Текст книги "На далекой звезде. Часть 1"
Автор книги: Ольга Ведилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
– Копье!
Воин немедленно передал Тонели одно из имеющихся у него двух копий.
– Нет, Лонер! Только не ты… Не Вы… – невольно вырвалось у Алины.
–
Так нужно! – строго поглядев на девушку, риниец отвернулся и проехал вперед.
Лонер приготовился к сражению, но чудовищу еще предстоял неблизкий путь, чтобы добраться до Тонели. Приподнявшись в стременах, воин в крылатом шлеме – Зорен – громогласно прокричал:
– Окружить рибена! Целься в шею под желтым кольцом!
Молодой Каве не являлся командиром, но его приказ грянул так четко и твердо, что был беспрекословно выполнен отрядом. Панцирники сомкнули кольцо вокруг зверя. Сам Зорен очутился на позиции перед врагом с копьем в руках. Стрелы и удары мечей посыпались на рибена не только спереди, но и с боков, и сзади. Он стал похож на гигантского ежа. Получив очередную болезненную рану, хищник страшно взревел, запрокинув голову. При этом у него на шее под складкой кожи желтого цвета открылась розовая полоска незащищенной кожи, и в нее в тот же миг вонзилось мощно брошенное метким Зореном копье. Поняв важность минуты, все бойцы и свидетели боя застыли на месте. Из шеи рибена ударил черный фонтан, и жуткий предсмертный вопль потряс Ринимский лес. Страшилище принялось оседать на дорогу, а торжествующий отряд ринулся добивать его.
Вернув не понадобившееся копье телохранителю, Лонер подъехал к отряду:
– Честь и хвала храбрым конолам! Сен, Зорен, немедленно приготовьтесь к отъезду! Заберите раненых, убитых! Отрезать хвост рибена!
Командный голос Тонели оторвал ринийцев от терзания туши, и они принялись выполнять указания. Отрезав хвост рибена, разгоряченный битвой Сен тщательно обмотал зловонную полоску кожи вокруг руки. Оставшиеся в живых латники принялись торопливо привязывать раненых и убитых к тиролам.
– Почему все так спешат уехать, когда самое время передохнуть? – удивленно спросил Алину Виктор.
– Насколько я помню, ринийцы стараются не оставаться рядом с рибенами, потому что верят, что из них может выскочить злобный дух, – пояснила та.
Примкнув к господам Эрини, Тонели повторил требование об отъезде, и весь отряд помчался прочь.
Только тогда, когда туша рибена осталась далеко позади, Лонер отдал распоряжение сделать привал на неширокой вытянутой в длину просеке и вышел из седла. Остальные последовали его примеру. По требованию Тонели Сен передал Лонеру хвост рибена. Удовлетворенно размяв перчатками кровавую полоску кожи, Тонели обвязал ее вокруг талии просиявшего от гордости Зорена. Сен тоже засветился от радости за приемного сына, и воины издали одобряющий клич. Лонер торжественно провозгласил:
– Носи, Зорен, в знак своей новой победы! Воины, дома, в Риниме,
я награжу всех вас! Особые почести получат павшие: их погребут на лучших деревьях, чтобы их души смогли легче вознестись к небесам.
Завершив краткую церемонию в честь победы, Тонели распорядился:
– Сен, разберись с ранеными и подойди ко мне вместе с Зореном.
– И я займусь ранеными, – заявил Владимир. – Витя, помоги мне.
– Моя помощь нужна? – спросила Алина.
– Да куда тебе! – отмахнулся Виктор.
Он ушел вместе с Владимиром, а Лонер отвел Алину к лежащему на земле дереву. Там они мирно сели на расстеленный на стволе чужой плащ. Риниец предложил девушке питье, но она отказалась и сделала глоток из своей фляги. Воины работали в стороне. На крепкой руке Тонели горел перстень с алым камнем. Ветер шумел в деревьях древнего Ринимского леса, повидавшего много побоищ и охот.
Задумавшись о рибенах, Алина спросила ринийца:
– Лонер, подскажите! Я правильно понимаю, что рибенами и ацинами называется то, что получается из людей и животных после того, как в них попадает некое таинственное, встречающееся в здешней природе вещество динелин?
– Да, Алия. Ацин и рибен – это разные состояния. Сначала человек или животное глотает или подхватывает динелин, потом превращается в ацина, несколько изменяясь, и все же сохраняя свои основные черты, потом – в рибена, почти теряя свой облик, а после перестает существовать на нашей земле. Вообще-то, это довольно тихая часть леса. Странно, что нам повстречался такой
здоровый рибен, – заметил Тонели.
Алина погрустнела, а Лонер подозвал Сена и Зорена. Оба выглядели расслабленными, и резкий вопрос Тонели оказался для них, как холодный душ:
– Сен! Почему я понес такие потери из-за какого-то жалкого зверя?
Пожилой воин посмотрел с удивлением:
– Разве это был жалкий зверь, господин Лонер?! Вы же видели у него на шее золотой ошейник. Нам встретился сам оборотень-рэгин! Мы все могли погибнуть. Еще непонятно, как это столкновение отразится в дальнейшем. Встреча с рэгином – дурной знак…
– Сен! Даже если на нас напал оборотень, он был заражен динелином и обессилен. Ты был обязан справиться с ним без потерь.
– На все воля Зегена и Тонела, господин Лонер…
– Нечего прикрываться крыльями Тонела! Почему ты сам не отдал приказ окружить рибена?
– Я привык побеждать лицом к лицу!
– Как же иначе! Стареешь ты, Сен. Пора тебе на покой. Вот что: сегодня ты последний день кахел, командир моего охранного отряда. Завтра же уезжай к себе в поместье. Все! Иди, – закончил разговор Тонели.
Щеки Сена побелели, как мел. Резко отвернувшись, Каве неловко споткнулся о подвернувшийся камень, в сердцах отшвырнул его и побрел прочь на негнущихся ногах.
Расстроенный Зорен окликнул приемного отца:
– Отец, у тебя упала сапожная пряжка.
Каве удалился, не ответив, и его пряжка в виде черепа так и осталась лежать на земле, а его приемный сын по старой привычке принялся зубами за ноготь. Чувствительная Алина не сумела сохранить спокойствие.
– Послушайте, Лонер! – дрогнул ее звонкий голосок. – Такой достойный господин, как Вы, мог бы проявить милосердие и оставить Сена у себя на службе. Столь благородный поступок…
– Смотри, Зорен: что-то Ино затряс головой, надо бы поглядеть, – перебил Тонели, поднимаясь с явным намерением уйти.
– Куда Вы?! – рассердилась девушка. – Стойте! Хочу, чтобы именно Сен стал начальником охраны, нашей с братом и отцом.
Зорен криво улыбнулся краем рта, а Лонер повернулся к Алине с такой ледяной улыбкой, что она побледнела.
– Добро… моя госпожа. Если желаете, Сен станет вашим кахелом, но только до его первой ошибки! Кроме того, я уже решил, кто станет моим новым кахелом. Им будешь ты, Зор!
– Лон!
Зорен встрепенулся и посмотрел на Лонера влюбленными глазами. Девушка невольно засмотрелась на привлекательного пепельноволосого ринийца. Проследив за ее взглядом, Тонели нахмурился:
– Эй, Зорен, хватит красоваться перед госпожой Эрини! Ступай к своему отцу и скажи ему, что я предлагаю ему остаться и даю новое, не менее важное поручение – охранять мою прибывшую родню. Пора продолжать путь. Все готово?
–
Да! Раненым оказана первая помощь, – подтвердил подошедший Владимир. – Мы можем выступать.
– Собирайте людей! Трубите сбор, – приказал Тонели.
Отряд снова двинулся через лес и к концу дня достиг конечной цели – столицы Ринии – города Ринима, находящегося на берегу моря Гер.
В тот час, когда на землю легли первые ночные тени, Лонер со спутниками прибыл к своему столичному дому – замку Сазион. Сазион получил название в честь покойной матери Тонели, известной в свое время красавицы Сазии, и располагался недалеко от центра Ринима. Посреди обнесенного стеной и вымощенного белыми плитами просторного двора возвышалась белокаменная цилиндрическая башня с четырьмя рядами округлых окон. На ее почти плоской, с небольшим закруглением крыше восседала четырехногая и четырехкрылая птица Тонел, подозрительно взирающая сверху вниз. К башне внизу лепились более низкие пристройки, и из-за строений виднелся небольшой сад плодовых алоиновых деревьев, радующих глаз причудливым переплетением облетевших ветвей.
Двор не пустовал: владельца поместья и гостей встретили не только привратники, но и сбежавшиеся опрятные слуги и служанки. Как и воины, слуги носили маленькие рисунки белых птиц, но не на лбах, а на щеках. К хозяину и его помощникам подскочили ринийские собаки мипы с костяными щитками на спинах. Мипы тявкали, тиролы свистели, люди подняли болтовню, и началась милая суета. Лонер повел гостей к главному входу в башню, а оттуда навстречу ему выдвинулась колоритная процессия из пяти человек, возглавляемая представительным мужчиной с окладистой бородкой. Этот ринимец выступал в традиционной ринийской одежде самарилли, искусно задрапированной и подхваченной широким поясом тунике до колен. Самарилли ринийца пламенело красным цветом, и на нем выделялось внушительное белое перо, обозначающее статус управляющего Сазиона. За управляющим с елейным выражением семенила престарелая и очень полная дама в зеленом платье и белом самарилли женского типа, разукрашенная драгоценностями, как рождественская елка. Следом за ринийкой шагал молодой воин-богатырь с веселым взглядом и темными кудрями. Замыкали процессию нарядный, грациозный и миловидный юноша-придворный и его полная противоположность в виде шута, разноцветного, длинного, тощего, наголо бритого, морщинистого, с обезображенным, разрезанным до ушей, ртом.
Лонер последовательно представил делегацию.
– Господа Эрини! Перед Вами новый каневир (управляющий) Сазиона Дир Торрен. Вот моя тетушка госпожа Дидия Нолли – Вы ее помните. Витер, госпожа Дидия – старшая сестра моей покойной матушки Сазии. Далее Сорон Мони – кахел (начальник охраны) Сазиона. Наконец, Люнил, молодой Рек, – новый ранетус (помощник)
.
– Благородный Лонер, как зовут Вашего нового шута? – спросила Алина.
– Его имя – Ни. Дир, Дидия, Сорон, Люнил! Как видите, я привез господ Эрини, господина Димира и его дочь госпожу Алию. С ними – господин Витер Эрини, племянник господина Димира. В лесу нам пришлось выдержать тяжелый бой с одним зверем. Тетя Дидия, перестаньте причитать! Не стоит. Все хорошо! Зверь убит. Я назначил Зорена моим кахелом, а Сена – кахелом господ Эрини. Сен должен выбрать себе в помощь не менее четырех конолов. Дир, подойдите к Зорену и узнайте, что ему нужно. относительно ужина. Накрывайте столы.
– Слушаюсь, господин Лонер. Только вот беда… У нас закончился тер, и сегодня не успели
привезти новый…
– Да что ты, Дир? Тер был еще вчера.
– Но разворован сегодня с утра, – проверещал шут Ни, пройдясь колесом вокруг управляющего Сазиона.
Крупный риниец побагровел:
– Молю, не слушайте эту глупую, злую глотку, господин Лонер! Я в точности выясню, почему так вышло, у хранителя погребов…
– Расхитителя погребов! – бойко вставил шут.
– Брысь, болтун!
– Эй, вот что, Дир,… – прищурившись, начал Тонели, но, поймав предупреждающий взгляд госпожи Эрини, гораздо мягче закончил:
– Завтра представить мне отчет о расходах. Прикажите подать к ужину атинийское вино и дичь. Я буду ужинать с гостями и конолами
в белом зале. Если я задержусь, начните ужин без меня. Сегодня никто не должен ни в чем нуждаться.
– Да, господин Лонер!
– Разумеется, дорогой племянник! Дир пойдет к господам Каве, а я провожу Вас и Ваших гостей в дом. Дорогие господа, прошу, пожалуйте за мной, – хлюпнув шишкообразным носом, протянула госпожа Дидия.
Вестибюль замка не имел окон и был выстроен без углов: пол имел форму круга и в сгустившейся вверху темноте слабо различался потолок. В прихожей находилось три внутренних выхода, откуда выглядывали любопытные слуги. Над центральным выходом, расположенным между двумя другими, выделялся барельеф многокрылой птицы. К нему молитвенно воздевали руки настенные барельефы людей. Несколько каменных рук выступали из стены и служили подставками для факелов. Наклонившись к ушку Алины, Виктор прошептал на родном языке:
– Вот бы не стал поклоняться этой особи из Н-класса!
– Тише! – девушка приложила палец к губам.
Воспользовавшись выходом под птицей, спутники попали в скудно освещенный прямой коридор. Одна из дверей оказалась наполовину распахнута, и из-за нее доносились металлический лязг и громкие возгласы. Алина не удержалась от искушения заглянуть внутрь. За дверью располагался зал для занятий боевыми искусствами. На его каменных стенах поблескивало разнообразное оружие: мечи разных форм и размеров, копья и арбалеты. Несколько мужественных бойцов в легких панцирях так азартно состязались в поединках, что госпожа Эрини неохотно оторвалась от этого зрелища. Вскоре коридор уперся в парадную белокаменную лестницу наверх.
Ступая, Алина нашептывала песенку:
Опять вернулась в этот дом,
Надолго он мой кров.
Скажите, лестница, знаком
Вам звук моих шагов?
Пылая, радость гонит грусть,
Льнет к сердцу моему.
Дорогой вверх за все берусь
Как руки счастью жму.
Лонер и его спутники еще не поднялись по ступенькам, когда наверху прозвенел девичий голосок, радостно выкликающий имя Алины и по ступенькам вприпрыжку вниз сбежала юная миловидная девушка. Маленькая пухленькая особа в многослойном самарилли коричневатых оттенков напоминала сладкий пирожок. Головку девушки венчала корона из чудесных рыжих кос, а милое черноглазое личико было набелено и нарумянено до состояния маски. Легкомысленно подскакивая на аршинных подошвах башмачков, ринийка споткнулась и упала на руки Тонели, недовольно отстранившего ее:
– Нения!
Оставив любезную мину, Дидия раздраженно проворчала:
– Явилась!
– Скатилась! – поддразнил шут, ловко увернувшись от толстухи
, попытавшейся пнуть его ногой.
– Привет, Нея! – молодая гостья дружески махнула маленькой ринийке рукой, и последняя побежала перед процессией, поминутно оборачиваясь назад.
На последнем четвертом этаже Сазиона хозяева и гости оказались на круглой площадке, где скучали охранники и несколько дверей вели в разные апартаменты. Алина обратилась к Тонели:
– Благородный Лонер, здесь, у лестницы, раньше стояла статуя Вашей прекрасной матушки госпожи Сазии. Где она теперь?
– Она передвинута к стене. Сумеете отыскать ее?
– Само собой, – приглядевшись к скульптурам в нишах между дверями, девушка уверенно подошла к одной из них и указала на нее.
Свет факела, придвинутого охранником, озарил закутанную в мантию статную фигурку и привлекательное печальное личико в обрамлении объемных вьющихся волос.
– Бедная моя сестричка Сазия! Зачем ты рано ушла в небеса! – тоскливо заныла Дидия, а плюхнувшийся на четвереньки шут взвыл, как голодный пес.
Неохотно отведя взгляд от Алины, стоящей подле статуи его матери, Лонер неприязненно прервал поднявшийся шум:
– Закройте рты! Димир и Алия, будете жить там же, где и раньше. Витер, Вам приготовят соседние комнаты. Вот Ваша дверь. Сколько ждать ужин, Дидия?
– Сейчас начнут собирать на стол, – всхлипнула та.
– Отдыхайте, пока Вас не позовут, – сообщил гостям Тонели и удалился в свои покои, расположенные напротив покоев госпожи Эрини.
Поманив Нению за собой, Алина взялась за ручку входной двери в свои апартаменты, но была остановлена Дидией:
– Благородная Алия, не забудьте помолиться после дороги.
– Обязательно, благородная Дидия.
– Если у Вас будут вопросы, пройдите ко мне на второй этаж.
– Хорошо.
–
Помните: я желаю Вам только добра.
– Конечно! – дверь захлопнулась перед самым носом тетки Тонели в тот момент, как снующий на четвереньках шут впился зубами в ее подол.
Прислонившись к двери со стороны комнаты, госпожа Эрини перевела дух и прошептала прыгающей, как козочка, ринийке:
– Хорошо сохранилась старая карга!
– Ага! Чудесно, что Вы вернулись! Теперь Дия не посмеет гонять меня. Я опять, опять служу Вам! – голосок маленькой помощницы дрожал от счастья.
Сменив дорожную обувь на чистые башмачки, Алина в сопровождении Нении прошлась по покоям, где некогда жила мать Лонера и где госпоже Эрини довелось гостить в прошлый приезд. Покои состояли из четырех комнат: прихожей, гостиной, спальни и комнаты для переодевания, которую Алина называла будуаром. Все эти помещения было возможно обойти по кругу через внутренние двери. Плавно переходящие друг в друга стены и куполообразные потолки покрывал зеленый домашний мох. Повсюду услаждали взгляды расписные полотна и декоративная посуда. С миолитами и вещевыми сундуками соседствовали удобные кресла и столы. Кое-где прятались кнопки и рычажки для включения замаскированных механизмов. Так, в некоторые подсвечники вмонтировали осветительные и обогревательные устройства. Причудливая смесь вещей из разных эпох услаждала взор госпожи Эрини. Прогулявшись, девушка задержалась в будуаре.
Переодевшись в более удобное платье из старых запасов, Алина разложила на резном столике манящие коробочки, привезенные в дар Нении Рили. Расположившись перед настоящим зеркальцем, разительно отличающимся от металлического зеркала на стене, маленькая кокетка Нения забыла обо всем на свете и увлеклась накладыванием дополнительного макияжа, один слой за другим. Дружелюбно наблюдая за ринийкой и вытянув уставшие ножки, Алина упивалась успешным окончанием путешествия и наступившим покоем. Любуясь собой с разных сторон, Нения прощебетала:
– Ах, драгоценная, милая госпожа Алия! Да вознаградит Вас Аттия за щедрые подарки! А Вы привезли подарок для господина Лонера, к его дню рождения? Можно посмотреть?!
День рождения Тонели приближался, и в ближайшие дни ему должно было исполниться двадцать восемь лет.
– Нет, Нения. Еще не придумала, что подарить Лонеру. Но мы обязательно придумаем что-то подходящее. Между прочим, Нен, мы с трудом выбрались из леса. Там на нас напал рэгин. Трое человек из отряда Лонера погибли.
– Рэгин?! – черные глазки ринийки широко распахнулись, реснички затрепетали. – Ужасно! Рэгин не задел Вас, Алия?
– Нет.
– Благодарение Аттии! Господин Лонер тоже вроде бы остался здоров… А… не ранен ли достойный господин Зорен?
– Нет. Этот вряд ли достойный господин на этот раз каким-то случайным образом отличился в лучшую сторону и произвел выстрел, смертельный для рибена. Лонер разрешил Зорену носить хвост рэгина и назначил его кахелом своего охранного отряда. А
Сен будет охранять нас с отцом.
Нения заулыбалась:
– Чудесно! Зорен – такой конол! Такой красавчик!
– Надутый индюк! Не хочу даже говорить о нем. Лучше скажи, понравился ли тебе мой двоюродный брат Витер?
– Еще не успела приглядеться к нему. Но, по-моему, он не меньше красив, чем Вы!
– Подлиза! – рассмеялась госпожа Эрини.
Наблюдая за тем, как Нения густо намазывает румяна, Алина спросила:
–
Нея, как твоя матушка Вивия?
Ринийка пригорюнилась:
– Моя матушка все еще боится открывать лицо на людях, хотя прошло уже больше года после того, как ее обвинили в колдовстве, а господин Лонер спас ее. Признаться, я стала бояться навещать матушку! Ношу с собой пепел жабы, чтобы порча не пристала ко мне. Мне уже четырнадцать. Сам господин Лонер как-то предложил мне принять свадебное ожерелье и выйти замуж.
– Не-ни-я! Он предложил тебе свои руку и сердце?!
– Ох, нет! Ах, если бы господин захотел этого, я не осмелилась бы перечить, – похлопала ресничками Нения. – Но господин Лонер предложил мне выйти замуж не за себя, а за кого-то другого. В Ваше отсутствие он даже не смотрел на меня, и ни на кого не смотрел, а тосковал по Вас. Ох! Он готов жениться на Вас, госпожа Алия.
– Перестань, Нен! Лонер посвящен Зегену, и жениться он сможет только, если совет этой организации, Союза зегенитов, решит снять его обет безбрачия
. А это произойдет после дождика в четверг.
– После дождика когда?
– Неважно. Я имею в виду, этого никогда не случится.
– Как же так не случится! Еще как случится! Господин Лонер очень умный, и он найдет способ снять с себя обет. Мыслимое ли дело – жить зегенитом, если мужчина нашел истинную любовь. Я, между прочим, верю, что Вы не какая-то там дальняя родня, а родная дочь правителя Аттинии, тайно путешествующая по нашей стране.
– Почему только дочка правителя? Я сестра богини Аттии, Нея!
– Может быть, и так. Как бы то ни было, именно Вы больше всех достойны ожерелья господина Лонера! Вот увидите: он скоро наденет его на Вас. Ах, замужество! Замужество – это самое лучшее, что может быть! Как я бы хотела выйти замуж за конола, такого храброго и распрекрасного, как Зорен Каве!
– Значит, он и есть твоя истинная любовь?
– Ну, наверно…
– Ой, фу, какая глупая чушь! Если ты закончила боевую раскраску, то, пожалуйста, ненадолго оставь меня. Я хочу побыть одна перед ужином, – попросила госпожа Эрини.
Легкая на подъем ринийка послушно подчинилась.
Оставшись одна, Алина перебралась в гостиную. В этой комнате, единственной из всех, имелись не только два обычных окна, но и одно круглое окно в центре потолка. Верхнее окно покрывал материал наподобие слюды, и через него виднелся размытый диск одной из двух лун. Сняв со стены гитару, привезенную в прошлый раз, девушка принялась импровизировать и подыгрывать себе. Затем, оставив это занятие вместе с инструментом, Алина начала бродить туда и сюда и думать о Лонере. Конечно, он был влюблен в нее, и это чувство зародилось еще при первой их встрече более года назад. Та встреча произошла на ринийской базе, где случайно оказался риниец. Стоило ему увидеть Алину, как в его глазах зародился новый блеск. При первой возможности Лонер пригласил Димира и Алию перенести исследования в его ринимский дом. Иноземка рискнула принять этот вызов и вскоре получила ожидаемое предложение – разделить судьбу Тонели. Ее ответом стало испуганное бегство на ринийскую базу. Но выдержать она смогла лишь недолгое время. И после с тайной радостью согласилась вновь посетить Риним и Сазион.
В комнату без стука вошел Лонер и, страстно взглянув на девушку, закрыл засов. Алина отбросила гребень, который вертела в руках, и улыбнулась. В легкой тунике, широких штанах и мягких башмаках, с единственным украшением в виде браслетов на руках, Лонер снова подошел к Алине.
– Я вижу, что Вы не заняты? – не без лукавства осведомилась гостья.
– Для Вас я всегда свободен
, – ответил риниец, нежно проведя рукой по ее щеке. – Моя Алия! Почему ты покинула меня?!
– Не надо, Лонер…
– Зачем ты вернулась?
– Не понимаешь?
Руки ринийца сомкнулись вокруг девушки. Он бережно поднял ее.
– Нет! Отпусти! – в голосе Алины прозвучала такая мольба, что Лонер выполнил просьбу.
– Почему?! Ты нужна мне, – сказал он с досадой, с трудом сдерживая себя.
– Потерпи. Я же вернулась к тебе сама. Не торопи наше время… Пожалуйста, позволь мне снова привыкнуть к тебе. Кажется, я смогу сделать это до… твоего дня рождения.
– Ты сама назвала срок, – улыбнулся риниец.
– Да. Будь добр, сегодня просто поговори со мной.
Госпожа Эрини усадила ринийца на миолит и сама опустилась рядом с ним.
В руках Алины снова появился инструмент, и она спела стихи, придуманные ей самой:
Деревьев яркие костры
Подобны грудам из каменьев.
Они знаменье той поры,
Когда вершится превращенье.
Огни дерев морят дожди,
И к ним несется бурный ветер.
Шепчу я: холод, подожди!
Пусть погорят костры на свете.
– Мой Лонер! Поверь, ты дорог мне, как и раньше.
–
Ты покинула меня не ради кого-то?
–
О, нет! Даже не думай, нет! Я так скучала по тебе, Лон.
– А этот Витер?
– Нет!
– Он не брат тебе?
– Мы чужие друг другу.
– Он груб с тобой… Хотелось бы мне проучить его! Поклянись, что Вы и останетесь чужими!
– Клянусь. Друг мой, скажи мне, ты надеялся, что я вернусь?
– Да. Я надеялся. Здесь осталось все так, как при тебе. И есть одна новая вещица. Пожалуй, я подарю ее тебе на твой прошедший день рождения.
На родине день рождения Алины приходился на лето, но здесь времена года были сдвинуты и состояли из двух долгих сезонов, теплого и холодного. Восемнадцатилетие Алины попало на холодный дождливый день, и ей самой хотелось плакать из-за грусти по Лонеру Тонели.
– Нет, Лон! На сегодня довольно подарков.
–
Алия, ты должна взглянуть, – потребовал риниец.
Подойдя к сундуку, Лонер открыл замок, поднял крышку, но тут же с размаху захлопнул его.
– Что случилось? – Алина подбежала, беспокойно заглянула в его потемневшее лицо.
–
Ничего. Я хотел показать тебе новую ценную рукопись, но рукописи испорчены. Выйди отсюда! Надо позвать стражу.
– Лонер! Будь добр, объясни подробней!
– В сундуке сидит ен.
– Ен, – эхом откликнулась девушка. – Что такое ен? А, какой-то мелкий зверюшка
.
– Это плохой знак, как и рибен. Скоро пойдет слух, что небо прогневалось на меня и посылает мне одни предупреждения!
– Не пойдет, если ты первый не начнешь рассказывать всем об этом. Зачем тебе звать стражу?! Прикончи сам эту тварь! – посоветовала госпожа Эрини.
Признав правоту Алины, Лонер показал девушке отойти в сторону, взял в руки прислоненную к камину металлическую каминную палку и снова распахнул сундук. Пара сильных ударов – и из хранилища книг распространилось зловоние и донеслось отвратительное шипение. Вскоре показалась мерзкая носатая морда, и за деревянный край зацепились две лапы, каждая с веером острых когтей. Бусинки-глаза зажмурились на ярком свету, а челюсти щелкнули, продемонстрировав маленькие отточенные клыки.
Ен выглядел медлительным, но после третьего удара жирное безволосое розоватое тело активно вывалилось из сундука. Три пары ног с неожиданной скоростью понесли сердито ворчащего зверька прямо на Алину. Взвизгнув и резво запрыгнув на миолит, девушка сорвала с ноги отороченный мехом башмачок и метнула его прямо в голову ену. Хрюкнув, жадный зверек вцепился в туфлю, но бросил ее, получив удар по голове. Загнав шипелку-ена в угол, Лонер проткнул его пикой, увернувшись от кровавых брызг.
– Вот видишь! – сказала Алина, спрыгивая с миолита и снимая второй башмак. – Мне уже в первый день нужна новая обувь, а тебе… К
ак часто нужно тренироваться, чтобы сносно владеть вашим варварским оружием?
– Каждый день, – вернувшись к камину, Тонели снял с крючка мешок для сбора золы. – Помоги мне сунуть туда ена.
– Б-р-р! Ну, вот еще! А нельзя ли просто кинуть его в камин?
– Нет. Я сейчас отнесу ена астрологу Ли. Он мой верный слуга и не проболтается об этой твари. Если он погадает на печени этой падали сразу же после того, как она сдохла, то, мы, очень возможно, узнаем, кто подсунул ена сюда.
– Звучит неплохо, но я бы не надеялась только на астролога. Хорошо бы, кроме совещания с астрологом, провести настоящее расследование этого дела!
– Это мы тоже сделаем.
– Вот и ладно! Лонер! Я ведь уже много что сделала. Давай ты сам, наконец, потрудишься и положишь эту пакость в мешок.
– Иди сюда и помоги мне.
Состроив недовольную гримасу, Алина вооружилась второй каминной палкой и выполнила просьбу. После того, как зловонная тушка оказалась в мешке, Тонели затянул его. Покончив с грязной работой, молодые люди вымыли руки, шутливо брызнув друг на друга водой.
Провожая Лонера, Алина принялась строить планы относительно расследования:
– Прежде всего, следует расспросить Нению. Она часто бывает здесь и поможет найти негодяя, притащившего ена сюда.
– Отложи это на завтра, Алия! А сейчас собирайся в трапезный зал. Посидим за столом. Люди желают видеть мою госпожу.
– Сделай одолжение, не присваивай меня раньше времени, Лонер! Я не отказываюсь и, конечно, скоро приду. Только причешусь… И переменю платье. Что же мне надеть? Боже, мне, кажется, нечего надеть! Ужасно!! Надо пересмотреть все вещи…
– Алия! Ужин начинается не завтра, а прямо сейчас. Я пришлю людей, чтобы они проводили тебя в белый зал. Надень, что ближе лежит. Соберись быстрее
!
Алина приготовилась возразить, но Лонер наклонился и прикоснулся горячими губами к гибкой шее девушки. Она невольно замолчала, и он нехотя покинул ее.
Алина осталась одна, но не душою. Все же это было такое счастье: вернуться сюда, в Риним, куда привлек ее зов взаимной любви. Девушка ощущала себя, словно на палубе корабля, уверенно бороздящего незнакомые дали, пробирающегося сквозь бурю и ночь. Будущее нового ринийского плавания оставалось неведомым, но таким же желанным, как и долгожданная встреча с Лонером Тонели.
Риним.
Выспавшись всласть после затянувшегося торжественного ужина в честь прибытия господ Эрини в Сазион, Алина открыла голубые глаза нехотя и только к полудню. Пришла пора задуматься об итоговой работе. Поразмыслив и отложив задачу на потом, девушка с удовольствием поднялась. Позавтракав на кровати и умывшись и одевшись в спальне, Алина с маленькой подружкой Ненией отправилась на прогулку по Сазиону. Ноги белокурой гостьи легко ступали по ступенькам. Старый замок оберегал молодую даму Эрини.
Алина и Нения недалеко удалились от покоев Сазии, когда на лестничной площадке обнаружили тетю Лонера Дидию, методично треплющую за волосы собственную служанку. При виде чинно выступающих девушек объемная пожилая особа сразу же прогнала не угодившую ей помощницу и завязала светскую беседу.
– А, милая Алия, доброе утро! Что это Вы сегодня не приняли участия в утренней молитве?
– Доброе утро, госпожа Дидия! Мы с Ненией помолились в моих покоях. Молились все утро!
Пожилая особа сокрушенно замотала головой, и длинные подвески запрыгали на ее замысловатой прическе:
– Ай-яй, милочка! Так-то не годится! Вы обе должны молиться в молельне. Слушайте меня! Вот моя сестричка Сазия, матушка Лонера, не прислушивалась ко мне! Вы знаете, что случилось с ней..
. Однажды она впала в тоску и выбросилась из окна Зегеона, старинного храма! Как
ни убивался ее супруг, господин арейг Ковид, да разбитую тарелку не склеишь! Главное лекарство от бед – это послушание и святость!
В продолжение темы последовал мадригал божественному служению, долгий и повергающий в тоску.
Тем временем, к радости Алины, по лестнице на второй этаж поднялись Лонер и Зорен. Нения вспыхнула, а Дидия чопорно замолчала. Весело улыбаясь, мужчины негромко переговаривались на диалекте Северной Ринии, где вместе провели юные годы. Каве беспечно подкидывал тяжелый мяч. Дидия, Зорен и Нения оказались быстро отосланы по разным делам. Избавившись от их общества, Лонер нежно поцеловал избранницу. Девушка шутливо шепнула ему на ухо:
– Вчера пропали мои лучшие домашние туфли. Где мне взять новую пару?
– Что? Позови нашего башмачника и закажи их! Только не упоминай о звере.
– А что сумел узнать о нем астролог Ли?
– Немного. На печени зверя проступили четыре знака. Первый из них не буква. Так, какая-то черта. Три остальных знака видны ясно. Это буквы, и из них получается слово «мех». Ли осмотрел всю шкуру, но на ней нет больше знаков. В общем, Зеген не пожелал подсказать нам, кто подсунул нам ена. Может быть, это потому, что господу угодно, чтобы мы еще поискали ответ. Вот, например, Дир. Он у
правляющий замка. Мог ли подстроить все это именно он?
– Вполне вероятно! Нея говорит, что Дир часто
наведывался в те комнаты, где теперь живу я. Ты побеседуешь с Диром, Лонер?
– Хотел бы, Алия, но он сегодня с утра
исчез! Его жена и дочь твердят, что ничего не знают. Но ничего, я найду его. Из-под земли достану! Ладно, скажи-ка мне, как там твоя подготовка к моему торжеству?
