Текст книги "Игры ночи (СИ)"

Автор книги: Ольга Горовая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

И, пусть оптион, был не вполне согласен, что его Мастер пойдет на встречу сам, но воздержался от высказываний, понимая, что не его дело решать.

Михаэль мог о себе позаботиться. Сирина не могла. А ее безопасность и сохранность ото всех, кроме него самого, стала для Вечного, приоритетной целью в последнее время. Пусть он и не мог разобраться, пока, в причине этой навязчивой идеи.

Просто, никто не смел угрожать тому, что принадлежало Михаэлю. И точка.

И вот теперь, проведя все эти часы в отталкивающей компании, и не узнав ничего нового, кроме пустого трепа, Михаэль был зол. Не пожалел собеседника, срывая на том, свое раздражение, но, ярость не особо уходила, подпитываемая странным, тревожащим вампира, ощущением.

Сирине было плохо, как и должно было быть, но, он планировал быть рядом, давая ей новую кровь, а вместо этого – так бездарно потратил время.

Сжав кулаки, вампир осмотрелся, выбирая очередную жертву.

Но, в ту же секунду, растворился во тьме, испытывая еще большую ярость и, нечто, что очень напоминало ... опасение...

Однако, Михаэль отбросил эту безумную идею, спеша на призыв о помощи своего оптиона.

***

Вампир стоял в тени, безразлично наблюдая за прохожими. Его не интересовала их кровь сейчас. Он, вообще, почти не замечал этих жалких людишек. Мужчина думал над тем, что привело его в этот город.

Однако, что-то, все же, привлекло его внимание. Что-то заставило отвлечься от размышлений.

Запах.

Он знал этот аромат. Но, никак не ожидал его сейчас ощутить. Он не должен был быть тут в это время. Осмотревшись, бессмертный понял, что впервые за последние, двести с лишком лет, испытывает удивление.

Мимо него прошла девушка с длинными черными волосами, настолько хрупкая и бледная, что, казалось, вполне может упасть под слабыми порывами осеннего ветра. Она не смотрела по сторонам, а просто брела по улице, очевидно, не имея какой-то, видимой цели.

Вампир еще раз осмотрел улицу. Нет, он не ошибся, именно она была источником.

Это могло быть забавно, в конце концов. Он был почти уверен, что такое невозможно. Неужели, он ошибся?

Если да..., это столь многое меняет...

Он сделал шаг вслед, выходя из тени...

***

Сирина шла по улицам вечерней Праги, не особо размышляя над своим маршрутом. Ее мысли были заняты другим.

Странно было осознавать, что плохое самочувствие настолько выбило девушку из колеи, что она назвала врачу свое полное имя. И, как-то, не смутилась этого. Уж очень привыкла за эти дни, что Михаэль именно так произносит его.

Ощутив новый наплыв слабости, Рина оперлась о стену ближайшего дома, стараясь глубоко дышать.

Вот, кстати, еще одна загадка. Она так и не удосужилась спросить, откуда мужчина узнал это самое, полное имя, которым наградили девушку родители, обожающие легенды о мифических и волшебных существах, которых хватало в их сфере деятельности.

– Нужна помощь, дорогая? – Чуть насмешливый самоуверенный мужской голос, отвлек Сирину от размышлений. Она вскинула глаза, невольно делая шаг назад, и остановилась, понимая, что отступать некуда.

Перед ней стоял мужчина. "Что-то многовато их появилось в ее жизни, за последние несколько дней", – мелькнула неуместная мысль, но девушка испугалась не этого.

Глаза... Его глаза, были такими же черными, как у Михаэля, вот только, они ей, вовсе не нравились, не манили, не очаровывали – вызывали страх...

– Что с тобой, милашка? – Мужчина отбросил с лица длинные темные волосы, и ступил чуть ближе, самоуверенно и широко улыбаясь.

Ничто в его позе или словах, даже в выражении лица – не несло угрозы. Но, Рина столь явно ощущала ее.

Она начала оглядываться по сторонам, надеясь, что толпа на улице, поможет ей уйти от этого человека, который вызывал в девушке безотчетный страх. Хоть и не могла объяснить себе его причины. Как назло, улица была почти пустынна. Только вдалеке, виднелись неясные силуэты людей, но, на их помощь рассчитывать не приходилось.

– Со мной все хорошо. – Гордо вскинув голову, уверенно произнесла Сирина, не показывая того, что билось в ее душе, пытаясь выбраться из оков убеждения и уговоров, выкованных часами проведенными у психолога. Дикий, нерациональный, неоправданный ужас. Сердце начало ускорять свой бег, заставляя пульс стучать почти напряженной дробью, однако, лишь покой и невозмутимость были в ее зеленых глазах. – Мне не нужна помощь, благодарю.

Она попыталась сделать шаг в сторону, чтобы обойти навязчиво рассматривающего ее незнакомца, но, потерпела поражение. Мужчина встал точно напротив нее, зеркально отражая движение девушки. И, "пусть это будут только ее очередные галлюцинации", – взмолилась Рина, но ей показалось, что тьма сгустилась, повторяя движения незнакомца. Она моргнула, стараясь не обращать на это внимания. Как и на тень, которая, все это время была на грани ее восприятия, но... видима. А сейчас, эта тень стремительно приближалась к ней...

Черт! У нее есть реальный повод для страха, а она рассматривает свои бредовые видения?! Стоит сосредоточиться, пожалуй. Тихо и неслышно набрав воздуха в легкие, девушка перевела взгляд назад, на стоящего перед ней человека.

Сирина напряглась, не понимая того выражения, которое было написано на лице этого мужчины.

Она с недоумением наблюдала за тем, как он глубоко втягивает в себя воздух, словно, принюхиваясь. И, картина того, как хищно раздуваются ноздри на этом, достаточно привлекательном, но резком лице – пугала.

Сирина сильнее уперлась в стену спиной, ощущая, как царапают ее пальцы камень, словно в попытке найти там выход. Она не знала, отчего, но то, что этот мужчина нес в себе угрозу для нее, Рина ощущала однозначно.

Однако, в тот момент, когда девушка уже готова была закричать, пусть и в тщетной, но попытке получить хоть какую-нибудь помощь, неясная черная тень, приблизившись вплотную, метнулась между ними, вынуждая мужчину отступить на шаг назад.

С удивлением, Сирина поняла, что прямо перед ней стоит врач... Кирин.

– Ого, а я почти подумал, что ошибся. – Мужчина надменно поднял бровь, рассматривая Кирина, который, с несомненным выражением агрессии и готовности к бою на лице, полностью закрывал собою Сирину от него. – Никак не мог поверить, что это его запах. Но, теперь, сомнения отпадают, не так ли, Кирин? – Его усмешка стала угрожающей. – Не зарываешься ли ты, демон, угрожая Мастеру?

Девушка с удивлением и, какой-то, странной отрешенностью, смотрела за тем, как этот неизвестный... оскалился?

Дьявол!

Наверное, она опять, бредит. Ведь не могут же у человека быть вот такие ... зубы?! Клыки?!

Если, конечно, не допустить мысли о том, что мужчина – был, вовсе, не человеком...

А, стоящий перед ней Кирин... демоном,... именно так назвал его противник, не так ли?

Сирина поймала себя на мысли, что, почти, готова рассмеяться. Да что за абсурд, в конце концов?! Но, бешеный стук испуганного сердца, и все ее чувства, кричащие об опасности, как-то, не давали мозгу убедить себя в нереальности происходящего.

Даже, если она сошла с ума, ей срочно стоило придумать, как выбраться отсюда, пусть и в своем сумасшествии. Потому что, звуки рычания со стороны обоих мужчин и явное напряжение, почти проскальзывающее между ними искрами молний, не давали усомниться в том, что сейчас будет драка.

И, девушка имела очень нехорошее предчувствие, по поводу того, какая роль отводилась ей, в этом всем.

***

– Если вы отступите, Мастер. – В голосе Кирина не было особого почтения, определенно. И он не поворачивался, чтобы посмотреть на Сирину, оценивая ее желание. Они просто говорили так, словно ее не было здесь, или, скорее, словно она не имела роли в споре. Приз. Неодушевленный предмет, который не имеет права решать, кому достанется. Вообще-то, ее это напрягало, пусть и глупо было думать о свободе выбора своего мучителя или убийцы. – Я не буду вынужден зарываться.

– Отойди, демон. Не лезь не в свое дело. – Мужчина начинал выказывать признаки раздражения.

– Любой приказ моего Мастера – мое прямое и самое важное дело. – Кирин говорил невозмутимо, но девушка чувствовала, как рычание вырывалось из его горла после каждого членораздельного и четкого слова.

Дьявол!

Не то, чтобы она понимала, о чем они разговаривают. Она, вообще, ничего не понимала. Да и стоит ли переживать о толковании бреда?! Но, не это напрягало Сирину, а то, что девушка стояла в центре этого бреда.

Мужчина вскинулся, с явным намерением атаковать, но Кирин метнулся первым, подныривая под занесенную руку. Наверное, он знал побольше Сирины о том, что его противник собирался делать. Потому, как ей, было абсолютно непонятно, что происходит.

Кирин полоснул рукой по лицу этого..., этого..., явно, не человека, и девушка, с удивлением, увидела рваные следы, словно от когтей дикого зверя.

Противник пришел в ярость. Если ранее, в его глазах было лишь насмешка и жестокое развлечение, то теперь – там пылал огонь злобы.

Сирина понимала, что самым верным, было бы сейчас убежать отсюда, пока оба мужчины?..., существа? Заняты дракой.

Вот только, ноги не слушались, начиная, в который раз за сегодня, мелко дрожать. И слабость, пыталась, вновь, управлять ею.

Однако, девушка собрала всю волю в кулак, и начала медленно отступать в сторону, продолжая держаться за стену, и не отрывая глаз от дерущихся.

А бой, тем временем, продолжался с переменным успехом. То один, то другой противники, умудрялись наносить удары, которые достигали цели.

Сирине не было ясно ничего. Она не знала, просто не старалась осознать, как дерутся эти двое, и уже полностью, поставила крест на хоть каком-нибудь понимании.

Она, и на рассудке своем, уже, в общем-то, поставила крест.

Но, об этом, у нее будет время подумать позже, главное – убраться как можно скорее, чтобы, это время, и правда, было.

Тьма двигалась вместе с мужчиной, напавшим на нее. Она видела, как переливы темноты тянутся за каждым его порывом, и мрак отвоевывал себе все больше места, с очередным, пропущенным Кирином, ударом.

Наблюдение за ходом боя, приносило неутешительные результаты. Ее защитник, а она просто не могла думать о Кирине по-другому, определенно, уступал противнику. Но, не собирался сдаваться.

И это, задерживало Рину. Вроде бы, и понимала она умом, что ничем не может ему помочь, а все равно, не могла убежать, оставляя его одного. Насколько глупо это бы не звучало.

Однако Сирина очень старалась справиться с приступом неуместного сострадания. Да, он помогал ей дважды за этот вечер, но, черт побери, ей не известны его конечные цели. И это, если не вспоминать о его возможной... демонической природе.

Черт!

Она не хотела закончить свои дни в палате сумасшедшего дома. Определенно.

Но, и закончить жизненный путь так, как ее родители – тоже, не соблазняло девушку. Кому может понравиться, когда тебя приносят в жертву в чернокнижном ритуале?

Сомнительно, чтобы многим, не так ли?

А потому, Сирина упорно продвигалась в сторону.

Однако, в этот момент, ее "защитник" оказался в невыигрышном положении. Взмахом руки..., черт! Именно, простым взмахом, противник отбросил Кирина в сторону, перекрывая путь отступления Рине.

И, пусть лжеврач, приземлился на ноги, было заметно, что он вымотан, и не совсем готов стать победителем в этом бое. Хотя, что могла знать Сирина о резервах демонов в борьбе с..., с кем, она, так же, не знала...

Мужчина усмехнулся, хоть и была эта усмешка больше похожа на оскал.

И тогда, когда Кирин собрался броситься в очередную атаку, что-то изменилось в расстановке сил...

Девушку окружила тьма..., но не та, которая так пугала, не та, что была на другой стороне этого противостояния. Это была "ее", знакомая, почти любимая и необходимая сумеречность, которую Сирина так часто использовала в качестве своего убежища в последнее время. Та, которая всегда укутывала и ласкала ее, принося лишь удовольствие. И это, как ни странно, заставило кое о чем, задуматься..., на фоне всего происходящего...

Правда, нельзя было не признать, что время для размышлений, не было выбрано уж очень удачно.

Темная фигура мелькнула перед ее глазами, выныривая из этой тьмы, так быстро, что выглядела лишь размазанным пятном.

И Кирин отступил, склоняя голову, но девушка видела его победную ухмылку.

Его противника отбросило к противоположной стене..., и, понимая, что уже сидит на холодной и мокрой брусчатке тротуара, Сирина узнала в этой фигуре – Михаэля.

Она не смогла бы ошибиться. Она узнала бы его среди тысячи, не то, что здесь, в пустом проулке средневековых улиц.

– Я приказал тебе убраться из этого города, Грегор. – Голос мужчины был ровным и безразличным, когда его пальцы сжимались на шее того, кого он назвал Грегором, заставляя противника хрипеть. Но, даже в такой интонации, этот голос заставлял Сирину ощущать себя покоренной. И это,... это ей очень не нравилось,... теперь. – Ты бросил вызов мне?

Пальцы Михаэля сжались сильнее, и струйки крови начали сбегаться по коже мужчины. Он хотел что-то сказать, но, явно был не в состоянии, когда Михаэль вот так держал его. Однако, настойчиво смотрел в глаза своего пленителя, словно что-то объясняя ему без слов...

Сирина могла поверить теперь и в большее...

– Ты расскажешь мне все, и я подумаю, стоит ли твоя жизнь еще одного заката...– Наконец, сухо произнес Михаэль.

Небрежно отбросив Грегора, в сторону Кирина, мужчина повернулся к Сирине, которая так и продолжала сидеть на полу, с непроницаемым выражением на лице, которое так манило ее в эти дни. Даже сейчас, если попробовать быть честной...

Чуть усмехнувшись, он направился в ее сторону, а девушка продолжала оставаться неподвижной, просто не имя резервов, чтобы, хоть, отползти.

И, с недоумением смотрела на его пальцы, испачканные в крови, пытаясь понять, почему ей так хочется облизать их...

– Какого дьявола? – Спросила она, растерянно встречаясь глазами с насмешливой тьмой, и почувствовала, что мозг отказывается воспринимать такую реальность, скатываясь в этот сумрак...

* Оптион – (от лат. optio, -onis), означающее «помощника, избираемого самим начальником», нечто вроде адъютанта.

Глава 7

" Ты услышала нашу музыку, не так ли, малыш?

О да, она уже манит тебя. Ты уже ощущаешь наш танец. Перекатываешь его вкус на своих губах, языке...

Твоя кровь поет во мне. И я наслаждаюсь этим. Твое желание, расплавленное и обжигающее, несущееся в моих сосудах...

Ты хочешь большего и, поверь, я удовлетворю эту твою жажду...

Не стоит убегать, тебе уже не скрыться, милая.

И аромат твоего страха – лишь подстегивает меня.

Танцуй со мной, малыш.

Повернись, следуя моему руководству.

Отринь все, что ты знала о мире раньше. Я создам для тебя новый мир. Он будет только наш. В нем будет только наше танго...

Шаг, ... поворот ... Наклон..., и ты слышишь биение моего пульса,... ты желаешь моей крови?

О, малыш, поверь, я знаю это...

Следуй в этом танце за мной, милая...

Только я могу дать тебе больше..."

Похоже на то, что просыпаться в этой кровати, застеленной шелковыми простынями, становилось ее традицией. Вот только, в этот раз, простыни были черные, тогда, как в прошлый – алыми. И только теперь, Сирина задумалась над тем, чем был обусловлен такой выбор постельного белья? Уж не тем ли, чтобы скрывать следы крови?

Ее рука, против воли, взметнулась к шее, туда, где и сейчас, немного саднил синяк. Все, что было в ее разуме – наводило на размышления..., довольно невеселые, в общем-то.

Пальцы задели тяжелую подвеску, лежащую на ее груди.

Невольно, она обхватила кулон так сильно, что побелели костяшки, и попыталась снять украшение. Но девушка, явно, переоценила свои силы.

В голове зашумело даже от такого, незначительного, напряжение, и кровь забилась в висках с надрывом.

Кровь... на его пальцах..., на камне..., снежинки на темно-алом..., надрывный плач скрипки и гармонь...

Картинки замелькали в сознании Сирины, лишь усиливая дробь пульса, вызывая головную боль. Но, понимания не было.

Рина помнила о том, что произошло..., только когда?

Какое сейчас время суток? Когда была та драка в переулке? Сколько времени она провела без сознания?

Девушка встала, направляясь к окну. И, с раздражением отметила, что ее раздели.

Что ж, пусть это было разумнее, чем уложить ее в грязной одежде, которая, вполне вероятно, была еще и влажной, после посиделок, устроенных ею на камнях улиц Праги, но – Его черная шелковая рубашка, теперь вызывала злость и раздражение. Она была в ярости из-за того, что ею управляли, обманывали. На остальное, Рина просто не обращала внимания. Не давала своим чувствам вырываться из отрезвляющего гнева.

Однако заменить эту одежду, было просто нечем. А потому, пришлось смириться.

Отдернув тяжелые бархатные шторы, Сирина увидела полную луну, высоко сияющую в ночном небе.

Ночь.

Значит, она провела без сознания несколько часов. Это не особо воодушевляло. Ее слабость, очевидно, подорвала организм в серьезной мере.

И, прислонившись к подоконнику, девушка не могла не признать с дрожью страха, что у нее есть, очень интересное, но, абсолютно иррациональное объяснение причины своего недомогания...

Господи! Но, ведь, не может, и в самом деле, Михаэль быть ... ВАМПИРОМ?! Не так ли?

Ну, пожалуйста! Пусть ответом будет – "не может"!

Но, и молясь, Сирина понимала, что, если отбросить чуть более вероятное, но не менее неприятное по своей сути, объяснение о ее сумасшествии – вариант с носферату, самый "реалистичный". А девушка была знакома с легендами об этих существах...

Черт побери! Черт!

А что тут еще скажешь? Только – черт! Черт!

Ее пальцы бегали по звеньям цепочки, в поисках застежки... и не находили. Но, Михаэль же, одевал ее, значит, застежка должна быть...

Однако ее просто не было, и все тут.

Бросив безуспешные изыскания, Сирина обернулась, осматривая комнату, надеясь найти зеркало, чтобы обнаружить-таки, упрямый замок. И задумалась на мгновение – сколько же, из того, что пишут о вампирах, было правдой? Обводя глазами темное помещение, ее не покидало ощущение сюрреализма происходящего.

Боже! Какой бред! Она тут стоит, и реально размышляет о, ... об этом...? Ее психолог, явно, потерпел полное поражение с лечением Сирины...

И, все же... Вампир...

Есть ли в жилище вампира – зеркало?

Как оказалось – есть.

Подойдя вплотную к одной из стен, Сирина увидела лишь слабое мерцание на зеркальной поверхности. Только плавный танец теней в лунном свете. Не задумываясь, девушка поднесла руку, повторяя на стеклянной глади, сверкание переливов луча луны.

И, замерла, понимая, что ее палец, невольно, обводит губы мужчины, отражающегося в зеркале...

Или она ошиблась, или легенды лгут... но, какая, в общем-то, разница?

Михаэль внимательно смотрел на нее, однако, его лицо было спокойным и невозмутимым. И, таким...

Сирина закусила губу, чтобы боль помогла снять это наваждение, унять сердцебиение...

Не от страха или ужаса..., от страсти.

Девушка перестаралась. И поняла это, только тогда, когда с удивлением, слизнула с губы каплю крови, наслаждаясь солоноватым привкусом.

О, дьявол! Вампиризм...?!

Усмешка расплылась на лице Михаэля...

Вот, черт! Он что, все знает?! Все мысли, которые только посещают ее?!

Мужчина стремительно оказался рядом, так, что Сирина не успела заметить этого перемещения. Его руки обхватили ее плечи, притягивая девушку к твердому и большому мужскому телу. А его рот, уже накрывал уста Рины, и она плавилась от этих, чуть засасывающих, ласканий его губ.

Боже, да что же это такое?! Она опять ему позволит собой манипулировать?! Кем бы он там, дьявол его побери, ни был?!

Ни за что.

Ее кулачки уперлись в его грудь, отталкивая. Пусть и смотрелось, наверное, со стороны, это довольно комично. Она была так хрупка против него.

Однако Михаэль поддался, отступая на шаг, напоследок, пробегая по ее саднящим губам языком, рождая дрожь, заставляя сжиматься пальцы на ступнях..., слизывая еще одну алую каплю...

Сирина взяла себя в руки..., почти..., наверное...

Ладно..., немного, смогла унять желание, пусть и совсем чуть-чуть. Это, уже, было прогрессом...

– Что тут происходит? – Медленно, почти по слогам, проговорила Сирина, с каждым словом делая шаг назад. Просто, чтобы быть подальше, и не поддаться его влиянию..., себе не поддаться. Чтобы не начать снимать с него полу расстегнутую рубашку, скользя руками по коже, лаская его языком, спускаясь все ниже, и ниже, и... – Кто это был? – Постаралась она перевести свое внимание в другое русло.

Но, вздрогнув, и быстро подняв взгляд с его обнаженной груди, назад, на лицо, девушка увидела, как, все многозначительней, смотрит на нее мужчина.

– Тебе, больше, не стоит о нем беспокоиться. Никто не посмеет угрожать тебе. – Михаэль искушал ее, одним голосом... Изгибом губ...

Просто, собой.

– Кто ты?! – Почти шепотом, спросила она, сжимая в кулаки, дрожащие пальцы.

– Ты знаешь, Сирина, не так ли? – Его голос растекался по ней, ее имя...

Легкие отказывались совершать очередной вдох, стирая ужас от осознания...

Он знал об этом, правда же?

– Что ты творишь со мной, в конце концов?! – Возмутилась Рина, рассерженное на свое неразумное тело.

– Ничего. – С усмешкой ответил Михаэль, делая шаг в ее направлении. – Ничего, чего бы ты, сама не хотела, малыш.

– Не верю. – Упрямо качая головой, только, чтобы, вновь не поддаться искушению, сказала она себе, складывая руки на груди..., во избежание соблазна. – Я не из таких... – Рина кивнула головой, словно подтверждая каждое свое слово. – Не из тех женщин, которые бросаются на мужчину, словно..., словно..., на леденец, что ли. – Не смогла подобрать более подходящей аналогии она, стараясь игнорировать его усмешку и обжигающий взгляд.

Ей, ведь, и в самом деле, хотелось облизать его всего, словно конфету...

– Возможно, я – именно такой, для тебя, мужчина. – Насмешливо приподнял он бровь, делая еще шаг в ее сторону.

– Стой там, где стоял, Михаэль. – Сирина быстро отступила, отгораживаясь столбиком кровати. – И нет, ты не такой мужчина.

– Да что ты? – Даже ей было слышно, что она врет. Ему – уж, тем более. – Проверим?

– Не стоит. – Опасливо покачала головой девушка. – Я не уверена, что, вообще, хочу сейчас быть с тобой в этой комнате..., в этом мире, если честно... Ты... ты...

– Ну что же ты, Сирина, тебя так пугает это определение? Не стоит, малыш. – Михаэль, не обращая внимания на ее несогласие, подходил все ближе. – Это, всего лишь, слово. Скоро, ты перестанешь бояться его.

Вот это замечание, определенно, подводит их к сути, не так ли?

– Зачем? – Только и смогла выговорить она.

– Ты позвала меня. – Так же кратко ответил Михаэль.

И, снова, сделал шаг.

– Это ложь. – Рина отступила.

– Ты сомневаешься? Напрасно, Сирина...

И каждый раз, когда его губы произносили ее имя..., прокатывали его на языке Михаэля..., дрожь побегала по коже девушки, усиливая, и без того, не дремлющее, желание.

Но, это, определенно, не было удачным решением ее проблемы.

– Я не хочу... – Вонзая в ладони ногти, почти закричала она. – Не буду...

– А вот это, уже мне решать, милая. – Михаэль сделал еще два шага, оказываясь, практически, вплотную. – Тебе понравится, малыш. Я обещаю. – Он не отрывал своих глаз от ее. – И потом, ты сама так решила. Так давно, ты позвала меня...

Его пальцы поднялись вверх, и мужчина, легко, почти небрежно, провел ногтем под своей ключицей.

Сирина вздрогнула, не в силах оторвать взгляд.

За его пальцем потянулась линия, набухая алыми каплями крови...

Горло девушки запекло и мышцы дернулись. Она ощутила, как рот увлажняется, наполняясь слюной...

И язык пробежался по губам, дразня и желая...

Дыхание сбилось, при одной мысли о том, что было столь реально припасть к его коже, лаская..., глотая..., слизывая..., и снова, лаская...

Жажда. Она смогла бы утолить ее. Теперь Рина, понимала, отчего вода не помогала...

– Нет... – Покачал Сирина головой, зачарованно следя, как капли стекают вниз, прочерчивая дорожки по коже его груди. – Нет... Это не реально. Невозможно. Это... я не буду, делать такого...

Михаэль усмехнулся. Легко, чуть надменно.

Но, дьявол, как же ее заводила такая его усмешка!

– Здесь я решаю, милая. Ты, свой выбор, уже сделала. – И, не давая ей времени опомниться, мужчина протянул вперед руку, обхватывая затылок Сирины пальцами, притягивая ее лицо ближе, давая вдохнуть аромат..., прижимая к коже...

Они застонали в унисон, когда ее губы поймали убежавшую каплю.

Желание крови, желание страсти – эти чувства сплелись, смешались в Сирине, рождая дикую потребность в нем.

Михаэль не отпускал ее голову, пропуская волосы между пальцами, и она слышала довольное рычание, когда слизывала, капля за каплей, дорожки крови на его груди...

Теперь, не могло быть сомнений в том, что было источником этого звука, не правда ли?

Чуть сжав пальцы, приподнимая ее голову за волосы, мужчина заставил, почти ничего уже не понимающую в происходящем, Сирину подняться выше, и прижал ее губы к разрезу, понуждая глотать...

Его кровь на ее языке, растекающаяся по ее горлу...

Она уже знала этот вкус... И он дурманил ее, доводя до безумия.

Его пальцы, давно уже расстегнувшие рубашку на ее груди, и ласкающие..., мучающие тяжелеющую от желания грудь...

Его тело, прижатое к ней, заставляющее хотеть большего, заставляющее ее умолять...

Рина стонала, глотая его кровь.

Кричала, когда Михаэль, почти рыча, опрокинул ее на кровать, переворачиваясь на спину, не отпуская затылок Сирины.

Поддалась, когда он потянул ее волосы, целуя кровавые губы, лаская языком ее рот. И, просто, беззвучно запрокинула голову, не имея уже голоса, когда мужчина вошел в нее, заполняя ее и кусая одновременно...

Михаэль двигался в ней, резко, отрывисто, глубоко вонзаясь, жадно глотая кровь, целуя губами шею.

Его пальцы скользили по телу Сирины, задевая, так и не расстегнутую цепочку. Мужчина оторвался от ее шеи, заглаживая рану языком.

Поймал губами сосок, мучая и лаская, засасывая. Чуть кусая.

Сирина забыла о том, что именно она делает, полностью растворяясь в нем, царапая, вдавливая свои ногти в его плечи, уже не противясь – понуждая.

Движения его тела в ней, в ее жаре, заставляли ее всхлипывать, обхватывая его плоть в наплыве приближающегося наслаждения.

– Я решаю – Хрипло, надрывисто прошептал Михаэль, вновь, притягивая ее губы, целуя, и..., прижимая ее уста к ране, так и не выпуская волос Рины, из пригоршни своей руки. – Ты – моя.

Девушка не выдержала, взрываясь от удовольствия, ее губы не удержали протяжного, горлового стона, пусть и были прижаты к его груди.

И Михаэль зарычал, присоединяясь к ней, в ее наслаждении, погружая свои зубы в ее плоть, свое тело в ее, конвульсивно сжимающийся, жар и влажность, упиваясь вкусом крови Сирины...

***

Николай потер лоб и прищурил глаза, вглядываясь в ночную тьму.

Он устал. Шесть часов дороги по темной, слабоосвещенной трассе, в Богом забытое, место – не самый хороший выбор для загородной прогулки. Но мужчина и не гулял.

Свернув на еле заметную, даже в свете дальних фар, дорогу, Ник остановился, чтобы свериться с картой.

Глаза пекло от напряжения, однако, он не отрываясь, следил за изгибами лесной дороги. Как же давно мужчина не приезжал сюда. Лет двадцать, не меньше. И, никогда бы не вернулся, если бы не Рина.

Не лгал Николай, когда в субботу утром, признавался, что она ему понравилась. Совершенно не обманывал. И, оттого, прислушался к тому, что старался выкинуть, стереть из своей памяти все эти годы. Не хотел вспоминать. Но, не смог не вспомнить, когда столь многое указывало на это.

Еще тогда, в кабинете, увидев абрис мужчины во тьме за ее спиной, Ник понял, что прошлое вернулось. Не его прошлое, но отвечать – должен будет Николай.

Черт! Как же он тогда испугался! Словно все его ночные кошмары пришли за ним, выкапывая в мозге самые потаенные страхи.

Ник знал, что это могло значить. Знал, но отмахнулся, не захотел поверить. Не пожелал, вновь, впустить тот ужас в свою жизнь. Но, девушку из лаборатории увел.

Правда, как оказалось, безрезультатно. То существо..., оно последовало за Риной.

Очевидно, вампир выбрал девушку своей жертвой. Не могло быть сомнений. Николай понял это, когда увидел тот синяк. Только вот, какова его конечная цель? Поиграть и убить? Или, он хочет обратить Рину?

Николай боялся последнего. Он не желал, чтобы с девушкой произошло такое. Не тогда, когда мужчина имел возможность и знание, чтобы предупредить обращение, а, если уже поздно – исцелить ее.

А Рина, Боже, она даже не понимает, что с ней происходит! Не видит, что, то существо, гипнотизирует, подчиняет ее.

Оставалось надеяться, что Ник не опоздает. В конце концов – это не длилось дольше трех дней, правильно? А, насколько он помнил, при таком варианте, у него еще было время в запасе.

Единственное, в чем он нуждался сейчас – это в совете. За ним и ехал Николай по ночной лесной дороге, в старое, заброшенное село.

Когда его машина остановилась у ветхого, покосившегося дома, в окне которого горел, единственный в округе, огонек, на крыльцо вышел старик.

Он был дряхл и немощен, едва способен передвигаться, опираясь на толстый сук, который служил опорой этому древнему мужчине.

Слепые глаза долго всматривались в тьму ночи, словно ощупывая ночного гостя, который не решался ничего сказать, и, наконец, причмокивая, с шипением, но уверенно, голос старика нарушил тишину.

– Ну, здравствуй, правнук...

***

Его семья не боролась с порождением тьмы. Никогда не выступала против созданий ночи. Напротив, предки Николая, испокон веков, служили им. Не нарушая и не прерывая традиции. И за это, темные создания щадили их род даже тогда, когда все окрестные селения вымирали из-за жестоких и темных забав вампиров и их слуг – демонов.

Отец Николая убежал отсюда, когда ему было только пятнадцать. Он не верил во все эти легенды. Просто отрицал их, закрывая глаза на то, что видел и слышал. Не приемлел.

Темные создания стали скрытней, уже не столь явно показывали себя людям. И его отец, желая нормальной жизни, покинул дом предков, дабы никогда не возвращаться.

Но, его решение было поспешным. Мужчина не только возвращался сюда на протяжении своей жизни, но и привозил сына. Так Ник и узнал, что, не стоит отрицать то, что ты не видишь, или не умеешь понимать. Иногда, столь многое, наш разум просто отвергает, боясь, что не сможет уложить новые данные в устоявшуюся модель мироздания.

Николай был ученым, это правда. Однако, он никогда не сомневался, что в ночи есть то, что может, совершенно не научным и иррациональным способом, забрать человеческую жизнь. Так легко и просто, словно выпить напиток из бумажного стаканчика, небрежно смяв его при этом.

Он верил. И теперь, кто мог бы высмеять его?