Текст книги "Три звезды"
Автор книги: Ольга Вольная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
Катя смотрела сквозь стеклянную дверь на белокурую красавицу и почти не моргала, её лицо было напряжено. Женщина же не спешила заходить внутрь, она о чём-то громко разговаривала по телефону и методично очерчивала шагами периметр крыльца.
Немного подождав, пока та освободится, Катя всё же не выдержала, и сама вышла к ней на улицу. Беляшова ещё некоторое время эмоционально рукоплескала и кому-то что-то доказывала. В своих пламенных речах она совсем не замечала Катю, и каждый раз, проходя мимо неё, то с одной стороны, то с другой, ловко огибала её, будто та – пустое место. Катя же стояла как вкопанная, она не знала, с чего начать, а если и знала, то теперь напрочь забыла.
Наконец, Беляшова удостоилась заметить рядом с собой ещё кого-то.
– Женщина, ну что вы встали здесь как тополь на Плющихе… – голос Беляшовой вдруг оборвался, она посмотрела Кате прямо в глаза и как будто онемела. Было понятно, что она её узнала, даже настойчивый голос на той стороне трубки не мог дождаться от неё ответа. – Я перезвоню, – быстро прервала своё молчание Беляшова и даже не попрощавшись с собеседником, просто захлопнула трубку мобильного телефона. – Ты? – обратилась она к Кате. – Зачем пришла?
– Поговорить, – спокойно, но уверенно ответила Катя.
– О чём? Всё же кончилось. Антона больше нет. Сколько можно одно и то же перемалывать?! – Беляшова небрежно махнула рукой, словно Катя назойливая муха и сделала шаг в сторону входной двери, показывая тем самым, что разговаривать она не намерена.
Катя тяжело вздохнула, ей было сложно принять тот факт, что когда-то у Антона была связь с этой женщиной… С женщиной, которая теперь говорит о нём, как об очередной изношенной шубке, которую пришлось сдать в комиссионку. Экий волк в овечьей шкуре. Катя сделала несколько вдохов.
– Я о дочери твоей пришла поговорить, – кинула она ей уже вслед.
Беляшова замерла, словно обдумывая только что услышанное. Помедлив ещё несколько секунд, она снова повернулась к Кате и сделала несколько шагов в её сторонку, не желая, чтобы ещё хоть кто-нибудь участвовал в их разговоре.
– Узнала всё-таки, – пренебрежительно и с какой-то ноткой разочарования констатировала Беляшова.
– Да, я в курсе, что у вас с Антоном есть общая дочь – Верочка.
– Верочка? – ухмыльнулась Беляшова. – Что это ты дочь мою так ласково называешь?
– Аня, почему ты её оставила в детском доме? – Катя будто не заметила иронии Беляшовой.
– Почему? Почему?! А, что ты мне с ней делать прикажешь? Антона больше нет, а у меня бизнес, у меня работа… В конце концов, у меня вся жизнь впереди. Какому мужику нужен чужой ребёнок?! – Беляшова стряхнула перчаткой снежинку с мехового ворота.
– Как ты так можешь? – Катя по-прежнему не верила своим ушам.
– Да как – так? И вообще, что тебе собственно не нравится? Это моё личное дело, ещё с тобой я это не обсуждала, – Беляшова расправила плечи, показывая тем самым, что разговор окончен, и направилась к двери.
– Ну как же так? Это ведь живой человек… Это твоя дочь! – Катины глаза от отчаянья уже наполнились солёной влагой.
Беляшова открыла дверь и ещё раз повернулась к той.
– Знаешь… Если тебе так надо, возьми и удочери её, ты же у нас та ещё мать Тереза, – последнее, что сказала Беляшова и скрылась внутри здания.
Катя как стояла посреди крыльца, так и осталась стоять как вкопанная, никак не желая поверить в происходящее.
Уже часом позже она влетела в квартиру, как вихрь, и прямо в дверях бросив пальто и сапоги, тут же кинулась к нижнему шкафчику трюмо.
– Катя, у тебя всё в порядке?! – на доносившийся из комнаты шум в зал сразу же прибежала Люба. – Я уж подумала, что воры влезли. Ты чего здесь расшумелась?
– Мать Тереза, ты посмотри-ка на неё, мать Терезу нашла… Видите ли, мужикам она не нужна с ребёнком… – Катя только и делала, что цедила слова сквозь зубы.
Люба стояла в полном недоумении.
– Кать, что ни день, то ты сюрпризы выкидываешь. С тобой, мать, ей-богу, ну совсем скучать некогда. Ты откуда такая всклокоченная явилась?
– Кукла! – тут же подлетела к ней Катя, её ноздри от эмоций раздулись как паруса. – Вся разукрашенная из себя, раз-ма-лё-ван-ная как матрёшка, в шубке до пят, за версту дорогими духами веет, – Катя театрально размахивала руками, пытаясь изобразить из себя Беляшову.
– Да кто?! Может, ты мне, в конце концов, уже объяснишь? – уставилась на неё Люба.
– Кто-кто – конь в пальто! Беляшова эта, – Катя принялась снова копошиться в ящике.
– Кать, ты сдурела? Ты что, к Беляшовой ходила? Ты что, себя совсем не жалеешь?
– Люб, я должна была с ней встретиться, понимаешь? Должна была. Посмотреть в глаза этой… – Катя стиснула зубы.
– Посмотрела? Что увидела? – Люба демонстративно как учитель сложила руки на груди.
– Посмотрела… – Катя села на пол. – Люб, в них столько безразличия. Такое ощущение, что она любить не умеет.
– Любить не умеет? – засмеялась Люба. – Катя! Раскрой глаза! Да она любит… Очень даже любит – деньги!
– Люба! Не передёргивай! Ты прекрасно знаешь, о чём я говорю. Знаешь… – Катя снова опустила глаза. – Она про Антона так сказала, будто он какой-то прохожий для неё… Ну, был и был… «Всё прошло», – говорит.
– И правильно! Умная девка. Это ты у нас любитель кашу по тарелке годами размазывать, а жизнь-то, между прочим, продолжается… Слушай! – Люба снова встала в учительскую позу. – А, может, ты удовольствие от этого получаешь? Ну от этого… От самобичевания, а? Мазохистка, может?
– Да ну тебя! – улыбнулась Катя. – Вечно ты что-нибудь сморозишь.
– Ну до твоих-то фокусов мне точно далеко. Я что-то не пойму, ты, что здесь ищешь?
– Документы… Буду подавать на удочерение.
– Что? – Люба тут же подлетела к ней ближе. – Ты, что, с ума сошла? Очуметь! – Люба театрально подняла руки вверх, будто взывая в этот момент ко всем Богам. – Вы только посмотрите на эту благодетельницу! Её предали, ребёнка чужой бабе сделали, а она удочерить теперь хочет. Нет! Увольте, я в этом театре абсурдов участвовать не собираюсь, – Люба снова развела руками и пошла в комнату к малышке.
У Кати зазвонил телефон.
– Катерина… Это Эдуард. Я подумал по поводу вашей просьбы… Думаю, я смогу вам помочь, – мужчина загадочно откашлялся, будто они говорили сейчас о чём-то непристойном.
Катя тяжело задышала, осознавая с каждым вздохом, что сейчас, именно сейчас она делает резкий поворот в своей жизни.
– Спасибо, – прошептала она и сбросила звонок.
Катя уже надевала пальто, когда к ней в коридор снова вышла Люба.
– Кать, слушай, давай начистоту, зачем тебе это надо? – в голосе Любы уже послышалась нотка отчаянья, ей было искренне жаль подругу, и она не хотела допустить, чтобы та совершила глупость. – Он ведь тебя предал, изменил тебе, а ты хочешь растить его дочь? При живой-то матери… – в глазах Любы чётко читалась мольба подумать ещё немного.
Катя опустила глаза, словно примеряя на себя только что сказанное подругой, и немного подумав, ответила.
– Знаешь, Люб, возможно, ты права, и я полная дура. Но я не могу иначе поступить, это его дочь… Дочь Антона, понимаешь? Я не знаю, что было между ними на самом деле, но я не могу допустить, чтобы его дочь росла в детском доме, – это последнее, что она сказала подруге и вышла за дверь.
Если бы она знала тогда, что этот шаг навсегда изменит её жизнь…
***
Годы пролетели незаметно. Катя неспешно провела пальцами по махровому халату мужа, словно стряхивая с него надоевшие пылинки, а потом крепко-крепко обняла его за шею. Она всегда так делала, когда хотела в чём-то к нему подлизаться. Впрочем, он ни разу не показал виду, что ему это хоть как-то не нравится, напротив, всякий раз, когда Катя так делала, он млел от её прикосновений как мартовский кот, ведь она так редко позволяла себе быть с ним ласковой и нежной.
– Эдди, милый, – наклонилась она над его правым ухом. – Давай отдадим девочек на танцы, ты же видишь, как у них хорошо получается, даже у Верочки и той хороший слух, хоть она и молчит всё время.
Мужчина согласно кивнул.
– Да, ты, как всегда, права, можешь посмотреть, что ближе к дому, я оплачу.
– Спасибо, – Катя смачно поцеловала мужа в колючую щеку, а тот с досадой скрутил губы трубочкой, ожидая, что хоть в этот раз он, наконец, заслужит нормального поцелуя.
Но Катя в проявлениях чувств к мужу всегда была скупа. С тех пор как они перебрались в большую квартиру на окраине Москвы и создали ячейку общества, Катя была добросовестной хозяйкой, в их доме всегда было чисто и уютно, да и с детьми она старалась особо не досаждать мужу, всё больше решая их вопросы сама, но вот с чувствами… С чувствами было сложнее…
– А вот и я. Угадайте, кто к вам пришёл? – в квартиру буквально ввалилась в пышном серебряном наряде снегурки довольная Люба.
Вскоре после того, как Катя вышла замуж за Эдуарда (на тот момент – формально) и переехала вместе с ним и девчонками в их новое жильё, она упросила мужа помочь с квартирой и Любе, ведь это её единственная подруга и очень близкий ей человек. Муж, конечно, такой просьбе был не очень рад, ведь получить от государства квартиру, пусть даже и госслужащему, было далеко непросто, на то были нужны соответствующие основания. Но сто́ит отдать Эду должное, он никогда не посвящал супругу в свои проблемы и старался во всём быть для неё поддержкой и опорой.
С тех пор как 10 лет назад Катя робко вошла к нему в кабинет, его сердце замерло. К слову, и Катя тогда почувствовала к нему особую и непонятную для неё теплоту, ровно такую же, как когда-то она чувствовала к Антону, да и позже она не единожды подмечала знаки внимания с его стороны, но всячески старалась одёргивать себя, – «мол, не положено, что подумают люди». Но время шло и с удочерением Верочки нужно было что-то решать и единственный мужчина, которому на тот момент доверяла Катя, был как раз Эдуард.
Именно он оказал ей тогда большую поддержку в решении Верочкиного вопроса, и Катя за это ему была безмерно благодарна. Детей своих они, конечно же, не завели, Катя не особо привечала его ласки, всё чаще дожидаясь позднего часа, когда муж уже засыпа́л и только тогда старалась лечь к нему в постель, да и возраст уже был не тот, чтобы детей рожать. Благо Эдуард относился к здравомыслящим мужчинам и прекрасно понимал, что родить ребёнка – это ещё полдела, его надо ещё вырастить и воспитать, а с его хроникой он был уже ни в чём не уверен. Да и потом… У него уже была дочь, но в силу некоторых обстоятельств он с ней совсем не общался, так уж сложилась их жизнь, поэтому на рождении их с Катей общих детей Эдуард никогда не настаивал.
– Да уж, красавица и только, – засмеялся Эдди, глядя на вынарядившуюся в снежную диву Любку.
– А то! – кружилась по комнате женщина.
Девчонки быстро подхватили её задумку и начали вокруг неё водить хоровод. За соседей переживать не приходилось, у них у самих уже с утра доносилась весёлая музыка. Весь дом, казалось, вовсю готовился встретить Новый год.
Катя сидела, подперев рукой подбородок, и вместе с Любой под новогодний огонёк напевала какую-то грустную лирическую песню.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
