Текст книги "В моей смерти винить президента... (сборник)"

Автор книги: Ольга Степнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Ольга Степнова
В моей смерти винить президента…
Сборник пьес

МОСКВА-ВЛАДИВОСТОК

Комедия в двух действиях

Действующие лица:

Он

Она

И Третий Лишний (он же Проводник, Проводница, Детина, Цыганский Барон, Прокурор, Попутчик-Дедок, Офицер)

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Купе в СВ.

Дверь открывается, входит Он – с дорогим кейсом, в дорогом костюме, на шее шарф, на руке – кашемировое пальто.

Критически оглядев купе, бросает на полку кейс и пальто, садится, закуривает, берёт со стола газету и разворачивает её.

Двери остаются открытыми. В купе мимоходом заглядывает проводник.

Проводник(с улыбкой): – У нас не курят.

Он гасит сигарету и оглядывается, не зная, куда бросить окурок.

Мимо купе, волоча за собой чемодан, медленно проходит Она.

Он смотрит на Неё, потом на окурок. Слышен звонок мобильного. Он хватает пальто, достаёт телефон из кармана и украдкой суёт окурок между стеной и полкой.

Он : – Да, дорогая. Да, устроился хорошо. Нет, попутчиков нет, я же говорил тебе, что выкупил всё купе. Нет, ещё не отправились. Да, минут через пять. Нет, попутчиков нет, я же тебе говорил, что выку…

В купе заходит Она.

Она : – Ну, наконец-то! Хоть одно свободное место! (Швыряет чемодан на Его пальто). Представляете, мне продали билет на одно место с каким-то полковником! Полковнику лет сто восемьдесят, и у него то ли псориаз, то ли витилиго, то ли диатез, то ли крапивница! В общем, что-то кожное и заразное.

Он (в трубку): – Нет, дорогая, попутчиков нет, я выкупил всё купе.

Она(восторженно): – Вот как! Значит, вы с удовольствием уступите мне одно место!

Он (холодно, выдёргивая своё пальто из-под Её чемодана): – Нет.

Она (по-хозяйски садясь на противоположную полку): – Что значит – нет?

Он : – Нет – это значит, не уступлю.

Она : – Вы… выгоняете меня к полковнику?!

Он : – Я никуда никого не выгоняю. Я выкупил всё купе и не собираюсь ни с кем делить его.

Она (кокетливо): – Даже со мной?

Он : – В особенности с вами. (В трубку) Да, дорогая, попутчиков нет, это… Это какая-то чокнутая перепутала дверь. Да, пе-ре-пу-тала!

Она (вскакивая): – Какая-то?! Чокнутая?! Я?! Перепутала?!

Хватает чемодан, вышвыривает его за дверь и уходит, наделав много шума и грохота.

Он (заговорщицки в трубку): – Ушла. Конечно, совсем. Целую. Я перезвоню тебе.

Нажимает отбой, достаёт из кармана пачку сигарет и обнаруживает, что она пустая. Украдкой, словно стесняясь самого себя, достаёт окурок, спрятанный между стеной и полкой.

С наслаждением закуривает.

Голос за окном объявляет: «Внимание! Поезд номер девятьсот двадцать, следующий по маршруту Москва-Владивосток, отправляется с первого пути!»

Купе дёргается, слышится нарастающий стук колёс.

Он улыбается. В ботинках ложится на полку, пуская дым в потолок. Берёт газету. Во всех движениях – счастливая расслабленность.

По громкой связи женский голос с придыханием сообщает: «Уважаемые дамы и господа! Приветствуем вас в нашем вагоне повышенной комфортности и усиленных удобств! Мы следуем по маршруту Москва-Владивосток и надеемся, что ваше путешествие будет очень приятным! (Голос взвизгивает и хихикает). Извините… В пути вас обслужат проводники Игорь Колупаев и … ай! Перестань… И Маргарита Колупаева. Извините… Счастливого вам пути!»

Он (отбросив газету и посмотрев на радио, тонким голосом передразнивает): – Ай! Извините… Счастливого вам пути! Вагон усиленных удобств! Грамотеи!!!

Вдруг, лежа, исполняет бравурный танец, хлопая себя по ляжкам.

Он : – Ура. Семь дней безделья и полной свободы. Ура, чёрт побери!

Встаёт, потягивается. Снимает пиджак, ботинки, носки, всё это сваливает на соседнюю полку. Подпрыгивая, боксирует воздух.

Дверь открывается.

Проводник : – Чай? Кофе?

Он : – Покоя! (Захлопывает перед носом проводника дверь).

Дверь открывается.

Проводник : – Чай? Кофе?

Он : – Я же сказал вам – отстаньте. Я не пью бодрящие напитки в это время суток.

Проводник (невозмутимо): – А что вы пьёте?

Он : – Минералку комнатной температуры, без газа, без лимона и калиево-натриевых соединений.

Проводник : – Хорошо. (Принюхиваясь) И всё-таки у нас не курят. Штраф тысяча рублей.

Он : – Понял. (С треском закрывает дверь, гасит окурок и суёт его на прежнее место между стеной и полкой) Идиоты. СВ называется!

Садится и расслабляет галстук.

Стук в дверь.

Он вскакивает и нервно распахивает её.

На пороге Она.

Она : – Может быть, у вас можно выкупить второе место?

Он (сухо): – Нельзя.

Она : – За двойную цену!

Он : – Нет.

Она : – Почему?!

Он : – Мне не нужны деньги. Мне необходимы покой и одиночество.

Она : – Я буду молчать, как эта… как рыба. Как маринованная селёдка!

Он : – Молчите рядом с полковником.

Она : – Но там… Вы не поверите… Произошёл сбой в компьютере и на место полковника ещё целых три претендента – беременная женщина, депутат Государственной Думы и дядечка в форме прокурора.

Он (ехидно): – Все с псориазом?

Она : – Не смешно.

Он : – Мне тоже.

Рывком закрывает дверь у неё перед носом.

Она (колотит в дверь кулаками): – Вы эгоист!

Он (весело): – Ага.

Она : – Чёрствый сухарь!

Он : – Даже не спорю.

Она : – Индивидуалист! Хам! Мужлан! Высокомерный па… павиан!

Он : – Кто?!

Она (жалобно): – Продайте мне одно место!

Он : – Идите к полковнику.

Она (со слезами в голосе): – Но там три человека на место! Вернее, со мной – четыре.

Он (повышая голос): – Это не мои проблемы. Это проблемы полковника.

Дверь резко открывается.

На пороге проводник.

Проводник (протягивая стакан): – Ваша минералка, мёсьё!

Он (орёт): – Я заказывал покой и одиночество! Покой и одиночество! Я сполна заплатил за это! (Берёт стакан).

Проводник : – Боюсь, мёсьё, ваша настоятельная потребность останется неосуществимой мечтой.

Он : – Это ещё почему?!

Проводник : – Видите ли, произошёл сбой в компьютере и…

Он : – Знаю! На место полковника продали ещё три билета!

Проводник : – Четыре. Видите ли, среди пассажиров есть беременная женщина, она может вот-вот родить, поэтому, не будете ли вы так любезны, мёсьё…

Он : – У меня занято! Бесповоротно, катастрофически, безнадёжно занято!

Мчится в коридор, хватает чемодан, берёт Её в охапку и заталкивает в купе.

Он : – Вот, эта дама выкупила у меня одно место за двойную цену!

Она, улыбаясь, вышвыривает с полки его вещи на соседнюю полку.

Проводник : – Жаль. Беременной нужен покой.

Он : – Жаль. (Залпом выпивает стакан минералки. Выпучив глаза, орёт, обращаясь к проводнику) Что это?! Что это, негодяй?!

Проводник (отшатнувшись): – Как вы просили, мёсьё… Комнатной температуры, без газа, без лимона и калиево-натриевых соединений…

Он : – Это водка, болван!!!

Проводник : – Без газа, без лимона и калиево-натри…

Он с грохотом закрывает дверь перед носом проводника.

Она беззвучно хохочет.

Он брезгливо нюхает своё дыхание, дыхнув на ладонь.

Он : – Болван! Сборище идиотов!

Она хохочет в голос.

Он (протянув руку): – Деньги!

Она : – Что?!

Он : – Вы купили у меня это место за двойную цену. Разве не помните?

Она встаёт, молча берёт чемодан, собирается выйти из купе.

Он (выхватывая у Неё чемодан): – Стойте! Куда же вы?!

Она : – К полковнику. Я передумала покупать у вас место.

Он (перекрывая Ей путь): – Ага! Хотите, чтобы в моём купе разродилась какая-то баба!

Она : – Хочу.

Он : – Хотите насолить мне!

Она : – Хочу!

Он (хватаясь за сердце, присаживается на полку): – Ох…

Она (высокомерно): – Вам что, плохо?

Он : – Я не переношу водку. Особенно тёплую, особенно без лимона…

Она сумочкой начинает обмахивать Его.

Он ложится и тихо стонет.

Она : – Вы не помрёте?

Он : – Ага, счас!! Чтобы моё место досталось депутату? Или прокурору?! Не дождётесь!! Гоните деньги за место! Хотя бы его единичную стоимость!

Она со вздохом лезет в сумочку, достаёт кошелёк, отсчитывает деньги, кладёт их на столик.

Он : – Господи, как я мечтал семь дней провести в одиночестве! Как мечтал! Я придумал эту командировку, выкупил всё купе, и – что в результате?!

Она : – Компьютер…

Он (вскакивая): – Да не компьютер, а люди! Безответственные люди! Какой-нибудь тупой системный администратор с бодуна перепутал кнопки и вместо «энтера» нажал «удалить»!!

Его слова прерывает треск вагонного радио. Женский голос, старательно выговаривая слова, сообщает: «Уважаемые пассажиры! В нашем вагоне повышенного комфорта и усиленных удобств вы можете приобрести свежую прессу и горячие… в смысле… горячительные напитки. А так вы мо… ой! Извините. Отстань! А также вы можете приобрести предметы личной гигиены и … ай!... Защиты в смысле предохранения… Желаем вам счастливого пути! В пути вас обслужат проводники Игорь Колупаев и… Да отстань ты! Маргарита Колупаева. (Ржёт, бормоча «извините»).

Он : – Бордель, а не СВ. Лучше бы я взял плацкарт.

Она : – Мне нужно переодеться.

Он : – Я должен вам помогать?

Она : – Вы должны выйти.

Он : – Ну, началось!

Она : – Если хотите, я… (Забирает со стола деньги).

Он (взмахивая руками): – Выхожу, выхожу!

Достаёт из кейса тапки, одевает их и выходит.

Она переодевается в миленькую пижамку. Туфли меняет на пушистые шлёпки на шпильках. Весь стол заставляет косметикой. Над дверью вешает боа из розовых перьев. Обильно душится и душит всё вокруг, в особенности Его вещи.

В купе заглядывает проводник.

Проводник : – Чай? Кофе?

Она : – Апельсиновый фреш.

Проводник : – Простите?..

Она закрывает дверь перед носом проводника.

Снова опрыскивает всё духами, в особенности Его вещи.

Перевешивает боа так, чтобы концы свисали над входом.

Стук в дверь.

Она открывает.

Он (отшатываясь от бьющего его по носу боа и хватаясь за сердце): – Господи, что это?!

Она : – Где?

Он (орёт, указывая на перья): – Вот это что?! И чем это так воняет?!

Она (невозмутимо): – Я не могу жить в свинарнике. От ваших вещей несёт табаком, поэтому я немного освежила воздух. А боа нельзя держать в чемодане, оно помнётся.

Он (не находит слов и только жестикулирует): – Ага… в… хр… п-п… тьфу!

Она (забирая со стола деньги и срывая боа): – Если вам что-то не нравится… Я к полковнику.

Он : – Нет! Нет! (Отбирает у Неё боа и деньги. Деньги суёт в карман, боа заботливо развешивает над входом) Мне всё нравится! Замечательные духи! Чудное боа!!

Чихает. Любовно поправляет боа над входом. Снова чихает и кашляет взахлёб.

Она : – Дышите поверхностно. Глубокое дыхание очень вредит здоровью.

Он (бормочет, раскладывая свои вещи): – Покой и одиночество! Покой и…

Она : – Что?!

Он : – Мне нужно переодеться. Вы не могли бы выйти?

Она : – Будет недостаточно, если я отвернусь?

Он (сдерживая ярость): – Я же выходил!

Она : – Хорошо, хорошо, если вам есть что скрывать…

Он (орёт): – Есть! Мне есть, чёрт побери, что скрывать!!!

Она : – Хорошо, хорошо! Не орите, дышите поверхностно.

Выскальзывает за дверь.

Он (шепчет, боксируя свисающие концы боа): – Покой и одиночество! Покой! И одиночество!!

Трещит вагонное радио.

Сладкий голос сладко сообщает: «Уважаемые пассажиры! В нашем вагоне повышенного комфорта и усиленных удобств вы можете посетить купе-кинотеатр и посмотреть… посмотреть…» Слышится сдавленный хохот, возня, радио отключается.

Он : – Чёртов бордель…

Переодевается в полосатый халат, сдвинув косметику, ставит на столик коньяк, на стену вешает портрет Хэмингуэя. Опрыскивает всё своим дезодорантом, в особенности розовое боа.

Осматривает дело рук своих, и, глядя в зеркало, проверяет чистоту зубов и выбритость щёк.

Открывается дверь, проводник протягивает ему стакан сока.

Он : – Что это?

Проводник (сдувая с носа боа): – Апельсиновый фреш.

Он : – Я не заказывал!

Проводник : – Это для вашей дамы.

Он : – Для мо-ей?!! Вы сбрендили?! Эта дама такая же моя, как и ваша!

Проводник : – Да? А мне показалось… (Подмигивает и делает концами боа легкомысленные движения).

Он (сухо): – Вам показалось.

Дёргает дверь, собираясь закрыть её, но проводник подставляет ногу.

Проводник : – Что делать с соком, мёсьё?

Он вырывает стакан, плеснув себе на халат, и всё-таки рывком закрывает дверь. Брезгливо держит стакан двумя пальцами, не зная, куда поставить – столик занят косметикой.

Слышится визг тормозов, вагон дёргается, поезд останавливается.

Сок выплескивается на халат.

Он, с трудом удерживая равновесие, одними губами говорит неприличное слово.

«Станция Горький-Московский, – сообщает вагонное радио. – Стоянка двенадцать минут. Будьте внимательны и осторожны!»

Он пристраивает стакан на самый краешек стола. В бешенстве срывает с себя мокрый халат, оставаясь в трусах.

Дверь открывается, входит Она.

Она (оглядывая Его): – Неплохо. Вам действительно есть что скрывать.

Он (хватая халат и прикрываясь им): – Выйдите!

Она : – Уже не имеет смысла. Всё самое запретное я увидела. Вот уж не думала, что мужик может так долго переодеваться!

Он : – Кажется, я согласен уступить ваше место беременной. Да, кажется, согласен… Пусть рожает себе, а что – дело житейское… Хорошее, благородное дело... Где, где эта женщина, которая на сносях?! (Быстро надевает халат, берёт из пиджака деньги, суёт Ей в карман пижамки, и орёт, высовываясь из купе) Эй! Кто там без места беременный?! Сюда! В нашем вагоне повышенной комфортности и усиленных удобств открылось родильное отделение!!!

Она (коротко ударяя Его под дых, закрывает дверь): – Да вы псих!

Он : – А вы – гламурная курица!

Она (сжимает кулаки и топает на Него ногами): – Вы… вы… вы…

Он (весело): – Ну, и что я?! Что?!

Она (засовывает Ему деньги в карман халата): – Акушер хренов!

Он открывает рот, чтобы ответить, но поезд трогается, вагон дёргается, Она летит на Него, стакан с соком падает на пол.

Она (резко отстраняясь от него): – Что это?!

Он (хохоча во всё горло): – Ваш фреш! Кажется, апельсиновый!

Она (глядя под ноги и тоже начиная хохотать): – Фреш-то, может, и мой, но он в ваших ботинках!!

Они некоторое время ещё смеются. Он замолкает первым, с каменным лицом поднимает ботинки, рассматривает их и выбрасывает в окно.

Молча пихая друг друга, они расправляют постели.

Гасят свет, ложатся, не раздеваясь.

Минутное молчание нарушает стук колёс, гудки электровоза, хохот в коридоре, звон посуды.

Трещит мобильный, Он берёт телефон.

Он : – Да, дорогая! Да, еду. Ты же знаешь, я редко ужинаю. Уже лёг спать. Почему рано? Нормально. Меня в поезде укачивает как младенца в люльке, ты же знаешь.

Она (очень громко): – У вас случайно нет таблетки от головной боли?

Он : – Ну что ты, дорогая, какие попутчики, я выкупил всё купе, ты же знаешь…

Она (стонет, хватаясь за голову): – М-м-м!

Он (вскакивая и показывая Ей кулак, орёт в трубку): – Какой к чёрту секс, дорогая?!! Какой дорожный роман?!! Это… это…

Она : – М-м-м-м!

Он (с отчаянием): – Это роды, дорогая. Да, ро-ды! Что значит – чьи?! Не мои, это точно. И не от меня!!! Понимаешь, в компьютере произошёл сбой, и на место полковника продали три… нет, четыре билета, если считать вместе с полковником! (Вскакивает, начинает метаться по купе) А у полковника псориаз! Ну, или что-то кожное!!! С ним никто не хочет ехать в одном купе!!! Потому что все думают, что это заразное!!! А у беременных особая мнительность, ну, ты же знаешь!!! Вот… и, короче, одна беременная, она… не смогла вынести всех этих передряг и…

Смотрит на трубку, откуда разносятся короткие гудки, хватается за голову.

Он : – Зачем вы так?

Она : – Жена?

Он : – Похоже, бывшая.

Она : – Что, очень ревнивая?

Он : – А вы бы не приревновали мужа, у которого в купе стонет женщина?

Она : – У меня нет мужа.

Он : – Неудивительно.

Она : – Хотите меня обидеть?

Он : – Нет. Мне плевать на вас.

Она : – А мне на вас.

Он : – Вот и не стоните в моём купе!

Она (подскакивая): – Я выкупила у вас половину!

Он (доставая из кармана деньги и швыряя их на стол): – Вы выкупили место! Мес-то!!! А покушаетесь на моё жизненное пространство! Моё личное жизненное пространство!!!

Она вскакивает, швыряет в чемодан косметику, забирает со стола деньги.

Он (хохочет): – Катитесь! Катитесь к полковнику! Будете пятой на его полке! И не забудьте свои перья!

Швыряет Ей вслед боа, закрывает дверь, наливает коньяк в стакан из-под сока.

Он (поднимая стакан): – Покой и одиночество!

Залпом выпивает коньяк. Поезд дёргается и останавливается. Он, поперхнувшись, пытается сам себя похлопать по спине. Кашляет. Задыхается.

Женский голос с придыханием сообщает по вагонному радио: «Станция Котельнич-Один. Стоянка две минуты. Будьте внимательны… внимательны… внимательны… а-а-а-ах!»

Он застывает с открытым ртом.

В купе вваливается Детина в наколках. Зашвыривает чемодан наверх, оглядывает пространство, достаёт из-за пазухи водку, пачку сигарет, батон колбасы и огромный раскладной нож. Всё это бесцеремонно швыряет на стол.

Он под взглядом Детины вжимается в стену.

Детина : – Чем тут воняет?

Он (бормочет): – Да так… духи, дезодорант… сигареты… мои носки, извините…

Детина достаёт из бездонной запазухи небольшой магнитофон, ставит его на стол и включает на всю громкость. Звучит разухабистый шансон.

Детина : – Начнём?

Он (ещё больше вжимаясь в стену): – Что начнём?!

Детина : – Праздновать!

Он (убито): – Что праздновать?

Детина : – Моё освобождение, фуфел! (Раскрывает нож и начинает крупно кромсать колбасу) Отмотал пять лет! Убийство по неосторожности! Вышел досрочно за о-очень примерное поведение! (Наливает водку в стакан, где недавно был фреш и коньяк) За осторожность, фуфел! (Залпом выпивает водку) А где твоя посуда?!

Он (вскакивая): – Вы пьёте из моей посуды! Вы… (выключает магнитофон) Вы… (орёт) Это моё купе! Я заплатил за него! Вон отсюда!!!

Детина (хлопает Его по плечу): – Чего ты так волнуешься, фуфел? Понимаешь, тут такая история… В каком-то компе произошли непонятки и мне продали билет на одно место…

Он (в ужасе): – С полковником!

Детина : – Если б только с полканом! Кого там только нет! И полковник, и депутат, и баба брюхатая, и фифа в перьях, и даже прокурор в натуре имеется! А я прокуроров не люблю. Я люблю людей без погонов и полномочий, иначе становлюсь жутко неосторожный! (Включает магнитофон, наливает водку в стакан, отрубает кусок колбасы. Спрашивает, кивая на портрет Хэмингуэя) Папа твой?

Он : – Нет… Это… мама мой…

Детина : – Красивая. Жаль, что у тебя посуды нет, выпил бы со мной.

Он (шёпотом): – Помогите!

Детина (увеличивая громкость блатной песни): – Что говоришь, фуфел? Не слышу!

Он срывается с места и выбегает из купе, путаясь в полах халата.

Детина чокается с портретом Хэмингуэя, пьёт.

Детина (бормочет, убавляя громкость магнитофона): – СВ называется! Все нервные, дёрганые… Так и до неосторожности недалеко… Твоё здоровье, мама! (Подмигивая портрету, опять пьёт).

В купе вваливается Он. На шее у него розовое боа, в руке Её чемодан. Другой рукой Он волочёт Её за собой. Она упирается, но не очень – больше от упрямства, чем от нежелания идти.

Он (орёт): – Вот! (Выталкивает Её перед собой) Вот! (Срывает с себя боа и заботливо развешивает его над входом. Бесцеремонно лезет в Её чемодан и расставляет на столе косметику, сдвинув водку, колбасу и магнитофон) Вот!!! Это моя… моя… Подруга! Она едет… здесь! (Тычет в соседнюю полку) Я купил для неё это место! Ку-пил!

Детина : – Я лично со своей подругой всегда на одной полке ездил.

Он собирает со стола колбасу, водку, нож и всовывает всё это в руки Детине.

Он : – Вон!

Детина (жалобно): – Фуфел, я не могу с прокурором на одной полке. Падлой буду!

Он выталкивает Детину, тот упирается.

Она улыбается.

Звонит телефон.

Он (запыхавшись): – Да, дорогая! Нет, я не обиделся! Да, родила! Вроде бы мальчика, я в этом ничего не понимаю…

Детина легонько даёт Ему под дых, и, воспользовавшись моментом, протискивается в купе и прыгает с ногами на полку.

Детина : – Не пойду к прокурору! Хоть режьте! Спите вместе, на одной полке! Учитесь нежности и любви!!!

Он (сгибаясь от удара и кашляя): – Да, я всё ещё люблю тебя, дорогая! Нет, я не простудился, просто меня бьют! Как кто? Бывший уголовник. Он не хочет уходить к прокурору, требует, чтобы я спал с этой… рожавшей. Ну какие попутчики, ты же знаешь, я выкупил всё купе!! Постой, ты не так меня поняла…

Смотрит жалобно на телефон, в котором слышны короткие гудки.

Он в ярости хватает за грудки Детину, неумело бьёт его в челюсть и вышвыривает из купе. Следом за Детиной летит его чемодан.

Детина (из коридора орёт): – Осторожнее, фуфел! За это пять лет дают, и то, если адвокат хоро-оший!

В коридоре слышится грохот.

Она беззвучно хохочет и аплодирует.

Он поправляет халат на груди и приглаживает волосы.

Она (показывая готовность достать кошелёк): – Я вам ничего не должна?

Он : – Только тишину и покой.

Она : – Это нетрудно.

Выключает свет и ложится.

Он с размаху плюхается на полку. На грудь ему падает Хэмингуэй. Он не шевелится. В привычной последовательности – вагон дёргается, поезд останавливается.

Трещит вагонное радио. Сонный голос сообщает: «Стоянка пятнадцать минут. Будьте внимательны и осторожны. В нашем вагоне повышенной комфортности и усиленных удобств, вы можете у проводников взять домино и шашки. (Громкий зевок). Домино и шашки вы можете взять в каюте… в купе у проводников Игоря Колупаева и Маргариты Колупаевой…» (Снова громкий зевок).

Она (шёпотом): – Вы умеете играть в домино?

Он : – Вы обещали тишину и покой.

Она : – Я тоже не умею. Какой идиот в наше время будет резаться в домино и шашки?! Тоже мне – СВ!..

Он, раздражённо привстав, вешает на стену портрет.

Вдруг включается вагонное радио и, сквозь помехи и шум, слышатся стоны, вздохи, повизгивания.

Она : – Интересно, это Колупаев с Колупаевой развлекаются? Во, дают! А другим домино предлагают!

Он стонет, натягивая на голову подушку.

Он (из-под подушки): – Вы! Обещали! Мне! Покой! И тишину! И тишину!!!

Она : – А я – что?! Это Колупаевы! Игорь и Маргарита, если я не ошибаюсь.

Он стонет в унисон со стонами, несущимися из динамиков.

Поезд трогается. Портрет Хэмингуэя падает Ему на грудь.

Он вскакивает, выбрасывает портрет в окно.

Она : – Это ваш папа?

Он (орёт): – Это мой мама!

Она : – Красивый. Вы на него похожи. Зря выкинули портрет, этак вы все свои вещи повышвыриваете! Уже до родственников дошли.

Он : – Тьфу!

Бросается к двери, и, путаясь в боа и полах халата, истерично пытается открыть её.

Она (приподнявшись в кровати): – Куда вы?!

Он (орёт): – К полковнику! К прокурору! К беременной бабе! К депутату! Кто там ещё?! Уголовники?!! К уголовникам! Посмотрю, как они выживают в этом СВ повышенной комфортности и, твою мать, усиленных удобств!

Она (равнодушно): – Посмотрите.

Он выбегает из купе, хлопая дверью.

Секс по радио не прекращается.

Она достаёт свой мобильник, звонит.

Она (в трубку): – Бесполезно. Он не клюёт. Совсем не клюёт! Правда, были накладки, – произошёл сбой в компьютере и мы познакомились не в коридоре и не в ресторане, а при весьма дурацких обстоятельствах… Вы уверены, что ему нравятся миловидные ветреные блондинки? Может, сменить имидж?! У меня всё для этого есть, я же профессионалка! Хорошо, договорились. До связи.

Дверь открывается, вваливается Он. Вид и него ошалевший и как будто немного пьяный.

Она быстро нажимает отбой и прячет телефон под подушку.

Она (удивлённо): – Вы пьяны?

Он (мотает головой): – Только от удивления. Представляете, все они – и полковник, и прокурор… и кто там ещё… Они все режутся в домино!

Она (хохочет): – И секс по радио им не мешает?

Он : – Нет, им ничего не мешает. Они замечательно чувствуют себя в условиях повышенного комфорта и усиленных удобств. Даже уголовник подружился с прокурором.

Она (хохоча, выключает свет): – Спокойной ночи.

Он : – Об этом я и не мечтаю.

Ложится, кладёт подушку на голову и отворачивается к стене.

Слышится затихающий стук колёс… Секс по радио затихает.

Утро. Он открывает глаза, смотрит за окно, смотрит на часы, потом на соседнюю полку. Полка пуста, постель заправлена.

Он быстро выхватывает из щёли между полкой и стеной окурок. Осматривает его озабоченно – хватит ли на пару затяжек.

Дверь открывается, на пороге Она.

На ней до жути деловой костюм, вместо кудряшек – тугой узел на затылке. Никакой косметики, на носу – очки в строгой оправе.

Он (поспешно пряча окурок в карман): – Что это с вами?

Она : – Что со мной?

Он (делая пассы руками): – Вы… это… того… Видоизменились, что ли?

Она : – Женщины любят меняться.

Он хмыкает, смотрит на столик и видит, что косметика исчезла. Вместо неё лежит книга.

Он (берёт книгу и вслух читает название): – «Улисс», Джеймс Джойс. (Трёт глаза) Я ничего не проспал?!

Она : – Вы ведёте себя так, будто у меня вырос хвост.

Он (заглядывая Ей за спину): – А он не вырос?

Она (инстинктивно хватаясь за свои ягодицы): – Нет!

Он (трясёт книгой перед Её носом): – Запомните, вот это с утра читать вредно!

Она (так и держась за зад): – Вам не плевать, что я читаю с утра?

Он (надолго задумывается и вдруг – с удивлением): – Вы знаете, кажется, нет.

Она : – И что это значит?

Он : – Не знаю. Но ничего хорошего. Последний раз мне было не плевать, что читает моя секретарша, попавшая впоследствии в психбольницу с диагнозом «Шизофреноподобный психоз».

Она открывает рот, но не может ничего сказать – только хлопает глазами.

Поезд тормозит, Она летит на Него. Он и не думает придержать Её. Они барахтаются, каждый стараясь занять свою полку.

Вагонное радио начинает рыдать голосом Колупаевой: «Уважа-аемые пассажи-иры! Наш поезд прибыл на ста… на ста-а-а! (Захлёбывается рыданиями) Стоянка то ли десять, то ли пятна-адцать минут! (И с надрывом) Будьте внимательны и осторожны!»

Он кидает на плечо полотенце, берёт зубную пасту, бритву, «Улисса» и уходит.

Она в раздражении срывает с двери боа, запихивает его в чемодан. Достаёт из-под подушки мобильный, нервно звонит.

Она : – Алло! Я разрываю контракт. Да потому что не могу больше! Такое в моей практике первый раз! Он хам! Да, я поселилась в его купе, но больше не могу смотреть на его… высокомерную рожу!!! (Она рыдает взахлёб, но быстро успокаивается) Ну хорошо, хорошо. Договорились. Ладно, я буду улыбаться и разговаривать тихим голосом. Только я требую доплату! Тридцать процентов от суммы контракта! Как за что? За вредность!

Суёт под подушку телефон. Снимает очки, делает пару глубоких вздохов, пытаясь успокоиться.

В купе заглядывает проводник.

Проводник : – Чай? Кофе?

Она : – Почему ваша жена плачет в прямом эфире?

Проводник : – Расстроилась.

Она : – Из-за чего?

Проводник : – Ей показалось, что я заигрываю со студенткой из второго купе.

Она : – А вы не заигрываете?

Проводник : – Что вы! Я даже не рассмотрел её длинные ноги и высокую грудь. Чай? Кофе? Апельсиновый фреш?

Она : – Покоя и тишины.

Проводник : – Понял.

Ставит на столик два чая.

Она : – Благодарю.

Проводник выходит…

В коридоре слышится дикий крик. Потом ещё. И ещё. Хлопают двери соседних купе. Топот ног, обеспокоенные голоса…

Вбегает Он с одной намыленной щекой.

Он (орёт): – Рожает!

Она (холодно): – Кто?

Он : – Ну не прокурор же! Женщина! Беременная! Прихватило прямо в коридоре!

Она (так же холодно): – Вы-то здесь при чём?

Он : – Как при чём?! Я еду в вагоне повышенного комфорта и этих… каких-то там дебильных удобств! Я заплатил за это! А у меня под ногами люди орут и корчатся от боли!

Вытирает полотенцем намыленную щёку.

Она смотрит насмешливо. Молчит.

Из коридора доносятся вопли.

Он (садится): – Господи… Почему я не полетел на самолёте?

Она : – Потому что вы боитесь летать.

Он : – С чего вы взяли?

Она : – Нетрудно догадаться. Уж если вас так пугает рожающая женщина…

Он : – Вы смеете утверждать, что я трус?!

Она : – Я смею предполагать, что вы инфантильный, рафинированный, нерешительный и неуравновешенный тип.

Он (швыряя в неё «Улисса»): – А вы… вы… взбалмошная, крикливая про… про… профурсетка!

Она молча пьёт чай.

Крики в коридоре усиливаются.

Он (заводясь): – Да, про… фурсетка! Решили проехаться на халяву!

Она молча пьёт чай.

Крики ещё более усиливаются…

Он : – Да! Решили проехаться на халяву!!!

Слышится один протяжный долгий крик.

Он затыкает уши. Она, злорадно улыбаясь, протягивает Ему вибрирующий мобильник.

Он (берёт телефон): – Да, дорогая. Нет, не дрожит голос, это поезд вибрирует. Кто орёт? Это женщина в коридоре рожает. Что значит – опять?! А, ну да… Нет, это другая женщина. Тут периодически все женщины рожают. Откуда у меня попутчики, я же выкупил всё купе, ты же знаешь!...

В коридоре звонко кричит младенец.

Слышатся вопли, аплодисменты, хлопки шампанского.

Он : – Кажется, родила… (Высовывается из купе) Девочка или мальчик? (Сообщает в трубку) Девочка, но крупная, как мальчик. Извини, дорогая, я сам ничего не понимаю. В компьютере произошёл сбой, и полстраны поселили на одно место. Да, к полковнику. Я тоже говорю – бордель, а не СВ, да, я тоже так считаю, да… То есть, нет, это не моя девочка родилась! Ничего я не радуюсь! Это не я шампанское открывал! Тьфу ты!!!

Швыряет мобильный в окно.

Она молча пьёт чай.

Он тоже молча пьёт чай.

Это похоже на поединок.

Когда чай заканчивается, Она ложится и отворачивается к стене.

Он тоже ложится и нервно открывает Джеймса Джойса. Держа книгу вверх ногами, пытается читать.

Через некоторое время закрывает книгу.

Он : – Нет, это невозможно!

Она : – Вы держите Джойса вверх ногами.

Он : – Для этого произведения это непринципиально. Слушайте, а откуда вы знаете? Вы же лежите носом к стене!

Она : – Знаю.

Он (вышвыривает книгу в окно): – Послушайте, не могли бы вы повернуться?!

Она : – Нет.

Он : – Мне надоело обозревать вашу… филейную часть. Я не для того покупал это место!

Она (подпрыгивая, словно ужаленная): – Чем вам не нравится мой… моя…

Он (язвительно подсказывает): – Филейная часть!

Она хватает свой чемодан.

Он вырывает его и ставит на место.

Она хватает. Он ставит…. Это происходит довольно долго.

Наконец, она устаёт.

Тяжело дышат, сцепляются взглядами.

Он : – Я в ресторан.

Уходит, хлопая дверью.

Она (кривляясь, передразнивает): – Я в ресторан! В халате!

Падает на кровать.

Она (шепчет): – Я разрываю контракт, я разрываю контракт, я разрываю контракт… Нельзя так ненавидеть клиента. Клиента ни ненавидеть, ни любить нельзя!!!

Берёт свой телефон. Снова суёт под подушку. Берёт-суёт, берёт-суёт, берёт-суёт…

Она : – Нет, тридцать процентов от стоимости контракта, это серьёзно. Надо терпеть! Надо работать! (Сжимает кулаки, зажмуривается, топает ногами) Чёртов СВ! Чёртов компьютер! Чёртов клиент!

Срывается с места, переодевается в вульгарно-яркий халат, вызывающе красится, вешает над входом боа.

Поёт разбитную песенку. Тасует карты, закуривает сигарету в длинном мундштуке.

Вагонное радио весёлым женским голосом сообщает: «Уважаемые пассажиры, в нашем вагоне, ну, вы, хи-хи, знаете… можно принять душ в специальном, хи-хи, отстань, этом… ха-ха-ха!»

Она (улыбаясь): – Помирились! Помирились Колупаевы!

В купе врывается Он, закрывает дверь на замок и прижимается к ней спиной, как пугливая барышня.