Текст книги "Умирать первым классом (СИ)"

Автор книги: Ольга Янышева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Глава 2

Никита Орлов

Девушка снова прикрыла веки, а я почувствовал себя обманутым.

«Вера…»

Смотреть в глаза Веры было то же самое, что видеть Вселенную!

Зелёные, тёмного оттенка, они, совсем непохожие на небо, сияли звёздами! Каждый раз, когда её аккуратный носик морщился, миниатюрная брюнетка опускала веки, пряча от меня Вселенную, и это вызывало жуткое раздражение.

«Да что с тобой?!» – разозлился сам на себя, отвернувшись к иллюминатору, в котором, словно издеваясь, тёмное ночное небо демонстрировало своих сверкающих жительниц. – «Да чтоб тебя!»

Девушка пошевелилась, аккуратно ставя бокал в подставку, снова одним своим взглядом доставляя неподдельное счастье.

«Чёрт! Я на Марсика своего сейчас похож!» – вспомнив о терьере, который ждал меня дома, нахмурился, недовольный схожестью и сравнением идентичных эмоций. – «Вот – настоящее преданное существо! Увидит меня и полдня успокоиться не может, бегая следом, как «хвостик», виляя своим собственным! Стоп, Орлов! Ты себе хозяйку найти, что ли, надумал?! Да среди этих девок нет ни одной, достойной даже того, чтобы просто проводить продажную сучку до двери! И эта ничем не лучше!!! То, что Шилова не взяла денег, ещё не значит, что ты нашёл исключение! Возможно тот куш, который брюнетка сорвёт по прилёту в Эдинбург, намного выше всего прочего, что ты только можешь ей предложить!»

Едва вариант странной, не поддающейся объяснению сердечности Веры пришёл в голову, я представил мужчину, встречающего её в аэропорту с кольцом в коробочке, и внутри неприятно царапнуло.

Неотрывно наблюдая за Шиловой, вернувшейся назад на своё место, потерял восторг, только что плескавшийся в груди, благодаря успешному подъёму самолёта в воздух, не повлёкшему за собой привычный приступ паники, стрёмный и позорный, как серый свитер соседствующей со мной певички, обладающей чарующим низким тембром.

«А ведь, и правда! Ничего выдающегося в этой замухрышке нет! Ну, глаза глубокие, необычного цвета. Ну, голос ещё… всё! Да я за свои тридцать два года столько моделей перепробовал! По сравнению с ними – эта серость – никакая!»

– Не думала, что в самолёте так жарко… – прошептала Шилова гортанным голосом, и у меня тут же штаны задымились!

«Дьявол!!!»

Девушка откинула длинную копну тёмно-каштановых волос назад, осторожно потянув края своего кошмарного свитера вверх, сбивая моё дыхание, отправляя пульс в нокаут, и тут же воскрешая его одним видом просвечивающейся маечки на бретелях, спрятанной под серой мешковиной.

«Да чтоб я сдох, если в стрип-клубе у Марселя чувствовал хотя бы треть того возбуждения, которое сейчас меня сразило наповал!» – когда я уткнулся взглядом в ложбинку грудей однозначно третьего размера, нервно сглотнул, не придумав ничего лучше, как повторить за изумительной зеленоглазой ведьмой, насмешливо наблюдающей за моими дергаными движениями.

– Это первый класс, певичка, – постарался ухмыльнуться, как можно беззаботнее, медленно протянув слова.

Откинув и свитер, и рубашку в сторону, снова поднял взгляд на девушку, тут же утонув в зелёном омуте её глаз, слушая биение сердца, стучащее почему-то в барабанные перепонки.

«Вот дерьмо! Кажется, я влюбился…»

ШИЛОВА ВЕРА

Наблюдая за молодым мужчиной, немного нервным, но уже не сереющим от страха перед высотой, чувствовала себя чуть ли не спасителем мира.

«Я сделала доброе дело!» – Разглядывая мощную мускулистую фигуру бизнесмена, явно уважающего тяжёлые виды спорта, задумчиво покусывала губу, так и не избавившись от дурной детской привычки. – «Иногда даже самый мужественный брутал не может побороть свой страх самостоятельно. То, что я помогла Орлову «не ударить в грязь лицом», как он, однозначно, думает о своей аэрофобии, будет греть моё сердце, пока оно не остановится!»

Возможно, кто-то подумает, что этот стимул для улыбки выглядит уж слишком убого, но я так не считала.

Прикусив губу слишком сильно, вышла из задумчивого состояния, одёргивая сама себя, чувствуя, как саднит место укуса, потрогав припухшую губу.

«Бедная…» – пожалела её, чувствуя себя, как в детстве, когда мои губы были искусаны в кровь, стоило только затеряться в фантазиях своего творчества, отразившегося позднее в профессиональных эскизах и рисунках, определивших моё место в обществе и профессиональной деятельности.

Я ощутила, как Орлов смотрит на меня, но не стала поднимать глаз, немного смущаясь его внимания.

Сложно было сказать, когда я оправдала грубость парня по отношению к обслуживающему персоналу самолёта, да только не осталось даже того слабого отголоска возмущения, до которого, по большому счёту, мне ни сейчас, ни двадцатью минутами назад не было дела.

Заметив боковым зрением мелькнувшую рыжую голову стюардессы, улыбнулась своим мыслям.

– Девушка. Простите, как вас зовут?

– Надежда, – робко ответила девушка, нервно поглядывая на моего воздушного попутчика.

– Хм… забавно. Можно у вас спросить, Надежда? В «первом классе» предусмотрено мороженое?

Сидящий напротив мужчина тоскливо застонал, однако, когда я резко повернула голову на звук его стона, Орлов смотрел в окошко иллюминатора с невозмутимым выражением на лице, полностью игнорируя моё любопытство.

«Странный какой-то…»

– Конечно, госпожа Шилова. Какое вам принести? Хотите грушевого?

– Нет. Достаточно грушевого лимонада… Будете удивлены, но это единственный вкус лимонада, который я никогда не пробовала за свои тридцать лет. – От моего тихого смеха, миллионер нахмурился, перестав делать вид, что меня не существует, до странного быстро потеряв свои благодарность и «ярое поклонение». – Принесите ванильное… ммм… думаю, да. Ванильное мороженое будет моим самым любимым среди других. Хочу именно им закончить вкусовой ряд!

Недоумённо приподняв брови, Надя задумалась, видимо, пытаясь представить, что же может помешать богатенькой дамочке купить ещё одну порцию холодного десерта.

Уныло хмыкнув, достала из сумочки телефон, чтобы посмотреть, который час, когда бортпроводница дёрнулась с места, кинув взгляд в сторону второго пассажира.

Что уж там рыженькую милаху так в Никиткиной позе напугало, что она резво ускорилась на выходе, я не знала, но и любопытствовать не стала, уткнувшись в сенсорный экран.

Время перевалило за полночь.

Мама рассказывала, что в раннем детстве, когда все дети хотят быть самостоятельными, до жути желая поскорее стать взрослыми, вступая в сенситивный период своей только-только делающей первые шаги взрослой жизни, я всегда жалела об ушедшем дне, провожая его перед сном отчаянным бормотанием… иногда даже слезами, если день был особенно хорош, выделяясь яркими событиями среди прочих.

Мне было сложно вспомнить, что мамочка делала или как уговаривала меня, маленькую капризную плаксу, уснуть, да только, даже сейчас, я не отказалась бы от её помощи.

Когда Надя принесла моё мороженое с ванильным вкусом, восторженно прищурившись, облизнула губы, забывая про необходимый, но вызывающий одни опасения сон, разглядывала три огромных шарика, присыпанных шоколадной стружкой, наслаждаясь одной подачей и оформлением простого, казалось бы, десерта.

– Господи! Да ешь ты его уже! – Возмутился Орлов, своим резким тоном обращая на себя моё внимание.

Натолкнувшись на взгляд тёмных глаз, без того имеющих угольный оттенок, а сейчас и вовсе ставших совершенно не отличимыми от контура зрачка, сливаясь с ним, растерялась, не понимая, что миллионера могло так взбесить.

«Может, он на диете? А что?! Кто этих богатеньких поймёт? Вон у него какие мышцы тугие! Если бы не умирать, я бы давно голову потеряла… или сердце… Только, боюсь, моё больное сердце такому экземпляру идеального самца не нужно ни в чахлом виде, ни в здоровом».

Решая не заострять внимания на грубости Орлова, улыбнулась:

– Хочешь?

– Очень… – глаза Никиты будто блеснули изнутри чёрного омута, рассеивая моё внимание.

– Эээ… так попроси Надю. Она тебе принесёт всё, что угодно.

– Я хочу… – когда парень поддался вперёд, я вжалась в спинку своего диванчика, кожей чувствуя исходящее от молодого мужчины нетерпение, опасное и достаточно ясное.

«Боже! Только пусть он не портит всё пошлыми намёками! Не хочу сидеть двадцать часов в компании озабоченного «котяры»! Пожалуйста! Пожалуйста!» – Поморщившись от тревоги, крепко сжала стакан с мороженым и зажмурила глаза.

– Чёрт! – тихо то ли прорычал, то ли прошипел Орлов, резко поднимаясь с диванчика, под моим перепуганным взглядом.

«Знаете ли, не каждый день мне приходится наблюдать недовольство мужчины настолько близко!» – Вспомнив те времена, когда папа был ещё жив, иногда наездами приезжая, чтобы навестить меня с Шуриком, опять укусила себя за губу, задумавшись над своим собственным поведением тогда и сейчас. – «Мда… чтобы ни говорили, а девочке, как и мальчику, необходим, если не пример для подражание (как в случае с Сашей!), то хотя бы тренажёр для общения с сильным полом!»

– Что с тобой не так?

– В каком смысле?

– Забей. Жуй свои ванильные шарики!

– Спасибо, что разрешил! – Разозлилась, сама не знаю почему.

«Ну, не стал парень пошлостями сыпать? Так ты же сама просила!» – Желание испытывать только положительные эмоции всё отведённое мне время, а так же рационализм – заставили извиниться.

– Прости. Грубо как-то получилось.

Наблюдая за сменой выражения лица миллионера, принявшего огорошенный вид, едва сдержала смех.

«Оказывается, эффект «зеркального общения» работает не только в сторону грубости, но и чувства вины?!»

Отвернувшись к иллюминатору, стала медленно наслаждаться вкусняшкой, которая реально была таковой, изумив консистенцией, не напоминающим, по вкусовым ощущениям, ни одно из тех мороженых, которое мне довелось покупать в магазинах.

Когда Орлов прерывисто выдохнул, так и не вернувшись на место, направляясь куда-то в сторону выхода, стаканчик только наполовину оставался полным.

Проследив за удаляющейся широкой спиной брюнета, схватила телефон и, наплевав на запрет пользоваться связью, отключила режим «В самолёте», тут же поймав 4G.

Несмотря на видимое безразличие, мне было интересно, с кем я лечу.

«Вдруг, он псих?!»

Долго «лопатить» Гугл не пришлось.

Едва я вбила «Орлов Никита», по принципу частотности поисковика, на первую позицию выскочила фотография «моего» миллионера.

Приоткрыв рот от удивления, внимательно разглядывала чемпиона смешанных боевых искусств, в народе носящих простое название – «бои без правил».

Пролистав информацию о «Сибирском Орле», здорово подняла себе настроение. Одно то, что Орлову дали такое глупое дополнение к сокращённой фамилии, учитывая, что встретить орлов, обитающих в Сибири, практически невозможно, знатно развеселило.

Так было, пока я не углубилась в изучение его «подвигов».

Помимо успешного бизнеса в сфере разработок компьютерных игр, ушедший «на покой» чемпион покорял девичьи сердца, меняя красавиц, как перчатки.

Девушки…

Никита Орлов пользовался бешеной популярностью среди представительниц прекрасного пола. Пара моделей даже на вечере моды затеяли свои собственные «бои без правил», пока этот «молодец» стоял на заднем плане фотографии, ухмыляясь во все тридцать два, полностью оправдывая приписку какого-то наблюдательного папарацци: «Орёл – не падальщик! Высматривает не «жертву», а «хищницу»!»

– Придурки.

Общий настрой опустился в минорный лад, поэтому получить от подтаявшего мороженого хотя бы минимальное удовольствие я больше не смогла, быстро прикончив порцию сладкого, не понимая, что со мной.

«Вера, приди в себя! Нас ждёт вереск!» – Переключившись на представляемые поля сиреневых трав, которым цвести ещё не пришло время и которые мне вряд ли посчастливится увидеть, отогнала от себя нелепую ревность, прикрыв глаза, начиная мысленно рисовать просторы Шотландии.

Надолго меня не хватило.

Поблизости раздались женские голоса, точно не принадлежавшие Надежде, хотя бы потому, что их обладательниц было больше чем одна.

Распахнув глаза, удивлённо наблюдала появление Орлова в компании двух блондинок.

Вообще, ещё пролистывая биографию чемпиона, я заметила, что Никите нравятся исключительно блондинки. Даже две дурочки, схватившиеся за волосы друг друга, имели светлые кудри.

Весь путь, протянувшийся от дверей вип-зоны, до диванчика миллионера, к внутреннему разочарованию, находившемуся прямо напротив меня, Никита пристально смотрел в мои глаза, не обращая никакого внимания на хихиканье и восторг своих спутниц, обнимающих его с двух сторон.

Нервно сглотнув, почувствовала во рту неприятную горечь, за которой тут же последовала тошнота.

Сосредоточенный взгляд Орлова, видимо, помог мужчине высмотреть в моём лице осуждение, потому как траектория пути тройки прилипнувшей друг к другу людей изменилась.

«… или просто Никитке пришло время сбросить напряжение», – прокомментировала про себя внезапный побег миллионера, отвернувшись к тёмному небу, сквозь набежавшие тучи которого ни одной звезды видно не было.

Вип-комната была оборудована по высшему разряду, но даже она не могла заглушить смех и фривольные «шуточки» шумной компании, присутствие которой действовало просто ужасно на моё состояние, как моральное, как и физическое!

Сделав пару вздохов, достала лекарство, глотая сразу пару капсул, запивая желатиновую гадость водой без газа, откупорив одну из четырёх бутылочек, закреплённых на столике в специальной формочке.

Когда до слуха донёсся прерывистый выдох Никиты, сердце сжалось от боли.

Я разозлилась.

«Если уж суждено мне умереть сейчас, то конкретно под эту «озвучку» я категорически точно отказываюсь уходить в… вообще непонятно куда!» – Резко поднявшись, потянулась к своей ручной клади, стоимость билета которой превышала все разумные пределы.

Сумка лежала на верхней полке пристроенного к стене комнаты шкафа.

Конечно, наушники были неспособны стереть из моей памяти неприятную картину Никиты с двумя блондинками, но музыка поможет просто забыться.

Мне безумно хотелось пожить ещё, но сердце, решившее обиду, вызванную внезапным появлением гостей, принять глубоко в себя, хотело чего-то иного.

«Чего конкретно – я пока не разобралась, но такими темпами… боюсь, понять не успею!» – Сделала вывод, когда дышать стало трудно.

Внезапно, открыв ящик, рядом с дорожной сумкой увидела гитару, тут же замирая от восторга.

«Какая красавица!» – Руки сами потянулись к музыкальному инструменту, забывая о сердечной недостаточности, будто у меня не реальная проблема со здоровьем, а заболевание на уровне психосоматики.

Обычные поглаживания подушечками пальцев шести струн привели пульс в норму, а меня в дикий восторг.

Отрешившись от необъяснимой обиды, взяла пару аккордов и, убедившись в их идеальном звучании, запела любимую мамину песню «В миноре», которую исполняет Alla Bensson:

– Течёт река в миноре… река, где я и ты.

Впадает в море несбывшейся мечты.

Обними меня, но сделай это, не касаясь.

И я признаюсь, что ошибаюсь…

Судить строго не хочу —

Слишком велико желанье.

Любить я не научу -

Это глубоко в сознании… в сознании.

Рискованно и нежно течёт Минор-река.

Конечно, я жду тебя… пока.

Надо ли так – с плеча?

Посмотрим, мой родной.

Куда вода…

Судить строго не хочу —

Слишком велико желанье.

Любить я не научу -

Это глубоко в сознании… в сознании.

Пальцы саднило от забытых ощущений, а душа пела от счастья: такого простого, совершенно детского, незамутнённого другими эмоциями, доброго и искреннего.

– Ты ещё и играешь! Есть в тебе хотя бы какой-нибудь минус?!

Перепугано обернувшись, посмотрела снизу-вверх на мрачного чемпиона, стоявшего позади меня, сунувшего руки в карманы светлых джинс, будто парень опасался за их действие.

Неизвестно сколько Никита простоял за моей спиной, слушая, как я пою звёздам, но даже его вероятный недавний приход, а также отсутствие раздражающего хихиканья девушек, говорило о том, что в вип-зоне мы остались одни… и у Орлова ничего не было с теми блондинками.

«Что за радость?» – одёрнула себя, мысленно возмущаясь, что не могу стереть со своего лица едва заметную улыбку. Пытаясь не утонуть в чёрной бездне мужских глаз. – «Прекрати!!! Он ждёт ответа на свой вопрос! А что он, кстати, спросил?»

Орлов широко улыбнулся, будто понимая предмет моей растерянности, но эта улыбка была совсем не похожа на надменную ухмылку, коих я получила от него вдоволь за этот час полёта.

Сейчас он был каким-то другим…

Тот Никита, который недавно испепелял меня взглядом, провожая свой «вечерний рацион» за огороженную тонким пластиком комнату, где стояла (не поверите!) настоящая кровать, был совсем не похож на Никиту, который стоял передо мной теперь.

Нежность, поселившаяся в каждой чёрточке его лица, невозможно было завуалировать, чтобы принять восторженный блеск его глаз на какое-либо чувство, как не восхищение.

«Отмирай, идиотка! Этого не может быть! Где ты и где он?!» – кошмарное эмоциональное состояние, в основе которого лежала тоска, которая неосознанно провоцировала меня на жалость к себе, тяжёлым камнем осела в груди.

– Спой ещё что-нибудь… – попросил Никита, а я поняла, что не могу выдавить из себя ни слова, таращась на него, как малолетняя школьница.

Отрицательно мотнув головой, протянула гитару миллионеру, в тайне надеясь, что он вернёт её на место.

Боец-чемпион не подкачал… только немного переиграл ситуацию.

Осторожно взяв инструмент, Орлов не стал класть его на полку, а ловко перехватил гитару рукой прикладывая к торсу, будто он собирался выступать перед слушателями.

– А хочешь, я тебе спою? – умоляющие глаза парня светились мягким светом изнутри, растапливая возникшую тревогу.

За мою спокойную жизнь, которую не сотрясали ни страсти, ни восторженная влюблённость, о которой так много пишут в женских романах, мне ещё никогда не доводилось слышать от мужчины подобного вопроса.

Это было настолько неожиданно, что я только и смогла, что неуверенно кивнуть, нервно наблюдая, как Никита присаживается рядом.

Когда Орлов запел песню Чумакова «Девочка-Девушка-Женщина», не сводя с меня тёмного взгляда опушённых длинными чёрными ресницами глаз, заволакивающих своей глубиной, я пришла в ещё больший ужас.

– … словно грозой разбужен… Как же ты так посмела, стать мне, как воздух нужной? – будто по-настоящему спрашивал Никита, а я, наконец, поняла, что буря эмоций, ещё минуту назад царившая в моей душе – ничто по сравнению с тем тайфуном, который разыгрался не на шутку прямо сейчас.

– Губы твои и руки, взгляд твой такой знакомый… – пел Никита, медленно скользя взглядом по моему лицу, а его голос вызывал дрожь, тут же пробегающую по телу.

Мне отчаянно захотелось сбежать.

«Господи, пусть он поёт её просто потому, что другие песни ему незнакомы! Я не хочу, чтобы он в меня влюблялся!!!» – Вопреки моему сердцу кричал разум, представляющий, знающий, прочувствовавший на себе, как это – терять любимых.

– Мне без тебя солнце вечное – просто на небе искорка…

Ком подкатил к горлу. Глаза заметались по вип-зоне в поисках выхода из того тупика, в котором мы оказались, заключённые в «первом классе» самолёта, словно в ловушке, но выразительный взгляд мужчины притягивал внимание обратно, обращая в прах каждую мою попытку избежать натяжения этой нити внимания.

Гитара затихла, а мы продолжали смотреть друг на друга, замерев в неподвижности, не предпринимая никаких действий.

«О Боже… Зачем? Зачем я купила этот проклятый билет в «первый класс»?!

Орлов Никита

«Необыкновенная… и одновременно такая простая…» – разглядывая девушку сверху-вниз, впервые за последние десять лет чувствовал себя не на вершине мира… казалось, я нахожусь у ног жгучей брюнетки, опаляющей меня своими зелёными глазами… и это чувство падения настолько нравилось, что становилось страшно за свою свободу.

«Поздно!» – Насмехалось сердце, сладко ёкнув, когда девушка опустила свой взгляд, в очередной раз, пряча от меня целый Мир.

Я сам не понял, что натолкнуло меня на то, чтобы спеть эту песню. Я вообще никому не пел! Всегда казалось, что пою я не так здорово, как дерусь. Собственно игрой на гитаре занялся совсем недавно, по совету врача, зарекомендовавшего музыкальное искусство, как прекрасный способ разработать суставы фаланги руки. Откуда мне было знать, что, помимо функции «тренажёра», эта гитара когда-нибудь окажется настолько полезной?!

В том, что девушка тронута этим маленьким, пусть и достаточно туманным, но признанием, у меня не возникало сомнений.

Вера, смущённая и несколько перепуганная, опустила глаза вниз, закусив нижнюю губу. Понять причину такого её состояния, а точнее – характер самой реакции, было невозможно. Пусть до психологов мне было так же далеко, как до Луны, но один женский взгляд способен дать понять, что девушка испытывает к рядом стоящему мужчине.

То, что сейчас моё желание зациклилось лишь на одном желании – окунуться в омут зелёных глаз – приобретало некую логичность. Хотелось увидеть реакцию.

Внезапно зазвонил телефон, и я удивленно моргнул, не понимая, как это вообще возможно.

Облегчение, с которым Вера посмотрела на меня, неприятно резануло по сердцу.

Откуда мне было знать, что слова-объяснения, произнесённые следом за этим выразительным расслаблением контура плеч, будут схожи по характеру с трагичным негодованием?!

– Извини… муж звонит…