Текст книги "Интуиция (СИ)"
Автор книги: Ольга Горовая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
Почему Диме все решилась рассказать?
Малознакомому человеку открыться легче, чем самому близкому? Так сам Дмитрий когда-то сказал ей… Был ли он ей – чужим, малознакомым? Навряд ли. Не после того, что у них было. Дима был очень близким. Таким…
Сердце девушки разрывалось…
Надо было позвонить Димке, сказать, что плохо. Он просил, настаивал, чтобы она сразу звонила. При малейшем изменении в самочувствие. Вот, еще минутку посидит и позвонит. Он скажет, что сделать. Он был… самым лучшим он был. Лина уже знала это.
Телефон заиграл в сумочке, и Лина потянулась за ним, с удивлением замечая, что не может сфокусировать взгляд. Моргнула несколько раз, но, так и не смогла разглядеть букв на дисплее. Почти на ощупь, нажала на прием.
– Да? – И сама ужаснулась тому, как звучал ее голос. Хриплый, низкий, ломающийся даже в одном этом слове.
– Что с тобой, Лина?! – Валик сразу заметил это состояние. Что бы ни было целью его звонка, все было забыто. И она услышала, как что-то загремело там, на том конце связи. – Тебе плохо?
– Я… не знаю… – Еле выговорила она. – Плохо, кажется. На солнце, наверное, перегрелась. – Девушка прижала руку к горячему лбу. – Что-то случилось, Валик? – попыталась Лина выяснить причину его звонка.
– Где ты? – Напряженно выговорил мужчина, игнорируя ее попытку. – Где, малыш?
– Фонтан… – Лина моргнула, пытаясь вернуть четкость расплывающемуся зрению.
– Сиди там. Я сейчас приеду. Ты меня поняла? Даже и не думай двигаться…. пожалуйста, малыш. Пожалуйста. – В его голосе была такая тревога, почти мольба… Только вот, не умел же он никогда просить. Не молил никогда. Сам все брал и требовал. Может ей, от плохого состояния, мерещится?
– Хорошо, Валь. – Почти прошептала она. – Не буду.
Он приехал через семь минут. Наверняка нарушал. Но Лина не смогла даже упрекнуть его в неосторожном вождении. Ей было очень плохо.
И она жалела об этом. Потому что не могла нормально посмотреть на него, расплывалось все. А ей так хотелось его лицо увидеть после всех этих дней. Глаза…
А Валик зло выругался, когда ее увидел, распугивая прохожих, которые были неподалеку. Но Лина совершенно не испугалась, ни капли, догадалась, что он на себя злится. Только теперь видя результаты той вспышки ярости. Синяк никуда не делся еще с ее лица, приобретая разноцветные, желто-зеленые оттенки.
– Малыш, ты как? – Она впервые слышала, чтоб его голос дрожал. Он был растерян. – Лина, что мне сделать? Чем помочь?
– Я не знаю, Валик, – прошептала она, цепляясь за его плечи, когда он присел на корточки возле нее. – Наверное, мне просто надо с солнца уйти.
Она глубоко вздохнула и потерла глаза непослушными руками, чувствуя, как его, дрожащие, пальцы ложатся на ее колени.
Он погладил ей лоб, отбрасывая, влажные от испарины, пряди волос.
– Ты прости меня, что я тебя дергаю. – Тихо пробормотала она, прикрывая веки. Все равно, не видела ничего нормально. – Опять жить мешаю. Прости, Валик.
То, что он пробормотал в ответ, удивило ее, даже после стольких лет. Он редко выражался так нецензурно при ней.
– Ну что ты, чепуху городишь, малыш. – Хрипло прошептал мужчина, обхватывая ее лицо своей ладонью.
– Валь, я… – Она сглотнула с трудом, пытаясь побороть дурноту. – Черт! – Сдалась девушка, упираясь головой в колени, утыкаясь лицом в его руки. – Ты не мог бы помочь мне до квартиры добраться, Валик? Я сама не смогу. – Прошептала Лина, вдыхая такой родной и знакомый запах его кожи, касаясь губами шершавых ладоней. Не могла удержаться.
– Куда? – Спросил он, прислонив свой лоб к ее затылку, целуя ее волосы.
Девушка знала, что он хотел бы отвезти ее домой. Но…. назвала другой адрес. А он ничего не возразил, подхватывая ее на руки и неся к машине.
Лина прижалась к его шее, зарылась носом в ворот его рубашки. Наслаждаясь, несмотря на такое отвратное самочувствие. Это было тем, что хотелось ей по ночам, когда его голос что-то рассказывал в трубке, отвлекая девушку от страха и одиночества. Зависимость? Возможно. Но она уже не была так уверена в этом…
* * *
Валентин стоял в маленькой, обшарпанной кухне, матерясь в душе. Затягивался четвертой сигаретой за последние двадцать минут, и набирал цифры на телефоне, смотря в дисплей аппарата Лины.
Он не хотел этого делать, но у него не было особого выбора. Лина задремала в комнате. Мужчина уложил ее на диване, принес влажное, холодное полотенце, дал напиться. И сидел, потеряно сжимая пальцы, не зная, что еще сделать. Валентин не мог ей сейчас помочь. И, похоже, среди их знакомых, был только один, кто мог что-то сделать.
– Да? – Голос этого мужчины не нравился Валику.
Мать твою, он ему, вообще не нравился! Как может нравиться тот, кто забирает у тебя любимую?! Валик не собирался ее отдавать, но сейчас у него не было выбора. Лине была нужна помощь. Уговорить поехать ее в больницу…. это было безнадежно. Только силой. А "этот"…. он знал, что с ней.
– Ей плохо. – Сказал Валик, не представляясь и не объясняя.
– Что с ней? – Дима сразу изменил тон. И Валентин слышал, понимал, что «тому» не все равно. Так же, как и ему. Ну и плевать, твою мать! Он потом подумает об этом. – Где она?
– Я не знаю. Забрал ее с площади, она почти сознание потеряла. Я отвез ее в эту квартиру. Лина попросила. Сейчас она спит. – Он старался говорить коротко. Чтоб не был понятно, чего стоит ему этот разговор. Как он ненавидит и себя, и «этого»… другого. Сейчас, стоило переступить через свои чувства.
– Я сейчас приеду. Если ты ей хоть что-то сделаешь… – Напряженно бросил его собеседник.
– Да, я бы тебе не звонил, твою мать! Едь, скорее… – Почти закричал он, про себя обзывая его всеми известными эпитетами. И нажал на отбой, не прощаясь.
Дьявол все забери! Валентин, от злости и бессилия, впечатал кулак в стену. Он все готов был сделать ради Лины. Даже самому позвонить вот «этому», было ему под силу ради нее. Лично позвать.
Но не отдать. Нет. Он не сдастся. Но если «тот» может ей помочь… Он выдержит. Переживет.
От третьего удара, об окрашенную масляной краской стенку, костяшки пальцев начали кровоточить. Валик выругался сквозь зубы. Включил воду, смывая красные капли. И вытер насухо бумажным полотенцем. Лина… она и тут поставила их в том же месте, где и дома стояли…
– Валик? – Голос девушки был тихим и хриплым. Он быстро вернулся в комнату. – Что случилось?
– Ничего, все хорошо, малыш. – Негромко ответил он, присаживаясь рядом на диван. Ее глаза были закрыты. Мужчина нахмурился, безумно волнуясь. И не зная, чем повлиять на ситуацию. Протянул не пораненную руку, чтобы ей лоб проверить.
А она поймала его ладонь своей рукой. Переплетая пальцы. И, вздохнув тихонько, прижала их руки к своей щеке.
Валик ничего не сказал, просто сидел рядом. Через несколько минут она открыла глаза и посмотрела на него.
Долго смотрела, пристально. Словно очень давно не видела. Наверное, и он так на нее смотрел все это время. Не имея сил отвернуться, не смотреть. Он хотел видеть, замечать, как меняется выражение ее лица, как глаза изменяют цвет от чувств, которые внутри бушевали.
– Я позвонил… брату Ленки. Он сейчас приедет. – Пробормотал Валик, понимая, что еще немного, и не сдержится, начнет ее целовать.
Он так скучал по ее губам. По Лине. Даже по крикам ее и причудам. Мужчина так сильно любил ее. Больше, чем хоть что-то еще в своей жизни. Чем кого-то. И сам, понимая, что одержим ею. Но не хотел избавляться от этого. Лина принадлежала ему. Валик не отпустит эту девушку, никогда. Не сможет просто. Он умрет без нее. Последние дни так четко показали ему это. Особенно те два, когда он сам себе не давал набрать ее номер, куря сигарету за сигаретой. Два телефона разбил об стенку, не давая на вызов себе нажать, чтоб хоть голос ее услышать.
Дьявол забери все! Но, он готов был не спать ночами всю оставшуюся жизнь, лишь бы она с ним говорила.
Не мог Валентин отступить. Просто не был в состоянии такое сделать. Как можно уйти, оставив часть себя?
Но сейчас… в этот момент, он мог переступить через все. Он будет терпеть. Переживет. Справится.
Лина немного скривила губы, посмотрела на него виновато из-под ресниц, но руку его не отпустила.
Он сказал себе не видеть этого взгляда. Не маленький, и сам все понял. Тогда еще. Не дурак был. Но он не будет об этом думать. Он сможет не обращать на это внимания. Это было таким пустяком по сравнению со всем остальным.
– Дима будет на больнице настаивать. – Все так же тихо прошептала она после некоторого молчания. – А я не хочу туда.
– Надо будет – я отвезу. – Жестко и непререкаемо сказал он. Но сам же испортил всю строгость, опуская голову и целуя ее пальцы, так и сплетенные с его. – Спи пока, малыш. Ты все время недосыпаешь в последние дни. Спи.
Лина хотела что-то сказать. Но только вздохнула, закрывая веки. По ее щеке пробежала слеза. Одна. Прочерчивая влажную дорожку. И Валик не удержался, поймал ее губами, целуя скулу. Но, тут же отстранился, не давая себе пойти дальше.
Лина не открыла глаз и не сказала ни слова.
И через какое-то время, Валик понял, что девушка опять уснула. Он так и не разнял их пальцев.
* * *
Дима толкнул дверь, понимая, что Валентин ее не запер. Наверное, не хотел, чтобы Лина от звонка проснулась. Прикрыл ее осторожно, прислушиваясь. В квартире было тихо. Быстро скинув туфли, мужчина пошел в комнату, и застыл на пороге, с силой сжимая пальцы в кулаки. Ему показалось, что он пропустил удар в живот, так сложно стало дышать. Хотя и сам не смог бы сказать, отчего такое ощущение возникло.
Дима сделал шаг в зал. Лина спала на диване, свернувшись клубочком. Она сложила руки у щеки, обеими ладошками обхватывая ладонь Валентина. Димка видела, как крепко девушка сплела свои пальцы с его, а мужчина сидел рядом, спрятав лицо в другую руку, упертую локтем в колени. И было заметно, как осторожно тот старается даже дышать, чтобы не помешать ей, хотя, очевидно, что особого удобства в такой позе не мог испытывать.
Никогда бы не поверил, что подумает так, но сегодня Дмитрий был поражен поступком этого мужчины.
Он не знал, смог бы позвонить ему, даже если потребовалась бы его помощь.
Навряд ли.
Сам бы старался справиться, выкрутиться как-то. Потому что, слишком многим надо было бы пожертвовать в себе, чтобы просить соперника о помощи, пусть и для любимой девушки.
Слишком многим.
Через себя переступить было надо, наплевав на гордость и самолюбием.
Валик оказался способным сделать это.
И впервые задумался Дима о том, а так ли верна была его оценка этого мужчины? Не ошибся ли он, не прислушиваясь, не желая слышать то, что и Лина не один раз говорила? Не обманывался ли, сознательно недооценивая противника? Сам решая и судя о том, о чем даже не имел представления?
Валентин поднял голову, услышав шаги Дмитрия.
И тот увидел, каким уставшим выглядел мужчина. Измученным. Это выражение, покрасневших глаз… оно напомнило ему Лину. И у Димки возникло отчетливое ощущение, что даже сейчас, уйдя от этого мужчины, решившись изменить все в своей жизни, Лина не спит вместе с Валиком. Именно, вместе не спит…
Однако он сумел взять себя в руки.
Валентин смотрел в упор на вошедшего, и в его взгляде, пусть и уставшем, была такая ненависть, какая, наверное, светилась и в глазах Димы. Но, он приехал ради Лины… как и Валик…
Они оба были здесь ради нее. Надо было держать в руках свои мысли и чувства.
Посмотрев на соперника несколько мгновений и, не сказав ни слова, Валентин отвернулся, осторожно проводя пальцами по щеке девушки.
– Просыпайся, малыш. – Тихонько пробормотал он, игнорируя приближение Димы за его спиной. Не убирая свою руку с ее щеки, и не пытаясь высвободить другую ладонь.
Дмитрий проглотил это, пусть и горько было.
Лина открыла веки, моргая, пытаясь сфокусировать взгляд.
И, несколько секунд, так пристально смотрела на Валентина, что Дима стиснул зубы, не давая себе и вздохнуть. От того, какая тоска была в этом взгляде.
Зависимость. Повторял он сам себе. Ему вот, так же, до безумия хотелось затянуться сигаретой. Но ничего, они справятся. Оба.
Однако сомнения уже пробрались в его душу, пусть мужчина еще не задумывался над ними…
Не сделал ли он целый ряд ошибок, из одного, первого, неверного вывода? Но… он же не мог ошибиться в том, что было между ними, не так ли?
Не мог.
А значит, все наладится. Сейчас – главным было разобраться с ее здоровьем. Пострадавшим, между прочим, именно по вине этого Валика.
Глубоко вздохнув, Дмитрий решительно шагнул к дивану.
Валентин встал, уступая ему место. Только вот, Лина не отпустила его руку. Именно она. Дима четко видел, как цепляются ее тонкие пальцы за большую мужскую ладонь. Не его…
– Спокойно, малыш. Спокойно. Я рядом. – Прошептал Валик, наклоняясь, чтобы отвести волосы от ее лица. И, аккуратно освободив свои пальцы, отошел чуть дальше. Но Димка чувствовал, как прожигает его спину взгляд этих синих глаз.
Ну и пусть. К черту его! Главное – это Лина. Все остальное, пока, может быть и вторичным.
Дмитрий осторожно присел рядом, мягко улыбаясь девушке, обхватывая ее лицо своими ладонями, поворачивая его к свету, падающему из окна.
– Что случилось, милая? – Нежно произнес он, встречаясь с ней глазами. – Плохо? Голова болит?
Лина прикрыла веки, соглашаясь с обоими утверждениями.
– Я… я нечетко вижу, Дима. – Хрипло прошептала она. – И, опять, эта тошнота…
– Ну, зачем ты на солнце ходила, милая? – Дмитрий попросил ее сосредоточиться на его пальце, которым поводил из стороны в сторону, наблюдая за реакцией зрачков. – Я же просил еще полежать. – Он всеми силами старался забыть, что за его спиной стоит, весьма недоброжелательно, настроенный мужчина.
Ему было плевать, что тому, возможно, неприятно видеть его прикосновения к ее коже, он же терпел. И этот вытерпит.
– Я работу искала. – Пытаясь следить за его пальцем, пробормотала девушка.
– Лина. – С легким укором проговорил Дима, считая стук ее пульса. – Ну почему? Мы же вчера говорили уже об этом.
Она не ответила.
И в тишине, так хорошо был слышен хруст сжимаемых пальцев. Но он не будет обращать на это внимание.
А вот Лина обратила, поворачивая голову, и закусывая губу.
– Ты таблетки пила, милая? – Дима осторожно ощупывал синяк.
Да, это было не очень достойно, но, черт возьми, он хотел обратить его внимание на то, до чего тот довел Лину.
– Какие таблетки? – Спросил Валентин. И его голосу вполне мог позавидовать ледник Арктики.
– Те, которые помогут ей выздороветь, полностью. – Не поворачивая головы, так же холодно ответил он. – А не подавят эмоции.
Возможно, ему послышался звук глухого удара и ругательство в его адрес. Он решил не смотреть на него. В конце концов, Валик заслужил. Но, вот, Лина скривилась. И он кивнул ей, признавая свою неправоту.
– Извини. – В пространство бросил он. – Ты не мог этого знать. – А потом опять посмотрел на любимую. Не слушая, куда именно тот послал его извинения. Вот сам пусть туда и катится. – Ты пила их, милая?
– Да. – Закрыв веки, легонько кивнула она.
– Малыш. – Присаживаясь у ее изголовья, жестко произнес Валик. – Попробуй еще раз.
Дима вскинул голову, недовольный тоном этого мужчины. Она заслужила другого отношения.
Но… он так ничего и не сказал, впервые понимая, как много можно увидеть за один взгляд.
Лина открыла глаза, не смотря на Диму, утопая в синих глазах, которые без капли сомнения смотрели на нее. Как же хорошо он знал ее… Девушка вздохнула, признавая его правоту.
– Нет, Валик. – Тихо призналась она.
– Сколько ты пропустила? – Уже мягче уточнил мужчина, гладя ее лоб своими пальцами.
– Два раза. – Она, поддалась ему навстречу, заставляя Дмитрия до ломоты сжимать челюсти. – Тогда, той ночью. – Валик кивнул, словно прекрасно понимая, о чем она говорила. А вот Димке ничего, особо, понятно не было. Не то, в чем он хотел бы разобраться. – И сегодня. Я забыла. Не специально. – Попыталась оправдаться она.
Дмитрий потянулся, чтобы успокоить ее, но Валик опередил, даже не глядя на него, не отрывая своего взгляда от ее глаз, обхватывая ее щеки своими ладонями.
– Тихонько, малыш. – Почти прошептал он. – Я знаю. Знаю, что ты забыла.
Димка сжал протянутые пальцы. И в этот момент Валентин поднял голову, обжигая соперника ненавидящим взглядом, смотря на эти пальцы, которые только что касались кожи Лины.
Черт! Вот это вот чувство ненависти – у них было взаимным. Он не меньше был зол на него, за то, что не его руки сейчас обхватывали ее щеки, успокаивая.
Дима ответил не менее напряженным взглядом.
Валик резко выдохнул и стремительно поднялся.
– Я на кухне буду, малыш. – Бросил он почти на ходу. – Не хочу тут курить. Не бойся, я рядом.
И вышел из комнаты, не оборачиваясь.
Глава 18
Глубоко затянувшись, Валентин уперся рукой в торец окна. Он не видел того, что происходило во дворе, куда был вперен его взгляд. Мужчина ничего не мог видеть, кроме чужих пальцев, лежащих на коже его Лины. Эта картина так и стояла перед его глазами. И, черт забери все, ему хотелось кого-нибудь убить. Владельца тех пальцев, предпочтительно.
Казалось, что он сможет, справится, сумеет себя убедить, не обращать внимания.
Но, она была его, дьявол всех забери! И он хотел, чтобы «этот» убрался от нее как можно дальше. На другой континент, возможно. На тот свет, желательно.
Он еще не смог смириться с самим фактом того, что у них, вне всякого сомнения, было. И ему не нужны были видимые доказательства этого, мать твою! Он не хотел этого видеть, не хотел слышать об этом. Не хотел представлять своим больным сознанием, как «этот» прикасался к его любимой.
Твою мать, а! Ну вот о чем он думает?! Будто это, ему себя в руки взять поможет!
Валик вытянул новую сигарету, понимая, что с такими темпами, ему сигарет хватит не больше чем на двадцать минут. А идти в машину за новой пачкой, оставляя «того» наедине с Линой – его вовсе не прельщало.
И все-таки, он мазохист. Чертов мазохист! Не о том, сейчас, стоило думать. Ничем он себе не поможет, лишний раз срываясь. И Лину не вернет, если «этого» хоть пальцем тронет. Как бы зол ни был Валентин, но мозг еще пытался работать, довлея над яростью.
Ну, вот почему все так у них выходит? Он же любит ее. Так любит, как никого в жизни.
Да он и жизнь так не любит, как Лину. Не нужна ему жизнь без нее. Только он не из тех, кто сдается. Валентин руки опускать не собирается.
Кого ему винить надо? Себя? Мать ее? Так ту, уже наказали. Не он, жизнь наказала. Валик наказал бы сильнее.
Валентин только сильнее сжал пальцы, вспоминая, как чуть комнату не разгромил, когда добился-таки ответов от тети Марины. Хотя не мебель ударить хотелось, а сволочь эту.
До сих пор злость не ушла. И не уйдет никуда. И вина перед Линой. Господи! Каким же он идиотом был! Сразу выяснить все надо было! А не на поводу идти!
Скольких бы глупостей и ошибок он не сделал, если бы понимал, отчего она в комок сжимается?!
Мужчина не выдержал, выругался в голос. Опять, ни в чем, ни повинную стену ударил. И все равно, к каждому звуку за этой стеной прислушивался.
Не было у него уже сил сдерживаться. Так много всего в один миг всплыло, налетело ураганом, с ног сбивая. А он еще пытался выстоять.
Потому что, не смотря ни на что, он ее не отпустит. Она его. И точка. И сама Лина знает это. Она нуждается в нем.
Только ощущение того, как ее пальцы сжимают его ладонь, и давало ему силы держать себя в каком-то подобии сдержанности. Не позволяло выкинуть вот «этого» из квартиры, убирая его руки от своей любимой. Желательно, ломая при этом каждый палец.
Это ощущение… и то, что ей плохо было. А он помочь не мог тут.
Надо было в больницу везти. Плевать на этого «друга» и везти в больницу, чтобы Лина не говорила.
Только… он и так все испортил своим напором. И, что он ей мог сказать, если теперь знал, что ее изнасиловать пытались?
А он не защитил. Не смог. Кто виноват в такой ситуации, как не он сам?
Но, почему же она, дьявол все забери, ему никогда не говорила?! Он бы не так себя вел. Ведь Лина для мужчины была важнее всего! Валик бы смог себя переступить, измениться бы смог. Сдерживался бы больше. Ну почему, черт возьми, почему?!
Неужели она настолько ему не доверяла?
Ведь раньше, все по-другому было. Не так. Она все ему рассказывала. Смеялась и плакала с ним вместе. А потом…
Мужчина вытащил очередную сигарету, перестав заботиться о том, что запас подходит к концу. Как же много он курить теперь стал. Лины рядом не было, чтобы посмотреть на него с укором. Тихо упрекнуть, что он здоровье гробит. А на кой черт ему здоровье, если ее рядом нет, спрашивается? И даром не надо.
Только, не правильно так думать. Не имеет Валентин права такие мысли в голове держать. Он не сдастся. Что бы там ни было. Он любит ее. И она его любит. Не звонила бы иначе. Не сидела бы, ночи напролет, его бред в трубке слушая. «Этому» бы позвонила.
На квартиру не ушла бы. У «того» осталась бы. И не смотрела бы так на него сегодня. Как и он на нее смотрел. Потому что сил уже не было без нее быть.
Да, он сам виноват в том, что все вышло так. Но все равно. Нельзя было сдаваться. Есть у них шанс. А если кто-то так и не думает, то Валик своими руками этот шанс сделает. Только не может он ее отпустить. Они умрут друг без друга. Не смогут жить. Потому что, любят один одного. Пусть и вот так, с болью, с горечью, с непониманием. Но любят. Ненавидя каждый себя. И любя другого до безумия. Так, что любовь на ненависть больше похожей стала. Но любят.
И он не опустит руки. Даже если она сама это видеть не хочет.
Валентин ей докажет. Объяснит. Он готов хоть голову разбить об стену, которой она отгородилась, но, все равно, достучится.
Звук шагов в коридоре, заставил Валика обернуться, с презрением и ненавистью встречая взгляд соперника. С вызовом. Потому что, она его была. Валика. И «этот» уже понимать это стал. Валентин видел сомнение в карих глазах, пусть и пряталось оно еще за такой же, лютой ненавистью.
* * *
– Что с ней? – Валик, опять, отвернулся к окну, он не хотел смотреть. Боялся, что не сдержится.
– Внутричерепное давление повысилось. – Дима говорил холодно и обвинительно, но тихо, как и сам Валентин, чтобы Лине не слышно было. – Оно еще после сотрясения не нормализовалась, а она на солнце перегрелась.
Мужчина замолчал, и на минуту, на кухне повисла тишина.
Но Валентин мог поклясться, что Лина лежит, и почти не дышит в зале, стараясь понять, что у них тут происходит. Вполне вероятно, вставать собралась, чтоб им отношения не дать выяснить. Надо было пойти и сказать ей, чтоб даже не думала двигаться. «Этот», все равно, не сделал этого. Не может он настоять на том, что ей делать надо. Даже не проверял, пила ли девушка таблетки.
Господи! Как же он мало Лину знает. Ведь она, и правда, так часто забывала, не о том думала, просто не считала это важным. Ей напоминать надо было. Даже заставлять, иногда.
– Ты уже можешь уезжать. – Сказал Дима после паузы. – Твоя помощь больше не нужна.
– Сейчас, как же. Разогнался. – Валентин даже усмехнулся. Хоть и не смешно было. Совсем не смешно. – Что-то я не заметил, чтоб у тебя все под контролем было. – Скривился он своему отражению в окне.
– Если бы не ты, ей, вообще, не приходилось бы сейчас мучиться. – Дима не собирался давать сопернику забыть, кто был виновен в таком состоянии девушки. – Так что, нечего мне претензии выставлять. Сам разберусь. – Он облокотился на шаткий стол, складывая руки на груди, просто, чтоб сильнее кулаки сжать. Не дать глупому желанию в драку полезть, на волю вырваться. Не выход это был. И Дмитрий сам понимал это. Великолепно понимал. Как и еще, кое-что.
– Никуда я не поеду. И не надейся. – Не поворачиваясь, бросил Валентин. – И смысла в этом нет. Все равно, как только стемнеет, она мне позвонит. Потому что ей страшно будет. Я останусь. Пусть, хоть раз нормально за все эти дни выспится, зная, что я рядом. – Это был нечестный прием. Но никто и не говорил, что Валентин будет драться за Лину честно. Здесь все методы были хороши. И не было места для ложной скромности и благородства. Нет места благородству, когда за любимую дерешься. Если, конечно, и правда, любишь. – Лучше скажи, что ей сделать надо.
Черт его забери! Дима проглотил это. Потому что ответить нечего было. Прав он, однако, оказался. Действительно прав. И от этого больно было. Только, что он мог в ответ сказать? В конце концов, Лина его не прогоняла. А тут, она решать должна была. Что бы Дмитрий ни думал, и не хотел.
– Я сейчас куплю систему, поставлю капельницу. – Он не собирался объяснять свои действия этому мужчине. Но, создалось такое ощущение, что приходилось отчитываться. Это нервировало Дмитрия. Не заслужил Валентин того, чтобы объясняли ему что-то.
Но, не хотелось Лину скандалом беспокоить.
– Тем более, ее нельзя одну оставлять. Еще решит сделать что-то. – Валик насмешливо хмыкнул, пытаясь скрыть нарастающее напряжение, за напускной легкостью.
– Сколько можно ее доставать этим?! – Недовольно ввернул его оппонент. – Она нормальная. Что ты ей не доверяешь?! На себя бы посмотрел, лучше.
Валик медленно повернулся. Тяжело и жестко глядя на соперника.
– То, что она нормальная, я лучше тебя знаю. Не имеешь ты права, мне ничего говорить. – Его глаза были злыми и холодными, но он очень старался держать себя в руках. Очень. Так, что челюсти ломило, и судорогой сводило сжатые пальцы. Но он старался. – Ты никто. И ничего не знаешь о том, что она делает и как. Думаешь, видел ее несколько дней, и экспертом в поведении Лины стал? Ты ничего о ней не знаешь. И не узнаешь никогда.
Дима поднялся, непроизвольно отвечая на агрессию, которая выплескивалась из мужчины, хоть тот, очевидно, и старался ее подавить. Только так еще хуже было. Еще опасней.
На кухне, казалось, можно было пощупать напряжение и злобу, которую источали они оба, замерев друг напротив друга.
Тихо было и в квартире. Только Валик, все равно, услышал слабый шорох, потому что знал, что так будет. Он ее знал, так, как никто в это мире.
– Лина! – Мужчина повысил голос, но не до крика, в такой тишине не было нужды кричать. – Ляг назад, малыш. Мы и сами разберемся. Не маленькие.
– Валик. – Голос девушки был укоряющим, но слабым.
– Ляг, малыш. Или мне самому уложить? – Твердо ответил он, продолжая смотреть в глаза Дмитрия. С намеком смотреть, свои слова подтверждая.
– Валик. – Почти жалобно произнесла она.
И мужчина не выдержал, пошел в комнату, зная, что и соперник следом идет. Не доверяет. Правильно. И он ему не доверял.
– Ну что такое, малыш? Что случилось? – Мужчина присел на корточки перед диваном, на котором девушка сидела, скрестив и поджав под себя ноги. – Тебе лежать надо.
Валентин не повернулся, но услышал, что Дмитрий в комнату не зашел. Она не его звала, в конце концов. А потом, услышал, как дверь хлопнула, «тот», наверное, за лекарствами пошел.
Он протянул руку, обхватывая ее ладонь. Погладил и, внезапно, даже для самого себя, поцеловал внутреню сторону запястья, как раньше. Ему так хотелось этого. Хоть такого касания.
Лина вздрогнула, но не отстранилась, наоборот, наклонила голову, прижимая лоб к его макушке.
– Валик, не надо. – Прошептала она.
И он прекрасно понял, о чем девушка просила. Хотя, и не знал, за кого из них волновалась.
– Не буду. – Согласился он, хоть и не был уверен, что сможет сдержать обещание и не сорваться. – Если ты сейчас ляжешь, и будешь делать то, что велено, и я не буду. Устраивает?
Лина легонько качнула головой, выражая согласие.
– Тогда, ложись. – Валентин встал, наблюдая, как она ложится.
– Поешь, Валик. Ты же с работы. И с утра, небось, не ел ничего. – Прошептала Лина, прикрывая глаза из-за того, что головокружение от смены положения тела вернулось. Да и, не решалась она смотреть на него, сейчас. Совесть мучила.
– Хорошо. – Тихо ответил он, и вышел из залы. А она отвернулась к спинке дивана и беззвучно заплакала, ощущая себя последней дрянью.
* * *
Если быть честным с собой, то Валентин нормально не ел, не только сегодня, он последнюю неделю почти не питался.
Если только, никто не выяснил, что сигареты, вдруг, стали обладать высокой пищевой ценностью, конечно. В таком случае, его рацион был бы великолепно сбалансированным. Мужчина усмехнулся сам себе, открывая дверцу старого холодильника. Пробежался по полкам взглядом, раздумывая, что тут есть можно, чтоб наесться.
И вдруг, поймал себя на мысли, что стоит и глупо улыбается перед холодильником, глядя на затянутую в вакуум, упаковку «бри». Протянул руку, почти не веря, проверил марку. Да нет, все именно так и было. Лина для него всегда именно этот сыр покупала, демонстративно морща нос, и намекая на то, что плесень здоровья организму не добавит. И, все равно, покупала, хоть и сама часто в магазин ходила, без него.
Но, черт побери, ему нравился этот сыр. И, Валик мог позволить себе есть любимый продукт самой дорогой марки.
А вот Лина, судя по всему, сейчас его не очень могла себе позволить, даже, если и воспылала, вдруг, необъяснимой страстью к этому сыру. Иначе, какого дьявола поперлась на работу устраиваться в таком состоянии, спрашивается?
Так зачем же купила? И не распечатывала. Его, что ли, в гости звать собиралась? Валентин серьезно сомневался в этом.
Валик хмыкнул, захлопывая дверцу, и ножом вскрыл упаковку. Поставил чайник на конфорку и, нарезав сыр, не утерпел, пошел в комнату.
– Он «бри» любит? – Без предисловия начал Валик.
Лина не повернулась к нему, и ссутулилась больше.
– Не знаю. – Тихо ответила она.
– Тогда, зачем купила? – Подошел мужчина ближе.
– Не знаю. – Повторила девушка.
– Лина. – Валентин вздохнул, и присел на диван, рядом с ней, проводя руками по каштановым волосам. – Может, давай, хоть раз за эти шесть лет, попробуем поговорить нормально?
* * *
Девушка вздрогнула, повернулась к нему лицом, но промолчала, не сказала ни слова.
Они сидели, глядя в глаза друг другу, понимая, что говорить надо. Но каждый боялся. Так страшно было начать разговор, который мог закончится непонятно чем.
Убежать всегда было легко. А вот нести ответственность за свои поступки – было, почти, нереально сложно. Так трудно, что горло перехватывало.
Лина, вновь, села, хоть мужчина и посмотрел выразительно, недовольный ее поведением.
Вздохнула тяжело и, вовсе встала, высвобождая руку, за которую Валик удержать ее попытался.
– Пусти. – Тихо сказала она.
И он отпустил.
Потому что, в ее голосе столько всего было, что Валентину страшно стало.
Но откладывать и оттягивать это, все равно, смысла не было.
– О чем ты поговорить хочешь? – Спросила Лина, неуверенно походя к окну, и открывая форточку. А потом, повернулась к нему лицом, опираясь на подоконник.
– Тебе со мной так плохо было? – Упираясь в нее взглядом, тяжело спросил Валик.
