Текст книги "Таша (СИ)"

Автор книги: Ольга Янышева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 5. «Принцесса» стритрейсеров

 «Лучшая подруга существует!

Определить её среди знакомых просто.

Едва ты упала – она тебя поднимет,

ржать только перестанет —

и сразу же поднимет…»

Руслан

– Я чувствую себя лохом. А ты как?

– И я чувствую тебя лохом, – Витя сверлил меня таким злобным взглядом, что я не сразу понял, что друг говорит обо мне. – У меня до сих пор не укладывается в голове, что ты поверил Лерке на слово. Ты же знаком с ней почти десять лет!

– Вот именно. Я даже не сомневаюсь, что Воропаева претворила бы сказанное в реальность! Забыл, как её от пилона в прошлый раз оттаскивал?!

– Не забыл… лучше думай, где теперь этих вертихвосток искать.

Мы сидели в «Сиксе» уже больше часа, надеясь непонятно на что.

«Нас прокатили – и это неприятно», – сомнений не было, если бы Лера собиралась сделать то, что сама же предложила, принцесска опоздала бы максимум на долю секунды, не говоря уже о том, что старалась бы выиграть дурацкий спор любыми правдами и неправдами. Мы только поэтому стартанули раньше. – «С маленькой мегерой лучше вообще не соревноваться. Она, как и Серый, водит слишком азартно».

Сердце неприятно сжалось, стоило подумать о Воропаевой, как о водителе байка, на котором та сейчас где-то катает Ташкевич.

Эти новые для меня чувства, если не пугали, то уж точно прилично озадачивали. Почему Леркина подруга неосознанно… одним своим присутствием притягивала моё внимание, я не мог понять никак.

Даже в толпе посетителей кинотеатра, когда мы внимательно выискивали Воропаеву и её «ухажёра», разговор с которым выбесил Заречного чуть ли не до «белочки», я почувствовал Наташу раньше, чем мои глаза наткнулись на чёрные блестящие локоны улыбающейся Ташкевич. Как? Отчего такая реакция именно на эту брюнетку? Только вопросы и ни одного ответа!

«Такая скромная и в тоже время горячая… а эта девственность…»

– Чёрт!

– Вот и я думаю, что без него не обошлось, когда уважаемые люди решили зачать эту дьяволицу…

– Что?

– Воропаева меня в гроб загонит. Стерва! Трубку не берёт, – Заречный кинул айфон на столик, прикрыв лицо руками.

– Так. Хватит истерить, как тёлка. Давай по домам… В конце концов, они взрослые девочки. Будут нуждаться в помощи – наши номера у Лерки есть.

– Ты сбегаешь из клуба?

«Мда… и правда, ерунда какая-то…»

– Спать хочу, – оправдал себя, словно старик. Даже смешно стало.

С серьёзной миной на лице наблюдал за изумлением Вити, стараясь не рассмеяться.

– Ну… пока, коль не шутишь.

Позволив себе усмешку, кивнул, прощаясь, и направился к выходу.

Девушка, которая весь этот час не отводила от меня глаз, пялясь от барной стойки, расположенной от нашего столика в паре метров, выросла, словно из-под земли, останавливая меня практически у дверей.

– Привет, красавчик. Уже уходишь? Так рано?!

– Жена ждёт, – сразу пресёк дальнейшее развитие событий, осточертевшее до жути своим постоянным повторением.

– А меня – муж, – тут же нашлась симпатичная брюнетка с яркими синими глазами, явно не поняв намёк. – Видишь, сколько у нас общего? Может, познакомимся поближе?

– А дети у тебя есть? – Я задал вопрос с таким восторгом, что девушка испуганно дёрнулась, окончательно растерявшись.

– Какие дети?

– Такие маленькие… миленькие… с коричневыми глазками и розовыми губками?

– Больной!

Брюнетка шустро испарилась в толпе, а я застыл в ступоре, задаваясь одним вопросом: почему у воображаемого сына цвет глаз Ташкевич, как, собственно, и форма губ?

Наташа

Понедельник, как и вторник, вышел необычайно насыщенным.

Во-первых, воскресный ночной разговор с Воропаевой длился до самого утра, в придорожном кафе за городом.

Я выложила Валерии всю свою подноготную, да и она тоже. Мы и плакали, и смеялись, пока делились трудными моментами из своей жизни, не перебивая друг друга, как должно настоящим друзьям.

Во многом Лера со мной была не согласна, что касается «тайны на пустом месте», если выражаться словами из контекста самой девушки, но услышав суть моего решения, подруга задумалась, в итоге махнув рукой, что в её случае означало «добро».

Во-вторых, я узнала о девушке много нового и несколько неоднозначного, начиная от того, что первым мужчиной Леры стал Витя, причём достаточно рано… ммм… если не вдаваться в подробности – раньше Викиной «помощи» Стасику, который пел дифирамбы одной сестре, но, поняв, что ему ничего не обломится, воспользовался «услугами» другой. Фу… как подумаю об этом – с души воротит!

Несмотря на такую раннюю взрослость, почему-то сопоставить двух девушек не могла. Как бы то ни было, Воропаева была влюблена, и это чувство не изменилось за шесть лет даже после того, как Зарецкий прекратил все отношения с девушкой, когда Сергей погиб. Виктор отнёсся к своим обязанностям до странного ответственно. Как говорится: назвался груздем – полезай в кузов.

Стритрейсер ограничился отношениями «брат-сестра», и этот выбор ударил Леру в самое сердце. Девушка испытывала жгучую обиду, но навязываться считала ниже своего достоинства, полностью отдавшись обучению. Да и правильно это было. Всё-таки, какие могут быть отношения с почти пятнадцатилетней, пусть и вполне сформировавшейся, девушкой, когда самому Зарецкому было уже двадцать два?! Извращение какое-то… не в плане разницы в возрасте, а конкретных пятнадцати лет Воропаевой.

«… или я совсем отсталая»?

В общем, и у меня, и у Леры отношения с парнями ограничивались, в первую очередь, своим собственным запретом. По-другому и быть не могло. Как можно строить отношения с мужчинами, если нравится, а в случае Воропаевой – если влюблена в другого?! Правильно. Никак!

А ещё я узнала, как именно Лерочка справляется со своей обидой, все шесть лет вынужденная сталкиваться в квартире с временными девушками любимого.

Танцы!

Воропаева решила, что мне тоже необходим катализатор, способный разбавлять любой негатив, как и саму причину их возникновения – мысли о Ящерове, не покидающие мою несчастную голову с момента нашей встрече.

Она познакомила меня со своей работой, которая была для подруги тем самым условием, чтобы не свихнуться от ревности, да и вообще, хорошим помощником, показавшим девушке, что влюблённость в Зарецкого – это не просто детская грёза, а вполне осознанный выбор пары.

Таким образом, мы, не разъезжаясь после девичника, отправились в танцевальную студию «Diva», где меня, так сказать «по блату» устроили на работу.

Я познакомилась с легендарной Яной, рыжеволосой зеленоглазой хозяйкой студии, женщиной, жившей и горевшей своей работой, женщиной, подарившей Воропаевой глоток свободы от неприглядной действительности.

Будете смеяться, но, когда я спросила Валерию, почему сейчас, когда её совершеннолетие осталось за горами, они с Витей ведут себя, словно придурки (ведь не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы заметить настоящее пламя между бывшим молодым опекуном и его подопечной), Лера ответила:

– Не буду переводить стрелы на тебя со встречным вопросом… хотя вполне могла бы! Объясню всё до простого банально: Витя предпочёл закрыться от меня, вместо того, чтобы любить, решил стать тем, кем ему не быть никогда! Это неплохо! Нет. Я принимаю его выбор, пусть и вижу желание и сжирающий его огонь, однако бороться за чьи-то чувства, помимо своих собственных, я не намерена. Зарецкий должен решить, в первую очередь, для самого себя, чего хочет от наших отношений. Эх, Таша… мне кажется, что моё терпение истончается, точно рассветная дымка, – смотрела Лера на питерский туман, когда мы стояли на набережной, ожидая открытия студии. – Ещё немного, и я могу сделать огромную глупость… что-то предчувствие совсем безобразное. Знаешь, когда в груди сдавливает от приближения какой-то беды?

Я внимательно слушала подругу, желающую выговориться, предоставляя ей эту возможность, отлично понимая её страх.

С того момента прошла пара дней. Сегодня я заступила в новую должность, радуясь возможности окунуться в любимое занятие.

Сидеть дома было безумно сложно. Ящеров не подавал признаков жизни после совместного похода в кино, будто испугался новости о моей нетронутой физиологической особенности, Вика эти два дня провоцировала на скандал, срываясь на меня по любому поводу, как только родители уехали в понедельник утром в Москву, оставив меня со своим исчадием… ой… то есть чадом.

В общем, хотелось поддаться на Леркины уговоры, и переехать в огромную квартиру Воропаевой, которую после себя оставил её покойный брат, и разбавить тяжёлое бремя подруги, проживающей вместе с опекуном, чья доля в покупке недвижимости имела приличную часть, делая Зарецкого таким же, как она, собственником.

Моя группа стрип-пластики встретила новую сотрудницу студии «Diva», как родную.

Двенадцать женщин, от тридцати и до сорока пяти лет, подтянутые и безумно лёгкие в общении, оказались весёлыми и сообразительными. Красавицы на любой вкус ловили все связки на раз. Конечно, до опытных танцовщиц им было далеко, но их старания и горящий в глазах огонь с лихвой покрывали помарки и некоторые шероховатости, которые я сама себе пообещала отшлифовать в скором времени.

После получасовой разминки и обыденного знакомства с возможностями контингента, не заметила, как пролетело время занятия. Мне безумно хотелось понравиться ученицам ещё больше, поэтому решила показать «девушкам», которым моё обращение пришлось по вкусу, что нас ожидает, и да простит меня моя скромность, к чему мы будем стремиться с дамами, обучаясь искусству соблазнения в движении.

Взяв себе на заметку обновить плейлист, включила «Crazy in Love», нашумевшую версию Bely Basarte, у которой получилось перепеть Beyoncé. Предварительно взяв одну из чёрных мужских рубашек, висевших на вешалке атрибутики, которой разрешалось пользоваться всем, кто посещал студию, накинула её на шорты и широкий топ и застегнула на все пуговички.

Такая же чёрная маска попалась на глаза в последний момент. Мне показалось забавным подобное сочетание, поэтому, я, не думая, надела на себя кружевную полосочку, снимая стрипы. Как-то рубашка и маска больше мотивирует на приват для мужчины без обуви… хочется стать хрупкой, трогательной, нежной, и, тем не менее, сексуальной, будто ты танцуешь для любимого мужчины.

Объясняя всё это своим ученицам, попала в яблочко. Богатенькие дамочки были все замужем и посещали студию, в основном, чтобы оставаться интересной именно для своего благоверного.

Мои пояснения были приняты с воодушевлением, а когда я начала танцевать, больше наблюдая за собой в настенные зеркала помещения, чем за реакцией зрительниц, полностью отдалась музыке, обожая танцевать босиком.

В танце задействовала не только принятые в стрип-пластике движения, но и свои балетные возможности, а также немного модерна. Конечно, женщины пришли за сексуальностью, но, ещё раз повторюсь, она бывает разной, и мне импонирует именно та, которую я изображала каждым своим движением, доводя страсть до изящности и совершенства, не желая скатываться в банальную пошлость.

«Ученицам понравилось», – констатировала факт, когда застыла лёжа на полу, изогнувшись, насколько позволяла гибкая спина, слегка согнув и раздвинув ноги, а шум аплодисментов, отражаясь от стен с замечательной акустикой, разорвал тишину, на миллисекунду образовавшуюся после последнего аккорда.

Поднявшись, застыла на месте.

Помимо моих клиенток в дверях стояло двое стритрейсеров вместе с Воропаевой, нервно покусывающей губу и бросающей задумчивые взгляды в сторону Ящерова, пребывающего в заторможенном состоянии.

Руслан

«Вот так «взял номерок телефона»! – Я неподвижно застыл в дверях зала танцевальной студии, где работала Малая, посоветовавшая самому взять номер у Ташкевич, которая не шла у меня из мыслей, вне зависимости от расстояния между нами.

Мне и в голову не могло прийти, что Наташа тоже работает у Дементьевой! Думал, две взбалмошные подружки просто договорились тут встретиться…

«Всё-таки, Воропаева, реально, стерва! Мало того, что номер сама категорически отказалась дать, так ещё и не предупредила о такой незначительной вещи, как появление у Яночки ещё одной дивы»! – Последнее мне нравилось меньше всего остального.

Сотрудники танцевальной студии «Diva» были широко известны. Их услуги могли себе позволить довольно состоятельные дамочки и мужчины, так как годовой абонемент стоил бешеных денег, тем не менее, желающих было много. Только не занятия меня сейчас напрягали, а некоторые услуги танцовщиц, которых заказывали на корпоративы, мальчишники, и всяческие другие приваты…

Нет, ничего такого, в чём были бы ущемлены права девушек и парней, работающих на Яну, не происходило без дозволения или желания нанятого контингента, но само то, что подобные вещи определённо имели место быть, раздражало… особенно теперь… когда сам, минуту назад, смог убедиться, насколько Ташкевич сексуальна и безупречна в каждом своём движении.

«… отбоя от клиентов не будет… надо бы с Яной поговорить»! – Вспомнив о бывшей однокласснице, к раскрутке бизнеса которой мы приложили руку вместе с Антоном, Витей и Серым, нахмурился, сунув руки в карманы джинс, наблюдая, как Ташкевич снимает с себя мужскую рубашку.

Девушка находилась в крайней степени смущения… как и я, к своему собственному удивлению тоже.

– На сегодня всё. Буду ждать вас в субботу, девушки. До встречи.

Женщины, возбуждённо обсуждающие увиденное, тепло распрощались со своей молоденькой наставницей, выпорхнув друг за другом из зеркальной комнаты.

– Привет, – кивнув подошедшей Ташкевич, щёки которой пылали румянцем, замолчал, не находя слов.

– Привет.

Мы стояли друг напротив друга, застыв, не отводя глаз. Даже не знаю, сколько так смог бы простоять, возможно, целую вечность, но никогда не имевшая терпения Лерка выдала цель моего визита:

– Натик, Ящеров пришёл попросить твой номер телефона. Сынок, я за тебя знакомиться не собираюсь, отмирай! – Шутливо пихнув меня в плечо, Воропаева тут же захохотала, когда я хмуро посмотрел ей в лицо. – Ладно! Чай, не маленькие! Я побежала, у меня ещё занятие с брутальными красавцами из пятой группы. Витя, а ты знал, что мужчины, предпочитающие крамп, совсем не против наставника – девушки?

Зарецкий моментально помрачнел, как телок направившись за бывшей подопечной, словно специально провоцирующей друга на ревность.

– Бедолага…

– Это точно, – хмыкнул, думая, что замечание Наташи относится к Витьку.

– Ох, и намучалась Лерочка с ним… – изумлённо приподняв брови, уставился на полуголую брюнеточку, которая совершенно не смущалась вида своего тела в топе и обтягивающих шортиках. – А сколько ещё предстоит, пока он, наконец, не вспомнит, что мужчина должен быть решительным?

Казалось, что Ташкевич совсем забыла о моём присутствии и разговаривает сама с собой, наблюдая за уходящей подругой и её опекуном. Мне такой расклад не нравился, поэтому я решил воспользоваться нечаянно оброненными словами малышки.

– Значит, ты решительных любишь? – Таша недоумённо вскинула голову, посмотрев на меня, что-то увидела в моих глазах и сделала шаг назад.

«Вот теперь, я понял, что значит пресловутый «инстинкт охотника»…

Не желая, чтобы нас разделял даже метр, последовал примеру соблазнительной балерины, только сделав шаг вперёд, а не назад.

Таша нервно сглотнула, но больше отступать не стала, быстро забегав глазами, будто в поисках спасения.

– Ммм… так ты номер телефона хотел? А почему у Леры не взял? – Наташа специально проигнорировала мой провокационный вопрос, показывая, насколько он её выводит из равновесия. Это обнадёживало, более того, теперь я получил видимое доказательство, что девушка ко мне не безразлична в плане чувств, а не банального желания, к которому я давно привык.

«Чего лукавить, женским вниманием, порой восхищением, я был избалован, сколько себя помню. Необычная внешность перса, красивое тело, со временем – дорогая одежда… как оказывается, не только мужчины любят глазами. Девушки-женщины падки на внешнюю красоту не меньше мужчин! И только Таша смотрела на меня… даже не знаю, как объяснить… «более» – думаю самое то». – Наташа на меня смотрела так, будто я не обычный мужчина, а некто более значимый среди представителей сильного пола.

– Лера заявила, что не собирается мне помогать покорять твоё сердце… это её реплика, – добавил я, смутившись к своему изумлению.

Ташкевич хмыкнула, скидывая с себя напряжение, и двинулась в сторону длинной вешалки, где висели в ряд необычные наряды для выступления. Я последовал за ней, как и Витя недавно, сильно смахивая на ещё одного телка на верёвочке, тем не менее, не чувствуя себя ущемлённым своим собственным сравнением.

– Лера – самая необычная из девушек, с которыми я имела счастье познакомиться, – заметила брюнетка, возвращая кружевную маску на место. – А ты претендуешь на моё сердце?

«Всё-таки, не выдержала, зайка моя, своего женского любопытства»?! – Мои губы без дозволения растянулись в широкой улыбке, пока я с жадностью разглядывал скромное, немного тревожное выражение лица красавицы. Хотелось сказать что-нибудь лукавое, смешное, но заглянув в карие глаза Таши, сияющие, словно гречишный мёд на солнце, увидел тайный страх.

Правда сама сорвалась с моих губ, даже не знаю, кого приводя в изумление из нас двоих больше:

– Да…

Таша закусила нижнюю губу, сделав тяжёлый вздох. Когда малышка справилась с волнением, сделала ко мне шаг, и я задышал с таким же трудом, будто это оказалось заразным.

– Хорошо… потому что я тоже претендую на твоё… и… не доверю своё, пока оно не окажется у меня в руках.

«Звучит, как угроза», – тем не менее, Таше удалось меня изрядно напугать, потому что моё сердце покинуло меня двадцать лет назад. Глупо-не глупо, но маленькая Машкова увезла его с собой – так мне казалось до сегодняшнего дня, потому что ни одна девушка не заставляла мою грудную клетку сжиматься от боли, заявив о состоянии любви, или же просто ускорять пульс одним своим видом. А вот сейчас… только Ташкевич появилась. Странное чувство, будто хранительница моего сердца именно она… – «какое-то безумие»!

– Ничего обещать не могу, – «я прямо жгу сегодня! Сама «искренность», – но, думаю, обмен номерами можно засчитать за первый шаг к осуществлению наших планов. – Таша улыбнулась, тут же диктуя свой номер. – И… надеюсь, ты не откажешь мне в свидании?

Девушка изо всех сил пыталась удержать улыбку, но, в конце концов, сдалась, позволив расцвести ей, словно бутону розы.

От одной улыбки Ташкевич в ушах зашумело. Возбуждение, не покидавшее меня с момента, как только дверь в зеркальный зал открылась, демонстрируя мне и спутникам соблазнительную красавицу, было впервые для меня не в приоритете. Хотелось прижать к себе хрупкую брюнетку и не отпускать, будто объятия – это предел моих мечтаний.

«Я чувствовал своё сердце сейчас! Оно билось прямо у меня в шах»!

– А куда пойдём?

– Куда пожелаешь… – рука сама потянулась к девушке, желая коснуться. Казалось, подушечки пальцев горят, требуя этого касания.

– Хочу на экскурсию в Петропавловскую крепость… – Наташа перехватила мою руку, не позволяя коснуться своего лица, но переплела наши пальцы. Это немного разбавило моё разочарование.

– Жуть… ты в курсе, что там есть приведения? – Усмехнувшись, решил напугать Ташкевич.

– Именно поэтому я иду туда с тобой! Давно хотела, но боюсь одна.

– Лестно, конечно, но я мало похож на охотника за приведениями.

– Зато ты отлично водишь! Сбежим на твоём байке…

Представив себе эту картину, громко расхохотался.

– Не думал, что ты такая трусишка. Хорошо. Крепость – так крепость. – Уняв своё живое воображение, внимательно наблюдал за довольной Ташкевич, которая взяла свои вещи, явно направляясь в женские раздевалки.

Внезапная зависимость в постоянном присутствии брюнетки схватила за горло.

– Тогда… в субботу?

Одёрнув себя, заставил попрощаться:

– Я заеду за тобой в десять… и, Таша. Если придётся бежать от приведений, до парковки далеко.

– Не забудь тогда ловушку для прозрачных.

– Экто-хранилище с протоновым ускорителем?

– Ух ты… я думала, только мне нравятся «Охотники…», – изумлённо расширив глаза, малышка умиляла меня своей искренней реакцией на маленькое открытие.

– Не только, – щёлкнув брюнетку по кончику носа, широко улыбнулся и, скрепя сердце, произнёс: – до субботы, Наташа.

– Пока…

Выйдя из здания, глубоко вздохнул, подняв лицо к серому небу, обещающему дождь.

– Твоя улыбка бесит, – мрачно рыкнул Зарецкий, останавливаясь рядом.

– Что? Ученики принцессы, действительно, брутальные красавцы? – Настроение было превосходное, несмотря на то, что, в связи с работой Ташкевич, девушку пришлось оставить. Хотелось улыбаться, как дураку, без причины.

– Дебил, – буркнул Виктор, подтвердив мои мысли, от чего я только заржал.

– Ты в курсе, что девушки любят «решительных»? Смотри, как бы тебе не пришлось вести Воропаеву под венец… только не за тем, чтобы жениться, а чтобы отдать какому-нибудь мудиле. – Друг вздрогнул, забыв, как дышать. Казалось, он и мысли такой в башку свою пустую не допускал. Я решил добить. – Ты до сих пор хочешь строить из себя её брата?

– Пошёл ты! – Привычно рявкнул Зарецкий, быстро заводя свой байк и срываясь с места.

– Псих… – покачав головой, улыбнулся снова, надеясь только на то, что мне хватит терпения до субботы, чтобы не сорваться и не приехать к Ташкевич раньше.

Наташа

– Кто молодец? Я – молодец! – Лера плясала вокруг меня победный танец бабуинов, смеша всех, кто встречался нам на пути к Дементьевой, решившей устроить планёрку в мой первый рабочий день.

– Да, ты – молодец, – согласилась, не имея возможности убрать улыбку со своего лица. – Спасибо тебе, Лерочка.

– Брось. Русик всё равно бы пришёл к тебе!4e0863

– Не знаю-не знаю. Витя, вон, тоже тебя любит, а…

Лера поморщилась, тут же прекращая танцевать:

– Не хочу даже сравнивать. Зарецкий поехал крышей со своей опекой. Если раньше я могла его как-то оправдать благодаря моему возрасту, то сейчас не собираюсь. Я давно выросла, а он продолжает себя вести, как собака на сене. Ящеров другой. Руслан никогда не упустит того, что желает. Мне кажется, будь он твоим опекуном – твои ноги не сходились бы вместе…

– Лера! – Вспыхнула я, перебив засранку, которая невозмутимо продолжила говорить:

– … пусть тебе шестнадцать, семнадцать или восемнадцать было бы лет.

– Негодная! – Потянувшись к шатенке, чтобы шлёпнуть, промахнулась.

Взвизгнув, Воропаева кинулась по коридору, быстрее меня оказываясь у цели.

Кабинет руководительницы встретил нас нервной тишиной, хотя был не пуст.

Начальница и симпатичная блондинка заламывали руки над маленьким ребёнком, довольно болезненного вида, лежащим на кожаном диване без признаков привычной детской активности.

– Медсестра из детского сада сказала, что это обычная сыпь, но у Димы температура поднялась…

– Катюша, ты будто не знаешь наших врачей! Мне кажется, что они в своих институтах беспробудно бухают! Сейчас я позвоню хорошему дерматологу! Только не паникуй. – Яна Васильевна была такой бледной, что непонятно было, кто из красавиц паникует больше.

Повернувшись к нам старшая «дива», нервно дёрнулась в сторону Воропаевой:

– Лерка! Позвони Борисычу! Ты же знаешь, какой у него номер?

– Что у вас тут случилось? Привет, Катя…

В течение двух часов, пока мы ждали врача, работающего, как оказалось, в приюте, где воспитывался Руслан, я познакомилась со Смирновой Катей – бывшей «дивой», можно сказать: самой первой из…

Милая блондинка с ясными синими глазами, напоминающими сейчас грозовое небо, ну, никак не вязалась у меня с образом стриптизёрши, которой девушка работала, пока не встретилась с Дементьевой. Внешность обманчива!

Сейчас Катя работала в фирме по перевозкам и доставкам технической продукции, занимаясь рекламой, оставив танцы в прошлом более трёх лет назад, но бывшую начальницу, ставшую ей подругой, никогда не забывала.

Врач, довольно пожилой мужчина, задерживался, однако, выслушав бессвязную речь Яны Васильевны по телефону, приказал сбить ребёнку температуру и выпить самим успокаивающего, ожидая конца его смены.

Планёрку отменили, но я осталась сидеть с Лерой, решившей дождаться врача.

Ребёнок заснул. Мы пили чай, когда мой телефон начал орать на всю громкость, испугав всех трёх.

– Да, – тихо зашептала я, даже не посмотрев, от кого вызов.

– Где тебя носит?! – Недовольный голос Вики резанул по мозгам. – Мы договаривались встретиться у твоей студии! Ты не забыла, что обещала мне помочь выбрать платье на весенний бал?

– Вика! – В голове, словно лампочка зажглась. – Вика, мне нужна твоя консультация! Ты же учишься на врача!

– "Вирусолог" и "врач" – это разные понятия, прелесть моя безграмотная, – тут же раздражённо ответила сестра.

– Определить заболевание по сыпи сможешь, вирусолог? – Вика обречённо вздохнула, и я поняла, что нам несказанно повезло. – Топай на третий этаж, я тебя встречу!

Через десять минут произошло сразу несколько вещей: мы узнали, что у Димы распространённая в детском возрасте ветрянка, а также девочки невзлюбили мою сестру дружным коллективом, так как младшенькая закатила истерику прямо у изголовья спящего малыша, угрожая мне всяческими расправами, если заразная болезнь перекинется на неё, криками разбудив своего первого пациента.

Ребёнок стал рыдать, пугая жалобными слезами всех присутствующих, в том числе и Вику.

Извиняться пришлось, естественно, мне, так как мелкая сбежала с места событий, позабыв и об уговоре, и о весеннем бале, и о запланированном шопинге.

Яна Васильевна не стала даже слушать мои оправдания, заявив, что чужая вина не должна меня волновать, советуя запомнить её наставления на будущее и больше никогда не извиняться за поступки или действия другого.

В общем, я домой попала поздно и в расстроенных чувствах, загасить которые даже Воропаевой не удалось, хотя за старания подруге отдельное «спасибо»!

«Как же хорошо, что она у меня есть…»