Текст книги "Моя маленькая Британия"
Автор книги: Ольга Батлер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Английский дом-крепость так просто не сдается
Леди, лорды и остальныеМесто рождения – английское поместье.
В Англии не только газоны возделываются в течение веков. Безо всяких перерывов на экспроприацию здесь существует класс помещиков, у которого от прежних феодальных привилегий остались одни воспоминания, но звания и огромные угодья по-прежнему передаются по наследству. Довольно закрытая помещичья жизнь вызывает любопытство публики, поэтому так популярны у англичан телевизионные проекты с игрой в лордов и леди. Хотя, наигравшись, народ все равно стремится заглянуть в окна подлинной усадьбы, чтобы узнать, как живут ее владельцы, настоящие помещики.
Шесть утра Первой по правилам просыпается судомойка – она должна разогреть кухонную плиту, чтобы вскипятить воду для чая. Потом встает мальчик-слуга, который чистит обувь и выносит ночные горшки. Но на кухне все идет наперекосяк, потому что судомойка Люси покинула телепроект. В реальной жизни девушка учила французский язык и не знала, что такое ручная стирка и приготовление обедов, а здесь ей приказали работать по шестнадцать часов в сутки и запретили подниматься наверх.
Робу, двадцатитрехлетнему генетику из Лондона, досталась роль второго лакея, он решил, что весело проведет время. Но после нескольких дней жизни в поместье XXI век перестал казаться ему реальным. Обитатели дома не пользовались ни мобильными телефонами, ни другой современной техникой. Выглянув в окно, они могли увидеть лишь 56-акровый ландшафт и иногда – экипаж с лошадьми.
Прекрасный дом, озеро для лодочных прогулок, образцовая молочная ферма, чайная комната, крокет и теннис в саду, лошади и экипажи в конюшне только что отреставрированного имения Мандерстон на границе Англии и Шотландии обеспечили атмосферу столетней давности. В нее и окунулись натри месяца добровольцы – участники телевизионного проекта под названием «Усадьба эдвардианской эпохи». Пятеро счастливчиков превратились в членов семьи лорда. По условиям проекта они не должны были браться ни за какую работу.
Четырнадцать остальных участииков стали их слугами и быстро познали суровость старой иерархической системы, разделявшей мир поместья на верхний – господский, и нижний – плебейский, уровни. Ванну принимать им разрешалось раз в неделю, зато работать они были обязаны с утра до ночи и все время помнить правила поведения, которыми в эдвардианском доме регулируются отношения господина и слуги.
Каждый лакей и слуга, имевший доступ на верхние этажи, нес дополнительную ответственность за определенного члена семьи. «Невероятно, как крепко ты привязываешься к этому человеку, – удивлялся Роб. – Когда ты являешься слугой и не принимаешь самостоятельных решений, то неожиданно чувствуешь себя внутренне свободным. До чего же сильно изменилось общество с тех пор».
Да, золотая эдвардианская эпоха земельной аристократии прошла и стала последней, названной по имени монаршей особы. Интерес к ней велик. Поэтому задуманный в 2001 году сериал «Усадьба эдвардианской эпохи» имел успех, расходы продюсеров на материальную базу и многочисленных специалистов окупились.
А Великобритания и сегодня остается страной крупных поместий. Руководство того же 4-го канала предположило, что тему верхов и низов стоит продолжить в современных декорациях. И не ошиблось, выпустив очередной проект в духе нового телевизионного реализма.
В новом сериале слуги были настоящими. Дворецкий, солидный и сдержанный мужчина, имел двадцатилетний профессиональный опыт. Он работал в семьях аристократов или просто богачей в Канаде, Франции и России. Ему и остальным слугам предстояло оценить поведение членов семейного клана Каплагенов, которых, как подопытных мышей, поселили в имении стоимостью 30 миллионов и предложили вести жизнь богатых аристократов со всеми ее атрибутами. Три брата с семьями боролись за большой денежный приз – предстояло выяснить, кто лучше других освоится с ролью лорда и леди.
Слуги оказались снобами и за закрытыми дверями обсуждали манеры своих хозяев. Те действительно были людьми простыми, считали признаком утонченности оттопыренный мизинец. Одна из героинь в первый день по наивности потребовала налить ей шампанского в ванну, другая перебрала спиртного во время званого обеда, где она была хозяйкой, и наговорила гостям, настоящим лордам, бестактностей. Слугам было над чем похихикать.
Каплагены, когда первая эйфория прошла, переругались между собой и захотели обратно, в свои дома на рабочих окраинах.
«Мне надоело все время быть на виду. Я хочу сама стирать, готовить и убирать за собой», – сказала Мойра, которая, хотя и стала победительницей, с радостью вырвалась из этой позолоченной клетки.
Сериал «Что увидел дворецкий» стал очередным успехом, но вызвал споры о гуманности таких опытов над людьми. Хотя каждый из Каплагенов старался изо всех сил воплотить свое представление об аристократизме, недостаток образования и воспитания сделали их посмешищем.
Многие англичане, подобно Каплагенам, пребывают в неведении о жизни верхних слоев общества. Верхи спускаются вниз только при большой необходимости, для них иерархическая лестница не место для игр, а реальность. Например, они покидали свои угодья для участия в демонстрации против запрета охоты на лис. Народ мог увидеть их сердитые румяные лица. Нечасто появляется такая возможность.
Как живется этим настоящим – не телевизионным – английским помещикам?
Гроб с телом одиннадцатого герцога Девонширского медленно провезли по подъездной аллее его имения Четсворт, сквозь ряды слуг в черно-белой униформе. Он скончался в возрасте восьмидесяти четырех лет, оставив титул и поместье сыну, который стал двенадцатым герцогом Девоншира.
Четсворт – один из самых известных помещичьих комплексов севера Англии. Его архитектура, парковые пейзажи, лестница водяного каскада и художественные коллекции считаются первоклассной туристической достопримечательностью и просто прекрасным местом, где хочется остаться надолго, если не навсегда. Один посетитель написал в книге отзывов: «Надеюсь, в раю будет так же хорошо».
Мастера, придумавшие водные эффекты Четсворта четыреста лет назад, максимально использовали возможности этого переменчивого элемента стихии. Тишина прудиков и слабых течений контрастирует с бурными потоками, водопадами, фонтанами – большими и малыми. Знаменитый каскад состоит из 24 каменных ступеней. Каждая – отличается от предыдущей, так же как и звук падающей с них воды.
В отличие от других аристократических семейных гнезд, выхолощенных ради посещения публики, этот частный дворец хранит за своим фасадом жизнь, мало изменившуюся за несколько десятилетий. Мир поместья кажется доступным – можно купить билет и провести здесь день, прыгая по водяным ступенькам, устраивая пикники на зеленой лужайке, свободно заходя во дворец, который писатель Даниэль Дефо называл «самым великолепным зданием».
На самом же деле этот мир закрыт для посторонних, даже сельские новости и сплетни приходят сюда с опозданием. В эпоху супермаркетов Четсворт сохраняет почти феодальную автономию и обеспечивает себя многим необходимым. Рыба – из собственной речки, дичь – из своего леса, свежие продукты с фермы, фрукты – из оранжереи. Школа швей и собственное мебельное производство поддерживают самостоятельность этого натурального хозяйства. Даже гроб, в котором провожали в последний путь герцога, плотник изготовил из дуба, срубленного в парке.
В летний сезон число работников здесь доходит почти до шестисот. Помимо двенадцати человек обычной домашней прислуги – лакеев, горничных, экономок и поваров – существует еще «команда по уходу за текстилем», которая поддерживает в порядке ковры, шторы, балдахины в спальнях; есть человек, заводящий часы; есть каменщик; художник, создающий различные таблички и указатели; два землекопа, отвечающих за работу стоков и дренажных систем; библиотекарь; хранитель коллекций; а также два архивариуса.
Мастер на все руки Джон, ответственный за состояние лестниц в доме, каждую среду начинает с выполнения своей дополнительной обязанности – он заводит все 64 часовых механизма. В поместье 297 помещений, для их уборки включается армада пылесосов численностью 40 штук, общая длина коридоров в доме превышает километр, блестят 7873 чисто вымытых оконных стекла – и все это огромное хозяйство освещают 2084 электрические лампочки, доводя ежегодный счет за потребление электроэнергии до 24 тысяч фунтов стерлингов.
Среднегодовое содержание Четсворта составляет 2 миллиона фунтов. Покрыть их помогают деньги, собранные с более чем двух миллионов посетителей. За всеми приходно-расходными процессами следит личный казначей герцога, он же управляющий поместьем, Джон Оливер.
Мистер Оливер живет в Четсворте всю жизнь, с того дня в 1946 году, когда он появился на свет в помещении герцогской конюшни. Его отец был шофером, мать помогала на кухне, дед работал главным садовником. В этой семейной династии нет ничего необычного для Четсворта, где связь между хозяевами и слугами проходит через поколения. Джон начал свою карьеру в 1961 году учеником плотника, а его старшие братья уже трудились здесь: «В те времена казначей, управляющий, экономки вызывали страх и беспрекословное подчинение персонала. Сейчас мы выглядим более-менее демократично, по крайней мере для посторонних, – бизнес обязывает. Но внутренние перемены небольшие. Наверное, самая заметная из них – люди уже не хотят посвящать этой работе свою жизнь с четырнадцати лет и до старости и ищут перемен».
Тем не менее управляющий предпочитает брать на работу тех, кто приходит сюда навсегда. 113 человек из штата работают в поместье более 40 лет.
На сайте Четсворта сегодня перечислены рабочие вакансии: требуются работники в кафе и ресторан для туристов, шеф-повар в закрытый спортивный клуб, продавец в фермерский магазин, уборщики офисов. Но семья герцога избегает нанимать чужаков для работы в самом дворце – из соображений безопасности.
Преданность ценится: многие слуги получили хорошие дома в близлежащих владениях в прижизненное пользование. На ежегодном празднике для персонала герцог объявляет благодарности и награждает лучших. Когда старший брат мистера Оливера, его предшественник на посту управляющего, уходил на пенсию, герцог пригласил всю семью Оливеров на прощальный обед. Их старая мать тогда разрыдалась от переполнивших ее чувств – бывшая судомойка, она сидела за столом рядом с герцогиней.
Память верного слуги хранит и другие картины – он помнит, как пятнадцати летним мальчиком втаскивал лестницу в хозяйскую столовую, помогая старшему напарнику. Их перед тем заверили, что в комнате никого нет. К своему ужасу, они застали там обедавшего герцога, который как раз подносил вилку ко рту. Длинная лестница помешала быстро развернуться и отступить обратно, поэтому Джон испуганно сказал: «Простите, ваша светлость, мы только раму хотели починить». И получил вежливый ответ: «Это замечательно, но не могли бы вы сделать это чуть позже?» Предки нынешнего герцога отличались большей холодностью и строгостью.
Не все поместья Англии являются таким прекрасно налаженным предприятием, как Четсворт. Леди Ингилби, владелица замка Рипли в северном Йоркшире, иногда вспоминает любимую шутку мужа о том, что наследование этого замка было подобно победе в лотерее, но без получения денежного приза. Чтобы добыть прибыль, они пускают в замок туристов и постояльцев, сдают его в аренду для свадеб и банкетов.
Леди называет себя не только помещицей, но и работницей. Посетители не могут поверить, что дама в бальном платье, недавно водившая их по залам, и женщина, работающая вилами в саду, – одно и то же лицо. У ее семьи нет личных слуг, но под ее руководством находятся сто человек обслуживающего усадьбу персонала. Свою работу в роли хозяйки замка леди Ингилби воспринимает как лицедейство. «Я всегда должна быть вежливой и ровной – люди не забывают грубое обращение со стороны титулованных особ».
Другая «барышня-крестьянка», графиня Денбих, живет в Ньюнхэм Пэдцокс, где предки ее мужа обосновались еще в 1433 году. В течение 570 лет, до открытия в 2003 году парка скульптур, земли поместья использовались только в сельскохозяйственных цепях. Молодой графской чете пришлось самостоятельно расчищать лесные заросли и прокладывать дорожки для публики. Сегодня они работают с мужем посменно – встречая посетителей в лесном домике-галерее.
Сара Капландер Беккет унаследовала от предков Комбермиэ Эби, основанное в 1133 году. Вернувшись домой после многих лет жизни и работы в Америке, она обнаружила дом в печальном состоянии. Без финансов, но с деловой хваткой и контактами, Сара успешно переоборудовала старые конюшни в пятизвездочные гостиничные номера, а затем начала сдавать замок в аренду для корпоративных вечеринок и семинаров.
Хозяйка Квинби Холл, что в Лейчестершире, Обин де Лисли, тоже прежде работала менеджером, делала карьеру в крупной компании и никогда не думала, что бросит все это ради жизни в поместье XVII века, сады и архитектуру которого она показывает туристам. Она использует свои навыки в бизнесе, чтобы заработать средства для поддержания дома, который давно нуждается в ремонте. (В первый же месяц их жизни там прорвало верхнюю трубу и залило все нижние этажи.) Владельцы Квинби Холл утверждают, что знаменитый сыр Стилтон был изобретен экономкой, которая много лет назад работала в поместье.
Некоторые помещики предпочитают предоставить весь дом экскурсантам. Фиона, графиня Карнавонская, владелица Хайклиа – усадьбы в сто комнат в Хэмпшире, живет в маленьком пятикомнатном коттедже. «И привилегия, и большая ответственность жить в таком прекрасном месте. Каждый день я иду на прогулку с сыном, нашей собакой и пони, любуюсь садом и окрестностями. Здесь хорошо в любое время года – морозным зимним утром и сейчас, когда все цветет. Хайклиа был построен для того, чтобы вызывать восторг, мы хотим поделиться этим с посетителями». Она нашла покой и уединение для своей семьи на задворках имения, куда публике доступа нет.
Среди английских помещиков попадаются характеры эксцентричные, заставляющие вспомнить гоголевские «Мертвые души». Обедневший аристократ Фулфорд ни за что не хочет продавать свой огромный дом в Южном Девоне, хотя у него нет ни слуг, ни денег. Он ходит по усадьбе с металлоискателем в надежде найти зарытые предками клады, за плату показывает шокированным туристам свой ободранный дом и портреты предков. Его босоногие дети играют в футбол в старинных залах, отбивая мячом куски старинной лепнины. Леди Фулфорд ругает их и тут же на скорую руку реставрирует лепнину – с помощью моментального клея.
Речь хозяина поместья отличается экспрессией. Любимое его словечко – нецензурное, из тех, что отбиваются звездочками в тексте, а в эфире глушатся бипами. В документальный фильм про Фулфордов цензоры навставляли столько этих бипов, что разговоры аристократического семейства звучали так, будто их слушаешь по испорченной телефонной линии.
Недавно Франсис Бииип… Фулфорд (нецензурное слово навсегда приклеилось к его имени) выпустил книжку – руководство для тех упрямых аристократов, которые живут в бедности, но хотят держать марку. Он охотно делится своими секретами. Первый – как сэкономить на приеме гостей.
Найденные на задворках хорошего ресторана бутылки наполнить дешевым вином. Плюс – стаканчик портвейна для насыщенного цвета. Как следует встряхнуть – и подавать. Все будут в восторге. Те же фокусы можно проделать с водкой, джином и виски. В рецепте джина с тоником от Фулфорда очень много тоника и капля джина, другая капля размазана по краям стакана, для запаха.
Второй секрет – гардероб. Аристократ должен одеваться в дорогие вещи, пусть и старые. Их можно найти в магазинах секонд-хенда и носить десять лет, качество ведь хорошее. И, наконец, самое важное – как содержать огромный дом. Лучше всего его не трогать, все 50 комнат пусть остаются как есть – с лысыми коврами, облезлыми обоями и сломанными стульями. Проблема отопления решается просто – его надо отключить. Хотя, признается Фулфорд, он имеет слабость включать обогрев раз в году – в качестве рождественского подарка жене. М-да, недостает только подъезжающего к поместью английского Чичикова.
Усадьбы требуют денежных вливаний, и свежие деньги приходят в сельскую Англию – вместе с новой разновидностью помещиков. Эти помещики не носят твиды, их выговор не отполирован в частных школах. Это футболисты «Манчестер Юнайтед», «Ньюкасла», «Ливерпуля» и в последнее время – «Челси», зарабатывающие около ста тысяч фунтов всего за одну неделю. С 2003 года они купили больше 20 поместий стоимостью от 2 миллионов.
Старые аристократы вскоре заволновались по поводу новых соседей. Что, если те начнут переделывать старый уклад под себя? Пример уже есть – нападающий из «Манчестер Юнайтед» Уэйн Руни разрушил прекрасное поместье 30-х годов в Чешире и построил «дворец» для себя и своей жены, подтвердив еще раз, что хороший вкус ни за какие деньги не купишь.
Сегодня очевидно: если когда-нибудь и придет английской помещичьей идиллии конец, он случится под звуки рэпа, гудки навороченных автомобилей и шум вульгарных вечеринок.
Эдвардианское настроениеБританцы увлечены стилем жизни, которому больше 100 лет.
Для телезрителей Великобритании 2007 год прошел под знаком «эдвардианских сезонов» – так телеканал ВВС4 назвал новый цикл ретроспективных передан. Художественные фильмы про королеву мюзик-холла Мэри Ллойд и капитана Скотта чередовались с документальными – о рождении скаутского движения, эдвардианском искусстве, литературе и быте того времени.
Хотя эпоха и связана с именем Эдварда VII – «спортсмена, охотника и бонвивана», правившего империей с 1901 по 1910 годы, к ней причисляют также годы после смерти монарха, вплоть до мировой войны. Эта очередная эра земельной аристократии стала последней, названной по имени монаршей особы. Ее еще называли Belle Epoque, и не зря. Большой стиль и оптимизм были присущи ей буквально во всем.
Приближалась страшная война и европейские революции, но кто о них догадывался? Наступивший век сулил небывалые развлечения, подкрепленные развитием транспорта, успешной борьбой женщин за свои права, появлением массовых видов спорта, любительских фотокамер, открытием первых мюзик-холлов.
Как эдвардианцы одевались, как разговаривали, где совершали покупки? – Приглашенные ВВС эксперты подробно рассказали об этом, а также о явлении миру большого английского завтрака, начале посещений женщинами ресторанов, выходе первого таблоида «Daily Mirror», «газеты для женщин, созданной женщинами», о рождении знакомых брэндов Typhoo, Perrier, Cadbury's.
А еще прошел гастрономический эксперимент, во время которого ресторанный критик и комедийная актриса питались исключительно «по-эдвардиански»: набивая животы тяжелыми мясными обедами, пудингами и жирными десертами. «Как предки переваривали все это?» – жаловались они каждый раз, с трудом выползая из-за стола. В конце недели их жалобы были подкреплены рассказом диетолога об ущербе, который наносит подобная кухня организму. Без сомнений, «эдвардианские сезоны» удались.
Обычное эдвардианское семейное меню на понедельник
Завтрак:
Овсянка
Тосты с сардинами
Яйца-карри
Котлеты
Кофе и шоколад
Хлеб, масло
Мед
Ланч (второй завтрак):
Жареные телячьи почки
Картофельн оепюре
Говяжий язык
Макароны, запеченные в сухарях
Чаепитие:
Картофельные оладьи
Сладкие квадратики с кокосом
Торт «Мадейра»
Хлеб, масло
Тосты
Ужин:
Пирожки с устрицами
Жареная говяжья вырезка
Тушеный сельдерей
Жаркое из гуся
Картофельная запеканка
Ванильное суфле
Закуска перед сном
Холодный гусь
Как ни парадоксально, первое мощное заимствование эдвардианских идей произошло в начале 70-х – в эпоху, которая запомнилась своей кажущейся бесклассовостью и отсутствием вкуса. Наверное, ядовитые расцветки и эксперименты с синтетикой всех сортов надоели до такой степени, что глазам захотелось отдохнуть на нежных рюшечках и лепестках. Лора Эшли, старомодные фасоны, «Деревенский дневник эдвардианской леди», «Сага о Форсайтах» стали популярны среди всех слоев общества.
Домом мечты снова назвали эдвардианский особняк. Его воздушные интерьеры даже сегодня соответствуют представлениям об идеальном жилище. Но каким прорывом это было сто лет назад! После душного и темного викторианского уюта вдруг – жалюзи, сверкающие паркетные полы с персидскими коврами, широко распахнутые окна, светло-желтые мебельные ситцы, отделанные дубом стены.
Это было время, когда:
– более трети населения жило не по средствам, имитируя роскошь, доступную лишь одной семнадцатой его части;
– автотранспорт начал вытеснять лошадей – в одном 1913 году было приобретено 338 тысяч автомобилей;
– считалось более респектабельным снимать дом, а не владеть им (90 % общества именно так и поступали);
– хозяев впервые обеспокоила нехватка прислуги: небогатые сословия все больше предпочитали работу в магазинах и офисах;
– ванные комнаты поначалу считались вульгарными – они якобы выдавали нехватку слуг, которые должны приносить кувшины с горячей водой;
– вошел в моду уход за собственным садом, даже если сад был «размером с почтовую марку»;
– широко распространилось газовое освещение комнат, а новые дома оснащались электричеством;
– стали популярными журналы, рассказывающие «про прекрасные жилища», гигиену, практичность и комфорт.
Сегодня просторный эдвардианский особняк стоит не меньше миллиона фунтов. Его современные владельцы стремятся сохранить оригинальные детали (к этому обязывает не только хороший вкус, но и закон), хотя бывшие кладовки заняты холодильниками, а старинные кухни набиты бытовой электротехникой. Но десяток спален, квартира для нянечки, биллиардная, оранжерея, теннисный корт, лужайки для пикников до сих пор используются по прямому назначению.
Такой дом создан для патриархальной жизни, и многие обеспеченные семьи «новых эдвардианцев» ведут ее. Они предпочитают домашнюю еду полуфабрикатам, их плодовитые жены не работают – заняты воспитанием детей, которых теперь престижно иметь много (семейным транспортом, как правило, является микроавтобус). Детство в таком уютном гнезде будет вспоминаться с благодарностью всю жизнь.
Говорят, что именно эта ностальгия по пикникам в летний полдень, большим дамским шляпам и шарадам при свете садовых фонариков, пронесенная через окопы Первой мировой войны, создала эдвардианской эпохе репутацию счастливой. Ведь после войны привычный уклад исчез прямо на глазах, изменились дорогие приметы и лица. Всех «теченьем далеко от дома унесло» – как в «Приключениях Алисы».
Но то была ностальгия привилегированного меньшинства. За оставшееся молчаливым большинство говорят цифры предвоенной статистики: хотя Британия и оставалась богатейшей нацией, ее быстро догоняли немцы и американцы. Сельское хозяйство переживало не лучшие времена, 77 % населения было сконцентрировано в городах, где зарплаты не прибавлялись, несмотря на быстро растущие цены. Служанка зарабатывала за год столько же, сколько стоил типичный эдвардианский обед на двадцать персон.
В честерской местной газете сообщили недавно, как одна бывшая горничная навестила имение, где работала в ранней юности. Оглядев каморку без окон, когда-то служившую ей спальней, древняя старушка поведала и о бесконечном рабочем дне, и о жесткой иерархии, и о символической зарплате, но с благодарностью вспомнила, что кормили здесь все-таки получше, чем дома Короче, эпоха была праздником, которого просто не хватало на всех.
Обслуживающий персонал современных усадеб трудно назвать слугами – это профессионалы, которые выгодно продают свой труд и не забывают при каждом удобном случае напомнить о своих правах.
