Текст книги "Ты Богиня, детка! или На Олимп по обмену (СИ)"

Автор книги: Ольга Иванова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Ольга Иванова
Ты Богиня, детка! или На Олимп по обмену

Глава 1

Давай же… Давай! Шевели своими булочками! И теми, что на боках, и теми, что на ляжках… Ой, только осторожней с теми, что в желудке, а то, неровен час, попросятся на выход! Пакет-то нам еще не выдали…

Давай, Ника, поднажми!.. Вон уже стойка регистрации появилась на горизонте!

Уф, кажется, успела…

– Доброе утро, – на лице миловидной брюнеточки засияла стандартная улыбка.

– Здрасьте! – я с размаху положила паспорт на стойку.

Девушка открыла его на странице с фотографией, и ее улыбка слегка померкла, а взгляд принялся метаться между мной живой и мной, застывшей на бумаге. Сравнивает… Я мысленно фыркнула. Ну, да, Дюймовочка уже не та… И что? Понятное дело, десять набранных за полгода кило особой красоты мне не прибавили, но все-таки узнать меня можно. Как-никак все отличительные признаки налицо. Вернее, на лице. Вон глаза, большие, зелено-карие. И нос…Тоже есть. Родинка над верхней губой в наличии. Волосы, каштановые, между прочим, ни разу не крашенные! Так что нечего тут следственные эксперименты устраивать. Я это, я! Вероника Соломатина.

– Приятного полета, – брюнетка наконец отдала мне документ.

То-то же…

Едва мой чемодан успел отправиться в неизведанное путешествие по багажному конвейеру, как объявили окончание регистрации на мой рейс. Я плюхнулась на сидение в зале ожидания и попыталась отдышаться. Даже не верится, что успела… А ведь еще два часа назад носилась по квартире со скоростью бешеной антилопы, проклинай на чем свет стоит не прозвеневший вовремя будильник. Спасибо соседу дяде Аркаше, который согласился завезти до аэропорта на своей развалюшной девятке. Правда, содрал с меня по тройному тарифу, и на кольцевой мы чуть не заглохли, зато я не опоздала. Да, и мой папочка не будет орать в трубку, сетуя, какая у него непутевая дочь, что даже раз в год не может прилететь его проведать. И совсем неважно, что он сам все лето провел в разъездах по Европам со своей женушкой и вспомнил обо мне лишь к концу августа. Его даже не волнует, что у любимой дочки послезавтра начинаются занятия в Универе, и она пропустит целую неделю первого семестра. Нет, я не против продлить каникулы еще на семь денечков, да и Таська, подружка моя верная, обещала обеспечить конспектами, но все опять получилось так, как удобно ему.

Ладно, Ника, не бурчи… Лучше представь, как ты совсем скоро сможешь подставить свое брюшко теплому афинскому солнышку… Вдохнешь солоноватый морской воздух… Вонзишь зубы в спелый персик, так что сок потечет по подбородку… Эх, скорей бы…

С местом в самолете мне откровенно не повезло: с одной стороны развалился толстяк, зад которого грозился вытечь из сидения прямо на проход, у окна же примостилась чуть менее объемная блондинистая тетечка в розовой «вырви глаз» майке и леопардовых лосинах. Судя по каталогу, который она сразу же принялась листать, впереди ее ждал головокружительный шуб-тур. Ну а мне оставалось как-то втиснуть свою пятую точку между внушительными соседскими. Ох, как бы из-за нас троих перегруз не случился…

Вот, Ника, будешь продолжать жрать булки, скоро догонишь этих хомячков-пухлячков. Кстати, а кормить нас будут?.. А то что-то желудок возмущается. И не надо напоминать, что я собралась с сегодняшнего дня сесть на греческую диету! Вот долечу до той Греции и сразу сяду, а пока…

– Мне, пожалуйста, сэндвич с курицей… И да, пирожное тоже…

Мой чемодан выполз самым последним, поэтому и в очереди на выход я оказалась в хвосте. Естественно, когда моя нога наконец официально ступила на афинскую землю, передо мной предстал издерганный папа.

Да, пора бы вас познакомить. Леонидас Метаксас, мой отец. Урожденный грек, владелец нескольких клубов и ресторанов в Афинах. А еще весьма импозантный мужчина средних лет. Предугадываю ваш следующий вопрос: каким боком у грека оказалась русская дочка, да еще и по фамилии Соломатина? Отвечаю. В июне далекого девяносто пятого года двадцатилетний студент Леонидас приехал в Москву по обмену, где и познакомился с юной Марией Соломатиной, понятное дело, тоже студенткой. В общем, не буду вдаваться в подробности их ошеломительного романа, но в октябре того же года они сыграли свадьбу. Но, как водится, лодка любви быстро причалила к бережку под названием «быт». Нет, она не разбилась о него, но напрочь застряла на мели. Леонидас хотел, чтобы Маша уехала с ним в Афины, где бы он смог продолжить бизнес отца, но Маша-патриотка осталась верна Родине. Родители развелись тихо и без особых скандалов, когда мне был годик, и я в принципе не помню их вместе. Но отец каждое лето непременно навещал меня в Москве, а когда я подросла, стала ездить к нему сама. Фамилию Метаксас носила до своего совершеннолетия. Представьте, сколько поводов для шуток и подколок она давала мои одноклассникам, а учителя так вообще не всегда могли ее выговорить с первого раза и порой так коверкали, что хоть смейся, хоть плачь. Поэтому, когда у меня появилось право выбора, быстренько поменяла ее на Соломатину. Папа, конечно, расстроился. Папа, конечно, обиделся. Папа, конечно, впал в гнев. Не разговаривал со мной почти полгода, а потом еще столько же в каждом разговоре непременно попрекал меня моим же, по его мнению, грехом. Но все наши трения, к счастью, позади и сейчас мы вновь любящие папа и дочка…

– Привет, Нике, – радость от встречи со мной все-таки переборола в отце раздражение на мою же медлительность, и уже в следующий миг я задыхалась в его медвежьих объятиях.

– Привет, папуль, – мне пришлось встать на цыпочки, а ему наклониться, чтобы я могла чмокнуть его в щеку.

Папочка у меня красавец-брюнет ростом под два метра. Мама, к слову, тоже могла бы ходить по подиуму. А вот я у них не получилась: доросла до ста пятидесяти пяти сантиметров и все, как отрезало. Не знаю, чьи там гены решили сыграть шутку, но результат их комбинации плачевный – на мир я вынуждена смотреть снизу вверх.

– О, Вероничка! – донеслось знакомое щебетание.

А вот и моя вторая мама. Юленька. Думаю, не стоит пояснять, что она тоже русская. Ну неравнодушен папа к славянским женщинам, что тут поделаешь! А Юля вся такая лапочка, милашечка, в общем, уси-пуси. Глазки голубые-голубые, реснички пушистые, накладные. Носик аккуратненький, сделанный, как и арбузная грудь, у лучшего пластического хирурга Афин. Губки, как и полагается, пухленькие, накрашены розовенькой помадой. А локоны блестящие, платиновые, уложены волосок к волоску. Ну и куда же без стройных ножек от ушей, для пущего эффекта обутых в босоножки на пятнадцатисантиметровой шпильке.

Ну, здравствуй, мама!

– Юля… – я наклеила приветливую улыбку. – И ты тут…

– Ну как же я не приеду встретить свою любимую падчерицу! – пропела та, целуя воздух около моей щеки.

Потом она смерила меня взглядом и выдала с невинным видом:

– А ты что-то распустила себя, детка… Так пополнела…

Вот же ко… Милое рогатое животное женского рода. Посмотрела бы я на тебя, Юленька, если бы мой папа изменил тебе с твоей же подругой, а потом еще и жениться на ней собрался! А мой Игорек именно так со мной и поступил… Вот и пришлось заедать свою печаль-кручинушку печеньками и шоколадками. Лишь они меня спасали первые месяцы после предательства и дарили такую необходимую дозу эндорфина и серотонина. Нет, я не оправдываю себя, а сейчас уже даже ненавижу за слабохарактерность, но что случилось, то случилось: страдания вроде ушли, а жирок-то остался… Впрочем, Юленьке не понять любовных терзаний, у нее эмоциональный диапазон как у табуретки, и при расставании с супругом она бы не погрязла в грехе чревоугодия, а постаралась нанять адвоката и отсудить себе как можно больше заводов-пароходов… Жаль, что папа этого не понимает.

Именно поэтому я оставила замечание мачехи без ответа и поинтересовалась, собираемся ли мы покинуть аэропорт или по каким-то причинам решили задержаться здесь еще ненадолго.

– Нике, – торжественно произнес папа, когда мы уже разместились в его машине, – а у нас для тебя сюрприз…

Я сразу напряглась, поскольку с сюрпризами, как и с фантазией, Леонидас Метаксас не очень дружил.

– Сегодня вечером, – продолжал он, – будет вечеринка в честь твоего дня рождения!

Опа… Приехали…

– Папа, – отозвалась елейным голоском, – а ты не забыл, что мой день рождения был два месяца назад?

– Как я могу забыть? – возмутился родитель. – Просто меня в тот день не было с тобой, и поэтому я хочу отметить праздник сейчас! Ты не представляешь, какое шоу я для тебя приготовил! Сколько гостей пригласил! А в конце будет грандиозный фейерверк!

Шоу… Много гостей… Фейерверк… Я медленно выпала в осадок. Хуже сюрприза и придумать нельзя было. Похоже, сегодня не видать мне ни ласкового солнышка, ни мягкого песочка, ни теплого моря… Может, хоть у бассейна удастся полежать?

– Значит, план такой, – живенько вступила в разговор Юля, лишая меня и этой робкой надежды. – Сейчас нас Лео закинет в один офигенный бутик, где мы выберем тебе платье к вечеринке. Затем заедем в салон, сделаем тебе причесочку, маникюрчик и прочую красоту… Ну и оттуда прямиком на праздник!

Из «офигенного» бутика я вышла злая. Мачеха умудрилась испортить настроение вконец: очередной раз ткнула меня носом в мои увеличившиеся габариты. Подсунула платье сорок шестого размера! Но самое обидное, что как раз оно и оказалось мне впору. Понимаю, что сорок шестой размер не такой уж большой, но только не тогда, когда в тебе полтора метра роста, а в прошлом году ты легко влезала в сорок второй. Даже в примерочной слезу пустила, глядя, как выделяются жирки в облегающем платье-«эсочке», в которое я втиснула свое тельце наперекор Юле. Проклиная Игорька, подругу-разлучницу, а заодно и себя, твердо решила, что на вечеринку пойду в своих любимых джинсах и футболке. Пусть папа бесится, а Юленька насмешливо закатывает глазки, но гламурной дивы они сегодня не увидят. По этой же причине я категорически отказалась делать прическу и маникюр и сбежала от мачехи, запрыгнув в удачно подвернувшееся такси.

Как и предполагалось, вечеринка имени меня даже и близко не соответствовала моим предпочтениям и интересам. Попсово-клубная с этническими вкраплениями музыка нещадно била по ушам. Нелепые развлечения в виде купания в бассейне с шампанским, куда мой папа запрыгнул первым, заставили меня сделать вид, что я здесь вообще мимо проходила. А от мужского стриптиза под сиртаки я попросту сбежала, спрятавшись в дальнем углу сада. Увидев, что оказалась среди персиковых деревьев, обрадовалась: хоть одно мое желание сегодня сбудется. Сорвала нежный розоватый плод и с наслаждение вонзила в него зубы.

– Тоже не любишь шумных компаний? – неожиданно раздалось за моей спиной, и я чуть не поперхнулась персиковым соком.

Оглянулась и увидела перед собой девушку. Красивая… Даже очень. В меру высокая, фигурка точеная, темно-русые волосы аж до попы. Глаза черные как маслины, а кожа… Ну как тот персик, что я только что начала грызть. Странно, но эта красавица мне сегодня не встречалась, иначе запомнилась бы. Но все же из вежливости я чуть улыбнулась и качнула головой, подтверждая ее догадки.

– Подожди, – вдруг задумалась она. – А разве не ты виновница этого праздника?..

– Я, – из моей груди вырвался тяжелый вздох, а девушка рассмеялась.

– Сочувствую… – сказала она и протянула мне руку: – Я Нике.

Нике? Что, серьезно? Прямо как я, вернее, как называет меня папа на свой греческий манер.

– И я Ника, – мне неожиданно стало весело, и я охотно пожала ее изящную ладошку.

Моя тезка хитро улыбнулась, а в руках у нее откуда ни возьмись появилась серебристая фляга:

– Предлагаю выпить за знакомство!

– Пожалуй, я пас, – ответила быстро, с настороженностью косясь на фляжку.

– Да ладно тебе! – обезоруживающе улыбнулась Нике. – Это отличное вино! Его делает мой друг… А он в этом деле спец каких еще поискать! Просто попробуй.

Колебалась я всего несколько секунд, после чего все-таки взяла флягу и сделала из нее глоточек. Кисло-сладкий напиток с легкой терпкой ноткой растекся по рту амброзией. Ммм… Вкусно! Нет, не так. Божественно вкусно! Восхищение, отразившееся на моем лице, не осталось незамеченным Нике, и она счастливо засмеялась:

– Видишь! Я же говорила… Такого ты точно никогда не пробовала. И, возможно, не попробуешь…

– У твоего друга свои виноградники? – спросила я.

В голове тем временем стало легко, а ноги чуть ослабели, и пришлось присесть на траву.

– Можно сказать и так! – новая знакомая приземлилась рядом, пригубила вина и снова протянула флягу мне. – Эта ведь вечеринки в честь твоего дня рождения?

– Ага, – я с удовольствие отхлебнула еще немного восхитительного напитка, а после откусила от персика, о котором почти забыла. – Только он был у меня два месяца назад… Но папа захотел справить его еще и сегодня.

Нике усмехнулась.

– А сколько тебе лет исполнилось?

– Двадцать один. Так что вино пить можно, – добавила я тоже с усмешкой. – А ты на моем празднике какими судьбами?

– Случайно, – уклончиво ответила та.

– Живешь в Афинах?..

– Почти. А ты?

– В Москве… Приехала папу проведать.

– Ты какая-то грустная… Оставила кого-то близкого в Москве? – вдруг поинтересовалась Нике. – Любимого человека?

Я нахмурилась и мотнула головой:

– Больше никаких молодых людей.

– Зря… Любовь – это прекрасно… – девушка томно вздохнула и устремила задумчивый взгляд в темнеющее небо.

– А у тебя есть любимый человек? – фляга вновь оказалась у меня, и я сделала сразу несколько глотков.

– Есть…

– Винодел? – догадалась я.

– Нет! – захохотала Ника. – Нет.

– А кто он?

– Бог… – с придыханием отозвалась красавица.

Хмель все больше овладевал телом и разумом, и этот ответ не вызвал во мне удивление. Ну считает она своего парня богом, фиг с ней… Может, он действительно хорош как бог.

– Везет… – завистливо протянула я. – А у меня козел. И тот был, – в носу неожиданно защипало от жалости к себе, несчастной, и во рту оказалась очередная порция напитка. – Да и кто теперь посмотрит н такую толстуху?.. То ли дело ты… – меня уже совсем понесло. – Красавица… Богиня просто… И где таких делают?

– На Олимпе, – со смехом ответила Нике. – Хочешь, тебя туда пристрою?

– Куда? – не поняла я и попыталась сфокусировать взгляд на девушке, но тот, как назло, норовил ускользнуть в сторону.

– На Олимп, – уже без улыбки повторила она. – В Божественную Академию… Там как раз на днях занятия начинаются…

– И что, там из меня богиню сделают? – ухмыльнулась я, принимая все за удачную шутку.

– Сделают, чего же нет? – кивнула Нике. – Ну так как? Пойдешь?

– А пойду! – я так энергично мотнула головой, что перед глазами запрыгали звездочки.

– Тогда по рукам? – ладошка приятельницы оказалась прямо передо мной.

– По рукам! – продолжая веселиться, хлопнула я по ней.

А потом мир вокруг как-то странно качнулся, образ девушки стал размываться, и ужасно потянуло в сон. Нет, все-таки вино было крепким… Не стоило его столько пить…

– Давай, аккуратно… – послышался словно из трубы голос Нике.

– Она согласилась?.. – а это уже мужик какой-то басит.

– Да, ты же видишь… Бери ее на руки…

И меня действительно подхватили чьи-то сильные руки. Ммм… Приятно-то как… Давно я не чувствовала себя такой пушинкой.

– Береги себя, Нике… – успела услышать я еще раз обладателя этих потрясающих рук, после чего окунулась в сладкий и глубокий сон.

Пробуждение было таким же сладким… Прежде чем открыть глаза, я несколько минут блаженствовала на мягкой перинке и вспоминала свои чудесные, местами даже весьма э-э-э откровенные, сновидения… Ветерок нежно обдувал кожу, донося запах неких южных цветов… Нет, все-таки обожаю своего папу и его Грецию… Несмотря даже на вчерашнюю дурацкую вечеринку.

Неожиданно рядом кто-то деликатно кашлянул, и я распахнула глаза. Они сразу приобрели размер блюдца, а челюсть медленно поползла вниз.

Около меня стоял мужик. Обалденно красивый мужик.

И он был голый…

Глава 2

Я потерла глаза. Нет, красавчик никуда не исчез. Более того, он решил заговорить.

– Привет. Как себя чувствуешь?..

О, кажется это тот голос, что я слышала вчера. Значит, не приснилось?

– Э-э-э… Мне было бы удобно с вами разговаривать, если бы вы оделись… – пробормотала я, старательно отводя глаза от того, что обычно не выпячивают на всеобщее обозрение. Или, во всяком случае, делают это не так откровенно.

– Извини, – усмехнулся мужчина. – Я просто привык так ходить дома… Сейчас оденусь…

Дома? Что значит «дома»? Я осмотрелась, и до меня только сейчас дошло, что спальня-то действительно не моя! Во-первых, она куда больше той, что выделил для меня папа в своем доме. Во-вторых, обстановка здесь была какая-то старомодная. Леонидас Митаксас уж точно на такое не польстился бы. Вот эти все завитушечки, мрамор, огроменные арочные окна да еще и колонны – да-да! Самые настоящие колонны! – ассоциировались у меня с музеем Искусств. Единственным симпатичным элементом в обстановке оказалась виноградная лоза, оплетающая оконные рамы.

Стоп. Что-то я не о том думаю. Где я, черт побери?! Вот что сейчас важнее всего выяснить! Итак, вспоминаем события вчерашнего вечера. Я ушла с вечеринки. Познакомилась с тезкой, и мы пили вино. Вот! Вино! Нике чем-то меня напоила, я вырубилась, и меня похитили! А этот красавец-атлет ее сообщник. И что теперь? Будут требовать за меня выкуп у отца? Ну, Вероника Леонидовна, ты и вляпалась! Еще и каникулы насмарку…

– Ну как, так лучше? – вернулся мой похититель.

Ну, если это полотенчико, обернутое вокруг бедер, можно назвать одеждой, то да, значительно лучше. Во всяком случае, я могу переключить свое внимание на другие части его тела, и, в первую очередь, на бесстыжие карие глаза.

– Сколько вы за меня потребовали у отца? – задала вопрос в лоб.

– Прости, о чем ты? – переспросил мужчина, обаятельно так улыбаясь.

– О выкупе. Ты же со свое подругой Нике для этого меня похитил? – улыбочками Веронику Соломатину не купишь. К таким вот невинным лыбам у нее с недавних пор стойкий иммунитет.

– Мы? Тебя? Похитили? – с каждым словом изумление в его голосе нарастало и звучало так искренне, что я начала сомневаться в своих подозрениях. А потом он добил меня следующей фразой: – Ты же сама согласилась! И отец твой, между прочим, тоже…

– Я? – теперь пришла моя очередь удивляться. – На что я согласилась?

– Учиться в нашей Академии…

Постойте, что-то такое припоминаю… Богини… Олимп… Божественная Академия… Меня что, продолжают разыгрывать?

– Может, хватит, а? – проговорила устало. – Шутка не удалась. И мне пора домой… Кстати, где моя одежда?

Я еще с первых минут обнаружила, что на мне только нижнее белье, и теперь сидела, натянув одеяло до подбородка.

Мужчина кивком показал на стул без спинки, что находился за изголовьем кровати. Там-то и лежала аккуратная стопочка из моих джинсов и топика.

– Только ты все равно никуда не сможешь уйти, – со вздохом добавил он. – Обратный проход в человеческий мир уже закрыт…

– Господи, да как же вы мне уже надоели со своими шутками! – взвилась я и, соскочив с кровати, принялась натягивать на себя джинсы.

Ну и пусть смотрит! И на ляжки мои, и трусы с котенком на внушительной попе… Пускай! Мне плевать уже! А если в этом окажется замешан еще и мой папа, то завтра точно улечу в Москву! И пропади эта Греция пропадом…

– Ника… Посмотри, – мужские руки мягко легли мне на плечи, заставляя развернуться к окну. – Что ты видишь?..

– Гору… – от открывшегося обзора у меня почему-то сперло дыхание и слова давались с трудом.

Передо мной действительно была гора, вершина которой терялась где-то в облаках, а склоны покрывала необычайно яркая зелень.

– А внизу? – вкрадчиво спросил незнакомец.

Я опустила глаза и робко прошептала:

– Туман?..

Хотя я никогда в жизни не видела такого плотного, похожего на сахарную вату, тумана. Если бы не была уверена, что нахожусь на земле, то сказала, что это облака. Словно смотришь в иллюминатор самолета. Или это и есть… Облака?..

– Как мы оказались на такой высоте? – я скинула с плеч чужие руки и развернулась к мужчине лицом. – Как вы меня сюда затащили? Почему я нормально себя чувствую, хотя воздух должен быть разрежен?..

Тот застонал, закатывая свои прекрасные темные очи:

– Ну что за глупая человеческая женщина! Тут уже и ребенок бы понял, что мы на Олимпе! Божественном Олимпе! А она про какой-то разреженный воздух!

Из всего это крика души меня почему-то больше всего покоробило обращение «глупая человеческая женщина».

– А ты что ли нечеловеческий умный мужчина? – съязвила я.

– Ну наконец-то, догадалась… – с облегчением вздохнул он, не оценив моего сарказма. – Разрешите представиться – бог растительности и виноделия Дионис. Для друзей – Бахус…

– Очень приятно. А я богиня Ника… – хмыкнула я. – Чем там она заведовала?..

– Победой, – со спокойной улыбкой ответил «бог виноделия». – Но тебе до нее еще далеко, хоть у вас и имена одинаковы…

Я уже открыла рот, чтобы вновь сказать ему что-то едкое, как вдруг в дверь вбежало жуткое существо: с меня ростом, верхняя часть будто взята от уродливого бородатого мужика, а все, что ниже пояса, покрыто густой черной шерстью. Когда же увидела, что вместо ног у него самые настоящие копытца, а на голове красуются козлиные уши да еще и с рожками, то натурально взвизгнула и, спрятавшись за спину так называемого Диониса, крепко зажмурилась.

– Письмо, из Академии, – сообщило чудовище пропитым голосом.

– Спасибо, Ламис, – отозвался мой щит.

– Оно уже ушло? – тихо спросила я, услышав звук закрывающейся двери.

– Да, – усмехнулся Дионис.

– Кто это был? – я все еще дрожала от страха и отвращения одновременно.

– Ламис, мой сатир… Он принес письмо о твоем зачислении в Академию…

Я глупо хихикнула, понимая, что мой рассудок только что отбыл в неизвестном направлении.

– Здесь также разрешение о переводе из твоего московского университета, – как ни в чем не бывало продолжал Дионис, – и расписка от родителей, что они не против твоего обучения здесь…

***

– Значит, все это правда…

Я повторяла эту фразу как заведенная все последние полчаса. Прекрасный бог виноделия – теперь я не сомневалась, что это он – сидел напротив и смотрел на меня с понимающей улыбкой.

– Может, все-таки вина? – полюбопытствовал он уже в который раз.

– Нет, спасибо… – отвечала, продолжая пребывать в своих мыслях.

– Тогда виноградика? – Дионис подвинул ко мне блюдо с золотисто-зелеными ягодами.

Я оторвала одну и положила себе в рот.

Итак, мой папа… Мой папа все знал и молчал. Знал о том, что за мной могут прийти с Олимпа. Оказывается, моя пра-пра (семь раз) – бабка была некой Жрицей богини Деметры. И та в знак благодарности за верное служение одарила ее пра-пра(семь раз) – внучку, то бишь меня, божественной искрой. Что это мне дает? Право учиться на Олимпе и, возможно, тоже стать богиней. Богиней! Смешно и неудобно! Ну какая с меня богиня?..

– Я могу отказаться от этого дара? – спросила без всякой надежды.

– Ты уже согласилась с ним, приняв предложение Ники, – отозвался Дионис. – А родители тебе ничего не говорили, потому что не имели на это права. Ты должна была сама на это решиться…

– Но вы меня обманули! – возмутилась я. – Опоили твоим проклятым вином, я поплыла и согласилась! Нет, я требую отмены этого договора, потому что в тот момент находилась в нетрезвом уме и нетвердой памяти! Кто тут у вас отвечает за юридические вопросы? Фемида, кажется? Веди меня к ней!

– Все равно поздно, – бог виноделия подпер руку щекой. – Есть еще одно условие твоего пребывания здесь – Ника поменялась с тобой местами, и теперь пока она не вернется на Олимп, а это не раньше чем через год, ты не сможешь отправиться домой…

– То есть я теперь за вашу Нику? – не поняла я.

– Нет, нет… – засмеялся Дионис. – Кто ж тебе разрешит занять ее божественное место? Просто, когда в Академию пребывают новые студенты, кто-то из богов может на это время спуститься в мир смертных и пожить какое-то время по-человечески…

– И в чем прикол? Неужели кому-то хочется променять Олимп на наш бренный мирок?

– Еще бы! – воскликнул Дионис. – Это же такое развлечение! Экстрим, можно сказать. Знаешь, какая конкуренция среди желающих? А потом, бог должен сам уговорить человека отправиться на Олимп. Если это не удалось – все, лишается очереди на ближайшие сто лет… Вот Нике повезло с тобой!

– И не говори! – с притворным восхищение протянула я. – А ты помог своей подружке, да?

– Есть немного, – ухмыльнулся винодел. – Ну так и она мне когда-то помогла.

– Все-таки подельнички, – процедила в сторону. – Ни стыда, ни совести…

– Да что ты так переживаешь? – попытался в очередной раз успокоить меня Дионис. – Поучишься годик и вернешься домой. Все ж лучше, чем в твоем институте! На кого, кстати, ты там училась?

– На экономиста, – нехотя ответила я.

Будущая специальность была моей нелюбимой темой для обсуждения. Поступала я на нее без всякого желания, скорее, под напором мамы. Хоть с математикой в школе и не конфликтовала, но в глубине души цифры и расчеты просто ненавидела. Зато мечтала рисовать… Но маме мое увлечение казалось несерьезным и неперспективным, и, будучи бухгалтером, она свято верила в то, что только подобная профессия может стать подспорьем в жизни. Вот я и оказалась на экономическом, даже умудрилась отучиться четыре курса, должна была перейти на последний, а тут… Такое «заманчивое» предложение! Интересно, как мама дала согласие на все это, подписала бумаги? Разве что папа ей наврал про обмен между иностранными вузами, с великолепной перспективой профессионального роста. Впрочем, в моем Универе, кажется, тоже думают, что я отбыла учиться по обмену в Грецию… Эх, Таська, наверное, будет считать меня предательницей, раз я ей не сообщила о своем «переезде».

– Ладно, – я протяжно вздохнула и взяла в руки уже целую ветку винограда. – Рассказывай, что там у вас за Академия?

– Вот это другое дело, – довольно потер руки Дионис. – Значит, так. Всего в Академии три курса обучения: начальный, базовый и продвинутый. Все их проходить необязательно, достаточно только первого… После него ты научишься привлекать к себе удачу, деньги, любовь, ну и сможешь обращаться с любой просьбой к богам. А, если успешно сдашь экзамены, кто-нибудь из богов может взять тебя своей помощницей в мире смертных…

– То есть богиней я сама после первого курса не стану? – уточнила я, отрывая очередную виноградинку.

– Нет, ты просто будешь приближенной к богам.

– Опять развод… – протянула злорадно. – А ведь мы договаривались на богиню!

– А вот настоящей богиней ты станешь, если закончишь базовый курс. Тут тебе и местечко на Олимпе подыщут, ну и прочие привилегии получишь, в том числе и бессмертие. А после продвинутого курса сможешь войти в любой пантеон богов.

– Круто, всегда об этом мечтала, – скептически хмыкнула я. – Но я все-таки ограничусь первым курсом… Боюсь, пантеон не потяну. Так что хватит с меня удачи, любви, денег и прочих человеческих плюшек. А, главное, быстрее свалить с вашего божественного местечка… Занятия-то хоть когда начнутся? А то мне прям не терпится поскорее окунуться в учебный процесс и начать постигать азы божественного мастерства…

– Завтра, детка, – весело подмигнул мне Дионис. – Все начнется завтра… Сегодня же мы должны выбить тебе место в общежитии, заказать форму и посетить праздник в честь начала очередного учебного года!..

– Слушай, – я подалась чуть вперед и с любопытством посмотрела на бога, – а тебя, что ли, назначили мне в провожатые? Я просто не могу понять твоего энтузиазма по поводу устройства моего счастливого будущего в вашей Академии. Да и сам-то ты там, как я понимаю, к ней никакого отношения не имеешь… С чего такая забота?..

Дионис тоже подался мне навстречу, даже перегнулся через стол и интимно шепнул на ухо:

– А, может, ты мне просто понравилась… – после чего провел губами вдоль моей скулы и обратно.

От такой наглости я оробела и больше не смогла вымолвить ни слова. Лишь рука так и порывалась потрогать то место, которого только что касались горячие губы бога…

– Нам пора, – продолжил тот уже совершенно будничным тоном и первый поднялся из-за стола. – Пошли, детка… Олимп ждет свою новую богиню…