Текст книги "Полюбить рок-звезду (СИ)"
Автор книги: Ольга Вечная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 29 страниц)
Замечая косые взгляды друзей, он заставил себя улыбнуться, делая вид, что отпивает кофе, хотя кружка уже давно была пустой. Обед закончен, впереди часов шесть непрерывной работы. Лучше бы вообще не видеть ее!
– Ну что, как успехи? – Фред с порога взялся за допрос, не здороваясь.
– Да вот, послушайте последний вариант
linkin park – black birds
I shiver and shake through warm and cold and alone,
On my own
In every mistake I dig this hole through my skin
And bones
It’s harder starting over
Than never to have changed
With blackbirds following me
I’m digging out my grave
They close in, swallowing me
The pain, it comes in waves
I’m getting back what I gave
I sweat through the sheet as daylight breaks
As I waste away
It traps me inside mistakes I made
That’s the price I pay
It’s harder starting over
Than never to have changed
*Я дрожу, мне то горячо, то холодно, но всё также одиноко,
Я сам по себе…
За каждую ошибку свою прорываю дыру в коже
И в костях…
Тяжелее начать,
Чем больше никогда ничего не менять…
Чёрные птицы летают позади меня,
Я рою себе могилу.
Они смыкаются за мной, заклёвывая меня.
Боль накатывает волнами,
И я расплачиваюсь за то, что когда-то сделал.
Меня разрывают лучи солнечного света,
Я погибаю.
Меня заманивают в ловушку все мои прошлые ошибки,
И эту цену я заплачу сполна…
Тяжелее начать,
Чем больше никогда ничего не менять.
– Да, да! Это превосходно, намного лучше того, что было! Мне нравится, я почти кончил вот на этом моменте – напел – мальчики, я вас люблю! А теперь серьезно – сегодня играем на вручении наград за достижения в области современной скульптуры, что-то типа Премии Тернера, но в нашем представлении, будут снимать и показывать по двадцать первому каналу. Нужно решить, что поем, можно только одну песню.
– Во сколько? – переспросил Макс.
– Во сколько будет нужно – во столько и выступите, – Макс поджал губы, – а, солнце, я забыл совсем, у тебя же доктор… Во сколько ты освобождаешься?
– В восемь.
– Ок, – задумался, – тогда ориентировочно в десять, я устрою все, не переживай.
– Может он один раз пропустит? Хотелось бы выспаться перед завтрашней презентацией в Musikhall.
– Нет, доктора Максику пропускать никак нельзя. Скорее мы выступление пропустим – задумчиво проговорил Фредерик, поглядывая на парня, – И это еще не все новости…
***
Он так и не смог почувствовать себя комфортно в лечебной палате, хотя все ее почему-то называли комнатой или кабинетом. В принципе, здешняя обстановка отличалась от того, к чему он привык за годы борьбы. Бегло оглядев помещение, первое, что приходило на ум – уютно. Тяжелые темно-бардовые шторы, светлые обои, молочный диван и кресла, полки и стол из темного дерева, а это что? Лампа-ночник? Кровати не хватает и можно жить – отметил Макс. Его раздражало приглушенное освещение, якобы призванное расположить к откровенному общению, настроить на доверительный разговор. И с кем же? С чужим, посторонним человеком, которому на Макса наплевать, и которому он вынужден платить бешеные деньги, не понимая за что. В принципе, он бы мог трахнуть эту докторшу и без кровати, на диване достаточно удобно, да и на столе неплохо, только бы убрать все ее бумажки, ручки, рамки и сувениры. Как у школьницы, право слово. И чем эта девочка может помочь? Слегка за тридцать, миловидная, но прячущаяся под строгим костюмом и квадратными очками. Она его раздражала. Фред уже лет десять знает эту леди, у которой консультируются многие его друзья, вот теперь и Макс здесь, но… кроме раздражения эта особа, именующая себя доктором – чувств не вызывала. Ему назначили лечение, и парень смерился, потому что действительно хотел стать лучше, ради его Джейн, ради их будущего. Сегодня он приехал без опозданий, вежливо поздоровался и, забыв улыбнуться, уселся в кресло. Как обычно.
Все в нем: и поза, и жесты, даже вздохи выдавали крайнее напряжение. Расположившись на своем привычном месте, Макс уставился на затейливый узор индийского ковра, он молчал. На первом занятии блондиночка предложила ему лечь, чтобы было легче расслабиться, но он лишь насмешливо вздернул бровь. Переходим прямо к делу? – читалось во взгляде. И супер докторша, с наикрутейшим образованием робко опустила глаза и покраснела. Обычная женщина, каких у него было много. Она его хочет, нет сомнений, вот только Макс не хотел. Нет, он конечно с удовольствием бы занялся сексом, но только ни с ней. Это было неправильно, а Макс уже несколько месяцев усиленно пытался загнать себя в рамки, хоть какие-нибудь. Вот если бы эти рамки вновь определяла Джейн…
Доктор Хелена Юргент уже четверть часа рассматривала плотно стиснутые губы парня, он словно боялся, что слово само сорвется с языка, что не успеет удержать. Сегодняшний день был особенным – ее статью напечатали в журнале “Твой личный доктор”, что само по себе означало признание заслуг коллегами, поэтому доктор, воодушевившись, решила, во что бы то ни стало разговорить замкнутого молодого человека. Сегодня или никогда – кивнула сама себе – для такого опытного врача это раз плюнуть. Она уже пару раз открывала рот, но не решалась продолжить, боялась спугнуть, четыре раза он уже убегал, нельзя допускать повторения этих ситуаций. Доктор посмотрела в свои записи, ей очень хотелось помочь замкнутому молодому человеку, обычно, она за несколько минут общения определяла подход, по крайней мере, направление лечения … но в этот раз? Может дело в том, что не было никакого общения? Мистер Сандр заполнил анкету, скупо ответил на обязательные вопросы доктора и все. Тишина. Вот уже полгода она звонила ему через день, задавала вопросы – он был на редкость лаконичен: да, нет, я в порядке. Иногда она заставляла пересказать свой день, он послушно выполнял просьбу: проснулся в 7семь, в восемь был в студии, репетировал, в семь ужинал, с девять до одиннадцати выступал в клубе. В двенадцать был дома. Иногда она просила рассказать, что ему снилось, что ел на завтрак, какие песни пел… он говорил обо всем, что требовалось, не добавляя ни одного слова от себя. Стена. Как для бухгалтерского отчета– только факты. Макс стрельнул взглядом на наручные часы и вновь уставился в пол. Доктор налила себе стакан воды, сделала глоток.
– Макс, зачем ты ко мне ездишь? – наконец спросила она. Он удивленно посмотрел в ответ, задумался.
– Так нужно для моего лечения, – нашелся парень, вновь опуская глаза.
– Макс, я не уверенна, что тебе помогает такое лечение.
– Скоро семь месяцев, как я в завязке.
– Да, это хороший срок, но это только начало. На самом деле это не тот ответ, который я от тебя жду. Пока ты отвечаешь, таким образом, ты будешь оставаться наркоманом.
– Простите? – Макс резко выпрямился, не ожидая услышать неприятное слово. Обычно врачи заменяли его на более мягкие синониму, например, “зависимый”, “страдающий”. Признаться, сегодня докторша его удивила.
– Если ты спросишь меня, как давно я принимала наркотики, как ты думаешь, что я отвечу?
– Что вы никогда не принимали наркотики, – снисходительно улыбнулся Макс, лучше бы она спросила, что ему снилось.
– Во-первых, я бы совершенно искренне, в душе – она дотронулась до груди – удивилась с какой стати меня об этом спрашивают, потому что у меня и в мыслях не было, что можно жить как-то иначе, чем я живу сейчас.
Макс на пару секунд задумался, затем на его лице отразилось понимание:
– А в этом есть смысл. – Она подбодрила кивком, и он продолжил, – то есть пока порошок посещает мои мысли, пока я считаю дни побед – я все еще зависим.
– Тебе нужно прийти к тому, чтобы жить, не вспоминая о героине, годами.
Макс ломал пальцы, продолжая размышлять.
– Думаете, у меня получится? – наконец спросил он.
– Не сразу, но если ты будешь стараться, если позволишь мне помочь тебе – обязательно получится, – без тени улыбки ответила доктор.
“Я боюсь, что уже слишком поздно, что они слишком глубоко внутри, в моей голове”, – но Макс не сказал эту фразу вслух. Не смог. Ему казалось, что признавшись, даже доктору – он заведомо проиграет войну. Он молчал.
– Впереди у тебя вся жизнь и тебе нельзя оглядываться на прошлое, – продолжила доктор, видя, что наткнулась на новую стену, – Макс, ты должен четко представлять свое будущее. Помнишь, мы говорили о целях и планах, я просила тебя записать их, – Макс кивнул. – Ты сделал это, или опять не было времени?
– Сделал, – кивнул он, доктор улыбнулась.
– Не хочешь поделиться со мной? – он отрицательно покачал головой. – Макс, я не могу проникнуть в твою голову, не могу понять, что ты чувствуешь, что беспокоит тебя.
Макс неуверенно пожал плечами, открыл рот – закрыл, снова открыл, поломал пальцы.
– Что вы хотите узнать? – наконец спросил он, доктор черкнула в журнале жирный минус, видимо, еще не время. Хорошо, она еще подождет.
– Расскажи мне, как прошел твой день, – Макс облегченно выдохнул, кивнул. Он ни слова не сказал про Джейн, почему-то ему казалось, что защищает ее таким образом от всех ужасов, через которые ему пришлось пройти и через которые продолжает проходить каждый день. Не было ни одного часа, чтобы он не думал о белом порошке.
Макс не помнил, чтобы время еще когда-то летело с такой же ошеломительной скоростью. Презентация сингла назначена на десять утра, значит, подъехать к студии нужно к восьми. Хорошо, плюс-минус опоздания, пробки и “проспал, забыл, перепутал” – все-таки они звезды, хоть и начинающие – итого в студии его будут ждать самое позднее к девяти тридцати, опаздывать более чем на полтора часа, как объяснил Фред, наглость, которую могут позволить себе лишь топовые звезды. Уже четыре! Нужно хоть намного поспать, хоть чуть-чуть… Он лежал в темноте с широко раскрытыми глазами.
Как так получилось, что, совершенно не интересуясь, наоборот, всячески избегая подобной информации, через неделю жизни в Большом яблоке он знал семь мест, где можно достать порошок? Ему даже предложили скидку… хотя он не просил, даже не спрашивал, черт возьми! Макс повертел телефон в руках. В голове вновь всплыли знакомые цифры. Зачем он выучил номер Даффа наизусть? Нет, он не специально, просто столько раз набирал… столько сотен раз. Да что ж такое? Он уехал, забрав с собой Джейн, перелистнул эту страницу жизни, вычеркнул из нее всех старых знакомых, как они и планировали. Он даже с Нолем практически не общается – друг не может простить продажу Максом свой части сервиса чужому человеку.
Почему кошмары продолжают преследовать? Макс включил свет, прищурившись с непривычки, сел за фортепьяно, надел наушники, привычным жестом опустил пальцы на клавиши, потом еще, он машинально играл мелодию, которая буквально привиделась ему, пока он вот так лежал, отчаянно зовя сны. Строчки сами ложились на ноты, и Макс слегка шевелил губами, боясь разбудить соседей и представляя, как песня будет звучать в записи. Очень хотелось покричать, но, увы, это не комната в Башне, где никому ни до кого нет дела – местные быстро вызовут полицию, опомниться не успеешь. Он давно записал аккорды и слова, и сейчас тренировался все это соединить, получая удовольствие от ощущения полета, которое всегда сопутствовало, пока он творил. Как будто он вне этого мира, вне своего тела, существует только душа и музыка. Захотелось на крышу, очень… Макс уже нашел подходящее место для размышлений, но ехать туда далековато, если отправиться прямо сейчас – едва хватит времени на душ, после возвращения. А нужно поспать, обязательно! Черт! Как же невыносимо одиночество!!
Макс включил телевизор, чтобы слышать голоса людей, пусть чужие, пусть они говорили не с ним. Он не станет звонить Джейн, она либо не возьмет трубку, как обычно, либо пошлет куда подальше, обозвав… Как она его назвала его в прошлый раз? “Последним наркоманом”? Нет, “конченным наркоманом” – ядовитая улыбка скривила губы. Так зачем стараться, если самый близкий тебе человек считает, что ты не справишься? Макс взял трубку со стола и быстро, чтобы не передумать, набрал номер по памяти. Ответили не сразу, он терпеливо ждал пару минут, голос оказался сравнительно бодрый для четырех сорока утра.
– Доброй ночи, Макс.
– Здравствуйте, – он замолчал, соображая, что говорить дальше? Зачем он позвонил ей? Она спала, и ей точно не снились сумасшедшие психи, по крайней мере, он надеялся на это. Дурацкая профессия, хорошо, что Джейн все-таки выбрала экономику.
Кроме своего, Макс знал наизусть еще четыре номера: Джейн, Фреда, Даффа и доктора Хелен. У последней был очень простой номер, тройки и четверки. Видимо, ее пациенты не способны удержать в памяти что-нибудь заковыристее.
– Макс? Как у тебя дела? – она волновалась.
– Извините, что достаю среди ночи, но мне нужно было кому-то позвонить…
– Все в порядке. Макс, – ласково сказал молодая женщина, – я рада, что ты позвонил. Расскажи мне, чем сейчас занимаешься?
– Я пишу песню. Понимаете… есть одна девушка… и… мы около двух месяцев не виделись, а сегодня встретились, – боже, он чувствовал себя школьником, он взрослый мужик, запинается на слове девушка! – ненадолго встретились и … кое-что написалось. Понимаете, я никогда не писал так быстро, как сегодня.
– Может, споешь мне?
– Вы действительно этого хотите?
– Очень.
– Только если тихо, чтобы соседей не разбудить.
***
Джейн очень переживала, что опоздает. Она еле дождалась спасительного звонка, пулей выскочила из кабинета, не попрощавшись с друзьями и преподавателем. Вприпрыжку неслась по коридору, рассчитывая предполагаемое время опоздания – добежать до дороги – десять минут, поймать такси еще три, доехать – двадцать. Черт, не успевает! Джейн не ожидала, что последнюю пару задержат почти на час, все дура Кристалл виновата, со своими идиотскими вопросами, а миз Гейтс только дай возможность языком потрепать! Черт, она уже четыре раза переносила встречу, а один раз просто забыла… Черт, черт, черт! – ругалась про себя девушка, выбегая на улицу … и отлетая назад от столкновения с плотной плечистой фигурой, девушка оторопело подняла голову, поправляя сумку на плече.
– Джайл! Опять прогуливаешь? – парень улыбнулся, приобнимая сокурсницу.
– Проспал, – хитро подмигнул, как ты умудряешься с такой скоростью носиться на таких каблучищах? – он удовлетворенно оглядел ее с головы до ног.
– Опять всю ночь в клубе зажигал? – прищурилась Джейн, игнорируя вопрос, – Я за тебя больше не пойду просить, имей в виду! – пригрозила она.
– Куда ты денешься, подружка! – потрепал по плечу, противно улыбаясь.
– Чего?? – засмеялась Джейн, легко ударяя его по груди, – ну нахал!
– Шучу, шучу, сладкая. Так куда ты спешишь?
– Мне через, – Джейн бросила взгляд на часы и задохнулась, – шесть минут нужно бать в кафе на 48 улице, – застонала она.
– Ну шесть не шесть, а за пятнадцать доберемся. Поехали, я все равно уже все пропустил, что только мог.
– Тебе точно не нужно в универ? – заподозрила неладное Джейн, снова посмотрела на часы, – ладно, поехали, только быстрее!
Джейн устроилась на пассажирском сидении новейшей спортивной немецкой машины, на три раза проверила ремень безопасности.
– Готова! – выпалила она, парень засмеялся.
– Расслабься, в это время максимум, что мы выжмем – около сотни, пробки, сама понимаешь.
Джейн закатила глаза, как же любил выпендриться этот папенькин сынок, право слово! В первый раз, оказавшись в этой агрессивного дизайна машине, девушка дышать боялась – космос, и снаружи и внутри. Не дай Бог поцарапать или запачкать! Теперь уже немного привыкла. Еще бы, Джайл намертво прилип к девушке, прочухав, что ей всегда всех жалко, и она без проблем одалживает конспекты, шпоры… а недавно даже упросил сходить договориться на допуск к сессии с одним из преподавателей, на предмете которого парень не соизволил появиться за четыре месяца ни разу, ссылаясь на неприятного вида усы лектора. Что ж, ей удалось помочь и теперь Джайл, чувствуя приближение самой сессии, всячески обихаживает девушку. Это скорее раздражало, чем доставляло удовольствие, но иногда было крайне полезно. Эффектным жестом включил передачу, парень нажал на педаль газа, машина рванула с места, заставляя Джейн хвататься за сердце.
– Тебе очень повезло, Джейн, – внушительным голосом начал он, подрезая таксиста и показывая ему неприличный жест, – я сейчас включу новую песню, которая вскоре взорвет все чаты! Она еще не вышла в эфир – эксклюзив, но сама понимаешь, я всегда получаю свежак самым первым.
– Ну давай, включай свой мега хит.
Linkin Park – Faint (* Слабый)
I can’t feel the way I did before
Don’t turn your back on me
I won’t be ignored
Time won’t heal this damage anymore
Don’t turn your back on me
I won’t be ignored
(*Я не могу чувствовать то, что чувствовал раньше,
Не отворачивайся от меня.
Я не потерплю, чтобы меня игнорировали.
Время больше не излечит эти раны,
Не отворачивайся от меня.
Я не потерплю, чтобы меня игнорировали.
Начало интересное, это не поп-музыка – сразу отметила Джейн.
– Альтернативный рок? – блеснула она своими познаниями в мире современного звука, парень кивнул. Речтатив… что-то не то… О Боже! Она задохнулась…
– Как называется группа? – быстро спросила Джейн.
– Reference_point, знаешь такую? Они сейчас взрывают городские клубы, правда я сам еще ни разу не был на выступлениях, пока для меня есть вещи поинтереснее… – Джейн слушала в пол уха, на самом деле она не нуждалась в подтверждении, это голос ее Макса, никаких сомнений. Вспышка радости озарила лицо. Вот оно, начинается! Она слышит его музыку в плеерах и магнитолах других людей. Почему-то она так разволновалась, что начала крутиться на месте, поправляя одежду, попросила включить трек повторно. От парня не скрылся чрезмерные интерес девушки, и он с любопытством поглядывал на ее вспыхнувшие щеки. Джейн постаралась взять себя в руки: а что здесь такого, действительно? Давно пора привыкнуть к тому, что скоро Макс будет звучать и по радио, и по ТВ, и в плеерах друзей, даже таких избалованных, как Джайл… Но почему – то услышать его здесь и сейчас, в машине золотого мальчика было так… необычно, так странно! Молодец, Макс! Прекрасная песня, интересно, кто писал текст?
– Что-то слышала… – неуверенно пробормотала она, понимая, что Джайл все еще ждет ответа. Парень был так увлечен своей значимостью, что не обратил внимания на смущение девушки:
– Поверь мне, скоро этот хит взорвет Манхеттен! Правда, к тому времени он мне уже надоест. Надеюсь, у них в запасе имеется еще пара песен, а то в последнее время развелось слишком много односингловых рок-групп. Ну, понимаешь, – девушка была рада, что он трещит без остановки, можно было успеть привести мысли в подарок. Почему она не слышала эту песню? Обычно Макс посылал ей все свои наброски… Эту бы она точно запомнила. Что, все? Любовь прошла? Ненадолго же его хватило, черт подери, нашел себе другую советчицу, более сговорчивую? И почему она не удивлена? – односингловые – это группы, у которых один раз выстрелило – сняли клип, прославились и все, больше ни на что не способны.
– Спасибо за ликбез, Джайл. Посмотрим, заранее никому ничего неизвестно.
– Кстати, тебе передавали, что Новый год встречаем у меня в Майями?
– Да, Селеста говорила что-то такое. Но я пока не уверена, что получится. Да ко мне еще подружка приедет.
– Да ладно тебе, будет клево! А что за подружка, если симпатичная, хотя бы как ты – то бери и ее, – Джейн закатила глаза, – соберется человек шестьдесят, только мои самый близкие друзья. Хорошая еда, выпивка, бассейн. Потусим, соглашайся! Чего здесь нос морозить в праздники!
– Ну хорошо, обещаю, что подумаю, спасибо за приглашение, Джайл. О, вот здесь останови. Все, я полетела, спасибо преогромное!
***
– Привет, дорогая! – растрепанная Джейн залетела в кафе, и сразу кинулась обнимать подругу, затараторила, – прости пожалуйста!! Я такая сука! Мне ленту задержали, честное слово, я не могла уйти! Это все Кристалл, пристрелю ее когда-нибудь!
– Да ладно, на самом деле я сама немного опоздала. Все в порядке, я рада, что тебе удалось вырваться. А кто тебя подвозил? Дорогущая спортивка, – добавила она, открывая меню. Шенон нравилась агрессия, исходившая от подруги, не нравилась новая, грубая манера разговаривать. Ну да, Джейн учится в Нью-Йорке, но Шен тоже здесь учится, пусть не в Университете, но все же. Это не повод превращаться в голодную собаку и бросаться на людей.
– Сокурсник, – отмахнулась Джейн, тоже открывая меню, – я такая голодная! Полменю готова проглотить!
– Ничего такая машинка у него… – продолжила расспрашивать Шен, поглядывая на подругу из-за сложенного в гармошку меню.
– Да, его папа какой-то магнат… занимается вроде обувью, или кожей? Не помню точно. Денег у них, конечно, море, а сам, – постучала пот голове, – дурак дураком. Только выпивка и клубы на уме. Не хотела бы я себе такого сыночка. Ну ладно, что это мы про Джайла, расскажи лучше как у тебя дела?
– И часто он тебя подвозит?
– Да нет, – удивилась настойчивости подруги Джейн, но ответила на вопрос, – мы мало общаемся. Я пару раз помогала ему по учебе, но не больше, а что? – склонила голову на бок, прожигая взглядом, – Что, Шен? – вызывающе переспросила.
– Макс знает про него? – ничуть не смутилась девушка.
– Причем здесь вообще Макс?! – всплеснула руками Джейн, смахнув сахарницу со стола, та громко приземлилась на пол, разлетевшись на сотню осколков, – Черт возьми! – выругалась Джейн, Шен осуждающе покачала головой. В школе их столько лет учили не ругаться, не поминать ни Бога, ни черта… всего несколько месяцев в порочном городе и девушку словно подменили.
Подбежал услужливый официант, заверил, что все в порядке и занялся уборкой. Джейн, забыла извиниться, и Шен сделала это за подругу, вызывая приветливую улыбку паренька.
– Не волнуйтесь, я все уберу. Наслаждайтесь обедом, – проговорил он.
– Шен, – спокойнее повторила Джейн, видя непроницаемое лицо подруги, – ты же знаешь какие у нас с ним отношения, зачем ты меня провоцируешь?
– Знаю и не одобряю.
– Да, – фыркнула Джейн, – ты была бы довольна, если бы я каждые две недели ему все прощала!
– Поему две недели?
– Потому что на большее его не хватит! – Шен катастрофически сильно захотелось уйти, закончить этот нелепый неудавшийся и никому не нужный разговор. Они стали слишком разными, от былой дружбы не осталось и следа, словно девушки находились по разные стороны пропасти, кричали, не слыша друг друга, или не желая слышать.
– Что с тобой происходит, подруга? – Шеннон усилием воли заставила себя остаться, вытаскивая из памяти светлые моменты дружбы. – Посмотри, как ты себя ведешь. Психуешь, нервничаешь не по делу. Я ничего обидного тебе не сказала, – Джейн хотела было дернуться, но в этот момент встретилась взглядом с официантом. Он смотрел на Джейн, как на избалованную стерву, которую с удовольствием послал бы куда подальше, но так как на работе – вынужден терпеть. Заметив, что она тоже таращится в ответ, приветливо улыбнулся и отвел взгляд. Боже… Возможно, ей все это показалось, ведь нельзя читать чужие мысли, но девушка словно увидела себя со стороны, стало стыдно. Она поджала губы, распечатала зубочистку и принялась вертеть в руках.
– Я знаю, прости, – вздохнула, – не представляю, что на меня нашло, потупилась в тарелку.
– После того, как мы с Бредом расписались, ты намеренно игнорируешь меня, – видя ослабление обороны, продолжила Шеннон, – а при встрече нервничаешь как на экзамене!
– Просто сумасшедший день, – Джейн отпила кофе.
– Кого ты обманываешь! Мы с тобой всю жизнь друг друга знаем. Тебе неприятно, что мы с Бредом поженились?
– С чего ты взяла? Наоборот, я очень за вас рада! Это же я вас и познакомила, если ты забыла! Не спорю, я считаю, что вы приняли слишком поспешное решение, но об этом я тебе уже говорила на девичнике.
– Ты не приехала на свадьбу, не хочешь смотреть фотографии, ничего не спрашиваешь. Джейн, ты не отвечаешь на мои звонки и никогда не перезваниваешь!
– Так не было свадьбы, вы просто расписались! А у меня контрольную поставили на следующей день, я готовилась. Думала, ты поймешь меня, – сделала вид, что обиделась.
– Все были: Рич, Вик, Джеймс, Пит, Макс, Фред, приезжали наши родители, Стив, Сара (прим. автора – одноклассница). Только тебя не было, хотя тебе ехать ближе всего! Мы живем через три квартала! Ты просто отключила телефон в этот день!
– Он сломался…
– Не ври.
Джейн поджала губы и помрачнела, обдумывая услышанное. Неужели она действительно так себя ведет? Неужели со стороны ее отмазки выглядят настолько неправдоподобно? Стало очень стыдно. Джейн не знала точно, почему не приехала, никаких сомнений – она желала подруге счастья, но почему-то придумала себе тысячу причин остаться дома. Шен накрыла своей ладонью ее.
– Дорогая, что тебя гложет? Это из-за Макса ты такая? Ты ведь любишь его?
Джейн резко выдохнула. Эта девушка всегда отлично понимала ее, и этот разговор не был исключением. Читала Джейн как открытую книгу, может, поэтому она и пряталась, всячески избегала подругу все эти месяцы? Опасалась единственного человека, который понимает… Да что тут скрывать?
– И что ты хочешь услышать от меня? Так хочешь знать правду? – получай, – и ее понесло, – ты не представляешь, как я завидую тебе, что ты с Бредом, что он любит тебя, что ты каждую ночь засыпаешь с ним в одной постели, заботишься о нем! И он отвечает тебе тем же. Тебе не нужно каждую минуту ждать нового предательства, не нужно бояться его друзей, подслушивать телефонные разговоры, ежеминутно контролировать! И стоит лишь на секунду отвернуться… Даже не отвернуться, прикрыть глаза и все! Вот она, жестокая правда жизни! Шен, представь, хотя бы на одну секунду, на крохотное мгновение, – показала пальцами насколько крохотное, – что ты не доверяешь Бреду, совсем, на минус двести процентов, что ты постоянно подозреваешь его в измене или … еще в чем похуже. Скажи, ты бы смогла так жить?
– Милая, Макс тоже тебя любит, он очень скучает, поверь мне.
– Ты не ответила на мой вопрос.
Подошел официант, быстро оценил ситуацию и обратился к Джейн:
– Вы с вашей девушкой не желаете заказать десерт к кофе? У нас самые вкусные тирамису в городе! – девушки удивленно переглянулись и… захохотали.
– Любовь моя, съешь тортик? – нежно спросила Джейн, эротично поглаживая подругу по ладони.
– Да пожалуй, принесите два сырных десерта, – улыбнулась Шен, и добавила, когда официант отошел, – мда, Нью-Йорк есть Нью-Йорк. У всех на уме только секс. Ты, кажется, сказала, что любишь его?
Джейн улыбнулась, она была благодарна официанту, разрядившему атмосферу.
– Шен, конечно, я его люблю, и у меня никого нет и не было. Кроме Макса. Я никого не хочу, даже думать об этом не могу, противно. Словно заговоренная! Но я не смогу снова пройти через все это, ты не представляешь, сколько боли мне пришлось пережить.
– Можно я перескажу твои слова Бреду? – осторожно спросила Шеннон, – Максу станет легче, услышав это. Он страдает, Джейн.
– Я надеюсь, что расскажешь, – грустно улыбнулась она, втыкая вилку в принесенный десерт.
***
Джейн с облегчением прикрыла входную дверь, оказавшись в своей собственной любимой квартире, в своем убежище от сумасшедшего города. Какой тяжелый день! Снова столько мыслей в голове: за восемь часов она успела увидеть и Макса, и Шен – приветы с прошлой жизни. В последнее время редкие встречи с подругой особенно сильно выматывали ее, рядом с все понимающей подругой, Джейн чувствовала себя как на исповеди. Общаться с новыми друзьями, не подозревавшими о ее прошлом, было намного легче, они никогда не лезли в ее душу, должно быть поэтому их с Шен встречи происходили все реже и реже, пока и вовсе практически не прекратились. Джейн залезла под душ, с наслаждением вдыхая аромат геля душа, а после, завернувшись в мягкий уютный халат, устроилась в кресле с кружкой молочного оолонга в руках, включила сериал. Ей было тепло и спокойно, пластиковые окна надежно блокировали шум никогда не спящего города.
Джейн начала любить одиночество, буквально еще пару месяцев назад она с ума сходила по вечерам, была готовы выйти на улицу и умолять людей просто поговорить с ней, сейчас же – ее раздражали вечерние гости. Буквально пару дней назад Тревер приперся за сахаром и просидел в гостях практически до одиннадцати. Он всегда говорил с Джейн только по-французски, но в тот раз так увлекся, что совершенно не заметил, как они перешли на английский и болтали на ни к чему не обязывающие темы… Это было так долго и нудно, что захотелось выпихнуть мужика на лестничную площадку, подтолкнув подошвой тапочка под зад, и захлопнуть дверь. Естественно, Джейн сдержалась, стойко высидела все три часа, героически подавляя зевоту. Мужчина был симпатичным, приятным и очень умным, много путешествовал, целых пять лет прожил в Париже… Но он не был Максом и этим все сказано. Он говорил ни как Макс, пил чай ни как Макс, улыбался ни как Макс, да и зад у Макса был симпатичнее. Хотя, это же неважно, да? Недолжно быть важно. Она совершенно не понимала его шуток, подобно Лайтману (сериал Lie to me, прим. автора) вглядывалась в мимику, только вместо лжи пыталась определить местонахождение “лопаты”. Джейн мечтала, чтобы он испарился. Лучше уж одной.
В сериале показывали эротическую сцену – опять подумала о рокере. По-прежнему секс ассоциировался только с Максом, только с ним. Джейн боялась, что это на всю жизнь, боялась, но вновь и вновь вспоминала его ласки, прикосновения, взгляды… Как широкие ладони обхватывали бедра, прижимая ближе, как длинные пальцы скользили по груди, спине, ласкали каждый кусочек ее кожи. Боже, как она ему доверяла… Джейн почувствовала возбуждение… Лучше бы не видеть его!
Вспомнился сегодняшний легкий поцелуй в щеку. Если бы кто-то ей пообещал, дал слово, взял на себя ответственность за сознательность парня, она бы побежала к нему босиком и в халате, прямо сейчас! Джейн закрыла лицо руками, вспоминая робкое предложение встретить вместе новый год… и грустные взгляд, как реакцию на отказ. В прошлую новогоднюю ночь он работал, эту хотел провести вместе с ней. Если бы только она могла ему поверить!
Шен рассказала, что внезапно их тур перенесли, и ребята выезжают через пять дней, а не через две недели, как планировали. Еще три города выявили желание принять у себя молодых талантов, и пришлось срочно менять график. Даже если бы она согласилась – ничего не получилось бы, так что неважно.
***
Через пару дней, приводя в порядок почту, она обнаружила письмо от Макса, которое быстро проглядела несколько недель назад, отложив до появления свободного времени. Время нашлось только сейчас. К письму прилагались файлы с набросками той самой песни, законченный вариант которой Джейн слышала в машине Джайла. Одним из файлов оказался текстовый: “Джейн, послушай, пожалуйста, кусочки, я сомневаюсь что лучше, но мне ближе третий вариант. Эту песню обязательно нужно превратить в бомбу и для меня крайне важно узнать твое мнение. Как всегда:). Очень жду ответа. Макс”.
