Текст книги "С Новым Годом! (СИ)"

Автор книги: Ольга Янышева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Глава 9

POV Смородинова Алина

– Искорка, мама предлагает съездить в развлекательный центр. Как тебе такая идея?

– А? – оторвав взгляд от чёрного дисплея сотового телефона, заторможено посмотрела на папу.

– Поедешь с нами?

– Куда?

Отец открыл дверь шире, проходя полностью.

– Дочь, что с тобой? Вчера целый день в комнате просидела, как в воду опущенная. Сегодня, вот, та же песня! Что случилось? Я могу чем-то помочь?

«А ты умеешь стирать память? – Так и хотелось спросить у взрослого мужчины, да только я поостереглась. Слишком они, эти взрослые, внимательные, да умные. Сразу понимают, влюбленны их дети или обиженны… – Стоп! Я сказала: «влюбленны»!? Вот, чёрт!»

– Езжайте без меня, пап. Всё хорошо. Честно. Мы с Линой немного поругались… вот я настроение никак поднять не могу. Ничего. А развлекаться… не хочется как-то. Я лучше фильм какой включу…

Внезапно мой телефон засветился и завибрировал.

«Миша».

Парализованная, я испуганно пялилась на экран, боясь выдать своё присутствие, несмотря на то, что звонивший, однозначно, находится на значительном расстоянии от меня.

– Это Лина?

– Эммм… нет. Другая подруга.

– Та, с которой ты позавчера ходила в кино?

– Ага.

Папа, поняв, что ничего от меня больше чем «ага» не получит, покачал головой.

– Ладно. Не скучай. Если надумаешь, присоединяйся. Идёт?

– Бабушка с дедушкой тоже идут с вами?

– Да. Чего в доме сидеть? Каникулы же!

Родственники быстро собрались, а я, проводив их до порога, закрыла дверь на несколько оборотов и завалилась в кровать.

«Он звонит уже двенадцатый раз…» – никакая констатация фактов не могла изменить моего решения!

Проснувшись утром, на следующий день после странного свидания с Мишей, я поняла, что скучаю и что мне не терпится набрать его номер. Наверное, именно на этом промежутке времени я призналась самой себе, что незаметно влюбилась! Мне хотелось скорее встретится с Орловым, снова слушать его мягкий, мужской голос, смотреть в его глаза, наблюдать, как они меняют цвет, в зависимости от настроения своего хозяина…

«Я пропала!» – моя самая здравая мысль за последние три дня!

Я решила оборвать связь сейчас! Пока не сильно больно. Пока я не очень-то страдаю от мысли, что он скоро улетит в свою Шотландию, где будет жить весёлой жизнью, изредка вспоминая странную неудачницу, которую ему постоянно приходилось спасать в «дикой» Сибири. Иностранцы же так все думают?

А с Молотовым сама разберусь. Схожу к гинекологу, попрошу написать для меня справку, что я, как была девственницей, так ею же и остаюсь, после чего отдам бумажку Павлу. Дальше пусть сам разбирается.

А сплетни? Странным образом они больше меня не занимали. Я даже на разрыв с Ангелиной забила. Не трогает он меня больше. Ерунда какая-то по сравнению с…

«Хватит! – Налив полный стакан воды, залпом осушила его и чуть не подавилась, когда дверь в квартиру открылась. – О! Вернулись уже? Забыли что-то?»

– Алина! Выйди сюда на минутку. К тебе подруга пришла! – крикнула мама из коридора.

Я осталась стаять на месте, не зная, как поступить.

«И что ей надо!? Решила перед родителями разыграть спектакль «Провинившаяся овца и злой палач»? Даже выходить не собираюсь! Себе роль в цирке не заказывала!»

– Алин! – Мама нашла меня довольно быстро. Обутая, женщина недовольно хмурилась, будто это я её заставила ходить по чистенькой квартире в обуви. – Быстро выходи. Это некрасиво.

– Да гони ты её в шею, – насупилась недовольно, скрестив руки на груди. – Я с Ангелиной не хочу даже разговаривать!

– А это не Ангелина, искорка.

– А кто? – я даже растерялась от маминого ответа.

– Как кто? Твоя «подружка», с которой ты в кино пару дней назад ходила… – женщина заливисто засмеялась, оценив тот эффект, который произвели на меня её слова. – Он в гостиной ждёт тебя… хороший мальчик. Обещал глупостей не делать. Всё! Я побежала!

– Мама! – зашептала яростно, бросаясь следом за родительницей. – Не оставляй меня с ним! Выгони его!

– Не говори глупостей, – мама обняла меня на секунду, тут же отстраняясь, чтобы посмотреть мне в глаза. – Я тебе полностью доверяю. Ты – самая ответственная и умная девочка во всей Вселенной! Поднимешь себе настроение дружеской беседой и всё. Он же тебе нравится? Так?

– Я… не… нет… Не важно! Он не местный. Скоро улетает в Шотландию! – в нескольких обрывочных фразах попыталась передать все свои переживания.

Мама улыбнулась.

– И что ж тут плохого? У вас же интернет сейчас миром правит!? Если нравится, будешь общаться на расстоянии. Друг – он и в Африке друг!

«Она издевается, что ли?!»

– Всё! Мне не нравится смотреть, как ты гаснешь на моих глазах, искорка! Прекрати это упадническое настроение. Живи здесь и сейчас! Твоя «подруга», кстати тебе передала: «Минутами сегодняшнего дня надо наслаждаться по полной!» Хммм… Философ, блин! Так что? Оставлять вас? Или выпроводить его?

– Я… ммм… – сердце колотилось, просясь на волю. – Хорошо. Кино какое-нибудь посмотрим…

– И салатиком мальчика угости. Я почти всё приготовила для плова. Сделаешь к ужину?

– Ладно, – отвечала заторможено, следуя за мамой на выход.

Косясь на дверь гостиной, поверхностно дышала, боясь оказаться услышанной.

– Люблю тебя! Кстати… папе и бабушке с дедушкой твоя «подружка» понравилась.

– Маааам!

– Всё! Убежала! Миша, до встречи! Искорка, до вечера!

Дверь за мамой закрылась, а я боялась повернуться.

«Он здесь! Стоит за моей спиной!!!» – дыхание помимо поверхностного стало ещё и редким.

– Искорка… тебе подходит…

Сделав глубокий вдох, улыбнулась и повернулась к нежданному гостю.

– Привет…

Моя улыбка долго не продержалась.

Миша едва сделал первый шаг по направлению ко мне, предвкушающе, я бы даже сказала мстительно улыбаясь, и у меня ком застрял в горле.

– Привет, Искорка… Ты меня морозишь, что ли?

– Я… нет. Я…

– Говорил же, что не люблю быть обязанным, а у нас договор.

– Да всё как-то само решилось. Мне больше не нужна твоя помощь.

– Придумай что-нибудь другое тогда. У нас контракт, в конце концов! – парень насмешливо улыбнулся одним уголком рта. Сделал ещё шаг, останавливаясь.

«Непозволительно близко! – За спиной неожиданно оказалась стена. – Я что? Отступала!?»

– М… мне надо п… подумать.

– Я тебя волную… – самодовольно заключил Орлов, по обе стороны от моей головы опуская руки, заключая меня в ловушку. – Ты на звонки поэтому не отвечала?

«Это твой дом, ёлки-палки! Не веди себя, как тряпка!!!» – мысленно ругнулась, нахмурившись.

Поднырнув под правую руку Орлова, медленно направилась на кухню.

– Нет. Не выдумывай. Мы знакомы от силы два дня. Просто была немного занята. А ты как понял, что идущие перед тобой люди – мои родители?

Миша не отставал. Следом за мной зашёл в кухню и присел на диванчик.

– Бантик помог. Я тебя с самого утра жду под твоим домом. Надеялся, что ты собаку выгуливать пойдёшь. А тебя всё не было…

Нож замер в руке.

– Извини, – как можно беспечнее пожала плечами, продолжая буравить взглядом лук. Отчего-то смотреть Мише в глаза было страшно. – Говорю же – занята была.

– Ага. Вот я и решил в последний раз позвонить… ты на звонок не ответила. Только собрался уходить – замёрз и всё такое, а тут дверь открывается, и вылетает Бантик. Я представился твоему отцу «подружкой». Ты же меня так обозвала, когда ему звонила в прошлый раз?

– Угу…

– «Извини», «Угу»… ты сегодня определённо какая-то не такая.

– Тебе откуда знать? Мы знакомы от силы…

– Слышали уже. Короче так, Искорка. Ты меня проморозила. Отодвинула сроки договора на удобное для тебя время… меня в должники против воли записала, а это уже попахивает процентной ставкой. Два дня! Дай подумать… – Миша задумчиво возвёл глаза к потолку… у меня складывалось ощущение, что я снова окажусь сейчас в ловушке. – У меня два желания!

Я задохнулась от ужаса:

– Что? Нет!

– Да, Искорка. Да. А завтра появится ещё одно, если ты так и не вспомнишь, на какую просьбу меня два дня назад подрядить хотела!

– Какая глупость! Сказала же, что в твоей помощи больше не нуждаюсь. Чего ты…

– Твой отец – военный. Ты говорила, – Миша поднялся с кухонного диванчика, беря с вазочки красное яблоко.

– Ну, и что?

– Спроси у него, что такое «слово чести».

– Ладно! – выпалила с некоторой долей злости, бросая головку лука обратно в миску с водой. – Обувайся! Будет тебе желание!

Вопреки команде, первой выскочила в коридор, одеваясь на ходу.

– А ты не злись, – назидательным тоном посоветовал шотландец. – Вы, русские, потому и проигрываете американцам в сфере экономики, что до конца не соблюдаете пункты договоров, «играя» ими, как будет удобно. Учись…

– Заткнись и не отставай! Сейчас ты поймёшь, что «слово чести» – весьма относительное понятие, и пожалеешь о своей настоячивости.

– Уууу… Боюсь! Но ты главного не забудь – за мной ещё два желания!

Скрипнув зубами от досады, достала ключи от квартиры.

Глава 10

– Странное у тебя желание, Искорка… – настороженно глядя на вывеску, где большими буквами было написано «Мать и дитя», Орлов нахмурился. – Ты уверенна, что именно этого от меня хочешь?

– Не пойму, что сложно? Зайдёшь со мной… посидишь за ширмочкой. Ничего сверхъестественного! – говорила спокойно, а у самой под коленками ёкало.

Идти на приём к гинекологу – само по себе стрёмно для девственницы. Можно сказать – подвиг! А тут ещё и живой парень за ширмой!!

«Жесть!»

Несмотря на нервозность, собралась и первой вошла в частную клинику гинекологии.

– Добрый день! – поприветствовала нас девушка за ресепшн. – Чем могу помочь?

– Можно нам попасть сейчас на приём?

– Вера Николаевна сегодня только полдня принимает… но! Если вы по беременности, то я могу вас проводить.

– Эээ… – Орлов выпучил глаза, уставившись на тётку в полном недоумении.

Я так и слышала его мысли: «Какие дети!? Не видишь, мы ещё сами… несовершеннолетние!»

В принципе, я была с ним согласна, но тянуть до завтра не стала. Не хотелось продлевать наши отношения ещё на одно желание. Я и так встряла с этим бизнесменом!

– Отлично. Тогда мы подождём. Нам как раз надо определить сроки беременности. Что-то я сомневаюсь в заключении моего гинеколога. К вам поэтому и пришли. Вашу клинику все хвалят.

– О! – девушка зарделась. – Приятно. Присаживайтесь, я сейчас…

– Ты чё!? Какой срок в задницу!? – зашипел на меня Михаил, едва женщина скрылась в туннелях коридора.

Честно признаться, я прямо-таки моральное удовлетворение получала от реакции шотландца.

– В задницу? Боюсь, срок определяют в другом месте.

– Не говори глупостей. Я знаю, в каком…

– Прошу. Следуйте за мной.

Мишаня задохнулся на половине фразы. Его щёки забавно горели бордовым цветом.

«Белокожая няшка… Эх! Жалко, что ты не местный!»

– Проходите, – вежливо пропела "ресепшеонистка", пропуская нас вперёд и закрывая за нами двери.

– Молодые люди… – врач поднялась навстречу нам, и я обрадовалась, что она такая же молодая, как встречающая нас на проходной работница клиники. – Значит, сроки определяем? Отлично. Надолго я вас не задержу. Через пятнадцать минут ко мне придут клиенты по записи. Я как раз успею вам помочь. Проходите за ширму, а мы пока с вашим… эээ…

– Другом, – подсказала девушке, скрываясь за белой преградой, где стояло гинекологическое кресло. – Он меня поддержать пришёл.

– Хорошо. Тогда документы заполним потом. Итак…

– Можно просьбу?

– Конечно. – Врач зашла ко мне, деловито натягивая перчатки.

– Вы для начала без всяких… эээ… штучек там… кхм-кхм… – я сама покраснела, как рак, «удобно» располагаясь на кресле, если так можно выразиться. Вдохнула, выдохнула и перешла на шёпот: – Короче, не вставляйте мне пока ничего. Я боюсь. Можете меня подготовить… ну… не знаю, там… ввести один палец, например, для начала…

«Дуры кусок! – кляла себя последними словами. – Надо было прийти завтра! Вон, женщина в шоке!»

– Хорошо. Вы только не нервничайте. Ребёнку это вредно.

«О, Господи! Это ж сколько у неё неадекватных за день проходит, что она так нормально к моей просьбе отнеслась?! Бедная женщина… Хоть бы только девственности меня не лишила!» – зажмурившись, сконцентрировалась на том, как у меня уши пылают от стыда.

Сначала ничего необычного не происходило. Мне уже приходилось посещать гинеколога с мамой. Обычное дело. Диспансеризация и так далее.

Но потом врач резко отстранилась и негодующе воскликнула:

– Вы издеваетесь надо мной!? Девушка! Вы же девственны!!! Безобразие какое!!! Это вам шуточки, что ли?!

Соскочив с кресла, быстро натянула трусы и джинсы.

– Простите. Не злитесь. Тут такое дело! Меня оклеветали!

– Что?! Кто? О, Господи! Да какая мне, к чёрту, разница!? Выметайтесь немедленно!!!

– Нет. Пожалуйста, помогите!

– Ну, что ещё? Говорите уже! Это ваш молодой человек не верил, что вы – невинны?

– Нет. Это вся школа не верит.

– Какая школа? – женщина запуталась окончательно, слишком резко одёргивая ширму.

Я замолчала, встречаясь взглядом с хмурым и очень бледным Мишей.

– На меня поспорили. Вернее, не на одну меня. Но сейчас не об этом. Моя девственность была последней для победы одного из выпускников моей школы, однако я сбежала и у него ничего не получилось. Это не остановило парня. Он соврал. Каких-то фотографий наделал, путём шантажа заставил мою подругу меня подставить… в общем, он выиграл у своего одноклассника машину… а меня окунули в грязь. Это подло и жестоко. И совершенно не справедливо! Я не собираюсь позорить свою маму. Она работает в этой школе учительницей. Спросите себя, что бы вы сказали своей дочери? – надавила я на самое дорогое, что есть у каждого человека – воображение.

Молодая женщина нахмурилась, зыркнув в сторону Орлова:

– Этот, что ли?

– Нет. Миша – мой друг. Я уже говорила.

– Хорошо. Что от меня требуется?

– Справку напишите… или что там полагается. Мой друг передаст документ… своему брату… он – вторая сторона спора.

Мне было неловко.

Вид у Орлова был настолько шокированным, что я опустила взгляд на носки своих сапог и нервно разглядывала бахилы.

– Сейчас сделаю. За дверью подождите… мне надо прийти в себя.

«Уж, а как мне надо!» – медленно следуя за спиной Михаила, прикусила губу, не представляя, что сказать.

– Значит, Пашка машину проиграл вот в таком споре?

Суть вопроса Орлова немного выбивалась со смысла.

– Не проиграл. Ты же слышал? Молотов наврал всё.

– Молотов?! Ублюдки чёртовы. Я…

– Миш, ты чего? – мне стало страшно. Обойдя парня, встревоженно глянула в глаза шотландца. – Ты же не собираешься ничего такого делать, правда? – Заметив, что парень собирается ответить отрицательно на мой вопрос, всполошилась не на шутку. – Миш, пожалуйста, не надо! Обещай мне! Пусть придурки сами разбираются… Я тебя очень прошу! Не ищи себе неприятностей!

– Вот! – дверь кабинета открылась, и к нам вышла Вера Николаевна. – Возьмите, девушка. Берегите себя. В нашем мире так много подобным тем мерзавцам, с которыми вы столкнулись. Марина, я сама провожу ребят… – Врач говорила что-то ещё, доводя нас до дверей клиники, а я со страхом смотрела на полное решимости лицо Миши, внезапно понимая, что для меня уже ничего не важно: ни сплетни, ни наглая ложь, ни та грязь, с которой меня смешали… только Миша и его благополучное возвращение в Шотландию.

«Пусть летит отсюда! Только не встревает в разборки мажоров!!! Депутатские сынки – те ещё ублюдки! Даже его брат – Водянов!»

– До свиданья, ребятки!

– До свиданья… – Орлов проводил врача мрачным взглядом, после чего повернулся ко мне. – Дай мне эту справку. Я же должен её отнести Пашке? Я правильно понял?

– Вместе отнесём, – решительно увернулась от руки шотландца, быстро сворачивая листок и засовывая его в задний карман джинс. – Я пойду с тобой!

Глава 11

POV Орлов Михаил

– Паш, привет. Это Михаил, – строго глядя на бледную девушку, пытался взять себя в руки. – Ты где?

– О! Мишаня! Да мы возле дома… в дворике, с ребятами. Собираемся затусить в одном из клубов. Тётка Молотова нас бесплатно туда пускает.

«Бедная женщина… такие задро… Хммм… надо успокоиться!»

– Ждите меня. Никуда не уезжайте. Я сейчас буду.

– Давай! Ждём! Слушай… раз ты с нами идёшь, может Софию у тёти Веры отпросишь? Твоя сестра Серому понравилась…

Телефон хрустнул в руке, и связь прервалась.

Алина испуганно заморгала.

– Идём, раз решила.

– Миша…

– Не буду я ничего с ними выяснять… просто справку твою отдадим. Обещаю.

Во мне такая ярость клокотала, что самому страшно становилось. Какие уж тут разборки?! С моими знаниями болевых зон и убить недолго.

Нужный нам дворик от клиники находился недалеко.

«А жаль…»

Я надеялся выветрить всю свою злость на сибирском морозе, который оказался не очень-то и суровым, но мысли и идущая рядом девушка только сильнее распаляли бешенство.

«Альку выставил на всеобщее посмешище, а теперь решил за мою сестру взяться, сучоныш!? А Пашка!? Знает, ведь, какой у него «друг» и такое у меня спрашивает!? Если Софи будет с ними, когда я окажусь на месте…»

Договаривать даже мысленно не хотелось. Это противоречило данному Смородиновой слову.

– Миш… – впереди замаячили друзья Водянова, и Алина вцепилась мне в руку, испуганно зашептав. – Миш, а может, ну, его, а? Уверена, после каникул никто и не вспомнит…

– Не трясись. Надо поступать так, как задумала изначально, а страх? Страх гони прочь! В любом деле. В любом вопросе. Только при таком раскладе человек отличается от животных с их инстинктами. Поняла?

– Поняла… но я…

– Всё. Цыц! Я до сих пор от ширмы твоей отойти не могу. И от того, что за ней происходило тоже! Молчи. Я сам с Пашкой поговорю. Окей?

– Только не…

– Оба-на!

Мы подошли слишком близко к компании ребят, чтобы и дальше оставаться незаметными.

– Серж! Это твоя? Последняя?

– Витя, заткнись, – нахмурился Павел, выступая вперёд.

Ребят было четверо. Они стояли возле новенькой «Bugatti», в которой сидел Молотов. Парень смотрел на нас рассеянным взглядом, будто сфокусировать зрение не мог.

«Пьяный, что ли?»

Я обещал не устраивать показательную казнь, но, увидев парня, которому «понравилась» моя сестра пьяным, желание кое-кому хорошенько намылить шею резко возросло.

«Да ещё и «твоя последняя» выбесила!»

– Миша… чего это ты со Смородиновой гуляешь?

– Нравится мне, я и гуляю.

– О! Какой шотландец борзый… – снова подал голос один из друзей Паши.

Брат огрызнулся:

– Я же сказал – завалитесь. Сам разберусь!

– Да уж… сам ты разбираешься не очень хорошо… брат, – язвительно заключил я, с отвращением взглянув на родственника.

– Что ты…

Притянув Алинку к себе, беспардонно залез в задний карман её джинс.

Девушка задрожала от нашей близости, а парни заулюлюкали, присвистнув. Придурки даже не представляли, что сейчас начнётся… в конце концов, я обещал только Молотова и его дружков не трогать… Пашка же…

«Пашка – мой брат, а кто, как ни старший родственник, должен учить несмышлёнышей? И пусть разница в возрасте между нами полгода – этого, я считаю, достаточно!» – протянув парню долбанную справку, волком посмотрел на Молотова.

Лицо Сергея приобрело разумность. Видимо, у кретина проснулось серое вещество… если оно есть.

– Это что за х…? – «полюбопытствовал» брат, резко разворачиваясь в своему другу. – Ты меня наеб…ть решил? Тачку мою съе…

– Уши закрой, – приказал Алине, которая до сих пор стояла в моих объятьях.

– Я привыкла, – тихо шепнула девушка, доставая губами мне до подбородка. Алина будто не замечала, что практически целует меня, пытаясь дотянуться до уха. Напряжение удивительным образом растаяло. – У нас в школе такую речь на каждом углу услышать можно.

– Я за то не привык. Эй! Алё! – прервал ругань и громкое выяснение отношений, обращая внимание на себя. Задвинув Искорку себе за спину, резко дёрнул Павла обратно. – Ты всё понял?

– Да, бро! Спасибо! Серж, козёл! Вернёшь тачку обсо…

Я снова пресёк попытку Водянова «наладить» отношения с дружком, разворачивая кузена к себе.

– По-моему, не понял.

Пашка нахмурился, немного наклонился в сторону, ловя настороженный взгляд Алины.

– Ааа… понял! Смородинова, извини. Я разрулю вопрос с той фигнёй… Всем скажу.

– Да ты – дебил, как я посмотрю, – не выдержал, наконец.

Снял перчатки, и парни сразу напряглись.

Естественно! Мой отец – чемпион мира по боям без правил – Сибирский Орёл… и не имеет значения, что я ничем подобным не занимался – боям без правил имеется в виду. Мой стиль борьбы имеет свои правила. Дзюдо – это нечто иное, да и нравится мне больше, но, несмотря на всё это, я воспользовался обычным хуком справа.

Пашка ушуршал в сугроб, а его дружки попятились назад.

– Миш, ты обещал! Не надо! – пискнула Алина.

– Не нервничай. Брат – это святое. Я не отношения с ним выяснял, а просто урок один преподал. Это другое.

Девушка нервно сжала руки.

– Вообще не пойму, из-за чего такие возмущения!? – лениво протянул Сергей, захлопнув дверь «Bugatti». – Ну, погонял немного на машине товарища… теперь отдаю. А спор… Да эти девки сами на меня вешались. Одна Ангелина чего стоила! – За спиной мажора, как тут любят называть сынков богатеньких родителей, остановился внедорожник.

Появление зрителей не смогло отвлечь хвастуна.

Да и я тоже завёлся. В крови бушевал адреналин, и я уже согласен был с ним «поделиться», впервые готовый к нарушению своего слова.

– И вообще число семь – это твой брат придумал!

– За то и огрёб. Неужели не понимаешь, что говоришь не просто о числе?! Да ты же девушкам жизнь испортил! Первый сексуальный опыт! Думаешь, они его таким представляли!? Животное, блин! Пари на семь девственниц! Ты – моральный урод! Вломить бы тебе…

– Такой крутой? Да знаешь, что мой папа…

– Ах, ты – сукин сын!

Молотов резко развернулся, испуганно побледнев:

– ПАПА!?

Дальше началось шоу.

Из внедорожника вышел здоровый мужчина. Он оказался отцом Молотова, которым тот только что попытался меня запугать.

И что я понял? Этот Молотов – МУЖИК!

Как он гонял своего сына! Сколько тумаков отвесил, да подзатыльников!? Угрожал выяснить имена девушек и самолично посадить своего кретина за решётку, если хотя бы одна их них об изнасиловании заикнётся.

Сергей пытался оправдываться, бегая от отца вокруг нечестно выигранной машины, уверял, что ни одну не заставлял, но толку от этого никакого не было. Батя кретина только темп погони ускорял, пинками погнав сынулю домой под девизом «вперёд и выше!»

Как-то незаметно для себя, мы с Алиной остались во дворике сами.

Друзья Молотова исчезли, а Пашка продолжал валяться в сугробе, получив нокаут с одного удара. У меня это в первый раз получилось, кстати.

Алина нервно хихикнула у меня за спиной.

– Я в шоке, Михаил.

– Что? – развернулся к ней, выдыхая.

– Ты кажешься таким… только не обижайся, но щуплым, а твой удар…

– Много ты знаешь, – хмыкнул высокомерно, задирая бровь. – Не щупала, а такие выводы уже делаешь… – Девушка смутилась. Я понял, что мне нравится её смущать. – Искорка, кажется я придумал одно из двух желаний, что ты мне задолжала.

Глаза Алины округлились.

«Сообразительная… прелесть моя! Всё! Прости, мама, но я превратился в Голлума!»

– Я тебе о нём скажу, только сначала недоумка одного на руки родственникам сбуду, хорошо?

– Орлов, если ты собираешься попросить у меня…

– Спокойно, Искорка, – подмигнул сибирячке, наклоняясь к кузену. – Не гони паровоз, или как правильно говорить?

– Лошадей…

– Вот-вот. Идём, поможешь.

Пашка отхватил от меня пару пощёчин и сразу пришёл в себя.

Соображал брат плохо, поэтому чтобы поднять Водянова на пятый этаж, мне понадобилась помощь Смородиновой.

Скандал в семье Водяновых был не меньше, чем на улице между Молотовым старшим и младшим.

Меня, конечно, никто не ругал, а вот Павлуше досталось по первое число. Самое интересное, что тётя Рита за сына заступалась, но кто ж её осудит!? Да ещё и с новой формацией матерей, которые взяли моду называть себя «я_же_мать!».

Алина смущённо топталась за моей спиной, а мама медленно, по стеночке, подбиралась к ней ближе.

– Привет, красотка. Чаю хочешь?

– Эммм…

– Соглашайся, – подмигнул снова, чувствуя на себе заинтересованный взгляд отца.

– Хорошо, – тихо шепнула Алина, с опасением поглядывая на орущего дядю Егора. – Если это удобно.

Мама с Искоркой скрылись за дверью столовой, куда следом за ними шмыгнула Софи, а ко мне приблизились дедуля с бабушками и папой.

– Вот так-так. Похоже, внук, ты у нас уже вырос, – горделиво улыбнулась бабушка Джанет.

– Неужели влюбился?! – испуганно выдохнула дедушкина сестра, зная Орловых, как облупленных.

«Надо было тоже сваливать на кухню!»

– Внук, – остановил мой побег дедушка Вова. – Если влюбился – уезжать не смей! Потеряешь – не найдёшь, упустишь – не вернёшь! Плевать, что молод и горяч! Любовь от девушки не прячь!

– Пап, ты в курсе, что стихами заговорил? – фыркнул отец, насмешливо посмотрев на деда.

– Не умничай! Я правнуков ещё планирую увидеть!

– Какие правнуки? – пришёл мой черёд челюсть потерять. – Ей шестнадцать лет!

«… хотя в консультацию она меня уже сводила!» – в груди что-то забулькало, будто бронхит хронический развился.

Больше не сдерживая себя, громко захохотал.