Текст книги "Последняя из рода Ша'Ари! (СИ)"
Автор книги: Ольга Гусейнова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Гусейнова Ольга Вадимовна
Последняя из рода Ша'Ари!
Хочешь обрести свободу и никогда больше не видеть опостылевших родственников? Нелегко, но возможно! Хочешь увидеть другой мир и прокатится на звездолете? Запросто! Даже вашего согласия не потребуется. Просто приходи ночью в южную часть города, за первым же темным углом мы будем ждать тебя. Нравятся татуировки на твоих руках и с детства, мечтаешь обзавестись еще одной? Нет ничего проще! Не очень молодой, но очень интересный Зверь... эм, Мужчина, предлагает познакомиться в романтической обстановке лабиринта. Ты – сладкая, красивая, трепетная, словно цветок и самое удивительное – абсолютно свободная! Я – твердый (в нужных местах), мужественный и собственник. Будь со мной и я покажу тебе звезды, ну и покусаю немножко за ушко. Слегка. Я уверен, тебе понравится!
Пролог
Сумерки накрывали чуть прозрачным пологом древний лес, верхушки деревьев которого устремлялись высоко в небо. Вечерние тени пока еще со страхом выглядывали из-за стволов деревьев и прятались в кустах. Лишь одна тень скользила сквозь напряженную тишину леса, неистово работая мышцами всего тела, рельефно выделяющимися под блестящим, гладким синим мехом. И только на большой лобастой голове и мощной шее мех слегка топорщился от ярости и страха, переполнявших своего обладателя. Когти на синих лапах, вонзаясь в дерн, вырывали его с комьями земли, и животное неслось все дальше и быстрее, а изнутри у него поднимался дикий ужас вкупе с тоскливым воем от понимания, что все равно опоздал. Впервые в жизни он не успел, и ошибка будет стоить жизни. Он не боялся смерти, он испытывал дикий ужас от того, что умереть придется и его семье, а этого не представлял даже в мыслях, а сейчас – это уже реальность.
Как же он ошибался, что сумеет предвидеть все! Думал, главное – скрыть кто он такой, а оказалось, надо было прятать совсем другое. Если бы знал об этом заранее, отдал бы все, что у него есть, лишь бы исправить свою ошибку, но сердце уже молчало, а это говорило только об одном: "Уже ничего не исправить, остается только отомстить. Пока еще струится горячая кровь по его жилам, он в состоянии это сделать".
Синий Ша`Ари огромной тенью, наконец, выскользнул на пригорок из леса и горящим ненавистью взглядом окинул местность вокруг. Цветущий сад и тучные поля окружали огромный, богато украшенный и построенный заботливыми руками дом, сейчас объятый огнем, поднимающим к небу тучи горького едкого поминального дыма. Искры рвались на волю, и тонкие язычки пламени уже лизали ближайшие деревья в саду, на которые хозяйка дома потратила столько сил и любви. Ша`Ари смотрел, как гибнет все, что он создавал долгие годы для своих любимых жены и дочери, и его сердце все больше каменело, начиная прощальный отсчет последних ударов. Затем он снова сорвался в бег, стремясь добраться до кучки людей, суетящихся внизу возле горящего дома. Он ошибочно полагал, что успеет найти своим обожаемым малышкам новый дом и перевезти туда, думал, что за неделю его отсутствия никто не решиться напасть на них, но как огромна была его ошибка. И как велика плата за нее.
Сквозь горящие стволы деревьев, к дому подходил мужчина с синими длинными волосами, рассыпавшимися по спине и горящими ненавистью уже не синими, а фиолетовыми как грозовое небо глазами. Несколько мужчин, суетящихся на небольшом пятачке возле горящего дома, подняв головы и увидев идущего к ним хозяина дома, побледнели и, наставив на него самострелы, нервно поджидали свою последнюю жертву. Впереди восьмерых мужчин выделялись двое главарей. Один из них маг – не из самых сильных – это Ша`Ари знал доподлинно, а второй – щуплый высокий мужчина с презрительной ухмылкой на покрытом оспинами лице, его шурин. Как называлось это родство здесь, на Рокно. Младший брат его жены. Его любимой микши. Его души и сердца! Теперь уже мертвого сердца, потому что ее сердце перестало биться час назад, он точно знал, потому что с дикой болью почувствовал, когда оно остановилось.
Скользнув взглядом по мужчинам, он наконец увидел ее. Его микши лежала сломанной истерзанной куклой позади своих убийц. К сожалению, она не обладала его неуязвимостью, его мощью и его бессмертием. Она была всего лишь человеком, и это сгубило их обоих. Они вычислили его слабое место и ударили по нему не сомневаясь. Родной младший брат, которого она так любила, убил за деньги, которыми владел Ша`Ари – ее муж и отец их ребенка. Он поднял лицо, застывшее в страшной маске горя, оторвавшись от прекрасных золотых локонов, разметавшихся по обожженной пожаром земле, и глухо спросил, обращаясь к Ниишту.
– За что ее-то? Неужели я мало тебе давал денег, власти? Она же твоя сестра?
Ниишту побледнел, сделал шаг назад, вставая чуть позади мага, и выкрикнул визгливым голосом:
– Меня заставили кредиторы! Я просил у тебя денег, но ты мне отказал. А раньше бросал деньги словно дворовой собаке. А кредиторы угрожают мне и моей семье, так что извини, Ривальс, но своя шкура дороже. Твой адвокат сказал, что после вашей с Ривой смерти все достанется Кнаре, а я как опекун смогу управлять всем ее наследством. Так что радуйся – твой щенок останется живым. Пока она мне нужна, а там жизнь покажет.
Ша`Ари кинул быстрый взгляд в сторону сада и там на фоне горящих деревьев увидел клетку, в которой сидела маленькая сжавшаяся синеволосая девочка, словно затравленный зверек не спускающая синего заплаканного взгляда со своего отца и убийц матери. Малышке совсем недавно исполнилось восемь, и лишь пару месяцев назад состоялся ее первый оборот под тщательным присмотром счастливого отца, а сейчас весь ее мир рухнул в одночасье, сгорев в пламени чужой алчности и ненависти.
Ривальс больше не медлил, он не успел спасти свою жену, но плод их любви обязан спасти. Его прыжок был стремительным и неожиданным. Сразу двое мужчин, стоящих ближе всех, расстались со своими головами, дальше он уже не считал, рвал всех направо и налево. Но вдруг его грудь опалила страшная боль и, уже падая навзничь, заметил скулящего от страха Ниишту и мага, стоящего рядом с ним, который быстро шептал смертельное заклинание и, закончив, снова бросил его в Ривальса, окончательно обрывая его жизнь, тем самым оказывая невольную услугу. Со смертью микши, Ша`Ари перестал быть бессмертным и неуязвимым. Мертвое сердце больше не билось, и кровь все медленнее бежала по его жилам, поэтому смертельное заклинание темного мага смогло окончательно убить синеволосого мужчину. Душа убитого Ша`Ари, сделав небольшой тоскливый виток над клеткой, в которой томилась его дочь, устремилась в небеса, где ее ждала половинка – душа его золотоволосой жены Ривы. Теперь они уже вместе будут наблюдать за судьбой их единственного дитя, последней из рода двуликих Ша`Ари.
Маг и Ниишту, скрипя зубами, побросали все трупы, включая бывшего хозяина и хозяйку, в ревущий огонь пылающего дома, когда-то служившего счастливым семейным очагом, а сейчас превратившегося в общий погребальный костер как для жертв, так и для убийц. А затем оба мужчины подхватили клетку и, закинув ее в карету, поспешили удалиться с места преступления. Ведь в любой момент здесь может объявиться народ и полисмены из республиканской стражи города, расположенного неподалеку. Под покровом ночи карета выехала из леса и, обогнув город по дуге, въехала в него через восточные ворота уже под утро.
В мрачном доме на Илькин-сурс стояла тишина, нарушаемая тихими судорожными всхлипами осиротевшей девочки и мрачными разгневанными выкриками мага, торговавшегося с владельцем дома и требовавшего увеличить плату за убийство супружеской четы. Наконец, консенсус был достигнут и темный маг, проклиная скупого подельника, стремительно покинул дом, унося с собой проклятые кровавые деньги.
Часть 1
Корабль скользил сквозь пустоту и безмолвие космоса, и лишь хищные очертания его темного корпуса изредка поблескивали, отражая свет далеких звезд. В рубке корабля трое мужчин ожесточенно спорили между собой, четвертый – капитан – сидел в своем кресле и задумчиво сверлил взглядом голограмму карты, проецируемую в центре помещения.
Капитан с неудовольствием подумал о том, что пора бы уже обновить эту старую посудину, но у них в последнее время постоянно срывались заказы, и рум-кредиты уплывали прямо из рук. Долги росли как снежный ком в горах Альбаса, и скоро их откажутся принимать в любом порту – будь то станция в космосе или торговая планета. Кредиторы настолько сильно давили в последнее время, требуя возврата долгов, что капитан хватался за любую работу, если за нее платили деньги.
Оторвавшись от маячившей в иллюминаторе, странно, слишком ярко светящейся планеты системы Радивиус – закрытого Советом Галактик мира Рокно – мрачно посмотрел на троих членов экипажа, которые переругивались между собой. Он не доверял им. Эти три особи мужского пола с разных планет и из разных миров сейчас вместе только потому, что им требовались рум-кредиты и больше некуда было податься. Только по этой причине он смог нанять их в этот рейс.
На нем сейчас висели две проблемы и обе надо решить быстро и в короткий срок. Причем обе относились к категории кровь из носу, а выполни иначе – жизнь будет короткой, но очень мучительной. Первая на него свалилась на станции Ру-14, когда один из кредиторов предложил ему рассчитаться не рум-кредитами, а отработать долг, и он по глупости, не думая, согласился. Задание состояло в том, чтобы тайно проникнуть в этот треклятый закрытый мир Рокно в системе Радивиус и вывезти оттуда посылку, которую ему передадут в одном из городов. Все бы ничего, но если его поймают стражи Совета Галактик, ему грозит смертная казнь
Вторая проблема – это еще одна работа, хоть и не столь трудная, но довольно хлопотная. Его постоянный работодатель со станции Казарус приказал в кратчайшие сроки найти несколько гуманоидов. Из тех, кого не будут искать нигде и никто! В последнее время Галактические Стражи все строже осуществляли деятельность на подконтрольных планетах, и похищения разумных сократились, но были и такие планеты и даже целые миры, которые пока не подписали пакт о перемирии и договор общей безопасности. К сожалению, такие миры находились в данный момент в прямо противоположной стороне от их маршрута, и капитан судорожно решал как быть. И где добывать живой материал для Хонка с Казаруса. В какой-то момент у него промелькнула мысль захватить пару человек с Рокно, но если об этом узнают, ему не поздоровится. Но и контракт нельзя проигнорировать, ведь Хонк последний, кто хоть иногда занимал румы или подкидывал действительно выгодные предложения.
Снова вперив взгляд в странно светящийся мир Рокно, он пытался вспомнить, почему этот мир до сих пор закрытый, и путь туда отрезан для всех и тщательно контролируется стражами. Среди наемников ходила легенда, что мир богат энергией, которой могут управлять живущие там люди. Иногда контрабандисты, к коим себя сейчас причислял капитан, привозили оттуда действительно занятные вещички, способные творить немыслимое, и за которые платили бешеные румы. Вот и ему должны за оказанную услугу простить все долги, и уж он-то постарается выполнить заказ без проволочек.
Зависнув над планетой в тени ее спутника, капитан и один из его помощников загрузились в небольшой бот, отстыковались и направились искать зону удобной посадки, включив режим "невидимка". Им потребовалось несколько минут, чтобы найти на карте нужное место, а потом, переодевшись в переданную заказчиком одежду, отправились в город искать место встречи с человеком, который должен передать посылку.
Благодаря многолетней практике, все удалось почти без проблем, ими никто не заинтересовался, и они получили груз, решив задержаться всего на полчаса, чтобы перекусить. Капитан все еще раздумывал над идеей, не так давно пришедшей в голову. Неотвязная мысль набрать живой материал здесь не давала покоя. Местные жители не знают общего языка и вряд ли смогут рассказать кто они и откуда, тем более, как очутились на Казарусе.
*****
– Вот ты бы послушала, Кнара, что он мне говорил на вчерашнем ежегодном балу! А ведь он не только граф, но и маг, а это дорогого стоит. Хотя что тебе рассказывать, все равно ничего и никого не хочешь знать и слушать.
Вечер осторожно заглядывал в распахнутые окна, которые украшали полупрозрачные красивые, но уже довольно старые шторы, шевелящиеся на теплом ветру. В небольшой комнате, отделанной в голубых и белых тонах, в кресле сидела стройная девушка, поражающая своей красотой и изяществом. Причем красота эта была не совсем обычной, скорее нечеловеческой. Миндалевидные большие синие глаза, украшенные синими ресницами и бровями. Белоснежная кожа слегка голубого оттенка придавала бы ей даже мраморный облик, но словно светилась изнутри теплым светом. Тонкие, четко очерченные губы бледно-розового цвета всегда сжаты, словно она слишком много пытается удержать внутри и случайно не высказаться вслух. Высокий лоб с длинной челкой. Но ее главное отличие от остальных людей мира Рокно – натуральные длинные густые волосы яркого насыщенного синего цвета. Как у отца, это она точно помнит и пока жива никогда не забудет.
Изящные тонкие руки сложены на коленях и сжаты в кулаки, иногда девушка медленно разжимала их, чтобы разгладить старое, потертое, черное платье, которое лишь подчеркивало ее белую кожу, и стройную фигуру. Невысокая, тоненькая с синей гривой волос, она молча сидела и слушала визгливый монолог своей двоюродной сестры, обращавшейся к ней больше как к прислуге, нежели родственнице.
Оторвав взгляд сапфировых глаз от светила, уходящего за горизонт, она снова бесстрастно посмотрела на сестру Марену и прислушалась к ее словам, теребя непритязательное металлическое ожерелье, обвивающее шею, изредка поглядывая на сложенные на коленях руки. На одной из них от центра ладони разбегались синие линии, складываясь в замысловатый рисунок и прячась под манжетами платья. Ее дополнительно печалил тот факт, что они, возможно, уже никогда не оживут. Больше не будут складываться, в только им понятные рисунки. Уже более десяти лет они безмолвны и неподвижны.
Молодая голубоглазая блондинка сидела на маленьком пуфике перед зеркалом, разглядывая в нем то себя, то свою двоюродную сестру, невольно сравнивая, и про себя привычно завидовала. А между тем рассказывала сестре о своих похождениях на вчерашнем балу. Марена, все еще витавшая в облаках от столь заманчивого, но весьма фривольного предложения молодого графа, не могла решить стоит или не стоит идти на столь рискованный шаг как ночное свидание с ним.
Граф прислал ей сегодня записку с просьбой о встрече в одном из закрытых клубов на окраине города, и она терзалась сомнениями. Говорить кому-то об этой встрече она не решалась, только призналась Кнаре, потому что была абсолютно уверена – та никогда ее не предаст, это было не в характере сестры. Но вечно где-то мысленно витавшая Кнара просто сидела, пялилась в окно и молчала, оставляя Марену наедине со столь сложным решением. И хотя, она уже написала ответное письмо, согласившись на это непристойное предложение, и даже сама назначила время, когда прибудет инкогнито в личные апартаменты графа в клубе. Тем не менее, уже полчаса настойчиво донимала Кнару тщеславной болтовней, пытаясь хоть как-то ее расшевелить, а еще лучше – заставить завидовать, но все было без толку.
Неожиданно в комнату зашла матушка Марены и сообщила, что прибыл нареченный жених той и останется поужинать. Марена обреченно подняла глаза в потолок и с большим трудом не застонала в голос, тут же рисуя перед собой толстого прыщавого сына главного жреца из храма Ворга, с которым пару лет назад подписал договор об обручении ее бездушный папенька, перед тем как отправиться к Воргу. За ее руку от семьи жреца был получен солидный куш, который, впрочем, совершенно ожидаемо тут же пошел на покрытие долгов отца. Он слишком много и часто играл, проигрывая все подчистую.
Наследство Кнары, оставшееся ей от погибших отца и матери, тоже проиграл как и деньги самой Марены. Сейчас их поддерживал дед Марены со стороны матери, но много денег не давал, отличаясь жуткой скупостью и мелочностью. Марене теперь придется расплачиваться за отцовские грехи и расточительство – выйти замуж за этого жирного тупого лоботряса, который чуть ли не каждую неделю таскается к ним в дом полапать молодое красивое тело невесты. Все ее сомнения по поводу вечернего свидания отпали, как только она подумала о том, что уже через две недели этот урод, будет властвовать над ней. Ей же хотелось балов, развлечений, нарядов и красивого молодого графа, который так искренне ею восхищался. Она задумалась о том, как же ей перенести встречу на более позднее время, а потом, посмотрев на Кнару, решилась. Быстро встав с пуфика и расправив пеньюар, проверила, нет ли кого за дверью, и вернулась к сестре. Потом горячо начала молить, цепляясь за ее руки.
– Кнара, миленькая, спаси меня, пожалуйста! Ты должна, нет, просто обязана отнести записку в клуб. Графу Руазу! Я хочу перенести нашу встречу на завтра, другой возможности у меня не будет. Ты же сама понимаешь, я не могу отослать любовное письмо к нему в поместье! – заметив, как Кнара расширившимися в испуге глазами медленно отрицательно качает головой, сменила мольбы на угрозы: – Ты же знаешь, что через две недели я стану женой будущего жреца Варго. Что меня ждет кроме серости и лишений?! Ничего! Ни любви, ни радости, ни удовольствий! Я хочу хотя бы напоследок погулять, расслабиться, отдохнуть. Клянусь Всевышей силой, я готова пойти на что угодно ради этого. Даже чтобы рассказать своим будущим родственникам, как ты подсыпала яд в алкоголь отца. Думаешь, я не знаю, что это ты его убила?! Я видела это собственными глазами, но из милосердия к тебе промолчала. Поэтому сейчас ты должна помочь мне – из милосердия отнести записку графу.
Кнара посмотрела на красное от злости и напряжения красивое лицо Марены, и горько вздохнула. Десять лет назад она осталась сиротой и попала в этот дом. Как заложник жила у собственного дяди, который раньше был таким добрым и приторно слащавым. А потом пришел к ним в дом, убил мать, отца, а ее заточил в своем доме, превратив в прислугу. Больше восьми лет она каждый день видела его и мучилась от боли и ненависти, не в силах забыть ни одной минуты того страшного дня.
Воспоминания со временем притупляются, но только не у нее. Она – не человек, она – ша`а из рода Ша`Ари, но и этот дар дядя Ниишту отнял у нее. Купил амулет подчинения и запрета на оборот, специально созданный для нее темным магом – убийцей ее родителей. Восемь лет маленькая девочка, а затем девушка жила мечтой и жаждой ненависти, но как же судьба жестока. Она тайком училась, читала все книги в их библиотеке, пытаясь найти рецепт яда и убить! Убить так, чтобы каждое мгновение его затухающей жизни несло с собой море боли. А в итоге, потратив восемь лет на осуществление мести убийцам своих родителей, так и не смогла ее исполнить. Яд в стакане дяди оказался слабительным. Она неправильно добавила один из ингредиентов, как потом поняла, выяснив в чем ошибка, а буквально через три дня после этого, дядя пьяным свалился под ноги своей лошади, и та наступила на его глупую голову. Он скончался мгновенно, и в этом не было заслуги Кнары.
Затем она выследила мага, но того зарезали в таверне во время случайной потасовки. А может и неслучайной, слишком многим он испоганил жизнь темным мастерством. Но опять же, это была не ее месть за смерть родителей. Ей повезло в одном, проклятый дядя так и не успел выполнить свою угрозу – продать ее за деньги какому-нибудь торговцу в качестве жены или очередной наложницы. Но вот уже два года Кнара словно спала, ведь вся ее ненависть умерла вместе с убийцами отца и матери, а другого смысла в жизни она не видела.
Так и жила в доме дяди, потому что теперь уже вдова Ниишту и ее дочь использовали Кнару как служанку. Как только Кнара попала в этот дом, на нее тут же надели амулет в виде простого незатейливого колье с небольшой подвеской, который помимо подавления воли заставлял подчиняться. Самостоятельно его снять она не могла в силу магического запрета, а попросить об этом других – значит доверить кому-то свою жизнь. Пока она не нашла решения как его снять, придется подчиняться, иногда скрежеща зубами. И хотя ее тетка и сестра не знали об этом секрете, все равно невольно им пользовались. На угрозы Марены Кнара только усмехнулась, но вот отказать прямому приказу была не способна. Она посмотрела на сестру, и та невольно отшатнулась, заметив всполох ненависти в глазах сестры. Неожиданная эмоция для вечно хладнокровной и покорной сестры. Поэтому она поспешила оправдаться.
– Прости меня, сестренка, я не хотела тебе угрожать, знаю, что ты не виновата. Но я в таком отчаянном положении, что не представляю как быть. Ты должна пойти. Я в курсе, что на улице ночь, опасно, всякие грубые люди, но мы поиграем с тобой в маскарад. Мы нарядим тебя в джентльмена, и все пройдет хорошо, – она хихикнула и заметила, – может ты даже развлечешься в клубе для молодых джентльменов. Если так равнодушна к мужчинам, то может тебя заинтересуют тамошние девушки?
Кнара даже рот приоткрыла от столь грубой и пошлой шутки, недоверчиво посмотрела на обманчиво благопристойную Марену. Она, конечно, всегда знала, что в тихом омуте сестры водится слишком много странного, но чтобы такое...
Марена, заметив ошарашенное выражение лица Кнары, якобы смущенно опустила глазки и кинулась одеваться к ужину, на котором будет присутствовать не любимый, но богатый жених и, соответственно, выглядеть она должна на уровне. А Кнара, бросив прощальный взгляд уходящему светилу, лишь снова тяжело вздохнула, потому что ошейник на ней давил словно неподъемное ярмо и мешал сделать полноценный вдох. Вдох свободы.
*****
Денег Марены хватило только на оплату услуг экипажа до закрытого клуба на задворках города. Обратно предстояло добираться самой, что отнюдь не радовало – ночная стража старалась не беспокоить местных обывателей и обходила эти места стороной.
Кнару одели как слугу. Голову закрывала глубокая шляпа с небольшими полями, волосы спрятаны под плотную упругую сетку, а сверху еще и повязаны платком. Лицо Марена помогла загримировать, скрыв природную бледность и красоту. Неизменными остались лишь огромные синие глаза, взирающие на окружающих с подозрением и внутренней усталостью. Свободный костюм их конюха скрывал женские округлости, и бинты, перетягивающие грудь, этому только способствовали. Вообще, сейчас любой прохожий признал бы в Кнаре, лишь подростка-слугу из состоятельного дома. С омерзением выскользнула за дверь борделя и выдохнула с облегчением. Она передала записку сестры личной охране графа Руаза и поспешила ретироваться отсюда, пока не нашла приключений на свою голову.
Кнара быстро шла, втянув голову в плечи и мелко подрагивая из-за холодного ночного ветра и страха нарваться на неприятности. И оказалась права, потому что в тот момент, когда завернула за очередной угол, на нее напали трое мужчин. Их вид и запах говорили о том, что это прожженные бандиты, причем недавно принявшие на грудь приличное количество спиртного. Они втянули ее в тупик, и пока один держал ее руки скрученными за спиной, второй обшаривал карманы.
– Гони деньги, малец, и тогда мы тебя не тронем, пойдешь своей дорогой.
Кнара, судорожно вдохнув, только хрипло прошептала.
– Простите, но у меня нет ни оса!
Пара грабителей злобно выругалась, а стоящий позади нее мужик сильно дернул за руки, выкручивая их еще сильнее и причиняя нестерпимую боль. Неизвестно чем бы эта ситуация закончилась для Кнары, да только в этот момент из-за угла, показались двое незнакомцев в черных бесформенных одеждах. Замерев, быстро оценили ситуацию, и мелькнувшая было в душе Кнары надежда на спасение, растаяла как утренний туман, стоило ей заглянуть в темные безжизненные глаза одного из мужчин и заметить в них злобу и удовлетворение. Бандиты заволновались, и один из них, скручивавший ей руки, прошипел незнакомцам.
– Шли бы вы отсюда подобру-поздорову, а то огребете!
Один из новоявленных что-то коротко приказал своему спутнику, от чего у того удивленно взлетели брови, но он молча вытащил короткую палку из-под полы длинной куртки и наставил ее на грабителей, и Кнару в том числе. Второй мужчина, презрительно улыбаясь всем четверым, жестом приказал следовать за ними. Трое бандитов, скривившись от ярости, бросили жертву на землю и кинулись на нахалов. В следующее мгновение в одного из мужчин ударил синий яркий луч и прошил его грудь насквозь, от чего тот медленно осел на землю. Двое его подельников мгновенно замерли на полдороге, в страхе глядя, как неторопливой струйкой поднимается серый дымок из круглой ровной дырочки на груди уже мертвого мужчины. Один из странных типов повернулся к стрелку и что-то резко, зло ему сказал, показывая на труп, явно недовольный подобным исходом, а потом еще раз показал жестом следовать всем с ними. В этот раз сопротивляться никто не решился и безропотно, все время рыща по округе глазами, все трое впервые в жизни горячо молились о встрече со стражами, но продолжали двигаться между похитителями. Кнара, если бы оставались силы, посмеялась бы над этой ситуацией. Бывшие грабители дружно шлепали со своей недавней жертвой, теперь невольно прижимаясь друг к другу от страха.
Как назло навстречу им никто не попался, еще бы – кому охота шляться по ночам в самой опасной зоне города? Это только ей так "повезло" с родственниками. Знакомая волна ненависти и неприязни слегка коснулась сердца, растревожив незаживающую рану. Кнара шла ссутулившись и зябко кутаясь в куртку. Весна в этом году хоть и на редкость теплая, но ночи пока прохладные. Двигаясь гуськом, они впятером вышли за черту города и направились к лесу. Девушка, стараясь не крутить головой, тем не менее, старательно все подмечала и судорожно искала пути спасения. Идущий сбоку от первого бандита, высокий широкоплечий незнакомец со смертоносной палкой в руке, так же как и она, все время шарил глазами по округе.
Как только они вошли под своды леса и окунулись в его ночные запахи и шорохи, один из бандитов решился бежать. Он толкнул мужчину с палкой и рванул в сторону, петляя словно заяц, но его остановила яркая вспышка, вспоровшая землю рядом с ногами. А вслед этой вспышке раздался презрительный насмешливый голос второго мужчины – владельца жуткого оружия. Бандит медленно, со страхом обернулся и уставился на своих похитителей. Ему еще более насмешливо, палкой, приказали следовать дальше, и он, словно смирившись, опустив плечи, пошел, тяжело передвигая растоптанными башмаками.
У Кнары во время этой короткой встряски неистово забилось сердце, впервые за последнюю пару лет, она чувствовала себя живой и дополнительно – испуганной. Но все же былая апатия прошла, а вместо нее пришла дикая жажда жизни. По лесу, спотыкаясь и падая, они все же дошли до цели, которой оказался небольшой железный дом странной формы, и к тому же, как подсказал Кнаре чувствительный нос, с очень непривычным и пугающим запахом.
Один из сопровождающих протянул черную штуковину в сторону дома, и тут же открылась узкая дверь, отъехав вверх, от чего несостоявшиеся грабители слегка присели в страхе перед магией, а Кнара рванула в сторону. Но ее резко остановили и пнули в спину, от чего она упала на землю, больно приложившись о торчащий корешок и разбив нос. Кровь, стекая по губе, попала в рот, и Кнара ощутила ее пряный, чуть солоноватый вкус. Ее приподняли за шиворот, заставив встать на ноги, а потом похититель, рассмотрев последствия падения, рывком содрал с нее шейный платок и ткнул им в лицо, еще больше усугубив ситуацию и заставив девушку зашипеть от боли. Но на мужчину это не произвело никакого впечатления, зато он заметил ее ошейник-ожерелье. Снова резкое движение, и он, в буквальном смысле, содрал его, сильно оцарапав кожу сломанной застежкой. Поднес к глазам и рассматривал в свете яркой луны, потом, пощупав пальцами, все так же презрительно скривившись, отбросил его в сторону как ненужный мусор.
Кнара в шоке проследила за полетом ошейника и не могла поверить, что ее рабству пришел конец. Она неосознанно глубоко вздохнула, чувствуя, как годами душившая тяжесть исчезла, и это грозит тем, что она просто задохнется от прилива жизненных сил или сойдет с ума от счастья и легкости во всем теле. Но ее секундное счастье прервали толчком в спину, от которого она влетела в узкую дверную щель железного дома, а вслед ей раздался короткий злобный смешок.
Кнару и ее бывших грабителей под угрозой палки заставили пройти в небольшую прямоугольную комнатку, после чего дверь закрылась, и они остались в приглушенном красноватом свете. Сделав пару шагов в сторону, девушка без сил сползла по стеночке, обняв руками колени и не спуская затравленного взгляда с двух бандитов, которые последовали ее примеру и уселись возле противоположной стены. Оба сразу тихо, но ожесточенно зашептались, не обращая на нее никакого внимания. Кнара же сейчас сидела и всем телом ощущала мелкие волны жизни, омывающие все тело от кончиков пальцев на ногах, до кончиков волос на голове. Все тело болело и в тоже время как будто оживало, наполняя каждую клеточку жизнью и свежим воздухом. Она поняла, что скоро начнется оборот и всеми силами пыталась удержаться на грани, пересиливая желание тела. Сейчас не время и не место, нельзя давать новым врагам такое преимущество над собой.
В пустой комнате без какой-либо мебели и предметов, раздался грубый и в тоже время, в этих обстоятельствах, успокаивающий голос одного из бандитов:
– Ты прости нас, малец, за то что грабануть хотели, но так уж вышло. Сейчас нам всем нужно быть вместе, мало ли что. А мы вроде как земляки, так что держись нас, если что – в обиду не дадим.
Кнара удивленно вскинула глаза, но тут же прищурилась, чтобы скрыть их истинные размеры. Предложение недавних грабителей ее удивило, но вызвало некоторое облегчение. И защита ей в случае чего не помешает, и тот факт, что они все еще считают ее парнем, тоже порадовал. Понизив тембр голоса, хрипловато ответила.
– Спасибо! Я полностью с вами... согласен!
Дальнейшие разговоры были прерваны странным гулом и вибрацией пола. Все трое молча, в ужасе припали к нему и крутили головами, но ничего больше не происходило. Все это, плюс мерный гул продолжалось несколько минут, а потом все снова стихло после крепкого толчка, от которого все подпрыгнули. Еще несколько часов ожидания, и снова открылась дверь, уткнувшись в потолок, а в комнату втолкнули еще троих мужчин, судя по одежде, они были из Молстока, и к тому же наемники, охраняющие караваны. Грязные, кое-где окровавленные и обезоруженные, с яростными лицами, на которых, тем не менее, Кнара легко прочитала тщательно скрываемый суеверный ужас. В Молстоке магии нет, и более того, она там под великим запретом. Трое новеньких сели обособленной группой и сверлили нас черными глазами, не пытаясь завести разговор.
