рукой, и добрых четыре десятка матторков оказались направленными на моджака и его людей. Офицер повернулся к стоящему рядом толстому моджо, и они о чем-то зашептались. Очевидно, они сочли за благо отступить, поскольку, повернувшись, зашагали прочь, оставив лишь дюжину солдат присматривать за кораблями.

– Они отправились предупредить город, – сказал моджо корабля Сан Тоя.

– Ну и что? – ответил Сан Той. – Прикажут произвести расследование. Приведут сюда отряд войск побольше. Но к этому времени уже подтянутся наши союзники, а рибонийская армия начнет штурм города. Зинло, должно быть, уже увидел наш сигнал и дал знать флотилиям Рибона, Тирана и Адониджара.

Зинло уже приказал командиру своего флагманского воздушного судна направиться на юго-восток Хьютсена. И сейчас они зависли прямо над каналом. Кантар и Нарине вглядывались в открывающийся внизу пейзаж сквозь носовые иллюминаторы.

– Смотрите! – воскликнула Нарине. – Из пещеры выходит корабль.

Зинло, занятый разговором с Лотаром, взял подзорную трубу и направил ее на корабль.

– Это Сан Той, – объявил он. – Путь открыт. Летим к флагманскому кораблю Эда, Лотар.

Корабль на огромной скорости устремился вперед. Менее чем через минуту он оказался уже над Азпоком, где ждали корабли союзников. Ближайшим стоял флагманский Эда из Тирана.

С быстротой, от которой у Кантара зазвенело в ушах, воздушное судно опустилось. С легкостью пушинки оно остановилось рядом с флагманским кораблем Эда.

Зинло открыл боковую дверь. Эд стоял футах в двенадцати от него, на полубаке.

– Путь открыт, – объявил принц Олбы.

– Отлично! Увидимся во дворце Хьютсена, – ответил Эд. Он махнул рукой моряку, который быстро поднял вымпел над главной мачтой. Почти сразу же похожие вымпелы поднялись над мачтами других судов, показывая, что они приняли сигнал. Подняли паруса, и под напором дующего к суше ветра флотилия союзников устремились к секретному входу в Хьютсен.

Флагманское воздушное судно Зинло метнулось обратно, лишь слегка прикрываясь облачностью. Здесь, над городом, завис воздушный флот Олбы, ожидая приказов. Сигнальщик торрого уже стоял впереди, перед башней. В правой руке он держал большой красный диск, а в левой – желтый. Взмахивая то одним диском, то другим, то сразу обоими, он передавал сигналы, очевидно понятные моджакам других воздушных боевых кораблей. Суда снялись со своих мест и образовали огромный круг, соответствующий круглой форме расположенного внизу города. Так они и зависли, ожидая дальнейших приказаний.

Корабль Зинло опустился еще ниже, на самый край облачности. Оставаясь по-прежнему невидимым с земли, сам командующий мог наблюдать за развитием событий. Вскоре рядом опустился еще один корабль. Оба корабля открыли боковые двери.

– Какие новости? – спросил Зинло.

– Мы выследили отряд иббитов, ваше величество, – ответил моджак прибывшего судна. – Их величества из Рибона среди них не оказалось. Командующий офицер поклялся, что Грендон с Терры зарубил их рого и уехал со своей женой. Он сообщил, что была организована погоня, но пурга замела следы, и иббиты решили двигаться дальше на юг, везя тело своего рого.

– Что же вы предприняли?

– Мы облетели все плато и обнаружили след. По следам и пятнам керры мы определили, что здесь проходил отряд хьютсенцев на зандарах. След привел нас к пещере, перед которой замертво лежал огромный белый стрид. Внутри пещеры мы обнаружили сожженные остатки паутины, три обгорелых тела молодых стридов и большое количество обгорелых яиц. Выйдя из этой пещеры, мы обнаружили другой след, идущий от соседней пещеры. След мужчины и женщины. В эту пещеру они не вернулись, как не обнаружились их останки и в пещере стрида. Из этого мы сделали вывод, что их взяли в плен хьютсенцы. Тот факт, что обратный след их отряда вел прямо к городу, подтвердил наш вывод.

– Хорошо поработали, – сказал Зинло. – Берите свою эскадру и пристраивайтесь к соединению выше. Я дам сигнал, когда снижаться. – Он закрыл дверь.

Кантар, слушавший этот разговор, сказал:

– Ваше величество, осмелюсь просить об одолжении.

– Пожалуйста, – ответил Зинло. – Я готов оказать тебе любое одолжение, ты заслужил его.

– Я хотел бы, чтобы вы дали мне двух человек в помощь, высадили на один из балконов дворца в Хьютсене.

– Это невозможно, – ответил Зинло. – Тем самым мы выдадим наши планы и потеряем преимущества элемента внезапности при атаке.

– Я убежден, ваше величество, – сказал Кантар, – что их величества из Рибона доставлены пленными во дворец. А ведь Грендон с Терры прикончил Ин Ина. И теперь наследник Ин Ина просто обязан отдать приказ о его казни. Возможно, это уже произошло и я опоздал. Но если такая возможность есть, я хотел бы предотвратить эту казнь.

– Что могут сделать три человека?

– Если бы мне удалось оказаться на одном из балконов, с которых открывается вид на тронный зал, да при этом тыл мне прикрывали бы два человека, то с торком в руках я мог бы многое сделать.

– Ты прав, стрелок. Торк в твоих руках стоит сотни торков в руках обычных людей. И потом, в конце концов, нам гораздо важнее спасти Грендона и Вернию, нежели захватить город. – Он позвал Лотара. – Пришли мне двух воинов. Затем резко снижаемся рядом с одним из внешних балконов дворца. Как только воины высадятся, сразу же возвращаемся на исходную позицию.

– Слушаю и повинуюсь, – ответил Лотар. Приказ Зинло был принят к исполнению.

Кантар склонился для поцелуя над рукой Нарине, но она отдернула ее и обняла его за шею.

– Может быть, ты идешь на верную смерть, мой доблестный стрелок, – воскликнула она. – Обними меня покрепче. И скажи еще раз, что любишь меня.

Зинло остановил в дверях явившихся двух воинов. Затем, как бы невзначай, кашлянул.

– Мы уже у дворца, стрелок. Шевелись, а то нас собьют. Открылась боковая дверь. Взором, горящим любовью и гордостью, Нарине смотрела, как Кантар и два воина перескочили на балкон. Дверь закрылась, и не успел ни один вражеский матторк прицелиться, как корабль быстро взлетел и скрылся в облаках.

Вновь зависнув в нижней облачности, Зинло направил подзорную трубу на канал. Вскоре он вскричал:

– А вот и флагманский корабль Эда. За ним второй, третий… Пора в атаку.

Он обернулся и отдал ряд приказов Лотару. Корабль поднялся выше, где в ожидании зависли корабли флота, образовав круг. Сигнальщик замахал красным и желтым дисками. Затем корабль Зинло занял свое место в соединении и начал спиральный спуск вниз. Следом снижалась вся флотилия.

Как только флагманский корабль вырвался из нижней облачности, заработали его матторки. Мгновенно подключились и матторки остальных воздушных кораблей. Открыла огонь рибонийская артиллерия. На земле заполыхали пожары, в городских стенах появились бреши.

Затем раздался протяжный громкий крик, и растянувшиеся ряды рибонийской пехоты, ожидавшие в засаде, пошли в стремительную атаку, сверкая огнем торков, лезвиями скарбо и наконечниками копий.

Судоходный канал заполнился вражескими кораблями, тесно идущими один за другим. В окруженную сушей гавань уже вошли два бывших пиратских корабля – первый под командованием Сан Тоя.

Стоящие в гавани на якорях корабли мгновенно открыли огонь, сосредоточив его на двух этих судах. Корабль Сан Тоя, изрешеченный снарядами, начал тонуть. Сан Той тут же направил судно на ближайший корабль и, ведя своих белых и желтых воинов, устремился на абордаж. Немногочисленная команда вражеского судна быстро сдалась.

Между тем в гавань входил могучий флагманский корабль Эда из Тирана. Его мощные матторки буквально сметали небольшие пиратские суденышки с поверхности воды, нагоняя ужас на экипажи крупных кораблей.

Сразу же за ним шли громадины флагманских кораблей Рибона и Адониджара, ведя столь же эффективный огонь. А далее подходили и остальные суда союзного флота.

Между тем рибонийская пехота встретила отчаянное сопротивление со стороны защитников городских стен. Вновь и вновь доблестные воины Грендона бросались в бреши, пробитые артиллерией в стенах, и вновь откатывались, встречая отпор обороняющихся.

Наконец отряд Сражающихся Травеков, свирепых воинов с гор Укспо, все же прорвался сквозь оборону и устремился к дворцу.

Командующий хьютсенцами оказался готовым к такому повороту событий и смог организовать оборону. Верхом на зандарах, стреляя из торков и размахивая длинными копьями, вопящие орды желтых резервистов бросились на прорвавшихся Травеков.

Укспонийские горцы первой шеренги мгновенно припали на колени, выставив перед собою копья с длинными наконечниками, а их товарищи сзади открыли поверх голов огонь по приближающемуся неприятелю. Две силы столкнулись с такой мощью, что в щепки разлетались древки копий, сверкали скарбо, неумолчно трещали торки. В мгновение ока первые ряды двух отрядов превратились в гору раненых и убитых людей и животных. В этой точке продолжали сшибаться шеренга за шеренгой, пока гора павших не выросла столь высоко, что через нее можно было лишь вести огонь из торков.

Рибонийцы расширили щель, пробитую в обороне Травеками. И теперь тоже шли в атаку по городским улицам, вскоре натолкнувшись на верховых хьютсенцев. Сила оказалась не на стороне последних. И, видя, что дальнейшее сопротивление бесполезно, кавалеристы бросали оружие и сцепляли руки над головами в знак сдачи.

Оставив часть бойцов для охраны пленных и заботы о раненых, Травеки вместе с рибонийцами вновь бросились вперед, оттесняя желтую пехоту к дворцу.

– За Грендона и Вернию! – кричали они, – Смерть Хьютсену!

С другой стороны дворца им отвечал хор радостных голосов – союзные воины с боевых кораблей ударили в тыл хьютсенцам.

Зинло с удовлетворением следил за началом победы. Килевые матторки его воздушных судов продолжали бомбардировать город. И наконец он увидел то, чего ждал. Из домов, окружающих дворец, и из отверстий для рыбной ловли поблизости показались толпы хьютсенцев, вооруженных и одетых как и остальные солдаты, вот только вокруг шей у них были повязаны белые шарфы.

Часть этих новых сил устремилась прямиком во дворец, а остальные образовали мощную оборонительную линию, противостоящую отступающим хьютсенцам.

– Это же чизпоки! – воскликнул Зинло. – К дворцу, Лотар.

Глава 19
ДУЭЛЬ

А в тронном зале Тид Йета, рого Хьютсена, Грендон, поставленный на колени двумя дюжими стражниками, ожидал удара Эз Бина, палача. Увидев, как сверкнуло вверху огромное лезвие, он напряг все свои силы. Как только огромный двуручный скарбо устремился вниз, Грендон рванулся назад, увлекая за собою и обоих стражников. Тяжелое лезвие обрушилось на отполированный стеклянный пол, и множество крошечных трещин разбежалось от точки удара.

Грендон мгновенно вынес вперед правую руку. Вцепившийся в руку стражник запнулся о лезвие Эз Бина, потерял равновесие и полетел лицом вперед к трону. Освободившейся правой рукой Грендон выхватил скарбо, висевшее на поясе второго стражника и пронзил того насквозь.

Видя это, один из охранников Вернии прыгнул вперед и нанес удар. Землянин ушел от удара и ответил ударом в голову. Противник распластался на полу. Эз Бин тем временем поднял свое лезвие и обрушил его на шею Грендона. Нырнув под удар, землянин ткнул лезвием вверх и угодил палачу в горло. И затем, прежде чем кто-то смог остановить его, Грендон бросился на монарха, развалившегося на троне.

С воплями ужаса девушки-рабыни бросились врассыпную. Но Тид Йет выхватил скарбо и вскочил на ноги. Он еще не столь долго отправлял обязанности рого, чтобы растолстеть подобно Ин Ину и потерять всякое проворство. К тому же он не был трусом и, несмотря на свой животик, оставался самым опасным дуэлянтом Хьютсена, имея за спиною опыт многочисленных схваток.

– Не подходить, – рявкнул он на дворян и солдат, бросившихся было к трону. – Стойте, где стояли, и смотрите, как ваш рого вырежет сердце этому белокожему рабу, дерзнувшему поднять руку на трон Хьютсена.

Для хьютсенских придворных слово их владыки являлось законом. Они подались назад и освободили пространство для схватки. Да и исход схватки их особенно не беспокоил. Тид Йет еще не успел обзавестись фаворитами из тех, кто находился у трона, захваченного им с помощью фракции военно-морских сил. Не успел он еще и никого облагодетельствовать почестями и продвижениями по службе. И если предстояло ему погибнуть, место его всего лишь занимал другой, не лучше и не хуже его, и потому никто не собирался мешать Грендону.

По тому, как Тид Йет бросился навстречу землянину, стало ясно, что рого хьютсенцев полон решимости добавить себе лавров победителя и доказать хьютсенцам, что ими правит человек мужественный, не страшащийся всепланетной славы Грендона как искуснейшего фехтовальщика.

Когда скрестились их лезвия и Грендон ощутил крепость кисти соперника и молниеносную скорость его атак, он понял, что встретил достойного противника и что исход схватки далеко не ясен. С самого начала кровь пролилась с обеих сторон. Тид Йет первым нанес ранение, разрезав Грендону щеку. Землянин ответил быстрым ударом в голову. Рого успел парировать и спас голову, но не ухо, срезанное ударом.

Зрители восторженными криками приветствовали развернувшееся блестящее фехтовальное действо. Даже они, обитатели Хьютсена, привыкшие с детства пользоваться скарбо, понимали, что присутствуют при схватке, подобной которой им не доведется увидеть больше, проживи они еще хоть дюжину жизней. Один за другим пускал в ход Грендон трюки, усвоенные из уроков фехтования старика Ле Блана и полученные от многочисленных встреченных им мастеров фехтования на скарбо. Но любой выпад или удар натыкался на лезвие Тид Йета и парировался с молниеносной быстротой или с быстрым ответом. Вновь и вновь получал Грендон ранения, могшие стать фатальными, если бы не успешная оборона и отскоки. Но на каждую свою рану он отвечал двумя. И если бы не проворство рого, дело для него могло бы окончиться печально.

Обливаясь кровью и потом, бойцы наскакивали и отскакивали, кружа по полу, ставшему скользким. У Грендона уже ныла рука, в которой он держал клинок. Голова кружилась. Потеря крови сказывалась слабостью. Он не переставал изумляться, как Тид Йет, потерявший еще больше крови, выдерживал этот изматывающий бой. И тогда Грендон стал беречь силы, уходя в оборону и не помышляя от атаке, выжидая удобного момента.

Наконец землянин почувствовал, что рука соперника начинает слабеть. Тем не менее Грендон не спешил, приберегая силы для финального усилия. Внезапно Тид Йет ткнул клинком в опасной близости от груди Грендона, но движение получилось неуклюжим. Быстро парировав удар, землянин обрушил лезвие на запястье противника, разрубил мышцы и кость. Скарбо рого со звоном покатился по полу, хотя ладонь, цепляясь за эфес, еще сжималась в захвате.

Тид Йет крякнул от изумления и боли и недоверчиво уставился на запястье, из которого хлестала кровь. Затем, схватившись левой рукой за обрубок правой, он пошатнулся и рухнул навзничь возле трона.

Среди последовавшего гама Грендон подскочил к Вернии, которая пришла в себя после начала стычки и наблюдала за ней затаив дыхание под охраной последнего стражника. Малый потянулся за скарбо, но слишком медленно. Он умер, успев вытащить клинок лишь наполовину, получив удар в сердце. Обхватив жену за талию левой рукой, Грендон теперь угрожающе размахивал скарбо в правой, не подпуская толпящихся вокруг дворян и воинов.

Один из них поднял торк, но тут сверху прозвучала очередь, и нападавший рухнул лицом вниз. С балкона звонко разнесся голос:

– Все назад, оружие положить. Первый, кто сделает угрожающее движение в сторону их величеств, умрет.

Глянув вверх, Грендон увидел стоящего на балконе Кантара. На перилах лежал торк. Позади Кантара два олбанийских воина охраняли дверь на балкон.

Дворяне бросились на помощь Тид Йету. Двое помогли сесть ему на трон, а третий принялся туго бинтовать запястье полосками шелка, оторванными от собственного плаща. Кошачьи глаза рого сверкали ненавистью.

– Стреляйте по ним, – простонал он. – Убейте их всех. Один из дворян взялся за торк, за ним еще двое. Но так же быстро заговорил торк артиллериста. Один за другим дворяне полегли. Остальные молчали, усвоив этот урок. Большинство из них послушно отстегнули пояса и бросили оружие на пол. Затем сцепили ладони на затылках в знак капитуляции. Несколько охранников, вбежавших из коридора на звуки стрельбы, быстро последовали примеру остальных.

– Да что же это такое? – вскричал Тид Йет. – Весь мой двор сдался одному стрелку? – Он потянулся за своим торком. Тут же между глаз ему вонзилась пуля, и он замертво рухнул вперед.

Этого оказалось достаточно, чтобы даже колебавшиеся до сих пор повиновались. Отцепив пояса с оружием, они сложили руки за головой.

Оставив одного из своих товарищей присматривать за толпой, а второго – по-прежнему охранять дверь, Кантар, прыгая с балкона на балкон, добрался до пола. Ноги его не успели коснуться стеклянного пола, как снаружи зазвучала ужасающая канонада. Он подбежал к Грендону и Вернии и поклонился.

– Что это за стрельба снаружи? – спросил Грендон.

– Воины вашего величества атакуют город, – ответил Кантар, – под прикрытием заградительного огня артиллерии. К тому же воздушный флот Олбы бомбит город, а вошедшие в гавань корабли Рибона, Тирана и Адониджара ведут обстрел.

– А ты!? Как ты тут оказался с этими двумя олбанийскими воинами? Ты что, с неба свалился?

– По правде говоря, ваше величество, именно так дело и обстоит. Зинло из Олбы, по моей просьбе, высадил меня на один из внешних балконов с двумя воинами. Его корабль так быстро спустился и взлетел, что хьютсенцы не успели навести на него тяжелые матторки. Я верил, что найду вас здесь, поскольку эскадра, посланная за отрядом иббитов, вернулась с сообщением, что вас нет среди них. Я испугался, что вы пострадаете во время атаки, и решил, что надо явиться сюда раньше. С помощью скарбо мы уговорили нескольких желтых охранников пропустить нас сюда. Так мы попали на внутренний балкон.

– Ты явился как раз вовремя, – сказал Грендон. – И я тебе бесконечно благодарен. А теперь пошли отсюда.

Артиллерист подал сигнал олбанийскому воину, стоящему на балконе. Тот кликнул своего товарища, и они стали перебираться по балконам вниз, пока артиллерист присматривал за происходящим с торком в руках.

– Что делать с этими пленными, ваше величество? – спросил Кантар, указывая на толпу безоружных дворян, офицеров и рабов, все еще стоявших с руками за головами.

Грендон на мгновение задумался.

– С собой заберем, – решил он. – Другого выхода нет. Пусть два этих олбанийских воина свяжут им руки за спинами.

Пока пленных связывали полосками материи, оторванными от их же одежд, Грендон выбрал себе пояс из сваленной груды оружия Свои скарбо, зазубренный и изуродованный, он поменял на изукрашенное драгоценностями оружие одного из дворян Верния тоже вооружилась, и теперь они оба помогали Кантару присматривать за балконами и дверьми. Но вскоре выяснилось, что необходимости в этом нет. Стало ясно, что происходящее снаружи заставило обитателей дворца утратить всякий интерес к тому, что происходит в тронном зале.

После того как пленных связали, Грендон разделил их на две группы. Первая пошла впереди них, вторая – позади. Посреди двигались к главным воротам Грендон и Кантар, приглядывая за передней группой, затем Верния, а потом два олбанийских воина с торками, направленными на замыкающую группу пленных.

Не прошли они и двадцати футов, как из бокового коридора появился большой отряд хьютсенцев с белыми шарфами на шеях. Грендон мгновенно поднял торк, но Кантар, уже знавший о значении этих шарфов, удержал его руку.

– Не стреляйте, ваше величество, – сказал он. – Это наши друзья. – Он окликнул приближающихся воинов. – Эй, чизпоки. Мы братья и союзники. Избавьте нас от этих пленных.

– С удовольствием, братья. Нас послал Хан Лай вам на помощь. Но вы, похоже, и сами управились.

– Дворец захвачен? – спросил Грендон у моджака этого отряда.

Офицер низко поклонился.

– Нет, ваше величество, но скоро будет захвачен. Тысяча наших братьев уже проникла внутрь, и бой идет на самых верхних этажах. Еще пять тысяч штурмуют главные ворота со стороны улицы, остальные добивают остатки армии Тид Йета.

– Так, значит, мои солдаты прорвали их оборону?

– Прорвали, ваше величество. Оставшиеся бойцы армии фальшивого рого бегут от них, как перепуганные фреллы. А солдаты с кораблей наступают с другой стороны.

– Фальшивый рого уже рого мертвый, – сообщил ему Грендон. – А где Хан Лай?

– Он возглавляет штурм дворцовых ворот, так что, если не погибнет, скоро будет здесь.

– Так давай нападем на ворота изнутри. И ускорим победу.

– Но большинство моих людей сражаются на верхних этажах.

– Не важно. Двадцать человек у тебя наберется?

– Еще как. И пятьдесят наберется.

– Великолепно! Я поведу их в бой. – Он обратился к двум олбанийцам, избавленным от пленных и ожидающим приказов. – Хорошенько охранять ее величество, – приказал он. Затем обратился к Кантару: – Вперед, пушкарь.

В сопровождении выделенных им пятидесяти человек Грендон и Кантар бросились в рукопашную схватку, которую вели у ворот дворцовая стража и чизпоки. Еще несколько минут охрана, зажатая с двух сторон, сопротивлялась. Но вскоре охранники один за другим начали складывать оружие и сцеплять руки за головой. Чизпоки, ведомые Хан Лаем, ворвались во двор.

– Счастлив видеть вас живым-, ваше величество, – сказал Хан Лай, кланяясь Грендону.

– А я счастлив видеть живым вас, ваше будущее величество, – ответил Грендон, кланяясь в ответ.

Сверху внезапно снизилось кольцо воздушных судов и закружило вокруг дворца. Их матторки быстро подавили еще ведущийся внизу огонь. Затем они подлетели к балконам различных этажей, и во дворец по алюминиевым лестницам устремились олбанийские воины. Флагманский корабль остановился перед воротами дворца. Опустили лестницу, и появились Зинло с Нарине.

Грендон и Зинло приветствовали друг друга на заровианский манер. Затем озадачили собравшихся восторженным рукопожатием, совершенно неизвестным на Венере.

– Вижу, ты остался на плаву и без нашей помощи, – сказал Зинло.

– А как же, – ответил Грендон. – А где Эд и Аардван?

– На подходе. Сейчас примут капитуляцию ромоджака Хьютсена и с минуты на минуту подойдут.

Грендон представил Хан Лая Зинло и Нарине, а затем и подошедшей в сопровождении двух олбанийских охранников Вернии.

Минуту спустя в ворота широким шагом вошли трое мужчин. Полдюжины охранников расчищали им путь среди собравшихся. Это были Эд из Тирана, Аардван из Адониджара и Сан Той. Грендон провел короткое совещание с союзниками. Затем в сопровождении Хан Лая он взобрался на верхнюю ступеньку алюминиевой лестницы, спущенной с флагманского судна Зинло. Отсюда он видел всех, и все видели его.

– Жители Хьютсена, – прокричал он. – Прежде всего я хочу обратиться к вам, и говорю я как от лица союзников, так и от своего собственного. Мы здесь не для того, чтобы требовать репараций, и не для того, чтобы измываться над поверженным врагом. Наоборот, мы полны желания установить дружеские отношения с народом Хьютсена, отношения, которые бы крепли год от года. Стоящий рядом со мною офицер готов назвать те условия, при которых возможны такие отношения, а это: прекращение пиратства, освобождение всех рабов и вовлечение Хьютсена в мирную торговлю с другими государствами планеты. Если эти условия вам подходят, то мы выведем наши войска сразу же, как вы согласитесь провозгласить этого офицера вашим рого. Устраивает?

– Пусть Хан Лай станет рого, – выкрикнул какой-то воин, и его тут же поддержали тысячи голосов.

Вскоре Грендон поднял руку, призывая собравшихся к молчанию. Когда наступила тишина, он сказал:

– Есть еще кандидаты?

Никто не произнес ни слова. Грендон подождал.

– Тогда провозглашаем его, – выкрикнул он.

– Да здравствует Хан Лай, рого Хьютсена? – единодушно взревела толпа.

Когда вопли стихли, Грендон обернулся к Хан Лаю и сказал:

– У меня есть предложение, ваше величество. Есть тут один человек хоть и обладающий известной слабостью, но немало сделавший для победы. Я говорю о Сан Тое и рекомендую вам достойно его наградить.

Новый рого взмахнул рукой, подзывая Сан Тоя, который подошел и поклонился.

– Распрямись, Сан Той, ромоджак военно-морских сил Хьютсена, – сказал Хан Лай.

Затем они с Грендоном спустились с лестницы под одобрительные возгласы собравшихся и в сопровождении офицеров и охраны двинулись во дворец.

Когда они вошли внутрь, идущий рядом Хан Лай сказал Грендону:

– А как же быть с тем развратным рого, ставшим причиной похищения ее величества? Нужна наша помощь в наведении справедливости?

– Конечно, нужна, – ответил Грендон. – У меня уже есть план. Мне необходимо самое большое ваше судно, укомплектованное вашими офицерами и моряками во главе с Сан Тоем. Ну а если у вас еще найдется скульптор, способный из воска или другого материала создать фигуру, очень похожую на живую, то я без труда смогу осуществить мой замысел.

– Ну это пустяки, – сказал чуть ли не обиженно Хан Лай. – Корабль в вашем распоряжении окажется незамедлительно, а через час вашей благосклонности будет ожидать дюжина таких скульпторов.

– Превосходно! Как только я перевяжу мои царапины, я изложу вам мой план.