Текст книги "Линкоры Британской империи. Часть 1. Пар, парус и броня"

Автор книги: Оскар Паркс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

Глава 9. «Гектор» и «Вэлиент»

Пока «Уорриор» находился на стапеле и ни один броненосец еще не был испытан наплаву, возникли сомнения следующего рода: подойдут ли корабли с железными корпусами, склонными к быстрому обрастанию, к службе в заграничных водах и можно ли ожидать, что они заменят все типы деревянных кораблей. Но после успешных испытаний «Глуар» в августе-сентябре 1860 г., которые показали, что будущие линейные корабли должны стать броненосцами. Франция определила свою позицию – она приняла большую кораблестроительную программу 1860 г. Эта программа предусматривала постройку 20 мореходных броненосцев для активного флота, десяти мореходных броненосцев для резерва и 11 броненосных плавучих батарей. Из этих судов все 11 батарей и 10 броненосцев должны были быть начаты постройкой и закончены в течение полутора лет.

Перед лицом таких усилий Франции вернуть себе превосходство на море, задуманных в эпических масштабах (пока, правда, только на бумаге), всякой неопределённости Уайтхола о месте броненосца в настоящем состоянии Королевского флота следовало немедленно положить конец. Совет заставили принять нужные меры в масштабе, соответствующем придирчиво оцененным возможностям Франции по выполнению её амбициозной морской программы. Поэтому с октября 1860 г. до августа 1861 г. первоначальное решение о постройке четырех броненосцев пересмотрели в пользу сразу 15 единиц, а все работы по строительству деревянных кораблей были немедленно прекращены, за исключением тех кораблей, которые по вердикту 1861 г. предназначались для переделки в броненосные. Итак, всего за два года – с июля 1859 г. по июнь 1861 г. – деревянные двух– и трехдечные корабли, которые несколько столетий шли к венцу своего совершенства, были вытеснены броненосцами.

В ответ на французскую угрозу был предпринят ряд шагов важного значения. Первая реакция последовала 28 сентября 1860 г., когда Б.Уолкер, в то время главный строитель флота, предложил построить в Чатеме еще один «Уорриор» («Ахиллес»), а контракт на постройку двух подобных кораблей заключить с частными фирмами. Совет это одобрил, хотя поначалу не верил в успех броненосцев, но пошел навстречу рапорту Уолкера лишь потому, что в случае неуспеха броненосцев «их всегда можно было бы переоборудовать в транспорты или для других целей путем снятия броневых плит».

[ 8Болдуин Уэйк Уолкер получил назначение на должность главного строителя флота в 1848 г.. и перешёл на должность инспектора в 1859 г. Как превосходный моряк, он пользовался заслуженным авторитетом на флоте, а его широкие познания в инженерном деле снискали ему уважение многих кораблестроителей. Он пользовался доверием многих политиков, хотя с некоторыми из них (как, напри мер, с канцлером Дизраэли) отношения у него не сложились. Уолкеру довелось возглавлять техническую политику британского флота в переломный момент его развития, и он полностью оказался на высоте положения, возглавив широкое введение железных корпусов, паровых машин, переход на гребной винт и введя в практику флота многие другие важные конструктивные нововведения.]

Неудивительно поэтому, что в итоге верх взяли соображения экономии, а не доверие эффективности предложенных кораблестроителями решений, и вместо двух больших кораблей флот получил пару модифицированных «дифенсов». Это были «Гектор» и «Вэлиант».

«Гектор» и «Вэлиент»

Строитель

Заложен

Спущен на воду

Введён в строй

Стоимость

«Гектор»

«Нэпир»

03.1861

26.09.1862

22.02,1864

294000 ф.ст.

«Вэлнент»

«Уэствуд энд Бэйли», «Тэймз Айрон Уоркс»

02.1861

14,10.1863

15.09,1868

325000 ф.ст.

Размерения, м

35,3 х 17,1 х7,54 (реально осадка 7,62)

Водоизмещение, т

6710 (реально 7000, в т.ч. корпус н броня 4500, оборудование 2130)

Вооружение

"Гектор": 4 7" кязнозарядных, 20 68-фунтовых (в 1867 г. перевооружен как "Бэлиент"), "Вэлнент": 2 8" дульнозарядных, 16 7" дульнозарядных.

Броня, мм

пояс по ватерлинии в средней части 114, верхний пояс по батарее 114 (64 в оконечностях), траверзы 114, (общий вес железной брони 912 т).

Механизмы

возвратные с соединенным штоком, номинальная мощность 800 л.с. (11,5 уз), 6 котлов (рабочее давление 1,4 атм), двухлопастный винт диаметром 6100 мм

На испытаниях

"Гектор" 3200 л.с.,12,6 уз (машины фирмы "Нэпир"), "Вэлиент" 3360 л.с, 12,0 уз (машины фирмы "Моделей").

Запас топлива, т

450 (уголь)

Дальность плавания

800 миль полный ходом

Площадь парусов, м 2

2276

Экипаж, чел.

530

Конструкторы

Дж.Лардж, У.Х.Уолкер

Основными особенностями проекта этих кораблей стали броня по батарее от штевня до штевня при неполном поясе по ватерлинии, скругленная корма новой формы, защищая руль, а также очень низкий центр тяжести.

Броненосец «Гектор»

Вместе с «дифенсами» они образовали группу, так сказать, «линкоров обороны метрополии» второго класса, ни в малейшей степени не оправдавших политику экономии средств, вызвавшую к жизни их появление. Длина их была как у «Дифенса», но ширина на 0,5 м больше, чем у него – чтобы нести на 300 т больше брони и более тяжелые машины при той же проектной осадке 7,51 м. Но поскольку кораблестроение как наука пока ещё не приобрела ясных очертаний, и все расчёты были весьма приблизительными, первые испытания этих кораблей, к сожалению, показали, что реальная осадка превысила проектную почти на 0,3 м. Чтобы предотвратить дальнейшую перегрузку, запас угля уменьшили до 450 т, а это, в свою очередь, препятствовало их использованию за пределами вод метрополии. Среди всех батарейных броненосцев оба корабля не могли быть оснащены ни полуютом, ни возвышенным полубаком, поскольку это привело бы к ещё большему увеличению перегрузки.

По внешнему виду они отличались от «дифенсов» прямым форштевнем вместо таранного и ахтерштевнем французского типа, который поднимался прямо от подзора скругленной формы. Подобная форма кормы лучше защищала от спутной волны, чем прославленная веками фрегатская корма, отличавшая предшествующие броненосцы.

Внутреннее устройство повторяло «Дифенс» – койки экипажа подвешивались в главной палубе, кают-компания и офицерские каюты размещались на нижней палубе в корме. Управление рулем было ручное с помощью штурвалов, стоящих на всех трех палубах, а якорь выбирался, как и прежде, посредством троса-проводника ручным шпилем. До конца своей службы оба корабля так и не получили вспомогательных паровых приводов якорного шпиля и руля.

Вооружение

На первых чертежах, представленных на рассмотрение главным строителем, вооружение состояло из 30 68-фунтовых орудий на главной палубе за броней и двух таких же орудий в оконечностях на верхней палубе. Но с появлением казнозарядных орудий Армстронга вооружение подверглось изменению: было решено установить восемь 110-фунтовых орудий на верхней палубе и 24 68-фунтовых гладкоствольных на верхней палубе. Однако затем вследствие перегрузки полностью это вооружение так и не было установлено на борт, и «Гектор» в первую кампанию нёс только четыре 110-фунтовых казнозарядных орудия на верхней палубе в качестве погонных и ретирадных, и 20 68-фунтовых пушек в батарее.

«Вэлиент» задержался постройкой из-за финансовых неурядиц фирмы «Уэствуд энд Бейли», и к тому времени, когда фирма «Теймз Айрон Уоркс» наконец закончила его постройку, орудия Армстронга уже сняли с вооружения. Поэтому он сразу получил два 8" дульнозарядных орудия на шканцы (весьма неожиданное решение для самых тяжёлых пушек на корабле). Размещённые здесь, они могли действовать на волнении, но зато находились вне броневого прикрытия и легко могли быть выведены из строя. Помимо этого, на верхней палубе стояли четыре 7" дульнозарядных орудия (погонные и ретирадные), еще 12 7" орудий располагалось в батарее. Специальных салютных пушек не было, так что церемониальная стрельба в данном случае всегда была очень впечатляющей. «Гектор» в 1867 г. был разоружён для переоснащения на новые орудия и начал свою вторую кампанию, когда «Вэлиент» только впервые поднял флаг. В итоге оба корабля имели одинаковое вооружение, размещенное по единой схеме.

Броня На этих кораблях приняли французскую систему полного бронирования батареи, на которой настоял секретарь Адмиралтейства лорд Кларенс Пэджет. На протяжении 65,8 м длины корпуса железные плиты имели толщину 114 мм, утончаясь до 64 мм в оконечностях. Ниже этой брони проходил пояс по ватерлинии, углублённый на 1,75 м под воду. Его толщина составляла 114 мм, а до фор– и ахтерштевней он не доходил соответственно на 9 и 10,7 м, поскольку обводы здесь были слишком острыми для достижения высокой скорости, а прикрыть их броней, не исчерпав полностью запаса плавучести, было невозможно. Края поясной брони перекрывались 114-мм поперечными траверзами. Такое расположение брони осталось чуть ли не единственным в британском и других флотах, поскольку как правило самая длинная полоса брони проходила по ватерлинии. При полном бронировании батареи траверзы в ней теряли смысл и не были включены в проект.

Машинная установка

Паровые машины обоих кораблей были почти идентичны, хотя и изготовлены разными фирмами. Диаметр цилиндров составлял 2083 мм, а ход поршня – 1219 мм. Несмотря на то, что винты были подъемными, корабли не имели грузовых стрел и полиспастов для подъема их в колодец, поскольку из-за малого запаса угля они всегда ходили в водах метрополии. «Гектор» стал первым британским броненосцем, машины которого изготовила его фирма-строитель.

Оснастка

Первоначально оба корабля предполагались как барки с двойными марселями, одно-деревными стеньгами и без бом-брамселей, но только «Гектор» был оснащен таким образом, да и то всего на несколько месяцев. В 1864 г., когда отменили двойные марсели, силами экипажа он был переоснащён в чистый барк с одиночными марселями и бом-брамселями, а через четыре года так же оснастили и вступившего в строй «Вэлиента». Эти корабли никогда не несли лиселей и в этом отношении они были уникальны среди броненосцев.

Мореходные качества

Не имея ни достаточной длины, чтобы разрезать волны, ни полных обводов в носу, чтобы хорошо на них всходить, оба корабля плохо переносили волнение и «имели такую же качку как и «Принс Консорт», хотя в общем управлялись при маневрировании и при поворотах через фордевинд и оверштаг». С двойными марселями «Гектор» хорошо шел в сильный ветер и мог даже как-то маневрировать, но оба они стали плохими парусниками, когда получили одиночными марсели. Оба корабля были спроектированы с весьма низким расположением центра тяжести, что давало метацентрическую высоту 1,4 м, которая обеспечивала им слишком большую остойчивость при ходе под парами (с соответствующим ухудшением бортовой качки). Мера эта оказалась совершенно излишней, поскольку площадь их парусов, как кораблей службы в водах метрополии, была мала.

Стоимость постройки

В соответствии с адмиралтейской системой распределения контрактов корабли строились на северных и южных реках, и «Гектор» начали через месяц после спуска «Блэк Принс» на той же верфи в Говане. «Вэлиент» был распределен на Темзу, но ещё до спуска его на воду фирма-строитель разорилась и была ликвидирована, а работы передали компании «Теймз Айрон Уоркс». В обоих случаях стоимость постройки существенно превысила первоначальную смету, но в виде компенсации возникших трудностей фирмам возместили часть потерь – «Уэствуд энд Бэйли» получили 50000 ф.ст. (компания никогда до этого не строила боевые корабли), а «Нэпир» -35000 ф.ст. на покрытие убытков.

«Гектор»

Введён в строй в Портсмуте в январе1864г.Флот канала 1864-1867 гг.,перевооружен в 1968-1868гг. В составе Южного резервав1868-1886гг., почти каждое лето состоял в охране королевы в Коувсе. Эскадра специального назначения в июне-августе 1878 г. во время угрозы войны с Россией. Разоружён в 1886 г. и 14 лет простоял в Портсмуте, после чего стал подразделением торпедной школы «Верной». Был первым кораблем, оснащённым беспроволочным телеграфом. Продан на слом в 1905 г.

«Вэлиент»

Когда в ноябре 1861 г. фирма «Уэствуд энд Бейли» была ликвидирована, корабль передали для достройки компании «Теймз Айрон Уоркс». Долгое время после спуска он простоял в ожидании новых дульнозарядных орудий от Управления морской артиллерии. Вступил в строй в 1868 г. как артиллерийский корабль 1-го Резерва в Южной Ирландии и прослужил в этом качестве 17 лет с одним перерывом на замену котлов. В июне-августе 1878 г. состоял в Эскадре специального назначения. 20 июля 1884 г. в Лох-Суили столкнулся с «Дифенс», потерял шлюпбалки, шлюпки и вынесенные за борт устройства, повредил корпус, а ряд броневых плит оказался сдвинут. В 1885 г. выведен из строя и 13 лет простоял разоруженным в Девонпорте. В 1898 г. переоборудован под нужды подразделения «Индус» и стал плавмастерской, а в 1915 г. передан под склад аэростатов наблюдения и переименован в «Вэлиент III». В 1926 г. превращен в плавучую нефтяную цистерну на реке Хамоазе, где всё ещё находился в 1955 г.

Глава 10. Возврат к дульнозарядным орудиям

С самого своего появления на флоте орудия Армстронга оказались источником трудностей, сомнений и опасности – особенно 110-фунтовые (7") орудия. Вуличский арсенал стал просто национальным унижением. Вместо того, чтобы хранить современную артиллерию для будущего использования, арсенал превратился в склад реликвий, где хранились разломанные или списанные нарезные орудия нескольких последних лет и сотни орудий, ожидающих ремонта. Стало даже традицией включать в списки всё больше орудий с дефектами в канале ствола, полученными при изготовлении, и многие рапорты морских офицером звучали примерно так же, как донесение артиллерийского капитана с «Кембриджа»:

«Ни одно из орудий Армстронга, которые я видел, не было свободно от изъянов. До того, как они разорвутся, проходит довольно много времени, но с точки зрения артиллериста весьма неприятно стоять рядом с пушкой, имеющей несколько трещин в стволе. Я полагаю, что производителям этих орудий следовало бы самим испытывать свои изделия до того, как подпускать к ним нас».

То, как действовали эти казнозарядные орудия во время боя у Кагосимы 14 августа 1863 г., практически решило их судьбу. Командующий силами Ист-Индийской и Китайской станций вице-адмирал А.Л.Купер отдал приказ о проведении карательной акции против господствующих над бухтой фортов за нападение, которой подвергались британские подданные около Канагавы по приказу Шимадзу Сабуры.

Во время бомбардировки на кораблях, вооруженных казнозарядными орудиями Армстронга, произошло 28 разрывов, отказов и т.п. на 21 орудие, которое выпустили 365 снарядов с пяти кораблей, т.е. в среднем один случай на 13 выстрелов:

«Юриэлис»

35 орудий (из них 13 казнозарядных)

14 случаев на 144 выстрела

«Персей»

17 орудий (из них 5 казнозарядных)

5 случаев на 111 выстрелов

«Аргус»

8 орудий (из них 1 казнозарядное)

4 случая на 22 выстрела

«Рейсхорс»

4 орудия (из них 1 казнозарядное)

4 случая на 51 выстрел

«Кокетт»

4 орудия (из них 1 казнозарядное)

1 случай на 37 выстрелов

К тому же стрельба из казнозарядных орудий была неравномерной, с частными задержками; снаряды летели «куда угодно, но только не прямо, а отклонялись влево до 600 ярдов [т.е. 550 м. – Ред.], многие из них не взрывались». Вскоре после этой акции было отдано распоряжение о снятии с вооружения 110-фунтовых орудий, и в 1864 г. первая фаза казнозарядных орудий в британском флоте закончилась. Если не считать отработку способа производства этих орудий, система Армстронга оказалась разорительной неудачей, и теперь флот оставался лицом к лицу с вопросом, где взять бронебойное орудие для своих почти готовых кораблей?

При выборе нового типа предстояло решить два вопроса. Во-первых, следовало ли создавать новую систему нарезной морской артиллерии или просто возвратиться к гладкоствольным орудиям и сферическим снарядам, и во-вторых, следовало ли создавать новую казнозарядную артиллерийскую систему или же вернуться к дульнозарядным?

В то время 68-фунтовое орудие, которое, хоть и не могло пробить борт "Уорриора" снарядом из литого железа, пробивало его 114 мм броневую плиту на 180мм деревянной подкладке, если использовалось стальное ядро. Поэтому и возникло сомнение – не стоит ли вернуться к привычному оружию и снабдить его стальными бронебойными и разрывными снарядами, а также новым порохои для заряда (пироксилиновым вместо чёрного дымного пороха). Используя это орудие, можно было совершенно избежать всяких революционных перемен в вооружении и защите, в которых флот совершенно не нуждался и которых не желал. Более того, Совет не хотел иметь дело с постройкой кораблей, которые содержали бы в себе такие перемены, когда можно было предпринять два простых и приемлемых шага, дающих такие хорошие результаты. Действительно, причин для замены 68-фунтового орудия более мощным не было, так же как и увеличения толщины брони свыше 140 мм. Французские корабли класса "Фландр", вступившие в строй в 1863-1868 гг., имели деревянные корпуса, броневой пояс по ватерлинии в 150 мм и 110-мм броню батареи, но из-за менее развитых способов производства броневых плит во Франции для пробития борта этих кораблей достаточно было иметь энергию 0,76 тонно-метров на один квадратный сантиметр поперечного сечения сплошного снаряда, в то время как бронирование "Уорриора" выдерживало вдвое большую величину. Таким образом, броню французских кораблей можно было пробить и 68-фунтовым орудием, а броня британского броненосца могла противостоять нарезным 55-фунтовым и обоим 110-фунтовым орудиям, которые несли эти французские корабли.

Американцы же разрабатывали свои новые системы крупнокалиберных орудий , предпочитая иметь тяжёлый снаряд большого диаметра при относительно невысокой скорости его полёта,, который бы при ударе не пробивал, а ломал броню. Так, 15" пушки Дальгрена, устанавливаемые на мониторах, были гладкоствольными, отливались из железа и стреляли 205-кг литыми железными ядрами при заряде пороха 27 кг (что примерно соответствовало 25 кг британского пороха). В своём рапорте "О пробивании железных плит ятальными ядрами" кэптен Нобл показывал, что это орудие не пробило бы броню "Уорриора" с дистанции более 450 м при стальном ядре, не говоря уже о железном, поскольку скорость снаряда быстро падала с увеличением дальности. Американская броня также была хуже британской вследствие того, что составлялась из нескольких слоев общей толщиной до 150 мм, и легко пробивалась поэтому снарядами, надёжно отражаемыми 100-мм сплошной бронёй.

Поэтому, что касалось брони и вооружений, британский флот вполне устраивало 114 – 140-мм бронирование в сочетании с 60-фунтовым орудием, и эти условия признавались достаточными, чтобы противостоять возможным противникам из числа французских и американских кораблей. Однако, против консервативной политики Адмиралтейства дружно выступили "объединённые силы прогресса", состоящие из многочисленных конструкторов орудий, заводчиков и металлургов, производивших броню. Они разрабатывали новые методы изготовления орудий, нарезки стволов, прокатки более толстых броневых плит. Они конструировали новое оружие безо всякого интереса к тому, как посмотрит флот на их инженерные и изобретательские начинания. На их стороне было и общественное мнение, выступающее за принятие любого улучшения в наступательной или оборонительной мощи кораблей. Те, кто кричал об этом больше всех, были менее всего способны оценить те проблемы, которые возникнут при установке на новых кораблях всё более мощных орудий и всё более толстой брони.

Оказавшись лицом к лицу со сложной проблемой противостояния орудия и брони, флот попал в весьма невыгодное положение. В тот момент в Адмиралтействе не было ещё ни Управления морской артиллерии, ни Артиллерийского штаба. Все решения по артиллерии оставались за Советом, а практически – за одним из морских лордов, который не имел никакого штаба, а мог иногда только консультироваться с главным строителем. На принятие новых моделей орудий большого калибра настаивали королевский орудийный завод (Royal Gun Factory) в Вуличе и лично сэр Уильям Армстронг, конкурирующий с предприятием Дж.Уитворта – все они добились заметных успехов в дальности и пробивной способности в своих последних моделях. Активными сторонниками новых технологий орудийных стволов и способов их нарезки выступали также Блэйкни, Ланкастер, Хэдден, Скотт, Джеффри и Хорсфолл.

Выпуск орудийных станков контролировался Королевским лафетным управлением в Вуличе, хотя государственные верфи пытались распространить своё поле деятельности и на эту область. Над этим вопросом работало также много частных изобретателей, из которых наиболее известными были Скотт, Каннингхэм и Армстронг. Они пытались выполнить требования, выдвигаемые конструкторами орудий и производителями брони, которые внесли совершенно новую концепцию в обслуживание больших орудий на борту корабля, прямо противоположную старым привычкам моряков.

Задача координации всех этих усилий выпала на долю командира артиллерийской школы "Экселлент", который один имел штат компетентных специалистов, способных оценить все проблемы морской артиллерии и вынести по ним здравое суждение. Но поскольку окончательное решение было за Военным министерством, которое отвечало за все, что касалось выпуска орудий, Совет временами попадал в исключительно трудное положение.

Первое предложение по изменению вооружения высказал Армстронг, который старался искупить свою вину за неудачные казнозарядные орудия и разработал новый тип нарезного орудия. В 1863 г. он попросил "Экселлент" рассмотреть достоинства его новой клиновой системы затвора казнозарядного орудия, которая была сродни системе Круппа, а также высказать суждение о способе нарезки канала ствола, впоследствии известного как "шунтовая", когда снаряд, снабжённый медными выступами-штырьками, досылался в канал ствола с дула. Причём при заряжании эти медные выступы двигались по одним нарезам в стволе, а при последующем выстреле– по другим, в процессе движения по которым снаряд приобретал необходимое вращение.

Вскоре после этого на испытания поступил новый тип орудия, получившившего прозвище "сомерсет" – гладкоствольо 9,2" (234-мм) дульнозарядное орудие весом в 6,5 т, стрелявшее 45-кг бронебойным снарядом при заряде пороха 11 кг. Проект был разработан в Адмиралтействе, а само орудие изготовлено фирмой Армстронга. Оно могло пробить сплошным стальным ядром 140мм плиту с дистанции 200 м. При заряде пороха 15 кг (большего орудие выдержать не могло) плита в 140 мм пробивалась с 700 м.

100-фунтовый «сомерсет»

Однако когда орудия таких размеров начали устанавливать на корабли, возникли большие трудности с надёжными станками для них. Установок, которые могли бы обеспечить нормальное обслуживание такого орудия, ещё не существовало, и когда командир школы «Экселлент» кэптен Ки был в сентябре 1863 г. вызван для доклада по вопросу о подходящих орудийных станках, он был вынужден сказать, что не может рекомендовать что-либо определённое. Не считая орудий на бортовом штыре, которые перемещались по верхней палубе от исходного положения в диаметрально плоскости к бортам по дуговым погонам, все тогдашние морские орудия устанавливались на колёсных лафетах образца вековой давности. Эти лафеты были очень просты, но требовали для обслуживания много людей, а в море оказывались весьма опасными дл прислуги. На многих кораблях существовало учение – перетаскивать орудия от одного порта к другому, поскольку по опыту знали, что часто в бою из-за ветра и положения неприятеля корабль может всё время находится в одном и том же положении. И его боевая мощь будет ограничена, если не перетащить орудия к свободным портам.

Судьбоносное усовершенствование этого традиционного станка было сделано сэром Томасом Харди – он поместил орудие с кронштейнами на скользящую раму, подбитую железом и установленную на платформе, которая благодаря шарниру в передней части могла поворачиваться в горизонтальной плоскости на довольно большой угол в пределах орудийного порта (вертикальный шкворень – ось шарнира – располагался у нижнего косяка порта). При выстреле орудие со станком отъезжало назад по платформе, а длина отката ограничивалась "компрессором"'' на её раме. Этот компрессор, представляющий собой продольную пластину, выступающую из паза на платформе, в конце процесса отката «схватывал» платформу и станок с орудием, уменьшая резкие напряжения в казённой части ствола (где раньше имелся рым для откатного каната) насколько позволяла длина отката. Тяжёлые бомбические 8" и 10" орудия в установках на верхней палубе в носу и корме колёсных пароходо-фрегатов имели эти станки со скользящей рамой, и они считались удовлетворительными. Но это были «орудия верхней палубы», а в соответствии с воззрениями того времени считалось непозволительно устанавливать орудия закрытых деков на станках, которые нельзя было перетащить от одного порта к другому. То, что с приходом паровой машины на разворот всего корабля требовалось меньше времени, чем на перетаскивание орудий, было аргументом, еще не в полной мере осознанным, и не соответствовало взглядам "классического" морского боя.

В октябре 1863 г. кэптен Ки рекомендовал принять на вооружение 100-фунтовое орудие "сомерсет" и 51 ствол был передан для установки на деревянные горизонтально-скользящие станки, модифицированной модели Харди. 35 таких орудий пошло на вооружение "Ахиллеса", "Энтерпрайза","Фаворита" и "Рисёрча"", но их боевые качества оказались настолько неважными, что выпуск этих орудий прекратили, а оставшиеся сдали на хранение в арсенал. Сомнение было, в основном из-за трудностей в управлении орудием такого большого размера, стреляющего при большом заряде пороха (даже больше, чем в 112-фунтовом казнозарядном, в котором заряд пришлось уменьшить из-за слишком длинного отката). Армстронг хотел переделать его в 7" орудие с "шунтовыми" нарезами, а Ки, с другой стороны, надеялся на возможность сохранения 9" калибра для стрельбы сплошными стальными ядрами, чтобы пробивать броню, а лёгкое нарезное орудие, стреляющее продолговатыми пустотелыми снарядами в 65,8 кг, использовать для бомбардировки берега и деревянных кораблей.

Гладкоствольное орудие против нарезного

Ки взвесил все «за» и «против» этих двух типов орудий, подчеркивая, что в «Экселлент» ещё не испытывалось ни одно нарезное орудие, которое оказалось бы эффективным как бортовое. Преимуществами нарезных орудий были: большая дальность, большая точность, использование мощных разрывных снарядов, а также сохранение скорости снаряда на значительном расстоянии и, соответственно, способности пробивать броню. Два первые преимущества имели ценность только при определенных обстоятельствах. Преимущества гладкоствольных пушек являлись простота конструкции, высокая скорострельность (сравнительно с нарезными), пониженные напряжения в канале ствола и, как следствие, большая живучесть орудия и большая начальная скорость полета снаряда. Из них второе и четвёртое качества не были присущи гладкоствольному орудию более, чем нарезному, хотя и имели место в условиях тех лет. В обычных условиях точность гладкоствольного орудия могла считаться равной точности нарезного на дистанциях только до 1400 м, причём всё зависело от мастерства наводчика. На более коротких дистанциях гладкоствольные пушки были лучше, а большая точность и дальность стрельбы в этом случае имели меньшую ценность, нежели скорострельность, безопасность в обслуживании и большая пробивная мощь (из-за большой скорости полета снаряда на малой дистанции). Кэптен Ки полагал, что гладкоствольная артиллерия останется основой бортового вооружения, а нарезные орудия будут устанавливаться только на верхней палубе и в качестве погонных и ретирадных в оконечностях на батарейной палубе. К маю 1864 г. на «Экселлент» было испытано 7" «шунтовое» орудие, которое значительно ослабило позиции «сомерсетов», и было признано как «более чем равное» и вполне отвечающее требованиям флота.

12-тонное гладкоствольное орудие

Параллельно с испытаниями 6,5-тонного орудия, в Вуличе изготовили также несколько 12-тонных 10,5" орудий. По типу нарезки они предназначались для стрельбы 136кг продолговатыми снарядами. Однако в действительности только два из них были полностью закончены в соответствии с этой идеей, в итоге первое оказалось непригодным, а второе оставили для опытов в Шёбюринессе. Еще 13 были гладкоствольными, они могли стрелять литыми железными ядрами весом 71 кг при заряде пороха в 22,7 кг. Но когда первое такое нарезное орудие на испытаниях разорвалось в казенной части, заряд уменьшили до 16 кг – с таким зарядом эти пушки могли пробить борт «Уорриора» с 200 м. Пять из этих гладкоствольных орудий предназначались для «Ройал Соверена», а еще четыре для «Скорпиона», но последний их так и не получил.

Гладкоствольные 22,5-тонные орудия

Когда на вооружение приняли 100-фунтовые «сомерсеты», дальнейшее развитие гладкоствольных орудий продолжалось, и в 1865 г. завод Армстронга изготовил четыре «исключительных монстра» калибром 13", стреляющих 272кг бронебойными снарядами. Первоначально предполагалось, что они будут нарезными, но поскольку не знали, как это сделать при таком калибре, орудия остались гладкоствольными. Кольз предлагал вооружить ими спроектированный им однобашенный корабль, и в процессе обсуждения этого проекта комиссией это орудие фигурировало под названием «Большой Уилл». Секретарь Адмиралтейства приписывал ему необычайно сильную бронепробиваемость на больших дистанциях, однако подобные качества основывались на основании теоретических расчетов, проведенных по результатам испытаний на коротких дистанциях и с уменьшенным зарядом.

Точность стрельбы из этих орудий была настолько низкой, что рассчитывать на попадание с большого расстояния не приходилось. Они стали последними гладкоствольными, и вместе с 12-тонными пушками, установленными на «Ройал Соверен», были забракованы заместителем военного министра и не включены в стратегический запас артиллерии для установки на корабли.

В качестве альтернативы имелось 64-фунтовое казнозарядное орудие Армстронга с клиновым затвором, всего этих пушек было изготовлено 83. Кэптен Ки высказывался за то, чтобы принять эту артиллерийскую систему на вооружение, но оказалось, что орудие выпускалось не для флота. Время от времени на испытания поступали также казнозарядные орудия и от других изобретателей, но все они уступали продукции Армстрона. В начале 1866 г. область применения казнозарядных орудий ограничивалась только полевой и шлюпочной артиллерией; не было никаких реальных причин для замены ими дульнозарядных пушек, и Ки считал, что, поскольку нет достаточно веских причин для сохранения казнозарядных орудий мелкого калибра, их можно также изъять со службы. Однако эти небольшие пушки были оставлены для салютов, шлюпок, а позднее и в качестве оружия противоторпедной защиты.