Текст книги "Разбитый на части (СИ)"

Автор книги: Ольга Славина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Мне в одну секунду стало как-то безразлично всё то, что происходит и происходило со мной. Просто всё равно.

– Олег, обними меня, – еле слышно попросил я.

Опять же не знаю, зачем прошу его об этом. Просто хочется, чтобы именно сейчас кто-то был рядом. Просто вместе. Сидеть и молчать, ни о чём не говоря.

Олег тяжело вздохнул, сел на скамейку и крепко прижал меня к себе, обнимая за плечи.

Легче не стало. Лишь ещё хуже и больнее, потому что именно так меня притягивал к себе Валера, когда я пытался вырваться.

В голове снова мелькают недавние кадры.

Я слышу, как резко открывается и закрывается входная дверь подъезда... Он толкался также быстро и безжалостно, получая явное удовольствие, и тем самым, унижая меня...

С силой отпихнув от себя Олега, я вскочил со скамейки и побежал прочь от этого дома, совершенно не обращая внимания на крики друга за спиной. Просто бежал и понимал, что именно здесь я что-то оставил. В этом доме я безвозвратно похоронил часть себя...

Домой я пришёл на автомате, закрылся и, выключив мобильный и домашний телефоны, ушёл в свою комнату. Олег несколько раз звонил и стучался ко мне в квартиру, но я не открывал. Хотя, возможно, это был и не он, но больше ведь не кому.

Зайдя в свою комнату, я просто упал на кровать и всю ночь смотрел в потолок. Мыслей не было никаких, лишь пустота, чёрная и пугающая, сжирающая всё изнутри, медленно убивающая меня.

Мне всё ещё до сих пор казалось, что всё это произошло не со мной, с кем-то другим. Ведь со мной так поступить они не могли. Антон не мог. Я ведь знал, что он не такой, он не может.

Позже я всё-таки разревелся, громко, навзрыд, комкая в руках простынь и крича что-то несвязное в подушку. Я орал, потому что понимал, что больше ничего не будет так, как прежде. Больше я никогда не смогу стать таким, каким был когда-то. Ревел, потому что понимал, что теперь я никогда не смогу быть счастлив. Никогда. Сегодня меня сломал человек, которого я всё-таки любил, сильно и как-то странно. Так не любят. Так просто не должны любить...

Успокоился я лишь под утро, когда будильник оповестил о том, что нужно идти в школу. Я встал с кровати, на автомате умылся, переоделся, смог даже позавтракать и скидать в рюкзак нужные предметы.

Я не стал заходить за Олегом, а просто в полном одиночестве направился в школу.

Честно говоря, я не знаю, зачем сейчас шёл туда. Ведь прекрасно знаю, что меня сейчас там ожидает: насмешки и плевки в мой адрес в ещё большей степени, чем обычно. Возможно, я всё-таки мазохист, но, наверное, дело не в этом. Пусть меня морально убили и втоптали в грязь, но я не сломался до конца. Я смогу всё выдержать и выйти из этой ситуации победителем. Я смогу, потому что я сильный! Сильный, и уже пора самому в это поверить. Пусть они убили часть меня, заставили умереть. Да, частично я действительно умер, но где-то в глубине души я ещё могу бороться со всем этим. Я ещё не сломлён.

Надо мной, как ни странно, никто не смеялся. Те, кого не было на вечеринке, встретили меня, как обычно: сочувствующим взглядом, а вот присутствующие на вчерашнем веселье просто молчали, как-то странно смотря на меня. Боятся, что ли?

Усмехнувшись, я сел за свою парту. Вскоре пришёл Олег, и несколько минут пытал меня на тему «Так что же всё-таки вчера произошло?». У него ничего не вышло. Я просто молча его послал и лёг на парту.

Со звонком вошёл Антон и, бросив на меня насмешливый взгляд, с улыбкой на губах прошёл к своей парте и сел к Никите.

И именно в этот момент я его возненавидел. Просто за то, что не увидел во взгляде даже капли сочувствия. Лишь насмешку. Ничего большего.

Уроки я отсидел кое-как, толком и не слушал учителя. Просто лежал на парте и понимал, что окончательно утратил интерес. Мне надоело жить. Вот так просто надоело.

После уроков я опять не стал дожидаться Олега, быстро оделся и вышел на улицу. Только на этот раз ждали меня.

Ничего не говоря, Антон схватил меня за капюшон куртки и потащил за школу. Я не сопротивлялся. Не сопротивлялся потому, что боялся получить ещё больше, мне просто было всё равно.

– Ну, как, понравилось вчера? – ехидно спросил Антон.

– Слушай, чего это вы так притихли-то? – Усмехнулся я. – Боитесь, что я в полицию пойду? Успокойтесь, если что.

– Притихли, потому что я попросил молчать. Думал, что ты сильно переживаешь, – каким то странным голосом произнёс Антон и виновато посмотрел на меня.

Он чувствует себя виноватым?! Мда, смешно, однако.

– Да, что ты вообще можешь думать?! – проорал я, с ненавистью глядя на него.

Да, меня накрывало, и я прекрасно это чувствовал. Лучше всего сейчас бы было убежать, но я уже не мог. Именно сейчас нужно было всё высказать. Сейчас или никогда.

– А вы что хотели от меня?! Думали, что я сразу же повешусь или перережу себе вены? Не дождётесь! Я даже мстить вам не буду! Вы просто тупые ублюдки, и вы за всё ответите! Если не передо мной, так перед богом! Я вас НЕНАВИЖУ!

– Заткнись! – прошипел Антон, накрыв мой рот своей рукой. – Не ори, придурок, и слушай меня. Тебе, видимо, безумно понравилось, да? И с Олегом ты так мило обнимался потом. Поработал ротиком, и уже к голубку своему. Так, что ли?!

– Я...

– Я не разрешал тебе разговаривать! – рыкнул Антон и, достав из сумки фотоаппарат, протянул его мне. – На, полистай, тебе понравится.

Мне хватило буквально одной фотографии, чтобы понять, что эта вчерашняя история для меня совершенно не закончилась.

– Чего ты хочешь? – Как можно спокойнее спросил я, но голос всё равно дрожал.

– Сегодня в шесть ты придёшь ко мне домой. Если тебя не будет, то завтра все снимки будут развешаны по школе. И вторая копия будет у твоей матери. Она ведь, наверное, не знает, что её сыночек гей, так ведь?! Даже если знает, не думаю, что обрадуется такому сюрпризу. – После этих слов он резко отпихнул меня от себя, отчего я упал в снег. Как обычно, в принципе.

Через некоторое время Антон полностью исчез из поля зрения, но я продолжал лежать на земле, осознавая, что меня всё-таки сломали.

Глава 17. Последний шанс.

На следующее утро я пришёл в школу совершенно один. Никита с Алексом звонили мне несколько раз, но вообще не хотелось ни с кем разговаривать.

Так хреново я себе давненько не чувствовал. Меня буквально изнутри сжирало что-то совершенно мне непонятное. Вот вроде всё и нормально, но где-то в глубине, что-то заставляет сердце останавливаться, а мысли вращаться всё быстрее и быстрее. Наверное, это совесть, и именно она не давала мне спокойно дышать.

Я себя ненавидел, не за то, что позволил Валере совершить всё это, а за то, что просто ушёл и дал слабину, не желая выдавать свою тайну и спорить с Никитой.

Я просто-напросто слабак. И после всего этого я имею право злиться на Кирилла из-за того, что он не может за себя постоять? Ха, сверх идиотизма.

Игнорируя ежеминутные звонки Никиты, я пришёл в школу в полном одиночестве. Остальные ребята подтянулись примерно через минут десять.

– Ты чего нас игнорируешь, а? – Залетев в класс и со злостью кинув свою сумку на парту, проорал Никита, тем самым, привлекая к себе внимание других одноклассников.

– Пойдёмте, выйдем, нам надо поговорить, – сухо произнёс я, схватив Никиту за руку, и потащил из кабинета. Остальные ребята, участвующие во вчерашнем веселье, пошли следом.

– Ну, чего тебе? – Раздражённо спросил друг.

– Я по поводу вчерашнего: делаем вид, что ничего не было. Всем ясно? – Приказным тоном произнёс я.

Ребята в ответ лишь кивнули.

– А с чего бы это мы должны молчать?! – Вскричал Никита. – Лично я молчать не собираюсь! И что в этом такого-то? Посмеяться над Кирюшей по поводу всего этого, то ещё удовольствие.

– Ты, блять, можешь себе представить, что чувствует парень сейчас, а? Мы себя, как последние сволочи повели и это...

-А что ты так волнуешься за него?! – перебил меня Никита. – Было весело, а теперь в кусты, да?!

– Никита, это статья, – вставил Алекс.

– Тебя вообще не спрашивали, придурок! – огрызнулся друг. – Вы действительно думаете, что этот хиляк кому-нибудь расскажет? Он и рта не раскроет, особенно, если на него надавить.

– Ну, ты и сука, Ник, – сморщившись, сказал Алекс.

– Прости, что? – Нахмурив брови, спросил Никита.

– Сука ты, говорю, – добавил Алекс и усмехнулся: – А у тебя, наверняка, вчера встал, да? Поэтому от Кира отвалить и не можешь?

– Чего?! – Никита слишком побледнел и, кажется, даже позеленел от злости.

– Да настигнет вас анальная кара, придурки, – с усмешкой произнёс Алекс и, отпихнув от себя Никиту, направился в кабинет.

– Мы ещё не договорили! – Крикнул я ему в след.

– Идите на хуй, – протянул Алекс и, открыв дверь, скрылся из поля зрения.

– Вы меня поняли или как? Проблемы нам не нужны,– вновь прошипел я.

– Да, поняли, поняли, успокойся чувак, не было ничего вчера. – Вздохнул Никита и, хлопнув меня по плечу, направился в кабинет. Все остальные ребята последовали за ним. Лишь я остался стоять и просто думать о том, что теперь я окончательно потерял шанс быть хоть чуть-чуть ближе к Кириллу. Во всём виноват лишь я, мои слабости и страхи.

Зачем я всё это делал? Зачем слушал Никиту? Зачем позвал Валеру? Что и кому я хотел доказать? Для чего всё это было?

Я и сам не знаю... Хотя когда я приглашал к себе Валеру, я хотел просто увидеть реакцию Кира на него, просто посмотреть, чувствует ли мой мальчик что-либо к моему бывшему другу.

Если бы я знал, что всё вот так получится. Ведь я просто не думал, что Валера может оказаться такой скотиной. Почему-то я окружил себя друзьями, которые состоят лишь из одного дерьма...

И что сейчас с Кириллом? Как он себя чувствует? Наверное, ещё хреновее, чем я. Меня-то хотя бы не принуждали к оральному сексу.

Тяжело вздохнув, я достал из кармана джинс мобильный телефон и, найдя нужный мне номер, нажал на вызов. Взяли не сразу. Спустя тридцать секунд в трубке раздался громкий и грубый голос:

– Ну, чё тебе?

– Привет, Игорь, дело есть, – как можно спокойнее произнёс я, хотя голос немного дрожал.

Вот сколько знаю этого человека, всё равно чувствую себя странно, разговаривая или даже просто смотря на него.

– Реще давай, мы с пацанами пиво сейчас пить идём, – прогудел парень.

– Нужно проучить одного нашего знакомого, за определённую плату, конечно, – твёрдо произнёс я.

– Никита достал? – Хмыкнул Игорь. – Говорю я, что таких гандонов пиздить надо, потому что реально заёбывают.

– Нет, Никита ни при чём, – возразил я. – Валера.

– О, этого тоже с великой радостью.

– Поможешь?

– Тебе даже за «спасибо» помогу.

– Спасибо. – Улыбнулся я.

– В каких пределах его наказать? – Серьёзным голосом спросил Игорь.

– В пределах разумного, и сильно не увлекайся. Лёгкое сотрясение мозга приветствуется. Ты только сам не светись, ребят своих попроси. Ок? – Нервно сглотнув, произнёс я.

– Чувак, ты меня за дебила считаешь, что ли? Адрес у него прежний?

– Ага. – Подтвердил я.

– Ну, вечером примешь работу, я тебя звякну, если что, – бросил Игорь и отключился.

С довольно улыбкой я положил телефон обратно в карман и направился в кабинет.

На душе стало чуть лучше, я понимал, что поступаю правильно.

Если уж я сволочь, то и мои поступки должны поддерживать статус...

Я вошёл в кабинет как раз таки со звонком. Кирилл сидел с Олегом и отстранённо смотрел куда-то. При его виде сердце болезненно сжалось, и вновь проснулась совесть. Стало противно. От этого чувства жутко захотелось биться головой о стену и вымаливать о прощении. Но я, конечно же, этого не сделал, лишь нагло усмехнулся и прошёл к своей парте.

Весь учебный день я наблюдал за Кириллом, который просто лежал на парте с закрытыми глазами, от этого мне становилось ещё хреновее.

После уроков я быстро оделся и вышел на улицу, не желая ждать друзей.

Не смотря на всю свою жалость и любовь к Кириллу, в голове у меня обрисовался определённый план действий, который сейчас мне был ой как на руку. Я понимал, что вот так вот всё больше продолжаться не может. Кирилл никогда не будет со мной добровольно, но ведь есть и другие способы, не так ли? Улыбнувшись, я увидел, как Кирилл выходит из школы в полном одиночестве. Это было очень даже хорошо, потому что отбиваться от Олега, не было ни времени, ни сил. При одном воспоминании о новеньком в памяти сразу вспыхнула скамейка и обнимающиеся парни...

Подскочив к Кириллу, я схватил его за руку и потащил за школу.

– Ну, как, понравилось вчера? – с издёвкой спросил я, резко останавливаясь.

Не знаю, зачем я снова хочу поступить с ним как последняя тварь. Я уже давно себя не понимаю... Просто меня бесит. Всё бесит в нём, чёрт возьми!

Зачем он сегодня пришёл в школу? На что надеялся? Почему так безропотно пошёл вслед за мной, даже не пытаясь сопротивляться?

– Слушай, чего это вы так притихли-то? – Проигнорировав мой вопрос, произнёс Кирилл с усмешкой на губах. – Боитесь, что я в полицию пойду? Успокойтесь, если что.

– Притихли, потому что я попросил молчать. Думал, что ты сильно переживаешь, – тихо произнёс я, пытаясь сдерживать себя и просто-напросто не выдать своих чувств.

Кирилл как-то странно усмехнулся, а потом громко и гневно закричал:

– Да, что ты вообще можешь думать?! А вы что хотели от меня?! Думали, что я сразу же повешусь или перережу себе вены? Не дождётесь! Я даже мстить вам не буду! Вы просто тупые ублюдки, и вы за всё ответите! Если не пере до мной, так перед богом! Я вас ненавижу!

– Заткнись! – выкрикнул я, накрыв его рот своей рукой.

Мягкие и влажные губы Кирилла были чуть приоткрыты и мне безумно захотелось провести по ним пальцами, но во время сдержавшись я продолжил:

– Не ори, придурок, и слушай меня. Тебе, видимо, безумно понравилось, да? И с Олегом ты так мило обнимался потом. Поработал ротиком и уже к голубку своему. Так, что ли?!

– Я...– Начал было Кирилл, но был резко перебит мной.

– Я не разрешал тебе разговаривать! – рявкнул я и, достав из сумки фотоаппарат, протянул его парню. – На, полистай, тебе понравится.

Кирилл дрожащими руками взял фотоаппарат, посмотрел всего лишь одну фотографию, и, нервно сглотнув, отдал его мне.

– Чего ты хочешь? – Чуть дрожащим голосом спросил он.

– Сегодня в шесть ты придёшь ко мне домой. Если тебя не будет, то завтра все снимки будут развешаны по школе. И вторая копия будет у твоей матери. Она ведь, наверное, не знает, что её сыночек гей, так ведь?! Даже если знает, не думаю, что обрадуется вот такому сюрпризу, – усмехнувшись, произнёс я, и резко отпихнув Кирилла, направился прочь.

Было противно от самого себя, но я прекрасно понимал, что это мой единственный шанс быть рядом с ним, пусть не так, как хочется, но всё-таки...

Глава 18. Шантаж.

Весь оставшийся день я ходил сам не свой. То и дело вздрагивал от любого шороха. Просто ждал его. Я был уверен, что Кирилл всё-таки придёт, но где-то в глубине души даже надеялся на то, что он просто-напросто пошлёт меня и, наконец, даст мне отпор.

Квартира у меня была полностью свободна, и это было как раз мне на руку. Мама в отпуске, и сейчас отдыхает в Египте, а отец на квартире, которая находится ближе к его работе, так было удобнее и ему, и мне.

Решив хоть как-то скоротать время, я сходил в душ, чуть прибрался в квартире, и, сходив в магазин за нужными продуктами, стал ждать.

Ровно в шесть зазвонил дверной звонок, и я со всех ног ринулся открывать. Передо мной и вправду стоял Кирилл, раскрасневшийся и замёрзший от мороза. Хотелось прижать его к себе и согреть, но вместо этого, удивлённо выгнув бровь, я спросил:

– А как ты в подъезд зашёл?

– Старушка какая-то передо мной прошла, я следом, – отрешённым голосом ответил Кирилл, как-будто бы со стенкой разговаривает, честное слово.

– Проходи, – хмуро сказал я, впуская его в квартиру и закрывая дверь на замок.

Кирилл стянул с себя куртку, снял ботинки и чуть замявшись посмотрел на меня.

– Если хочешь есть, то пошли на кухню, – чуть улыбнувшись, произнёс я.

– Думаю, ты меня не за этим пригласил, – Кирилл отпихнул меня и направился именно в ту самую комнату.

После вчерашнего я сюда даже не заходил. Было жутко противно.

– Пришёл сюда восстановить вчерашние кадры? – гадко усмехнулся я, смотря на то, как Кирилл неотрывно смотрит на диван, на котором ещё вчера сидел Валера.

Кирилл ничего не ответил, лишь молча вышел из комнаты и, открыв дверь прошёл, в спальню. Сев на кровать, он улыбнулся и вопросительно посмотрел на меня. Такого от него я явно не ожидал. В глазах Кирилла не было ни страха, ни сомнений, лишь какая-то обречённость, и ничего больше. Именно это меня и пугало.

– Как вчера Олег оказался возле моего дома? – Как можно спокойнее спросил я.

– Я попросил его прийти, – не смотря на меня, произнёс Кирилл.

– Зачем?

– Я так захотел. И вообще, разве я должен сообщать тебе, куда и зачем я зову своего парня? – Вопросительно задрав бровь, спросил Кирилл.

Меня передёрнуло и бросило в жар. Зачем он всё это говорит? Что с ним случилось? Ведь не могли они незаметно для меня начать встречаться, просто не могли.

– А у Валеры сосать понравилось? – Злостно прошипел я, подходя ближе к Кириллу и смотря ему в глаза.

Где-то в глубине его взгляда промелькнул едва заметный страх, который вновь смылся каким-то странным безразличием.

– Понравилось, я же гей. – Кивнул Кирилл, чем взбесил меня окончательно.

Резко подскочив к нему я завалил Кира на кровать и навалился сверху.

Внутри бурлила какая-то непонятная злоба. Вроде бы Кирилл сейчас не показывает своего страха и держится весьма достойно, но что-то в нём безумно пугает меня. Наверное, его взгляд, пустой и безразличный. Ведь Кирилл никогда так на меня не смотрел. В его глазах всегда читалось столько жизни и эмоций, что я буквально тонул от всего этого. А сейчас ничего. И его яркие глаза, кажется, просто потускнели и выцвели, потеряли свой цвет и свою изюминку.

Вновь стало больно, и чувство вины постепенно начинало душить меня, затягивая петлю на шее всё сильнее и сильнее.

Тяжело вздохнув, я слез с Кирилла и, сев рядом, тихо прошептал:

– Прости меня, Кир.

– Зачем ты меня позвал? – Не услышав мои слова или просто сделав вид, что не слышит, спросил Кирилл. Слова, произнесённые им, говорились с такой безразличной интонацией, что я снова разозлился. Такое ощущение, что ему было всё равно. Ни борьбы, ни сопротивления, ни мольбы и слёз. Просто тупое безразличие, сводящее меня с ума.

– Кир, ты же понимаешь, что если об этих фотографиях узнает вся школа, то тебя загнобят. Я, конечно, попросил ребят молчать, и фотки я могу тебе отдать, но ты ведь понимаешь, что всё это я делаю не просто так. – Я внимательно посмотрел на парня, а тот в ответ лишь кивнул.

– Твоя мама знает, что ты гей? – Задал я очередной вопрос, теперь Кир покачал головой, тем самым отрицая данный факт.

Я не сдержался и улыбнулся. Всё шло как никогда лучше.

– Ты от меня чего-то хочешь в обмен на эти фотографии и ваше молчание, да? – Каким-то дрогнувшим голосом спросил Кирилл.

– Умный мальчик. – Улыбнулся я и потрепал Кирилла по волосам. Парень резко скинул мою руку со своей головы, и бросил на меня злой взгляд, от которого мне почему-то стало тяжелее дышать.

– И чего ты хочешь? – спросил он.

– Давай заключим что-то типа делового соглашения? –Улыбнувшись, предложил я. – Я тебе снимки и наше молчание, ты мне – нечто иное.

– И чего ты хочешь? – Пытаясь даже не смотреть мне в глаза, вновь повторил Кирилл.

Его слова пульсировали где-то в ушах, а я нервно сглотнул собираясь с силами. Я обязан ему это сказать. Обязан. Потому что я никогда не должен оставаться в проигрыше.

– Сейчас ты удовлетворяешь все мои потребности, тогда мы будем квиты, – собравшись с силами, выговорил я.

Кирилл с недоумением посмотрел на меня, а потом удивлённо моргнув, спросил:

– Какие?

– Ну, например, такие... -хрипло прошептал я и, навалившись на него всем телом, впился в его губы жадным поцелуем.

Кирилл подо мной что-то жалобно пискнул и со всех сил стал вырываться, но, естественно, у него ничего не вышло. Я всегда был сильнее.

Парень всячески мешал мне хоть как-то углубить поцелуй: извивался подо мной, махал руками и ногами, что-то нечленораздельно кричал при этом. Прижав ноги Кирилла к кровати, а руки задрав высоко над головой, я лёг на него всем телом и, требовательно посмотрев на него, произнёс:

– Делай, как хочу я, если не хочешь быть местной давалкой. Понял?

– Ты же не гей, – еле слышно произнёс Кирилл, а потом, отвернувшись от меня, всхлипнул.

– Опять ты плачешь! – разозлился я, развернув его лицо на себя и заставив посмотреть мне в глаза.

– Пожалуйста, не надо. Я не хочу так, Антон...– тихо шептал мальчик, содрогаясь всем телом.

– А как ты хочешь? Как с Валерой, да? – Я потянул его на себя за волосы. Кирилл сморщился от боли и всхлипнул ещё громче.

Больше я выдержать не мог, и, не обращая никакого внимания на всхлипы и мольбы Кирилла, вновь впился в его губы поцелуем, сильно кусая их, проталкивая внутрь язык и получая необыкновенное наслаждение от этого.

Да, конечно я не так себе всё представлял, мне совершенно не хотелось видеть слёзы и боль на его лице, но по-другому я просто не мог.

Во мне вновь бурлила дикая злоба на него за то, что я просто-напросто не могу с собой ничего поделать. При виде его у меня сносит крышу, вот и всё. И меня буквально убивает то, что ему всё равно. Он может быть с кем угодно: С Валерой, Олегом и так далее. С кем угодно, но только не со мной.

Я спустился с его губ на шею, резко стянул с него футболку, продолжая ласкать это худенькое тело, и совершенно не обращая внимания на его всхлипы. Я безумно его хотел. До дрожи в коленках. Хотел, но только не так, без насилия...

Тяжело дыша, я нашёл в себе силы отодвинуться от Кирилла, и затуманенным взглядом посмотреть в его глаза, которые по-прежнему были полны слёз.

-Кир, я хочу по-нормальному. Ты даёшь мне, я отдаю тебе фотографии. Считай это сделкой.

– И где у тебя видеокамера? – Всхлипнув, спросил Кирилл.

– В смысле?

– Ты же не отстанешь от меня просто так...

– Я тебе обещаю, что об этом никто не узнает.

– Зачем тебе это, Антон? – спросил Кирилл.

– Я...– И почему-то не нашлось слов.

Больше ничего не говоря, я стянул с Кирилла джинсы, вместе с трусами, уже не наблюдая прошлого сопротивления. Парень просто вздрогнул и закрыл глаза, как будто бы смирившись со своей участью.

От его взгляда меня передёрнуло и мне стало, мягко говоря, не по себе, но взяв себя в руки я ровным голосом произнёс:

– Перевернись на живот.

Кирилл судорожно вздохнул, но послушался.

А дальше... просто не возможно несколькими фразами описать всё то, что было дальше.

Я реально терялся в океане чувств и эмоций! Такого кайфа мне не могла подарить и, наверное, уже не подарит ни одна девчонка.

Я громко стонал и рычал, ловля ответные стоны Кирилла и наслаждаясь нашей пусть не долгой, но всё же близостью.

Я тонул во всех своих ощущениях и ловил каждый вскрик и стон Кира, пытаясь делать всё нежно и осторожно, мне хотелось, чтобы приятно было и ему.

Да, это, наверное, никогда больше не повторится, но всё-таки я ни о чём не жалею. В голове промелькнула мысль не отдавать Киру снимки, но её я сразу же отмёл. Да, пусть я тварь, но не настолько же.

Я просто навсегда сохраню это в памяти, зная, что так волшебно мне может быть только с ним. И ни с кем больше...

Глава 19. Боль.

Из квартиры Антона я вышел только тогда, когда он уснул. Просто встал, удалил все фотографии с лежащего на столе фотоаппарата и ушёл, не сказав ему ничего.

Я не знаю, зачем он это сделал. Сейчас это уже не важно. Всё равно. Да и поведение Антона меня не сильно-то и волнует, он всегда делал только то, что хотел, и такому, как я, понять его ну никак невозможно.

Я шёл по холодной и тёмной улице, понимая, что теперь это было ещё хуже, чем вчера. Мне просто больно... Я чувствовал себя использованным и уже совершенно никому не нужным.

Не было обиды на Антона, лишь какое-то дикое отвращение, которое меня пугало...

Я больше не испытывал к нему всех тех трепетных чувств, которые питал буквально вчера. Я просто его презирал.

Знаете, бывают такие моменты, когда даже к самому любимому вами человеку у вас появляется чувство отвращения, которое ничем не возможно убить. Я не знаю, откуда пришло это осознание.

С меня вчера как будто бы стянули розовые очки. Я ведь верил и надеялся до самого последнего момента, что Антон всё-таки не даст меня в обиду, что он защитит, потому что я видел его взгляд... В нём было что-то такое...Я не знаю, как это выразить, я просто чувствовал. Вот и всё.

Но я опять ошибся, раз и навсегда...

Я вновь чувствовал себя опустошённым и разбитым. Меня снова раздавили, только теперь не побоями и криками, а нежностью и любовью, которую я так хотел получить.

Вновь вспоминаю его руки, губы и поцелуи... Становится как-то невыносимо больно и по щекам непроизвольно стекают слёзы.

За что со мной так? Что я сделал? Зачем?

Я не знаю, и никогда не узнаю ответы на эти вопросы. Они будут где-то в глубине меня, сидеть и разъедать мою душу каждый день, долго и мучительно.

Он, наверное, всё-таки догадался про мою любовь к нему. Может быть, ему что-то наплёл Валера, ведь вчера, когда Антон ушёл я громко и надрывисто орал, что никогда не любил Валеру и что ненавижу его. Но это им не помешало....

В принципе, как и Антону. Им всем на меня плевать, всему миру всё равно...

Я кричал, орал и вырывался, я плакал от безысходности и боли, понимая, что меня просто ломают. Я хрустел и разрывался в клочья...

Вчера и сегодня – два этих дня слились в единый клубок боли и отчаянья. Я никогда не забуду всего этого. Такое не прощается.

Шантажировать и принуждать меня к чему либо лишь для удовлетворения своих желаний– это низко. Низко и подло.

Хотя чего я собственно от них хотел? Все люди твари, и этого уже не изменить.

Ни у одного человека нет ни жалости, ни любви, ни сочувствия, лишь стадный инстинкт и звериная злоба. Всем всё равно, какой я внутри, что чувствую и чем живу. Не нравлюсь, значит, не нравлюсь, именно поэтому можно измываться надо мной и унижать меня всякими разными способами.

Придя домой, я на ходу скинул всю одежду и, закрывшись в ванной просто ревел, сидя под холодной водой и мечтая о том, чтобы просто-напросто замёрзнуть.

Мне действительно не хотелось жить. Осточертело. Когда человека год из года гнобят и унижают, ему однажды просто надоедает весь мир вокруг. Тот, кто когда-либо с этим сталкивался, меня поймёт. Ведь разве этого я хотел? Вовсе нет. Чем я не заслужил нормального и доброго отношения к себе? Чем я хуже всех?

Я со злости ударил кулаком в стену и сразу же взвыл от боли. Плохо. Мне просто очень плохо...

Хорошо, что мама приедет только завтра и ничего этого сейчас не видит. Думаю, она была бы шокирована.

Дрожащими руками закрутив кран, я вылез из ванной, и даже не вытираясь пошёл в свою комнату. Включил свет, лёг на кровать, и стеклянными глазами смотрел на горящую люстру, представляя, что я такая же лампочка.

Она светит, и все вроде как хорошо. Есть свет, все рады. Через некоторое время она гаснет, и ей сразу же находят замену, совершенно забывая про ту, которая дарила свет ещё вчера. Да, глупое сравнение...

Тяжело вздохнув я завернулся в одеяло и громко заревел, кусая губы в кровь.

Сейчас мне было больнее, чем вчера, намного больнее... потому что эту боль мне причинил человек, которого я ещё не так давно любил. Очень сильно и так безответно....

На следующее утро я проснулся, как обычно от звона будильника. Выключил его и, взяв в руки мобильный телефон, лёг обратно.

В школу я идти не собирался, потому что не видел в этом смысла. Зачем? Я вообще никогда туда не вернусь.

Почему? Да просто я уже сломался, и мне больше ничего не надо. Ни от кого из них. Если ещё вчера я пытался всем доказать, что меня не сломать, то сегодня мне ничего из этого было не нужно. Меня раздавили и убили морально. Он убил...

Написав Олегу смс о том, что я вновь простудился и не пойду в школу, я положил телефон на стол и лёг в кровать, бездумно смотря в потолок.

Мыслей не было, лишь пустота, от которой становилось слишком уж противно.

Это сравнимо с тем, как человек отвыкает любить... Сначала столько чувств и эмоций, которые кажутся такими важными и необходимыми. Потом слёзы, боль и ненависть к человеку, без которого просто невозможно жить. А в конце... как у меня: пустота и темнота.

Я обязательно разучусь любить. Навсегда и всех. Это мне нужно для того, чтобы стать сильнее. Пусть не физически, но душевно. Мне нужно научиться не переживать, просто не чувствовать, остыть и успокоиться. Нужно впустить в своё сердце холод и стужу для того, чтобы научиться жить заново без унижений и обид. А лучший способ избавления от всего этого – ненависть.

Меня не может обидеть и задеть тот, кого я ненавижу. Не сможет. Никогда.

Незаметно, даже для самого себя, я заснул. Разбудил меня телефонный звонок. С недовольством я дотянулся до мобильника и взял трубку.

– Да, Олег.

– Кир, ты дома? – Взволнованно спросил друг.

– Да, а что?

– Поговорить нужно, очень срочно. Я к тебе зайду?

– А ты сейчас где? – Сухо спросил я, даже не интересуясь о том, какой разговор нам предстоит. Сейчас мне было просто всё равно.

– Со школы только выхожу.

– Давай лучше возле моего подъезда встретимся, – предложил я.

– Ты же простудился, не так ли?

– Хочу подышать свежим воздухом. Давай, я выхожу сейчас, придёшь первым, жди, – быстро произнёс я и, сбросив вызов, стал одеваться.

Не знаю, почему я не позвал Олега к себе. Наверное, действительно просто захотел на улицу. На холодный и свежий воздух, который остудит мысли и, тем самым, заставит меня хоть немножко поверить. Поверить в то, что я ещё жив...

Когда я вышел из подъезда, Олег уже был на месте и нервно топтался с ноги на ногу.

– Привет. – Выдавил улыбку я.

– Кир, что происходит, объясни! – Как-то нервно спросил Олег, хватая меня за руку и глядя мне в глаза.

– В смысле?

– Сегодня ко мне подошёл Антон и спросил, где ты. Я ответил, что ты вновь заболел. Он как-то странно усмехнулся и спросил, почему же я не лечу тебя, ведь я твой парень. Когда я поинтересовался у него, откуда он это взял, Антон сказал, что ты ему о нас поведал. И что это за фигня, Кир?

– И это, по-твоему, серьёзный разговор? А чем тебя статус моего парня не устраивает? – Я удивлённо взглянул на друга.

После моих слов Олег как-то странно покраснел, а потом, посмотрев мне в глаза, серьезным голосом произнёс:

-Ты мне не нравишься, Кир.

– Ты мне тоже. Но ведь ты свободен, и я свободен. Я нуждаюсь в тепле, Олег. – Сказав всё это, я притянул парня ближе к себе, и уткнулся носом в его шею. Олег вздрогнул, но не отодвинулся.

– Ты что творишь, Кир? – С недоумением спросил Олег.